Рубка - перед нами, ее двери распахнуты настежь. И теперь она действительно походит на поле битвы: сломанная мебель и что-то еще, все обломки плотно сгрудились в одной части комнаты. На видео это казалось бесформенной кучей, но сейчас, когда я смотрю на ходовую рубку в реальности, то вижу там баррикаду.
Все-таки камеры видят не так, как человеческие глаза.
Не вполне.
Странная отличительная особенность этой баррикады, совсем не характерная для вещей, плавающих при нуль-G, состоит в том, что она протянулась от пола до самого потолка комнаты и выглядит как бы привязанной к одному месту.
Ни я, ни Карл после первого взгляда не уделяем баррикаде особого внимания. Мы договорились на скипе, что сначала будем обследовать всю остальную часть рубки и попытаемся обнаружить предполагаемый "рычаг мертвеца" (скорее всего, иллюзорный). Нам придется работать с повышенной аккуратностью, так как здесь и вправду настоящее минное поле.
До вылета (с помощью визуалов Джайпа и его незаконченной карты) мы уже распределили между собой зоны, которые или я, или Карл должны обследовать. Я беру на себя дальнюю от входа половину комнаты. Главным образом потому, что все-таки это моя личная идея, а чем дальше от входа, тем опаснее, как мы оба интуитивно ощущаем. Там ближе всего к застрявшему зонду и тому месту, где горизонтально висит внутри баррикады Джуниор, где видны его торчащие наружу ботинки.
Здесь, как и везде на этом корабле, отсутствуют скобы для рук. Отталкиваюсь от стены. И плыву к задней стене напрямик, через всю ходовую рубку.
Внизу, подо мной, обломки металла и залежи мелкого мусора. Я вижу остатки трубчатых ножек, там были столы или какая-то еще мебель, но всё вырвано с корнем. Вижу треснувшие основания для панелей. Из общей мешанины торчат древние провода, то есть их обрывки, и всюду рассыпаны болты (винты? шурупы?); я видела подобный крепеж в старых колониях, но в пространстве - никогда.
Мой желудок спазматически сжимается.
Задняя стена рубки темная, со слепым панорамным экраном, он растянут почти во всю ее ширину. Я не могу почувствовать, что когда-то здесь билось сердце корабля, который назывался Dignity Vessel. В этом помещении я чувствую себя, как в пещере. Просто удивительно, что так много людей согласились доверить свою жизнь подобному месту. В точности не представляю сколько, но хотелось бы знать.
Вблизи от стены я разворачиваюсь так, что ударяюсь о нее подошвами ботинок - самым плотным и прочным материалом в моем костюме. Эта стена по большей части гладкая, но с сюрпризами. Кое-где торчат все те же болты, а еще какие-то перекрученные кусочки металлической ленты… Не знаю, от чего бы они могли остаться, и не хочу знать.
Всё это место выглядит безнадежно мертвым.
Почти все мои силы теперь уходят на то, чтобы не смотреть на баррикаду, не искать глазами ботинки Джуниора, не кинуться туда. Но я вынуждаю себя осветить кусок стены и тщательно его осматриваю. А потом другой, и третий, и пол, и потолок. Чтобы найти какую-то штучку, все что угодно, лишь бы это могло иметь отношение к управлению технологиями корабля.
Но если здесь нечто такое и было, компьютерный пост или машинерия, то теперь уже нет. То ли разбито вдребезги, то ли стало частью баррикады. Моя работа кончается очень быстро, и я трачу еще несколько минут, чтобы записать на видео свою зону рубки во всех подробностях. На тот случай, если камера вдруг увидит что-нибудь, чего не заметила я.
У Карла дела идут не так споро, он аккуратно прокладывает себе путь через минное поле мелкого острого мусора. И наконец приближается к тому месту боковой стены, где более или менее сохранилась пара панелей. Карл сканирирует их со всех сторон, прощупывает сенсорами и датчиками, записывает на видео и качает головой.
