- Видишь ли, Квирсел, наша мигонская архитектурная магия очень сильна. Наши здания, тем более такие, не разваливаются спустя какие-то паршивые десять веков. Уверен, перестройки были незначительны. Учитывая могучий запас прочности, заложенный при строительстве, мы можем ничего не опасаться. Я много раз был в Музее - и когда ходил в коротких штанишках, и когда они стали длиннее, - но ни разу не замечал ветхости, которая свойственна постройкам такого возраста. Строительные чары постоянно обновляются, над ними работают самые опытные и влиятельные маги Мигонии.
Квирсел подпер голову лапкой.
- Ну допустим. А если во время различных манипуляций кто-то из магов смог случайно уловить присутствие в тайнике Слез Звезды? Любой артефакт или материал, содержащий чары, как ты знаешь, испускает флюиды.
- Мы будем верить в лучшее, - сказал я.
- Это все, что ты можешь предложить?
- Квирсел, вчера Талула бросала руны, и она утверждает, что Слезы Звезды на своем месте. Руны не врут.
- Это если правильно пользоваться.
- Талула знает свое дело! - Сдвинув брови, я готов был отстаивать честь волшебницы до последнего. - К тому же ей помогал Толкователь. Толковать он наверняка умеет, а это главное в руническом гадании. И вообще, к чему ты все это говоришь? Твой пессимизм может внести сумятицу в наши ряды.
- Я пытаюсь понять, что делать, если мы не найдем Слезы Звезды. Или другие два артефакта. Случись такое, нам конец.
Тут я был вынужден согласиться, и мы провели следующие пять минут в задумчивом молчании. Шутки шутками, а лишаться мира, к которому я привык с детства, мне не хотелось.
В какой-то момент я понял, что просто не могу больше сидеть на одном месте и ждать, когда Слезы Звезды стащат какие-нибудь олухи, вздумавшие затеять новую реконструкцию Музея. В Мигонии случиться может что угодно, особенно по закону подлости.
Едва я раскрыл рот, чтобы призвать Квирсела немедленно мчаться к тайнику, в дверь зазвонили как сумасшедшие. Мы подскочили одновременно. Селина вылетела откуда-то, где она пряталась, и открыла парадный вход.
Буквально через мгновение в библиотеку ворвалась Гермиона. Выглядела она куда лучше, чем вчера, но расфуфыриваться не стала. Основным лейтмотивом ее сегодняшнего туалета была практичность. Юная волшебница рассудила правильно. Неизвестно, в какую дыру нам придется забраться.
- Вы готовы? - выпалила она.
- Да.
- Тогда времени не теряем, быстро-быстро!..
- А в чем дело?
- Сегодня ночью вокруг моего дома бродили какие-то темные личности! Я установила вокруг своей комнаты защиту.
- И что они сделали?
- Ничего. Но, кажется, готовы сделать.
- Квирсел, а вокруг нашего дома ночью никто не ходил?
- Не знаю.
- И вам не пришло в голову принять меры? - вытаращила глаза Гермиона. - Ну вы вообще… Впрочем, следовало ожидать! Все, идем!
Мы с Квирселом и оглянуться не успели, как нас обоих запихнули в экипаж и повезли через город. Гермиона, строгая, словно классная дама, держала наготове волшебную палочку и смотрела в окно.
- За нами могу следить, - сказала она, когда карета прогремела через оживленный перекресток.
Квирсел высунул голову наружу, чтобы посмотреть назад. Из экипажа, следовавшего параллельно, на него уставилась удивленная морда толстого господина в шляпе. Мопс изобразил из себя тупую собачонку и высунул язык.
- Ничего, кажется, нет, - сказал он, когда я втянул его назад.
- На то и слежка, чтобы ее не замечать.
- Браул, где твоя палочка? - Гермиона помахала своей.
- Дома забыл.
- Что???
- Но ты же не дала мне и охнуть, как вытащила на улицу.
Волшебница побагровела.
- Браул, я когда-нибудь тебя укокошу! И меня любой суд оправдает! Мы пускаемся в опаснейшее предприятие, опасности подстерегают нас на каждом шагу, фаерболы вот-вот начнут летать над нашими головами, а он палочку забыл!
