Девушка тихонько рассмеялась, видимо обнаружив искомое, и поднесла к губам темный пузырек. Все ее движения были настолько чувственны, что глубоко задышавший пакостник временно притих. Парчовое золотистое платье облегало все выпуклости и "впуклости" сирены так плотно, что даже мне сложно было отвести взгляд, что уж говорить о Паке.
- Должно подействовать быстро, - проговорила сирена в пространство и резко обернулась ко мне. Платье затрещало, но ткань выдержала. - Ну-ка, скажи что-нибудь на своей смешной тарабарщине!
- Тоже рада знакомству. - Я криво улыбнулась и, усевшись на кровать, закинула ногу на ногу. - Зачем ты пьешь гламор?
Девушка добродушно рассмеялась и присела напротив.
- А тебе не нужно принимать зелье, чтобы понимать язык фей?
- Нет.
- Значит, при переходе ты получила именно этот дар. Повезло…
Я пожала плечами:
- Наверное… А какой дар получила ты?
- Внешность! - Сирена опять расхохоталась. - Ты даже не представляешь, какой серой мышкой я была всего пару часов назад. Кстати, ты заметила, что наш мажордом носит в нагрудном кармане букет из мышиных хвостиков?
Я утвердительно хихикнула, ощутив неожиданное расположение к девушке.
- Джоконда, - протянула та руку. - Ля мамма миа надеялась, что ее дочурка станет счастливой.
- Дарья Кузнецова, - ответила я на рукопожатие. - Можно просто - Даша.
- Ну что ж, "просто Даша"… - Девушка устроилась поудобнее, пошарила под матрасом и извлекла из-под него золотистую коробочку. - Как тебе понравилась Ледяная цитадель?
Коробочка оказалась всего-навсего портсигаром. Джоконда щелчком выбила из него дамскую сигаретку, предложила ее мне и после отказа сама с удовольствием закурила. Пока я выражала осторожное восхищение окружающим меня великолепием, с пятого на десятое пересказывая содержание всех трех рекламных туристических буклетов, просмотренных мною в очереди к стоматологу на прошлой неделе, сирена равнодушно выпускала дымные колечки. Мне показалось, что дружелюбие дается ей совсем не просто.
- Покажи мне венец, - вдруг велела Джоконда. - Мне сказали, по дороге сюда ты нашла древний артефакт моего народа.
- Ты хочешь сказать - нашего? - широким жестом нахлобучила я на голову пресловутый артефакт, молясь, чтоб меня не накрыло видением.
Видением меня не накрыло, зато Пака придавило знатно. Выкрикивая ругательства, самым страшным из которых было "Да что же это такое?", зеленый свалился на покрывало.
- Ларс одолжил тебе своего нюхача? - хмыкнула Джоконда. - Ты смогла растопить ледяное сердце Лиса?
Кажется, предполагаемое "растопление" занимало мою новую знакомую гораздо больше невзрачного артефакта. Значит, сирена не чувствует его магии? Венец не зовет ее, не сулит власти, не обещает могущества? Или это я потихоньку схожу с ума, уверовав в свою исключительность и избранность?
- Мы с Родриго тоже хотели нанять или купить пикси, - доверительно сообщила Джоконда. - В нашем деле без чуткого носа очень непросто оставаться на плаву.
- А чем вы занимаетесь?
- Выполняем разные поручения правящих домов фейри, - хмыкнула девушка, удивленная моей недогадливостью. - Мы - вольные охотники.
Понятно. Оказывается, у Кнутобоя тоже есть имя, а передо мной не жертва манипуляций, а равноправный партнер.
- Значит, когда появился слух, что Господину Зимы нужна сирена, вам даже не пришлось ее искать?
- О да! - Джоконда закуривала, кажется, уже третью по счету сигарету. - К тому же задание, которое получила я сегодня, настолько простое…
Девушка запнулась, видимо сообразив, что сболтнула лишнее.
