Наказание капитана нас не тревожило, после той долгой зимы в Снежной Шапке деньги перестали быть чем-то важным. Да и поступок Зиана, на удивление, меня не задел (хотя Фарри вспоминал о нем со злостью). Возможно, шаман надеялся пробудить в команде ненависть к нам, но моряки быстро забыли о том часе ожидания. Так что этот поединок закончился не в пользу ан Варра. Как, впрочем, и предыдущие. О Волке и Сиплом мы давно уже не вспоминали, после того как Торос взял меня под свою защиту - абордажники со мною вели себя равнодушно и будто не замечали, когда мы сталкивались в коридорах "Звездочки".
Наверное, слишком просто мне давалась жизнь на корабле. Слишком удачно. Но все рано или поздно должно было закончиться, я чувствовал это, и необъяснимая тревога в груди росла с каждым днем. Плавно текли разговоры "У Полового". Хронометр Ледовой Цитадели отсчитывал минуты и часы, и нечто близилось с каждым тиканьем загадочного механизма. Пряталось в темных проходах палуб и будто следило за нами, поджидая лучшего момента чтобы выползти наружу. Одной из тревог оставался злосчастный случай во "Льде и Пламени", когда первый помощник так странно отреагировал на компас. Я надеялся, что все забудется и потонет в серых корабельных буднях, но боялся...
Не зря.
Мертвец пришел за нами на второй день. Мы сидели у печи и прихлебывали теплую воду, осторожно пережевывая вяленое мясо (сухой паек оставил нам ушедший в Приют Айз, но даже жесткую, сухую бродунину ели с оглядкой на бурление в животах и тошноту), когда первый помощник вошел на кубрик.
- Проклятье... - тихо проговорил Фарри. Он склонил голову. - Это все из-за меня. Все из-за меня!
Я промолчал, не сводя глаз с офицера. Мертвец неторопливо приблизился и молча сел на грязный тюфяк напротив нас. Никто не проронил ни звука. Мы испуганно ждали, а он не шевелился, вперив в меня холодный взгляд.
- Что-то случилось, мастер первый помощник? - наконец, выдавил из себя Фарри.
- Я хочу купить твою игрушку, - ожил тот.
Мне стало жарко и холодно одновременно. До последнего я надеялся, что история в трактире забудется, что Мертвец просто удивился обнаружив загадочную вещь у двух юнг.
- Даю сто монет, - равнодушно заметил он.
Я очень медленно, не сводя с него взгляда, помотал головой. Тело напряглось, в ожидании неприятностей.
- Двести, - предложил Мертвец.
- Я не продам ее.
Ни единая жилка не дрогнула на безжизненном лице первого помощника, но глаза потемнели. Прошло еще несколько бесконечно долгих секунд. Мне хотелось провалиться, исчезнуть, проснуться в другом месте. Сделать все что угодно, лишь бы оказаться подальше от молчащего Мертвеца. Наконец, он тяжело вздохнул и спросил:
- Откуда он у вас?
- Кто?
- Компас, - в нем на миг проступило раздражение. Этот человек пугал меня все больше. За два месяца пути я не ощущал в нем никаких чувств, а тут...
- Компас? - глупо переспросил я.
- Да, компас. Игрушка, которую вы не поделили в трактире. Откуда он у вас? - офицер издевательски выделил "игрушку".
- Нашли.
Он убьет нас.
Мертвец мигнул, опять пару секунд помолчал и холодно поинтересовался:
- Вы вообще знаете что это?
Ответом ему было угрюмое молчание и взгляды исподлобья. Гудела печь, глухо и басовито тарахтели двигатели ледохода. Вот только кубрик перестал быть уютным местом.
- Он очень важен, юнги. Это чрезвычайная вещь, за которую многие отдали свою жизнь. Мой отец погубил себя, разыскивая древние артефакты, среди которых был и этот ваш компас. Он погубил и мою мать. Он погубил меня. Двадцать лет я жил поисками "игрушек" из книги отца и потерял детство. Потерял веру в него и в его дело. И теперь вижу, что он не врал. Только теперь я это вижу, когда предал все его стремления.
Я изумленно смотрел на Мертвеца.
