Матвей забрал фонарь у отца и отправился за ножами. Когда затихли его шаги, стало так тихо, и вкупе с темнотой, еще и жутко. Егор прислушался к тишине. Он различил слабый гул, расходящийся по корпусу корабля от удара небольших волн. Разобрал свист сквозняков, цепляющихся за углы и узкие проемы. Скрип прогнивающих и деформирующихся под собственным весом железок корабля. Егор на секунду представил, как они живут в недрах этого корабля, вместе с его звуками и призраками погибших на нем людей, и его передернуло. Нет, в Черной пещере он чувствовал себя, как дома.
Вернулся Матвей с ножами. Егор взял один и вогнал его в стену. Нож вошел сантиметров на пять и крепко сел. Держась за косяк, Егор встал на нож. То выдержал его вес. Он взял второй и вогнал его примерно на уровне поясницы. Перенес на него вес и осторожно поднялся. Теперь требовалось вогнать нож наверху, чтобы держаться за него руками.
- Матвей, попробуй, вытащи нижний нож и подай его мне.
Матвей раскачал и выдернул нож. Отец вогнал его в стену над головой. Еще один нож он снова забил в стену на уровне поясницы и перенес вес тела на него. Матвей выдернул освободившийся нож и протянул отцу. Егор перебрался еще на метр вверх и уцепился за край барной стойки. Проверил ее на прочность. Она показалась ему достаточной. Тогда Егор ухватился за нее как следует, подтянулся и забрался.
Внутренняя стена стойки находилась в приемлемом состоянии. Дверцы некоторых шкафчиков, пережили катастрофу, не открывшись. Егор выдернул из стены верхний нож и вскрыл им по очереди все дверки. В одном, стопкой лежали салфетки, для протирания стойки. Они были грязными от попадания воды, но постирав, могли пригодится в хозяйстве для тех же целей. Егор кликнул сына и бросил ему в руки стопку салфеток. В других шкафчиках был различный инструмент для работы бармена. Егор не придумал ему применения, и проигнорировал.
За стойкой начинался танцпол. Он был сделан на ступенчатом возвышении. Егор собирался использовать ступени для того, чтобы пробраться в противоположный конец. Он наступил на край. Под ногой хрустнули битым стеклом кожухи, закрывающие лампы подсветки. Хорошо, что корабль лежал горизонтально, идти можно было не боясь поскользнуться. Егор светил перед собой и осторожно продвигался вперед.
Впереди показалась сцена. Прямо вдоль стены, которая сейчас была потолком, на сцену вели ступени. Егор забрался на ступени и остановился, разглядывая дальнейший маршрут. За сценой, за сваленными на одну сторону кулисами, и порванными канатами, на которых менялись декорации, находились две двери. Деревянный настил сцены был поломан, и по нему можно было перебраться к этим дверям.
Осторожно, пробуя перед собой каждую доску на прочность, Егор добрался до двери. Косяк у нее был поведенный. Хватило одного удара, чтобы выбить дверь внутрь помещения. Егор забрался внутрь. Первоначальный осмотр, сразу же убедил его в том, что это была гримерка. Стол, длиной во всю стену. Прямо перед ним сплошное зеркало, почти не сохранившееся и мягкие пуфики, на которых сидели артисты.
С противоположной стороны находились шкафы-купе, с вывалившимися дверями. Зато гардероб артистов, висел в этих шкафах. Егор быстро осмотрел костюмы с блестками, вечерние платья, зауженные к низу, как рыбий хвост. Это то, чего им сейчас здорово не хватало. Как капризная девица Егор вытаскивал наряд из гардероба и если считал его не нужным, бросал на пол. Его внимание привлекли черные брюки, с виду почти обычные, если не считать лампасы по всей длине. Ну, да бог с ними, с лампасами, лишь бы не терли. Не обращая внимания на размер, Егор отложил их в сторону, как и кожаные ковбойские куртки, с нагрудными карманами, отделанными бахромой. Для своих женщин, Егор собрал платья, и комбинезоны, похожие на те, в которых выступают дрессировщики касаток и дельфинов. Материал был обычный, не латекс или резина, но по виду очень походил на них. Егор решил, что такая одежда очень подойдет, как нижнее белье в холодный период.
