- Вы хотите передвинуть корабль, сэр? - недоверчиво переспросил Реннер.
- Да.
Долгое время никто не говорил ни слова.
- Ну хорошо, - сказал Блейн. - Я объясню. Адмирала очень беспокоят эти малыши. Он думает, что они могут переговариваться с кораблем. Нам приказано следить, чтобы у них не было возможности связаться со взрослыми мошкитами.
Теперь молчание длилось еще дольше.
- Это все, джентльмены. Спасибо, мистер Уитбрид, - сказал Род. - Мистер Стейли, сообщите доктору Хорвату, что он может грузиться в катер в любое время.
"Что ж, вот мы и здесь", - подумал священник Харди. Это был округлый человек с мечтательными глазами и рыжими волосами, только начавшими седеть. За исключением воскресных богослужений, он проводил в каюте большую часть времени.
Дэвид Харди вовсе не был недружелюбным человеком. Любой мог зайти в его каюту выпить кофе, что-нибудь покрепче, сыграть в шахматы или же просто поговорить. Просто-напросто ему не нравились большие скопления людей. Он не мог узнавать их в толпе.
Он также не выставлял напоказ свои профессиональные склонности, не обсуждая свою работу с любителями и не публикуя результатов, пока не наберет достаточного количества доказательств. Сейчас, сказал он сам себе, это невозможно. Но кем же были чужаки? Наверняка они были разумны. Наверняка. И значит, в божественной схеме мира должно быть место для них. Но какое?
Члены экипажа перенесли снаряжение Харди на катер. Ленточная библиотека, несколько пачек детских книг, работы для ссылок (впрочем, немного, поскольку компьютер катера мог соединяться с корабельной библиотекой, но доктору Харди нравились книги, хотя они и были непрактичны). Было и другое снаряжение: два дисплейных экрана со звуковыми преобразователями, электронные фильтры, повышающие или понижающие частоту, изменяющие тембр и фазу. Он хотел укладывать приборы сам, но старший помощник Каргилл отговорил его от этого. Десантники были экспертами в этом вопросе, и опасения Харди, что они что-то повредят, не основывались ни на чем: сломав что-нибудь, им пришлось бы иметь дело с Келли.
Харди встретил Салли в воздушном шлюзе. Она также отправлялась в путешествие не налегке. Кроме себя самой, она хотела взять все, даже кости и мумии с Каменного Улья, но капитан дал добро только на голограммы, и даже они были спрятаны, пока она не установит, как относятся мошкиты к грабителям могил. По описанию Улья, сделанному Каргиллом, мошкиты не имели похоронных обрядов, но это было абсурдом. Похоронные обряды были у всех, даже у самых примитивных людей.
Она не могла забрать мошкиту-шахтера или оставшегося малыша, который снова стал самкой. И хорьки, и космодесант продолжали искать второго малыша со щенком (интересно, почему он удрал с другим малышом, а не со своей матерью?). Салли было очень интересно, помогла ли суматоха, поднятая ею вокруг приказа Рода космодесанту, получить ей место в катере. Она знала, что на самом деле вела себя не очень хорошо по отношению к Роду. Он сам получил приказ от адмирала. Но все-таки приказ был неправилен! Малыши ничего не могли повредить, и бояться их - значит быть параноиком.
Следом за священником Харди она вошла в каюту катера. Доктор Хорват был уже здесь. Они втроем должны были стать первыми учеными, попавшими на чужой корабль, и она испытывала возбуждение. Там так много нужно было изучить!
Антрополог - она думала сейчас о себе как о полноценном специалисте, и наверняка никто не стал бы этого оспаривать, - лингвист и Хорват, бывший хорошим физиком до того, как стать администратором. Хорват был единственным бесполезным человеком в группе, но его должность давала ему право лететь, если он хотел этого. Она не думала, что те же соображения были применимы к ней самой, хотя половина ученых на борту "Макартура" считали именно так.
