Ходить в Заклятые земли осмеливались только Открыватели Пути, остальные могли годами блуждать в этом месте прорыва Темного Воинства из иных миров. Магия Заклятия черпала силу в таинственной Брошенной часовне. Чтобы снять чары, надо было найти часовню, а чтобы найти часовню, надо было заручиться поддержкой Открывателя. Если же Открыватель - женщина…
Содержание:
Открытый путь. Повесть
Я стану Алиеной. Роман.
Содержание:
Открытый путь 1
Я стану Алиеной 6
Селия 6
Селия и Алиена 11
Алиена 41
Эпилог 72
Краткая хроника лет 72
Примечания 72
Наталья Резанова
Открытый путь
Открытый путь
- Венера?
- Да нет же, Венена. Означает - "собрание ядов". Или проще - "ядовитая".
- Но почему такое прозвище?
- А я не помню имени, которым звала меня мать. Она рано умерла. А Венену придумал Головастый. Был у нас в Убежище такой старикан, чем-то не угодивший университетским властям. Потом, как et multi alies , погиб в Большую Резню.
- Это он учил тебя латыни?
- Он. Ему в Убежище только латыни и не хватало. Все остальное там, по-моему, было.
Мужчина и женщина шли рядом по дороге и беседовали. Мужчина вел своего коня в поводу, так как и по складу характера, и по воспитанию не способен был продолжать путь верхом, если дама следует пешим ходом. Дама же упорно отказывалась сесть в седло, отговариваясь тем, что Открыватели Путей предпочитают передвигаться апостольскими стопами.
- Но латынь - язык не только ученых, а и чернокнижников тоже. Значит, открытие путей - разновидность магии?
- Боже упаси. Магию оставь адептам. А открытие путей - это ремесло. Нужно просто помнить несколько формул на разных языках и уметь правильно произнести их в подходящем месте и в подходящее время.
Ему казалось, что они знают друг друга уже многие годы. Между тем они познакомились только нынче утром, в доме Посвященного. Было это так.
Более всего здешний Посвященный - адепт магии Заклятых земель - походил на престарелого конокрада: повадкой, ухмылкой, выражением глаз. А уж двусмысленный тон, которым он встретил Хагбарда: "Рыцарь! А где же твоя дама?" - мог и ангела подвигнуть к рукоприкладству. И только хрустальный шар, валявшийся на столе среди всяческого хлама, выдавал его причастность к Высокому Искусству. Но самозванцем он не был. Во всяком случае, он сразу угадал миссию Хагбарда и не стал уклоняться от советов.
- В Брошенную часовню? По обету? Давненько туда никто не ходил. Пугать не стану - некоторые возвращались. И даже сохранив руки-ноги в положенном количестве. Но Зеркала Истины не принес никто.
- Я должен принести его.
- Кто бы спорил… - Старик отвернулся и уставился в хрустальный шар, который внезапно засветился, а потом словно подернулся молочной дымкой. Старик пожевал губами. - Нет, предсказать здесь ничего невозможно, на то эти земли и Заклятые… Но то, что ты догадался зайти ко мне и попросить совета, говорит скорее в твою пользу. Может, у тебя и получится… если ты будешь соблюдать здешние законы. А ты уже нарушил два, и весьма важные.
- Какие?
- Никто не ходит в часовню один. Он не найдет дороги. Через Заклятые земли тебя должен провести Открыватель Путей.
- Проще говоря, проводник?
- В Заклятых землях говорить просто вовсе не значит говорить верно.
- А иначе нельзя?
- Почему же? Только с хорошим Открывателем дорога занимает три дня, а один ты можешь проплутать до нее и три месяца… если вообще ее найдешь. Это, значит, первое правило. А второе - рыцаря должна сопровождать к часовне его дама. Я ведь не зря спросил тебя при входе, где она. Неужто ты даже этого не знаешь?
