Некоторые детали в прошлом ускользнули от моего внимания. Похитительница была необычная, с небольшими такими рожками по бокам головы. Они торчали из волос как бы невзначай и не портили общей картины, точнее не усугубляли ее. Прибавить к этому следует кошачьи глаза цвета меда и татуировку на бледной коже - узор покрывал все ее довольно миловидное личико.
Чужачка, решил я. Не человек и явилась из других миров… самое малое.
Да хотя бы по наряду ясно. Обтягивающие брючки, обтягивающая курточка, короткий плащик с капюшоном на плечах. Опять же сапожки высокие, на застежках.
Мило, мило, но… я бы сказал, довольно затасканно. Новыми эти вещи были, по моим предположениям, лет сто назад.
Мы молчали, как бедные родственники на именинах. В конце концов я не выдержал. Мои нервы, как вы знаете, не железные и давно истрепаны, а тут сижу я привязанный к стулу, словно арестант, и любуюсь на этих сумасшедших.
- Если я правильно понимаю, - начал я, - мы кого-то ждем?
- Ждем, - ответила девица, пожелавшая остаться инкогнито. Занималась она тем, что обрабатывала ногти пилкой и время от времени бросала на меня взгляд своих кошачьих глаз.
Было чувство, что я лично чем-то насолил этому косолапому чуду.
- Кого же?
- Кого надо!
- А кого надо?
Страшный, что стоял, подпирая стенку, зыркнул на меня горящими глазами из-под надбровных дуг величиной с письменный стол.
- Не будь дураком, чародей, - сказал он, - и радуйся, что мы с тобой обращаемся хорошо.
У меня челюсть отвалилась, как происходило всегда, когда я сталкивался с каким-нибудь идиотским утверждением.
- Это вы называете "хорошо"? Рехнулись?
- Нет.
Ответ был кратким и четким, без малейших колебаний. И взгляд, его сопровождающий, намекал, чтобы я по возможности удержался от зубоскальства.
- На карту поставлено так много, что мы не можем позволить себе миндальничать. Смотрите, у Крайлога руки чешутся пройтись по вашей голове дубиной.
Страшный кивнул.
- И что же я вам такого сделал, что вы готовы пойти на столь крайние меры?
- Собираешься сделать, - ответила худышка.
- А поточнее?
Она открыла рот, готовясь посвятить меня в жуткие детали какого-то страшного ужаса, но спохватилась и завертела головой. Крайлог кашлянул и отклеился от стены. Разве что в струнку не вытянулся, чтобы поприветствовать гостя, который через секунду возник в круглой комнате. Видимо, третий член шайки был тут за главного. Его и ждали, а когда он возник из пола в темно-малиновом свечении, всякие вольности были прекращены мгновенно. Худышка и страхолюдина с дубиной посмурнели, словно солдаты в присутствии главнокомандующего, а я уставился на вновь прибывшего, гадая, что же в нем такого особенного.
Рост ни то ни се, средний. Одет словно король оборванцев и издалека может сойти за Спящего Толкователя, но все-таки представительнее. По крайней мере, у него имелось то, что можно назвать головой и лицом, хотя и с натяжкой.
Некую фигуру охватывали длинные одежды до пола, что-то вроде рясы с капюшоном. Под ним в глубокой темноте светились синие глаза-щелки. Больше ничего там не было. "Органы зрения" этого типа просто висели в воздухе. И, по всему видно, этим своим фирменным обликом субъект в балахоне привык пользоваться на всю катушку. Вопрос в том, где и при каких обстоятельствах. Не он ли, вооружившись косой, заставил всех и каждого думать, что бог смерти должен выглядеть именно так?
Сейчас косы, правда, при нем не было. Это успокаивало.
- Уф, я так спешил, так спешил… ужас что делается в мирах… сплошное волнение! - выдал скороговоркой новый персонаж. Голос его, вопреки ожиданию, не был густым и наводящим тоску смертную, а, наоборот, суетливый, текучий, словно резвый ручеек. Такой больше подошел бы лавочнику, чем… кому?..