Трое ученых, рулевой, двое космонавтов и Джонатон Уитбрид. Никакого космодесанта и никакого оружия на борту не было. Возбуждение достаточно хорошо скрывало страх, прорвавшийся вдруг в их души. Разумеется, они не были вооружены, но она чувствовала бы себя гораздо лучше (так же, как и все остальные), если бы Род Блейн был с ними. Но это было невозможно.
Позднее на катере могли перелетать и другие люди. Бакман с его миллионом вопросов, как только Харди решит проблему общения. Биологи, офицер Космофлота - вероятно, Каргилл, - чтобы изучить оружие мошкитов. Офицер-механик… Это могли быть любые люди, кроме капитана. Было невероятно, чтобы Кутузов мог позволить Роду Блейну покинуть свой корабль, независимо от того, насколько мирными были намерения мошкитов.
Салли вдруг почувствовала тоску по родине. На Спарте у нее был дом, Харинг Крое, а за несколько минут можно было попасть в столицу. Спарта была центром цивилизации - но в последнее время Салли жила в космических кораблях все уменьшающихся размеров, разнообразие было лишь в виде тюремного лагеря. Окончив университет, она приняла решение: стать личностью, а не украшением какой-нибудь мужской карьеры. Правда, сейчас уже многое говорило и о другой возможности, особенно если это будет настоящий мужчина. Хотя… Нет! Она будет принадлежать только себе.
В одном конце кабины находились искореженные приборы, а также столы - обеденный и игровые.
- Вы бывали на этом катере? - спросил Хорват.
- Простите?
- Я спросил: "Вы бывали на этом катере?" Они убрали отсюда все вооружение, но оставили достаточно, чтобы понять, что здесь было. То же самое и с торпедами. Их убрали, но пусковые аппараты на месте. Так какого же рода будет наше посольство?
Харди очнулся от своих грез.
- А что бы вы сделали на месте капитана?
- Использовал бы невооруженный катер.
- Таких здесь нет, - мягко заметил Харди. - Вы знали бы это, если бы навестили хоть раз ангарную палубу. - На этой палубе находилась часовня, и Хорват не посещал ее. Конечно, это было его дело, но нелишне иногда напомнить об этом.
- Но ведь у мошкитов совершенно явно не военный корабль!
Харди кивнул.
- Мошкиты рано или поздно откроют нашу ужасную тайну. Мы - род, любящий войну, это часть нашей натуры. Даже если мы прибываем на полностью разоруженном корабле. Вам не кажется, что это будет многозначительным фактом для мошкитов?
- Но ведь это очень важно для Империи!
Дэвид Харди согласно кивнул. Министр по науке был прав, но священник подозревал, что доказательства его были плохи.
Катер слегка накренился, и полет начался. Род следил за ним по экранам мостика, испытывая беспомощное раздражение. Через мгновение, когда катер подойдет к борту корабля мошкитов, одна из батарей Кроуфорда будет направлена на него. И Салли Фаулер будет на борту этого хрупкого безоружного суденышка.
Поначалу планировалось привести мошкитов на борт "Макартура", но пока малыши не найдены, это было невозможно. Род был рад, что его корабль неподвластен чужакам. "Я учусь думать как параноик, - сказал он сам себе. - Подобно адмиралу".
А тем временем не было никаких следов малышей, Салли не разговаривала с ним, и все были раздражены.
- Корабль готов к маневру, капитан, - сказал Реннер. - Я сменю вас, сэр.
- Хорошо. Продолжайте, навигатор.
Прозвучало предупреждение об ускорении, и "Макартур" мягко двинулся в сторону от чужого корабля. В сторону от катера и Салли.
22. Словесные игры
Душ - пластиковый мешок с мыльной водой и молодым человеком внутри, причем горло мешка было плотно завязано вокруг шеи мужчины. Уитбрид пользовался щеткой с длинной ручкой, чтобы почистить себя там, где чесалось, - то есть везде. Какое все-таки удовольствие напрягаться и расслаблять мышцы! Как мало было всего этого в корабле мошкитов, таком клаустрофобически стиснутом.
Вымывшись, он присоединился к остальным, сидевшим в гостиной.