Я уже знаю, что Карл ничего не нашел, прежде чем он сам сообщает мне об этом.
Я знаю.
Мы встречаемся там, где боковая стена Карла смыкается с моей. Здесь, оказывается, есть двойная угловая скоба для рук, и она была сконструирована, что вполне очевидно, специально для этого места. Первая и единственная ручная скоба, которую я увидела во всем корабле "Дигнити".
Может быть, древние инженеры и дизайнеры считали, что экипаж ходовой рубки все-таки надо подстраховать на случай отказа искусственной гравитации, а все остальные как-нибудь обойдутся. А может, на этих ручных скобах кто-то очень недурно сэкономил ради собственной пользы.
- Ты уже сообразила, как войти в баррикаду? - спрашивает у меня Карл.
- Мы туда не сунемся, - говорю я. - Мы просто собираемся удовлетворить мое любопытство.
Карл знает о моем сновидении, я рассказала ему, когда мы экипировались на скипе. Понятия не имею, слышала ли Голубка, а если слышала, то как отнеслась к мистической подоплеке нашей последней миссии. Но Карл понимает меня, я это вижу.
- Теперь нам лучше всего работать на привязи, - говорит он деловито. - Мы можем привязаться к этой скобе, так будет удобно. И тогда, если кто-нибудь из нас застрянет…
Я прерываю его жестом и качаю головой. В баррикаде есть и другие тела, кроме Джуниора. Могу поклясться, что некоторые из них надежно обвязаны прочным шнуром. А к другому концу каждого шнура очень надежно привязан какой-нибудь фрагмент корабельного оборудования.
Если С-технология настолько могущественная вещь, как я не без основания полагаю, то люди в этой рубке не имели ровно никакой защиты от нее. И та угловая скоба тоже нас не спасет, хотя сейчас СТ действует не в полную силу… Какие-то доли процента от рабочей мощности генератора, так мне кажется.
- Я иду первой, - говорю Карлу. - А ты ждешь. Если меня затянет, возвращайся. А потом вы с Голубкой улетите отсюда.
Мы уже обсуждали такой вариант, и моим дайверам он не нравится. Карл и Голубка считают, что если они бросят меня в этой рубке, их будут преследовать два призрака вместо одного.
Может быть, и так.
Но они будут вполне живыми, чтобы узреть этих призраков.
Я отталкиваюсь от угловой скобы - очень мягко, не как в коридорах - и позволяю слабому пассивному дрейфу донести меня до баррикады. По пути ставлю все фронтальные камеры костюма на максимальное разрешение и почти все из них - дополнительно на зум. Я хочу увидеть всё, что только можно будет разглядеть через эту баррикаду.
Теперь мой костюм тоже сияет всеми огнями. Должно быть, я смахиваю на детскую плавающую игрушку в праздничный день.
Торможу рядом с местом, где Джуниор проник в баррикаду. Вот они, его ботинки, в том же самом положении, как и раньше. Занимаю позицию на той же линии - за ботинками - и начинаю отплывать назад. Дальше, дальше, дальше… пытаюсь поймать отражение в его визоре… Черта с два!
Я должна вернуться туда, где все началось. К этой дыре в баррикаде, через которую Джуниор собирался пройти насквозь, да не вышло.
Я боюсь этой дыры больше, чем всего остального крушения. Но я делаю это. Хватаюсь за круглый штырь, помеченный на карте Джайпа, и подтягиваю тело к дыре.
И сразу наезжаю внутрь всеми своими зумами.
Но могла бы обойтись и без этого.
Я и так вижу часть лица Джуниора, освещенную моей безумной иллюминацией. Я узнала его по шлему - современный дизайн, маленькие логотипы, которые он сам наклеил.
Шлем упирается в единственную целую панель во всем этом бедламе. Лицо обращено вниз, визор шлема чистый. Я отчетливо вижу то, чего вовсе не ждала. Противоположность моего ночного кошмара.
Нет, он не живой.
Он неживой уже столько времени, что трудно вообразить.
