- Едва ли они станут беспокоиться, - ответила Этель. - Служащий твоего ранга не обязан отчитываться за каждый пропущенный день, сам знаешь.
- Но, может, они забеспокоятся через три-четыре дня? - спросила Мира. - Тогда они попытаются позвонить или даже пришлют курьера!
Из кухни донесся холодный голос Бисмарка:
- Этого можете не опасаться. Пока вы спали утром, я сообщил по месту работы, что вы увольняетесь.
Кармайкл судорожно вздохнул.
- Ты лжешь! Телефон отключен, и ты не рискнул бы оставить дом, даже когда мы спали! - взорвался он, придя в себя.
- Я связался с ними посредством микроволнового передатчика, который собрал прошлой ночью, воспользовавшись справочниками вашего сына, - ответил Бисмарк. - Клайд долго не соглашался, но в конце концов был вынужден дать мне номер телефона. Я также позвонил в банк и дал указания относительно выплаты налогов и вложения денежных средств. Кстати, во избежание дальнейших осложнений я установил силовое поле, препятствующее вашему доступу к электронному оборудованию в подвале. Те связи с внешним миром, которые будут необходимы для вашего благополучия, мистер Кармайкл, я буду поддерживать сам. Вам ни о чем не следует беспокоиться.
- Да, не беспокоиться… - растерянно повторил Кармайкл, потом повернулся к Джою. - Мы должны выбраться отсюда. Ты уверен, что нам не удастся отключить защитный экран?
- Он создал это силовое поле и вокруг пульта. Я даже приблизиться к нему не могу.
- Вот если бы к нам приходил продавец льда или масла, как в старину, - мечтательно проговорила Этель. - Он бы прошел внутрь и отключил бы поле. А здесь?! О господи! Здесь у нас в подвале блестящий хромированный криостат, который вырабатывает бог знает сколько жидкого гелия, чтобы работал шикарный криотронный генератор, который дает нам тепло и свет, и в холодильниках у нас достанет продуктов на два десятилетия, так что мы сможем жить тут годами, словно на маленьком обособленном островке в центре цивилизации, и никто нас не побеспокоит, никто не хватится, а любимый робот Сэма Кармайкла будет кормить нас чем ему вздумается и сколько ему вздумается…
В голосе ее слышались истерические нотки.
- Ну пожалуйста, Этель…
- Что - пожалуйста? Пожалуйста, молчи? Пожалуйста, сохраняй спокойствие? Сэм, мы же в тюрьме!
- Я знаю. Но не надо повышать голос.
- Может, если я буду кричать, кто-нибудь услышит и придет на помощь, - сказала она уже спокойнее.
- До соседнего дома четыреста футов, дорогая. И за семь лет, что мы здесь прожили, нас только дважды навещали соседи. Мы заплатили так дорого именно за уединение, а теперь за это расплачиваемся еще более дорогой ценой. Но, пожалуйста, держи себя в руках, Этель.
- Не беспокойся, мам, я что-нибудь придумаю, - попытался успокоить ее Джой.
Размазывая по щекам косметику, в углу комнаты всхлипывала Мира.
Кармайкл вдруг испытал что-то вроде приступа клаустрофобии. Дом был большой, три этажа и двенадцать комнат, но это было замкнутое пространство…
- Ленч подан, - громогласно объявил робостюард.
"Все это становится невыносимым", - подумал Кармайкл, выводя семью в гостиную, где их снова ждали скудные порции пищи.
- Ты должен что-нибудь сделать, Сэм! - потребовала Этель на третий день их заточения.
- Должен? - в раздражении взглянул на нее Кармайкл, - И что же именно я должен сделать?
- Папа, не надо выходить из себя, - сказала Мира.
Он резко обернулся.
- Перестаньте указывать мне, что я должен делать и чего не должен!
- Она не нарочно, дорогой. Мы все немного взвинчены… И неудивительно: мы заперты тут…
- Сам знаю. Как бараны в загоне, - закончил Кармайкл язвительно. - С той разницей, что нас не кормят на убой, а держат на голодном пайке якобы для нашего же блага!