Священник, Хорват и Салли Фаулер - все в комнатных туфлях с клейкими подошвами - выстроились в линию. Никогда прежде Уитбрид такого не видел.
- Министр по науке Хорват, - сказал он. - Я прибыл под ваше командование на время пребывания здесь.
- Очень хорошо, мистер Уитбрид. - Хорват казался встревоженным и озабоченным. Впрочем, как и все они.
Священник с усилием проговорил:
- Как видите, никто из нас не знает, что делать дальше. Никогда прежде мы не контактировали с чужаками.
- Они вполне дружелюбны и хотят говорить, - сказал Уитбрид.
- Хорошо, но это не удовлетворило моего любопытства, и я остался у вас на крючке. - Священник нервно рассмеялся. - На что это было похоже, Уитбрид?
Он попытался рассказать им. Стиснутый, пока добираешься до пластиковых тороидов… хрупкий… никаких результатов в попытках поговорить с мошкитами, за исключением того, что Коричневые чем-то отличаются от Коричнево-белых.
- Они не вооружены, - сказал он им. - Я провел там три часа, изучая этот корабль, и на нем не осталось места, где они могли бы спрятать крупное оружие.
- У вас не было чувства, что они провели вас мимо чего-то?
- Я… нет.
- Вы не очень-то уверены, - резко сказал Хорват.
- Это не так, сэр. Я только что вспомнил об экспериментальной комнате. Мы закончили обход в комнате, где были всевозможные инструменты - на стенах, на полу и на потолке. На двух стенах были простые вещи - ручные сверла, продольные пилы со странными рукоятями, винты и отвертки. Это были предметы, которые я мог узнать. Я видел когти и что-то, что, по-моему, было молотком с большой плоской головкой. Все вместе это выглядело как мастерская в каком-нибудь подвале. Но там были и действительно сложные предметы, назначения которых я вообще не мог определить.
Чужой корабль плыл совсем рядом, видимый в передний иллюминатор. Нечеловеческие тени двигались вокруг него. Салли тоже разглядывала их, но тут Хорват сказал:
- Вы сказали, что чужаки не присматривали за вами.
- Не думаю, чтобы они провели меня мимо чего-либо. Я уверен, что меня намеренно привели в эту мастерскую. Не знаю почему, но мне кажется, что это был тест на разумность. Если это так, то я провалился.
- Единственный мошкит, с которым мы разговаривали, - сказал священник Харди, - пока что не может понять даже простейших жестов. Теперь же вы говорите мне, что эти мошкиты устраивали вам тест на разумность…
- И понимали жесты. Удивительно быстро поняли их. Да, сэр. Они различны. Вы видели снимки.
Харди закрутил прядь своих редеющих рыжих волос вокруг шишковатого пальца и легонько дернул.
- Сделанные камерой вашего шлема? Да, Джонатон. Я думаю, что мы имеем дело с двумя видами мошкитов. Один из них - это ученый идиот, который не может говорить. Второй… по крайней мере говорит, - закончил он неубедительно. Заметив, что играет с волосами, он пригладил их и привел в порядок.
Все они испуганы этим, понял вдруг Уитбрид. Особенно Салли. И даже священник Харди, который никогда не давал повода думать, что… Всех испугало это первое движение.
- Еще какие-нибудь впечатления? - спросил Хорват.
- Я по-прежнему думаю, что корабль спроектирован для невесомости. Эти липкие полосы повсюду, надувная мебель… Кроме того, есть короткие проходы, соединяющие тороиды и имеющие ширину тех же тороидов. При ускорении они становятся открытыми дверями ловушек, а избежать их невозможно.
- Это странно, - буркнул Хорват. - Корабль двигался с ускорением всего четыре часа назад.
- Именно, сэр. Эти соединения должны быть новыми. - Эта мысль осенила Уитбрида внезапно. Соединения должны быть новыми…
- Это говорит нам даже больше, - тихо сказал священник Харди. - Вы сказали, что мебель находится во всех углах. Мы все видели, что мошкиты не заботятся о том, как они ориентированы, когда говорят друг с другом. Как будто они идеально приспособлены к невесомости. Как будто они развивались здесь…
- Но это невозможно, - запротестовала Салли. - Невозможно, но… вы правы, доктор Харди! Люди всегда ориентируют себя. Даже старые десантники, проведшие в космосе всю свою жизнь! Но никто не может развиваться в невесомости.