Как я упоминала, никто теперь на самом деле не понимает путешествий между измерениями, но есть подозрения, что таким образом возможно манипулировать временем. И то, что я перед собой вижу, наглядно доказывает: моя интуитивная гипотеза была неверна.
Время не замедлилось для него, а ускорилось. Настолько, что Джуниора даже узнать нельзя. Теперь это просто мумия. Он мумифицировался так давно, что выглядит окаменевшим. Ни один нормальный медицинский инструмент даже не поцарапал бы его лицо, я могу поклясться.
Вблизи дыры нет никаких течений или завихрений, ничего такого, что могло бы потянуть меня вперед - но я стремительно шарахаюсь назад, позабыв об осторожности… Что угодно, только не это!
Только не такая судьба, я не хочу разделить ее с самым юным дайвером из нашей команды.
- Ну что там?… - нетерпеливо спрашивает Карл.
- Он умер, - говорю я ему. - Уже нет смысла вытаскивать его оттуда.
Неточное выражение. В действительности пришлось бы выдирать Джуниора из мертвой хватки СТ, но к этой проклятой технологии я больше ни за что не подойду, как хотите. И мне плевать, что СТ могла бы озолотить меня. Мне без разницы, на сколько исторических вопросов СТ способна ответить. Я больше не желаю иметь с ней никакого дела, точка.
Все, я покончила с этим.
С этим дайвингом, с этим крушением.
И моим недолгим, но пылким романом с жадностью.
Но у нас есть ответы на вопросы властей и подтверждающие визуалы, которые мы незамедлительно предъявляем, когда к нам прилетают правительственные корабли. Полный конвой в составе десяти боевых единиц. Правительство не желает рисковать такой драгоценностью, как С-технология.
Кудесница не прилетела вместе с ними. Не знаю, почему я решила, что она вернется сюда. Она сразу избавилась от Джайпа, передав его властям одновременно с рапортом о нашей миссии, а затем бесследно растворилась внутри станции Лонгбоу, не озаботившись даже получить премиальные. Правительство честно выплачивает премии всякий раз, когда кто-нибудь находит редкостный клад в виде никому не известных технологий.
Кудесницы нет, и я сомневаюсь, что она может вернуться.
Голубка теперь не разговаривает со мной. Почти. Только время от времени напоминает, как нам всем повезло, что нас ни в чем не обвинили.
Финальные видеоклипы, мои и Карла, доказали властям, что мы достаточно заботились о нашем товарище по команде: не бросили его сразу, а вернулись за ним в крушение. Что на деле у нас не было никакого реального представления об СТ, пока мы не увидели ее в действии. Предыдущие рабочие видеоматериалы, снятые с костюмов Дж&Дж, показали не менее убедительно: мы заявились сюда не ради того, чтобы ограбить крушение, а с целью исследовать невероятно древний корабль.
Таким образом, мое клятвенное заявление подтверждено.
Я свободный дайвер и лидер команды свободных дайверов.
Не пират, не сталкер и не мародер.
И как честный лидер команды я получаю законное право на награду, которой побрезговала Кудесница.
Я бы тоже не взяла ее, но… еще нужно расплатиться за эту проклятую экспедицию. И у меня был отличный план по выколачиванию денег, только теперь ничего не выйдет. Я планировала возить в это место - под покровом глубочайшей тайны! - самых богатых туристов, чтобы они поглазели на легендарный Dignity Vessel, залетевший так далеко от Старой Земли.
Десять правительственных кораблей куда-то отконвоировали крушение. Перегнали в какой-то ангар или пакгауз, или на промежуточную техническую станцию, или в иное место, где правительство будет ревниво охранять секреты аутентичной СТ. Голубка думает, что нам все-таки следовало Взорвать этот корабль. Карл счастлив уже тем, что "Дигнити" исчез с наших глаз.
Ну а я - я просто хотела бы узнать побольше ответов на загадки корабля.
