На фоне белого "камина" для неразумного сжигания былых растений стояла высокая женщина с распущенными волосами - в лунном свете они казались серебряными. Черты ее лица Анд не мог рассмотреть, но что-то неуловимо знакомое почудилось ему в грозно сведенных бровях.
Рядом появилась другая, статная, похожая на первую, женская фигура. Анд скорее догадался, чем узнал Весну-сестру, старшую дочь вождя.
Она тоже узнала Анда, видимо хорошо видя в темноте. И что-то шепнула матери.
- Когда снова набег? Да-да, бурундцев? - низким голосом властно спросила Весна-вождь.
Пойманный "лазутчик" ответил, что бурундцы не готовят набега. Но вешним следует самим сделать набег на бурундцев. Для того он и приплыл с того берега.
- Ложь труслива и глупа! Да-да, лазутчику! Миновать казнь. Нет-нет, врагу! - с яростным возмущением оборвала Весна-вождь.
Старшая дочь снова что-то шепнула матери.
- Где вешнянка Эльма, которую ты мог найти в Доме до неба? - теперь уже на знакомом ей, очевидно, древнекнижном языке спросила Весна-вождь.
- Мы вместе спаслись. Она невредима и осталась на том берегу с ребенком.
- Замкни свою лживую пасть, лазутчик! Научись хотя бы врать! - снова вспылила Весна-вождь.- Казнь лазутчику, вступившему на наш берег! Казнь лгуну,нагло лгущему матери в расчете выкрутиться!- в запале продолжала она. - За призыв вешних к набегу у нас- смерть!
Она была разгневана, но тверда и холодна, как камень камина, освещенного луной. И этой твердостью она снова напомнила Анду свою младшую дочь.
- А как раненая девочка, которую мы перевязывали с Весной-сестрой? - осмелился спросить Анд.
Весна-сестра грустно ответила:
- Наша названая сестренка все же умерла… от руки налетчиков.
Анд повесил голову.
- Теперь смерть! Да-да лазутчику!- крикнула уже для стражей Весна-мать, с ненавистью смотря на пленника.
- Бояться смерти. Нет-нет Анд, - сказал тот, чтобы его могли понять все. - Пусть скажет так суд!Да-да старейшин! - и с необоснованной настойчивостью добавил: - Старейшинам сказать важное. Да-да, Анд-Бур!
- Какой суд?- возмутилась Весна-мать.- Судить. Да-да, вождь! Зачем слушать лжеца? Да-да, старейшинам! Каждое слово - да-да, ложь!
Тогда внезапно заговорила Весна-сестра. С материнской твердостью она объявила, что одну из названных матерью смертей примет на себя, если не будет собран суд старейшин. По традициям вешних, каждый обвиняемый имеет на него право!
- Суд старейшин нужен прежде всего нам, вешним, - настаивала она. - Старейшины могут узнать нечто очень важное для счастья вешних.
- О каком счастье может болтать лазутчик, если племя его сеет смерть? - возражала мать.
- Смерть одного бурундца, которого оценила, как я знаю, наша Эльма, не искупит всех потерь, а лишь умножит их, - продолжала убеждать Весна-сестра.
Весна-мать не то что смягчилась - она, скорее, разъярилась на дочь, но внезапно согласилась на суд старейшин, повелев стражам тотчас собрать их, а дочери сказала:
- Делаю это, не уступая тебе, а чтобы доказать, как вредна будущему вождю племени позорная мягкость.
Весна-сестра молча обняла мать и поцеловала ее в щеку.
Весна-вождь сердито отстранилась.
Утренняя заря, всегда связанная у Анда с Эльмой, все больше и больше проясняла странную бедность комнаты вождя; когда-то, видимо, она была богатой, но теперь из-за суровой строгости обстановки - двух табуретов и одного широкого ложа - выглядела едва ли не убогой, но вместе с тем говорила о характере тех, кто здесь жил.
Анд стоял со связанными еще на пути сюда руками около оставшегося сторожить его бородача. Второй страж отправился созывать старейшин.