Критика была справедливой, конечно, однако судьба часто настроена против героев. Насчет меня это весьма справедливо.
Гермиона фыркала и шипела, не забывая смотреть в окно, не едут ли за нами какие-нибудь подозрительные личности. Я сказал ей, что теперь ничего сделать нельзя - операция началась. И добавил, что отныне я совсем другой Браул, не тот, какого она знает, а тот, каким хотела бы видеть. Ответом на бравурную тираду, состоящую в основном из саморекламы, был непонимающий и подозрительный взгляд.
- Он мелет эту ахинею все утро, - уточнил Квирсел. - И, кажется, не шутит.
- А я думала, вчера ты был под воздействием стресса…
- Так ты не рад, а? Не ты ли долдонила мне, что я должен в корне поменять свою жизнь?
- Ну…
- Теперь я смело смотрю в лицо опасности. Недалек тот день, когда я займусь прыжками в воду, греблей на байдарках и утренними пробежками. Я даже маршрут наметил, хочешь, покажу?
- Нет! - взвизгнула Гермиона, заметив, что я пытаюсь вытащить из кармана бумажку. - Нет, позже. Не будем отвлекаться.
Квирсел кашлянул. Карета подскочила.
Странное путешествие.
Музей магической истории расположен неподалеку от набережной и почти примыкает к другому очень важному объекту нашей столицы, Академии магических исследований. В давние времена здесь была пустошь. Музей строился на ровном месте, когда вокруг не было и намека на кварталы и жилые здания. Что поделать, корона не выделила чародеям другого участка. Власти не очень интересовались, кто будет таскаться, с целью культурно отдохнуть, за город, в дикие, почти необжитые места. Музейный проект осуществился, выжил и разросся до размеров национального достояния только благодаря Академии. Ко времени закладки Музея она существовала уже сто лет. Многие могучие чародеи прошлого отметились в ней на поприще изучения Искусства, много полезного сделали для дела магии в Эртилане, и мы помним о них, точнее, вспоминаем, открывая покрытые пылью учебники. Само собой, всякая деятельность на благо либо против чего-то оставляет после себя следы. Сохранить эти следы и дать возможность потомкам дивиться и восхищаться деяниями великих и призван был Музей. В него запихивали все, что касалось магического вопроса, и выдавали это за историю эртиланской магии. Коллекция всяких штуковин, артефактов и просто барахла, которое с фонарями на помойке ищут, насчитывает на сегодняшний день много сотен тысяч предметов. Основная часть их находится в экспозициях, а остальное, в основном по причине полного непотребства, прячется в запасниках. Ну и пусть. Лично у меня, чародея, нет ни малейшего желания в этом копаться. Если находятся сумасшедшие (а они находятся), то это их дело.
За десять веков город вырос и поглотил территории, расположенные на отшибе. Поглощению, естественно, подверглись и Академия с Музеем. Теперь любой мигонец или немигонец, приехавший издалека, может без труда попасть куда надо. В Академию, по причине ее академичности, ему путь закрыт, но вот в Музей - добро пожаловать! Красивыми и оживленными стали эти места. Земля давно оделась в камень, выросли, как грибы, другие здания. С точки зрения все нарастающего туризма набережная Незабудок считалась зоной перспективной, и лишний раз это доказывали толпы зевак, толпящиеся тут и там. В Музей заглядывали очень немногие - деревенщину, к примеру, пугали его циклопические очертания, - но поблизости от него было иной раз не протолкнуться.
В эту толчею мы и попали, как только наша карета съехала с пригорка. Отовсюду понеслись проклятия и обещания расправы. Каждый норовил показать, насколько богата его фантазия в этом плане, и драл глотку пуще других. У меня даже сложилось впечатление, что здесь по какому-то странному стечению обстоятельств назревает революция, в которую мы не преминули вляпаться. Уж не происки ли это моей старой домомучительницы Гарнии? Не она ли впрыснула в народные массы такую щедрую порцию нелюбви к богатеям? Все может быть. Уж если Гарния захочет впрыснуть, за последствия никто не поручится.
