Эта повесть - журнал публикует ее с сокращениями - входит в цикл повестей и рассказов о жизни и приключениях Алексея Новикова, разведчика Космоса. Герои "Аландских каникул" могут быть знакомы читателям по ранее опубликованным повестям: "И увидел остальное", "Формула невозможного", "Сумерки на планете Бюр".
О чем рассказывалось в этих повестях?
Новиков и Заостровцев, будучи еще студентами-практикантами, летят на космическом танкере "Апшерон" к Юпитеру. В пути у них неожиданно отказывают приборы. Гибель корабля неминуема… И вот тут Заостровцеву - каким-то непонятным ему самому шестым чувством - удается "на ощупь" вывести корабль из страшного "Ю-поля". Что это было? Пробуждение древнего инстинкта ориентации в пространстве под воздействием облучения? Или нечто качественно новое? В дальнейшем Заостровцев вместе с биофизиком Резницким работает над этой проблемой. Ведь возможности человеческого мозга далеко еще не исчерпаны…
Вслед за Первой звездной экспедицией, так и не вернувшейся на Землю, в глубины Галактики уходит Вторая звездная - с целью установить источник мощного энергетического излучения. Среди участников этой экспедиции - Новиков и Резницкий.
Обследуя систему звезды Альфа Верблюда, они сталкиваются на сумеречной, покрытой льдом планете Бюр со своеобразной формой жизни - непосредственной трансформацией космического излучения в биоэнергию. Жизнь аборигенов этой планеты поддерживается энергозарядом, они не нуждаются в пище и тепле. Но здешняя цивилизация, по-видимому, приняла уродливый характер…
В "Аландских каникулах" все наши герои - на Земле.
Е. Войскунский, И. Лукодьянов
Аландские каникулы
Эта повесть - журнал публикует ее с сокращениями - входит в цикл повестей и рассказов о жизни и приключениях Алексея Новикова, разведчика Космоса. Герои "Аландских каникул" могут быть знакомы читателям по ранее опубликованным повестям: "И увидел остальное", " Формула невозможного", "Сумерки на планете Бюр".
О чем рассказывалось в этих повестях?
Новиков и Заостровцев, будучи еще студентами-практикантами, летят на космическом танкере "Апшерон" к Юпитеру. В пути у них неожиданно отказывают приборы. Гибель корабля неминуема… И вот тут Заостровцеву - каким-то непонятным ему самому шестым чувством - удается "на ощупь" вывести корабль из страшного "Ю-поля". Что это было? Пробуждение древнего инстинкта ориентации в пространстве под воздействием облучения? Или нечто качественно новое? В дальнейшем Заостровцев вместе с биофизиком Резницким работает над этой проблемой. Ведь возможности человеческого мозга далеко еще не исчерпаны…
Вслед за Первой звездной экспедицией, так и не вернувшейся на Землю, в глубины Галактики уходит Вторая звездная - с целью установить источник мощного энергетического излучения. Среди участников этой экспедиции - Новиков и Резницкий.
Обследуя систему звезды Альфа Верблюда, они сталкиваются на сумеречной, покрытой льдом планете Бюр со своеобразной формой жизни - непосредственной трансформацией космического излучения в биоэнергию. Жизнь аборигенов этой планеты поддерживается энергозарядом, они не нуждаются в пище и тепле. Но здешняя цивилизация, по-видимому, приняла уродливый характер…
В " Аландских каникулах" все наши герои - на Земле.
АВТОРЫ
М оре было усеяно бесчисленными островками, - будто сказочный исполин расшвырял по Ботническому заливу бурые глыбы гранита. Были здесь и острова побольше, изрезанные фиордами, поросшие бронзовоствольной северной сосной.