Анд имел возможность убедиться, что Весна-вождь и ее дочь были воплощением мужества, однако оно не заслоняло их женственности, которая так покорила Анда в Эльме, на них похожей.
Женщины, не обращая внимания на пленного, занялись уборкой комнаты, свертыванием постелей на ложе, потом - приготовлением завтрака.
Весна-вождь не смотрела на Анда, будто его не существовало, но и не приказала вывести его.
Дочь же то и дело взглядывала на бурундца с нескрываемым любопытством. Ей, конечно, хотелось расспросить его об Эльме, но при матери она, видимо, не решалась.
Анд же пытался взглядом поблагодарить ее за то, что она добилась суда старейшин над ним. Он не мог сказать ей, что это нужно совсем не ему, не ради спасения его жизни! Она услышит все вместе со старейшинами.
Но кто эти старейшины? Отличаются ли они от диких бурундцев?
Ведь в прошлом веке вешние жили вместе с бурундцами на обоих берегах реки-кормилицы. Религиозные распри между Жрецом и Епископом, по-разному толковавшими древнее слово "добро": как "доброта" или "имущество" - привели к возникновению двух религий и враждебности между приверженцами Креста и Доброты и учения о Добре-Имуществе. Приход к власти Урун-Буруна и лысого Жреца привел к изгнанию Епископа Добра, объявленного "Лжежрецом", и расселению вешних и бурундцев по разным берегам реки, разделявшей Город Руин.
Кровавые набеги бурундцев завершили раскол, породив ненависть и неутихающую взаимную вражду. Все это понимал Анд. Но понимали ли это старейшины, с которыми он сейчас встретится, быть может, в последний час своей жизни?
Женщины спокойно завтракали, не предлагая поесть ни стражу, ни пленнику.
Запах жареной рыбы с грибной подливкой пробудил у Анда голод, который проник в каждую клеточку молодого здорового организма. И это ослабляло юношу, в то время как ему предстояло показать старейшинам всю силу своего убеждения, заставить их понять, КТО и ЗАЧЕМ на его глазах вышел, как в сказке, но не просто из воды, а из ПРОШЛОГО!
Старейшины начали собираться. Белые ниспадающие одежды из домотканого холста, длинные седые бороды. Это были те немногие, кто смог дожить до недосягаемого для большинства возраста.
В полном молчании, лишь жестами приветствуя вождя и ее дочь, уселись все двенадцать старцев на корточках напротив камина.
Весна-вождь объявила о поимке вражеского лазутчика, присудить которого к смерти предстоит старейшинам. На суде настояла Весна-дочь, будущий вождь, поборница справедливости и добра. Однако истинное добро может и должно порой быть жестоким!
Старцы кивали в знак понимания и поглаживали бороды.
Весна-вождь закончила свое обращение к ним словами о том, что у вешних ложь - преступление, караемое смертью, а пленный может быть уличен судьями во лжи многократно.
Анд подумал, что в племени вешних ПРАВДА, к которой так привержена была Эльма, показав это в первую же их встречу, поддерживалась страхом смерти.
Анд располагал лишь одним оружием - силой убеждения. Но как найти нужные слова на бедном современном языке?
Внезапно на помощь Анду пришла Весна-вождь:
- Ты можешь говорить перед старцами на привычном тебе древнекнижном языке. Старейшины посещали Дом до неба, а потому мудры и поймут твое вранье.
Такой помощи от враждебной ему Весны-матери Анд никак не ожидал. Он не знал, что в традициях вешних - облегчать участь обреченного.
- Благодарю за неоценимую услугу, - поклонился он вождю.
Солнечный свет ворвался в окно вместо недавнего лунного, сделав суровую комнату приветливее. Надежда вернулась к Анду, и он обратился к старейшинам:
- Я - не лазутчик, как не был налетчиком во время гнусного набега моих соплеменников на вас. Об этом знают обе дочери вождя: и старшая, Весна-сестра, и младшая, Эльма. Вместе с вами я скорблю обо всех погибших во время разбойничьего набега бурундцев на вешних; я презираю насильников и убийц.
- Ложь! - властно прервала его вождь Весна.
