- Уходите, - сказал он. - Убирайтесь.
Он поднялся, дрожа от слабости и злости.
- Оба вы врете, я единственный оставшийся в живых из тех, кто видел Лунный Огонь, и вы хотите заставить меня вести вас туда. Вы верите в легенды. Вы думаете, что Лунный Огонь превратит вас в богов. Все вы, как последние идиоты, сходите с ума по власти и славе. Все вы воображаете, будто Лунный Огонь осуществит ваши мечты. Ну, так послушайте меня: не даст он вам ничего, кроме страданий и смерти.
Он заговорил громче:
- Уходите, лгите кому-нибудь другому. Напутайте Стражей Верхних Морей. Подкупите самих богов, чтобы они доставили вас туда. Но убирайтесь от меня!
Венерианец медленно встал. Каюта была мала для него, балки палубы уперлись в его плечи. Он отшвыр-вуп в сторону маленького дракона, схватил Хита обеими руками и сказал:
- Я дойду до Лунного Огня, и ты отведешь меня туда.
Хит ударил его в лицо. Брока на мгновение опешил, а Хит прошипел:
- Ты пока еще не бог!
Венерианец оскалился. Кулаки его крепко сжались.
- Брока! - резко крикнула женщина.
Шагнув ближе, она вцепилась в запястье венерианца.
- Не убивай его, дурак!
Брока тяжело выдохнул сквозь стиснутые зубы. Руки его постепенно разжались.
Лицо Хита налилось темной кровью. Он упал бы, если бы женщина не подхватила его. Она снова повернулась к Броке:
- Ударь его, но не сильно.
Брока поднял кулак и осторожно стукнул Хита в определенную точку на челюсти.
Прошло не менее двух долгих венерианских часов, прежде чем Хит пришел в себя. Процесс этот, как всегда, происходил медленно - постепенный переход от неопределенного существования к резкому осознанию всего, что случилось. Ему показалось, что голову его надвое разрубили топором.
С какой стати он вообще проснулся? Наркотика было достаточно для нескольких часов тяжелого сна. Небо за дверью кабины посерело: ночь кончалась. Хит полежал, размышляя, не болен ли он, и вдруг понял, что именно разбудило его.
"Этна" была на ходу.
Злость нахлынула на него с такой силой, что он даже не смог выругаться. Кое-как Хит поднялся на ноги и пересек кабину. Он сразу почувствовал, что "Энта" идет не так, как надо, что утренний ветер силен, а она рыскает по сторонам. Он пинком распахнул дверь и вышел на палубу.
Большой треугольный парус из шелка золотого паука, чуть видимый в синем воздухе, бился о реи, сброшенный ветром.
Хит бросился к нему, обретая силу в страхе за судно.
Брока пытался удержать равновесие на рискованно пляшущей корме.
Кильватер, белый на черной воде, извивался, как змея.
Женщина Алер стояла у поручней, глядя на низкий берег, оставшийся далеко позади.
Брока не протестовал, когда Хит отшвырнул его и взял кормовое весло. Алер внимательно следила за ними, но ничего не говорила.
"Этна" была маленьким, с простой оснасткой судном, им легко мог управлять один человек. Хит установил парус, и через несколько минут судно пошло так же легко и изящно, как его крестная мать, а кильватерная линия вытянулась словно по струнке.
Сделав это, Хит повернулся к Броке и Алер и набросился на них с такой яростью, что тигрица, защищающая своего детеныша, показалась бы в сравнении с ним домашней кошкой.
Брока даже бровью не повел. Он стоял и смотрел на берег и на светлевшее небо.
Когда Хит выдохся, женщина сказала:
- Мы должны были отплыть. Может быть, мы уже опоздали. А ты не хотел нам помочь.
Хит махнул рукой и замолчал. Запас его ругательств кончился. Он повернул штурвал.
Брока одним прыжком оказался возле и поднял руку. Внезапно Алер закричала:
- Погоди!
Что-то в ее голосе заставило мужчин оглянуться. Она стояла у поручней лицом к ветру, трепавшему ее волосы, короткая туника натянулась на бедрах. Рука ее была вытянута в указующем жесте.