Пассажирский реаплан шел низко, и Витька прилип к стеклу иллюминатора, зачарованно глядя на архипелаг. Новиков тоже смотрел вниз, но то и дело отвлекался, поглядывал на Витькин точеный профиль, на русые колечки его волос. Все больше делается похожим на Марту, подумал он. И еще подумал, что хорошо сделал, уговорив Марту поехать не на Кавказ, а на Аланды. Слишком уж обласкан Кавказ туристами…
Сразу, будто откинули темно-зеленый занавес леса, открылся Мариехамн. Белокрасная россыпь домов, острая готика древней ратуши, маяк на оконечности длинной дамбы. Реаплан пошел на посадку.
Спустя полчаса Новиков с Мартой и Витькой уже стояли у справочных щитов в туристской гавани. Почитав надписи, Новиков включил схему архипелага. Тотчас осветились контуры заселенных островов, вспыхнули цифры, показывающие количество туристов в данный момент на каждом острове.
- Так, - деловито сказал Новиков. - Приступим к выбору. Витя, будь любезен, ткни пальцем в любой из незаселенных островков.
- Нет, нет, - запротестовала Марта. - Так можно угодить на голую скалу, а я хочу, чтоб были деревья.
Несколько парней проходили мимо и слышали этот разговор.
- Извините за вмешательство, - сказал один из них, остановившись. - Выберите зону 80, здесь, на Черингхольме, наша планктонная станция, - он показал на схеме, - а рядом отличный нежилой островок, вот здесь. Сосны, скалы и песок.
- Спасибо, - сказал Новиков, разглядывая на схеме островок, один из самых дальних на юго-востоке архипелага.
- Можем вас туда подбросить, товарищ Новиков…
Витька сердито хмыкнул: не найдешь места, где бы отца не узнали.
- Ну что ж, - улыбнулся Новиков, - так и сделаем.
Формальности заняли немного времени. Флегматичный сотрудник туристской базы ввел в схему знак заселения облюбованного островка и попросил в случае перемены места поставить его в известность. Затем он выдал Новикову комплект снаряжения - палатку, портативный энергатор, продовольствие, утилизатор, - все это было погружено на трансленту и доставлено к причалу.
- Сюда, - парень с планктонной станции указал на один из катеров.
Новиков, однако, не торопился перегружать снаряжение. Он стоял, сунув руки в карманы, и смотрел на старенькую яхту, покачивавшуюся у соседнего пирса. Марта проследила за его взглядом.
- Ты прав, - сказала она. - Давай попросим эту яхту.
Сотрудник турбазы поднял белесые брови.
- Но это же старье, - заметил он. - Мы собираемся пустить ее в утилизатор.
- Нам она годится, - быстро сказал Новиков. Он уже был полон решимости. - Паруса, надеюсь, не дырявые?
Сотрудник поднял брови еще выше.
- Никогда не слышал, чтобы селирон мог продырявиться. Но с яхты снята автоматика. Вы не сможете выйти без трансфлюктора.
- Ничего, мы умеем без него обходиться.
Сотрудник помигал белыми ресницами, раздумывая.
- Нет, - сказал он. - Я не имею права, товарищ. С вами женщина и ребенок.
На помощь подоспела планктонная станция:
- Ладно, Вейкко, женщину и ребенка мы повезем на катере, а ты не упрямься, дай яхту Алексею Новикову. - Парень подчеркнул интонацией последние слова.
Но Вейкко был несокрушим.
- Я не делаю ни для кого исключений, - произнес он ровным голосом. - Яхта без трансфлюктора. Погода свежая. Выберите любой катер. Желаю вам хорошего отдыха.
- Не понимаю, что тут спорить, - вмешалась Марта. - Раз нельзя, значит нельзя. Правда, Вейкко? - Она улыбнулась ему самой ослепительной из своих улыбок. - Немножко жалко, конечно. Давно уже я не ходила на яхте. По-моему, со Второй Оркнейской регаты. Да, Алеша?
- Вы участвовали во Второй Оркнейской? - спросил планктонный парень,
- Да. Где ваш катер? Этот? Ну, давайте грузить.
Вейкко поднял безмятежно-голубые глаза к мачте метеостанции.
