Габи промолчала, и Сирокко поняла свою ошибку.
- Да, верно, - сказала она. - Тут важна линия прямой видимости.
- Точно. Эти рации берут приличное расстояние. А здесь горизонт загибается кверху.
- Охотно бы поверила, если бы видела этот самый горизонт. А то место, где я сейчас, сильно смахивает на заколдованный лес в Диснейленде поздно вечером.
- Дисней покруче бы развернулся, - заметила Габи. - Было бы навалом всяких милых деталей, а с каждого дерева на тебя спрыгивало бы какое-нибудь чудо-юдо.
- Не надо про чудо-юдо. Кстати, ты ничего такого не видела?
- Видела пару насекомых. На вид они, по крайней мере, насекомые.
- А я видела стайку рыбешек. Совсем как рыбы. Да, между прочим, в воду лучше не заходи. Черт их знает, этих рыбешек.
- Я тоже их видела. Уже после того, как искупалась. И они ничего мне не сделали.
- Попадалось тебе что-нибудь такое заметное? Какой-нибудь необычный пейзаж?
- Несколько водопадов. Пара поваленных деревьев.
Оглядевшись, Сирокко описала озерцо и водопад. Габи сказала, что проходила несколько похожих мест. Наверняка речушка та же самая, - но удостовериться никак не удавалось.
- Ладно, - решила Сирокко. - Вот мы что сделаем. Когда увидишь камень, обращенный лицом против течения, поставь на нем метку.
- Чем?
- Другим камнем. - Сирокко нашла себе орудие размером с кулак и принялась обрабатывать валун, на котором сидела. Выбила там крупную букву "С" - да так, чтобы в искусственном происхождении этой "С" не оставалось сомнения.
- Ага, у меня уже получается.
- Ставь такую метку каждые метров сто. Если мы на одной и той же реке и идем друг за другом, можно будет выяснить, кто где. Тогда тот, кто впереди, просто дождется того, кто сзади.
- Толково придумано. Рокки, а насколько хватает этих батареек?
Сирокко скривила губы и почесала в затылке.
- Может, на месяц. Тут еще важно, сколько мы были… ну там, внутри. Я лично понятия не имею. А ты?
- Я тоже. Кстати, у тебя волосы есть?
- Ни волоска. - Проведя ладонью по голому скальпу, Сирокко обратила внимание, что он уже не такой гладкий. - Но как раз сейчас они отрастают.
Сирокко брела вниз по течению, пристроив динамик и микрофон так, чтобы можно было все время разговаривать.
- Как вспомню про еду, так есть хочется еще сильнее, - пожаловалась Габи. - А сейчас как раз вспомнила. Ты таких ягодных кустарничков еще не встречала?
Сирокко огляделась, но ничего похожего не приметила.
- Ягоды желтые, чуть меньше, чем у черешни. Я как раз одну держу. Мягкая, полупрозрачная.
- Ты что, собираешься ее съесть?
Молчание.
- Как раз хотела с тобой посоветоваться.
- Рано или поздно придется что-то попробовать. Может, от одной ягодки и не умрешь…
- Ага, не умру, - рассмеялась Габи. - Только заболею. Вот я ее раскусила. Внутри густое желе - вроде меда с ментоловым привкусом. Прямо-таки тает во рту… вот и растаяло. Кожура не такая сладкая, но я и ее съем. Может, питательная ценность именно в ней.
"Если там вообще есть питательная ценность", - подумала Сирокко. Действительно, чего ради здешние растения вообще должны их питать? Сирокко порадовалась детальному описанию ощущений при поедании ягоды. Понятно было, зачем Габи это делала. Схожие приемы использовали и команды минеров. Один оставался в стороне, пока другой докладывал по рации обо всех своих действиях. Если бомба взрывалась, оставшийся в живых получал информацию для следующей попытки.
Когда они решили, что прошло уже достаточно времени без вредных последствий, Габи поела еще. Вскоре такой же кустарник нашла и Сирокко. Восхитительным вкусом ягоды не уступали первому глотку воды.
- Габи, я просто с ног валюсь. Интересно, сколько мы уже не спали?
