Свет, тьма, противоречия и рассудок. Я встречала и наблюдала всё. Пусть мне такие функции недоступны, но возможно, это тоже было неплохо.
Если бы мне вдруг разрешили, я бы, наверное, так и поступила.
Подарила бы ждущей себе чудо.
Самое маленькое.
На этом второй лист заканчивался.
- Ххххммммм……
Наклонив голову, я в очередной раз перечитал текст. Об ужасах и говорить нечего, но и мистическими ужасами, и даже вообще рассказом, по-моему, это назвать было нельзя. Скорее какой-то фантазией, или, возможно, впечатлениями от чего-то. А может даже она просто записывала все приходящие в голову фразы.
Рассказ Нагато…
Пока я читал, мои мысли были о другом. О том, чего, похоже, мне не забыть - о декабре прошлого года. И о Нагато с другим характером. Неужели Нагато, ходившая в то время в литературный кружок, писала рассказы? За старым компьютером, одна в большой пустой комнате…
Не знаю, как Харухи поняла моё молчание и задумчивость на лице, но она забрала второй лист у меня из рук:
- И последний, третий. Чем дальше читаешь, тем меньше понимаешь. Обязательно скажи, что ты об этом думаешь.
"Без названия 3". Нагато Юки.
В той комнате был чёрный гроб. Больше ничего.
На гробе, стоявшем точно посреди тёмной комнаты, сидел юноша.
- Добрый день, - сказал он мне. Улыбнулся.
Добрый день, ответила я. Не знаю, с каким выражением.
Я стояла на месте. Из-за спины юноши соскользнуло на пол белое полотно. В темноте оно казалось залитым бледным светом.
- Опаздываешь, - сказало белое полотно. Оно оказалось человеком, который прятался в большом белом куске ткани. В просвет мне удалось увидеть круглые чёрные зрачки.
Похоже, внутри была женщина. Судя по голосу.
Юноша тихонько засмеялся:
- Доклад ещё не начался.
Он не вставал с крышки гроба.
- Время ещё есть.
Доклад.
Я постаралась вспомнить. О чём я должна здесь докладывать? Нервничаю. Не вспоминается.
- Время есть, - сказал юноша. Улыбнулся мне. Белый призрак девушки увлечённо танцевал.
- Подождём. Пока ты не вспомнишь, - сказала девушка. Я посмотрела на чёрный гроб.
Только одну свою цель я помнила.
Прежде я была внутри гроба.
Покинув его, я вернулась, чтобы лечь в него обратно. Но на гробе сидел юноша. Пока он не встанет, я туда попасть не смогу.
Но докладывать мне было не о чем. Для участия в докладе я была не подготовлена.
Юноша начал тихонько напевать. Так, чтобы попадать в такт с танцем белого полотна.
Пока он не встанет, я туда попасть не смогу.
- …Нда-а. Ну и дела, - положив третий лист на стол, посочувствовал я Харухи.
Да уж, умеет Нагато написать бессмыслицу. Мало того, что тему "мистические ужасы" она, по-моему, проигнорировала, её рассказ вообще можно назвать не рассказом, а скорее поэмой.
- Но и на обычную поэму это не похоже…
Сложив вместе три листа, Харухи запихнула их в свой портфель:
- Знаешь, Кён… Я вот думаю, вряд ли Юки стала бы писать что попало. Наверное, всё это как-то отражает её внутренний мир. Призраки эти, гробы. Как думаешь, что это за метафоры?
- Откуда мне, по-твоему, знать?
Я так ответил, но на самом деле мне казалось, что главное при прочтении я кое-как сумел уловить. Что героиня этого рассказа - Нагато, и спорить, по-моему, нечего. Остальные персонажи - "девушка в полотне", "юноша" и "призрак девушки", но призрак - это, как будто бы, и есть полотно, и опять же, всё это догадки, но по-моему, юноша смахивает на Коидзуми, а девушка на Асахину-сан. Возможно, Нагато просто копировала героев с ближайших людей. Мы с Харухи в рассказе, конечно, не появляемся, но я и не настолько самовлюблён, чтобы гореть желанием увидеть себя на сцене.
