- Мы и нам подобные представители других рас - это преследуемое меньшинство, которое вы хотите во что бы то ни стало уничтожить, так как мы горды, упрямы и независимы - что является источником вашего постоянного раздражения!
- Вы глубоко заблуждаетесь! - воскликнул стражник. - Любой из вас может стать Гражданином Галактики при условии, что пройдет обучение и сможет без конфликтов жить с другими разумными существами!
- Большинство из нас считают, что овчинка выделки не стоит, - сухо возразил Дермод. И желая закончить дискуссию, вылез из машины и направился к солдатам. Однако стражник следовал за ним, не переставая говорить. Дермод вынужден был признать, что этого типа трудно переговорить.
- Большая часть галактов, живущих на Земле, конечно, деградируют, - откровенно признал стражник, - и поэтому самые ценные и умные земные граждане еще в молодости покидают планету. Оставшиеся же опускаются из поколения в поколение, заключая между собой браки. Но по крайней мере нет надобности следить за ними, так как они ни на что не способны. Хотя это можно сказать и в общем-то о всех Гражданах Галактики - при мысли о любой акции, даже полицейской, их начинает тошнить. Но все же некоторые личности поодиночке или же, объединившись в группу, выходят иногда на преступный путь, и необходимо предпринимать решительные шаги, чтобы поддержать порядок и спокойствие. Именно поэтому стража...
В этот момент Дермод остановился, чтобы переговорить с начальником службы тыла батальона о музыке, которая потребуется завтра для боя. Лейтенант с худым лицом был сторонником темы "Марса" из сюиты Хольста "Планеты", но Дермод с ним не соглашался, настаивая на чем-нибудь громком. Тогда лейтенант предложил "1812 год" Чайковского. Дермод сказал, что это уже лучше, но не совсем, так как колокола в их случае совсем не уместны. Нет ли Вагнера?
Стражник пользовался малейшей паузой, чтобы вставить свое слово, а когда Дермод двинулся дальше, перебрасываясь словами с лежащими в тени солдатами, его пленник пошел следом, комментируя свои же выводы. И все, что он говорил, было так логично, так убедительно, так точно подмечено, что Дермод начал нервничать.
Нынешняя война была вызвана тем, что у землян, не имеющих галактического гражданства, была отобрана торговая фактория на одной из планет. В принципе, признался стражник, только галакты должны иметь право контактировать с представителями других рас, но запрет межпланетных полетов означал бы нарушение основного принципа демократии, исповедуемого Стражей, право на торговлю было передано келгианским галактам. Земляне предложили келгианам торговлю на паях, но гусеницы посчитали, и, впрочем, справедливо, что земляне жадные и у них напрочь отсутствует торговая этика. Земляне проглотили обиду и обратились к своим келгианским аналогам. И начался взаимный товарообмен. Но ряд недоразумений, возникших попросту из-за незнания образа мышления партнеров, обмен резкими словами и определенное количество мошенничества привели к драке, в которой погибли и земляне, и келгиане. После этого возникли такие сложности, что обе стороны пожелали воевать, считая это единственно возможной развязкой конфликта. Стража исполнила их желание неохотно, так как очень высоко ценила жизнь любого разумного существа.
По его мнению, стража - это самоотверженная группа людей, без которой давно распалась бы вся галактическая цивилизация. В эту организацию входят только люди, так как только эта раса имеет внутреннюю твердость, которая позволяет ей делать неприятные вещи и даже творить зло во имя благородных дел. Некоторые действия стражи могут показаться грубыми и незаконными, но все же...
Дермоду смертельно надоели эти словоизлияния психолога.
- Сержант! -крикнул он, и сидящий недалеко солдат вскочил и подбежал к нему. - Охраняйте этого человека! - приказал Дермод, кивая на стражника, - но ни под каким видом не позволяйте ему говорить. Если он вас не послушается - стреляйте без предупреждения!