Я ждал, придав своей вытянувшейся физиономии выражение, какое, на мой взгляд, должно было сказать моим надзирателям, что держаться я намерен до последнего. И хотя внутри умирал от страха, кажется, у меня получилось смутить Крайлога и рогатую девицу. Они толклись за спиной синеглазого, как щенки позади крупного волкодава.
- Вас связали! - воскликнул пришедший. - Кто?
- Догадайтесь, - ответил я. - Сам я не мастак на такие фокусы, так что остается кто-то из этих двух.
Синеглазый повернулся к своим миньонам.
- Зачем же, братья?
- Я думала, он опасен и наша задача - его лик… нейтрализовать… - ответила косолапка.
- Но я же вам ничего подобного не говорил! Я сказал, чтобы вы пригласили Браула Невергора побеседовать! - Синеглазый обладатель балахона взмахнул руками в перчатках и закружился, подметая полами одежд пыльный пол. Ну по крайней мере он не призрак в прямом смысле слова.
- Простите нас, господин чародей!
Извиваясь, синеглазый подлетел ко мне и одним движением освободил от веревок. Я поднялся, растирая запястья, и смерил троицу суровым взглядом.
- Итак, с кем имею честь говорить? Не знаю, какие нравы царят у вас на родине, без сомнения, удивительной, но у нас правила велят представляться. Элементарная вежливость.
- Конечно, прошу прощения, - поклонился синеглазый. - Я - Тузмес Высокий. Это Крайлог, его еще называют… называли… Несокрушимый…
- Кто называл?
- Э… сейчас, простите, это неважно…
- Как сказать. Если бы мы начали говорить об отпускной цене на локийских кальмаров, то это, в свете недавних событий, было бы неважно, а так…
Тузмес смутился.
- Извиняюсь, конечно, господин волшебник, но… уверяю, эти мелочи мы обсудим.
- Все так говорят!
- А это… это… - Синеглазый вспомнил, что собирался представить рогатую девицу. - Эриделла Быстрая Стрела.
- Вот видите, юная дева, это не так страшно, - сказал я, повернувшись к ней. - Оттого, что я узнал ваше имя, от вас не убыло.
Быстрая Стрела зашипела. Я ей определенно не нравился.
- А теперь приступим к делу, - сказал Тузмес, принимаясь колдовать.
- Не возражаю, - отозвался я. - Если мне нальют чего-нибудь выпить.
Странный тип опять засуетился.
- Будет, будет, будет…
Он не соврал. Было и вино, и большая, хорошо убранная комната с коврами, гобеленами и прочими аристократическими излишествами. В углу даже стояла выполненная с большим мастерством и реалистичностью статуя голой феи, изнывающей, судя по позе, от любовной истомы.
Тузмесу пришлось долго кашлять, чтобы оторвать меня от созерцания сего творения, после чего он предложил кубок с очень сухим вином, которое тут же ободрало мое горло не хуже наждачной бумаги. На время нашего разговора косолапка и страшный куда-то исчезли, без напоминания со стороны предводителя.
- Вы, должно быть, удивлены всем происходящим, - начал разговор Тузмес. Он сидел напротив меня через стол и вино не пил. Может быть, ввиду отсутствия рта как такового. Или просто не нуждался в этом невинном удовольствии.
- Ничуть, - ответил я. - Ничуть не удивлен. Я реалист. Живу в мире, где все с ног на голову. Вот сейчас вы попросите меня о какой-нибудь услуге, вам надо решить некую проблему, которая ну никак не решится без вмешательства Браула Невергора. Угадал?
- В некотором роде…
Если привыкнуть к сухому вину, то со временем оно кажется не таким кислым. И все менее становится похожим на скипидар.
- Так складываются звезды, так поворачиваются ветви Вечного Древа, так журчит Источник Мудрости, возле которого плетут свою пряжу норны… правильно? Все указывает на то, что Браул Невергор и есть единственный, кто может справиться с задачей. Так что выкладывайте, Тузмес. Сразить дракона, спасти принцессу или вытащить мошку из чьего-нибудь глаза?
