Последнюю фразу он произнес тихо, но слышно во внезапно наступившей тишине. Джейн заметила вдруг дымящееся отверстие высоко на плече Алекса, и струйка крови уже стекала, впитываясь в униформу. Наверное, это видели и "витязи". Джейн шагнула было вперед, но одной рукой Алексей толкнул ее обратно.
- Дайте лучевик, - прошептал он, протянул руку. Джейн с некоторой задержкой вложила в его ладонь оружие.
Алексей, прицелившись, бросил лучевик в ближайшую урну.
- Она не будет стрелять, ребята, - сказал он, - Оставьте ее. Пожалуйста.
- Какого черта, - начал "витязь" с пистолетом, оружие, однако, убрал.
Что-то произошло в воздухе. Непонятное что-то… Джейн не понимала, что это значит. Просто стало вдруг ясно, что стрелять уже никто не будет.
- Уходи, парень! - все еще угрожающе произнес "витязь", - Мы с ней разберемся.
- Я не уйду, - сказал Алексей, - Сначала со мной…
- Да на хрен она сдалась-то тебе?
- Я отвечаю за нее, - повторил Алексей, - Ребята… прошу вас.
- Такие, как она, уничтожают нашу культуру, - изрек глубокомысленно один из "витязей".
- Вы ничего не добьетесь, если убьете эту девчонку, - ответил Алексей. Похоже, дискуссия становилась конструктивной, - Это система. Пришлют другого, еще хуже. Нас всех будут считать за диких зверей, вы этого хотите?
- Уходим, - вдруг махнул рукой главарь, и "витязи" исчезли, рассыпавшись по кустам скверика, бесследно, так же внезапно, как и появились.
- Алекс, вы ранены! - воскликнула Джейн, - Идемте скорей!
Алексей поискал взглядом скамейку, ничего не нашел, сел прямо на ступеньку у постамента, болезненно согнувшись, зажав рукой раненое плечо.
- Ерунда, - сказал он, - в мякоть попало, да похоже, навылет. Найдите машину, поедем в гостиницу.
- Вам к врачу нужно вообще-то…
- Не надо, - отрезал Алексей, - Если навылет прошло, я вас отвезу в Питер. Надо посмотреть сначала, что там. А врач здесь задержит, я не хочу здесь сидеть…
- Погодите… сию минуту, - Джейн побежала искать машину. Ей повезло - через несколько минут она остановила такси.
В гостиничном "люксе" Алексей снял рубашку, сел на стул верхом, обняв его спинку. Джейн осмотрела рану.
Действительно, пуля прошла навылет, можно сказать, по касательной чиркнула, пробив только хорошо развитую дельтовидную мышцу, мякоть плеча. Царапина, в сущности. Джейн подошла к терминалу, вызвала дежурную аптеку и заказала все необходимое. Тем временем горничная принесла горячий сладкий чай, Алексей взял стакан здоровой правой рукой, стал осторожно, но жадно пить. Джейн стерла кровь вокруг раны. Кровило, в общем, не сильно…
- Больно? Давайте я сниму боль.
Она сосредоточилась, поднесла ладони к плечевому центру. Алексей замычал, словно от отвращения.
- Вы что?
- Не надо, - попросил раненый.
- Но это действительно поможет. Вы что, никогда не слышали об экстрасенсорике?
- Я не хочу. Пожалуйста. Не надо.
В дверь постучали - пришел посыльный из аптеки. Джейн приняла пакет, расплатилась карточкой. Распаковала - дезинфицирующий аэрозоль, обрызгала входное и выходное отверстия, наложила бактерицидные подушечки, потом - клеевую повязку. Алексей закрыл глаза и молча пережидал все ее действия. Потом сказал.
- Спасибо. Теперь гораздо лучше.
От наркотических средств он отказался, принял сильный антиальгин.
- Вы ложитесь здесь, у меня… даже если они что-то заметят, не думаю, что будут возражать.
- Да… спасибо.
Алексей осторожно поднялся, перешел на диван. Джейн принесла из спальни чистое белье, одеяло, подушку, помогла пилоту раздеться.