Он срезал канат, обмотал гору белья и вернулся к барной стойке. Потравив канат, Егор передал сыну кучу белья. Вернувшись, он решил открыть вторую дверь. Немного поковырявшись с замком, Егор открыл ее и оказался в царстве музыки. Здесь хранились музыкальные инструменты, которые сейчас лежали одной большой кучей на дне комнаты. Нужны ли они были сейчас? Егор почесал в затылке. Свет фонаря выхватил саксофон на самом верху. Он вспомнил, как заслушивался саксофонной музыкой по молодости. Тогда она казалась ему той самой музыкой, которая здорово передает отношения между влюбленными. После секундного колебания, Егор спустился в комнату и вытащил из кучи саксофон. Мало ему завываний ветра в тоннелях.
На обратном пути, Егор нарезал несколько мотков канатов, для декораций. В хозяйстве они обязательно пригодятся. Спустился на одном из них, по пути собирая ножи.
- Хорошую добычу мы собрали, но хотелось бы еды какой-нибудь раздобыть. Я бы сейчас за банку консервов…, не знаю чтобы сделал. - Посетовал Матвей.
- Ты, верно, проголодался? - Егор вспомнил, что ели они последний раз довольно давно.
- Проголодался, вроде, но от крысятины с водорослями уже тошнит.
- Куда деваться, гурманам сейчас тяжело.
Свой "улов" Егор привязал к плоту, чтобы на случай непредвиденных обстоятельств не потерять его. На корабль решили больше времени не тратить. Если бы на нем действительно нашли провизию в съедобном состоянии, то экспедицию к поселку можно было отменить совсем. Егор поставил знак на карте в виде кораблика с парусом. Огромный корпус корабля был виден издалека и мог служить прекрасным ориентиром для следующих походов.
Отец с сыном бросили прощальный взгляд на корабль и отправились дальше. Вечерело. Можно было остаться и переночевать возле корабля, но, ни Егор, ни Матвей этого не хотели. Корабль казался им немного зловещим, и суеверный страх заставил их удалиться от корабля на приличное расстояние. Заночевать пришлось посреди бескрайнего водного простора. Искать сушу было поздно. Егор бросил якорь в воду. Веревки осталось метра два.
- Если завтра не найдем поселок, то на следующий день повернем обратно. У нас есть, что представить семье, результата кое-какого мы достигли, ничего страшного не случится, если мы вернемся без того, чего они от нас ждут.
- Да, нарядов у нас теперь навалом. Девки точно обрадуются. А посуда, с круизного лайнера, звучит.
- Знаешь, я как иногда представлю, сколько людей погибло, какой ад творился тогда, когда мы сидели запертыми в пещере и даже не понимали, что происходит, не по себе становится. Какой страх они испытывали, когда все это началось. У кого дети были на улице, а родители пред своей скорой кончиной мучились страхом за них. У кого наоборот. Кто-то видел, как погибают родственники и ничего не мог поделать. - Егор замолчал. - Как нам повезло.
- Не говори. А все ты со своим путешествием. С чего ты решил свозить нас в Черную пещеру?
- Да, как тебе сказать? С матерью вашей проблемы у нас были, вот и решил взбудоражить ее воспоминаниями молодости.
- А я видел, что у вас что-то не так, но думал, что это в пределах нормы. У моих двух товарищей родители давно развелись, и мне казалось, что у нас все нормально.
- Мы были в шаге от развода, Матвей. Черная пещера была нашим последним шансом.
- Точно, последним шансом. И ты им воспользовался. Как сейчас-то у вас с мамой?
- Все отлично! Лучше некуда. Соседей на иномарке из трехэтажного коттеджа нет, подруги из Таиланда больше не приезжают, про дни рождения никто не забывает. Теперь все, как надо.
- Вот и хорошо. Я рад за вас. А теперь пора и баиньки. Глаза закрываются.
- Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, пап.
Матвей почти сразу захрапел. Егор достал из аптечки бутылку водки, сделал глоток и тоже лег спать. Тепло приятно расползлось по желудку. В голову ударил алкоголь. Мир стал добрым и пушистым.
На это лето Терехин запланировал уставить передатчиками все заметные вершины на расстоянии трехсот километров от начала Уральских гор. Больше и не требовалось, так как мощность передатчиков позволяла передать сигнал именно на такое расстояние. На следующее лето Виктор решил отправиться на поиски людей на юг, до самой оконечности Южного Урала.
Установив пять передатчиков, команда Терехина вернулась за следующими, которые надо было сделать, пока они отсутствовали. К сожалению, те кто занимался этим не успели вовремя из-за нехватки запчастей. За ними требовалось идти на север Южного острова. Там в проливе, на мели сидел небольшой корабль, груженый китайской техникой. Пробираться пешком было тяжело из-за большого количества рек и озер, образовавшихся после наводнения. Поэтому все ждали, когда вернется Терехин на моторке и довезет их с комфортом.
Собрав всех причастных к сборке передатчиков людей и отпустив свою команду отдыхать, Виктор отправился к проливу. По суше это заняло бы неделю, на лодке они достигли места назначения за один день. Обычный, не полярный. Лодку оставили на берегу. До корабля надо было пройти по дну еще километра два. Там на скалистом берегу, разорвав железное брюхо, на боку лежал корабль. Большая часть его груза была безвозвратно уничтожена, но выбрать что-то еще можно было.
Люди уже привыкли, что кроме них и мошкары в этом мире никто не выжил. Пару раз к поселку подлетали чайки. Для восстановления популяции им могло понадобиться несколько лет. В горах Терехин видел лягушек. И это было все, что осталось от богатой наземной фауны. Команда смело шла по плотному дну обмелевшего пролива, обходя озерца воды и небольших ручьев, текущих с берегов. Дно пролива имело грязно-серый цвет, кое-где переходящий в бежевый.
Точно так же, на Северном острове архипелага Новая Земля жили белые медведи, перенесшие наводнение на вершинах гор. Они начисто забыли об опасности исходящей от людей. Берег сделал небольшой поворот и вывел прямо к озеру на каменистом дне. Ни Терехин, ни один член из его команды сразу не заметили, как на другом конце озера, стоя по брюхо в воде рыбачили три белых медведя. Возле них терлись еще три медвежонка. Между людьми и медведями было не больше тридцати метров.
Первым остановился Бурега и замер, остальные натолкнулись на него и замерли, увидев причину этого. С того конца медведи испытали точно такой же шок. Они замерли, увидев нежданных гостей. Никому из людей даже на ум не пришло взять с собой хотя бы один автомат. Немая сцена затянулась.
- Командир, что делать? - Не раскрывая рта, как чревовещатель спросил Бурега.
- Не трусить, и не паниковать, животные адреналин чуют. Пока подождем, что они предпримут. - Посоветовал Терехин.
На самом деле он был совершенно не готов к этой ситуации. С дикими животными ему не приходилось сталкиваться еще ни разу. Медведи смотрели на людей и ждали их реакции. Проблемы, что предпринять перед ними не стояло, они привыкли реагировать на раздражитель. Медвежата умильно прятались за спинами родителей, высовывая из-за их мощных тел свои любопытные носы.
- Видать, они терпелку раньше меня тренировать начали. Что-то у меня командир живот прихватило. Можно я отойду за поворот? - Попросился один из инженеров.
- Стой, ты чего? Сейчас ты пойдешь назад, а они подумают, что мы даем деру и побегут за нами. Держи руками, но стой.
- Понял, остаюсь.
Пауза затянулась. Один из белых медведей не выдержал, громко рыкнул и ударил тяжелой лапой по воде. Второй подыграл ему и повторил то же самое. Кажется животные начали подзуживать себя на решительные действия. Тут в голову Терехину пришла в голову интересная мысль.