Выговорившись, Кармайкл Задумался. Тост и черный кофе, помидоры и латук, сырой бифштекс и горошек… Бисмарк, похоже, зациклился на одном и том же меню.
Но что можно сделать?
Связь с окружающим миром невозможна. Робот воздвиг в подвале бастион, откуда сам поддерживал обычный для семейства Кармайклов необходимый минимум контактов с остальным человечеством. В целом они были всем обеспечены. Силовое поле Бисмарка гарантировало предупредить любую попытку отключить внешнюю защиту, проникнуть на кухню и в подвал или даже открыть бар. Бисмарк безукоризненно исполнял взятые им на себя обязанности, так что четверо Кармайк-лов быстро приближались к состоянию истощения.
- Сэм?
- В чем дело, Этель? - устало спросил Кармайкл, поднимая голову.
- У Миры есть идея. Расскажи ему, Мира.
- Наверно, ничего не получится…
- Расскажи!
- Э-э-э… Пап, а если попытаться отключить Бисмарка?
- Если как-нибудь отвлечь его внимание, то ты или Джой сможете снова открыть его и…
- Нет, - отрезал Кармайкл. - В этой штуке семь футов роста, и весит Бисмарк не меньше трехсот фунтов. Если ты думаешь, что я собираюсь бороться с…
- Мы можем заставить Клайда, - предложила Этель.
Кармайкл затряс головой.
- Это будет ужасно.
- Пап, но это наша последняя надежда, - сказал Джой.
- И ты туда же?
Кармайкл глубоко вздохнул, ощущая на себе укоризненные взгляды обеих женщин, и понял, что ему придется сделать эту попытку. Решившись, он поднялся и сказал:
- Ладно. Клайд, позови Бисмарка. Джой, я повисну у него на руках, а ты попробуй открыть панель управления. Выдергивай все, что сможешь.
- Только осторожнее, - предупредила Этель. - Если он взорвется…
- Если он взорвется, мы наконец от него освободимся! - ответил Кармайкл раздраженно и повернулся к появившемуся на пороге гостиной широкоплечему робостюарду.
- Могу я быть чем-то полезен, сэр?
- Можешь, - сказал Кармайкл. - У нас тут возник маленький спор, и мы хотели бы узнать твое мнение относительно дефанизации пузлистана и… Джой, открывай!!!
Кармайкл вцепился в руки робота, стараясь удержать их и не отлететь самому в другой конец комнаты, а сын тем временем лихорадочно хватался за рычажок, открывающий доступ к внутренностям электронного слуги. Каждую секунду ожидая возмездия, Кармайкл с удивлением почувствовал, как соскальзывают пальцы, хотя он пытался удержаться изо всех сил.
- Бесполезно, пап. Я… Он…
И тут Кармайкл обнаружил, что висит в четырех футах от пола. Этель и Мира отчаянно закричали, а Клайд издал свое обычное: "Право, осторожнее, сэр".
Бисмарк отнес отца с сыном через комнату и осторожно посадил на диван, потом сделал шаг назад.
- Подобные действия опасны, - укоризненно произнес он. - Я могу нечаянно нанести вам увечье. Пожалуйста, старайтесь в будущем их избегать.
Кармайкл задумчиво посмотрел на сына.
- У тебя было то же самое?
- Да, - кивнул Джой. - Я не мог даже прикоснуться к нему. Впрочем, тут все логично. Он создал это чертово поле и вокруг себя!
Кармайкл застонал, не поднимая взгляда на жену и детей. Теперь Бисмарка невозможно даже застать врасплох. У Сэма возникло чувство, что он осужден на пожизненный срок, но пребывание в заключении надолго не затянется…
Через шесть дней после начала блокады Сэм Кармайкл поднялся в ванную комнату на втором этаже и взглянул в зеркало на свои обвисшие щеки. Потом встал на весы.
Стрелка остановилась на 180 фунтах.
Менее чем за две недели он потерял 12 фунтов и скоро вообще превратится в дрожащую развалину.
Пока он глядел на качающуюся стрелку весов, у него возникла мысль, тут же вызвавшая внезапную бурю восторга. Он бросился вниз. Этель упрямо вышивала что-то, сидя в гостиной. Джой и Мира с мрачной обреченностью играли в карты, до предела надоевшие им за шесть полных дней сражений в кункен и бридж.