- Вы не беспокойтесь, - сказал Алексей, - я смогу завтра вести самолет.
Он говорил тихо, казалось - бредит. Глаза его были закрыты.
- Я смогу. Это просто "Чайка"… и лету полчаса. Иначе они меня тут на неделю засадят. А я не могу, мне домой надо.
На следующее утро Алексей выглядел хуже, чем вчера, однако не так уж ужасно. Он побрился в ванной - Джейн пришлось сбегать в его номер за пастой. От новой таблетки антиальгина он отказался.
- Не надо… вдруг анализ крови возьмут. Да и правда, он реакцию ухудшает.
- А как же вы пройдете медосмотр? - сообразила Джейн, - Ведь обязательно же перед полетом.
Алексей пренебрежительно махнул рукой.
- Вы знаете, как его проводят в таких случаях? Измерение давления, дыхнуть в трубку… но могут и кровь взять, это да. А ведь незаметно под одеждой, верно? - он посмотрел в зеркало. Действительно, под униформой аккуратно наложенная повязка практически не выделялась.
- Вам не больно? - спросила Джейн.
- Немного… это ерунда.
- Если хотите, я сниму боль, - снова предложила девушка, - нас обучали.
Алексей покачал головой.
- Не надо. Я пройду в номер, заберу вещи…
- Подождите, - Джейн быстро собрала чемоданчик. Оглядела комнаты - не забыла ли чего. Из номера они вышли вместе. Джейн поймала взгляд горничной, полный нездорового любопытства…
- До свидания, - она помахала рукой. Женщина что-то буркнула в ответ.
Джейн мысленно фыркнула… интересно, что подумала горничная? Наверное, никто бы и не поверил, что им ничего такого даже в голову не пришло.
Они уселись за столик. Джейн на этот раз не позволила пилоту принести завтрак, сделала это сама.
- Я должна вас поблагодарить, - сказала она, глядя в тарелку, - Все-таки вы мне жизнь спасли.
- Скорее, этим оболтусам, - отозвался Алексей, - Попасть из "Макарова", это, знаете, нужно уметь, в наше время это редко… это маловероятно, что вас бы убили - ну может, ранили бы. Они, наверное, и сами это понимали и держали пистолет только на крайний случай… если ножом не удастся. А вот вы бы лучевиком могли уничтожить всех.
- Я бы не стала стрелять первой, - возразила Джейн, - но скажите, как вы умудрились оказаться рядом так вовремя?
- К концу дня я подошел и решил посидеть в кафе "Волна", пока вы выйдете…
- У вас есть экстрасенсорные способности? Чувство предвидения ситуации?
- Нет, что вы, - сухо ответил Алексей, - У меня нет никаких способностей. Просто я делал то же самое во всех городах, где мы были. У нас в провинции силен национализм.
- Можно еще один вопрос? - Джейн отодвинула тарелку, взяла стакан сока с тостом, - Почему вы не вызвали полицию? У вас же есть спайс, хотя они глушили, но вы могли бы вызвать, не приближаясь ко мне.
- Мне не хотелось вмешивать в это дело полицию, - неохотно ответил Алексей.
- Вам жаль националистов? - спросила Джейн прямо. Летчик опустил глаза.
- А вам не кажется, что они в чем-то правы?
- В чем же? - сердце Джейн забилось, - Они говорят, что мы хотим сделать их такими же, как мы сами. Но это чушь! Это даже и невозможно. Мы лишь помогаем им открыть путь к самим себе. В особенности, в наших психологических консультациях.
- Вы действительно хотите дискутировать сейчас? - спросил пилот тихо. Джейн покачала головой.
- Нет, но мне хотелось бы понять вас… Вы не похожи на примитивного националиста.
- Я… нет. К сожалению, или… не знаю. Но поймите, это не просто бандиты.