- Последние два дня я много думал, юнги. Никогда прежде я не был в таком состоянии, как эти два дня. Я хочу разойтись полюбовно. Я хочу все сделать по закону. Вы не знаете что это такое, а я знаю. Я предлагаю вам деньги. Хорошие деньги, тем более что вам они будут нужны, раз вас лишили доли. Не заставляйте меня переступать через себя.
В нем чувствовалась обреченная угроза. Мертвец был готов на все. Человек-закон "Звездочки", человек-спокойствие, непоколебимый как вековые ледники - превратился в опасного зверя. Я смотрел на его сильные ладони, способные свернуть нам шеи. Вспоминал, как лихо он расправился с черной тварью у погибшего корабля.
И молчал.
- Я не смогу спокойно жить, зная, что эта проклятая вещь прозябает в руках двух сопливых щенков, - подытожил Мертвец.
- Почему вы уверены, что это она? - осторожно спросил Фарри. - Может быть, вы ошибаетесь, мастер первый помощник?!
- Компас черных капитанов, - он вперил в него свой мертвый взгляд и заговорил, словно выдирая слова из памяти. - Седьмая страница отцовской книги. Коробочка размером три на три дюйма. Светится голубоватым светом, если открыта. Под крышкой на золотой оси бирюзовая стрелка, от которой отходят мигающие красным огоньки, на дне гравюра изображающая деревья. Была утрачена Добрыми во время последней войны с черными капитанами. Предполагается, что она указывает место сосредоточения духа самого Царна. Одной из легенд является, что может указывать на проход через Южный Круг. Создатель компаса неизвестен.
- Царн - тот, который сотворил Черных Капитанов? - прошептал я.
- Да. Тот, кто изменил наш мир до неузнаваемости.
- То еще описание, - неуверенно хмыкнул Фарри. - Под него все что угодно может подойти. Взять хотя бы творения Ледяной Цитадели. Тоже могут сиять.
- Из-за этого компаса погибла моя деревня, - я обрушил его старания отвести подозрения Мертвеца. Почему-то мне показалось, что первый помощник никак не связан с Радагом и его слугами. Что он может нам помочь, что он может просто выслушать нас. - Черные капитаны пришли за ней. Я не могу ее отдать. Я обещал.
Глаза Мертвеца сверкнули.
- Обещал что?
- Отнести ее в Барроухельм, инструментарию Лунару. За нами охотились капитаны и ледовые гончие, но мы сбежали, - тайна, хранимая мною, вырвалась наружу принеся облегчение. Поразительно, как легко мне стало. Слова потекли друг за другом сами собой. - Мы ищем Добрых. Мы думаем, что Лунар из них. Нам очень нужно в Барроухельм, а мы застряли здесь, на "Звездочке". А на нее попали прячась от Радага, он был в порту Снежной Шапки, он искал нас вместе со своей ледовой гончей, последней. Двух других убил Эльм. А Радаг пришел с цирком к нам в деревню, а потом призвал Темного Бога, а до этого Одноглазый рассказывал нам про компас, про то, что его ищут. Он был странным.
Мертвец поднял руки:
- Хватит. Я ничего не понимаю.
- Сначала к нам пришел Одноглазый... - я попытался рассказать историю с другого конца.
- Хватит! - жестко прервал меня офицер. Он сгорбился, положил руки на колени. - Почему именно Барроухельм? Что там такого?
- Так сказал Сканди, наш шаман. Он помог нам сбежать от черного капитана. Он сказал, что надо найти инструментария Лунара.
- Добрые есть и в других городах.
- Вы знаете Добрых? - изумился Фарри. Он еще не понял, что произошло, и кто сидел перед нами.
- Мой отец был из Добрых, и в этом нет ничего восторженного, юнга. Вечный страх перед капитанами и их агентами, постоянный бессмысленный поиск и разруха всего, что было прежде. Жизнь на острие, без сил, без возможностей. Это не те Добрые, о которых поют бардеры. Совсем не те.
- Вы думаете, что Лунар тоже из Добрых? - спросил я.
- Подумай, юнга, зачем вашему шаману отправлять вас к нему, а не сдавать слугам черных капитанов? - не ответил он и повторил:
- Барроухельм. Хорошо. Я подумаю, что можно сделать.