- Может оно и нормально… - сказал я, посмотрев за окно и оглядывая безлюдный тенисный корт, - В конце концов, Нагато написала о том, о чём захотела. Гадать, что автор хотел сказать рассказом - только голову ломать. Такие вопросы кроме экзаменов нигде не задают.
- Наверное.
Харухи тоже глянула в окно. Изучала облака она таким взглядом, что стоило побеспокоиться, как бы из тех вопреки сезону снег не пошёл, но когда повернулась ко мне, улыбка её была как весенние цветы:
- Тогда рассказ Юки я принимаю. Как и что в нём переделывать - всё равно непонятно. У Коидзуми-куна сочинение продвигается хорошо, да и Микуру-тян со своей иллюстрированной сказкой задачи выполнила.
Улыбка бригадирши превратилась в улыбку главного редактора.
- А ты? У тебя что? Ты же мне пролога ещё не сдал, когда планируешь заканчивать?
Видимо, зря я надеялся, что она об этом забыла.
- Хочу предупредить, - зловеще улыбнулась Харухи, - рассказ должен быть написан как следует. И, разумеется, только романтика, иначе - переделывать, переделывать. Не ужасы, не сказку и не детектив. Выкрутиться какой-нибудь хитростью я тебе не дам.
Ища спасения, я оглядел комнату.
Правду сказать, я ещё не написал ни строчки. Ничего удивительного. С каким лицом я должен сочинять романтический рассказ? Эта задача вызывала в моём организме защитную реакцию похлеще реакции на вирус гриппа, и я хотел призвать на помощь так же, как и я, не написавших ни строчки, товарищей Танигути и Куникиду, но давно уже за нами наблюдавшие и о чём-то между собой шептавшиеся два моих друга одновременно отвели взгляды. И в этот момент, когда они готовы были перекреститься, решив, что дружеские войска пали жертвами Харухи, прозвенел, наконец, звонок на урок.
Так что, хотя избегнув тяжёлой участи временно, мне и не удалось в итоге оставить её позади навсегда, во всяком случае, я выгадал себе несколько десятков минут.
Однако "романтический рассказ"…
Притворяясь, что внимательно слушаю учителя на первом уроке, я погрузился в размышления глубже, чем корабль, идущий ко дну в Бездну Челленджер.
Итак, о чём же писать?
После школы, точно скрываясь от Харухи с её требованиями сдать черновик, я явился в клубную комнату:
- Почему бы не исходить из жизненного опыта? - безостановочно стуча пальцами по клавиатуре нотубука, предложил Коидзуми, - Проще говоря, найди себе романтическое увлечение. Тогда достаточно будет записывать всё, как есть, а в конце объявить это выдумкой, вот и всё. Рекомендую писать от первого лица. В таком случае можно вообще просто переносить на бумагу свои будничные мысли.
- Издеваешься? - лениво спросил я и вернулся к разглядыванию отображавшейся на экране ноутбука заставки.
Клубная комната временно стала для меня тихой гаванью. Почему - потому, что Харухи не было на месте.
Горя желанием биться со школсоветом не на жизнь, а на смерть и являя миру такую дьявольскую смекалку, что на её повязке после "Главный редактор" впору было приписать "из ада", сегодня Харухи снова носилась туда-сюда по школе.
Первоначальными её целями были наши ближайшие одноклассники, Танигути и Куникида. Предусмотрительно перехватив пытавшегося сбежать сразу же по окончании классного часа Танигути, и устроив сцену ("Я пошёл" - "Никуда ты не пошёл!"), а заодно прижав к ногтю и не пытавшегося убегать, а просто наблюдавшего за этой сценой Куникиду, и силой рассадив всех по местам, Харухи вручила им стопку отрывных листочков и объявила:
- Пока не допишете, никто никуда не уйдёт!
Выражение на её лице было на редкость радостным, кто знает, видимо, потому, что она нашла себе ещё одно доставляющее людям неприятности хобби.