- Как раз это знаю. Но ваш закон уж слишком смахивает на расхожую балладу, где в день Пятидесятницы к королевскому замку подъезжает непременная благородная леди на белом иноходце и в зеленом плаще, чтобы вовлечь рыцаря в опасную авантюру…
Посвященный снова посмотрел на свой шар, по граням которого пробежала яркая искра - солнечный отблеск в полумраке хижины.
- Как, ты сказал, тебя зовут? Хагбард Брекинг? Так ты усвой себе, Хагбард Брекинг, то, что все время стараюсь тебе внушить: страшные сказки в Заклятых землях - это скучная повседневность, а баллады, как бы глупо они ни звучали, рождаются не на пустом месте. Даже здесь можно выжить, и даже просто жить, если следовать существующим здесь законам. А законы в Заклятых землях действуют иные, чем в ваших краях, откуда бы родом ты ни был. Неписаные. От исполнения писаных законов можно уклониться. От неписаных - нельзя.
- Но если ваши страшные сказки ("ваши, ваши" - раздраженно поправил старик) - правда, тогда я прав вдвойне. Я вправе распоряжаться собственной жизнью. И больше ничьей. Я даже оруженосца не взял с собой. И тем более не собираюсь втягивать женщину в опасное предприятие. Особенно в Заклятых землях.
- Ишь, каков! Я же не сказал, что она должна войти в часовню. Я сказал - сопровождать… И у входа ты должен обязательно поклясться ее именем.
- Ничего не поделаешь. Дамы нет.
- О Гермес и Диана Трехликая! И подумать только, что по этим же законам я должен наставлять рыцарей бесплатно! - Мудрец снова превратился в жулика. - Хорошо еще, что по свету, даже здесь, кроме рыцарей, бродит много разного люда… Собственно, рыцарей-то здесь меньше всего… - Старик взял в руки мерцающий шар, покатал его в ладонях. - Ладно, устрою я тебе Открывателя Путей и даму в одном лице.
- Что-о?
- Тихо, ты! Я адепт, а не сводник! И не воображай себе, как ты изволил выразиться, благородную леди на белом иноходце. Особа, о которой я говорю, - циничная авантюристка, хитрая, злоязычная и вдобавок любит скалить зубы. Однако она отважна, много знает и никогда не предаст в минуту опасности. Ну и кроме того, сейчас она направляется сюда…
И почти сразу же за дверью раздался звучный голос:
- Ты меня звал, старый мошенник?
У Хагбарда мелькнула мысль, что все было подстроено заранее, но, когда женщина появилась на пороге, мысль эта сразу исчезла.
Увидев пришлого, женщина склонила голову и учтиво произнесла:
- Same, illustrissime .
И вот теперь она шла рядом с ним - высокая, улыбающаяся, выцветшие волосы цвета сухой травы достают до лопаток, на шее на грубом ремешке висит раковина, наподобие тех, что нашивают на одежду паломники. Одета она была в рубаху из оленьей кожи, штаны заправлены в короткие сапоги. На плече - свернутая веревка, на поясе - длинный нож и фляга с водой. Больше ничего. Открыватели передвигались налегке. Безусловно, она чувствовала себя удобнее, чем он в своей тяжелой куртке, обшитой панцирными пластинами, плаще и сапогах для верховой езды, не говоря уж об оружии. Шлем он снял. И не из-за жары. Жару бы он снес, на южной границе и не такое терпел. Но Венена шла с непокрытой головой. Казалось, все складывалось хорошо, и не хотелось вспоминать ни о каких опасностях, словно они шли по обычному лесу, а не по странному краю, где действовали необычайные и необъяснимые силы, давшие жизнь жутковатым обычаям, породившим, помимо прочего, Открывателей Путей - полуколдунов, полубродяг, полуремесленников. Правда, Венена упорно настаивала на том, что Открыватели - просто ремесленники.