Когда стражника увели, Дермод обнаружил, что трясется от гнева. На душе было очень гадко. Он пошел в тень и прилег, чтобы отдохнуть до вечера, но заснуть никак не мог. Всякий раз, когда он старался выбросить из головы все подробности, связанные с предстоящими событиями, и закрывал глаза, перед его взором возникали скрюченные, растерзанные тела двухсот пятидесяти келгиан. В голову настойчиво лезла сумасшедшая мысль - а что бы он думал, если бы это были люди??? Конечно, его Великий План хорош, ничего нельзя сказать плохого о нем. И вполне вероятно, да что там вероятно, он выиграет войну! Но генерал есть генерал, и он опять начнет командовать! Какой бардак вновь начнется под руководством этой старой бабы?! И все это время не переставал звучать голос этого проклятого стражника, который просил, убеждал, настаивал. И Дермод никак не мог заставить его замолчать.
8
Перед рассветом Дермод со вторым батальоном заблокировал выход из долины. Немного впереди, надежно укрытые всеми видами маскировки, находились четыре специальных взвода, укомплектованные людьми, которые научились превосходно обращаться с оружием, взятым у врага, и Дермод надеялся, что их винтовки с разрывными пулями будут хорошим противовесом тому неизвестному оружию, которое прятали у себя келгиане.
За спиной Дермода долина расширялась, превращаясь в котлован с высокими, неприступными стенами, а затем вновь сужалась, превращаясь в еще одну долину, еще уже первой.
Дермод взял с собой стражника, который сейчас абсолютно никак не реагировал на то, что происходило. В течение трех часов он не проронил ни слова. В конце концов первым заговорил Дермод, просто так, чтобы убить время и ни о чем не думать.
- Еще одно, что мне не нравится, это ваше поведение, психолог, - сказал он. - Вечно вы брюзжите, чем-то недовольны. Вы что, никогда не улыбаетесь?
Мгновение казалось, что психолог лопнет от гнева, но он все же сдержал себя и усталым голосом произнес:
- Вы же знаете, сколько в Галактике несправедливого. И мы, стража, пока что не можем этого прекратить. Вот поэтому-то нас и гнетет тоска...
- Представляю себе, - рассмеялся Дермод.
- Нет, это невозможно представить, - возразил стражник, и на этом разговор закончился.
По мере того как рассветало, Дермод все чаще поглядывал на часы, прислушивался, не раздаются ли выстрелы со второго конца долины, где первый и третий батальоны должны были вскоре начать бой.
Но услышал он только шум самолета.
Превратившись в каменную статую, Дермод яростно оглядывал небо. Ведь он ясно и четко приказал Бриггсу и Давлингу, чтобы они держались как можно дальше от долины и вели наблюдение за гусеницами, расположенными лагерем в пятидесяти милях отсюда. А теперь один из этих глупцов внезапно решил появиться здесь в самый неподходящий для этого момент. Шум самолета стал сильнее, и тут же Дермод увидел его, заходящего на посадку. Один из этих кретинов решил здесь приземлиться!
И только мгновением позже он опознал самолет. Это был Клифтон!
На дне долины был маленький участок земли, усеянный небольшими валунами, и то, что Клифтон каким-то образом сумел увернуться от них, было похоже на чудо.
С выпущенными закрылками и включенными тормозами самолет быстро катился вперед еще ярдов пятьдесят, а затем случилась авария. Валяющийся на земле камень ударил по стойке шасси и оторвал ее. Самолет крутанулся вокруг оси и потерял вторую стойку. От удара обвалились оба крыла и вдобавок переломился фюзеляж возле хвоста. Фюзеляж с одним двигателем тащился по земле до тех пор, пока сила трения не остановила его.
- Черт побери! Что с тобой случилось? Ты добрался до стражи? Ты не ранен? - Дермод засыпал летчика потоком вопросов, помогая лейтенанту встать. - Ну, говори же!
Слегка оглушенный Клифтон начал докладывать: значительно облегчив самолет, он загрузил его добавочными баками с горючим, что и позволило ему преодолеть пятисотмильное расстояние до базы стражи.
