- Когда Бенгта была маленькой девочкой, она однажды рассказала мне сказку, которую услышала. скрелингов. Насколько я могу судить, это была одна из страшных историй про демонов. Я испугался, как бы дочку не начали мучить по ночам кошмары. Она заметила, что я встревожен, и стала меня утешать, мол, она будет спать спокойно. О, ни у кого на свете не было такой любящей дочери, как моя Бенгта! Это потом уж она… Ну, ладно. Тупилак - это морское чудовище, создание колдовских темных сил. Колдун строит каркас, обтягивает его моржовыми шкурами, набивает сеном и зашивает. Потом приделывает к чудовищу когтистые лапы и хвост. Все это сопровождается волшебными заклинаниями и ворожбой. И чудовище встает, идет в море и нападает на врагов колдуна. Тупилак губит белых людей. Он бросается на ялы, переворачивает лодки, пробивает борта или днище. Секиры, мечи, копья - любое оружие против него бессильно. Ведь Тупилак не живой, он не из плоти и крови. Он пожирает людей… Рассказали о нем те немногие, кому удалось спастись.
Когда Тупилак приплыл к нашему берегу, море стало для нас запретным.
За все лето мы ни разу не выходили на ялах. Мы лишились возможности ловить рыбу, бить тюленей и птицу, собирать птичьи яйца на островах.
Получить помощь из Остри-бюгда мы тоже не могли. Посланные мной люди уходили и не возвращались, они пропали без вести, судьба их неизвестна. Может быть, их поймали скрелинги. Хотя вряд ли, скорей всего, они просто сбились с пути и погибли от голода и холода в этих проклятых снегах. Те, кто живет на юге, за морем, давно уже привыкли к тому, что от нас не приходит вестей. Во всяком случае, у них там своих забот хватает, если же они послали к нам корабль, или несколько кораблей, то Тупилак наверняка их потопил, а матросов сожрал… Пока у нас еще есть кое-какие запасы, очень скудные, еды в обрез, однако эту зиму мы худо-бедно перезимуем. Но следующей зимы нам не пережить. Мы обречены на голодную смерть.
- Вам надо уходить отсюда! - воскликнул Тоно, взволнованный рассказом Хакона. - Теперь я понимаю, что хотела сказать Бенгта. Уходите на юг из этих мест, устройте там новое поселение. Мне кажется, если вы уйдете, шаман прикажет чудовищу вернуться назад.
- Мы могли бы взять на себя роль посредников и договориться с шаманом, - предложила Эяна.
Послышались какие-то возгласы, кто-то из мужчин вскочил, кто-то выругался. Йонас вытащил из-за пояса нож. Хакон сидел неподвижно, словно каменное изваяние. Наконец он сказал:
- Нет. Здесь стоят наши дома. Здесь покоятся наши предки и живут наши воспоминания. Здесь мы свободны. На юге людям живется ненамного лучше, чем нам. Вероятно, они не откажут нам и позволят поселиться вместе с ними, но там нас ожидает участь нищих, жалких наемных работников. Нет.
Таково мое решение. Мы должны выжить и заставить скрелингов уйти из Вестри-бюгда.
Хакон опять подался вперед, упершись сжатыми кулаками в колени. Пальцы на правой руке у него были скрюченные, похожие на когтистую лапу гренландского сокола.
- Так вот, мы добрались до сути дела. Предлагаю вам сделку. Выйдем завтра на ялах. Тупилак немедленно узнает об этом и приплывет. Мы атакуем его с лодок, а вы снизу, из воды. Ведь можно же его уничтожить, в конце концов, разрубить на куски! В сказке, которую скрелинги рассказали моей Бенгте, говорилось о том, как один храбрец избежал гибели, встретившись с Тупилаком. Он перевернулся вместе со своим каяком, понимаете? И подобрался к брюху чудовища. Конечно, похоже, что это просто выдумка, сказка ведь не быль. И все-таки ни один из наших мужчин не умеет управляться с этими чертовымм каяками.
Но даже если эта история - враки, то она все равно подтверждает, что скрелинги считают победу человека над Тупилаком возможной. А уж кому знать Тупилака как не им? Помогите нам избавиться от демона, и я отвезу вас на остров, где находится ваше племя… Тут есть, конечно, одна загвоздка, - Хакон натянуто улыбнулся. - Как бы чудовище не приняло вас за норвежцев. Тогда вам конец. По крови-то вы наполовину люди… Помогите же нам, вашим братьям, а мы поможем вам.