- Мужики, набираем в руки камни, и на счет три бросаем их в медведей и орем. Поняли? На счет, чтоб эффект был.
Команда медленно набрала в руки гальки, разошлась в цепь.
- Раз, два, три! Аааааааааа!
Семь крупных камней устремились в сторону животных. По медведям они не попали, но этого и не требовалось. Брызги шлепающихся в воду камней, окатили медведей. Команда инженеров, орала, как никогда в жизни. Медведи дрогнули, развернулись, и прикрывая телами медвежат, косолапо побежали прочь, в сторону берега Северного острова. Когда их белые задницы скрылись на том берегу, команда разразилась истерическим смехом.
- Командир, ну ты вовремя сообразил, тебе укротителем в цирке работать надо?
- Точно, поэтому я с вами. - Пошутил Терехин. - Вытряхивайте кирпичи из штанов и идем дальше.
На этом соседство людей и белых медведей не закончилось. Популяция хищников спасалась от катастрофы на Северном острове, в горах. Вместе с ними там же спасались моржи, нерпы и тюлени. Обнаглевшие от обилия еды медведи, принялись размножаться. Обилие рыбы в мелких водоемах гарантировало им пропитание в летние месяцы. Нагуляв за это время жир, медведи всю зиму лениво охотились на водоплавающих млекопитающих.
Осмелев, полярные хищники стали перебираться через пролив на Южный остров. Люди не могли потерпеть такое опасное соседство, и вынуждены были забить несколько медведей. Их мясо и жир составили рацион питания на пару недель в поселке. Из шкур сделали тулупы. Недостаток теплой одежды чувствовался до сих пор. Теплая одежда из медвежьих шкур могла здорово помочь для работы в зимнее время.
Легкий ветер погнал рябь по воде, которая шлепками о борт разбудила Матвея. Слабое зарево начинающегося утра растворялось в белой мгле утреннего тумана. Ветер играл туманом, скручивал его в клубки и спиральки и гнал мимо плота. Могло показаться, что это плот куда-то плывет. Матвей даже проверил якорь. Тот спокойно лежал на дне.
За такие моменты сказочности Матвей полюбил путешествия. Его переполняли эмоции, поделиться которыми он не мог, потому что не находил таких слов, чтобы их описать. Ему было искренне жаль сестру и мать, которые не видели этих чудес природы.
Шлеп! Матвей вздрогнул от неожиданности. Он уже привык к безмолвию нового мира и любые звуки, которые не производил он сам, казались неестественными. Матвей обернулся на звук и заметил волнение на поверхности воды, как от движения под ней рыбы. На мгновение, искрящаяся серебристой чешуей, рыба промелькнула совсем рядом с плотом. Матвей отшатнулся от нее, как от акулы. Пару секунд он колебался, затем залез в рюкзак провизией. Достал оттуда вяленой крысятины. Порезал ее ножом помельче, и бросил в воду, рядом с плотом.
Рыба тут же подцепила кусочек и исчезла с ним с темной мгле. Матвей присел на колени, занес над водой нож и стал ждать. Он тут же среагировал на движение в воде. Одновременно с показавшейся у поверхности воды рыбьей пасти, Матвей наискось ударил ножом. Он почувствовал, как тот вошел в плоть и, не теряя инерции, продолжил движение. Над водой показалось тело большой рыбы, надетое, прямо под жабрами на нож. Матвей бросил ее на плот и накрыл телом. Рыба неистово била хвостом и готова была сорваться в воду.
Из-за шума проснулся отец и спросонья не мог понять, чем занимается сын, пока не разглядел лупящего по палубе рыбьего хвоста. Он подскочил и прижал рыбий хвост.
- Как ты ее поймал? - Егор удивленно посмотрел на сына.
Матвей, молча, вынул из-под себя нож.
- Кружилась, тут, вот и решил попробовать ее поймать. - Матвей говорил напряженно, держа обеими руками скользкую рыбу.
Добыча еще пару минут изводила агонией, потом затихла. Егор смотрел на нее во все глаза.
- Да в ней килограмм десять, не меньше?