Наступал рассвет. На секунду Хит потерял всякое чувство времени. Палуба, чуть покачивавшаяся под его ногами, низкий туман, заря над Морем Утренних Опалов, заря, давшая морю это название. Казалось, никогда не было Лунного Огня, не было ни прошлого, ни будущего, только Дэвид Хит и его корабль, и свет над поверхностью воды.
Свет струился медленно, просеиваясь, как дождь драгоценных камней, сквозь многомильное жемчужно-серое облако. Холодный и медлительный вначале, он становился теплее, набирал силу, превращая туманный воздух в капли розового огня, сиявшего так низко над водой, что казалось, будто маленькое суденышко плывет через опаловое пламя, обширное, как Вселенная.
Море меняет свои оттенки от черного до синего, перечерченного молочно-белыми полосами. Маленькие драконы взлетали со своих грязных постелей, разбросанных по поверхности воды, сверкали пурпуром, охрой и киноварью, и сами водоросли шевелились в смутной радости бытия, протягивая к свету свои усики.
В это короткое мгновение Дэвид Хит был совершенно счастлив.
Затем он увидел, что Брока выхватил из-под гакаборта лук. Хит понял, что они перенесли все свои пожитки на борт корабля еще тогда, когда он сидел у Карлуны.
Это был большой лук горных варваров. Брока согнул его массивную дугу так, словно это был тонкий прутик, и наложил на тетиву стрелу с костяным наконечником.
Между тем к "Этне" приближалось изящное, как жемчужина, летящая сквозь мягко горящую завесу тумана, легкое судно. Парус его сверкал изумрудно-зеленым огнем. Судно было еще довольно далеко, но ветер подгонял его весьма шустро, и оно неслось, словно пикирующий дракон.
- Это "Лахаль", - сказал Хит, - зачем это Джахор забрался в наши воды?
И тут он с ужасом, не веря своим глазам, увидел, что на носу приближавшегося корабля торчит громадный таран с шипами.
Пока мозг Хита силился понять, почему Джахор, обычный торговый шкипер обычного корабля, хочет утопить его, Алер произнесла только два слова:
- Дети Луны.
Теперь Хит различил на палубе четыре фигуры в черном.
Длинный блестящий таран склонился и засиял в свете зари.
Хит бросился к кормовому веслу. Золотой парус "Этны" трещал от напряжения.
Хит угрюмо оценил расстояние и сбавил ход. Брока яростно обернулся к нему.
- Ты спятил? Они налетят на нас! Отверни в сторону!
- Здесь нет другой стороны. Меня прижмет к подветренному берегу.
Хита внезапно наполнила слепая злоба к Джахору и к четырем одетым в черное жрецам.
Теперь оставалось только ждать и надеяться. Дэвид Хит еще жив и пока не собирается умирать.
"А если не повезет, - подумал он, - я утащу "Лахаль" с собой на дно".
Брока и Алер стояли рядом у поручней, следя за быстро приближавшимся зеленым парусом. Они молчали. О чем сейчас говорить? Хит видел, что женщина время от времени оглядывается на пего.
Теперь Хит ясно видел Джахора, капитана судна. Он видел команду, скучившуюся на шкафуте - испуганных матросов, согнанных по приказу жрецов. Они были вооружены и держали в руках крюки.
На передней палубе стояли Дети Луны.
Это были высокие мужчины. На их черных кольчугах сверкал выложенный драгоценными камнями символ Луны. Они ходили по качавшейся палубе, их серебряные волосы раздувал ветер, и тела их были похожи на тела волков, догоняющих жертву и пожирающих ее.
Хит боролся с кормовым веслом, стараясь выровнять курс, боролся с ветром и морем. Женщина Алер не сводила с Хита своих ожесточенных, дерзких глаз, и Хит ненавидел ее не меньше, чем жрецов, ненавидел остро и мучительно, поскольку понимал, как он выглядит со стороны: тощий, изможденный, дрожащий, из последних сил воюющий с непослушным веслом.
