- Для начала вы получаете приказ отправиться в Пир-ринтипити, столицу планеты-луны Глантин. Там вы сядете на корабль, направляющийся в Боркиль, столицу Сепекте, главной планеты системы Юлюбиса, где с вами будет проведено еще одно собеседование.
- А потом?
- А потом вы должны будете осуществлять действия и преследовать цели, которые будут обозначены на этом собеседовании.
- Но почему? Что стоит за всем этим? С чем это связано?
- Информация, связанная с вашим вопросом, недоступна данному конструкту.
- Но почему именно Шерифская окула?
- Информация, связанная с вашим вопросом, недоступна данному конструкту.
- Чей это приказ?
- Информация, связанная с вашим вопросом…
- Хорошо! - Фассин забарабанил пальцами по подлокотнику. Как бы то ни было, но у этой проекции должны были быть полномочия от кого-то, и она должна была знать, какое положение этот кто-то занимает в необъятной иерархической паутине Меркатории. - Какое положение занимает лицо, отдавшее этот приказ?
- В Администратуре - начальник штаба армейской группы Шерифства, - сказал шар.
Что ж, это почти самый верх, подумал Фассин. Каким бы идиотским милитаристским капризом или глупостью это ни было, санкционировал его тот, кто владеет информацией в полной мере.
- В Доминаций - старший инженер, - продолжала проекция.
То же самое. Старший инженер - не ахти как звучит, не столь впечатляет, как, например, начальник штаба армейской группы, но это высший ранг среди инженеров, людей, которые изготовляли, транспортировали и устанавливали червоточины, связывавшие воедино всю галактическую ме-тацивилизацию. С точки зрения властных полномочий и независимо от вида, СИ, возможно, даже превосходил НШ.
- В Омнократии - комплектор, - продолжал шар, словно ставя окончательную точку.
Фассин сидел, уставясь перед собой. Он моргнул несколько раз. Почувствовав, что рот у него открыт, он захлопнул его. Кожа у него на всем теле словно натянулась. Ни хера себе - комплектор! - подумал Фассин, спрашивая себя, уж не ослышался ли он. Приказ этот отдал один из тех, кто входит в Кульмину.
Комплекторы располагались на заоблачной, несокрушимой вершине управленческой иерархии Меркатории. Каждый из них был наделен абсолютной властью применительно к обширной части галактики - обычно не меньшей, чем звездное скопление или даже малый, а то и большой галактический рукав. Младший из комплекторов управлял сотнями тысяч звезд, миллионами планет, миллиардами орбиталищ, триллионами душ. Так же как и подчиненная им Администратура, они имели в своем подчинении руководителей всех других отделов Доминации, находящихся в их юрисдикции (инженеров, пропилеев, Навархии и Объединенного флота), к тому же они-то и были Кульминой. Выше комплектора стоял только Совет комплекторов.
Фассин задумался на минуту, пытаясь успокоиться. Он не забывал, что все это еще может обернуться шуткой. Поскольку речь зашла о комплекторе, это как раз и свидетельствовало в пользу того, что его просто разыгрывают, - участие комплектора представлялось полной нелепостью.
С другой стороны, он испытывал беспокойство, вызванное воспоминанием о полузабытом школьном уроке (эх, нужно было быть прилежнее в учебе), гласившем, что неправомерная ссылка на авторитет комплектора потенциально является самым тяжким преступлением.
Думай, думай. Забудь о комплекторе, вернись в настоящее. Из каких допущений можно здесь исходить? При чем тут его "я"? (Он накрепко запомнил этот психологический тест, который им вбили в голову в колледже: он набирал немало очков по шкале, обычно называвшейся Я-я-я! Хотя и меньше, чем Салуус Кегар.) Ему в голову пришло одно эгоцентричное допущение, которое он мог проверить немедленно.
- Сколько еще людей откомандировываются таким же образом? - спросил он.
- Представительской проекцией - только вы.
Фассин откинулся на спинку стула. Он, конечно, чувствовал себя польщенным, но подозревал, что этот факт может означать нечто куда более неприятное, чем кажется на первый взгляд.
- А другими способами?
- В Боркиле, столице Сепекте, вы присоединитесь к группе старших должностных лиц и с вами проведут дополнительное собеседование. Число лиц в группе около тридцати.
- И какова же будет тема собеседования?
- Информация, связанная с вашим вопросом, недоступна данному конструкту.
- И как долго я буду отсутствовать дома? Может, я должен просто слетать в Сепекте на собеседование и вернуться домой?
- Офицеры Шерифской окулы должны быть готовы к длительным командировкам без предварительного оповещения.
- Значит, я какое-то время буду отсутствовать?
- Офицеры Шерифской окулы должны быть готовы к длительным командировкам без предварительного оповещения. Дальнейшая информация, связанная с вашим вопросом, недоступна данному конструкту.
Фассин вздохнул.
- Значит, это все. Вас прислали, чтобы сообщить мне о моем путешествии на Сепекте? Столько шуму - и все ради такой ерунды?