Он рассказал там все точно так, как приказал ему Дермод, и стражники проглотили наживку, поверив всему, что он им сказал. Они дали ему даже часть своего снаряжения, радио и транслятор для психолога, который должен был оставаться у землян. Стражники страшно хвалили Клифтона, говоря какой он умный и проницательный.
Встречный ветер и перебои в работе двигателя на обратной дороге вынудили его приземлиться в двух днях пути от базы, и он вынужден был возвращаться за самолетом на грузовике с запчастями и горючим. Поэтому-то он так и задержался.
Прибыв в лагерь, Клифтон хотел было доложить генералу о своем возвращении, но тут узнал ошеломляющую новость. В лагере генерала не было! Офицерам удавалось пока скрывать это от Дермода, посылая ему приказы, подписанные будто бы его именем. Генерал же покинул лагерь уже около недели назад: через день после того, как уехал Дермод. И именно поэтому он, Клифтон, решил рискнуть своей шеей и приземлиться в долине на виду у гусениц. Что теперь они будут делать?
- На чем он уехал? - резко спросил Дермод.
- На одноместной разведывательной машине, - внезапно подал голос стражник, который молча стоял возле Дермода, слушая рапорт Клифтона. - Мы даем такие машины командующим воющих сторон в тайне от остальных на тот случай, если им надоедает воевать или дела начинают принимать слишком серьезный оборот и ни остается ничего другого, как задать драпака. Это очень плохо влияет на моральный дух солдат, что приводит к быстрому завершению войны...
- С генералом или без него, но мы все равно эту войну выиграем! - прервал психолога Дермод и обратился к Клифтону.
- Я разрешаю вам отдыхать, лейтенант. Поищите хорошее укрытие и не высовывайтесь. Сегодня предстоит жаркий денек.
И, обращаясь к стражнику, вежливо добавил:
- И вам кажется, что вы все предусмотрели, не так ли?
Ответ психолога заглушил рев огня, который, словно гром, накрыл долину.
Атака началась.
9
Несмотря на то, что отзвуки сражения долетали до него многократно усиленными отражением от стен долины, Дермод старался разделить и проанализировать характерные особенности разного вида оружия: короткий резкий хлопок винтовок землян, медленный взрыв гранаты и двойной звук оружия келгиан. Через несколько минут сила огня уменьшилась, впрочем, Дермод это и предполагал. Он только не ожидал, что стражник выберет этот момент для возобновления своих объяснений.
- Генерал впал в панику, когда вы арестовали меня, - кричал он. - И сейчас умыл руки, я даю вам голову на отсечение, что он собирается свалить всю вину на вас, полковник! Мы оба знаем, что вы можете без труда победить келгиан, зачем же убивать их тысячами, чтобы доказать такое? - А когда Дермод не прореагировал на эти слова, голос психолога приобрел дикую необузданную ярость. - Ты - кровожадная бестия... ты мясник... зверь!
- Моей целью не является резня келгиан! - сказал Дермод. - По правде говоря, я очень надеюсь, что многие из них сумеют убежать отсюда и рассказать, что здесь происходило. Поэтому, когда мы воспользуемся транслятором, который ваши коллеги прислали вам, и предложим им почетную капитуляцию, они наверняка будут страшно поражены этим и согласятся на наши условия без колебаний. Но это только первый шаг, важный для свершения Великого Плана!
Две тонкие струйки дыма поднялись из глубины долины и рассветились огнями: две сигнальные ракеты - оранжевая и голубая. Оранжевая после голубой означала, что враг атакует с неожиданной стороны, а наоборот - что у них имеется численное преимущество! Но обе ракеты вместе не означали ничего! Дермод, который точно знал позиции келгиан, начал склоняться к мысли, что кто-то из его солдат сделал это просто так, из-за возбуждения.
Причин для беспокойства пока что не было.