Этот "Дигнити" успел немало послужить, о чем неоспоримо свидетельствуют следы многочисленных мелких починок вручную. И вдруг, в один из рутинных моментов активирования СТ - или ее дезактивирования - что-то происходит не так: что именно? Но сомневаюсь, чтобы даже лучшие ученые умы, работающие на наше правительство, когда-нибудь разобрались в этом. Учитывая то жуткое месиво, которое мы видели в ходовой рубке.
Теперь вопрос, как "Дигнити" оказался в том месте, где я нашла его. Не вижу возможности определить, пропутешествовал он все тысячелетия в стелс-режиме или же нет. И я уверена, что мы никогда этого не узнаем. Если допустить, что да, то все равно это не объясняет, как он уклонялся от гравитационных колодцев и других опасностей, которые поджидают корабли в нашей холодной и негостеприимной Вселенной.
Или, может быть, на этот корабль все-таки установили позднее сверхсветовой привод. Но я опять же сомневаюсь, что когда-нибудь доберусь до истины.
Что касается пропавшей команды… Никаких особенных идей у меня нет. Кроме того, что члены экипажа, находившиеся в ходовой рубке на момент катастрофы, там же и погибли. В этом я уверена абсолютно. Мы с Карлом могли бы обнаружить их тела в той зловещей баррикаде, если бы у нас хватило духу и кислорода поискать.
Но остальные? Как я уже сказала, мы не нашли ни одного трупа, никаких останков. Но всегда что-то должно остаться, а иначе просто никак не может быть. Учитывая, что все эти тысячи лет корабль был наглухо задраен и закупорен.
Можно предположить, что катастрофа грянула, когда "Дигнити" находился в каком-то тестовом полете при минимальном экипаже в ходовой рубке. И тогда никакой загадки нет.
Но мне больше нравится другое предположение.
Я словно вижу сама, как все остальные заглядывают в эту рубку, созерцают разгром на поле битвы и приходят к тому же выводу, что и мы с Карлом. Что овчинка выделки не стоит, как говорили на Старой Земле.
Я не видела в крушении спасательных капсул, но знаю по историческим документам: подобные вещи существовали на кораблях "Дигнити".
Вполне возможно, что все остальные катапультировались, были как-то спасены - и рассеялись по другим культурам, в ту эпоху безнадежно удаленным от их родного дома… И может быть, как раз эти события и породили те самые легенды, которые глубоко впечатлили Джайпа?
Или мне просто хочется верить: так оно и случилось.
Станция Лонгбоу никогда не была мне домом по-настоящему, только очень удобной штаб-квартирой, но теперь я от всей души жду не дождусь, когда мы с "Заботой" наконец долетим туда. Как хорошо будет попрощаться с мрачной Голубкой, которая по-прежнему не желает со мной разговаривать, и с нервным Карлом, который без устали твердит, что дни его дайвингов остались позади.
Мои тоже, хотя и на другой манер.
Мы с "Заботой" еще вовсю покатаем туристов, доставляя их к разнообразным крушениям, знаменитым и не очень. С обещаниями изумительно страшных и опасных дайвингов, каковые, само собой, не имеют ничего общего с действительностью.
Но что до всего остального - тут я пас.
Больше никаких загадочных крушений, никакого риска без необходимости и смысла. Спасибо, уже накушалась по горло.
Я выхожу из этой игры.
Мое неуемное любопытство долго гоняло меня по огромному региону Галактики. В поисках таких мест, где давным-давно уже никто не бывал, так давно, что они сделались потайными карманами и кармашками глубокого пространства. И в каждый из них мне ужасно хотелось заглянуть. Мое любопытство понукало меня слишком долго, так что в конце концов я натолкнулась на самый потайной, самый секретный карман Галактики в данной ее области.
И разумеется, я заглянула туда - и нашла свой джекпот, как выразился Джуниор. А потом я увидела собственными глазами, на что способна моя уникальная находка. И больше ничего, совсем ничего искать не хочу.
Все, я повесила свой дайверский костюм на гвоздик.
