Лепрекон был злобный гном, который не любил никого и ничего кроме золота. Все жители леса очень скоро почувствовали, как скверно иметь такого начальника. добрый Старый Волшебник ничем не стеснял их свободу, налоги собирал самые минимальные. Не таким был Лепрекон. Никто теперь не мог выехать из Большого Леса без его письменного разрешения, на каждый вид работ нужно было получить лепреконскую лицензию, стоимость которой нередко превышала ту прибыль, которую приносила работа. Например, белки за право на сбор орехов; ежи за право на сбор грибов должны были платить ему столько золота, что им приходилось продавать почти все, что они собирали, а оставшегося едва хватало, чтобы они и их семьи не умерли с голода. Лепрекон же был все равно еще и недоволен и проклинал всех лесных жителей за то, что они так мало ему приносят золота, и он не может себе позволить даже золотого унитаза.
Лепрекону очень не нравилось общее положение дел, которое он обнаружил в Большом Лесу. Слишком уж свободно, на его взгляд, чувствовали себя лесные жители, и слишком хорошо они жили. Лепрекон, как мог, затруднял им жизнь, но всего достигнутого ему казалось мало, И тогда он вышел с просьбой к Фунь Поцу о реорганизации Большого Леса в Зверосовхоз.
Это давало ему очень большие преимущества, так как все обитатели зверосовхозов лишались паспортов, им можно было ничего не платить, так как жалобы от них не принимались. Даже если житель зверосовхоза умирал, то правительственные органы не проводили никакого расследования.
Идея Лепрекона была встречена министром-зверящером с восторгом. Он тут же рассказал Древнему Змею, что поддержка идей гномов входит в одно из обязательных условий Правительственной "Программы поддержки гномического разума" (Фунь Поц придумывал такие программы на ходу, особенно это ему удавалось, когда можно было наполнить новым смыслом ранее известные термины); поэтому просьбу Лепрекона нужно удовлетворить, в качестве эксперимента, чтобы на практике можно было видеть, к чему приводит воплощение в жизнь идей гномического разума.
Вот только теперь жители Большого Леса поняли, как бывает по- настоящему плохо жить! Если раньше у них отбирали последнее, то теперь и свою личную свободу они потеряли. Не имея паспортов, они не могли выехать из Зверосовхоза в другое место и стали фактически крепостными Лепрекона, назначенного его директором.
С пушных зверей сдирали их меховые шкуры и продавали их на экспорт. К счастью, Добрый Старый Волшебник все еще жил в ставшем Зверосовхозом Большом Лесу. К нему и приходили несчастные звери с содранными шкурами. Он мазал их волшебной мазью, после чего у них восстанавливался кожный покров и вырастала новая шерсть. Лепрекон же был этому очень рад и умудрялся за счет этого сдирать с некоторых из зверей по три шкуры в год. Тогда Добрый Старый Волшебник пошел на хитрость: он что-то добавлял в волшебную мазь, после чего новые шкуры вырастали , но не имели товарного вида. Скрепя сердце, Лепрекону пришлось искать другие способы извлечения прибыли.
Все жители Зверосовхоза теперь работали по 16 часов в сутки, а после этого еще проводили общее собрание, во время которого говорили о том, как хорошо им стало жить под мудрым управлением Лепрекона. Собрания иногда затягивались настолько, что времени на сон и на еду почти не оставалось. Тогда директор довольно говорил: "Вот как хорошо мы работаем! Даже поесть и поспать некогда!" Это называлось "благодарственное собрание". Не придти на него или опоздать считалось серьезным проступком.
Однажды Лепрекону наскучили жалобы живших в Большом Лесу зверей и сказочных существ на то, что под его управлением они скоро умрут от голода и нищеты. Он решил, что пришла пора начать платить зарплату тем, кто на него работает. Денег у Лепрекона было, как у дурака фантиков, только вот делиться он ими ни с кем не хотел. А как отдавать другим деньги, чтобы у самого их меньше не становилось? Над этим вопросом Лепрекон мучался не один месяц.
Но вот однажды во время посещения столицы он зашел в Центральную лепреконскую волшебную лавку. Его внимание сразу же привлек волшебный сундучок, украшенный драгоценными камнями. Но самое главное было не во внешнем великолепии. Сундучок имел необычайное волшебное свойство: в него закладывался обычный древесный уголь. Но тем, кто его открывал, казалось, что они видят чистое золото. Иллюзия сохранялась и в тот момент, когда хозяин сундучка расплачивался содержимым. И лишь, спустя несколько часов, "золото" вновь становилось углем. Но ведь в этот момент оно было уже у новых хозяев, а владельцы подобных сундучков претензии не рассматривают.
