- А я - куда лучше тебя старалась! - поежившись, засмеялась Лина. - Сразу за Бьянкой приплыла… Эй! Ты-то хоть не замерзла, подруга?
- Я? - девушка с улыбкой моргнула. - Н-нет.
Баронессу Кадафалк-и-Пуччидо, владетельную аристократку начала восемнадцатого века, уж конечно, покоробило бы столь вольное обращение, если бы… Если бы она и оставалась аристократкой и светской дамой, а не беглой преступницей, приговоренной к сожжению на костре ведьмой, уже давно потерявшей все остатки салонной барселонской спеси. Тем более что и сложившаяся ситуация вовсе не способствовала чванливому проявлению барства: на "ты" так на "ты", чего тут, в таком-то виде, скроешь?!
А у Громова так и вообще сложилось впечатление, будто он эту сладкую парочку - Майка и Лину - знает уже тыщу лет!
Андрей и продолжил прерванную появлением полиции беседу первым:
- Ну? Похоже, сбежали. Куда теперь? По городу так и пойдем?
- А что? - засмеялась Лина. - Я так бы запросто. Мужики бы все шеи свернули, верно, Бьянка?
- А? Да-да. Верно.
Тут Лина не удержалась, согнулась, зашлась в хохоте:
- Не обижайся, подруга, но твой английский такой смешной! Так говорили, я как-то по телевизору видела, в одной старинной пьесе, где все в завитых париках, кринолинах, при шпагах.
Еще б не смешной… Громов хмыкнул, представляя, какой кажется классическая английская (или испанская - кастильская - речь) современному, не отягощенному особым образованием человеку. Все эти дурацкие - "да, это так", "нет, это не так", "соблаговолите войти" и прочее. Примерно так же - по канонам восемнадцатого века - кстати, учили иностранным языкам в советских школах… впрочем, наверное, и в российских так же учат - не далеко ушли! С точки зрения властей - все правильно: зачем честному человеку со всякими там иностранцами разговаривать? Пусть лучше стоеросовый текст зубрит - "Москва - наша любимая столица".
- Не, так не пойдем - поймают, - рассмеялся Майк. - У нас тут машина недалеко, на пустыре, брошена. Место не особо-то людное - проберемся.
- Ну тогда пошли! - Андрей поднялся на ноги и протянул руку Бьянке. - Чего тут сидеть-то? А то что-то есть хочется… прямо переночевать негде!
Машина - шикарный ретро-автомобиль, или, скорей, репликар - спокойно дожидался своих хозяев за мусорными баками в компании двух бродячих собак и облезлой, непонятной масти кошки, флегматично поглядывавшей на псов с выкрашенной светло-голубой краской крышки бачка.
Зеленовато-серое, с плавными обводами авто - двухдверный седан - мордой напоминало Громову знаменитую "Победу" - клиновидный капот, широкие, с круглыми фарами, крылья, массивная хромированная облицовка и бампер. Сзади же машина выглядела поизящнее - шире, чем у "Победы", стекло, объемистый багажник.
- "Плимут" Спешиал Де Люкс сорок девятого года, - открывая дверцу, как-то слишком уж безразлично - пижон! - пояснил Майк. - Уж конечно, не "Корвет" и не "Кадиллак", но… тоже машина. И очень надежная… Слышь, ты поведи, я выпил с утра.
- Надежная, надежная, - усаживаясь за руль, поддакнула Лина, как показалось Андрею - с ехидцей. - Все такие - в такси. Ну? - запустив двигатель, девчонка обернулась назад. - Все уселись? Едем!
Выехав с пустыря, "Плимут" вывернул на шоссе и, медленно набирая скорость, покатил, рыча мощным двигателем.
- Шесть цилиндров? - с любопытством поинтересовался Громов.
- Ну да, - покивал Майк. - Шесть.
- Небось, бензина жрет, как сумасшедшая лошадь!
- Да уж немало. Да черт с ним, с бензином - мелочь.
Да-а-а… Андрей покачал головой. А эти Майк с Линой точно - не бедные. Литров двадцать пять, а то и все тридцать на сотню - для них мелочь.
И все же - красивая машина! Особенно - бамперы и хромированные накладки на крыльях.
На скорости баронессе стало плохо - девушка побледнела и совсем спала с лица, казалось, что ее вот-вот вырвет.