Мертвец поднялся и, не прощаясь, ушел. Лязгнула дверь в коридор, и мы с Фарри переглянулись.
- Подумать только - он из Добрых! - изумленно произнес мой друг. - Мертвец - из Добрых, с ума можно сойти.
Я молчал, понимая, что мир изменился еще раз. Меня распирало желание засыпать загадочного Мертвеца сотней вопросов, но мрак в душе первого помощника вызывал необъяснимый страх.
В тот момент мне и в голову не приходило, что все происходящее до этого на корабле сложится так, как сложилось. Что все уже изменилось.
И виной тому было любопытство Фарри.
Глава десятая "Первая смерть"
- Мы идем в города Содружества, братцы, - сообщил нам Грэг. На корабле пробили отбой, но мы, как водится, еще сидели у печи, попивая горячий перцовый чай. - Сегодня, наконец, проложили курс. Так что смею вас заверить - нас ждет долгое и тоскливое путешествие.
- Капитану не терпится с их каперами повоевать? - мигом отреагировал Шон. - Положат же всех. Там охотников за нашим братом столько... Чем старина Гром только думает?! Зачем нам туда?! Пощипали бы тракты южные, как обычно. Проклятье, это же бред сумасшедшего, соваться к бродячим!
Мы с Фарри переглянулись. После недолгой стоянки в Приюте "Звездочка" отправилась сквозь древние льды куда-то на восток, и жизнь вошла в прежний круг, а мы все ждали, что предпримет наш новый союзник - Мертвец.
Видимо, дождались. Я искренне обрадовался новостям. Наконец-то наше путешествие приобрело какую-то цель.
- Знать не знаю, Шон, чего его понесло в Содружество, - пожал плечами Грэг. - Мое дело маленькое, провести корабль по льдам туда, куда скажет капитан, а вот что за демон в него вселился - то не мои проблемы.
Выглядел он недовольным
- Я сойду в первом порту. Хватит уже терпеть его сумасбродство! - возмутился Шон. - Там никогда не было добычи, одни проблемы!
- Капитану виднее, - заметил Три Гвоздя. Он с ленивым прищуром полудремал у печи.
- Да ну его в ледяную клеть!
Корабль содрогнулся, словно налетел на преграду. Двигатели страшно чихнули, лязгнули. Я вцепился в тюфяк под собой, чтобы не упасть. Кружка с горячим чаем опрокинулась мне на колени. Над головой закачался шаманский фонарь.
- Что это? - испуганно спросил Фарри. - Что случилось?
На нас обрушилась непривычная тишина. Звенящая, нарушаемая только чьим-то храпом. Я не мог поверить в то, что произошло. Двигатели "Звездочки" замолчали и тяжелый корабль остановился.
- Не к добру, - подытожил Три Гвоздя, отыскал взглядом Полового. Тот уже стоял на ногах, встревоженный, напряженный.
Это было последнее, что я увидел до того как погас свет. Фонари на кубрике жалобно мигнули, и палуба погрузилась во тьму.
- Быстро собрались, - сипло скомандовал Половой. - Кто с огнивом? Нужен свет. Быстро!
На камбузе истошно заколотили в рельсу. Послышался отдаленный вопль, отчетливый. Ледоход молчал, и непривычная тишина закладывала уши.
- Че, танцы будут? - заметил сокрытый во мгле Сабля.
- Похоже. Мне нужен свет. У кого огниво?! - повторил Половой.
- Сейчас, - послышался ответ Рэмси. Во тьме несколько раз мелькнули искры, вырывая из черноты белое лицо моряка. Пламя все не хотело заниматься, и пират в голос ругался каждой вспышке.
- Нам энгу сожгли, - сказал Три Гвоздя. Голос его оживился. - Давайте выбираться отсюда. - Бессмысленно чиркать, Рэмси!
- Я разберусь, что бессмысленно, а что нет! - огрызнулся тот.
- Свети так, - приказал Половой.
На камбузе вновь заколотили в рельсу, а затем загрохотала дверь на кубрик. В проеме стояла черная фигура с лампадкой.