- Достаточно старые расы могут, - сказал Харди. - И потом, эти несимметричные руки… Успех эволюции? Нужно будет упомянуть эту теорию, когда мы будем говорить с мошкитами. Если мы будем говорить с ними, - добавил он.
- Они обезумели, увидев мою спину, - сказал Уитбрид. - Как будто никогда не видели подобного. - Он помолчал. - Я раздевался для них, и теперь они знают, с кем имеют дело. Это хорошо. - Говоря, он старался не смотреть на Салли.
- Я не собираюсь смеяться, - сказала она. - Я и сама хочу сделать то же самое.
Уитбрид резко поднял голову.
- Что?
Салли заговорила, осторожно подбирая слова. "Помни о провинциальных нравах", - мысленно сказала она себе и продолжила, не поднимая взгляда:
- Что бы ни собирались скрыть от чужаков капитан Блейн и адмирал Кутузов, существование у человека двух полов не входит в это число. Мошкиты имеют право знать, как мы устроены, а я единственная женщина на борту "Макартура".
- Но вы племянница сенатора Фаулера!
Она улыбнулась.
- Не будем говорить об этом. - Салли встала. - Лафферти, мы отправляемся немедленно. - Она повернулась, как имперская леди, стараясь не подавать и виду, что находится в невесомости. - Священник, вы можете присоединиться ко мне, когда я вас позову. - И она вышла.
Спустя некоторое время Уитбрид сказал:
- Хотел бы я знать, что делает вас такими нервными.
Хорват, глядя прямо перед собой, ответил:
- Она сама настаивает на этом.
Салли связалась с катером, когда добралась до места. Тот же самый мошкит, который приветствовал Уитбрида, или идентичный ему, вежливо пригласил ее на борт. Камера ракеты зафиксировала это, заставив священника наклониться вперед.
- Этот полупоклон очень похож на ваш, Уитбрид. Он великолепный мим.
Салли вновь вызвала их через несколько минут. Она была в одном из тороидов.
- Все мошкиты вокруг меня. Большинство из них принесли какие-то приборы. Джонатон, вы…
- У большинства из них не было в руках ничего. На что похожи эти приборы?
- Один похож на наполовину разобранную камеру, у другого есть экран, как у осциллографа. - Пауза. - Ну что ж, пока. - Щелчок.
Следующие двадцать минут они ничего не знали о Салли Фаулер. Трое мужчин нервничали, их глаза были прикованы к пустому экрану интеркома. Когда она наконец заговорила, голос ее звучал живее:
- Все в порядке, джентльмены. Вы можете входить.
- Я иду. - Харди освободился от ремней и медленно поплыл к воздушному шлюзу катера. В голосе его звучало явное облегчение: ожидание кончилось.
На мостике вокруг Рода царила обычная суматошная деятельность: ученые смотрели на главные наблюдательные экраны, квартирмейстеры следили за соблюдением безопасного расстояния в пятьдесят километров между кораблями. Род с гардемарином Стейли разрабатывали нападение космодесанта на корабль мошкитов. Все это было, конечно, чисто теоретически, но спасало Рода от мыслей о том, что происходило на борту чужого корабля. Вызов Хорвата был долгожданным разнообразием, и Род ответил с искренней сердечностью:
- Хэлло, доктор! Как у вас дела?
Хорват почти улыбался.
- Спасибо, капитан, очень хорошо. Доктор Харди отправился присоединиться к Салли Фаулер. Я послал вашего парня Уитбрида следом.
- Хорошо. - Род почувствовал пульсирующую боль между и чуть выше лопаток. Итак, Салли прошла через это…
- Капитан, мистер Уитбрид упомянул о комнате с инструментами на борту чужого корабля. Он верит, что его протестировали на способность обращаться с ними. Это заставляет верить, что мошкиты будут проверять на эту способность всех нас.