- Где робот?! - заорал Кармайкл. - Ну-ка быстро его сюда!
- На кухне, - бесцветным голосом ответила Этель.
- Бисмарк! Бисмарк! - продолжал кричать Кармайкл. - Сюда!
- Чем могу служить, сэр? - смиренно спросил робот, появляясь из кухни.
- Черт побери! Ну-ка определи своими рецепторами и скажи, сколько я вешу!
- Сто семьдесят девять фунтов одиннадцать унций, мистер Кармайкл, - ответил Бисмарк после небольшой паузы.
- Ага! А в первоначальной программе, что я в тебя заложил, ты должен был обеспечить снижение веса со ста девяносто двух до ста восьмидесяти фунтов! - торжественно объявил Кармайкл. - Так что меня программа не касается до тех пор, пока я снова не наберу вес. И всех остальных, я уверен, тоже. Этель! Мира! Джой! Быстро наверх и всем взвеситься!
Робот посмотрел на него, как ему показалось, недобрым взглядом и сказал:
- Сэр, я не нахожу в своих программах записей о нижнем пределе снижения вашего веса.
- Что?
- Я полностью проверил свои пленки. У меня есть приказ, касающийся уменьшения веса всех членов семьи, Но какие-либо указания относительно terminus ad quern на ленте отсутствуют.
У Кармайкла захватило дух, он сделал несколько неуверенных шагов. Ноги его дрожали, и Джой подхватил отца под руки.
- Но я думал… - пробормотал он. - Я уверен… Я точно знаю, что закладывал данные…
Голод продолжал грызть его изнутри.
- Пап, - мягко сказал Джой. - Наверно, эта часть ленты стерлась, когда у него случилось короткое замыкание.
- О господи… - прошептал Кармайкл.
Он добрел до гостиной и рухнул в то, что когда-то было его любимым креслом. Теперь уже нет. Весь дом стал чужим. Он мечтал снова увидеть солнце, деревья, траву и даже этот уродливый ультрамодерновый дом, что построили соседи слева.
Увы… Несколько минут в нем жила надежда, что робот выпустит их из диетических оков, раз они достигли заданного веса. Но теперь и она угасла. Он хихикнул, а потом громко рассмеялся.
- Что тут смешного, дорогой? - спросила Этель. Она утратила свою прежнюю склонность к истерикам и после нескольких дней сложного вышивания взирала на жизнь со спокойной отрешенностью.
- Что тут смешного? А то, что я сейчас вешу сто восемьдесят фунтов. Я строен и изящен, как скрипка. Но через месяц я буду весить сто семьдесят фунтов. Потом сто шестьдесят. И в конце концов что-нибудь около восьмидесяти восьми фунтов. Мы все высохнем и сморщимся. Бисмарк заморит нас голодом.
- Не беспокойся, отец. Как-нибудь выкрутимся, - сказал Джой, но даже его мальчишеская уверенность сейчас звучала натянуто.
- Не выкрутимся, - покачал головой Кармайкл. - Мы никогда не выкрутимся. Бисмарк собирается уменьшать наши веса ad infinitum. У него, видите ли, нет terminus ad quem!
- Что он говорит? - спросила Мира.
- Это латынь, - пояснил Джой, - Но послушай, отец, у меня есть идея, которая, может быть, сработает. - Он понизил голос. - Я хочу попробовать переналадить Клайда, понимаешь? Если мне удастся получить что-то вроде мультифазного виброэффекта в его нервной системе, может быть, я смогу пропихнуть его сквозь обращенное защитное поле. Он найдет кого-нибудь, кто сможет отключить поле. В "Популярном электромагнетизме" за прошлый месяц есть статья о мультифазных генераторах, а журнал у меня в комнате наверху. Я… - Внезапно он замолчал.
Кармайкл слушал сына, словно осужденный, внимающий распоряжению об отсрочке смертного приговора.
- Ну, дальше. Продолжай, - нетерпеливо торопил он его.
- Ты ничего не слышал?
- Что ты имеешь в виду?