- Нет. Вы должны знать, что это дело крайней важности, имеющее немалые последствия, и вам будет предложено сыграть в нем существенную роль. Вдобавок выявлены сведения, указывающие на то, что всей системе Юлюбиса грозит серьезная опасность. Данный конструкт более не имеет информации на сей счет. Вам приказано явиться во дворец иерхонта в Боркиле, столице Сепекте, главной планеты системы Юлюбиса, для дальнейшего собеседования не позднее чем в пятнадцать часов завтрашнего дня, девятого месяца долга по местному сепектийско-боркильскому времени. Джихрон шесть шестьдесят один…
Сфера стала повторять время, назначенное Фассину на завтра во дворце иерхонта, в самых разных системах отсчета, чтобы лишить его малейшей надежды оправдать свое возможное опоздание. Фассин сидел, глядя на бежево-белую часть поляризованного окна в дальней части помещения, и пытался решить, что же ему со всем этим делать, черт бы их драл.
Ничего лучше, чем "вот бля", он не придумал.
- …Восемнадцатого ноября четыре тысячи тридцать четвертого года нашей эры, по исчислению о-землян, - завершил сверкающий шар. - Транспорт будет обеспечен. Вам разрешается взять с собой один большой саквояж, подъемный, плюс багаж, потребный для перевозки полного и официального придворного костюма для вашего представления иерхонту. Во время путешествия на вас должен быть противоперегрузочный костюм. Есть еще вопросы?
Верпич на минуту задумался.
- Обычная истерика высших военных. Словиус пошевелился в своем водном кресле.
- Объясни-ка.
- Скорее всего, они слишком усердно исправляют свои предыдущие ошибки.
- Кто-то мозолил им уши, твердил о некой проблеме, они до поры до времени закрывали на это глаза, а тут вдруг спохватились и запаниковали? - предположил Фассин.
Верпич кивнул.
- Динамика принятия решений в крайне негибкой силовой структуре - это весьма интересный объект для изучения, - сказала Чайан Олми.
Старая наставница и ментор Фассина улыбнулась ему - спокойная, сухопарая, седая. Они вчетвером сидели за круглым столом прежнего кабинета Словиуса. Сам Словиус расположился в большом полузакрытом устройстве, похожем на гибрид древней сидячей ванны и маленького флаера. Фассину казалось, что клыкастое, усатое лицо дядюшки выглядело более живым и более человеческим, чем когда-либо за последние годы. Словиус в самом начале этого разговора заявил, что на время чрезвычайных обстоятельств, в которые может оказаться втянутым их клан, его постепенный отход от дел прерывается. Он снова принимает на себя все обязанности по клану Бантрабал. Фассин с ужасом обнаружил, что какая-то малая, низменная его часть, склонная к самовозвеличению, разочарована и даже некоторым образом сердится из-за того, что дядюшка прерывает погружение в это смутное, бездумно-безразличное слабоумие, которое ведет к смерти.
- Проекция использовала фразу "грозит серьезная опасность", - напомнил им Фассин.
Это-то и испугало его, потому он и организовал эту встречу, рассказал, что ему известно. Если угроза системе Юлюбиса действительно существует, он хотел, чтобы по крайней мере верхушка клана Бантрабал знала об этом. На совещании отсутствовала только мать Фассина, удалившаяся на год в цессорианское обиталище где-то в поясе Койпера, в десяти световых днях пути, а потому вопрос о ее участии даже не рассматривался. Они обсудили, нужно ли связаться с ней и предупредить о всесистемной угрозе, но, поскольку они не знали деталей, такое предупреждение было бы несвоевременным и, возможно, даже контрпродуктивным.
Олми пожала плечами.
- Неадекватная реакция вполне может распространяться и на язык, используемый для описания замеченной проблемы.
- В последнее время участились нападения запредель-цев, - задумчиво сказал Верпич.
За два столетия после утраты портала спорадические нападения (как правило, ограничивающиеся окраинами системы и военными объектами) запредельцев на Юлюбис постепенно сходили на нет и практически перестали быть даже беспокоящим фактором. Количество нападений стало безусловно меньше, чем до уничтожения червоточины. В течение тысячелетия почти все системы Меркатории привыкали к этим обычно неприятным, но редко катастрофическим атакам (они отвлекали на себя боевые корабли и прочие военные средства и вообще держали всю метацивилизацию в известном напряжении, но больших жертв и разрушений не вызывали), и система вздохнула свободнее, получив неожиданное послабление: по непонятным причинам временная изоляция системы привела к тому, что непосредственное военное давление на нее уменьшалось, а не усиливалось.
Однако на протяжении последнего года, или около того, отмечалось незначительное учащение набегов (впервые за два века был отмечен годовой прирост, а не падение), которые теперь носили несколько иной характер по сравнению с прежними, привычными. Теперь нападениям подвергались уже не только военные части, сооружения или инфраструктура - был уничтожен кооператив, который вел разработки минералов в кометном облаке, исчезли несколько кораблей, а некоторые были обнаружены без экипажа, пустыми или оплавленными. Один небольшой круизный лайнер пропал между Наскероном и самым внешним из газовых гигантов системы, а полгода назад одиночный тяжелый корабль-снаряд неожиданно появился в самом центре системы: он перемещался со скоростью восемьдесят процентов от световой и направлялся прямо к Боркилю. Его легко перехватили, но сам факт не мог не вызывать беспокойства.