Многим лепреконам (а их немало наехало в Зверландию в годы правления Древнего Змея) хотелось приобрести этот сундучок. Но сильно уж высока была цена. Однако Лепрекон, назначенный управителем Большого Леса, быстро придумал выход из сложившейся ситуации. Он решил, что раз покупка совершается в интересах жителей Большого Леса, то они и должны ее оплатить. А чтобы не пришлось оставлять сундучок преемнику, если самого переведут на повышение, Лепрекон вспомнил об одной важной дате, к которой его подданные просто обязаны были сделать лично юбиляру дорогой подарок: ведь пять лет назад его наградили туфлями с золотыми пряжками как первого по жадности гнома в стране.
Тяжелым бременем легла на жителей Большого Леса покупка сундучка. Ведь от обязанностей платить остальные налоги их тоже никто не освобождал. Вот и пришлось многим из лесных жителей продавать из дома последнее, чтобы выполнить очередную прихоть Лепрекона.
А тот сиял от счастья, когда смог, наконец, купить сундучок. Через неделю он необычайно поразил всех жителей Большого Леса, заявив, что начинает платить зарплату тем, кто на него работает. Но надо ли говорить, что когда золото превратилось в древесный уголь, никто из работников Лепрекона особо не удивился и не расстроился. Зная своего хозяина, они понимали, что это еще самое лучшее, что можно от него ожидать.
А Лепрекон так обнаглел, что стал расплачиваться содержимым сундучка и с наемными рабочими, которые приезжали из соседних полей и лесов. Когда же те, поняв, что их обманули, пробовали возмущаться, то Лепрекон приказывал лесной полиции с позором выдворить их из Большого Леса. Лишь одно омрачало счастье Лепрекона: то, что он не мог содержимым сундучка платить налоги Древнему Змею, а в остальном он некоторое время был полностью доволен существующим положением.
Сейчас Лепрекон находился еще в этом эйфорическом состоянии, поэтому простил опоздавших Лесного Кота и тетушку Мышь, поругав их при всех жителях Большого Леса всего каких-то полчаса. Он даже не вычел у них из зарплаты. "Зачем? – подумал прагматичный гном. – Все равно ведь она превратится в уголь".
После собрания
После собрания и изнурительной и бессмысленной работы, Лесной Кот собрался было отправляться домой, когда его кто-то окликнул. Устало повернув голову, он увидел Декоративного Кролика, который давно набивался к нему в приятели. Но не нравился он Лесному Коту, что тут можно было поделать! И история его, которую он так любил рассказывать, казалась коту совсем не интересной. А суть ее была следующей.
Жила одна Крольчиха. Самая, что ни на есть, обыкновенная, за одним исключением. Ей хотелось всю жизнь прожить так, чтобы у нее всегда все было, а она при этом никогда ничего не делала. Подруги решили над ней посмеяться и сказали, что так живут жены декоративных кроликов. Но Крольчиха отнеслась к их словам серьезно. Теперь ее целью было скорейшее удачное замужество.
Она поступила на работу уборщицей в училище декоративных кроликов. Училище было профессиональным, учились там, в основном ее ровесники. Скоро она уже сумела познакомиться с несколькими учениками. Не учитывала Крольчиха одного: декоративные кролики всегда женились на декоративных крольчихах.
Но в каждом правиле бывают исключения. Был в училище один дефектный студент: уши у него были коротковаты, вид болезненный, да и говорил он, как хрюкал. Вообще, он внешне был больше похож на морского свина, чем на декоративного кролика. Внутренние качества удачно дополняли внешние. Он был самовлюбенным, считал себя умницей и красавцем, хотел, чтобы им постоянно восторгались, говорил со всеми только о себе. Поэтому ни одна декоративная крольчиха не хотела с ним знаться. А нашей героине все было нипочем: лишь бы прожить всю жизнь за чужой счет, И вот их свадьба состоялась.
Сразу после свадьбы Крольчиха перестала говорить Декоративному Кролику, какой он милый и распрекрасный. Она потратила много сил, говоря ему это на свиданиях, а теперь ждала отдачи и обязательно облеченной в форму материального благополучия. А новоиспеченный муж, не раздумывая, бросил ее. Ему было глубоко наплевать не только на жену, но и на ни в чем не виноватых крольчат, которых она вскоре родила.
Декоративный Кролик жил в свое удовольствие, разъезжал из города в город, получая призы на выставках декоративных животных. Ему и в голову не приходило, что его гастроли так финансово успешны, потому что все принимают его за диковинное животное - помесь кролика с морской свинкой.
С бывшей женой и детьми делиться своими доходами он не хотел. Когда Крольчиха подала на алименты, декоративный Кролик вынужденно стал посылать ей по почте морковь и капусту для крольчат. Но делал он это с таким расчетом, чтобы пока посылка дойдет, продукты в ней успели сгнить. А у него оставались почтовые квитанции, что он ничего больше в этом месяце своим крольчатам не должен.