- Входная дверь. Мне показалось, я слышал, как открылась входная дверь.
- Мы туг все с ума сойдем, - тупо произнес Кармайкл, продолжая ругать про себя продавца у Мархью, изобретателя криотронных роботов и тот день, когда он в первый раз устыдился Джемины и решил заменить ее более современной моделью.
- Надеюсь, не помешал, мистер Кармайкл, - раздался в комнате новый голос.
Кармайкл перевел взгляд и часто заморгал, не веря собственным глазам. Посреди гостиной стоял жилистый краснощекий человечек в горохового цвета куртке. В правой руке он держал зеленый металлический ящик с инструментами. Это был Робинсон.
- Как вы сюда попали? - хрипло спросил Кармайкл.
- Через входную дверь. Я увидел свет внутри, но никто не открыл, когда я позвонил, и я просто вошел. У вас звонок неисправен, и я решил вам об этом сказать. Я понимаю, что вмешиваюсь…
- Не извиняйтесь, - пробормотал Кармайкл. - Мы рады вас видеть.
- Я был тут неподалеку и решил заглянуть к вам, чтобы узнать, все ли у вас в порядке с новым роботом, - пояснил Робинсон.
Кармайкл сжато и быстро рассказал о событиях последних дней.
- Так что мы в заточении уже шестеро суток, - закончил он. - И ваш робот собрался уморить нас голодом. Едва ли мы сможем продержаться дольше.
Улыбка исчезла с добродушного лица Робинсона.
- То-то я и подумал, что у вас болезненный вид. О черт! Теперь будет расследование и всякие прочие неприятности. Но я хоть освобожу вас из заточения.
Он раскрыл чемоданчик и, порывшись в нем, достал прибор в виде трубки длиной около восьми дюймов со стеклянной сферой на одном конце и курком на другом.
- Гаситель силового поля, - пояснил он и, направив прибор на панель управления защитным экраном, удовлетворенно кивнул. - Вот так. Отличная машинка. Полностью нейтрализует то, что сделал ваш робот, так что вы теперь свободны. И кстати, если вы предоставите мне его самого…
Кармайкл послал Клайда за Бисмарком. Через несколько секунд робослуга вернулся, ведя за собой громоздкого робоспоарда. Робинсон весело улыбнулся, направил нейтрализатор на Бисмарка и нажал курок. Робот замер в тот же момент, лишь коротко скрипнув.
- Вот так. Это лишит его возможности двигаться, а мы пока посмотрим, что у него там внутри. - Он быстро открыл панель на груди Бисмарка и, достав карманный фонарик, принялся разглядывать сложный механизм внутри, изредка прищелкивая языком и бормоча что-то про себя.
Обрадованный неожиданным избавлением, Кармайкл шаткой походкой вернулся в кресло. Свобода! Наконец-то свобода! При мысли о том, что он съест в ближайшие дни, его рот наполнился слюной. Картофель, мартини, теплые масляные рулеты и всякие другие запретные продукты!
- Невероятно! - произнес Робинсон вслух. - Центр повиновения закоротило начисто, а узел целенаправленности, очевидно, сплавило высоковольтным разрядом. В жизни не видел ничего подобного!
- Представьте себе, мы тоже, - вяло откликнулся Кармайкл.
- Вы не понимаете! Это новая ступень в развитии роботехники! Если нам удастся воспроизвести этот эффект, мы сможем создать самопрограммирующихся роботов! Представьте, какое значение это имеет для науки!
- Мы уже знаем, - сказала Этель.
- Хотел бы я посмотреть, что происходит, когда функционирует источник питания, - продолжал Робинсон. - Например, вот эти цепи обратной связи имеют отрицательный или…
- Нет! - почти одновременно выкрикнули все пятеро, и, как обычно, Клайд оказался последним.
Но было поздно. Все заняло не более десятой доли секунды. Робинсон снова надавил на курок, активизируя Бисмарка, и одним молниеносным движением тот выхватил у Робинсона нейтрализатор и чемоданчик с инструментом, восстановил защитное поле и торжествующе раздавил хрупкий прибор двумя мощными пальцами.