- Зюйд-ост, - сказал он. - Придется идти в лавировку до знака Руна… Садитесь в яхту. Я отвезу вас.
- Н равится тебе? - спрашивает Новиков Витьку.
Витька сегодня молчаливый, серьезный. И вообще не по годам серьезный. В кого это он? Совершенно не склонен к болтовне. В меня, конечно, пошел…
- Природа нравится, - отвечает Витька.
Вот как, думает Новиков, - природа. Значит, что-то другое ему не нравится. Только природа нравится. В прошлом году, когда Витька приехал на каникулы, с ним было проще. Взбирался на колено и обрушивал лавину вопросов. А теперь больше помалкивает. Ну, как же, - повзрослел, в третий класс перешел.
С кормы доносится смех Марты. И еще что-то вроде икоты - это Вейкко так смеется. Смотри-ка, ей удалось разговорить этого твердокаменного финна.
А у него, Новикова, почему-то не клеится разговор с Витькой.
- Как у тебя в школе? - спрашивает он. - Математика легко дается?
- Особых трудностей нет, - отвечает Витька, глядя по сторонам.
- А как отношения с товарищами?
- Товарищи есть товарищи… - Витька слегка пожимает плечами.
Некоторое время Новиков размышляет над его ответом. Он знает, что у Витьки в этом семестре была драка. Из-за чего - Марта так и не дозналась. И в кого он такой упрямый? Наверное, в Марту…
- Посмотри, - говорит Витька, - сосны торчат прямо из скалы. Разве деревья могут расти без земли?
Оранжевое предзакатное солнце выплывает из облаков - будто из дырявого мешка вывалилось - и мягко золотит шхеры. На севере вечера длинные-длинные - как тени от этих сосен, лежащие на воде. Яхта, покачиваясь, перерезает тени и выходит на плес. Здесь прыгают на зыби солнечные зайцы, и ветер пробует штаги и ванты на звонкость, и Марта кричит с кормы:
- Алешка, откренивай!..
У Марты уже в руках румпель и шкоты. Однако, быстро идет приручение Вейкко… И, как бывало когда-то, Новиков, держась за ванту, вывешивается за борт, и яхта красиво делает поворот оверштаг, огибая белый конус поворотного знака.
Серебристо-розовая рыбина медленно плыла вперед и немного вверх, пошевеливая плавниками. Новиков пошел за ней, осторожно поднимая ружье. Треска, что ли, подумал он, да какая здоровенная, около метра. Ну, на этот раз я не промахнусь!.. Он прицелился, и в этот момент рыба, будто почуяв неладное, метнулась в сторону скалы. Ах, чтоб тебя! Новиков оттолкнулся от каменистого грунта и поплыл к скале, темно-зеленой и скользкой от мха. Обогнув ее, остановился. Темно, как в ущелье. Ущелье и есть, только подводное. Разве тут увидишь рыбу? Косыми светлыми штришками промелькнула стайка салаки. Новиков медленно поплыл вперед, раздвигая рукой водоросли. Уж очень ему хотелось всадить гарпун в эту треску. Смешно сказать: вот уже неделя, как они на Аландах, каждый день уходят под воду - и ни одного удачного выстрела.
Новиков оглянулся - и все похолодело у него внутри: Витьки не было видно. Обычно он следовал за отцом, только под этим условием - не отставать ни на шаг - Марта разрешила ему подводные прогулки. И вот Витька исчез.
- Витя!.. - крикнул Новиков.
Тишина. Только слабое потрескивание в шлемофонах - обычный шум помех.
- Витька!..
Новиков рванулся из ущелья, выплыл из-за скалы, огляделся. В зыбком полумраке не было видно Витькиного гидрокостюма. У Новикова перед глазами все поплыло, смешалось, остался лишь черный клубящийся страх. И еще - мгновенное видение: он выходит из воды, выходит один, и Марта, загорающая на крохотной полоске пляжа, поднимается ему навстречу, и в глазах у нее…
Новиков мотнул головой.
- В-и-ть-к-а!..