- Не слишком подходит для тайных чародейских операций. - сказала Гермиона, имея в виду обстановку. - Почему именно сегодня? У них что, фестиваль?
- Просто хорошая погода, - ответил я. - Видишь, солнышко!
- Для нашего дела предпочтительнее тяжелые тучи, накрапывающий дождь и завывающий ветер.
Мы с Квирселом согласились и выразили единодушное мнение, что еще больше подошла бы темная ночь с луной и нетопырями. На это Гермиона заметила, что ночью Музей закрыт. С этой логикой спорить было невозможно, поэтому мы дождались, когда нас перестанут замечать, и вылезли из кареты.
Толпы текли в разных направлениях, все без умолку болтали о всякой ерунде.
- Как мы теперь узнаем Зубастика и Талулу? - проворчала моя сестрица. - Тем более загримированных.
- Это мелочи, - ответил я, - Мы-то не загримированные, так что нас узнать они должны.
Теперь с железной логикой спорить не стала Гермиона, и мы направились к большой широкой лестнице, ведущей к ряду колонн. За колоннами находился центральный вход в Музей, распахнутый настежь. Невзирая на это, желающих узреть шедевры истории магии почти не было. Когда мы вошли, делая вид, что оказались здесь впервые, в основном зале, потолок которого терялся в небесах, не встретили никого. Витрины поблескивали стеклом под волшебными светильниками. Картины на стенах мерцали красками. Единственный смотритель сидел в дальнем углу со склоненной на грудь головой. У меня возникла версия, что он сгорел на работе и умер. В общем, картина самая что ни на есть умиротворенная.
- Повезло, - сказала шепотом юная волшебница.
Мы стояли и крутили головами. Когда видишь такую циклопичность или оказываешься внутри ее, в сердце всегда возникает трепет. У меня - возник.
Зачем понадобилось придавать Музею такие размеры? Для великанов, что ли?
- Кто-то идет! - шикнула Гермиона, и мы рванули в сторону большого стеклянного шкафа, внутри которого стоял чей-то костюм, украшенный орденами и медалями. Чуть не приплюснув носы к стеклу, мы яростно разглядывали "Парадный сюртук мага-адмирала Длефа Карпейстула" и восхищались.
- Эй, вы чего там делаете?
Мы обернулись, чтобы нос к носу столкнуться с двумя законченными провинциалами, одетыми в желто-черную клетку. Она - разбогатевшая буржуа, он - еще более разбогатевший буржуа. Взгляд у обоих наглый, а выговор - мои аристократические уши вянут.
- Какое вам дело, уважаемый? - спросил я мужчину. - Не мешайте нам наслаждаться!..
- Да, не ме… - отозвалась Гермиона, но тут же сощурила глаза и подошла вплотную к клетчатой матроне.
- Уберите свой нос! - прыснула та, отшагнув.
Квирсел вернулся из своего таинственного рейда по залу и обнюхал провинциалов.
- Отличный камуфляж, господа! Поздравляю! Должно быть, для этого потребовалось много Силы! - сказал мопс, почесываясь.
Тут я вылупил глаза и вытащил из кармана амулет, реагирующий на всякого рода магические проявления. Амулет подтвердил все что надо.
Ну и идиот же я.
- Поверить не могу. Обманули мой внутренний нюх! - Я с восхищением уставился на Талулу, загримированную с помощью волшебства под эту провинциальную кикимору.
- Я - Изенгрим, - сказала кикимора. - Талула - она.
- А…
Гермиона очухалась раньше меня.
- Вот заставь дурака чарами заниматься - он шею свернет… Что вы тут наворотили?! Зачем такие сложности?
- Конспирация, - сказала Талула, которая в данный момент вовсе таковой не являлась, - не терпит полумер. Мы работали над маскировкой целую ночь и кусочек утра. Все, что вы видите, это иллюзия.
Осталось снять шляпу перед своими сообщниками, что я и сделал. Пожалуй, мне бы такое не удалось. Но Гермиона права. Зачем было все усложнять? Зубастик стал Талулой, а Талула приняла его облик… Да еще эти жуткие наряды в клетку!