- Дария, а не хочешь ли ты отдать мне свой артефакт?
- А с чего бы мне испытывать такое желание? - настороженно отодвинулась я подальше.
- Может, потому, что я тебя об этом прошу?
Вкрадчивый тон, низкий, почти мужской голос. Правильные, очень правильные интонации - нежные, манящие, обещающие неземное блаженство здесь и сейчас. Неужели моя новообретенная "почти родственница" пытается меня зачаровать? Только в успехе я очень сомневаюсь. Эстроген, видите ли, в моем организме преобладает над тестостероном. Я прислушалась к своим ощущениям. Ну нет, совсем равнодушной к чарам сирены я не осталась, что-то глубоко внутри пыталось ответить на призыв. Может быть, при другом воспитании, образовании, какой-то не моей прошлой жизни Джоконде удалось бы ее колдовство. Но сейчас - нет.
Я рассмеялась:
- Неужели это должно действовать на женщин?
Сирена удивленно подняла брови.
- Мне говорили, ты росла среди хуманов.
- А ты среди фей?
Джоконда мой вопрос просто проигнорировала. Не отводя от меня взгляда, она продолжала говорить:
- Если бы у тебя, пикколина, были такие же учителя, как у меня, ты знала бы, что в каждой женщине есть малая толика мужского, и если нащупать эту нужную струну в твоем толстеньком теле…
Вот про полноту она вообще зря упомянула. У каждого человека есть темы, которых лучше не касаться. И у девяноста процентов прекрасной половины человечества это лишний вес. Моя приязнь к новой знакомой испарилась просто молниеносно. Маскулинные струны, говорите? Ну-ну… Пусть ищет, а мы подождем. Нам, может, самим интересно, что из этого получится.
Пак, раскинув руки, нервно дышал, но всеобщего внимания привлечь не получалось. Джоконда сосредоточенно уговаривала меня подарить ей венец, я не менее сосредоточенно размышляла на тему, является ли употребление местоимения "мы" в моем внутреннем монологе признаком приближения мании величия. Ну правильно, Дарья Ивановна, фобии мы уже все освоили, пора и на мании переключаться. А то как-то несимметрично получается, однобоко. Кстати о боках, то есть о богах, а если быть совсем точной - о божницах. О чудных местечках поклонения, где простые хумановские девушки подбирают принадлежащие им артефакты. Высосали, значится, потусторонние места силы из нашего "пухлого тельца" всю магию, а когда назад вернут? Как эти эмпирические магические батареи заряжаются? Может, надо как-нибудь к сети подключиться, что ли? Адаптеры там, трансформаторы… Аккумуляторы, генераторы, кожух… Подушечку пальца кольнуло чем то острым. Я отдернула руку. Черт! Так вот как это работает! Пока я думала о чем-то постороннем, мое тело попыталось действовать независимо от меня. Руки сами потянулись к голове, и если бы не острые проволочки, из которых мой венец и состоял… да, отдала бы и не поморщилась и рассеянно продолжала бы додумывать свои физико-технические мысли уже без артефакта.
Я подняла тяжелый взгляд на собеседницу. Лицо Джоконды медленно меняло свое выражение, превращаясь из хищного просто в растерянное.
- Это какой-то обряд? - Сахар и ваниль в моем голосе. - Почему для тебя так важно, чтобы я сама отдала принадлежащую не тебе вещь?
Зрачки сирены стали такими большими, что глаза казались чернее ночи.
- Подобные предметы обычно сами выбирают себе хозяев. Их невозможно украсть, невозможно купить. А вот если тебе его подарят…
Пока все логично. Если есть приятные бонусы, должны быть и ограничения на их использование. А то бы они давно тут друг друга перемочили за магические погремушки.
- Она сейчас вся твоя, - возбужденно зашептал молниеносно оживший и даже, кажется, выздоровевший Пак. - Давай ей зелья покорности вкачаем, чтоб она не пожаловалась кому не надо.
