- Ты имеешь в виду тот случай, когда мама упала на солнце? Когда она чуть не сгорела? Когда она навсегда потеряла способность сохранять крыл-форму?
- Да. Хорошо, что ее спасли, Чадко. Ты даже не представляешь себе, как… То есть, конечно, ты понимаешь многое, но… Пройдет время, и ты будешь думать об этом совсем по-другому.
- Это очень важно, дед, - думать по-другому?
- Да. Очень. Надо уметь думать по-всякому. Не так, как все. Или, во всяком случае, не так, как принято. Надо хотя бы уметь взглянуть на старые, знакомые вещи по-иному, по-новому. Не каждый это умеет.
- Не каждый?
- Далеко не каждый, Чадко.
- Скажи, дед, Одинокий Охотник думает по-другому?
- Разумеется. Судя по тому, что нам известно о нем, можно сделать такое заключение. Всего мы пока не знаем. Будущее покажет, кто он такой на самом деле и надо ли нам когда-нибудь устанавливать с ним контакт. Возможно, мы узнаем об этом очень скоро.
- Может быть, Одинокий Охотник - это представитель какой-то совсем необычной для нас цивилизации?
- Может быть.
- А я смогу думать иначе?
- Не знаю точно. Но думаю… Вернее, хочу думать, что сможешь. Хотел бы, чтоб смог.
- А кому это надо?
- Прежде всего, тебе, внуча.
- Мне?
- Да, тебе. Не удивляйся так сильно. С годами сам все поймешь.
- Все-все?..
- Ну-у, я не совсем правильно выразился. Все, да не совсем. Не всех. Не каждого.
- А всех - и не надо. Все - это все, а я - это я. Ну, ладно. Лучше скажи, что с изыскателем?
- Он жив.
- Жив? - Да.
- А мне показалось, дед, что он был мертв.
- Признаться, и я сначала так подумал.
- Но ошибся?
- Ошибся, внучек.
- Я не понимаю, дед. Ты же сам мне сказал, что люди никогда не погибают!
- Я не имел в виду Входящих в Человека. Кастеройянам, возможно, еще предстоит пройти долгий путь эволюции… Хотя, кто знает…
- Значит, не все проходят этот путь?
- Нет, Чадко, не все.
- Мне очень жалко этого изыскателя, дед. Мне кажется, ему плохо.
- Ну-у, ему, конечно, не очень-то хорошо!
- Мы можем ему помочь?
- Помочь? Чем?
- Не знаю, дедушка. Возможно, ему что-нибудь нужно.
- Ты можешь дать ему это загадочное "что-нибудь"?
- Я? Не знаю. Наверное, нет.
- И я не могу. Да и, кроме того, он не просил нас о помощи.
- Не просил?
- Ты же знаешь, внуча, что не просил. Мы не жестоки, Чадко, отнюдь. Но хорошенько запомни: любое дело имеет две стороны. Как, впрочем, и само устройство мира. Как все во Вселенной: правое и левое, черное и белое, материя и антиматерия… Симметрия во всем. Всегда. Везде. Уничтожь симметрию - и ты разрушишь мир.
- Как же он попросит нас, дедушка, если лежит бездыханно?
- Ты ошибаешься. Он уже приходит в сознание. Войди в его "я". Только потихоньку… Теперь слышишь?
- Слышу, дедушка. Слышу. Он возвращается к жизни. Он просто упал. Ушибся. Но теперь он возвращается.
- Спроси его… Спроси его мысленно…
- Что спросить?
- Спроси, хочет ли он, чтобы мы ему помогли?
- И все?
- Все.
- Хорошо.
- Спросил, внучек? - Да.
- И что же?
- Он интересуется, кто ему хочет помочь?
- Ишь, какой щепетильный!
- Да, дедушка… Что ему ответить?
- Скажи, что ему помогут всеведы.
- Всеведы?
- Ах, я забыл, Чадко, что вам еще не объясняли в школе смысл этого! Тогда скажи ему, межзвездники - великая раса могущественных галактионов…
- Сказал…
- И каков же ответ?
- Изыскатель сначала удивился. Он никогда не слышал о нашем существовании. А потом… Потом он отказался, дедушка.
- И что же он сказал конкретно?
- Он сказал: "Гордость не хуже правды, я справлюсь сам".
- М-да-а-а… Да-а, Чадко. Запомни его слова. Запомни этот день. Возможно, кастеройяне все же со временем станут еще одной великой и могущественной цивилизацией. Возможно. А к этому изыскателю мы, вероятно, еще вернемся. На всякий случай запомни это место.