И весь напрягся. Но в шлемофонах лишь коротко продребезжало. Снова крикнул и опять услышал, словно бы в ответ, металлическое лязганье. Так повторилось несколько раз. Новиков подплыл к якорному канату, уходившему наверх, к яхте, посмотрел на желтоватое днище с красным килем. Здесь было место, от которого они обычно начинали подводные прогулки, и ориентир для возвращения на остров. Может, Витька вылез наверх? Но почему, в таком случае, не предупредил его, Новикова? Или что-то испортилось в гидрофоне? Это странное дребезжание…
Да, Витька, конечно, наверху, - убеждал себя Новиков. Перед тем как вынырнуть, он крикнул еще раз. И тут Витькин голос ответил:
- Я же тебе говорю: иду обратно!
Новиков испытал облегчение от спокойного голоса сына. Но тут же снова встревожился:
- Ты смотрел на компас? Каким курсом ты шел от яхты?
- Я держал сто двадцать. Да ты не…
- Значит, держи сейчас двести сорок! - закричал Новиков. - Ты слышишь?
- Я так и иду, - ответил Витька таким тоном, будто хотел сказать: "Знаю без тебя, не кричи, пожалуйста".
Новиков поплыл в направлении, откуда должен был появиться Витька. Дно понижалось, за нагромождением камней начиналась большая глубина, и Новиков опять испугался - на этот раз задним числом, - что Витька полез в эту бездну.
Несколько левее, чем он ожидал, возникло в зеленом полумраке красное пятно Витькиного гидрокостюма. Витька плыл над грунтом, мерно разводя руками. Новиков быстро поплыл навстречу и молча заключил Витьку в объятия. Тот удивленно посмотрел и высвободился.
- Почему ты полез туда? - спросил Новиков. - И ничего мне не сказал?
- Хотел посмотреть, что там. А ты бы мне не разрешил.
Новиков оценил ответ по достоинству. Они поплыли, голова к голове, к яхте.
- Там, на дне, в иле, - что-то большое, - сказал Витька. - И труба торчит.
- Какая еще труба, - проворчал Новиков. - Почему ты не отвечал, когда я звал тебя?
- Я отвечал.
- Ответил, когда я позвал в десятый раз. А до этого…
- Я все время отвечал.
"Странно, - подумал Новиков. - Все-таки что-то неладно с гидрофоном".
Они подплыли к якорному канату и по песчаному пологому дну пошли наверх.
- Маме ничего не говори, - сказал Новиков. - Не надо ее волновать. И вообще, я вижу, с тебя нельзя глаз спускать.
- А почему я должен ходить за тобой, как тень? - отозвался Витька, и Новиков ощутил желание надрать ему уши.
Марта расхаживала по узенькому, зажатому скалами пляжу. Раскрытая книга валялась на песке.
- Почему не загораешь? - спросил Новиков, выбравшись из гидрокостюма. - Солнце сегодня хорошее.
- Сама не знаю. Вдруг я что-то забеспокоилась. Вы слишком долго сегодня. - Марта улыбнулась, поправила косынку на голове. - Опять стреляли мимо?
- Гонялись вот за такой здоровенной треской! - Новиков широко развел руками.
- Ух вы, охотнички мои, - сказала Марта и чмокнула Витьку в загорелую щеку. - Неуда-ачливые! Идемте, буду вас кормить.
Красно-белая палатка славно вписывалась в темную зелень хвои. Сосны осыпали иголки на раскладной столик, на тарелки. Бифштекс, поджаренный на энергаторе и облитый гранатовым соком, был необыкновенно вкусным.
Новиков покосился на Витьку. Жует быстро, энергично, а сам глазеет по сторонам, ничего не хочет упустить. Вон каркнула, сорвавшись с ветки, ворона и полетела куда-то по своим вороньим делам. Плеснула волна у скал, взметнулась пенным фонтаном, - свежеет ветер, ярится прибой. Щекотно ползет по голой ноге муравей. Ну и пусть ползет…
Новиков перевел взгляд на Марту. Гляди-ка, ухитрилась так загореть при здешнем скупом солнце! И, конечно, босая… Чудачка, носится со своей идеей о необходимости ходить босиком по земле. И вот терпит, упрямо ходит по камням, по хвойным иголкам. И Витьку заставляет.