Долгое молчание. Сирокко вынуждена была повторить.
- М-м? А, привет. Как я сюда попала? - Голос у Габи был слегка пьяный.
Сирокко нахмурилась.
- Куда "сюда"? Габи, что происходит?
- Я присела на минутку. Ноги очень устали. И, кажется, уснула.
- Постарайся проснуться настолько, чтобы хоть найти подходящее место. - Сама Сирокко уже осматривалась. С подходящим местом намечались проблемы. А Сирокко знала, что одна из худших идей - это лечь спать в одиночестве в незнакомой местности. Хуже только одно - еще хоть минуту в этой самой местности бодрствовать.
Она углубилась в заросли деревьев и изумилась, насколько мягка трава под ее босыми ногами. Намного лучше, чем камни. Вот бы славно тут на минутку присесть…
Проснувшись, Сирокко быстро села и огляделась. Никакого движения.
На метр вокруг того места, где она только что спала, трава побурела, высохла, как сено.
Сирокко встала и взглянула на массивный валун. Выискивая, где бы поспать, она обошла его против течения. Теперь же она осмотрела его кругом - и на другой стороне увидела крупную букву "Г".
Глава 5
Габи решила повернуть назад и пойти навстречу Сирокко. Та возражать не стала; мысль ей понравилась, хотя сама она никогда бы этого не предложила.
Топая вниз по течению, Сирокко теперь часто замечала оставленные Габи отметки. Раз ей пришлось сойти с песчаного берега на траву, чтобы обойти порядочную груду камней. А там, на траве, она увидела бурые овальные пятна - не иначе, отпечатки ступней. Опустившись на колени, Сирокко внимательно их рассмотрела. Трава на этих пятнах была сухая и ломкая - как и в том месте, где она спала.
- Мне тут твой след попался, - сообщила она Габи. - Ступня касалась травы на долю секунды - и все же что-то в твоем организме ее убило.
- То же самое я видела, когда проснулась, - отозвалась Габи.
- И что ты про это думаешь?
- Думаю, мы выделяем что-то очень для этой травы ядовитое. Если так, то мы наверняка и пахнем очень неаппетитно для тех крупных животных, которые вообще-то могли бы нами заинтересоваться.
- Что ж, новость хорошая.
- Не совсем. Это также может означать, что у нас совершенно иная биохимия. Еда, стало быть, может оказаться не впрок.
- Ты придаешь этому слишком большое значение.
- Ха-ха.
- Это ты там впереди?
Сирокко прищурилась, вглядываясь сквозь бледно-желтый свет. Порядочный отрезок река бежала прямо - а как раз там, где она начинала поворачивать, виднелась маленькая фигурка.
- Ага. Если это ты машешь руками, то это я.
Радостный вопль Габи пронзительно зазвенел в крошечном наушнике Секунду спустя Сирокко услышала тот же вопль - слабый и далеким Она ухмыльнулась и почувствовала, как рот расползается до самых ушей. Хотелось побежать навстречу. Сирокко понимала, что получится как в плохом кино, - и все равно побежала: Мчалась ей навстречу и Габи - нелепо длинными прыжками из-за низкой гравитации.
Столкнулись они так крепко, что ненадолго сбили друг другу дыхание. Сирокко обняла малышку Габи и оторвала ее от земли.
- Ч-ч-черт, к-к-какая т-ты с-славная, - шептала Габи. Веко ее дергалось, а зубы стучали.
- Ну-ну, ничего, не раскисай, - утешала Сирокко, обеими руками хлопая обретенного члена экипажа по спине. Улыбалась Габи так широко, что больно было смотреть.
- Прости, но у меня сейчас, кажется, будет истерика. С-смешно! - Она и впрямь рассмеялась, но смех был какой-то фальшивый и резал ухо, а вскоре перешел во всхлипы и дрожь. От объятий Габи у Сирокко трещали ребра. Вырываться Сирокко не стала, а опустилась вместе с подругой на песчаный берег и тоже прижимала ее к себе, пока крупные медленные слезы капали ей на плечи.