- Мы не в бирюльки играем! - заявил Изенгрим, отставляя ногу в туфле на высоком каблуке. - Мы - ваше прикрытие.
Гермиона попыталась закрыть ему рот.
- Не ори! Смотритель услышит!
- Не услышит! - произнес Зубастик зычным сопрано. - Мы его того… усыпили. А на вход надели отводящее заклинание - никто сюда не войдет в течение часа, но постепенно чары слабеют. Поэтому торопитесь.
Я бросил взгляд по сторонам, чувствуя, как момент истины берет меня за горло. Пришло время доказать свою полезность Лиге Трех Элементов, оправдать ожидания пророчества Мартула и… В общем, вы поняли. Понял и я, и тут же испытал приступ тотальной робости, столь присущей прежнему Браулу Невергору.
- Вперед! - гаркнул я, пока мой запал не испарился, и взял сестрицу под руку. - Я хочу разделаться с этим быстрее.
Не дав Гермионе опомниться, я повел ее в глубину зала. Зубастик и Талула остались на прежнем плацдарме и принялись плести какие-то чары. Лица у обоих, как я заметил, обернувшись, сияли серьезностью.
"Что-то готовится. Но что?"
Глава 7
Когда Джулс Клакевит прятал здесь Слезы Звезды, Музей только строился. У чародея-зеленщика хватило ума сообразить, куда именно следует запихнуть артефакт, чтобы его случайно не нашли даже в случае тотальной реконструкции. Этим местом стало основание колонны, составляющей часть фундамента. Согласно схеме, изображенной на одной из страниц блокнота, диаметр колонны был три метра, а высота - десять. Служила она опорой балкам верхнего яруса обширного подвала. Логично рассудив, что даже если будущие строители начнут здесь генеральную переделку, опору не тронут, Клакевит проковырял в колонне дырку. В дырке уже десять веков и лежала искомая вещь. Нам нужно только убрать пробку и извлечь артефакт.
Все просто в теории, но если вспомнить, что практикой предстояло заниматься мне, положение осложнялось заранее. Ни я, ни Гермиона, ни Квирсел понятия не имели, что ждет нас впереди, ведь помимо опасностей реальных, объяснимых, существовали необъяснимые. Я имею в виду весело падающие на голову кирпичи, раскиданные повсюду арбузные корки, камешки, о которые то и дело запинаешься - да мало ли что? Если в дело вступает ваш покорный слуга и если вы находитесь в его компании, будьте готовы ко всему.
Я напомнил об этом своим соратникам и заранее сложил с себя всякую ответственность. Гермиона не испугалась - она через многое прошла вместе со мной. А вот Квирсел задумался. Жизнь даже в образе мопса была ему слишком дорога, чтобы ею рисковать. Я предложил чародею остаться наверху и ждать, однако мое гуманистическое предложение отвергли с негодованием.
- За тобой нужен глаз да глаз, герой, - сказал мопс, таким образом найдя причину оправдать свою жажду приключений.
Обсуждать больше было нечего. Мы приступили к делу.
Попасть в пункт "Б" можно было несколькими путями, и их мы обсуждали досконально. Подошел только один. Он экономил время (но не силы) и был признан общим голосованием как самый прямой. По вертикали. Когда-то давно Джулс Клакевит свистнул строительный план Музея и, рисуя свои схемы, употребил все данные, которые в нем были отражены. В общем, ползти сверху вниз к тайнику нам предстояло из центрального зала, точнее из его дальней части, расположенной на приличном расстоянии от входа.
Вокруг не было ни души. Статуи каких-то ненормальных, явно страдающих запором, только и составляли нам компанию. И еще гробовая тишина, от которой мурашки по коже.
По сути, Музей - самый настоящий исполинский склеп. В нем и ветры такие же дуют, леденящие. И пронизаны они крепкими, испытанными временем тенетами Силы.
Итак, мы оказались почти в самом углу. Гермиона организовала волшебный свет и просматривала схемы.