- Но… но… - забормотал, заикаясь, Робинсон.
- Ваша попытка подорвать благополучие семьи Кармайк-лов весьма предосудительна, - сурово произнес Бисмарк. Он заглянул в чемоданчик с инструментом, нашел второй нейтрализатор и, старательно измельчив его в труху, захлопнул панель на своей груди.
Робинсон повернулся и бросился к двери, забыв про защитное попе, которое не заметило с силой отбросить его обратно. Кармайкл едва успел выскочить из кресла, чтобы подхватить его.
В глазах наладчика застыло паническое, затравленное выражение, но Кармайкл был просто не в состоянии разделить его чувства. Внутренне он уже сдался, отказавшись от дальнейшей борьбы.
- Он… Все произошло так быстро, - вырвалось у Робинсона.
- Да, действительно, - почти спокойно произнес Кармайкл, похлопал себя по отощавшему животу и тихо вздохнул. - К счастью, у нас есть свободная комната для гостей, и вы можете там жить. Добро пожаловать в наш уютный маленький дом, мистер Робинсон. Только не обессудьте, на завтрак, кроме тоста и черного кофе, здесь ничего не подают.
Озимандия
© Перевод А. Лещинского
Планета вымерла около миллиона лет назад. Таково было первое впечатление, когда наш корабль сел на ее иссохшую бурую поверхность, и мы не обманулись. Когда-то здесь была цивилизация, но с тех пор, как последнее существо в этом мире распростилось с жизнью, Земля успела 106 раз обернуться вокруг Солнца.
- Мертвая планета! - с досадой воскликнул полковник Мэттерн. - От нее проку не жди. Можно спокойно собирать пожитки и двигать дальше.
Настроению Мэттерна удивляться не приходилось. Ведь требуя немедленного отлета и скорейшей высадки на планете более перспективной с практической точки зрения, он всего лишь безукоризненно соблюдал интересы тех, на кого работал. А работал он на Генеральный штаб Вооруженных сил Соединенных Штатов Америки. От Мэттерна и ею части команды ждали осязаемых результатов - новых видов оружия и военных союзов. Не затем Генштаб оплатил семьдесят процентов расходов по экспедиции, чтобы какие-то археологи били баклуши.
Но, к счастью для нашей части экипажа, то есть для "баклушников", Мэттерн не имел абсолютной власти. Может, Генштаб и раскошелился на семьдесят процентов наших расходов, но осторожные люди из Управления по связям с общественностью при Министерстве обороны позаботились о том, чтобы у нас остались хоть мало-мальские права.
Доктор Леопольд, руководитель гражданского раздела экспедиции, сказал решительно:
- Простите, Мэттерн, но тут я вынужден воспользоваться ограничительной оговоркой.
Мэттерн было вскипел:
- Но…
- Никаких "но", Мэттерн. Мы уже здесь. Мы угрохали кругленькую сумму, Чтобы добраться сюда. И коль скоро мы здесь, я настаиваю на предоставлении минимального срока, отпущенного для научной работы.
Мэттерн насупился и уставился в стол, опершись подбородком на большие пальцы и обхватив ладонями костистое лицо. Он едва сдерживал раздражение, но у него хватило ума смекнуть, что в данном случае закон на стороне Леопольда.
А мы - четыре археолога и семеро военных (они немного превосходили нас числом), - затаив дыхание, смотрели, как воюет начальство. Я глянул ненароком в иллюминатор и увидел сухую, выветренную равнину с торчащими там и сям обрубками, которые тысячелетия назад были, возможно, громадными памятниками.
- Планета не имеет совершенно никакого стратегического значения, - проговорил Мэттерн упавшим голосом. - Ведь на этой рухляди даже следов цивилизации не осталось - пыль одна!
- Тем не менее я пользуюсь предоставленным мне правом исследовать всякую планету, на которой мы высаживаемся, в течение по крайней мере ста шестидесяти восьми часов, - последовал ответ неумолимого Леопольда.
Тут Мэттерна прорвало:
- Да за каким дьяволом?! Просто назло мне? Хотите доказать, что ученый умней солдата?
- Я не собираюсь переходить на личности, Мэттерн.