- Хорошо, дедушка, я так и сделаю.
- А теперь нам пора. Бабушка уже заждалась нас к обеду. Дай руку, Чадко!
Глава девятая
Иллюзион Око-лонг думал: "Хорошо, что я иллюзион. Мне крупно повезло. Повезло, что я здесь. Здесь отлично. Немного света. Пахнет бурей. Новая Трафаретная Колонна. Сейчас стряхну пыль с рукава. Потом скажу:
- Поздравляю вас с моим юбилеем! Я рад, что Великая Четверка собралась вместе. Разговоры о самозаводах весьма полезны. Это развивает воображение. Не правда ли, вечер удается на славу? Прошу меня извинить за все, но я пришел к вам, чтобы немедленно уйти.
Что мне сказать им после этого? Помолчу. Полезно. Пусть мучаются. Кто? Имия Лехх. Солли-рок. Особенно. Чонки-лао. Чем больше мучаются, тем мне легче. Проще. Безболезненнее. Дешевле. Свободнее. Эфирнее.
Какой ветер занес меня сюда? Их мысли. Их воображение. Они все время думали обо мне. Я многосторонний. Пусть думают. Надо бить прямо в цель. Чтобы не догадались. Кто? Имия Лехх. Солли-рок. Чонки-лао. Иначе мокрое место останется. И то не останется. От кого? От меня. Хорошо, что я иллюзион. Мне крупно повезло.
Я не тупой. Я иллюзион. Я Око-лонг.
Чем больше они думают об Око-лонге, тем дольше я проживу. Какая сложная фраза! Тяжело думать. Мне повезло. Я иллюзион. Здесь немного света. Я свободен. Свобода! Абсолютная. Желанная. Настоящая. Подлинная. Но ограниченная. Противоречивая. Пусть думают обо мне. Как можно больше. Это мои минуты. Долгожданные. Великие. Неповторимые.
Меня не было. Никогда. Раньше. Я первый раз. Здесь. Или вообще. Похоже, тысячу лет. Я был. Существовал. Мне повезло. Как мне повезло!
Впрочем. Вот придет Око-лонг. Настоящий. Посмотрит. Что я ему скажу? А ничего. Пусть радуется вместе со мной. Надо дружить.
А, испугались! Боятся многостороннего. Сейчас это я. Они бледны. Не смеют дышать. Сердца упали. Стоят. Как будто вкопанные. Души ушли. В пятки. Боятся - я уйду. Не уйду. Поджали хвосты. Фырки трусливые. Сколько я протяну? Надо стараться. Пускай думают обо мне.
Не слабо я загадал. Дал им подумать. Головы идут кругом. Молчат. У меня сила. Сейчас. Власть. Стою во главе. Делаю погоду. Держу верх. Везет!
Тихий трудный эпохальный будничный важный замечательный день. Тружусь работаю стараюсь делаю стремлюсь двигаюсь желаю успеть. Жгучая радость. Когда еще будет. Никогда.
Понимаю. Не тупой. Я иллюзион.
Мне крупно повезло. Какая удача! Фарт. Подфартило. Талан. Приплюсуем. Большое счастье.
Как хорошо. Они молчат. Молодцы. Так бы всегда. Думать. Напряженно. Молчать. Преимущества. Мои. Я многосторонний. Око-лонг. Не забыть бы.
Наслаждаюсь. Смакую. Упиваюсь. Блаженствую. Кайфую. Безумное. Что? Удовольствие. Какое еще? Дивное. Огромное. Чистое. Сладкое. Высокое. Неописуемое. Я. Мое. Мне. Для меня.
Я пыльный. Бледный. Помятый. Плохо. Зачем эти мысли? Откуда пришли? Не мысли - слова. Только слова. Я не мыслю. И хорошо. Мне повезло. Я многосторонний. Я иллюзион".
- Простите, многосторонний, что случилось? - Чонки-лао нарушил молчание первым. - Почему вы такой пыльный, бледный, помятый?
- Кто? Я? С чего вы взяли?
Иллюзион Око-лонг сделал вид, что задумался. В голове его все смешалось: "Чудно! Отличный вопрос. Я бы не додумался. Не люблю думать. Не хочу. Не умею. Не буду. Не умею и не буду. Сложная фраза. Надо короче.