Не думал Новиков, что сможет отринуть от себя вечные земные заботы, ведь казалось, никуда от них не уйдешь, а вот поди ж ты… Хорошо здесь, в тишине, на клочке тверди посреди изменчивого моря.
Марта поставила перед ним клубничное желе, сказала:
- Совсем забыла: сегодня тебя вызывал Резницкий.
- Резницкий? - Новиков вскинул голову. - Что ему надо?
- Не знаю. Он вызовет еще.
- Ты сказала, что у нас отпуск?
- Да.
Новиков привалился спиной к шершавому, нагретому солнцем стволу сосны. Будто издалека услышал голос сына:
- …если отказал синхронизатор, значит, они не смогли выйти из совмещенного континуума Время - Пространство… Да, мама?
- Должно быть, так, - коротко ответила Марта. - Что будем делать, мальчики? Читать или посмотрим микрофильм?
Но Витька не унимался:
- Значит, может быть, они еще живы, правда? Они - вне Пространства и Времени, не могут вернуться, но ведь это еще не…
Опять он о Первой звездной, подумал Новиков. Упрямо расспрашивает, не понимает, каково нам с Мартой…
Иногда их навещал Маврикий Попов - тот парень с планктонной станции, что посоветовал выбрать этот остров. Внешность у Маврикия была мрачноватой, лохматые брови насуплены. Отличала его и крайняя независимость суждений.
- Могу только посочувствовать, - говорил он, - людям, ведущим сухопутный образ жизни. Морская среда более естественна. Не стоит забывать, что жизнь вышла из океана.
- Раз уж вышла, так назад ее не загонишь, - благодушно замечал Новиков, обстругивая ножиком сосновую ветку.
В разговор вступала Марта:
- Вы неправы, Маврикий. Из океана выползла кистеперая рыба. А человек вышел из лесу. Лес - вот естественная среда человека. Мы - дриопитеки, неосмотрительно вылезшие в степь, под яркое солнце. Погодите возражать! Конечно, надо было слезть с деревьев, никто не спорит, но потом начались ошибки. Человек лишился лесного экрана, он стал усердно вырубать леса - свою естественную защиту. Он изобрел обувь и начал заливать землю бетоном и асфальтом. Короче говоря, изолировал себя от естественной среды…
"Зеленоглазый мой дриопитек, - с нежностью подумал Новиков, глядя на Марту. - Великий пропагандист Босого Хождения по траве…"
- Маврикий, - сказал Витька, - вы обещали пойти со мной посмотреть, что там лежит на дне. Там что-то большое.
- Пошли. - Маврикий стремительно поднялся.
- Что? Прямо сейчас? - Витька слегка опешил.
- Конечно. Разрешаете, Марта?
- Только ненадолго. И не отпускайте его от себя.
Вода, слабо плеснув, сомкнулась над головами Маврикия и Витьки. Несколько секунд еще были видны в воде их красные гидрокостюмы, потом они растаяли.
Помолчав, Марта сказала:
- Алеша, ты не рассердишься, если у нас на острове появится гость?
- Какой еще гость?
- Инна Храмцова. Понимаешь, Алешенька, ей живется одиноко. И я позвала ее к нам отдохнуть…
Новиков натянул гидрокостюм.
- Ты готов? - спросил он Витьку. - А ружье почему не захватил?
- Не нужно ружья. Тут подводная охота запрещена.
- Запрещена? - Новиков уставился на сына. - Вот так новость! Кто тебе сказал?
- Вчера я был на планктонной станции и слышал, как Лотар, ну, знаешь, рыженький такой, который здорово снимает фильмы под водой…
- Знаю, знаю.