- Победы в этой войне, - продолжил он свою мысль, - должно хватить. Вот уже сотни лет никто ничем подобным не занимается, и сам факт того, что люди победили чужую расу в войне, контролируемой стражей, сильно поколеблет ваше положение. По всей Галактике чужаки скорее всего придут к мысли, что стражники, сами являясь людьми, помогли выиграть эту войну своим соплеменникам. В результате поднимется волна недовольства и восстаний, которая свергнет вашу тиранию. Может быть, в моем плане существует какая-нибудь ошибка, психолог?
Выражение лица стражника явно свидетельствовало, что никакой ошибки не было.
- Вы попали в наше самое уязвимое место, полковник, - наконец произнес психолог. - Поэтому-то мы иногда, даже когда и не нужно, строги к представителям нашей расы...
Выстрелы раздавались уже ближе, и в глубине долины Дермод заметил следы дыма.
- Когда я вынужден был арестовать вас, психолог, - произнес Дермод, - вы, надеюсь, понимаете, для чего я это сделал, - то невольно даже подумал, что весь мой План провалится. Но лейтенант Клифтон полетел на вашу базу и наплел там, что вы замыслили одно очень деликатное дело и просили, чтобы вам не мешали. Я знал, что вас очень ценят ваши товарищи, психолог, и на этом строил свой расчет. Так и оказалось. Они передали вам свое благословение, посчитав Клифтона за одного из тех рассудительных типов, которые решили помочь им. Когда мы начнем конвоировать пленных, все станет на свои места. Келгиане ясно увидят, кто помог нам, так как заметят вас в моей штабной машине. Конечно, транслятор вы не получите, и пока ваши люди сориентируются, что же в самом деле произошло, будет уже поздно - никто им уже не поверит!
Дермод отвел взгляд от бессильно сжимающего кулаки стражника к видневшимся вдалеке отрядам противника, которые стали появляться из клубов поднимающегося дыма. Вот она - минута славы - победный конец наступит через несколько минут!
Но Дермод ощущал только злость, раздражение, неудовлетворенность и мучительные сомнения. Он очень хотел сейчас все это бросить ко всем чертям и оказаться дома. Но так ли это? - задал он сам себе вопрос. А чем он займет свои мысли, если сейчас смалодушничает. Разве не появится в его мыслях червячок сомнения в том, что он наделал?
10
Ракеты летели в небо и взрывались, пачкая чистую голубизну оранжевыми, зелеными и желтыми огнями. Их оказалось семь - их рисунок и очередность ничего не означали. Через мгновение в небе расцвели еще пять штук сигнальных ракет. Вытаскивая бинокль, Дермод убеждал себя, что это его люди решили устроить небольшой победный фейерверк.
А может быть, эти идиотские сигналы означают панику в стане врага?
Да, пока что все было хорошо. Беспокоиться не было причин.
Внезапно у Дермода перехватило дыхание. Где-то среди волнующейся массы гусениц появился сноп огня, лизнул край стены и двинулся дальше, оставляя за собой полосу горящей земли и клубы жирного дыма.
Огнеметы!
В тот момент, когда он узнал тайное оружие врага, он уже знал, что надо делать. Бросившись к своим солдатам, вооруженным винтовками с разрывными пулями, он сказал им, что огнеметы - это оружие с малым радиусом действия и не такое грозное, как выглядит внешне. Пуля летит дальше, поэтому они должны сконцентрировать свой огонь на огневиках - их легко узнать по баллонам на спине, а остальных предоставить другим солдатам.
Когда Дермод вернулся в свой окоп, келгианские пули уже взрыхляли землю вокруг него.
- Еще не стрелять! - крикнул он. - Подпустить поближе!
После этого, отдышавшись, он зло бросил стражнику:
- Вы вооружили их огнеметами, а еще говорите, что я кровожадный!