Ага! Опять молчат. Как хорошо. Вечность бы! Думают. Они умеют. Я - нет. Я - другое дело. Много думают. Мое дело сторона. Все одно. Не холодно. Не жарко. Одни слова. Я в задумчивом виде. Это лучше. Делать вид. Будто думаю. Не перебьют. Промолчат. Думают - думаю. Тупые. Я не тупой. Иллюзион. Мне хорошо. Крупно повезло. Час, да мой. Имитирую шефа. Люблю. Мое время. Смотрят в рот. Не отрывают глаз. Ждут. Что я скажу. Что я скажу? Помолчу. Еще. Посветлело. Тоже хорошо. Хоть как. Лишь бы быть. Я впереди. Они позади. Здесь отлично. Надо говорить. Пора".
- Вы все как будто на иголках стоите. В чем дело? Что случилось? Чьи это проделки? Хотя не отвечайте. Дело в том, что я и так все прекрасно знаю, можете в этом не сомневаться, - расстарался иллюзион Око-лонг.
"Молчат. Это хорошо. Отлично. Замечательно. Лучше не придумаешь. Ведь я многосторонний. Я могу. Да.
Им сказать нечего. Почти сложная фраза. Все равно хорошо. Как есть. Так и есть. Радуюсь. Приятно. Сладостно. Опять думают. Хорошо думают. Обо мне. Душой и телом. Всеми сердцами. Тремя. Их трое. Не забыть бы. Кто? Имия Лехх. Солли-рок. Чонки-лао. Хорошие друзья. Верные. Буду с ними дружить. Хочу. Молчат. Хорошо!
Как я их озадачил! Было нелегко. Но справился. Здорово умею. Природа! Моя стихия. Не учился. Не учусь. И не буду. Но хочу. Хотеть. Значит. Мочь. Но мне не надо. Другие планы. Другие дела. Главное - держать в напряжении. Банальном. Знаменательном. Потрясающем. Любопытном. Долговременном. Обыкновенном. Я реалист. Все равно погибну. Потому что иллюзион. Но не сдамся. Просто. Иллюзионы не сдаются. Их уничтожают.
Хорошо их озадачил. Справился нелегко. Всегда бы так. Обычная победа. У меня одна. У других много. Не знаю. Может быть. Не надо знать. Знать не надо. Как хорошо!
Все хорошо. Очень. Я первый. Первый живой иллюзион-человек. Им повезло. Придут другие. Будет много иллюзионов. Мы победим. Пусть только думают. Много думают. Мы победим. Все отлично. Упоительная мечта".
- Вы рады, что я пришел? Я рад видеть вас здесь, всех вместе и так усердно думающих. Я люблю, когда думают при мне и обо мне. Я Око-лонг, многосторонний! - воскликнул иллюзион Око-лонг.
Чонки-лао вытаращил глаза. У Солли-рока отвисла челюсть. Имия Лехх неожиданно нашелся:
- Да, дорогой Око, сегодня вы прямо-таки не похожи на самого себя! Сюрприз просто необычайный!
- Что за ерунду вы несете? - возмутился иллюзион. - Я настоящий Око-лонг. И похож на самого себя, потому что я не могу быть непохожим на многостороннего. А ваши неуместные сюрпризы оставьте себе! Лучше подумайте обо мне что-нибудь хорошее!
Иллюзион Око-лонг обнаружил легкую вибрацию в ногах. Он думал: "Неужели раскусили? Сейчас перестанут. Обо мне думать. Утечка энергии. Рвется нить. С самозаводами. Пропаду. Жаль. Что ж не думают. Обо мне. Перестают. Зря. Было хорошо. Отлично. Немного света. Потом много. Новая Трафаретная Колонна. Стряхнул пыль с рукава. Хорошо быть. Поздравил с юбилеем. Кого? Имию Лехха. Солли-рока. Чонки-лао. Много мучаюсь. Им было легче. Проще. Безболезненнее. Свободнее. Эфирнее. Дешевле. Я дорого стою. За меня надо платить. Око-лонг заплатит. Он богат. Люблю его. Люблю себя.
Я первый. Самозаводы сделали меня. Пробный шар.
Пробный полет. Нас будет много. Если будут думать. Сильно думать о нас. О таких, как я. Я иллюзион. Мне хорошо. Отлично.
Какой ветер занес меня сюда?
Перестают думать обо мне. Как об Око-лонге. Догадались - я ненастоящий. Не Око-лонг. Не многосторонний. Не повезло. Не смог. Мне хорошо. Я иллюзион".