- Ну да, конечно, у них есть идейная основа. Алекс, вы же умный человек. Поймите, это люмпены! Их жизнь сложилась неудачно, и вину за это они готовы переложить на кого угодно, только не взять на себя. У них есть все шансы, все возможности полностью перестроить, улучшить свою жизнь. Но вместо этого они предаются примитивной зависти. Всегда легче злиться на соседа, чем самому что-то сделать для улучшения своей жизни и своего народа…
Джейн оборвала гневную филиппику. Ей показалось, что Алексу причиняют боль ее слова. Собственно, потому только, что он опустил голову еще ниже, перестал есть и смотрел в тарелку, словно ожидая, когда Джейн замолчит.
- Извините, - пробормотала она, - Я не имела в виду обидеть вас. Поймите, я ни в коей мере не смешиваю вас с этими людьми.
- А я точно такой же, как они, - летчик поднял голову, - У меня другие убеждения, но в целом разница между нами не так уж велика.
- Алексей… пусть вы не ликеид, но вы умный, образованный, культурный человек. Неужели вы придаете такое большое значение национальному единству? Вы ближе к нам, чем к ним, хотя с ними вас объединяет национальность.
- Да нет, Джейн, - устало ответил пилот, - Вы и сами гораздо ближе к ним, чем вам кажется.
- В каком смысле?
- Вы тоже человек… и тоже ошибаетесь. Это нам, людям, свойственно.
- И вы ошибаетесь, - ошеломленно сказала Джейн.
- И я ошибаюсь, - согласился Алексей, - не без этого.
Джейн вдруг ощутила раскаяние… человек рисковал из-за нее жизнью, получил рану. А она теперь дискуссии с ним разводит. Откуда ей знать, может, его брат или отец - член вот такой же националистической группировки. Может, поэтому для него это так болезненно.
Алексей пилотировал, как обычно. Левая рука его была слегка ограничена в движениях, но в "Чайке" она, собственно, не так уж нужна. Джейн предложила было, что машину поведет она сама, но Алексей отказался наотрез. "А диспетчерская?" Он почти полностью справлялся с управлением одной правой рукой и педалями. Автопилот использовать им почти не пришлось - едва вышли в нужный коридор, как уже через несколько минут внизу на горизонте возникли купола и золотые шпили старого Петербурга. В полете, как обычно, разговаривали мало. Джейн ощущала страшное любопытство… так хотелось понять этого человека. Узнать - чем он дышит, во что верит его непостижимая душа. Но разговорить Алексея казалось совершенно невозможной задачей.
Летчик посадил "Чайку" безупречно, после короткого пробега вывел ее к площадке перед ангарами. Джейн спустилась по подвесному трапу.
- Ну вот и все, - вежливо сказал Алексей, пожимая ей руку.
- Спасибо большое, - ответила она, глядя в глаза пилота, - Я буду ходатайствовать о том, чтобы вам дали премию. Вы просто блестяще справились с задачей.
- Спасибо, но лучше не надо… я имею в виду премию. Можно только одну просьбу?
- Да, пожалуйста, все, что угодно.
- Не упоминайте пожалуйста о том, что произошло в Петрозаводске. Поймите, это честь моего народа… Мне это было бы очень неприятно. Всего лишь кучка недорослей, и… ведь шум поднимется.
- Да, Алекс, я понимаю. Не беспокойтесь, у меня нет никаких причин это рассказывать кому-то. Но как вы объясните вашу рану?
- Нападением уголовников… с целью ограбления. Вы при этом не присутствовали.
- Хорошо. Договорились, - Джейн замолчала.
Ей не хотелось расставаться с пилотом. Как-то внезапно она ощутила, что вот это - чужой, холодный, но практически единственный человек здесь, в России, на которого она может полностью положиться. И вообще - просто не хотелось уходить.
Ведь это - уже насовсем. Нельзя же столько времени пробыть вместе, пережить такие опасности - и вдруг вот так холодно расстаться, может быть, навсегда.
- До свидания, - Алексей улыбнулся, как ей показалось, с каким-то облегчением, и быстро зашагал прочь.