Снова стал слышен свист ветра. Брат и сестра переглянулись.
- Нет, - сказал Тоно.
- Что?! - яростно крикнул Хакон и тут же решил сыграть на самолюбии Тоно:
- Ах, значит, струсили. Раз так, нечего вам тут делать. Завтра на рассвете убирайтесь от наших берегов.
- Как мне кажется, вы нас обманули, - ответил Тоно. - Не тогда, когда рассказывали о своей жестокости и мстительности. Тут все правда. Вы солгали, когда говорили о племени водяных. Ваши слова звучали фальшиво.
- Когда вы говорили, я смотрела на лица людей, - добавила Эяна. - Даже ваши домочадцы не поверили этим бредням.
Йонас схватился за нож.
- Вы посмели назвать моего отца лгуном?!
- Я назвал бы его отчаявшимся человеком, - ответил Тоно. - Впрочем, вот что. Возьмите в руки изображение вашего бога, Хакон Андерсон. - Тут Тоно показал на распятием которое висело на стене позади хозяйского кресла. - Поцелуйте в губы вашего бога и поклянитесь своей верой в то, что после смерти он возьмет вас к себе на небо.
Поклянитесь, что сказали нам, гостям вашего дома, чистую правду. И тогда мы будем сражаться вместе с вами против чудовища.
Хакон сидел, глядя перед собой неподвижным взглядом. Эяна поднялась - Нам лучше уйти, Тоно. Простите нас, добрые люди, - она вздохнула. - Нельзя нам рисковать жизнью и вмешиваться в чужие раздоры. Зачем нам это? Советую послушаться Бенгты и покинуть землю, где властвует злой рок.
Хакон вскочил, выхватил меч из ножен.
- Взять их! - крикнул он.
Тоно схватился за нож, но удар меча выбил оружие из его руки. Женщины и дети в ужасе завизжали, мужчины бросились к Тоно и Эяне, страшась того, что их ждет, если они ослушаются Хакона и дадут уйти этим двоим.
Четверо схватили Тоно за руки, четверо - за ноги. Он старался стряхнуть их, развернулся - и тут на его голову обрушилась тяжелая палица. Тоно взревел от ярости, но палица ударила еще и еще раз.
Страшная боль пронзила череп, искры посыпались из глаз, все вокруг поплыло. Тоно повалился наземь. Мельком между топтавших его ног в драных сапогах он увидел Эяну. Она стояла, прижавшись спиной к стене.
Со всех сторон в нее были нацелены копья, над головой был занесен меч Хакона, Йонас держал нож у ее горла. И мир погрузился во тьму. Ничего больше не было.
9
Утро принесло с собой зловещие багровые облака и холодный стальной блеск моря, окутанного темной мглой. Дул сырой холодный ветер. Тоно с удивлением подумал, что ветер день и ночь кружит над этой бухтой, видимо, не утихая ни на минуту. Проснувшись, Тоно увидел, что лежит на охапке соломы. Над ним черной тенью маячила высокая фигура Хакона.
- Всем встать! - приказал хозяин-главарь.
Началась возня, маленькие дети громко заплакали, те что были постарше, ныли и хныкали.
- Брат, как ты? - услышал Тоно голос Эяны из другого конца комнаты.
Она также провела ночь на полу, со связанными руками и ногами. Кроме того, ее привязали за шею к одному из столбов, поддерживающих крышу.
- Все ломит, - ответил Тоно. Сейчас, после того как он проспал несколько часов, в висках уже не стучало, но волосы слиплись от крови.
Вкус крови был во рту, хотелось пить.
- Как ты, сестра?
Она засмеялась, но смех прозвучал невесело.
- У меня все в порядке. Этот Йонас, неотесанная деревенщина, приполз перед рассветом, пытался меня облапить, но развязать веревки не осмелился. Я, конечно, могла бы кое-что ему позволить, да только не по мне такого рода забавы. Хочешь, чтобы я рассказала все до конца?