- Конечно, для этого занятия нужны какие-то способности, - говорила она, - но бочару или портному тоже нужны способности, чтобы освоить свое ремесло. Мы вполне могли бы вступить в корпорацию цехов. Вот это, - она дотронулась до раковины на шее, - служило бы цеховым значком. Раковина ведь символ дороги. А святым покровителем нашего цеха служил бы Иосиф Прекрасный - ну который в Библии, помнишь? "И нарек фараон ему имя Цаф-наф-панеах". Мне Головастый в свое время объяснил, что это значит "Открыватель Путей". Наш, должно быть, был человек…
У них легко нашлись для разговора и другие темы, когда выяснилось, что Венена - не местная уроженка, а выросла в хорошо знакомом Хагбарду имперском Тримейне. Правда, в той части города, где Хагбард не бывал никогда, - речь шла о так называемой Площади Убежища, в действительности представлявшей собой целый квартал, обладавший древним правом refugium peccatorum , куда, кроме всевозможного ворья, бродяг и цыган, стекались также еретики, комедианты, колдуны и несостоятельные должники. Венена вместе с матерью попала туда в двухлетнем возрасте. Какая причина заставила их пуститься в бега, она не помнила, а может быть, не знала никогда. Шесть лет назад, после событий, которые во всей империи называли Большой Резней, Площадь Убежища перестала существовать, а Венена перебралась в Заклятые земли.
За беседой Хагбард не заметил, как солнце склонилось к закату, не видел он и никаких перемен в природе. Но Венена внезапно остановилась. Оглянулась кругом:
- Пора мне приступать к делу.
- Я не должен смотреть?
- Смотри, ради Бога. Только не встревай, покуда я не скажу.
Однако "приступать к делу" она не спешила. Выбралась на обочину и стала бродить по ней, время от времени нагибаясь. Хагбард увидел, что она сорвала несколько травинок и подобрала два-три прутика. С этой добычей она вернулась на дорогу, уселась прямо в пыль и принялась выкладывать из своих приобретений какие-то узоры. Было совсем не похоже, что она собирается впасть в транс или что-то подобное, хотя лицо у нее было весьма сосредоточенное. Наконец узор, по-видимому, сложился как надо. Тогда Венена произнесла несколько отрывистых фраз. Иные из них весьма напоминали. Хагбарду то, что он привык слышать в церкви, а некоторые звучали глухо и жестко, и он мог бы поклясться, что это ни в коем случае не латынь. Выждав несколько минут, она поднялась на ноги и с тем же сосредоточенным видом шагнула вперед. Потом отшвырнула травки-веточки и сообщила будничным голосом:
- Все. Путь открыт. В час перед закатом, честь по чести… - Последняя фраза показалась Хагбарду строкой из песни или стихотворения.
Он посмотрел вперед. Ничего не изменилось. Небо было чистое, по обеим сторонам дороги шумел лес.
- А если бы ты этого не сделала, что бы тогда произошло?
- Ничего особенного. Просто дали бы кругаля.
Когда стемнело, остановились на ночлег. По совету Венены костер разводить не стали. Она указала на ручей, бивший из-под корней бука. Хагбард напоил Гнедого и оставил его пастись на поляне. Потом они разломили пополам лепешку, лежавшую в его седельной сумке, и запили ее водой из ручья.
- Я бы с удовольствием предложил бы тебе вина, но его у меня нет.
- Я знаю. Тебе на этой дороге положено пить воду. - Непонятно было, серьезна она или насмехается.
- Венена…
- Да?
- Ты когда-нибудь бывала в Брошенной часовне? Она ответила без колебаний:
- Рядом - неоднократно. Untra muros - никогда.
- Почему?
Она посмотрела на него с удивлением:
- Ты что, не слышал? Говорят, в часовню может войти только добрый человек, чистый сердцем и примерный христианин. Я - ни то, ни другое и ни третье.
- А многие ходили?