Громов тут же попросил остановиться. Вышел вместе с Бьянкой к кустам… Вновь усадил девчонку на заднее сиденье…
Водитель проезжавшего мимо авто - старинного вида "Кадиллака" - углядев на обочине голую пару, радостно надавил на клаксон.
- Смотрю, в канаву не заедь, гринго! - высунувшись из-за руля, бросила ему вслед Магдалина.
- Может, ей впереди лучше будет? - опуская свое - рядом с водителем - кресло, осведомился Майк.
Его разбитная подружка обернулась и, внимательно глянув на бледную пассажирку, хмыкнула:
- А ты не беременна часом, а?
- Да нет, - вздохнув, Бьянка махнула рукой. - Не должна - я б и раньше чувствовала. Просто… непривычно все.
Громов обнял девушку, успокаивающе поглаживая по волосам. Шепнул:
- Ну что случилось-то? Ты же обещала ничего не бояться.
- Я и не боюсь… просто… укачало. Ну как морская болезнь.
- Так, может, вперед сядешь?
- Ой, нет! Нет. Я уж лучше здесь, с тобою.
Тронув с места, Лина покрутила рукоятку магнитолы - тоже весьма архаичной, как и положено в ретро-авто.
- И снова с вами Лесли Донеган и "Песенный вечер". Чабби Чеккер! Все танцуем твист!
- Уау! Уау! - Лина весело хлопнула в ладоши. - Твист! Майк, дорогой, пойдем в субботу в дансинг? Тьфу, ты черт! Вот придурок!
Дав предупредительный сигнал, машину Гонсалеса в ревом обошел грузовик, мордой похожий на знаменитый "колун" - Зил 157-й.
- Дорогая, может, скорость прибавишь?
- А корыто твое не развалится?
- Ничего, - Майк обернулся к Громову. - Вот подкоплю денег - куплю себе "Шевроле" - "Корвет"… или "Импалу", уж на нее-то точно хватит. И поедем на ней во Флориду - в Орландо, в Майами. А, крошка? Что скажешь?
- Могли б и на этой съездить, сейчас, - поводив головой, Лина свернула к бензоколонке, небрежно кивнув подбежавшему негру в потертом джинсовом комбинезоне. - Двадцать литров плесни!
- Слушаюсь, мэм!
Молодецки выпятив грудь - прикалывается? - негр поклонился и со всем рвением бросился исполнять указанное.
- Все двадцать литров, мэм!
- Спасибо.
Дав заправщику на чай несколько центов, Лина вновь вывернула на шоссе, и, проехав еще пару километров, свернула к белевшим среди кленов и лип домикам.
- Мы тут бунгало снимаем, - пояснил Майк. - Не бог весть что, но все-таки. Четыре комнаты, кухня, веранда.
- Главное, соседи не слишком любопытные, - сбросив скорость, Лина ловко припарковала авто у покосившегося забора. - В этом вот доме вообще никто не живет, а в том, двухэтажном, - она кивнула направо, - какой-то старый усатый черт со своей старухой.
- Весьма приличные люди, любимая!
- Ага, приличные! - девушка дернулась, неприязненно покосившись на особняк, маячивший сквозь аккуратно подстриженные заросли ивы. - То-то на прошлой неделе в полицию настучали - мол, музыка громко играет. А я люблю громко! И ведь не поздно было еще. Кстати, кто-то про музыкальный магазин говорил!
- Сейчас… переоденемся только.
- Скорей уж - оденемся. Ха! А здорово мы этих копов с носом оставили! - хлопнув в ладоши - была у нее такая привычка - радостно заявила Лина. - Рассказать кому - не поверят. Надо же - в море! А уже октябрь на дворе. Нет, это же надо отметить, обязательно отметить, ага! Ну выходим…
Оглянувшись по сторонам, вся нудистская команда покинула автомобиль, вбежав на гостеприимно распахнутую расторопным Майком - вот уж, действительно, Спиди Гонсалес! - дверь на веранду, заставленную старыми креслами, продавленным диваном и колченогим круглым столом, подобный которому стоял - как вдруг вспомнил Громов - в деревенском доме его бабушки.