Сирокко не поняла, в какой момент дружеские объятия перешли в нечто большее. Все вышло постепенно. Габи долго-долго никак не могла прийти в себе, и казалось вполне естественным обнимать и гладить ее, успокаивая. Потом показалось вполне естественным, что Габи тоже гладит Сирокко и что объятия их становятся все теснее. Что-то не совсем обычное Сирокко почувствовала лишь тогда, когда вдруг поняла, что целует Габи и что Габи целует ее в ответ. Она еще подумала о том, что надо остановиться, но не захотела. Тем более что не могла понять, чьи слезы попадают ей на язык - ее или Габи.
А кроме того, до настоящего секса дело так и не дошло. Они только терлись друг о друга, целуясь, - и когда пришел оргазм, то показалось, что со всем предыдущим он вроде бы и не связан. Так, по крайней мере, твердила себе Сирокко.
Когда все закончилось, кому-то нужно было заговорить первым. Сирокко решила, что самых последних событий лучше пока избегать.
- Ну как, теперь порядок?
Габи кивнула. Глаза ее все еще блестели от слез, но она уже улыбалась.
- Угу. Хотя и не всегда. Проснулась-то я с криком. И теперь просто боюсь заснуть.
- Мне это тоже радости не приносит. Н-да… А знаешь, такого уморительного чучела, как ты, я еще в жизни не видела.
- Это потому, что у тебя нет зеркала.
Габи, казалось, могла болтать часами, и ей пришлось не по вкусу, когда Сирокко высвободилась из ее объятий и встала. Они перешли в более укромное место под деревьями. Там Сирокко села спиной к стволу, а Габи пристроилась у нее под боком.
Габи заговорила о своем походе вдоль реки, но все время возвращалась - или, вернее, никак не могла уйти от разговора о своих переживаниях в брюхе чудовища. Сирокко ее рассказ напоминал затянувшийся сон, имевший мало общего с тем, что пережила она сама. Все, впрочем, могло объясняться неточностью словесного описания.
- Я тоже, как и ты, несколько раз просыпалась во тьме, - сказала Габи. - И когда просыпалась, ничего не видела, не слышала и не чувствовала. Знала только, что мне очень не хочется там оставаться.
- А я все возвращалась к своему прошлому. Все было так ярко и живо. Я почти… почти ощущала.
- Я тоже, - отозвалась Габи. - Только это не было повторением. Все было по-новому.
- А ты все время знала, кто ты такая? Меня это просто измучило - то вспомню, то снова забуду. Даже не знаю, сколько раз это повторялось.
- Нет, я все время помнила, кто я. Но страшно устала быть собой… Если тебе понятно, о чем речь. Возможности были так ограничены…
- Непонятно. Так о чем речь?
Габи нерешительно развела руками. Потом изогнулась, внимательно заглядывая Сирокко в глаза. Наконец опустила голову и пристроила ее у Сирокко между грудей. Той стало немного не по себе, но тепло и дружеская близость были слишком приятны, чтобы от них отказываться. Взглянув на лысую макушку Габи, Сирокко едва удержалась, чтобы ее не чмокнуть.
- Я была там лет двадцать или тридцать, - тихо сказала Габи. - И не пытайся меня убеждать, что такого не может быть. Я отдаю себе отчет, что в остальной вселенной столько времени не прошло. Я не сумасшедшая.
- Я и не говорю, что ты сумасшедшая. - Сирокко погладила ее по плечам, когда те стали подрагивать, и Габи успокоилась.
- Не сказала бы, впрочем, что я абсолютно нормальна. Раньше никому не приходилось убаюкивать ревущую меня. Извини.
- Ерунда, - прошептала Сирокко и поняла вдруг, что и вправду так думает. Еще она поняла, как, оказывается, просто и естественно нашептывать на ухо своей подруге слова утешения. - Пойми, Габи, через такое никто из нас без ущерба для нервов пройти не мог. Я сама часами ревела. И билась в истерике. Если такое случится снова, и я себе помочь не смогу, хочу, чтобы ты обо мне позаботилась.
- Я обязательно позабочусь. Ты не волнуйся. - Габи как будто немного расслабилась.