Брат н сестра разговаривали на языке лири, - И так все ясно. Он не спрашивал, хочешь ты или нет. А мог прийти и не один. Мы же бездушные твари, животные… С нами можно делать все, что угодно…
В это время к Тоно снова подошел Хакон. Он не забыл о том, что накануне обещал своим гостям неприкосновенность.
- Я никогда не полаял бы руку на человека, которого принял в своем доме как гостя, - сказал Хакон. - Даже если бы это человек был скрелингом. Но вы не люди. Разве человек нарушает клятву, когда забивает овцу? Грешно было бы как раз не применить против вас силу.
Ибо я поступил так ради спасения своего народа. Завтра ты, Тоно, пойдешь с нами в бой против Тупилака. Эяна останется заложницей. Если одолеешь чудовище, я ее отпущу. Я готов принести в этом клятву на Святом Кресте.
- Так мы и поверили предателю! - крикнула Эяна.
- Можно подумать, что у вас есть выбор, - сквозь зубы процедил Хакон.
На следующий день утром он подошел к Тоно в сопровождении десятка мужчин. Все они были одеты только в рубахи и штаны, каждый держал в руках оружие. Хакон развязал Тоно. Сын морского царя с трудом поднялся, разминая затекшие мускулы, подошел к сестре и поцеловал ее.
Йонас беспокойно переминался с ноги на ногу.
- Ну ладно, хватит. Дело не ждет, - сказал он, обдав Тоно запахом сыра и заплесневелых сухарей.
Тоно отрицательно покачал головой:
- Прежде всего, подай еды. Столько, сколько я велю.
Хакон нахмурился:
- Перед сражением лучше всего вообще не есть, а ели уж есть, то что-нибудь легкое.
- Для вас - лучше. Для нас - нет.
Темноволосый человек лет сорока по имени Стайнкил загоготал:
- Вот именно! Хакон, ты же знаешь, какую прорву рыбы за один присест сжирает тюлень!
Хакон пожал плечами. Увидев, сколько мяса съели его пленники, он едва поборол смятение и испуг. С трудом дождавшись, когда они наконец насытились, он отрывисто сказал:
- Все, что ли? - и толкнул дверь.
- Нет, не все. Вам придется еще немного подождать, - ответил Тоно.
Хакон резко обернулся:
- Забыл, кто ты в этом доме? Пленник!
- А ты забыл, кто поведет вас в бой?
Принц лири опустился на колени рядом с сестрой, обнял ее и прошептал, вдыхая свежий запах ее волос:
- Эяна, моя участь завидна, по сравнению с тем, что ожидает тебя. Если я погибну, у тебя будет случай в этом убедиться. Но ты… Сторожить тебя остаются женщины, старые хрычи и молокососы. Сыграй на их страхе, придумай что-нибудь, одурачь этих людей!
- Попробую. Только… Ах, Тоно, я все время буду думать о тебе и ни о чем другом. Вот если бы мы были вместе…
И глядя друг другу в глаза, они запели Прощальную песнь:
Тяжкой тоскою сердце томится в прощания час,
Думы унылы, убита разлукою радость,
Нет облегчения сердцу в слезах и рыданьях.
Мужествен тот, кто уходит, упорен и стоек - кто ждет.
Светом улыбки, как прежде, в час расставанья пусть светятся лица.
Дай ясно надежду, что скоро мы свидемся вновь,
Счастье с удачей возьми, вернешь их, вернувшись.
Поцеловав сестру, Тоно поднялся и вышел за дверь.
С Хаконом было десять крепких парней. В их распоряжении имелось два яла из трех, что остались у Хакона с лучших. времен. Йонас предложил взять у жителей поселка еще несколько лодок.
- Если мы потерпим поражение и погибнем, соседи заберут все наше добро, растащат дом по камешку.
Хакон оборвал сына:
- Если мы потерпим поражение, погибнут все до единого. Тупилака не победила целая флотилия, а не какие-то несколько ялов. Ты же слышал о том сражении. Три лодки тогда успели уйти, остальные он пустил ко дну.
Наша главная надежда - водяной. Но он один. И вот что: я получил от короля титул наместника нашей области не для того, чтобы подвергать жизнь людей опасности, а для того, чтобы оберегать и защищать их. - В решительном взгляде Хакона заблистала гордость. - Если мы победим - мы с вами - то наша слава будет жить в сагах, до тех пор пока в Гренландии останется хоть один норвежец.