- Проходите! - обернувшись на пороге гостиной, Магдалина махнула рукой. - Можете пока у нас пожить, коль такое дело. Может, мы еще и сами во Флориду соберемся, верно, Майк?
- Угу…
- Сейчас покажу вам комнату… Вон сюда, за мной, проходите. Вот…
- Спасибо.
К слову сказать, все внутреннее убранство дома, вся обстановка вызывала у Андрея, мягко говоря, несколько странное чувство, вероятно, рожденное неким вопиющим несоответствием великолепно отреставрированной и весьма недешевой (это уж понятно!) машины и потертой мебелишкой в стиле шестидесятых годов - откровенным кичем, усугубленным прикнопленными к выцветшим обоям портретами каких-то эстрадных звезд, среди которых Громов не узнал никого, кроме Элвиса Пресли. А вот Пресли был хорош - молодой, глянцевый, в полосатой черно-желтой футболке.
- Нравится Элвис? - не преминула справиться Лина.
- Так, кое-что. "Тюремный рок", например.
- О!!! Обожаю "Тюремный рок". Ну что встали-то? Проходите, располагайтесь! Сейчас я одежку принесу…
- А компьютер или ноутбук у вас где? - Андрей рассеянно оглянулся в дверях. - Что-то я не вижу. Хотелось бы воспользоваться… с вашего позволения. Понимаю, что наглый…
Магдалина недоуменно обернулась - она уже успела накинуть короткий халатик, вовсе не скрывавший прелестных ножек:
- Ноут… Нотная книга? Хм… нету. У нас только пластинки, и вон - радиола в углу. Хорошая радиола, между прочим…
Посмотрев в угол, Громов углядел стоявшую на небольшом столике радиолу, тоже конечно же ретро: ламповую, с "зеленым глазом" в корпусе полированного дерева, подобно нашим "Днепру" или "Ригонде". А, похоже, эта парочка предпочитает старинный стиль. Ноутбука у них нет! И всяких там айпадов-айфонов что-то незаметно. Даже мобильников! Ну… что возьмешь с натуристов? Может, они специально так вот живут, стараясь не пользоваться достижениями цивилизации.
- А телевизор у нас сломался недавно, - вернувшись, Лина бросила на тахту ворох каких-то стираных джинсов, рубах и платьев. - Ничего, завтра заедем в прокат, возьмем. Ну! Выбирайте, одевайтесь. Не бойтесь, все чистое… боюсь, только рубашки тебе, Эндрю, не впору будут, ты ведь у нас вон какой силач! По магазинам с нами поедете? Или останетесь отдыхать?
- Лучше отдохнем, - честно признался Громов. - Пожалуй.
- Ну как хотите! Чао!
Махнув на прощанье рукой, девушка улыбнулась и убежала. Заурчав двигателем, отъехал от дома "Плимут".
- Какие славные люди, - рассматривая принесенные платья, тихо протянула Бьянка. - Нет, в самом деле, славные. К нам - как к родным… Не всякий так вот сможет! В свой дом пустили, оставили… Совсем не боятся, что украдем что-нибудь.
- Так мы ведь вроде бы на воров и не похожи, - натянув джинсы, Андрей хохотнул, глядя, как баронесса рассматривает белые шортики.
- Это… надеть, да?
- Ну если хочешь…
- Я бы лучше платье какое-нибудь… Ой… что ты делаешь… что ты…
Погладив девушку по спине, Громов привлек ее к себе, поцеловал грудь, кончиком языка лаская ставшие упругими сосочки…
- Ах, милый…
Затем оба улеглись на диван, сливая в поцелуе губы… Рука Андрея, пробежав по спине девушки, скользнула к лону. Скрипнули пружины…
- Ой…
- Тебе больно?
- Нет! Что ты! Ах…
Нет, диван все же не развалился, выдержал, хоть напор и оказался силен и неудержим, как торнадо! Как сияли глаза! И от сплетенных молодых тел, казалось, исходило сияние, то самое, которое некоторые называют неземным сиянием любви, а еще - колдовским, волшебным… За что в старые времена запросто можно было угодить на костер, а ныне… ныне - разве что под завистливые взгляды ханжей.
- Славные люди… - расслабленно глядя в потолок, повторила юная баронесса. - Это и есть - люди твоего мира, о котором ты говорил?
- Да.