Дермод не стал слушать ответ, он был удивлен тем, что почувствовал испуг. Это был давящий тайный страх, что все идет не так как надо. Что все это преступно и нечеловечно. Если бы удалось как-нибудь отсюда выбраться и еще раз все обдумать! Но склоны долины очень круты, чтобы легко преодолеть их, а единственная дорога к отступлению шла через перевал, слишком узкий для массового отступления. Так или иначе, он бы потерял большую часть своих людей. От этой мысли он пришел в себя и вспомнил, что это все-таки его солдаты преследуют врага и что инициатива принадлежит ему.
- ...это снаряжение не просто в обслуживании, - донесся до него голос стражника, - а у вас имеются самолеты. Мы думали, что келгиане не захотят воспользоваться этим оружием из-за опасности взрыва, а вы, узнав о наличии у них огнеметов, не захотите идти в бой и встретиться лицом к лицу. Даже герои не любят огня. Но все вышло иначе. Ваш пилот видел огнемет в действии, но доложил о нем как о случайном пожаре на полигоне. Келгиане, испугавшись, что земляне разгадают их тайну, перестали практиковаться в их обслуживании. Но сейчас, когда стало слишком жарко, они, как видите, включили их на полную мощность.
Дермод покачал головой, словно это движение помогало наполнить ее мыслями. Враг был уже в зоне действия оружия, но скрывался в дыму. Гусеницы вслепую перли в его ловушку. Их было очень много, а такого он не предусматривал. Ситуация могла выйти из-под контроля, и это начало его беспокоить. В своих расчетах он не принимал во внимание фактор живого разумного существа - им владело только ощущение игры в солдатиков. Сейчас нужно было время, чтобы он мог собраться с мыслями и оценить ситуацию, а вот этого-то как раз и не было! Но что-то нужно было делать, по крайней мере стараться что-то делать!
Поэтому, когда он раскрыл рот, из него вылетел только непонятный скрежет, заглушённый выстрелами. Дермод проглотил слюну и опять попробовал:
- Внимание, солдаты! Не стрел...
Его слова заглушил грохот первого залпа. Напряженные до предела солдаты, которые слышали выстрелы, доносящиеся из глубины долины, не поняли его приказа. Одновременно радиомашина включила на полную громкость "Полет Валькирии". Началась беспорядочная стрельба. Дермод выбрал эту музыку по трем причинам: чтобы заглушить грохот выстрелов, крики раненых и возбуждать солдат.
Он очень опасался, что раненых на этот раз будет немало.
Огонь второго батальона собирал обильный урожай: узкое дно долины было усеяно трупами врага, но гусеницы также ломились вперед, по телам павших. Передние падали, и по их трупам шли все новые и новые шеренги. Несмотря на истребительный огонь его солдат, гусеницы в панике ползли от расступающихся первого и третьего батальонов. А солдаты второго батальона, расположенные вдоль всей долины, не успевали уничтожать их.
Стражника рядом с ним стошнило. Дермод поддержал его и прошептал:
- Нужно с этим кончать! Помогите мне, в самолете Клифтона есть транслятор...
В этот момент глаза Дермода задержались на гусенице, которая с большим трудом переползла через трупы, на ее спине висел большой баллон, а в передних конечностях она держала шланг, кончавшийся соплом. Из сопла внезапно вырвался язык пламени, который поджег кусты в расположении окопа второго батальона. Выстрелы прекратились, и все заволокло дымом; Дермод закричал, чтобы бойцы не двигались с места, но его голосовые связки никак не могли соперничать с Вагнером, а кроме того, его бы и так не слушали.
Он увидел, как его солдаты поднялись и побежали. И в этот момент их накрыло озеро кипящего пламени, превращая разумных существ в живые факелы огня.
Гусеницы, появившись из дыма и все круша, навалились на позиции второго батальона, стараясь как можно скорее перейти во вторую долину.
Дермод уже ничем не мог остановить своих солдат, которые, как и келгиане, стремились через перевал. Его власть над подчиненными была утеряна - паническое бегство превратило их в стадо, несущееся за неведомыми вожаками.