Изумрудный парус подходил все ближе, округлившийся и блестящий, как грудь павлина. Жемчуг и изумруд, пурпур и золото на темно-синем фоне моря, украшенный драгоценностями таран - два пестрых дракона мчались навстречу друг другу, навстречу смерти.
Ближе, еще ближе. Священные символы горели огнем на груди Детей Луны Женщина Алер высоко подняла голову к ветру и издала долгий, звенящий крик. Хит разобрал только последнее слово, которое она произнесла как ругательство:
- Бакор!
На голове одного из жрецов красовалась украшенная камнями повязка - знак власти. Он поднял руки, и слова его проклятия, горячие и едкие, понеслись по ветру.
Тетива лука Броки зазвенела, как гигантская арфа. Стрела не долетела, и Бакор засмеялся.
Жрецы перешли на корму, чтобы уберечься от сгибавшегося шпангоута и не видеть полные страха лица матросов.
Хит предостерегающе крикнул, и Брока с Алер распластались на палубе. Он видел их лица - лица мужчины и женщины, встречающих смерть без радости, но и без страха.
Брока прикрыл женщину собой.
Хит развернул "Этну" против ветра и остановил ее.
"Лахаль" проскочила мимо не более чем в трех ярдах, бессильная что-либо сделать.
Дернувшееся весло сбило Хита в шпигаты и чуть не ослепило его. Он услышал громоподобное хлопанье паруса, почувствовал дрожь, сотрясавшую "Этну", и молился, чтобы уцелела мачта. Поднявшись, он увидел, как жрец Бакор прыгает на высокой корме "Лахали". С такого расстояния Хит отчетливо видел его лицо.
Глаза Бакора были блестящими дикими глазами фанатика. Жрец не был стар. Тело его еще не потеряло величавой осанки, а полные чувственные губы придавали лицу горделивое выражение.
Жрец дрожал от ярости, и крик его летел против ветра, как звериный рев:
- Мы последуем за тобой! И боги убьют тебя!
"Лахаль" летела как птица, и вскоре Хит не смог разобрать ничего, кроме последнего, слабого отголоска его проклятий:
- Алер!
Собрав последние силы, Хит успокоил свой поруганный корабль и дал полный назад с правого борта. Брока и Алер медленно встали на ноги. Воин сказал:
- Я думал, ты погубишь судно.
Алер прошла на корму и наблюдала, как судорожно борется с волнами "Лахаль", пытаясь остановить свой смертельный бег.
- Бакор! - прошептала она и плюнула в море.
- Они пойдут за нами, - сказал Брока. - Алер мне сказала, что у них есть карта, единственная, которая показывает путь к Лунному Огню.
Хит, слишком усталый, чтобы бояться, пожал плечами и указал вправо:
- Там сильное морское течение - настоящая река в море. Большая часть шкиперов боится его, но их корабли не чета "Этне". Мы пойдем там. А потом нам останется только верить в удачу.
Алер резко обернулась:
- Значит, ты пойдешь к Лунному Огню?
- Я не сказал этого. Брока, принеси мне бутылку из шкафчика в кабине.
Но пошел не Брока, а женщина. Она принесла Хиту бутылку и, пока он пил, внимательно разглядывала его, а потом спросила:
- С тобой все в порядке?
- Я умираю, а она спрашивает, - усмехнулся Хит.
Она посмотрела ему в глаза и произнесла - без насмешки, но напротив, с уважением:
- Ты не умрешь.
И отошла в сторону.
Через несколько минут течение подхватило "Этну" и понесло ее назад на север.
"Лахаль" исчезла в тумане. Она была капризна, не любила придерживаться точного курса, и Хит знал, что Джахор не рискнет кружиться в течении.
Почти три часа Хит стоял на вахте и вел корабль. Когда течение свернуло на восток, он вышел из него в спокойную воду. Затем он упал на палубу и уснул.
Высокий варвар опять поднял его и отнес на койку.
Весь остаток дня и всю долгую венерианскую ночь Брока вел судно, а Хит спал тяжелым сном. Алер сидела возле него, следила за тенями кошмаров, пробегавшими по его лицу, слушала, как он стонет и бормочет, и усмиряла дрожь, пробегавшую по его телу.