- Мне хорошо: я иллюзион, - прозвучал в тишине голос Око-лонга, и иллюзион мгновенно растворился в воздухе.
Глава десятая
Реллия Чиин уверенно повернула за угол приземистого черного сооружения с гигантской силовой спиралью, уходящей из центра здания прямо в зеленоватые облака, и по обыкновению вошла в ближайшую из выстроившихся полукругом кабин негокатов небесного цвета. За ней привычно чмокнула небольшая входная дверца, и в салоне наступила неожиданная тишина. Реллия Чиин мельком и с удовлетворением отметила отсутствие каких-либо пассажиров в этом отсеке переходов сквозь пространство. Все места оказались свободными, а воздух - чистым, словно в Гармоничном Парке, из которого она только что вышла. Долго не раздумывая, Реллия заняла самое крайнее кресло и начала было уже совершать переход, как вдруг случилось нечто непредвиденное.
Именно в тот самый момент, когда Реллия Чиин ровным голосом заканчивала слова-команду своего перемещения, она вдруг обнаружила, что перед ней совершенно непонятным образом, прямо-таки неизвестно откуда, словно наваждение, вырос Жаждущий.
Если бы Реллия Чиин выполняла один из каждодневных переходов, которые сотнями миллионов происходят ежечасно по всей планете, то она даже не вздрогнула бы. Но Реллия Чиин совершала особый переход. Секрет-переход к красным контейнерам подсобного отдела Соединения, где она работала агентом. Там ей надлежало оставить капсулы-донесения.
Если бы сюда случайно попал какой-нибудь простой кастеройянин, имеющий весьма смутное представление о переходах в подобные отделы и не обращающий внимания на посторонних - таких, как Реллия Чиин, - то она даже не испугалась бы. Но она знала: перед ней стоял человек, отлично информированный о подобной службе, и он, видимо, догонял именно ее, Реллию.
И наконец, если б это не был сам Жаждущий, то Реллия Чиин все-таки смогла бы сохранить невозмутимое спокойствие. Но это был именно он, Сутто Бруинг. Тот самый Сутто Бруинг, заместитель Око-лонга, который теперь значился в персональном Синем Реестре подсобного отдела как контролируемый под индексом Жаждущий. Тот самый Сутто Бруинг, за которым Реллия Чиин сегодня следила буквально до последней минуты, начиная с душещипательного и неприятнейшего для нее гер-бара.
От всего этого ужас до того овладел Реллией Чиин, что она закрыла глаза. У нее под сердцем екнуло. Голова закружилась, а в груди защемило со страшной силой, словно чему-то воспротивился весь ее дух. Когда все отчасти прошло, то Реллия Чиин так и не поняла, отчего это случилось. То ли уже закончился переход, то ли она просто сильно разволновалась.
И тут ей неожиданно представилось, что Сутто Бруинг откуда-то знает обо всем. И то, что она - агент, и то, что ей поручено следить за ним, и все, все, все… Иначе, казалось, никак не объяснить внезапное появление Сутто рядом с Чиин в самый неподходящий для нее момент. Эти мысли вновь ошеломили ее. Реллию Чиин снова охватил сильный страх. Страх за то, что Жаждущий, возможно, успел услышать ее слова, что он прекрасно мог понять, куда, зачем и для чего она направляется. Но, пожалуй, самое главное - то, что она вместе с Сутто находится, вероятно, уже не у Гармоничного Парка, а в одной из кабин негокатов того самого подсобного отдела, прямо около служебных контейнеров. Такое непростительно.
Еще больше позеленев, Реллия Чиин вытаращила глаза и в смятении смотрела прямо перед собой, уставившись в широкую грудь Сутто Бруинга.
Да, это был он, тот самый человек, которого Реллия Чиин очень быстро отыскала среди пестрой публики гер-бара. Тот самый респектабельный и с виду из высшего круга мужчина, из-за которого ей пришлось наведаться в это мерзкое заведение и испытать в гер-баре до безобразия бездарнейший эрзац-эффект. Там она пережила мгновенья отвращения, когда терпеть больше сил не оставалось, тогда, поражаясь самой себе, она дико заорала: "Дверь! Где дверь?"