- Отставить, - отмахнулась я, не отводя взгляда от соперницы. - Джоконда никому ничего не расскажет. Ты же не захочешь, чтобы окружающие догадывались о твоих более чем скромных способностях, правда, беллисима?
Вся сладость моего голоса испарилась, блондинка, освобожденная от чар, растерянно моргала.
- Я понравилась Господину Зимы, и он…
- Это он просто еще не видел меня.
Я поднялась на ноги, предлагая всем присутствующим оценить товар, так сказать, лицом. Все почти сто семьдесят сантиметров роста и вес, цифры которого я не оглашу даже под пытками. Пак хмыкнул, но быстро поперхнулся под моим грозным взглядом, замаскировав смех покашливанием. А вот Джоконда находилась под впечатлением. Как говорит моя дражайшая подруга Жанина Геннадиевна в минуты наивысшего наслаждения (когда примеряет у зеркала новую шмотку, оторванную с руками на распродаже у другой такой же страждущей), "наглость, Дашка, второе счастье, а иногда даже и первое". Теперь главное - не испортить это самое счастье неуместной репликой или жестом. Я гордо расправила плечи и направилась к двери.
- Он тебя еще не звал, - тихонько проговорила Джоконда.
Я, не оборачиваясь, пожала плечами:
- Сделаю ему приятный сюрприз.
- Я с тобой! - Мне показалось, что Пак вцепился в мое плечо зубами. - По договору ты не должна меня надолго одного оставлять!
- Напомни мне потом, мы наймем тебе няню, - милостиво кивнула я и вышла в коридор.
Что делать дальше, я не представляла.
ГЛАВА 13
Скромное обаяние аристократии, или Все могут короли
Я никогда не ошибаюсь дважды. Я делаю это раз пять или шесть, чтоб уж наверняка.
NN
Как учит нас народная мудрость - кто первый утром встал, того и тапки. Обувь мою, судя по всему, уже приватизировали и с удовольствием разнашивают. Отсюда вытекают два извечных вопроса: "Кто виноват?" и "Что делать?" И если с первым я худо-бедно разобралась (холеная блондиночка долго будет склеивать осколки самооценки), то второй с повестки дня никуда не делся.
- Что наша жизнь? Игра-а-а! - негромко напела я арию из "Пиковой дамы". - Добро и зло - одни мечты!..
Пак обидно заржал, я пришпилила его к стене тяжелым взглядом.
- Молчу-молчу! - Пикси сложил руки в молитвенном жесте. - Хих, я уже совсем тихий…
Я еще минуты три позлилась, воображая себя учителем, а вредного Ахтымела - нашкодившим первоклашкой. И когда решила, что объект уже все осознал, потому что только осознавший может так натурально краснеть и ерзать, прервала тяжелое молчание.
- Ты Джоконду хорошо знаешь?
- Не очень. Кнутобой ее недавно подобрал. Я еще удивлялся, зачем ему такая страшилка в подругах понадобилась.
- Она раньше была некрасивой?
- Ну да. Только, кажется, этого никто, кроме меня, не замечал. Гламора барышня на себя переводила - просто тоннами. Ну этого, знаешь, для привлечения самцов.
- И ее правда воспитывали феи?
Пак пожал плечами:
- Все может быть. В вашем мире фей много. Мы с Кнутобоем пару месяцев назад пересекались - по общему делу. Джоконда как раз тогда в его команде и появилась. Честно говоря, я, когда тебя нашел, на схожесть запахов внимания не обратил, но она есть, точно тебе говорю.
- Понятно…
Мы опять замолчали. Я думала о том, что, кажется, пришло время возвращаться. Эмбер с компанией переключится на другую сирену, и я смогу продолжить нормальное спокойное существование в своем любимом Энске. Зачем я вообще сюда заявилась? Ларсу помочь в его загадочных планах? Нет, Дарья Ивановна, себя хоть не обманывайте. Вам хотелось жизнь свою жалкую изменить - кардинально и бесповоротно, с видениями своими страшными разобраться, себя найти. А теперь что? Вот так вот, прямо с порога повернете, даже не узнав, что там впереди?