В тот же миг вспыхнула такая же в руках Рэмси. Сообразительный моряк сразу понял, что нет смысла возиться с энгой и нашел свечи на китовом жире. Я вспомнил, что такая же была и у моего топчана.
- Половой, вооружай команду! - мы узнали голос Айза. - Капитан сказал, что у нас гости. Быстро.
Во тьме палубы, озаряемой искрами огнив да дрожащими лепестками жировых горелок, началась суета. Я растеряно схватился за парку, рядом со мною закопошился Фарри. Моряки торопливо одевались, проходили к выходу из кубрика, где у запертых дверей оружейного склада возился Половой. Одноглазый моряк сыпал проклятьями на массивный замок. Кто-то из корсаров светил старшему матросу плошкой. По-моему это был Рэмси.
Я слышал топот ног на третьей палубе, резкие команды Волка, и не мог принять того, что происходит. В воздухе пахло сражением, а я думал о том, что сегодня все может закончиться. Что не будет больше ни корабля, ни корсаров, ни меня. И компас черного капитана станет добычей для неведомых захватчиков. Или просто исчезнет во льдах.
- Что у механиков? - проорал Половой и, наконец, справился с замком.
- Трубы открыты, сливаем воду, - послышался глухой голос с трапа на нижнюю палубу.
- Только бы получилось. Если разорвет котел - нам конец, - проговорил стоящий за мною Шон. Мы как-то сами собой выстроились в очередь у склада.
Тень Полового исчезла в черном зеве оружейной, с грохотом обрушилась одна из сокрытых от моих глаз стоек и старший матрос выругался.
- Свет! Давай свет сюда, ледяное ты дерьмо.
- Не ори! - процедил Рэмси, влез за ним в тесную комнатушку.
- Быстро! По одному в руки!
Старший офицер принялся выдавать морякам то, что попалось ему под руку. Снаружи раздался выстрел и приглушенный крик.
- Что это?! Половой, ты оледенел? Зачем мне эта дубина?! Дай меч! - возмутился Галай. - На самом деле...
- Потом, не задерживай, взял - отошел!
- Вооружившиеся ко мне, - послышался голос Коротышки Яки. Голос старшего матроса дрожал. - Давай, давай!
Когда подошла моя очередь - Половой сунул мне в руки увесистый меч, и я вцепился в рукоять как будто на тренировке.
Только тут не будет слов, Эд. Тут Торос не поможет.
- Проходим! Проходим! Из тамбура не высовываемся! Ворчун? Ворчун, чтоб ты сдох! Где ты? - заорал Яки.
- Тут, - хрипло ответили ему из темноты.
- Бери себе пятерых, идите к дальнему тамбуру!
- Понял! Сабля, Три гвоздя...
- Я еще не получил оружия! - возмутился последний.
- Заткнись! Сабля, Три гвоздя, Патт, Рэмси и Орри - на дальний. Сначала получите оружие. Потом на дальний, тупицы! Я жду вас там! - взъярился Ворчун.
Снаружи послышались глухие крики. Еще несколько раз кракнули дальнобои.
Мы столпились в тамбуре, никто не пытался шутить. От черных силуэтов корсаров, едва видных благодаря горелкам, ощутимо веяло напряжением перед схваткой. Только Шон вполголоса бормотал проклятья. Сквозь обшивку тянуло холодом, и я чувствовал, как корабль лишившийся энги с каждой минутой остывал все больше.
- Готово! Все готово! - снизу послышался истеричный голос Зиана. - Мы сожгли им топливо! Закатайте их под лед!
Снаружи словно забарабанила метель из крупных льдинок. Ей вторили крики штурмовиков и пальба. Стреляли откуда-то сверху. Скорее всего, отряд Старика рассыпался по верхней палубе и оборонялся от нападавших
- Небо ясное, на рожон не лезьте. Двигаться быстро и перебежками! Укрывайтесь за фальшбортами! - сказал Яки. - Ждем команды.
- Юнг зачем вооружили? - подал голос Громила. - Пусть на корабле останутся. Они дети. Рано им.