Колонна, теряющаяся в вышине, стояла перед нами. Где-то здесь мы должны были начать "бурение".
- Квирсел, это у тебя зубы стучат? - спросил я, уловив странный звук.
- И вовсе не зубы…
- А что?
Уточнений не последовало.
- Сдается мне, за нами могут следить, - проворчал я, прощупывая пространство заклинанием Нахождения Тайного. Найти я ничего не нашел, но от подозрительности не избавился.
- Здесь такой мощный фон, - сказал Квирсел. - Магия, в основном старая, многовековая, накладывается пластами.
- Правильно, это же Музей магии.
- Нашла!
От усиленного стенами и тишиной возгласа Гермионы мы с мопсом подлетели на некоторую высоту.
Волшебница палочкой указала на пол возле колонны, где мерцала оранжевым светом ее метка.
- Здесь и будем бить! Судя по всему, эта плита согласно изначальной задумке должна выниматься. Когда-то ею пользовались рабочие.
- Это мы и так знали. Вопрос только, как мы ее продолбим? Чем? Ты не захватила случайно кувалду, дорогая?
- Кувалду? А вон у того типа есть!
Я обернулся. Тип стоял у стены - пустота, обряженная в инкрустированные золотом и серебром доспехи и шлем с глухим забралом. Кто это, я узнал, подойдя ближе. Табличка извещала: "Рыцарь Фонгсвирр, паладин королевы Сидры X, сыгравший ключевую роль в битве при Чумном озере". Хм… Честно говоря, не знаю, к какому периоду нашей славной истории относятся эти события. Должно быть, весьма отдаленному. Но это было неважно. А важно то, что у Фонгсвирра имелся здоровенный такой боевой молот. На нем висел ярлычок: "Примиритель Враждующих". Кажется, самое то.
Не испытывая ни малейших угрызений совести, я взял оружие и крякнул от тяжести.
- Скоро верну, приятель, не расстраивайся. Он послужит благому делу. - Я похлопал доспехи по плечу и пошел обратно.
Паладин Сидры Десятой ничего не сказал. Должно быть, понял всю важность момента.
- Ну!
Я размахнулся и врезал молотом по отмеченной плите в полу. Раздался грохот, похожий на раскат грома. Гермиона зажала уши руками, Квирсел упал, а в плите образовалась трещина. Начало хорошее. Я продолжил долбежку, породив еще больший шум. Казалось, под сводами зала бесится грозовой шторм, разве что без единой капельки дождя.
После четвертого удара плита раскололась, и треугольный кусок ее провалился в темноту и где-то там загремел. Гермиона простонала, что мы, наверное, разбудили не только Музей, а всю столицу. "Ужас что такое!" - ее слова. В ответ на укоризненный взгляд я ответил, что нельзя приготовить яичницу, не разбив плиты. И хряпнул снова, отломав вторую половину. Таким образом, нам открылся у подножия колонны квадратный лаз, вполне подходящий, чтобы в него протиснулись мигонские волшебники.
- Готово! Кто первый?
В ответ на этот простой, в общем-то, вопрос, Гермиона икнула, а Квирсел прыгнул куда-то в сторону и исчез. Я посмотрел на волшебницу. Она стояла с большими глазами и открытым ртом. Причем взор ее пламенный устремлен был не на меня, а на что-то за моей спиной.
И тут я услышал поскрипывание и скрежет, словно кто-то с трудом заводил лет сто не смазываемые часы. Мои волосы встали дыбом, едва не сбросив шляпу. Чародейский инстинкт, неизвестно где прохлаждавшийся до этой минуты, мгновенно просигналил тревогу.
На плечо мне легла тяжелая металлическая рука. О ужас вселенский! Я уже догадался в чем дело, но боялся обернуться.
- Простите, - прогудел голос, словно из пустой бочки, - вам это больше не нужно? Тогда я возьму.
Обернуться все-таки пришлось. Фонгсвирр сошел со своего небольшого постаментика и теперь стоял передо мной.
- Я… мы… вы…
Слова вываливались из моего рта. Странно, я до сих пор не в отключке.