- Может, тут посидим, у стеночки, пока нас на аудиенцию не позовут? - шепотом внес предложение Пак.
- Пока где-то там без нашего участия решают нашу судьбу? Нет уж!
Пикси серьезно смотрел на меня, склонив к плечу вихрастую голову.
- Смотрю, у тебя авантюрная жилка прорезалась. Когда я с тобой только познакомился, был уверен, что эта тихоня ни за что сама сюда перенестись не согласится. Я знаешь как зельем подчинения запасся? Под завязку просто.
- Мне и не хотелось сюда переноситься. В ночном клубе испугалась просто до колик. Ларс зубастый, порошки невидимости… Да если бы паладины Лета на меня не вышли, я бы до сих пор дома сидела, забаррикадировавшись, как при атаке зомби.
- Ты тоже этот фильм смотрела?
- Конечно!
Последующие несколько минут мы увлеченно обсуждали с Паком перипетии сюжета кинофильма. Зеленый тоже уважал постапокалипсис и щедро делился со мной своим видением ситуации.
- Все просто - подрезать сухожилия, чтоб обездвижить, и одним ударом снести голову!
- Нет, - возражала я. - Главное, разрушить нервные центры и не дать себя укусить!
Я толкнула какую-то дверь, и мы вышли в другой коридор - ледяной и охраняемый демонической стражей.
- Они и так не особо скоростные…
Знакомый охранник едва заметно мне улыбнулся, я кивнула в ответ.
- Пак, мы вообще в правильную сторону идем?
Размякший было нюхач встрепенулся:
- А куда мы направляемся?
- Разумеется, к работодателю, убеждать его в нашей незаменимости. Вакансия еще открыта, и мы ее получим! Ты что, хочешь проиграть какой-то подозрительной итальянке только потому, что она успела поговорить с Господином Зимы первой?
Пикси прислушался к себе:
- Нет.
- Тогда вперед! Дорогу показывай.
- Слушаюсь, госпожа! - Воодушевленный малыш вспорхнул с моего плеча и полетел вперед. - За мной!
Вот что значит правильная мотивация персонала. В этот момент я собой гордилась.
У двустворчатых, украшенных богатой серебристой ковкой дверей вышла заминка. Наше победоносное шествие было остановлено наконечниками алебард.
- Кто? - низкими голосами вопросили нас великаны, охранявшие вход.
- Леди Сирин к Господину Зимы, - дрожащим голоском объяснил Пак и спрятался за мою спину.
У меня шумело в голове от ужаса. Никакой знакомой фобии для данной ситуации я вспомнить не смогла и лихорадочно придумывала, как можно классифицировать боязнь снежных исполинов, равнодушно разглядывающих меня, жалкую и маленькую, с высоты своего роста.
- Питомец останется здесь, - наконец решил правый. - С животными нельзя.
Я не успела обидеться на "животное", потому что левый поднял алебарду и дружелюбно сообщил:
- Леди Сирин может пройти.
Я повернула голову к плечу. Пикси дрожал от гнева.
- Иди. Я сам тут разберусь.
- Но…
- Не медли!
Створки подались с мелодичным хрустальным звоном, как будто открылась старинная музыкальная шкатулка.
- Кстати, в некоторых культурах слово "животное" является страшным ругательством, - задумчиво сообщила я в пространство и осторожно ступила на порог.
Едва слышное фырканье подсказало мне, что тот, кому надо, мою тираду услышал и принял к сведению. И информация моя этому "кому надо" лишней не показалась.