Он никого не любил, никто не любил и его. Декоративный Кролик не раз пытался завести роман, причем не только с крольчихами, но и с белками или кошками. Но все его поднимали на смех, даже не зная всего его внутреннего содержания. А одна Кошка прямо сказала ему, что лучшая партия, на которую он может рассчитывать - это пьяная морская свинка.
Так незаметно он и состарился, никому не нужный, не сделавший в жизни никому ничего полезного или хорошего. В Большом Лесу он прибился к Лепрекону, у которого выполнял обязанности "второстепенного придурка на подхвате" - так официально называлась его должность в штатном расписании аппарата Лепрекона. Но Декоративному Кролику хотелось хоть с кем-то дружить. Самым подходящим для этого ему казался Лесной Кот. А тот, по своей доброте, не мог просто "послать" зануду, как это делали все остальные.
- Вы знаете, - обратился к нему Декоративный Кролик, - новости про Лесную школу?
Лесная школа вообще была больной темой для кота, который работал там учителем десять лет назад.
- И что? – с замиранием сердца спросил он.
- Она рухнула!
Дело в том, что Лепрекону не нравилось все в Большом Лесу. Особенно же не нравилась ему Лесная школа - одно из лучших учебных заведений этой страны. Он начал с того, что уволил ее директора и его заместителя. После этого перед ним встал вопрос, кого же назначить новым дирёктором. Назначить Лепрекон решил такого жителя леса, которому он бы нравился. А нравился Лепрекон из всех жителей леса одному только Кроту. Кроме того, Крот постоянно обещал Лепрекону, что найдет для него клад. Все это вместе и решило вопрос с назначением.
Став директором школы, Крот поначалу сильно изменился. Он сразу стал важным и заносчивым, каким всегда и мечтал быть. А жители леса теперь не могли над ним открыто смеяться из-за того официального положения, которое он стал занимать.
Впрочем, толку Кроту от его нового назначения оказалось немного. Лепрекон не платил зарплату никому из своих сотрудников. Кроме того, он урезал бюджет Лесной школы. Ее отрезали от электроснабжения (потому что надо заниматься, когда на улице светло), от водоснабжения (надо мыться в речке), от отопления (зачем зверям отопление, у них и так шкуры меховые). Вдвое сократили расходы на питание (и так все толстые). Учителям перестали платить зарплату, потому что все, кто работает на Лепрекона должны работать бесплатно, и большая часть учителей ушла из школы.
Кроту пришлось самому преподавать половину предметов. А так как он ничего не знал, то после его занятий ученики становились в три раза глупее, чем до них. Крот стал нервным и раздражительным, его уже не радовало, что к нему обращаются "Ваша милость"; он даже иногда стал забывать важничать.
А Лепрекон требовал с него обещанный клад. Крот, естественно, не знал, где зарыт клад и есть ли он вообще в этом лесу. Он наговорил про него просто для того, чтобы выслужиться. А Лепрекон шутить не любил, особенно, когда речь шла о золоте, И Кроту пришла в голову мысль, что клад зарыт под фундаментом школы.
Он забросил все дела и начал усиленно копать под школой подземные ходы. Когда лапы его уставали, то он начинал копать носом, как это делал его бывший друг Кабан. Клада он не нашел, но зато после месяца усердной работы его нос стал точно таким же, как у Кабана. Теперь за глаза его называли Крот со свиным пятачком.
А еще через два месяца усердного копания подземных ходов под школой, ее фундаменты не выдержали, и здание Лесной школы рухнуло.
Сердце Лесного Кота облилось кровью. Сразу вспомнилось все то хорошее, что у него было связано со школой.
- Неужели это все не кончится? – со слезами воскликнул он.
Кикимор
Дорога домой для Лесного Кота лежала через болото. Когда он шел мимо него, то его кто-то окликнул. "Только бы не Кикимор!" - подумал кот. Но, обернувшись, увидел, что его опасения подтвердились.
В Большом Лесу жило много сказочных существ. Самым непутевым из них был Кикимор. До такой степени непутевым, что его даже Лепрекон освободил от обязательных работ и (не может быть!) даже от посещения благодарственных собраний зверосовхоза. Жил Кикимор в болоте, в полной нищете, вид имел неказистый, но мнения о себе был самого высокого.
Ходил он всегда в одном и том же балахоне, сшитом из рваных тряпок. Никогда не мылся, балахон свой не стирал, питался преимущественно слизнями и пиявками. Однако лесные жители относились к нему в целом неплохо, потому что Кикимор, хотя в душе всех ненавидел, внешне был со всеми приветлив, каждому хотел услужить.