Высокий снова закашлялся. Очень странно - горла-то у него я не заметил.
- Боюсь, дело гораздо сложнее. Но суть вы уловили. Вижу, вы бывалый человек.
- Еще бы, - мрачно повел я бровями. - Каждое утро совершаю подвиг, у меня расписание. В десять утра.
Тузмес долго не знал, как следует воспринимать мою фразу, и оставил ее без комментариев. Но мне показалось, это сообщение его расстроило.
- Вы приехали в дом Поттеров для одного дела. Вас несколько человек, волшебников. Завтра, по сообщениям моей агентуры, вы соберетесь на совет, где будут обсуждаться вопросы, касающиеся существования вселенной.
- Ваша агентура работает отлично.
- Магия, знаете ли.
- Ну как же без нее.
- Так вот. Я хочу, чтобы вы, присутствуя на совете, всячески саботировали процесс. Выступали против любой инициативы.
- Это еще почему? - спросил я. - Если вселенная в опасности, я должен быть в первых рядах! А вы говорите "саботировать"!
- Именно саботировать! Вы должны сорвать все мероприятия! Вот такая у меня к вам просьба, - взмахнул руками Тузмес.
- Вы сумасшедший?
- Нет.
- И я тоже, хотя некоторые иного мнения. Назовите хотя бы одну причину не спасать мультиверсум!
- Ну…
- Это не причина!
- Так сразу и не скажешь.
- Начните издалека, если по-другому никак.
- Вас не посвятили в подробности?
- Нет.
- В этом все и дело, - вздохнул Высокий. - Я представляю противоположную сторону, господин чародей, и у меня есть веские основания препятствовать вам и вашим друзьям.
- Какие же?
- Вы собираетесь спасти вселенную, а я и мои соратники по борьбе - уничтожить ее. И я хочу сделать вас своим союзником.
- Вы точно сошли с ума. Если я помогу вам, то сам уничтожусь. Зачем мне это нужно?
- Этот мир заслуживает того, чтобы сгинуть. Когда-нибудь, возможно, все начнется заново, но до того пролетят в пустоте бесчисленные эоны времени. Впрочем, это не так и важно, ибо нас никого уже не будет.
- Вы бредите, - сказал я. - И кто вы вообще такой? Вы и ваши соратники по борьбе?
- Мы - боги. И наши противники тоже. Двоих вы уже видели. Стиоделарикса и Спящего Толкователя.
- Ага! Одна шайка, я чувствовал!
- Постойте! Я же сказал, что мы - противоборствующие! Они сотрудничают с вашими чародеями, чтобы предотвратить угрозу, а мы ставим им палки в колеса. Ясно?
- Ничего не ясно.
Тузмес сопел, теребя пальцами край своей хламиды.
- Вам, должно быть, не понять наших трудностей. Мы - изгнанники, бесприютники, бродяги.
- Имеете в виду, "мы"- божества?
- Да.
- Кто вас выгнал и откуда?
- Народы, которые чтили нас и с которыми мы имели связь, исчезли, отжили свое или погибли в результате войн и эпидемий. Это естественный процесс, такое в мирах происходит сплошь и рядом. Жил народ, а потом бац - и нет его. А осиротевшие боги остаются. Боги бессмертны, умереть вместе со своими подопечными возможности в основном не имеют… отсюда все наши беды и страдания… Если мы не войдем в чей-нибудь пантеон, если нас не примут другие, мы обречены бродяжничать по мирам и дряхлеть. Нет ничего ужаснее этой участи.
- Понятно… - промычал я, - Но ведь кому-то везет, да?
- Везет. Немногим. Став членами другой команды, они продолжают полноценную божественную жизнь, а мы…
- Только не рыдайте! Терпеть не могу, когда боги рыдают!
- Простите. Это личное. Мой народ… он такой был хороший, добрый… я старался ради него как мог, мы жили в мире и согласии… а потом экологическая катастрофа стерла его с лица земли. Мы и оглянуться не успели, как стали сиротами.