Люди сели в лодки. Тоно тем временем разделся и бросился в волны. По решению Хакона, оружия ему не дали, он должен был получить его, только когда начнется битва. Многим в отряде Хакона Тоно внушал почти такой же страх, как волшебное чудище, на которое они готовились напасть.
Накануне им удалось повалить и связать этого водяного, но тем не менее в глазах людей он оставался сверхъестественным существом, вселявшим ужас в их сердца. Как знать, думали они, может быть, во второй раз Хакон его не одолеет.
Люди в молчании сели по местам, вернулся в лодку и Тоно. Весла заскрипели в уключинах, опустились на воду, в деревянные борта ялов ударили волны. Два шестивесельных суденышка отошли от берега. Брызги оставляли на губах привкус соли. Скоро луга и дом на берегу остались позади, бухта расширялась, темные волны с белыми гребнями пены бились в отвесные скалистые берега. Над головами гребцов пронеслась стая черных кайр, их крики затерялись в зловещем вое ветра. Солнце - желтый штурвал - поднялось чуть выше береговых холмов, оно светило тускло и не грело. От снегов и глетчеров струились потоки холодного воздуха.
Гребли все, кто были в лодках. Греб и Тоно, он сидел в носовой части яла рядом с Хаконом. Впереди сидели Йонас и Стайнкил, имена остальных - грязных низкорослых уродцев, Тоно не потрудился запомнить. Вторая лодка вскоре их догнала и теперь шла справа по борту на расстоянии нескольких морских саженей.
Тоно нравилось грести, он был рад, что наконец согрелся и размял одеревеневшие мышцы. Его не омрачала даже мысль о предстоящем сражении.
Спустя некоторое время Хакон сказал:
- Полегче, Тоно, не то ял перевернешь.
- Здоровый, а? Ну прямо медведь! - заржал Стайнкил, обернувшись назад.
- Да только по мне, так лучше бы с нами сейчас медведь был.
- Ты его не дразни, - неожиданно вмешался Йонас. - Тоно, ты… Прости, в общем. Ты не сомневайся, мы вас не обманем. Мой отец - человек чести. И я стараюсь быть похожим на него, вести себя благородно…
- Как сегодня ночью с моей сестрой? - отрезал Тоно.
- В чем дело?
От Хакона, который о чем-то задумался и не слушал, ускользнул смысл последних слов. Йонас смотрел на Тоно умоляющим взглядом.
Принц лири мгновенье помедлил.
Тоно не был по-настоящему глубоко возмущен тем, что произошло ночью.
На подобные вещи и он и Эяна смотрели просто. Если в ее жизни и было меньше любовных связей и приключений, то лишь по той причине, что Эяна была на два года младше брата. Кроме того, она знала одно несложное заклинание, которое оберегало от нежелательной беременности. А Тоно наверняка не отказался бы переспать с сестрой Йонаса Бенгтой, если б вдруг ему предоставилась такая неверолтная возможность. Тем более что и он и сестра уже совершенно извелись, ведь за время их странствий они поневоле постоянно были вдвоем, но не могли позволить себе интимной близости - в память о матери, ибо Агнета раз и навсегда запретила своим детям даже помышлять о таких вещах. В конце концов, Тоно рассудил, что ничего не потеряет, если мальчишка преисполнится к нему чувством благодарности.
- Ни для кого не секрет, что этот малый от вожделения того и гляди спятит, - ответил он на вопрос Хакона.
- Смертный грех, - хмуро сказал Хакон. - Отринь соблазн, сынок.
Покайся и сам попроси отца Сигурда, этого мямлю, чтобы он наложил на тебя подобающую епитимью.
- Да что ж ты его стыдишь? - снова подал голос Стайнкил. - Она ж красавица, я таких в жизни не видывал, а как одета, бесстыжая?
- Сосуд диавольский, - отрывисто сказал Хакон. - Остерегайтесь, остерегайтесь ее. В этой глуши слабеет наша вера в Господа. Я содрогаюсь при мысли о том, чем могут кончить наши потомки, если мы не… Когда разделаемся с Тупилаком - если, конечно, одолеем его - я сам отправлюсь за дочерью. Почему, ну почему она ушла?! Господи Иисусе, ведь все, все у нее было - и родня, и предки, и отчий дом, любовь близких. Она носила платья из настоящей материи, у нее были еда и питье, как у белых людей, ей принадлежало все, что мы с таким трудом завоевывали, чтобы выжить… А теперь ею владеет дикарь, взявший ее силой скрелинг, который спит в логове из снега и льда и жрет сырое мясо! Какие силы преисподней заставили ее уйти?!