Правда пользы от его помощи всегда было меньше, чем вреда: попросят его помочь собрать грибы, так он наберет одних поганок попросят помочь собрать ягод, так непременно наберет волчьих. А уж показать дорогу его никто не просил с тех пор, как Волк, который имел неосторожность пойти по дороге, которую указал ему Кикимор, угодил в капкан. Но ведь Кикимор всегда хотел "как лучше", поэтому обычно на него особо не обижались, но и помощи у него уже давно никто не просил.
Самой заветной мечтой Кикимора было стать великим волшебником, чтобы он все мог, и все боялись и уважали его. Но вот беда: способности к волшебству он имел еще меньшие, чем к помощи своим знакомым.
Однажды он решил развести волшебный огонь, после чего сгорела целая березовая роща, а самому ему целых полгода пришлось прятаться от лесной полиции в своем болоте. В другой раз он придумал волшебный аппарат для сбора клюквы, который должен был, по замыслу незадачливого волшебника, собирать ведро ягод в минуту. Но аппарат ягоды собирать не стал, а так раздул всю воду в болоте, что слизни и пиявки разлетелись в разные стороны леса. Две недели Кикимору пришлось голодать.
Впрочем, неудачными свои опыты он не посчитал: дело в небольших технических недоработках, а так все прошло превосходно. И Кикимор решил, что он величайший волшебник и пора ему стать управителем Большого Леса. Когда он вышел с письменным предложением об этом к Древнему Змею, то на чудака захотел посмотреть даже сам министр Фунь Поц. Звероящер смеялся, когда Кикимор рассказывал ему насколько он умнее Лепрекона. Но когда он заявил, что умнее и самого Поца, его направили на принудительное лечение в лесную больницу.
Однако долго он там не задержался: его приходилось держать в отдельной палате, потому что в общей другие больные теряли сознание от той вони, которая исходила от Кикимора и которую было невозможно заглушить никаким количеством хлорки. Кроме того, он отказывался есть что-то кроме слизней и пиявок. Лепрекон стоял перед трудной диллемой: с одной стороны ему нравилось то, что больные мучались еще больше. С другой – пока они болели, не работали. Поэтому было принято выписать Кикимора из больницы и отправить к себе на болото, под профилактический надзор лесной полиции. Там и доживал свои дни непонятый и непризнанный "гений". Впрочем, "надзор" это громко сказано: была кому охота не то что следить, а и подходить к изгою! Один лишь Лесной Кот, дорога к дому которого лежала мимо болота, не находил в себе силы оттолкнуть и так отверженного и ему порой часами приходилось после изнурительного трудового дня за чашкой чая из болотной жижы, слушая рассуждения Кикимора. Но не в этот раз: кот все же не оставлял надежды, что ему удастся почитать сегодня книгу, к которой он спешил. Поэтому, вежливо раскланявшись, Лесной Кот сослался на сильную усталость и пообещал на днях зайти поговорить непременно. И поспешил к книге.
Воспоминания об отце
Путь Лесного Кота к дому продолжился. Он вдруг задумался и вспомнил своего отца – Черно-Белого Кота, от которого и получил в наследство книгу.
… На тридцатом году правления Древнего Змея в одном из городов Зверландии жил Черно-Белый Кот. В этом городе, который назывался Кэттаун жили разные представители семейства кошачьих: львы, тигры, рыси, леопарды и другие. Но больше всего было котов и кошек.
В то время Древний Змей еще давал своим подданным много свобод, чтобы каждый из них мог сам себя проявить. Для того, чтобы власть его над Зверландией была по-настоящему прочной, необходимо было, чтобы ее жители сами изменились настолько, чтобы перемены стали необратимыми, чтобы уже никто не смог перемениться настолько, чтобы как когда-то Черный Кот вновь призвать в страну Крылатого Льва, вновь улетевшего в чертоги Великого Императора. Поэтому, в первые годы своего нового правления, Древний Змей в своей политике, особенно в некоторых городах страны, был очень толерантен и демократичен, преследуя, впрочем, при этом вполне конкретные стратегические цели.
Черный Кот, которого он ненавидел всей душой, как и его жена - Желтая Кошка, уже закончили свой земной путь. Крылатый Лев отнес их в чертоги Великого Императора, откуда они никогда уже не могли вернуться в Зверландию и где Древний Змей уже не мог причинить им никакого зла. Но здесь сама память о Черном Коте и том, что он сделал, была для нового властелина опасна. И ее нужно было дискредитировать любой ценой. Поэтому внимание его и отвечающего за идеологию министра звероящера Фунь Поца, который хотя и не был бессмертным, как Древний Змей, но благодаря службе ему, получил способность жить до трехсот лет, было приковано к Кэттауну. Здесь они надеялись найти того, кто мог бы послужить для них орудием для дискредитации памяти о Черном Коте.