- Насколько мне известно, последнее время в ту сторону вообще никто не ходит.
- Почему? Боятся?
На сей раз она промедлила с ответом.
- Не думаю. По-моему, дело не в отсутствии храбрости. В Заклятых землях трусы не выживают.
- Так в чем же дело?
- Magister dixit, то есть старый прохиндей говорит, что все люди в наших краях сильно переменились. Он здесь давно живет, ему виднее, хотя он и соврет - недорого возьмет. И все ли… насчет рыцарей сказать не могу, это по твоей части, а вот среди нас… все чаще за Открывателей выдают себя обычные бандиты… Впрочем, это вполне естественно, а в домыслах Посвященных я не разбираюсь…
- Не разбираешься - пусть. Но что ты думаешь на сей счет?
- А ничего я на сей счет не думаю. Что мне они - часовни, алтари, заклятия, Зеркала Истины! Мое дело - по дорогам ходить, viresque acquirit eundo.
Помолчали.
- Ладно, - после паузы произнесла Венена. - Наступает ночь. Стеречь будем по очереди. Заклятые земли вовсе не так опасны, как о них болтают, но не для беспечных. Первой буду я. Ночью разбужу.
- Почему ты?
- Луна выйдет - поймешь. Здесь ложные светила. И только опытный взгляд выделит настоящую луну и определит ход времени.
- Солнце-то здесь вовремя встает?
- На солнце заклятие не распространяется. В этой части леса.
Ложные луны он увидел, когда Венена разбудила его ночью. Медленная вереница их плыла над самыми верхушками деревьев. Он сидел, приглядываясь и прислушиваясь. Долгие ночные стражи были ему не в тягость, он привык к ним при службе на границе. Правда, там опасности были известные… Венена лежала на земле. Лица ее не было видно, но, судя по ровному дыханию, она спала. Что это - уверенность, что он будет соблюдать ритуальную чистоту, бесстрашие или глубокое равнодушие? А может, она вообще не спит и исподтишка наблюдает за ним?
Он не стал проверять.
С рассветом, наступившим когда и подобает, они снова двинулись в путь. Окрестности незаметно менялись. Дорога стала шире. Лес неуловимо отступал в сторону. Между деревьями виднелись прогалины. Но из уверенности, с которой продвигалась Венена, он заключил, что все идет правильно. Беседа продолжалась.
- А веревку ты зачем с собой таскаешь?
- Может понадобиться ex abrupto. Река там встретится. Или скалы.
Не успела она договорить, как словно из-под земли раздался свист и несколько голосов завопили:
- Эй, ты, отдавай коня и кошелек!
Прежде чем успели докричать, Хагбард был уже в седле и протянул руку, чтобы подхватить Венену, но она руки не приняла.
На пригорок высыпало пятеро - четверо пеших и один верховой. Один из пеших голосил:
- Уходи, Ядовитая! Не мешай!
Уразумев, что девушка нападавших не интересует, Хагбард бросил:
- Венена! В лес! Я с ними справлюсь!
Из пятерых только один верховой был в кольчуге, шлеме и при хорошем вооружении. Но он-то как раз и не стремился в бой, а наблюдал за развитием событий. Его пешие подручники бросились на Хагбарда с двух сторон. Он без труда подцепил мечом топор ближайшего, отчего тот описал дугу в воздухе и бесшумно воткнулся в песок, отбил щитом удар другого и оглушил его, двинув мечом плашмя по голове. Венена тем временем и не думала убегать в лес.