- Никаких рано! - возмутился Фарри. Я с удивлением понял, что он с радостью предвкушает бой. В нем совсем не нашлось места страху. Во мне же все цепенело от предчувствия смерти. Ведь там, снаружи, кто-то уже умирает. А скоро наступит и наша очередь.
Я со стыдом понял, что отчаянно трушу, и разозлился. Ощерился сам на себя, вцепился в рукоять меча покрепче, и свободной рукой обмотал вокруг рукавицы цепь, скрепляя гарду с кистью. Нет уж. Никаких рано.
- Пусть нюхнут крови, - заметил Грэг. - Мальчикам пора взрослеть.
Он был самый спокойный среди нас.
Несколько минут мы ждали команды, вслушиваясь в звуки сражения по ту сторону обшивки. Коротышка держал руки на штурвале двери. Позади меня нервно маялся Галай. Он постоянно повторял свое "на самом деле" и жаловался на доставшуюся дубину с шипами. Я сжимал меч, Фарри досталась небольшая пика.
- Палубные - пошли! - раздалось откуда-то сверху. - Они лезут на трапы!
Закряхтел штурвал, дверь распахнулась, и сине-алое сияние ночи резануло по глазам. Холодая волна обожгла кожу.
- Ааааарх! - неожиданно взревел Громила, первым выскочил в проем и рванулся куда-то направо.
- Давай, братцы! - крикнул радостный Грэг.
Атакующие уже карабкались по техническим трапам, скрывающим их от наших стрелков. Кое-кто успел забраться на второй уровень и оказался зажатым между нашей группой и моряками Ворчуна. Громила снес одного из напавших с прохода и тот с криком рухнул вниз, на лед. Я услышал, как хрустнули его кости. Штурмовики с дальнобоями поддержали нас огнем.
Внизу, среди угловатых обломков льдин, прятались стрелки противника, и шквал пуль заставил их укрыться. Но все равно рядом взвизгнула пуля, и я опрометью бросился по трапу налево. В темноте Пустыни сложно понять где свои, а где нет. Мне нужно было хотя бы минута, чтобы разобраться в происходящем. Путь направо преградил сражающийся Громила, за которым пристроился Галай. Налево ход заканчивался подъемом на первую палубу. Я спрятался за фальшбортом физически ощущая щель между ним и полом (в нее так удобно пропихивать осколки льда при уборке и, проклятье, не менее удобно получить пулю из льдов). Мне казалось, что какой-нибудь матерый стрелок непременно выстрелит мне в ногу.
На тесных технических ходах толпились люди, вынужденные ждать пока сражаются впередиидущие. Наш Громила шел первым и расчищал дорогу к трапу вниз, а остальные топтались за его спиной и те, у кому достались пики или алебарды, старались достать противника из-за здоровяка. Рядом со мною оказался Фарри.
- Внизу! Внизу! Смотри! - крикнул он мне. - Ты видишь, Эд?! Видишь?
Я выругался, но все же приподнялся над спасительной защитой. Навскидку я насчитал около тридцати нападавших, рассеявшихся среди льдин или же карабкающихся по трапам наверх. На втором уровне закипела схватка - незнакомцев с обоих сторон заперли бойцы Ворчуна и Яки, и бандиты с руганью мешались друг-другу.
Послушав Фарри, я глянул вниз и обомлел. Небо вспыхнуло алым, осветив темные тени льдов, и мне показалось, что я сплю. Внизу, у самой гусеницы, стоял до боли знакомый бритоголовый здоровяк и, задрав голову, смотрел наверх. Прямо на меня.
- Эльм?! - вырвалось у меня.
- Я нашел вас, собачья жизнь! Я нашел вас! - прокричал тот со звериной радостью.
Выстрел выбил облако ледяной крошки у его ног, и циркач бросился в сторону.
- Как так?! Как так, Фарри? Как это может быть?! - я нырнул под защиту фальшборта.
- Не знаю! Не стой!
Громыхнул еще один дальнобой, и кто-то из наших вскрикнул от боли. Атакующие теснились на трапе на наш уровень, где буйствовал Громила и Сабля. Я заметил, что технический ход ниже нас никто не контролирует, и бандиты заняты наседающими на них моряками палубной команды. В этот миг все уроки Тороса оказались забыты. Здесь я бесполезен, а вот там...