- Реальное время на самом деле не важно, - сказала она под конец. - Важно только внутреннее время. А по этим часам я была там многие годы. Я поднималась в рай по какой-то идиотской стеклянной лестнице, и каждую ступеньку помню не хуже таблицы умножения. До сих пор вижу, как мимо проносятся облака, и слышу, как они скрипят по стеклу. Рай этот был совершенно голливудский - с алым ковром на последних трех-четырех километрах, златыми вратами с небоскреб и крылатыми обитателями. А самое интересное - я в него не верила и в то же время верила. Понимаешь? Я знала, что сплю, знала, что все это нелепо, - и в конце концов рай этот… Хм… Поежился-поежился и самоуничтожился.
Она зевнула и тихонько рассмеялась.
- Зачем я тебе все это рассказываю?
- Может, чтобы от этого избавиться. Теперь полегче?
- Ага. Немножко.
Потом Габи долго молчала, и Сирокко решила было: она уснула. Но оказалось, что нет. Габи заворочалась, еще теснее прижалась к Сирокко и снова заговорила.
- У меня было время взглянуть на себя со стороны, - начала она, слегка глотая слова. - И я себе не понравилась. Я призадумалась о своей жизни. Раньше меня это не беспокоило.
- А что в тебе не так? - спросила Сирокко. - Лично мне ты вроде всегда нравилась.
- Правда? Хотелось бы знать, чем. Ну да, конечно, голова из-за меня ни у кого особенно не болела. Я сама о себе заботилась. Но что еще? Что во мне было хорошего?
- Ты потрясающий работник. Мне от тебя больше ничего и не требовалось. Ты как нельзя лучше подходишь для своей миссии. Иначе тебе ее не поручили бы.
Габи вздохнула.
- Ну да. Только что-то не греет. Понимаешь, чтобы добиться таких результатов в работе, я пожертвовала чуть ли не всем, что делает человека человеком. Я же говорю, у меня там настоящая переоценка ценностей вышла.
- И что ты решила?
- Во-первых, я завязываю с астрономией.
- Да ты что?
- Нет, правда. Да и что в ней теперь толку? Нам отсюда уже не выбраться - а на звезды с Фемиды не посмотришь. Все равно пришлось бы искать другое занятие. И потом - ведь не так сразу все решилось. Времени для раздумий было даже больше, чем нужно. Знаешь, ведь у меня в целом свете нет любимого человека! Даже друга или подруги!
- А я?
- Нет. Я не о такой дружбе говорю. Люди уважали меня за мою работу, мужчины желали меня ради моего тела. Но я никогда не могла завести друга - даже в детстве. Того, перед кем можно душу раскрыть.
- Это не так сложно.
- Надеюсь. Потому что теперь я стану совсем другой. Я хочу показать людям, какая я на самом деле. Причем впервые - потому что я сама себя только теперь по-настоящему узнала. И я хочу любить. Хочу о ком-то заботиться. И похоже, это ты. - Она подняла голову и нежно улыбнулась Сирокко.
- Ты о чем? - спросила Сирокко и слегка нахмурилась.
- Странное чувство. - Габи снова положила голову ей на грудь. - Но я сразу все поняла - как только тебя увидела. По-моему, я тебя люблю.
Сирокко ненадолго онемела, затем натужно рассмеялась.
- А по-моему, девочка, ты все еще в голливудском раю. Любви с первого взгляда не бывает. На это нужно время. Слышишь, Габи? Ты меня слышишь?
Но Габи то ли вправду уснула, то ли очень искусно притворялась. Тогда Сирокко устало запрокинула голову.
- Час от часу не легче, - выдохнула она.
Глава 6
Разумно было бы, конечно, установить дежурства. Силясь проснуться, Сирокко недоумевала, почему на Фемиде ей так редко удается принимать разумные решения. Придется приспосабливаться к этому непривычному безвременью. Нельзя же топать и топать, пока не свалишься.
Габи спала совсем по-детски, сунув большой палец в рот. Сирокко попыталась встать так, чтобы ее не потревожить, но не получилось. Габи застонала и открыла глаза.