Глава 4
В Петербурге
- Аркадий, но ведь это же невозможно, - повторила Джейн. Она сидела в глубоком кресле в кабинете директора, плечи и уголки ее губ были опущены. Она видела в окне пасмурное питерское небо, и рифленая сероватая поверхность стен кабинета сливалась с ним, образуя единый, разве что разделенный невесомыми прямыми отрезками рам, нейтральный грунт - чистое, наводящее тоску полотно без единого штриха на нем, без яркого мазка кисти. Джейн поймала себя на том, что почти не ждет ответа. Ах нет, Аркадий говорит что-то… а она как будто не слышит? Что с ней произошло?
- Вы должны учитывать местную специфику, Джейн. Я согласен, что это злоупотребления. Но мы действительно до поры до времени смотрели на это сквозь пальцы. Поймите, что здесь есть два пути - или применять жесткие меры, что вам так не нравится. Или же идти ликейским путем - добиваться того, чтобы уровень жизни у всех был высоким, а с уровнем жизни придут и ВН, и телевидение, и реклама - и соответственно, пропаганда правильного образа жизни. Здесь в столице пропаганда идет нормально, и у нас нет необходимости как-то искусственно ограничивать рождаемость. Но уже в 100 км отсюда… поймите, Джейн, это Россия. И второй путь для нас невозможен просто потому, что не хватает средств. Да, Ликей выделяет средства для консультаций, но он же не может выделить средства буквально на все… Здесь слишком много людей, живущих вне цивилизации.
- Что вы имеете в виду? Это какое-то принципиальное противостояние Ликею? Национальная или религиозная агрессивность?
- Нет, ни в коем случае. У нас, как везде, есть агрессивные организации, и мы с ними боремся обычными методами: запрет на пропаганду, за нарушения - штрафы и короткие тюремные сроки… Но я говорю совершенно о другом. Видите ли, по климатическим и природным особенностям России в ней могут проживать не более 25 миллионов человек… извините, это если считать вместе с Сибирской республикой, а в самой России - не более 15 миллионов. Такая цифра была установлена эмпирически где-то в конце 20 века, эксперты Ликея позже признали ее верной. Конечно, при искусственном тоталитаризме, каковой имел место в истории России, можно вместить и большее количество людей, но я говорю о нормальном цивилизованном строе.
- Аркадий, все это мне известно.
- Да, разумеется. Так вот, официально население России - 15 с половиной миллионов человек. Но на самом деле есть еще неизвестно какое количество людей, которые не входят ни в какие переписи, живут где-то вне цивилизации. В городах, даже в маленьких, вы их не увидите. Видите ли, в период сильного сокращения населения России, а он был с конца 20 века по середину 21-го, какая-то часть людей просто чтобы не умереть с голоду, переселилась на землю и стала жить чисто натуральным хозяйством. Их потомки практически одичали. Эти люди живут в деревнях в русской глуши, почти не посещая городов, у них нет не то, что телевизоров и ВН, у них нет автомашин, водопровода, металлических ложек… Они живут так же, как жили русские крестьяне 300 или 500 лет назад. Той же общиной, но уже без всякой связи с внешним миром. Разумеется, их жизнь ужасает - это хронический голод, ибо русская почва и климат непостоянны, это эпидемии, которые иногда опустошают целые деревни, пожары, с которыми они даже не умеют бороться, ну и разумеется, постоянное насилие над личностью… это дикари. По ориентировочным подсчетам, их в России от 3 до 8 миллионов. Они размножаются бесконтрольно, и у их детей нет шансов приобщиться к цивилизации - они нигде не зарегистрированы, у них нет школ. Но половина их детей не доживает до взросления, так что размножение не идет слишком быстро.
Джейн все ниже опускала голову.
- Маргиналы, - произнесла она еле слышно, - да… я знаю об общинах маргиналов. Но не думала, что это в таком масштабе.
- Это типично для ликеида. Мы все знаем об этих общинах, но предпочитаем делать вид, что их нет. И вовсе не из-за бессердечия… поймите, у нас просто нет средств, чтобы дать возможность жить всем людям, которые хотят жить, всем детям, которые хотят появиться на свет. В этом принцип Семейной консультации - дать родиться только тем, кого мы можем прокормить. С этой целью в России в 21 веке было резко сокращено население. Но сокращено не только за счет уменьшения рождаемости… также и за счет повышенной смертности, а также - и за счет тех людей, которые просто ушли от цивилизации. Приобщить сейчас к цивилизации эти 3–4 миллиона людей мы не можем… у нас нет на это средств. Наше цивилизованное население еле-еле себя обеспечивает.