- Если так - то он мне уже нравится. Нравится, несмотря на ту самобеглую повозку с ужасным запахом… Как ловко управлялась с ней эта девушка, Магдалина!
- А ты хочешь научиться так же?
- Я?!
- Ну да. Ты. Ничего такого сложного в этом нет, вышивать бисером - куда сложнее.
- Уж ты скажешь… А я смогу?
- Конечно, сможешь! Ты ж у меня смелая.
- Смелая… да-а… И все же для начала надо как-то постепенно привыкнуть… Эти солдаты, - помолчав, вдруг вспомнила девушка. - Зачем они за нами гнались? Или их послали по велению отца Джозефа Стенпоула?
- Нет. Никакого отца Джозефа здесь нет! - Андрей с нежностью погладил Бьянку по руке. - И этот город, не тот Чарльз Таун, который ты знаешь. Совсем другой!
- И мы здесь будем жить?
- Попытаемся. И знаешь, думаю, у нас все получится, ты только верь мне, ладно?
Баронесса выбрала для себя белое, в крупный синий горошек, платье, простенькое, но со вкусом, девушку лишь несколько смущали слишком уж оголенные - гораздо выше колен - ноги, впрочем, к этому она быстро привыкла. Красивых-то ножек чего стесняться-то?! Наоборот - пусть завидуют, восхищаются!
- Какая же ты у меня красивая! - одев оказавшиеся коротковатыми джинсы и растянутую желтую майку с эмблемой "Юнайтед Фрут компани", искренне восхитился молодой человек. - Там, в прихожей, зеркало - посмотрись, причешись.
- А и правда! Так что солдаты? Все никак не могу забыть.
- Они просто выслеживали тех, кто купался нагишом.
- А что, здесь так нельзя?
- В людных местах - нет.
- Хм… Так в людных-то нагишом никто и не станет! Ой… а платье-то мое…
- Что, разве не красиво?
- Да красиво, - оторвав взгляд от зеркала, девушка смущенно посмотрела на свои ноги. - Только оно… ну, как ночная рубашка!
- Не переживай! - весело рассмеялся Громов. - Тут все так ходят.
- Да-а-а уж… Я видела - как…
Подойдя к радиоле, Андрей с любопытством осмотрел стопку грампластинок, больших - лонг плеев - и маленьких - на пару песен - синглов. Как и следовало ожидать, все попадались древние - Пресли, "Притендерс", "Дрифтерс", Джейн энд Дин…
- Может, пока музыку послушаем, милая?
- Ты пригласишь музыкантов?!
- Они уже здесь.
- Здесь?!
- Вот в этих конвертах… Сейчас услышишь. А ну-ка…
Включить радиолу молодой человек не успел - снаружи послышался звук мотора и пара коротких гудков. Выглянув в распахнутое окно, Андрей помахал рукою.
- А мы новую пластинку Чабби Чеккера купили! - вылезая из-за руля, похвасталась Лина. - И в прокат заехали - телеприемник взяли.
- Лучше б было в рассрочку купить, - пробурчав, Майк допил бутылку пива и, поставив ее на ступеньки невысокого крыльца, позвал Громова помочь.
Своим дизайном - а, похоже, "сладкая парочка" предпочитала именно такой стиль! - телеприемник (надо же, слово-то какое!) ничуть не уступал радиоле: солидное, покрытое темным лаком дерево - местами, правда, побитое - полукруглый экран, никелированные ручки… и весило сие произведение старинного искусства, надо сказать, немало - с пуд, а то и чуть больше.
Осторожно притащив телевизор в гостиную, Майк с Андреем поставили его на буфетный стол, после чего уселись в кресла пить пиво.
- О!!! - при виде вышедшей из комнаты Бьянки Гонсалес просто не смог сдержать восхищения. - Вот это да!
Лина же хлопнула в ладоши, как всегда и делала, удивляясь чему-нибудь или, вот, восхищаясь:
- Ну подруга! Блеск! Тебе это платье - ну прямо очень идет. А я уж хотела выбрасывать… Кстати, я тоже платья люблю без белья носить. А ты ничего девочка, продвинутая, верно, Майк?
- Бьянка, пиво будешь?
- Да погоди ты со своим пивом, - отмахнулась Лина. - Лучше б еду да продукты из машины принес - я ужин сделаю.
- Сейчас принесу, допью только.