- Это не ложь, уважаемые вождь и старейшины, - возразил Анд, - как и то, что я бессмысленно связан сейчас, перед тем как поведать вам главное.
Весна-вождь молча дала знак, и стражи развязали Анду руки.
Растирая запястья, он продолжал:
- Общее несчастье должно объединять, а не разделять людей. Но беда усугубилась тем, что вместе с Дарами увядшей цивилизации наши народы утратили и связывавшее их прежде чувство дружбы; оно вытеснено ныне межплеменной враждой, основанной на том, что человек родился не от тех родителей или думает не так, как другие. И уцелевшие остатки былого человечества содрогаются от бессмысленной кровной мести.
- Ложь и Правда не могут не враждовать, - опять прервала обвиняемого Весна-вождь. - Не лучше ли судьям-старейшинам заткнуть этот лживый рот и заставить преступника только отвечать на вопросы?
Старцы посовещались и, вопреки воле вождя, позволили Анду еще "поговорить", ибо он не сказал еще обещанного.
Весна-вождь гневно свела прямые свои брови. Весна-дочь положила руку на плечо матери, но та раздраженно сбросила ее.
- Весна-вождь сказала о Лжи и Правде, почтенные старейшины вешних, но шестеро наших общих предков в сопровождении малолетнего мальчика действительно вернулись к нам на Землю спустя тысячу лет.
- Какая ложь для младенцев! - не удержалась снова Весна-вождь. - Мне стыдно слушать! Подумайте только, старейшины, "малолетнему ребенку", по словам лгуна, тысяча лет, больше, чем всем нам, вместе взятым!
- Нет, ему меньше, - поправил Анд.
- Сколько же? - с издевкой спросила Вождь.
- По нашему счету, лет пятьсот.
- Заткнуть издевающуюся пасть. Да-да, стражам! - потребовала Весна-вождь, перейдя на понятный богатырям язык.
Но те не двинулись с места, видя, что старейшины не подтвердили приказа. Один из старцев заметил:
- Читал в Доме до неба такое вранье. Хохотал тогда. Можно смеяться сейчас, зачем гнев? Пусть врет. Его ложь неправдоподобна, он никого не сможет убедить, что ребенку пятьсот лет.
- Это с виду двухлетнему ребенку только Два года, - вступил в спор Анд. - Его вместе с шестерыми взрослыми схватил Урун-Бурун, а нам с младшей дочерью вашего вождя удалось усыновить мальчика, Никитенка по имени. - Анд говорил невозмутимо, казалось бы,о невозможном.
- Не хочешь ли ты сказать,презренный, что стал мужем моей Эльмы и у вас общий ребенок? - вне себя от возмущения произнесла Весна-мать.
- Нет, мать девушки, которую я искренне люблю. Она не стала пока моей женой, но у нас общий приемыш.
- Надеюсь, хоть здесь ты не солгал, - облегченно вздохнула Весна-мать.
- Поверив раз, вы должны теперь поверить и всему, что я скажу, - горячо продолжал Анд.- Шестеро наших предков, захваченных дикими бурундцами, - бесценные носители знаний,добра, культуры. Озверелые бурундцы хотят уничтожить их,но вождь Урун-Бурун, рядясь в тогу "цивилизованного", видимо стремясь поиздеваться над теми, кто назвался предками, носителями ныне утраченной цивилизации, хочет не просто уничтожить их, а всем на потеху устроить судебный балаган на площади Синей травы, чтобы там, на радость озверелым, содрать с живых кожу, глумясь над теми, кто мог бы быть нашими учителями, нашими спасителями.
- Не хочешь ли ты оскорбить суд старейшин, о котором сам просил? Бросить им оскорбление в том, что они рядятся в тоги "цивилизованных"? - спросила, негодуя, Весна-мать.
- Нет, я не хочу этого сказать.
Тут заговорил один из старцев, поднявшись с корточек:
- И я читал в Доме до неба сказку про людей, будто бы улетевших тысячу лет назад в звездную бездну, которых напрасно ждали обратно. Можно ли поверить этой сказке?