- Такие же общины маргиналов есть и в других странах… в Латинской Америке, Африке, Индии…
- И в них то же самое - не хватает средств.
- Ну хорошо, - Джейн резко подняла голову, - но какая тут связь с неэтичными действиями Петрозаводской консультации? Да, маргиналы - серьезная проблема, но это другая проблема!
Аркадий вздохнул, нажал кнопку селектора.
- Вы чаю не хотите? - спросил он Джейн, девушка отрицательно покачала головой, - Леночка! Пожалуйста, чайку мне с сухариками… нет, один стаканчик. Только сухарики диетические, пожалуйста… Опять вес прибавляю, - пожаловался он Джейн, - Никакие тренировки не помогают, бесполезно. Так вот, дорогая моя… это другая проблема, но увы, связанная с первой. На самом деле в провинции нет такой уж резкой грани, маргиналы-цивилизация. Часть детей маргиналов уходит в города, стремясь к лучшей жизни… часть городских связана с общинами родственной или дружеской связью… националисты часто пытаются опереться на маргиналов… И вот так грани размываются. И мы имеем население как бы и городское, и зарегистрированное, но очень бедное, не имеющее возможности приобрести многие вещи, а главное - психологически еще маргинальное. И чем беднее это население живет, тем менее оно цивилизованно, и им просто не приходит в голову пойти в Семейную Консультацию, а если от них этого требуют - относятся к этому, как к формальности. И они плодятся, как кошки, а чем больше плодятся - тем меньше у нас шансов им помочь, дать им достойный уровень жизни, приобщить к цивилизации. В маленьких русских городах, как в том же Петрозаводске, таких может быть до половины населения… И там же вся грязь, вся отсталость, все гадости - бескультурье, пьянство, наркомания, бандитизм, национализм, религиозный фундаментализм… Джейн, дорогая, я не хочу оправдывать власти Петрозаводска. Я хочу только, чтобы вы представили, в каких условиях им приходится работать. И они сделали минимальное - ведь это практически даже не насилие - они лишь поставили грань для людей: да, вы можете не слушаться нас, но в этом случае знайте, что и мы вам не поможем - вас не примут в нашу больницу, ваш брак не зарегистрируют. Можете поступать как хотите, но и выкручиваться будете сами.
Джейн вспомнила толпу бандитов у памятника, черную дырочку дула, дымящееся окровавленное отверстие на плече Алексея… да ведь тому же директору Петрозаводской Консультации такие опасности угрожают каждый день! Его каждый день могут убить экстремисты, могут похитить его ребенка… Джейн закусила губу. А ведь он даже не ликеид. Этому человеку самому нужно ставить памятник. А она, молодая дура, смела его в чем-то обвинять!
Даже если он неправ, даже если есть другой путь - какое право она имела разговаривать с ним в таком тоне?
Она вдруг опомнилась, сообразив, что Аркадий выжидательно смотрит на нее. В дверь вошла секретарша, поставила на стол подносик с чаем.
Джейн решительно поднялась.
- Спасибо, Аркадий… вы заставили меня по-новому взглянуть на проблему. Я буду думать над этим. Все равно это нужно как-то решать. Но, конечно же, я не собираюсь наказывать кого-то… об этом и речи быть не может. Возможно, посоветуюсь с коллегами в других городах.
Аркадий тоже встал.
- Я рад, что вы отнеслись к этому конструктивно…
Как всегда, Джейн показалось, что Аркадий немного заискивает перед ней. Она пожала директору руку и вышла.
Рабочий день в консультации уже заканчивался. Джейн заглянула в лабораторию, где генетик Миша уже наводил порядок. Он бурно приветствовал Джейн. Вообще простые работники консультации относились к Джейн очень хорошо.
- Миша, я хотела посмотреть сегодняшние карты, можно?