Танигути продолжал ворчливо выражать неудовольствие, а Куникида, мягко покачав головой, взялся за карандаш. Задание его не слишком обескуражило, тогда как Танигути был серьёзно возмущён, точно до него и вправду вдруг дошло, что связавшись с Харухи и всеми её треволнениями, он рисковал опоздать на идущий в райскую землю автобус. Понимаю тебя, Танигути. Если б я мог по первому требованию Харухи написать ей "эссе про заурядную жизнь", которое бы её устроило, я и сам не планировал бы побега.
- Что за "эссе про прелести заурядной жизни", - жаловался Танигути, - Кён, вообще-то твоя заурядная жизнь куда интересней моей. Ты и пиши!
Ну уж нет. Мне бы со своим заданием разобраться.
- Судзумия-сан, может, не двенадцать колонок, а поменьше? - беспечно спросил Куникида, - Может, хотя бы пять? Английский, математику, литературу, химию и физику я знаю, а вот в биологии, истории и обществоведении не силён.
Даже знать сколько ты знаешь - уже достаточно, я и сам буду ждать твоего черновика с исключительным интересом. "Двенадцать колонок об альтернативной пользе школьных предметов". Если там и правда что-то полезное, то более ценного чтения просто не найти.
Харухи обратилась к работающим в неурочное время одноклассникам:
- Через час я вернусь. Если к тому времени вас не будет… ну вы поняли?
Озвучив эту откровенную угрозу, она выскочила из класса. Занятой она человек, наш главный редактор.
Стоит сказать, что нашлись, конечно, и сочувствующие бездельники, которых не затруднила просьба написать для Харухи по рассказу.
Одной из них, как легко догадаться, была Цуруя-сан. Эта может быть даже более способная к любому делу, чем Харухи, старшеклассница, услышав расплывчатую просьбу:
- Не напишешь чего-нибудь, неважно чего?
Тут же с готовностью согласилась, и смеясь, поинтересовалась только:
- А когда сдавать? Ах, ну за такое-то время раз плюнуть! Ха-ха-ха, вот это забава!
Что, интересно, она собралась писать?
Другим человеком, а точнее сказать, другим коллективом таких людей был компьютерный кружок. Мало той истории с их читерским компьютерным турниром, в последнее время к ним ещё и Нагато стала захаживать. Поэтому когда в компьютерный кружок, ставший уже практически вторым отделением "Бригады СОС", влетела наш общий верхновный самодержец со словами "полный обзор всех последних новинок/каталог маст-си игр", она моментально получила заверения написать вот это самое непонятно что. Бог знает почему, но похоже, весь компьютерный кружок, начиная с председателя, ухватился за эту идею. Кстати, я в компьютерные игры толком не играю, так что и этот материал мне не интересен.
Но и на этом дела Харухи не закончились. Задумав сделать альманаху хоть сколь-либо приличную обложку, она бросилась прямиком в кружок рисования, и разузнав, кто в нём рисует лучше всех, вынудила его нарисовать картинку, а затем решив, видимо, что голый текст недостаточно ярок, и нужны иллюстрации, рванула в кружок манги за рисунками. Конечно, затруднений на них на всех свалился мешок, но увы, волноваться и дальше из-за чужих проблем я не собирался, и оставив в классе Танигути и Куникиду, отправился сюда, в клубную комнату.
Здесь о Харухи и не вспоминали. В силу вышеизложенных обстоятельств она носилась по школе, так что я, по идее, мог бы здесь как следует передохнуть, вот только время, потраченное целиком на разглядывание экранной заставки, отдыхом никак не назовёшь.
- Ну-ка, ну-ка.
С мужественным выражением лица за столом сидела Асахина-сан, в виде исключения в школьной форме.
В это время сказка дробь книжка с картинками Асахины-сан была ещё не дописана, и видя, как Асахина-сан сидит за столом, держась за голову, и водит карандашом по бумаге, мне только и оставалось, что организовать доставку себе чая самостоятельно.