Но жуткое представление оборвалось так же неожиданно, как и началось. Хотя это и произошло как нельзя кстати для нее, все-таки ощущение приличной лужи на сиденье под собой приводило ее в бешенство. Стыд, позор и неизбежные насмешки, казалось, ожидали ее впереди, не говоря уже о другом. Но, как выяснилось впоследствии, лужа оказалась остатком незавершенного, проклятого эрзац-эффекта. Она почти сразу же высохла, как только Жаждущий собрался вместе со своим другом покинуть гер-бар. И Реллия Чиин, разозленная, отправилась на так называемую прогулку за Сутто Бруингом в Гармоничный Парк.
К своему удивлению, она быстро обнаружила, что Жаждущий и не подозревает о постоянном контроле за ним. Как оказалось, дело не стоило выеденного плиийца. Реллия с легкостью смастерила целую партию объемно-действующих снимков и безукоризненно закристаллизировала все разговоры Сутто.
Казалось, все складывалось для нее как нельзя лучше. Трудно было поверить, что где-то допущена досадная ошибка. Сутто Бруинг - личность сложная, изобретательная, способная на проявление достаточно решительных действий. Об этом Реллия Чиин хорошо знала из Реестра. Но она не имела права недооценить Сутто. Реллия все филигранно рассчитала в своей работе. Ошибки как будто исключались.
Но, возможно, это был просто роковой случай. Ведь случай в подобных делах - штука куда не из последних, хотя полагаться на него, как известно, никогда не приходится. Однако по всем понятным и непонятным причинам, как ей думалось, все должно было завершиться иначе.
У выхода из Гармоничного Парка Реллия Чиин перепоручила Жаждущего своему партнеру по типовой, бесконечное число раз проверенной и безотказной схеме. Но, увы, теперь было до боли обидно, что этот вездесущий Сутто Бруинг выжидающе стоял здесь и сверлил ее своими умными, проницательными глазами.
- Позвольте! - наконец воскликнула Реллия Чиин, приходя в себя и соображая, что Сутто не использовал ее минутное замешательство, и смотрит-то он на нее слишком участливо. - Вы же могли свернуть себе шею. Разве можно так врываться в негокат, в момент перехода? - продолжала она, решив как можно скорее положить конец хотя бы одному из мучивших ее сомнений. Ей необходимо было любым способом совершить переход обратно к Гармоничному Парку или же подтвердить свое местонахождение именно там. Чтобы наверняка знать: она - Реллия Чиин - находится не у красных контейнеров.
- Извините, я не предполагал… - начал было Сутто Бруинг уже давно вертевшуюся у него на языке фразу, но вдруг что-то отдаленно знакомое почудилось ему в этой женщине. Секундой раньше он мог почти поклясться, что знать не знает ее. Но теперь, когда она заговорила, что-то шевельнулось в подсознательной тьме его памяти, и появилось навеянное чем-то странное ощущение знакомства с этой женщиной. Ему показалось, что где-то он уже видел и слышал ее. Сутто Бруинг еще раз как можно внимательнее присмотрелся к сидящей женщине, но сколько ни ворошил в закромах своих мозговых извилин, так и не припомнил, откуда он мог знать столь непривлекательную особу. Он машинально потер лоб левой рукой, непроизвольно состроил еле заметную гримасу и, поняв, наконец, что женщина уже окончательно успокоилась, а также то, что его поступок выглядел, в общем-то, до абсурда нелепо и по крайней мере бестактно, и так и не опознав свою невольную собеседницу, все-таки довершил начатую фразу:
- Прошу извинить меня. Я принял вас за другую. Я ошибся. Извините, пожалуйста, за те волнения, которые я вам случайно причинил.
Сутто Бруинг казался себе идиотом. Он еще раз хорошенько сморщился, теперь вполне выразительно, но от этого дама настолько просияла, что, как Сутто показалось, вокруг стало значительно светлее. Судя по всему, женщина была удовлетворена его бестолковыми извинениями. А говорить ему в ответ сей особе было просто нечего. Женщина продолжала молчать и бесстыдно светиться ехидством. Ее глаза с искренним злорадством шарили по лицу Сутто Бруинга, от чего ему становилось еще неприятнее и досаднее за свою глупость. Сутто спиной стал пятиться к входной двери. Женщина, словно завороженная, следила за ним. Она даже почему-то приподнялась со своего кресла. По-видимому, Сутто произвел на нее удивительное впечатление, и чувствуя это, Бруинг был готов провалиться сквозь Кастеройю. "Ну и денек сегодня выдался!" - подумалось ему, когда он уже протягивал руку, чтобы открыть дверцу и покончить, наконец, с этой кутерьмой.
- Дверь! Держите дверь! - раздался вдруг пронзительный женский крик.