Быстрый Гонсалес "на выход" приоделся в цветастую - с обезьянами и пальмами - безрукавку и светлые джинсы с сандалиями, его же подружка предпочла минимум - белые - довольно забавные - шорты с ярко-красной, завязанной большим узлом на животике рубашкой апаш.
Пока Лина возилась на кухне с ужином - разогревала что-то из банок и жарила на большой сковородке яичницу, - Майк настраивал телевизор… нет, лучше уж именовать сей антикварной аппарат телеприемником.
Приобняв усевшуюся на подлокотник кресла Бьянку, Громов про себя удивлялся: ну надо же, какие их новые друзья упертые! Накупили дорогих старинных вещей и весьма активно ими пользуются. Ну машина - понятно, проехаться на таком авто на зависть соседям - самый шик, ну радио - ясно, что в деревянном-то корпусе звук куда как качественнее и благороднее, нежели в какой-нибудь дурацкой пластмассе… Но телевизор-то! Неужто этот древний аппарат смотреть будут? А, похоже, так оно и есть!
- Я помогу! - соскочив с подлокотника, Бьянка убежала на кухню, словно была не урожденной каталонской аристократкой, а обычной девчонкой.
- Эй, Майк, давай быстрее! - бухнув на жестяную подставку шипящую яичницей сковородищу, Магдалина нетерпеливо кивнула на висящие на стенке часы с большим маятником и блестящими позолоченными стрелками. Тоже, конечно - "бабушкины".
Гонсалес уже включил телеприемник и теперь ждал, пока нагреются лампы. На экране что-то замельтешило, появилась голова диктора…
- Президент Джон Фитцджеральд Кеннеди…
…исчезла…
Вновь появилась:
- Никита Хрущев и Кастро…
Явно какая-то историческая передача. Но все равно, куда лучше было бы на плазме посмотреть - а так только глаза портить.
Лина принесла бутылку вина, а вызвавшаяся ей помочь Бьянка - бокалы.
- Ты поймал уже Филадельфию, дорогой?
- Настраиваю, не видишь? - не оборачиваясь, буркнул Майк.
- Так быстрее давай! Сейчас уж начнется.
- Сейчас… сейчас… Ага! Есть!
Усевшись за стол, Гонсалес обрадованно потер руки и, ловко откупорив бутылку, разлил по бокалам вино.
- Это хорошее, калифорнийское, - похвасталась Лина. - Ой! Смотрите, смотрите. Началось!
В динамиках зазвучала джазовая мелодия, а на черно-белом экране появился какой-то хлюст в пиджаке и белой рубашке с узким черным галстуком:
- Итак, для тех, кто не знает… для тех, кто забыл… ха-ха! Наверное, есть такие… Дамы и господа, вас приветствует Филадельфия и шоу Дика Кларка, то есть - мое, ха-ха - "Америкэн Бэндстед". Пять раз в неделю на экранах ваших телевизоров - самые модные танцы, музыкальные новинки, лучшие певцы и танцоры… Сейчас для вас танцуют великолепные, потрясающие Джо и Мэри Энн… И самый модный на прошлой неделе танец - "картофельное пюре"… Да-да-да, дорогие мои, мы нынче начнем со старенького, а кроме того, сегодня у нас в программе… девушки, трепещите! - неповторимый и юный Пол Анка! А также - феерический Фрэнки Авалон и, конечно же, конечно же - Рики Нельсон! И - в самом конце - сюрприз… О, вы не прогадаете, дорогие мои! Не переключайте канал, весь вечер с вами я, Дик Кларк, и - "Америкэн Бэндстед".
После слов ведущего музыка зазвучала куда как громче… собственно, под нее и выпили, и вино, к удивлению Громова, оказалось очень даже неплохим. Даже Бьянке понравилось.
Юная баронесса вела себя молодцом, как и обещала - телепередаче не удивилась ни капельки, по крайней мере, ничего такого не показала, держала себя в руках. Впрочем, этот мерцающий черно-белый экранчик с бестолково мельтешащими фигурками вовсе и не вызывал никакого эффекта присутствия. Это хорошо, что на стене не висела огромная плазма, вот уж, глядя в нее, Бьянка вполне могла испугаться. А здесь что? Так, пшик один. Ну музыка, ну танцы…