- Интересно, кто из нас голоднее… - дико зевая, пробормотала она.
- Сложно сказать.
- Как думаешь, это из-за ягод? Может, от них и толку-то никакого нет.
- Пока рано судить. Но посмотри вон туда. Вот завтрак так завтрак!
Габи посмотрела, куда указали. Ниже по течению речушки на водопой заявилось животное. Не успели они толком его разглядеть, как оно подняло голову и тоже посмотрело. Их разделяло метров двадцать. Сирокко приготовилась ко всему.
- Шестиногий кенгуру, - констатировала Габи. - И без ушей.
Точнее было не сказать. У сплошь покрытого короткой шерстью животного имелись две крупные задние ноги - хотя и не такие развитые, как у кенгуру. Четыре передние заметно уступали задним. Шерсть была светло-зеленая с желтым. О самообороне лжекенгуру как будто особенно не заботилось.
- Хорошо бы взглянуть на его зубы. Наверняка хоть что-то бы прояснилось.
- А по-моему, самое умное - свалить отсюда ко всем чертям, - сказала Габи. Потом вздохнула, внимательно осмотрелась и прежде, чем Сирокко успела ее остановить, направилась к животному.
- Габи, не смей, - прошипела Сирокко, стараясь не спугнуть лжекенгуру. Теперь она заметила в руке у Габи камень.
Странное существо снова подняло голову. Морда его при любых других обстоятельствах могла показаться уморительной. Круглая голова без малейших намеков на нос или уши - только два больших грустных глаза. Но рот выглядел так, будто животное зажало там басовую гармонику. Вдвое шире остальной головы - и словно растянут в дурашливой ухмылке.
Вдруг существо оторвало от земли все четыре передние лапы и подскочило метра на три. Габи от неожиданности подскочила еще выше - и едва успела отчаянно извернуться в воздухе, чтобы не приземлиться на задницу. Подскочив к ней, Сирокко попыталась отобрать камень.
- Пойдем, Габи, не так уж это и нужно.
- Тихо, - сквозь стиснутые зубы процедила Габи. - Ведь я это и для тебя делаю. - Она вырвала руку и бросилась вперед.
Существо к тому времени сделало всего два прыжка - но каждый на добрых восемь-девять метров. Теперь оно стояло смирно, приземлив четыре передние лапы и опустив голову. Щипало травку.
Когда Габи подобралась на два метра, животное снова подняло голову и мирно посмотрело на женщину. Никакого страха оно, похоже, к ней не испытывало, и даже когда к Габи присоединилась Сирокко, спокойно продолжило щипать травку.
- Неужели ты думаешь…
- Тсс! - Габи поколебалась еще миг, а потом шагнула к своей жертве. Короткий замах, сильный удар по макушке - и резкий скачок назад.
Животное как-то странно кашлянуло, зашаталось и рухнуло набок. Потом, лишь раз дрыгнув лапами, замерло.
Некоторое время они просто смотрели. Затем Габи подошла и ткнула животное ногой. Оно не шевельнулась, и Габи опустилась рядом на колени. Размером существо было с небольшую лань. Сирокко тоже присела на корточки и, борясь с тошнотой, стала разглядывать добычу. Габи тяжело дышала.
- Как думаешь, оно издохло? - спросила она.
- Вроде бы да. Как-то все неправильно. Тебе не кажется?
- Не кажется. Все путем.
Габи вытерла мокрый лоб, а затем стала методично колотить животное камнем по голове, пока не хлынула алая кровь. Сирокко передернулась. Бросив камень, Габи вытерла руки о бедра.
- Ну вот. А теперь, если ты сумеешь набрать сухого хвороста, мне, быть может, удастся развести костер.
- И как ты собираешься его развести?
- Увидишь. Только дрова раздобудь.
Уже собрав охапку хвороста, Сирокко вдруг остановилась и задумалась, с чего это Габи начала раздавать команды.
- Надо же, а в теории все казалось так славно, - хмуро заметила Габи.
Сирокко с остервенением рванула шмат красного мяса, упорно не желавший отставать от кости.