- "Мы" - это кто?
- Я, Эриделла… и другие, вы их не знаете. Эриделла была богиней охоты, потому и называлась Быстрой Стрелой.
- А тот симпатичный молодой человек с дубиной?
- Крайлог Несокрушимый? Это бог войны некоего племени, которое погибло в результате наводнения в одном из миров.
- Печально…
- Бедняга так мучается.
- Оттого, что не может просто так расколотить кому-нибудь череп?
- Ну… и это тоже, - кивнул Тузмес.
- Подумать только, какие дела творятся на просторах мультиверсума, - сказал я.
- Люди, даже маги, часто весьма ограничены в возможностях видеть эти процессы. Вот вы, к примеру, сами признались, что впервые о таком слышите.
- Понял, понял… есть много, друг Горацио… и так далее! - отрезал я, - Ладно, допустим, это так. Допустим, вы божества, которые слоняются из угла в угол и не знают, чем заняться, потому что лишились выгодной синекуры.
- Господин волшебник…
- Может, я грубо выражаюсь, но это лишь для простоты моего восприятия. Не забывайте, мы, маги, весьма ограничены.
Тузмес заткнулся.
- Тогда почему вы хотите, чтобы этот мир уничтожился?
- Потому, что это единственный способ для нас обрести покой. Сами умереть мы не можем. Остается уничтожить все. Мы сотремся, канем в первозданный хаос, освободившись от страданий и забот!
Я постукал пальцами по столу.
- Значит, вот о чем речь… Ну-ну. Все сводится к жалким эгоистическим желаниям?! И всего-то? Ай-ай-ай, Тузмес, или как вас там. Нехорошо. Стыдно.
- Чего ж стыдного, помилуйте! Умереть с честью, чтобы окончательно не потерять лицо! - удивился бог.
- С честью? И утянуть с собой в хаос первозданный миллиарды невинных душ, которые о вас даже не слышали? Стыд и срам, дорогой Тузмес!
- Господин волшебник, я прошу вас войти в наше положение! Вряд ли в вашей жизни будет еще такой случай, чтобы боги обращались к вам со слезной просьбой!
- Если соглашусь, тогда конечно, - ответил я.
Беседа зашла в тупик. Тузмес пыхтел. Стратегию он явно выбрал ошибочную. Ну не мог я проявить милосердие, или что там под этим словом понимает синеглазый, по отношению к тем, кого не знаю. Да еще существам бессмертным в противовес смертным, моим друзьям. О чем только думали эти остолопы? Случайность ли в таком случае, что остались они без своих поклонников? С такими-то моральными устоями.
- Попробуйте поговорить с Зубастиком Поттером. Может, повезет, - сказал я, заметив, что Тузмес совершенно расклеился.
- Нет.
- С Гермионой, моей сестрой.
- Нет.
- Почему?
- Согласно пророчеству, похоже, вы должны сыграть решающую роль в этих событиях.
- Опять двадцать пять! Замечу, дорогой Тузмес, я дот их пор не знаю, о каких событиях идет речь. Что такое угрожает мультиверсуму, от чего я должен его не спасать?..
Провокация не удалась. Бог не раскололся. Видимо, посвящать меня в подробности он не планировал с самого начала.
Тут его осенила идея. Поведя рукой, он превратил комнату в сокровищницу, заваленную золотом: монетами, слитками, мешками с песком, самородками и прочей прелестью. Тут и там посверкивали громадные изумруды, бриллианты, сапфиры и рубины. Горы, башни золота громоздились до потолка, уходящего ввысь, и не было во вселенной человека, который видел столько благородного металла зараз. Мне повезло.
- Это все будет вашим, - сказал Тузмес. - Дайте согласие - и станете самым богатым человеком в истории!
Велико было искушение, но могучий разум Браула взял-таки верх. В кои-то веки. Проглотив еще порцию винца, я посмотрел на Тузмеса с невыносимым для его гордости скепсисом и сказал:
- Если я соглашусь и вы дождетесь уничтожения миров, за каким лешим мне будут нужны все эти богатства?