И вспоминаю, что мои ноги умели ходить по земле.
Там гораздо меньше опасностей - на колоссальной тверди с нормальной гравитацией. Не то чтобы я теперь сильно боялась крушений, нет. Не более, чем обычный среднестатистический спейсер.
Гораздо больше я опасаюсь совсем другого. Я ужасно боюсь этого чувства, этой страсти: МОЕЙ ЖАДНОСТИ. Которая овладела мной в мгновение ока, чтобы сделать слепой и глухой ко всему человеческому. К сомнениям моих лучших дайверов, к страху и уговорам моих старых подруг. Даже к собственной истерической эйфории внутри этого "Дигнити".
И я выхожу из игры, покуда еще не поздно.
Пока не потеряла себя, не докатилась до пиратства или мародерства. Пока моя жадность не вцепилась в меня с той же неумолимостью, как СТ в Джуниора.
Потому что, если не остановиться вовремя, алчность затянет тебя в свое измерение, чтобы не отпустить никогда. Раньше, чем ты догадаешься, что оказался в большой беде. Как не догадался Джуниор. Прежде чем ты поймешь, что вход один, а выхода нет совсем.
Что войти легко, но пути назад не существует.
КОМНАТА ЗАТЕРЯННЫХ ДУШ
Kristine Kathryn Rusch. The Room of Lost Souls. 2008.
Цикл "Космический дайвинг" (Space Diving).
Старый спейсерский бар на Лонгбоу-стейшн в здешних местах единственный, не имеющий названия. Ни логотипа, ни рекламы на двери, ни симпатичных фирменных эмблем на намагниченных чашечках. Дверь утоплена в грязную, облупленную стену.
Чтобы получить туда доступ, необходимы два специальных чипа. Первый вручается лично начальником станции, да и то после длительных размышлений. Второй встроен в ваше удостоверение личности. Его вы получаете вместе со статусом официального спейсера, то есть человека, получившего лицензию пилота.
Я обзавелась вторым чипом, поскольку остаюсь первой женщиной, ставшей членом команды грузового судна, до меня состоявшей из одних мужчин. Тогда мне было всего восемнадцать. Последние несколько лет я пользуюсь чипом все чаще, с тех пор как нашла потерпевшее крушение судно класса "Дигнити", где, как мне показалось, можно порыться в поисках золота.
Однако в результате крушение потерпело мое собственное благополучие.
Теперь я вожу туристов по всем известным местам аварий в этом секторе. Организую экскурсии, собираю деньги и нанимаю парней, которые изображают перед туристами настоящий рек-дайвинг.
Туристам не позволяется заниматься этим делом. Слишком рисковано. Сам процесс получил название от связанных с ним опасностей. В прежнее время рек-дайвинг назывался спейс-дайвингом, чтобы отличить его от земного океанского погружения.
Здесь воды нет. Мы не используем ее тяжесть или необычные свойства, особенно на огромных глубинах. У нас свои заботы: ни гравитации, ни кислорода - сплошь полярный холод.
Я стараюсь минимизировать риск: делаю все, чтобы обломки были исследованы, нанесены на карту и стали относительно безвредными для посещения.
До сих пор я не потеряла ни одного туриста. А вот друзей теряла. И несколько раз едва не погибла сама.
После злосчастного "Дигнити" я не занималась настоящим рек-дайвингом, мало того, отказывала другим рек-дайверам, прослышавшим, что я больше не выхожу на промысел, и просившим меня руководить их прыжками.
Им просто неизвестно, что, командуя рек-дайвингом на "Дигнити", я потеряла двух дайверов, а вдобавок и трех друзей, которые отреклись от меня.
Второй раз я этого не перенесу.
Поэтому я большей частью остаюсь на Лонгбоу-стейшн. Купила здесь отсек, хотя клялась никогда этого не делать. Впрочем, много времени я там не провожу. Обычно торчу в старом баре спейсеров и слушаю разные истории. А иногда сочиняю свои собственные.