- Главное - поверить тому, что время для одних течет быстрее, чем для других, - добавил, тоже вставая, второй старец.
- А не кажется ли вам, почтенные старейшины, что время для нас теперь летит куда быстрее, чем в юности?
Старцы переглянулись.
- Это всем известно. И вместе с тем горько, - со вздохом заметил один из них.
- Мы не знаем и понять не можем, что ускоряет бег времени, но, как видите, ощущаем, - убежденно заговорил Анд. - Так почему же не допустить, что каким-то путем можно замедлить бег времени, в то время как в ином месте время несется с прежней быстротой. Да кто из нас возьмется определить, что такое время?
- Он правду говорит, - сказал самый старый из старейшин, - чем дольше мы живем, тем больше погружаемся в незнаемое.
- Не поддавайтесь, старцы! - воскликнула вождь. - Он заговорит вас и начнет убеждать в необходимости выручить захваченных самозванцев, именующих себя нашими предками, якобы способных вернуть нам блага из былой цивилизации.
- Вот теперь сама Правда заговорила устами вашего вождя старейшины вешних. Я боялся призвать вас на помощь захваченным дикарями. Это сделала за меня сама Весна-вождь.
Весна-вождь опешила от изумления и только выговорила:
- Разве я об этом говорила?
- Мы так поняли тебя, - отозвался старейший.
- Но это же призыв к набегу! - с возмущением воскликнула она. - Пленник ловко приписывает свой наказуемый призыв мне.
- Такой призыв вождя - приказ племени. Он ненаказуем, - сказал старейший.
- Ты вызвала нас на суд, - сказал тоже поднявшийся, как и другие старцы, старейший из них. - Мы скажем свое слово.
Весна-вождь почтительно отступила перед старцами.
Глава 5
ПЛОЩАДЬ СИНЕЙ ТРАВЫ
Честного человека можно подвергнуть
преследованию, но не обесчестить.
Вольтер
С раннего утра стражи с дубинками обходили все дома бурундцев и гнали их на площадь Синей травы.
Майда, охая и ахая, жалуясь, что помочь ей некому, Анд якобы ушел засветло на площадь, - тщательно заперла наружную дверь на все дополнительные засовы и не без тревоги отправилась вслед за соседями.
Эльма и звездный мальчик остались запертыми. Но могут ли они чувствовать себя в безопасности без Анда, уплывшего к вешним? И что сталось с ним самим?
С тяжелым чувством шла Майда к месту судилища. Сердце ее от быстрой ходьбы и тревоги громко стучало в груди.
Людей, шагающих рядом, гнали вперед не только угрозы бородачей с дубинками, но и желание поглазеть на "живых предков", схваченных в сельве, а больше всего - нездоровая жажда кровавого зрелища, ибо Урун-Бурун осуществлял казнь сразу после вынесения приговора.
И они судачили на ходу о том, будто "ожившие предки" жили в этом городе, пока он еще не был разрушен, поднимались на верхние, ныне недоступные этажи в колдовских клетках, запрятанных в глубоких колодцах. И будто, впав в долгую спячку на дне озера, с помощью злого волшебства сохранили они молодость и даже не отрастили бород. И есть среди них одна ведьма со жгучими волосами и приросшим к ней отродьем. Вот какие чудеса предстояло увидеть!
На площади Синей травы и прилегающих к ней улицах столпились несметные толпы народу; услышать, что говорилось со старинного памятника, могли лишь стоявшие поблизости, и жрецы расставили повсюду своих глашатаев, которые слово за словом должны были передавать народу речи, звучавшие с пьедестала.
Ближние ряды, где стояла и Майда, видели, как на этот пьедестал вывели шестерых пришельцев со связанными руками и ногами, в серебристых костюмах. На их одеяние из толпы показывали пальцами, и люди щелкали языками.
"Предков" поставили на нижнюю ступень пьедестала. Дюжие бородачи с дубинками расположились подле них.
Вверху, у самых копыт чугунного коня, появились взъерошенный вождь и Жрец в краденой пурпурной мантии.
Судил "преступников" якобы от имени всех людей Земли единолично Урун-Бурун.