Помещение, в которое я уверенно вошла, более всего походило на игровую комнату. У стен большого зала теснились рыцарские доспехи, ростовые куклы на каркасах, карусельные деревянные лошадки с облупившейся краской, конфетные автоматы с разноцветной начинкой. И сладости, горы сладостей, наваленных у стен. Я обвела испуганным взглядом эту мечту избалованного ребенка. В двух шагах от меня мраморная гладь пола заканчивалась, центр помещения устилал снежно-белый ворсистый ковер. На нем, опершись локтем о подушку, сидел черноволосый бледный мальчишка, лет десяти на вид. Перед пацаном стояла доска, похожая на шахматную, с крошечными фигурками. И все его внимание было обращено туда. "У Господина Зимы есть ребенок? - подумала я. - Бедняжка!" Для сына такого великого папаши мальчишка был одет слишком невзрачно. Как малолетний беспризорник, честное слово. Грубой вязки свитер с высокой горловиной протерт на локтях, фланелевые брюки коротковаты, а обуви у этого "Фейского Гавроша" вообще не было. Шерстяные носки с широким паголенком пытались ее заменить без особого успеха.
Я уже открыла рот для вопроса о местопребывании нерадивого родителя, когда фигурки на доске пришли в движение сами по себе.
- Ах ты…! - звонко вскрикнул мальчишка. - Твою… через… на…!
Я покраснела. Да, арго мы изучали профессионально, да, меня очень трудно смутить бранью. Но если бы какой-нибудь Жанкин третьеклассник загнул в моем присутствии нечто подобное…
- У меня пикси за дверью ждет, - строго проговорила я. - Не боишься, что я его твои словесные конструкции послушать вызову?
Юный сквернослов поднял на меня взгляд. Юный? Ага, как же! Мне давно пора привыкнуть, что в этом волшебном мире все не такое, каким кажется на первый взгляд. В светло-серых глазах существа, что сидело передо мной, зачем-то натянув личину безобидного ребенка, я прочла и его бесконечную жизнь, и свою скорую и нелепую смерть.
- Вот потому я маленький народец к себе и не подпускаю. - Ломкий мальчишеский голос нисколько не соответствовал равнодушному туманному выражению глаз. - С годами, знаешь ли, все мы склонны прощать себе плохие привычки.
Я сглотнула и низко поклонилась.
- Извините, сир. Меня никто не предупредил, как выглядит Господин Зимы.
Он шкодливо улыбнулся, хотя взгляд его так и остался ледяным.
- А никто и не сможет. Мне давно надоели досужие сплетни, и я наложил на всех подданных магические ограничения.
Я подумала, что мой энский начальник Олег Николаевич дорого дал бы за подобную возможность, чтобы подчиненные в курилке его светлое имя не трепали. Особенно на следующий день после корпоратива, или когда начальственная супруга со своего благоверного стружку профилактически снимает при всем честном народе, или…
- Ну, конечно, еще казнить пару-тройку самых рьяных пришлось. Для надежности, - продолжал меж тем повелитель, поднимаясь с ковра. - Ты вообще кто? Борец за чистоту языка? Для пикси крупновата…
Мне очень хотелось все объяснить, но у меня пропал голос. Дружелюбный хозяин темных фейри макушкой едва доставал мне до ключицы, но от этого почему-то спокойнее не становилось.
- Я понял! - звонко хлопнул он себя по лбу. - Ты вторая сирена. Ну-ка, скажи что-нибудь!
- Восхищена вашей проницательностью, - подхалимски проскрипела я. Голос не слушался, в горло будто насыпали песка.
- Точно! - Повелитель склонил голову к плечу. - Сто лет уже таких голосов не слышал. Или двести. Представляешь? То ни одной вас не осталось, то сразу две.
Речь свою Господин Зимы так густо пересыпал матом (и я имею в виду вовсе не шахматный термин), что я уже почти перестала его замечать. Мое милосердное подсознание просто "запикивало" обсценную лексику, как при озвучке отвязной молодежной комедии.