Синеглазый, конечно, об этом не думал. Его расчет был ясен: люди алчны, поэтому, как правило, такие фокусы с ними проходят. Но не со мной!
Тузмес издавал звуки, напоминающие рыдания. Даже жалко его стало, чисто по-человечески. Боги тоже могут быть сиротами.
Побившись головой о крышку стола, синеглазый дотюнькал еще до одной мысли. Махнув рукой во второй раз, бог превратил сокровищницу в благоухающий цветами сад, полный… обнаженных девиц. Они были прекрасны, словно феи. Волосы их, разумеется, сияли и переливались, как живой солнечный свет. Груди и все остальное были розово-белыми и такими свежими во всех смыслах, что едва распустившийся цветок казался в сравнении с ними сухой мумией. Пытаясь посчитать, сколько душ женского пола набилось в сад, я тут же порядком вспотел. Для человека, ведущего скромный отшельнический образ жизни, такая плотность девичества на квадратный метр - тяжелейшее испытание.
- Вам плохо? - спросил Тузмес.
Я что-то такое ответил, не помню. Все плыло пред очами моими, а девицы, порхая, подбирались все ближе. Уже через пару мгновений я ощутил, как нежные ручки прикасаются ко мне со всех сторон.
- Они будут вашими, - сказал Тузмес из далеких-далеких далей. - Если хотите - и больше. Дайте согласие сотрудничать с нами. Только и всего…
- Только и всего, - пробормотал я.
- Неземное наслаждение…
- Неземное… - Мои губы, жаждущие поцелуя дев, выпятились сами.
- Никогда у вас не будет другого шанса получить все это! - сказал бог. - Думайте, господин чародей! Время на исходе!
Мягкая шелковистая ручка гладила меня по щеке, и я уже готов был провалиться в безумные бездны разврата, как Талула Поттер напомнила о себе. Сердитое личико чародейки вынырнуло из мистических туманов и спросило, что все это значит. Получив из ее голубых глаз заряд крайнего осуждения, Браул Невергор очнулся.
- Нет! Уберите, Тузмес, это не поможет!
Благоухающий сад и голые девицы исчезли. Мы сидели в той же комнате, огорченные тем, что не в состоянии найти общий язык. Молчание, что называется, было тяжелым. Тузмес пыхтел, гадая, чем еще меня можно соблазнить, а я глотал вино. А что оставалось делать?
- Может, дать вам время подумать? - жалобно спросил синеглазый.
- Не надо. Это не поможет. Раз пророчество или что там выбрало меня в герои, я буду им. Мой опыт подсказывает, что сопротивляться таким вещам бесполезно.
- Что ж, - сказал Тузмес, - вы не оставили мне выбора…
Тут я покрылся крупными мурашками. Не стоило забывать о Крайлоге и Эриделле. Оба этих божества по природе своей были склонны к насилию, особенно страшный, и каждое из них могло устроить Браулу хорошую головомойку. И это те, кого я знаю. Не удивлюсь, если в компании осиротевших божеств найдутся еще более опасные субъекты, которые окажутся не прочь пересчитать кости упрямому чародею. А хотя бы тот же Тузмес. Неужели он не в состоянии развалить меня на элементарные частицы одним щелчком своих пальцев?
Приняв выражение лица потверже, я спросил:
- Что вы имеете в виду?
- Как это что?..
- Предупреждаю, у меня влиятельные друзья. Могучие чародеи. Они отомстят.
- Отомстят? С какой стати им это делать?
Тут в комнату вошел Крайлог со своей дубиной. Я указал на него.
- Вышибив мне мозги, вы ничего не решите!
Тузмес опешил, а потом грустно расхохотался. Громила с черепобойкой озадаченно поскреб затылок.
- Господин волшебник, господин волшебник!.. Эх, да если бы мне нужно было вышибить вам что-нибудь, уверяю, я бы не стал городить весь этот огород. Плохо вы нас знаете.
- Предпочел бы не знать вовсе, - сказал я со всей аристократической чопорностью.