- Возможно. Изготовление и использование инструментов - это основная…
- Да, да, капитан, но никто из нас не является специалистом в этой области! Мы просто лингвист, антрополог и администратор. Мы… и несколько солдат Военного Космического Флота. Вся соль в том, капитан, что мы провели много времени, обсуждая поведение мошкитов, и никто из нас не счел их достигшими нашего уровня разумности.
Блейн обдумал это.
- Есть же сами эти корабли… Но вы правы, доктор. Я пришлю вам кого-нибудь. Мы найдем у себя кого-нибудь, кто хорошо справится с подобным тестом.
Когда Хорват исчез с экрана, Род снова коснулся контрольной панели.
- Келли, можете освободить с постов половину ваших людей.
- Слушаюсь, капитан. - Лицо Келли не выражало никаких эмоций, но Род знал, насколько неудобно сейчас носить боевое обмундирование. Весь космодесант "Макартура" в полной боевой готовности находился сейчас на ангарной палубе.
Затем Род вызвал Синклера.
- Есть небольшая проблема, Сэнди. Нужен человек, хорошо разбирающийся в инструментах и желающий отправиться на корабль мошкитов. Если вы укажете мне таких людей, я вызову добровольцев.
- Не беспокойтесь, капитан. Я пойду сам.
Блейн был шокирован.
- Вы, Сэнди?
- А почему бы и нет, капитан? Разве я не разбираюсь в инструментах? Или, может, я с чем-то не справился? Мои парни вполне разберутся, что работает не так на "Макартуре", - я хорошо натренировал их. Вы не ошибетесь во мне…
- Подождите минуту, Сэнди.
- Да, капитан?
- Любой, кто хорошо справится с тестом, будет знать и Поле, и Движитель. Возможно, адмирал не разрешит вам идти.
- На борту нет другого человека, который смог бы узнать все об этом корабле, капитан.
- Ну ладно, отправляйтесь на осмотр к хирургам. И дайте мне имя. Кого я могу послать, если вас не отпустят?
- Пошлите Джекса. Или Лейха Бетсона. Вообще, любого из моих людей, кроме Меньшикова.
- Меньшиков… Это не тот техник, который спас шестерых человек, закрытых в торпедной во время сражения с "Дерзким"?
- Да, капитан. Кроме того, он тот, кто установил вам душ за две недели до сражения.
- О-о… Хорошо, спасибо, Сэнди. - Он повернулся и осмотрел мостик. Дел для него было здесь совсем мало. Экраны показывали корабль мошкитов в центре прицела главной батареи "Макартура". Его корабль был в достаточной безопасности от всего, что мог сделать чужак, но сейчас Салли должна была соединиться с Харди и Уитбридом… Род повернулся к Стейли.
- Последний вариант был неплохим. А теперь разработайте план спасения, предполагая, что только половина десантников находится в состоянии боевой готовности.
Салли услышала суматоху, когда мошкиты вели по кораблю Харди и Уитбрида, но едва взглянула вокруг, когда они прибыли. Она потратила время, чтобы одеться, но это было необходимо, и сейчас в тусклом и профильтрованном свете Мошки ее руки изучали тело Коричнево-белого, сгибая ее (его) плечевые суставы и прослеживая мускулы. При этом она диктовала свои соображения в диктофон на горле:
- Я делаю вывод, что это другой подвид, но имеющий близкое отношение к Коричневым, возможно даже выведенный из них. Это должно быть определено генетическим кодированием, когда мы доставим образцы на Новую Шотландию, где есть нужное оборудование. Возможно, мошкиты знают это, но мы должны быть осторожны в разговорах с ними, пока не установим, какие табу существуют среди них.
У них явно нет половой дискриминации, такой, как существует в Империи; фактически имеется значительное превосходство женщин. Один Коричневый - мужчина и заботится обо всех детенышах. Они отлучены от груди или по крайней мере нет признаков кормления их женщинами - или самцом - на борту.