Тут Хакон заметил, что не только те, кто сидели в их яле, но и все прочие, находившиеся во второй лодке, люди уставились на него, вытаращив глаза, Хакон замолчал.
Они шли по морю уже около часа. Вскоре стал слышен громовой рев - это волны бушевали вокруг скалистого мыса. И там их настиг враг.
Кто-то во второй лодке истошно завопил. Тоно увидел среди пенистых бурунов огромную темно-бурую горбатую спину. Чудовище ударило по второй, ближайшей к нему лодке. Ял резко наклонился на борт и закачался.
- Бей его, гарпунами, острогами! Вперед! Гоните его! - заорал Хакон.
Хакон и Тоно бросили весла. Тоно взял свой пояс, лежавший на дне лодки. Сейчас к нему были подвешены три ножа в ножнах - Тоно решил взять с собой только это оружие. Он затянул пояс, но все еще стоял в лодке и ждал, пока Тупилак приблизится. В эти минуты взгляд Тоно, обладавшего волшебным зрением, обрел остроту алмаза, слух стал различать слабейший плеск волн, испуганный шепот людей, невнятно бормотавших молитвы и проклятия. Тоно глубоко вдыхал холодный воздух, наполнявший легкие свежестью и заставлявший быстрее биться сердце. Его воля всецело устремилась к предстоявшей битве, все остальное исчезло - кроме памяти об Эяне, которая придавала ему сил.
Тупилак поднял над водой лапу с медвежьими когтями и ухватился за борт второй лодки. При огромных размерах вес у чудовища был сравнительно небольшой, однако лодка так сильно накренилась, что люди с трудом удержались на ногах. В складчатой шкуре Тупилака торчали два длинных гарпуна, оставшиеся от прежних сражений. Они раскачивались при каждом его движении и казались каким-то причудливым диким убором. В другом боку чудовища намертво застряли обломки двух копий. Раны не кровоточили. На длинной высоко вздымавшейся над волнам шее раскачивалась акулья голова с блестящими как бы стеклянными глазами и ощеренной зубастой пастью. Когтистая лапа поднялась, ударила - и лодка перевернулась. Акулья пасть раскрылась и схватила одного из гребцов, челюсти разрубили его пополам. Фонтаном брызнула кровь, вывалились внутренности. Ветер подхватил и унес маленькое облачко пара.
Кто-то из находившихся на корме в лодке Хакона дико закричал от ужаса.
Стайнкил встал, подошел к кричавшему и двинул его кулаком. Потом он вернулся на свою банку и снова решительно взялся за весло. Лодка подошла вплотную к чудовищу. Хакон стоял на носу, широко расставив ноги, и наносил Тупилаку улар за ударом, вновь и вновь высоко занося секиру. Тоно понял, что Хакон пытается разрубить моржовую шкуру, чтобы из нее вывалилось сено, которым было набито чудище, и разлагающиеся останки растерзанных им людей.
Длинная шея Тупилака вытянулась вверх над бурлящей водой. Акулья пасть снова раскрылась и метнулась к носу их лодки. Затрещали, разламываясь на куски, доски корпуса. Хакон повалился на дно яла. И тогда Тоно прыгнул в воду.
Несколько мгновений ушло на то, чтобы выдохнуть воздух и наполнить легкие морской водой. Холодные зеленоватые потоки вокруг были мутными, но Тоно все же разглядел над своей головой темный хаос метавшихся по поверхности теней. Шум битвы ударял в виски глухими гулкими ударами. У воды был резкий запах железа и привкус человеческой крови. Останки рассеченного надвое норвежца, медленно вращаясь, опускались на дно, где уже караулили добычу падальщики - морские угри.
Перед тем как выйти в море, Хакон сказал Тоно:
- Мы будем его отвлекать столько, сколько сможем продержаться. А ты ударишь снизу, из воды. Все окончится быстро.