Он все время повторял имя Этны, и странное тоскливое недоумение появилось в глазах Алер.
Когда на заре Хит проснулся и вышел на палубу, Брока с варварской грубостью спросил:
- Ты решился?
Хит не ответил, а Алер сказала.
- Бакор будет охотиться за тобой. Слух о тебе прошел по всей Венере, ты не спрячешься нигде, кроме…
Хит невесело улыбнулся, вернее - оскалился.
- Кроме Лунного Огня. По-твоему, все так просто.
Однако он понимал, что она права. Дети Луны никогда не бросят его след. Хит был крысой в ловушке, и все выходы из нее вели к смерти.
Но смерть бывает разная. Если он умрет, то не так, как хотелось бы Бакору, а с Этной. Этна, более реальная, чем призрак, снова окажется в его объятиях.
Сейчас он понял то, что всегда знал в глубине души: он нисколько не дорожил своей жизнью, но все три сезона лихорадочно цеплялся за нее лишь потому, что был уверен - когда-нибудь он вернется сюда.
- Мы пойдем к Лунному Огню, - заявил Хит, - и, может быть, станем богами.
- Ты слаб, землянин, у тебя нет мужества, - пожал плечами Брока.
Хит же сказал только одно слово:
- Посмотрим.
Глава 3
ЧЕРЕЗ БАРЬЕР
Шли дни и ночи. По морю Утренних Опалов "Этна" шла на север к экватору. Курс их лежал далеко от торговых путей.
Все виденные ими берега были дикими и необитаемыми, даже рыбачьи хижины не ютились на. них.
Большие крутые утесы вздымались из воды, и на них нельзя было найти опору для ноги. По другую сторону Драконьего Горла притаились только смертельные ловушки Верхних Морей.
"Этна" бежала так легко, словно спешила как можно дальше уйти от грязной гавани и цепей. Перемена коснулась и Хита. Он снова стал человеком. Он стоял на своей палубе прямо, чисто выбритый, довольный тем, что не надо больше принимать решений, мучаться сомнениями. Дни страха, дни беспамятства миновали, и теперь он был счастлив на своем горьком пути.
"Лахали" они больше не видели, но Хит отлично знал, что она продолжает следовать за ними. Она не так легка и быстроходна, как "Этна", но зато крепка, а Джахор хороший моряк. Кроме того, там был жрец Бакор, а он потащит "Лахаль" и по горам Белого Облака, лишь бы поймать беглецов.
Однажды Хит сказал Алер:
- Похоже, Бакор ненавидит тебя не только за побег.
Лицо ее скривилось от отвращения и стыда.
- Он зверь, - прошипела женщина, - змея, ящерица, возомнившая себя королем.
Затем она добавила:
- Он очень рад, что мы все трое здесь.
Управляя рулем, Хит смотрел на Алер с некоторым любопытством. Длинноногая, с детским ртом, она стояла и рассматривала белую пену, крутившуюся за кормой.
- Ты, видно, очень любила Броку, - сказал он, - если нарушила свой обет ради него. Это примут во внимание, если поймают тебя.
Алер взглянула на него и невесело усмехнулась.
- Я ушла бы с любым мужчиной, достаточно сильным, чтобы вытащить меня из храма. А Брока силен и преклоняется предо мной.
Хит был искренне поражен.
- Ты не любила его?
Она пожала плечами.
- Он приятен на вид. Он вождь воинов, он мужчина, а не жрец. Но любовь".
И вдруг Алер спросила:
- Какая она, эта любовь? Как ты любил свою Этну?
Хит дернулся.
- Что ты знаешь об Этне? - резко спросил он.
- Ты говорил о ней во сне. И Брока рассказывал, как ты вызывал ее тень у Карлуны. Ты рискнул пойти к Лунному Огню, чтобы вернуть ее назад.
Она бросила взгляд на костяную фигуру на костяном носу корабля - изображение молодой, стройной, улыбающейся женщины.
- Я думаю, ты дурак, - неожиданно закончила она. - Только дурак может любить призрак.
Она ушла в кабину раньше, чем он успел подобрать нужные слова, раньше, чем он собрался схватить ее за белую шею и сломать…
Этна!