Он же и начал "следствие".
На верхнюю ступень вызвали свидетеля, жреца-соглядатая Гнидда. Урун-Бурун спросил его, как выследил он обвиняемых и что видел собственными глазами, добавив, что бурундцы не потерпят лжи.
Гнидд с готовностью заговорил. Преследуя парочку, которую счел беглыми (он не назвал их имен), от Города Руин до древней насыпи, пересекающей синюю сельву, он увидел в небе Божество. Пал ниц и, как оно указало, поспешил в сторону, несмотря на то, что пришлось проникнуть в жуткую сельву, куда никто не ходил.
Потом, ведомый велением опять же Божества, он углубился в непроходимые заросли, пока не наткнулся на озеро, к которому и вела его небесная воля.;
Там и пришлось увидеть ему своими глазами, как Божество сбросило с неба в озеро длинную скалу с огнем, от которой пошли круги по воде.
Ему долго пришлось ждать, пока разбуженные небесным камнем предки, лежавшие в спячке на дне озера, пробудятся, и лишь перед восходом солнца, выпуская на поверхность зловонные пузыри, стали они один за другим подниматься со дна и выходить на берег.
Вождь спросил, как определил свидетель, что со дна озера поднялись именно ненавистные предки?
Гнидд ответил, что, стараясь услужить Божеству, подобрался к ним поближе и услышал, как они болтают между собой тягуче и запутанно. Но все же отдельные слова их походили на человеческую речь.И он уловил, что они говорят о тысяче лет, спустя которые возвращаются обратно. Очевидно, на этот берег.
Гнидд снова,якобы по внушению Божества, кинулся скорее в Город Руин, чтобы привести к озеру великого вождя с воинством для захвата опасных преступников, готовящих нападение на мирных бурундцев.
Отнюдь не по велению свыше, а со страху умолчал Гнидд о том, кого он преследовал. Анд, передавая полумертвого сына, пригрозил ему предъявить священные ножны Жреца, если будет сказано лишнее про него, Эльму или звездного мальчика, которого хотел зарезать его сынок.
Урун-Бурун остался доволен показаниями свидетеля.
Увидев в толпе Майду, он приказал привести ее на пьедестал.
Майда, вне себя от волнения, боясь, как бы не вспомнили об Анде или мальчике с Эльмой, страдая одышкой, с трудом поднялась на нижнюю ступень пьедестала и тайком обменялась взглядом со стоящей с краю звездонавткой.
- Будешь переводить всем с древнекнижного на наш благозвучный язык все, что здесь услышишь, - приказал ей вождь. Потом обратился к пленникам, изрядно коверкая слова: - Я задавать каждому из вас вопросы на вашем справедливо забытом языке. Вам дозволять отвечать только "да-да" или "нет-нет". И ни звук больше.
Майда перевела. Глашатаи на площади отозвались разноголосым лающим эхом. Урун-Бурун начал допрос.
- Жил ли ты, грузный, долговязый, тысячу лет назад?
- Да, - четко ответил Бережной.
- Надо говорить "да-да", - раздраженно поправил судья.
- Да-да, конечно! - повторил командир звездонавтов и получил удар палицы по плечу.
Такой же вопрос был задан и всем остальным звездонавтам.
Каждый из них ответил утвердительно. В толпе их поняли без перевода.
- Пользоваться ли кто-либо из вас благами своего времени, машинами, верхними этажами зданий? Питаться ли растениями, выращенными жившими тогда земледельцами? - задал следующий коварный вопрос Урун-Бурун.
И опять все услышали утвердительные ответы.
- Верно ли развивалась цивилизация вашего времени, приведя к потере Землей защитного покрова, спасавшего ее от ярости Солнца?
- Нет-нет! - ответил Бережной, а за ним и другие.
- Так не разоблачили ли вы сами себя признанием, что пользоваться всеми теми благами, которые отравить и повредить воздушный покров Земли, на которой жили?
- Нет-нет! - решительно запротестовал Бережной.
Нет-нет! - поддержал его Вязов, а потом Федоров, Галлей, Крылов, Надя.