Рядом с ней свой обыкновенный вид хранила Нагато. Сидя с раскрытым томиком в твёрдой обложке, словно читающая кукла, она держала себя так, будто уже покончила с заданием.
- ………
Видимо, решив, что сдав Харухи рассказ на трёх листах, она своё дело выполнила, Нагато полностью стала прежней. Невидимое поле, что окружало её раньше, в кабинете школьного совета, казалось теперь заблуждением.
Кстати, о заблуждениях: сказать, что меня совсем не волновала сейчас Нагато тоже было бы заблуждением, так что признаюсь честно. С какими чувствами она писала свой странный недорассказ, о чём думала, когда решила показать его Харухи, про что вообще, по её собственному мнению, в рассказе сказано - мне хотелось спросить Нагато о многом, но задавать такие вопросы при Асахине-сан и Коидзуми было как-то неловко…
Отложу-ка я лучше расспросы до случая, когда мы с ней останемся вдвоём.
Я отвёл глаза от читающей книги в штатном режиме участницы литературного кружка. Работающих компьютеров на столе лежало только два. Ноутбук перед Нагато, как и губы его хозяйки, был закрыт на манер ракушки - и отодвинут в сторону.
Мне бы тоже хотелось закрыть свой. Со стыдом осознавая, что впустую перевожу ограниченные ресурсы нашей планеты, я должен по идее немедленно нажать кнопку OFF на вверенном мне персональном компьютере. Питать его электричеством - это тратить зря энергию, и кстати, на голове тоже хорошо бы нажать OFF, чтобы немедленно погрузиться в глубокий сон.
Подумав так, я вздохнул, и услышал голос Коидзуми:
- Сильно ломать голову не стоит, просто пиши, как есть.
Тебе-то повезло, что достаточно просто записывать на бумагу то, что уже есть в голове, а мне надо сочинять всё с нуля. Давай-ка расскажи мне о своём романтическом опыте сам. А я напишу премиленькую повесть с тобой в главной роли.
- Этого, пожалуй, мне не хотелось бы…
Воздетые над клавиатурой руки Коидзуми замерли, и повернувшись ко мне с улыбкой и любопытством на лице, он прошептал:
- С тобой что, правда ничего такого не было? За всю свою жизнь ты никогда не становился узником романтического влечения, не встречался с девушкой? "Нет, за последний год в старшей школе ничего не случалось" - из этого рассказа не сделаешь, так почему бы не взять что-нибудь из прошлого? Среднюю школу, например?
Глядя в потолок, я призвал на помощь воспоминания о собственном прошлом, а Коидзуми шептал всё тише:
- Не забыл, что я сказал на бейсбольном чемпионате?
Кто знает. Что-что, а поговорить ты любишь. Не стоит надеяться, что каждое твоё слово заучивают.
- Но уж разговор о том, что ты оказался четвёртым отбивающим, поскольку этого захотела Судзумия-сан, должен был запомниться…
Я с подозрением посмотрел на ласковую улыбку Коидзуми. Опять это?
- Да, опять это. Другими словами, лот с "романтическим рассказом" ты вытянул не случайно.
Ну в случайном характере жребия я и сам давно сомневался. Даже я знаю - не надо быть фокусником, чтобы уметь всегда вытягивать задуманный лот.
Коротко глянув в сторону Нагато, я убедился, что к разговору она особо не прислушивалась. Асахина-сан была с головой занята попытками подружить карандаш с ластиком.
- То есть получается, что Судзумия-сан хочет узнать о характере твоих прежних любовных отношений. Поэтому одним из жанров она выбрала романтический рассказ. Она могла бы прямо написать "ваши любовные переживания", но… проявилась обычная для Судзумии-сан некоторая нерешительность.
Это где ты в ней нашёл хоть след нерешительности? Она кругом и насквозь человек, плевавший на сдержанность и правила тона.