Словиус снова завихлял в своем кресле-ванной, расплескав немного воды на деревянный пол.
- Есть ли что-нибудь такое, что тебе не разрешено говорить нам, племянник? - спросил он, произведя при этом беспокойный звук, похожий на сдавленный смех.
- Ничего конкретного. Я ни с кем не должен говорить о том, что мне стало известно, кроме как… в целях выполнения моей миссии, которая на данный момент состоит в том, чтобы попасть в Боркиль завтра к пятнадцати часам. Я, как видите, решил истолковать это как разрешение поговорить с вами тремя. Хотя и прошу сохранить наш разговор в тайне.
- Что ж, - сказал Словиус, булькнув горлом. - Возьми мой суборбитальный - доберешься на нем до Пирринтипи-ти, а там сделаешь пересадку.
- Спасибо. Но они сказали, что транспортировка обеспечена.
- Из Навархии сообщили, что вылет отсюда в половине четвертого завтрашнего утра, - подтвердил Верпич. - Им придется перенести вылет, если они должны доставить тебя в Сепекте к пятнадцати часам завтрашнего дня, - добавил он, шмыгнув носом. - Вам придется на протяжении всего пути выносить пяти- или шестикратные перегрузки, Фассин Таак. - Мажордом Верпич улыбнулся. - Предлагаю вам немедленно начать регулировать прием жидкой и твердой пищи в соответствии с этим.
- И тем не менее мы подготовим и мой корабль, - сказал Словиус, - на тот случай, если их транспорт припоздает или окажется чересчур примитивным. Позаботьтесь об этом, мажордом.
Верпич кивнул.
- Дядя, позвольте поговорить с вами, - сказал Фассин, когда общая встреча закончилась.
Он надеялся переговорить со Словиусом до начала совещания, но дядюшка прибыл вместе с Верпичем, и вид у него при этом был энергичный и воодушевленный, тогда как Верпич казался взволнованным и обеспокоенным.
Словиус кивнул мажордому и Олми. Через несколько секунд Фассин и его дядюшка остались в кабинете один на один.
- Да, племянник?
- Когда вы сегодня утром спрашивали меня о моей последней экспедиции, пока загружалась представительская проекция…
- Что мне было об этом известно?
- Да, именно это я и хотел спросить.
- Я сам получил простой, хотя и в высшей степени закодированный сигнал с техкорабля, сообщавший о загрузке проекции. Этот сигнал имел форму личного послания от первого инженера корабля, моего старого приятеля. Он - кускунде; много веков назад у меня была курсовая работа по их физическим и языковым особенностям. И хотя в послании ничего такого не говорилось, у меня создалось впечатление, что это каким-то образом связано с результатами твоей последней экспедиции.
- Понятно.
- Твоя представительская проекция не сообщила ничего, что могло бы подтвердить это?
- Ничего. - Фассин помолчал. - Дядя, у меня неприятности?
Словиус вздохнул.
- Если позволишь мне выразить предположение, я бы сказал, что напрямую никакие неприятности тебе не грозят. Однако должен признать, у меня есть отчетливое и тревожное чувство, что в действие приведены очень большие, очень громоздкие, очень важные колеса механизма управления. А на пути этой машины, как учат нас уроки истории, лучше не стоять. Даже не имея в виду ничего дурного, она и не заметит, как - в лучшем случае - сведет на нет смысл жизни отдельной личности.
- В лучшем случае?
- В лучшем. А в худшем - отдельные жизни перемалываются и становятся смазкой для этих колес. Тебя удовлетворяет мое объяснение?
- Ну… можно сказать и так.
- Что ж, тогда надо признать, что мы оба одинаково пребываем во мраке. - Словиус осмотрел перстень, надетый на один из его коротеньких пальцев. - А во мраке лучше всего спать. Предлагаю и тебе.
- Ну что же, Фассин Таак, - живо сказал Верпич, дожидавшийся Фассина за дверью, - наконец вы сделали что-то такое, что производит на меня впечатление. Благодаря вам мы, кажется, не только начинаем жить интересной жизнью, но еще и привлекли к себе внимание властей предержащих. Поздравляю.
д но и легок в общении, обаятелен, умел пошутить. И куча деньжищ в придачу! Наследник огромного состояния, увившийся из другого, по-своему манящего мира, дифференцированного даже гораздо более тонко, чем существовавшая параллельно монументальная, надувательская, иерархическая система, которая окружала их с самого рождения; этот мир альтернативных форм вознаграждения был одновременно моложе и старше, чем колоссальное здание Меркатории, хотя в конечном счете полностью ей подчинялся. Как и остальные парни этого курса, как и большинство студентов всего колледжа, Фассин давно уже примирился с тем фактом, что, если поблизости от тебя Сал, ты неминуемо становишься вторым сортом.
И тем не менее ни Тайнс и ни Сал (в особенности Сал) не пользовались преимуществами, которые имели. Разве что в отношениях между собой.