Он проклял женщину из храмовых садов.
Он все еще находился в состоянии ярости, когда Брока вышел из кабины, чтобы сменить его.
- Я останусь тут на некоторое время, - коротко сказал Хит. - Думаю, погода переменится.
На юге кипели облака, наступала ночь. По морю, как всегда, бежала легкая зыбь, но что-то в море изменилось: странная дрожь сотрясала киль корабля, и доски палубы жалобно скрипели.
Брока, распрямив широченные плечи, посмотрел на юг, а затем перевел взгляд на Хита.
- Я думаю, ты слишком много болтаешь с моей женщиной, - сказал он.
Не дожидаясь ответа, он положил руку на плечо Хита и слегка сжал его. В этой руке хватило бы силы, чтобы переломать все кости взрослому мужчине.
- Не разговаривай так много с Алер.
- Я не ищу ее, - разъяренно рявкнул Хит. - Она твоя женщина, ты и заботься о ней.
- Я забочусь не о ней, - спокойно возразил Брока, - а о вас обоих.
Он смотрел на Хита сверху вниз, и Хит знал, какой контраст они представляли: его тощее тело против великолепной мощи крупного варвара.
- Однако она вечно с тобой на палубе и слушает твои россказни о море, - продолжал Брока. - Не разговаривай с ней так много.
На этот раз он повторил это резким тоном.
- О господи! - насмешливо сказал Хит. - Неужели я такой придурок, как ты? Тот, кто ищет Лунный Огонь и верит храмовой девке, - безнадежный тупица. А ты еще ревнуешь!
В этот момент он остро ненавидел обоих, и ненависть заставила его продолжить:
- Подожди, пока тебя коснется Лунный Огонь. Он сломает твою силу и твою гордость. После этого тебя не будет тревожить, кто и где болтает с твоей женщиной.
Брока бросил на него холодный, задумчивый взгляд и отвернулся, разглядывая темневшее море.
Через некоторое время до Хита дошла смешная сторона всего происходившего, и он захохотал.
Они шли к смерти втроем. Откуда-то с юга, как черный пастух, надвигался Бакор и подгонял их к смерти. Мечты об империи, о славе, путешествие, влекущее за собой месть богов, - ив такое время варварский вождь вздумал ревновать!
Неожиданно Хит с удивлением осознал, как много времени проводила с ним Алер. По привычке и по старому, как море, обычаю, он помогал ей проводить долгие тревожные часы ожидания матросскими байками. Оглядываясь назад, он видел лицо Алер, внимающей его рассказам, удивительно молодое и радостное, вспоминал, как она задавала вопросы, желая научиться управлять судном.
Он вспомнил теперь, как красива она была, когда ветер путался в ее волосах, вспоминал ее крепкое, сильное тело, когда она удерживала "Этну" в равновесии при повороте.
Гроза собиралась долго и наконец разразилась.
Хит знал, что Море Утренних Опалов не пропустит их без борьбы. Оно будет донимать суденышко мелями, острыми рифами, мертвым штилем, грохочущими приливами, всеми Хитростями течения, туманом и дрейфующей травой. Он должен со всем этим бороться. Теперь они подошли совсем близко к Драконьему Горлу, воротам Верхних Морей, и если сейчас налетит южный ветер, он принесет с собой смерть.
Ночь стала черной. В море переливались белые сполохи - кипящий котел ведьмина огня. Устрашающе заревел ветер. "Этна" со спущенным парусом ныряла в высокие волны, тряслась, и Хит еще раз порадовался силе Брони, когда они вместе боролись с непослушным кормовым веслом.
Он почувствовал, что рядом с ним кто-то есть, и понял, что это Алер.
- Иди вниз! - крикнул он.
Он услышал только эхо ее ответа. Она не ушла, а навалилась всем своим весом на весло.
Стрелы молний, широкие, как хвост кометы, проносились так стремительно и яростно, словно стартовали с другой звезды и набирали скорость, проходя через половину Галактики. Они покрыли Море Утренних Опалов пурпурным Огнем, пока ветер не нагнал мрак и не смел их.
Затем хлынули потоки дождя.