Коидзуми усмехнулся:
- В области, именуемой сердцем. Если так посмотреть, Судзумия-сан очень ясно чувствует, какие границы в самом деле нельзя переходить. Быть может, бессознательно, но тем более удивительной следует назвать остроту её восприятия. Фактически, она никогда не совершает поступков, которыми могла бы потоптаться у нас в душах. Во всяком случае, я таких не помню. Даже наоборот, это мне зачастую приходится забираться в подсознание к Судзумии-сан…
Между прочим, и я там раза два бывал.
- Но слов, что она сдержанности не знает, назад не заберу, - отбивался я, чем мог, - Иначе бы она не врывалась, вышибая с ноги дверь, в школьный совет, и вообще не захватывала бы сперва литературного кружка. И не задавала бы такой ерунды сочинять.
- Ладно тебе, что такого? В конечном счёте, не такой уж это плохой номер. Защищая молодёжный кружок, старшеклассники выступили против всемогущего главы совета…
Коидзуми так воодушевлённо посмотрел вдаль, что даже мурашки по коже пошли, а затем снова улыбнулся:
- Честно говоря, я о такой школьной жизни только мечтал. Я начинаю подумывать о том, чтобы признать Судзумию-сан богом и поклоняться ей. Желания она ведь уже исполняет…
Да ты же всё это сам и сочинил. Какое это исполнение желания, когда ты сверху дёргаешь за верёвочки! Впрочем, признаю, что потрудиться пришлось немало.
- Но какой тебе выпадет лот - этим мы управлять не пытались. Давай вернёмся к исходному разговору. Говоря попросту, Судзумия-сан ждёт, что ты напишешь о чём-то вроде своей философии любви. Между прочим, да позволено мне будет сказать, что и я бы о ней прочёл…
Уже чуть громче Коидзуми сказал:
- Как мне доводилось слышать, в средней школе ты как будто был весьма дружен с одной девочкой. Может, возьмёшь этот случай за основу?…
Сколько раз вам всем повторять? Ничего такого у нас с ней не было!
Сдвинув брови и разминая между прочим пальцы, я украдкой глянул на лица двух девушек в клубной комнате.
Асахина-сан целиком посвятила себя созданию иллюстрированной сказки, и похоже было, что наш разговор до неё совершенно не долетал.
Нагато…
Судя по всему, и она полностью сосредоточила визуальное восприятие на чтении, но вот проверить звуковое восприятие я никак не мог, и более того, каким тихим голосом не говори, а скрыть что-либо от Нагато мне не представлялось возможным.
И вообще, чего это я должен нервничать? Почему и Куникида, и Накагава, все мои бывшие одноклассники из средней школы как на подбор разделяют это недоразумение? Дурдом какой-то.
- В общем, ни говорить, ни писать об этом я не собираюсь, - заявил я. Особенно всяким приветливо щурящимся и попусту любопытствующим пройдо…. э, Коидзуми! Что это за понимание на твоём лице?! Говорю же, не так всё! Мне просто неохота ворошить прошлое! Там не о чем рассказывать совершенно.
- Ну, предположим, что я поверил.
Фраза меня рассердила, но Коидзуми, не умолкая, выдвинул новое предложение:
- Тогда постарайся срочно вспомнить что-нибудь ещё, о чём можно было бы написать. Хоть один-то случай какой-нибудь должен найтись. С кем-нибудь когда-нибудь ходил на свидание, кто-нибудь тебе признавался в любви…
Не было такого.
- собирался сказать я, но передумал, наполовину открыв рот. Увидев это, Коидзуми улыбнулся шире:
- Было, да? Вот это как раз то, что нужно. То, что хочет знать Судзумия-сан, а заодно и я. Об этом и напиши.
С каких это пор ты стал заместителем главного редактора? Давай-ка иди сочиняй своё "Таинственное исчезновение Сямисэна", или что там у тебя. О чём мне писать - я как-нибудь сам решу.
- Ну разумеется, решишь ты. Я говорю лишь на правах простого наблюдателя, в лучшем случае - советчика. Хотя сейчас мне кажется, что я представляю точку зрения Судзумии-сан.