Она кинулась в ноги одному из нападавших и, когда он ткнулся носом в землю, сцепленными в замок руками ударила по загривку. Вырвала меч, но не спешила пускать его в ход в драке со следующим, а просто врезала ему ногой под дых и, когда он согнулся пополам, нанесла еще один удар - в подбородок, которым и завершила дело. И только когда все четверо были выведены из строя, окольчуженный всадник двинулся на Хагбарда, едва успевшего развернуться ему навстречу. С первым же ударом Хагбард понял, что этот противник - совсем не таков, как остальные, которым кто-то сунул в руки оружие, показал, за какой конец его держать, и тем ограничился. Перед ним был боец сильный, умелый и расчетливый. Мечи скрестились со звоном, но ни один конец не переломился, всадники пронеслись друг мимо друга и разъехались, чтобы сшибиться вновь, но в это мгновение между двумя занесенными клинками блеснул третий.
Венена стояла между противниками с мечом в правой руке и ножом в левой.
- Ты с кем связался, Колченогий? - Такого голоса у нее Хагбард еще не слышал. - С ошметками банды Зубаря! Или не видишь, что человек идет со мной? - Она перевела дыхание. - Ты уже в третий раз пытаешься мне помешать. Я не забыла, что мы когда-то слушали одного учителя. Поэтому сейчас я тебя не трону, но, если ты еще раз встанешь у меня на дороге, я выпущу тебе кишки!
- А ты с кем связалась, Ядовитая? - Всадник усмехнулся. Из-под решетки шлема можно было разобрать, что он еще не стар, у него высокие скулы и острый подбородок. - Кто кричал на весь лес, что ненавидит рыцарей, и проклинал эту породу кровопийц, - может, я? А теперь не брезгуешь, значит, одним из них? Я тоже не забыл, Ядовитая, что без тебя остался бы без ноги. Но с кем мне вести дела, я знаю сам. Ты мне не нужна. Уходи, а этим господином я займусь сам.
- Черта с два! Он сейчас уедет по дороге, а я прикрою его отход. Надеюсь, ты еще не дошел до того, чтобы стрелять в спину Открывателям?
- Я никуда без тебя не поеду, Венена, - сказал Хагбард.
- Поедешь, - процедила она.
- Нет!
Колченогий захохотал - совершенно искренне. Неожиданно Венена вскочила на коня позади Хагбарда и ударила Гнедого пятками в бока. Норовистый жеребец рванул с места, и Венена, чтобы не свалиться, вынуждена была ухватиться за плечи Хагбарда. Он обрадовался, что она передумала и не осталась, а потом сообразил, что она все-таки прикрывает его спину. А ведь на ней нет никакой брони! Но не было слышно ни пения стрелы, ни свиста боевого топора.
- Я хуже думала о Колченогом, - пробормотала Венена. - Он еще не совсем скурвился.
Столь же неожиданно она соскользнула на землю. Хагбард обернулся, ожидая увидеть Колченогого, не особенно, впрочем, беспокоясь, потому что соратнички того вряд ли оклемались, и разбойник мог быть только один. Но того не было видно - то ли не догнал, то ли вообще не стал за ними гнаться. Глянув за плечо Венены, Хагбард заметил, что она, стоя на коленях, лепит из песка какие-то детские башенки, а между ними лежат два скрещенных прутика. Венена подняла голову, весело скалясь:
- Порядок. Даже если он не попрет напролом, а попробует вспомнить, что выучил, у нас не менее суток в запасе.
- Это как?
- Тот, кто умеет открывать пути, - дидактически произнесла она, - должен уметь их закрывать.
"Закрыв путь", Венена никуда не торопилась. Она была явно уверена, что больше им никто не помешает. Сидя на земле, она отмотала конец от своей веревки и принялась ладить петлю для рукояти меча, захваченного у незадачливого разбойника.
Обихаживая коня, Хагбард поглядывал на Венену и чувствовал, что до него впервые начало доходить, что ее "ремесло" - не просто колдовские пассы для отвода глаз, а реальное изменение пространства. И это было не слишком приятное чувство. Но больше его тревожил другой вопрос: что связывает Венену и Колченогого? "Мы слушали одного учителя". Головастого? "Едва не остался без ноги". При Большой Резне? Однако это было не главное…