Он поднял ее за жабры. Рыба была тяжелой и запросто могла оказаться тяжелее десяти килограмм. По виду она была похожа на огромного речного окуня.
- Нам надо ее приготовить, чтобы не пропала, и довезти до дома. - Егор почесал в затылке.
Позади него снова раздался характерный шлепок. Остальные рыбы доедали крысятину, выброшенную Матвеем для подкормки.
- Да их тут! Ловить, не переловить!
- Давай, я попробую еще? - Предложил сын.
- Погоди, эту надо определить. Сдается мне, что нам надо коптильню на плоту делать. Предлагаю, немедленно отправляться домой. Каргалинский никуда от нас не денется, а лето будет слишком коротким, чтобы потратить его на поиски всякого Эльдорадо, которого, может и не быть вовсе.
Матвей согласился с отцом. Перспектива еще одну зиму питаться крысятиной и лягушатиной вызывала отвращение. К тому же крыс становилось меньше, и ловить их становилось вся тяжелее. Рыба была идеальной заменой.
Едва сошел туман, мужчины тронулись в обратную дорогу. На плоту имелся небольшой запас дров для приготовления чая или разогрева пищи, а так же совсем небольшой пузырек с растительным маслом. Егор посадил сына за "штурвал", а сам занялся разделкой и приготовлением рыбы. Он истекал слюной, глядя на шкворчащие на дне кастрюли куски рыбьего мяса. В один прием в нее уместилось не больше одной четверти. Запах от готовящейся еды расходился такой, что желудок урчал не останавливаясь. Рыба приготовилась быстро.
- Стоп-машина! Пошли есть, Матвей.
Два раза упрашивать не пришлось. Егор вынул куски и переложил в чистую кастрюлю. На дно первой капнул еще масла и выложил новые куски. Матвей, обжигаясь достал горячий кусок и вдохнул его аромат.
- Костей много? - Спросил он.
- Не знаю. Сейчас меня это ничуть не заботит.
Если бы у рыб была душа, и она могла видеть, сколько удовольствия ее тело принесло двум людям, то не стала бы обижаться за это убийство.
Матвей сплевывал кости за борт и всю дорогу удовлетворенно мычал. Они не смогли осилить того, что Егор приготовил за первый прием. Матвей тяжело отвалился от кастрюли и лег, подбоченись.
- Надо как-то довезти до наших девушек. Они сто лет такого не ели, и очень расстроятся, если мы не довезем.
- Придется подогревать всю дорогу, чтобы не пропало, но дров может не хватить. Можно, конечно, двинуться прямо на восток. Тогда через два дня мы будем возле гор, а там с дровами проще. Но до дома, на эти же два дня, плыть будем дольше.
- А давай и ночью будем плыть. Один будет отдыхать днем, а второй ночью, или по полночи.
- А в утренний туман, можно будет и поспать. В принципе, можно и так.
Так и порешили. Через половину дня строгого движения на восток, слева, вдалеке показалась протяженная полоса "плотины". Егор держался от нее на одинаковом удалении и использовал как ориентир. Первую половину ночи он решил управлять плотом сам, чтобы убедиться, что это безопасно. За день фонарь подзарядился от солнечной батареи. Егор периодически его включал, проверяя путь перед собой.
Ничего опасного в ночном плавании Егор не углядел, и потому спокойно разбудил сына. Доверив ему дальнейшее движение. Матвей, действовал так, как ему советовал отец. Примерно, через каждые пять минут, он включал фонарь и подсвечивал им дорогу перед собой. Перед рассветом от воды стал подниматься туман, он становился все гуще. Когда фонарь перестал освещать дорогу перед собой, Матвей сбросил якорь в воду. Он достал из кастрюли кусок холодного рыбьего мяса, съел его и лег спать.
Проснулся он, когда услышал удивленный отцовский возглас.
- Горы!
Матвей поднялся и посмотрел по направлению движения плота. Действительно, впереди показались горы. Вернее, это была та гора, которая соединялась с "плотиной". Интересно, как там стало после такого катастрофического наводнения?