Не сразу, фразу за фразой, удалось вытянуть из угрюмого карлика историю его планеты. Когда-то она была не хуже других - росли леса, в озерах водилась рыба, летали птицы и так далее. Но карлики, населявшие планету, были законченными индивидуалистами. Не было им дела до окружающих, а тем более до всей планеты. Они вычерпывали рыбу из озер, не думая, что будет дальше, рубили леса, не заботясь о том, вырастут ли новые. И если один из них выбрасывал в речку мешок с ржавыми железками, то соседи спешили его перещеголять, и тут же каждый выбрасывал туда по два, а то и по три мешка. Когда передохли птицы и звери, расплодились вредные насекомые и принялись безнаказанно пожирать фрукты и овощи. Нет чтобы карликам объединиться - они даже вытаптывали последние посевы у соседей, чтобы всем плохо стало. На месте полей выросли джунгли могучих сорняков, которых ничем не возьмешь - ни химией, ни прополкой. Наконец наступил день, когда на всей планете остались лишь карлики, крысы да вредители сельского хозяйства. С деревьев осыпалась последняя листва, в реках развелись хищные червяки, пожиравшие нечистоты и случайных купальщиков. Но и это никого не смутило. Каждый карлик доживал сам по себе, привыкал постепенно к отсутствию воздуха и даже радовался, что у соседа еще хуже.
- И много осталось народу на планете? - спросил Удалов, совершенно потрясенный рассказом карлика.
- А я не интересуюсь, - ответил тот. - Чем меньше, тем лучше.
- А может, эвакуировать их отсюда? - подумал вслух Гнец-18. - Нет, поздно. Они уже даже нормальным воздухом дышать не могут. Да и как восстановишь животный и растительный мир, если ничего не осталось, кроме чучел и воспоминаний?
- Чучел нету, - сказал карлик. - Чучела жучок съел. Туда им и дорога.
Видно было, что гости ему уже надоели и он ждет не дождется, когда они уйдут. Но вдруг его осенила мысль.
- Скажите, а не купите ли вы нашу планету? Я вам ее дешево отдам. За кормежку. Будете меня с женой кормить, покуда мы не вымрем.
- Нет, никто вашу планету не купит, - сказал Гнец-18. - Ее же надо продезинфицировать и начать эволюцию сначала, с простейших.
- Так я и думал, - кивнул карлик. - Нет добрых людей на свете. А вы пока присядьте в уголке, отдохните, если вам уходить не к спеху. Я обедать буду. Вам не предлагаю. Вы, наверное, сытые.
Из облака пыли выползла карлица. Она несла чашку с теплой водой и тарелку с кашей из плесени.
- Вы чего не раздеваетесь? - спросила она, показывая на противогазы.
- Не приставай к ним, они приезжие, - ответил за гостей карлик.
- Может, все-таки поедите с нами? - спросила карлица.
- Они не хотят! - поспешил ответить карлик.
- Спасибо, - сказали путешественники хором. - Мы сыты.
- Брезгуют, - констатировал карлик. - Ничего, нам больше останется.
Карлица тоже присела за стол, и хозяева подвала начали быстро хлебать кашу, заедать глиной и запивать водой.
- А на третье, - сказала карлица, не глядя на гостей, - будут блинчики из лишайников. Очень вкусные.
- Не может быть! - обрадовался местный житель.
Удалов с Гнецем потихоньку вышли наружу, сбросили противогазы и, кашляя от едкого дыма, приползшего в низину как туман, побрели по шевелящемуся лесу обратно к кораблю.
- Хоть эта планета и почти пустая, - заявил Гнец, - но я бы ее и злейшему врагу не предложил.
- И чего же они раньше не спохватились? - горевал отзывчивый Удалов.
- Как же они могли спохватиться, если каждый сидел в своей норе? Поучительно, хоть и горько смотреть на этих эгоистов.
- Надеюсь, - сказал Удалов с чувством, - что это - единственный прискорбный случай во всей Галактике. Надо будет обязательно рассказать об этом дома. Знаешь, у нас в Великом Гусляре директор кожевенной фабрики стремится таким же способом Землю загубить. Однако меня утешает - наша общественность резко выступает против, и не сомневайся - реку Гусь мы погубить не дадим.
- Обязательно расскажи, - согласился с Удаловым Гнец-18. - Что-то у тебя, Корнелий, по моей вине отпуск мрачный получается.
- Ничего подобного! - возразил Удалов. - Я отпуском очень доволен. Всегда бы так проводил время. Столько новых людей, столько встреч, столько всего поучительного! Нет, я тебе благодарен за приглашение.
Четвертая планета
Следующая планета показалась примерно через полчаса. Она вращалась вокруг той же звезды Энперон.
Удалов прильнул к телескопу, разглядывая ее материки и океаны.
- На вид ничего, - сказал он наконец, пропуская к телескопу Гнеца. - Но я теперь своим глазам не доверяю.
- Я тоже, - согласился Гнец-18. - Но, может быть, она все-таки свободная?
Он с такой надеждой посмотрел на Удалова, словно Удалов мог ему помочь.
- Не обещаю, - сказал Удалов. - Городов нету. Заводов не видно. Кое-где в зелени и на полях виднеются черные проплешины. Происхождение их неизвестно.
За время путешествия Удалов стал экономнее в словах и точнее в формулировках.
Опустились. Вышли. Было тихо. Только чуть пахло гарью. Далеко-далеко слышался какой-то стук. Может, это стучал дятел?
- Поглядим, - предложил Удалов.
Они пошли вдоль низкорослого леса по зеленому лугу, и, когда отошли уже на километр от корабля, наслаждаясь предвечерним миром и спокойствием, Удалов спросил:
- Гнец, а где твой Искатель Разума?
- Опять забыл, - ответил Гнец. - Ты знаешь, Корнелий, мне так хочется, чтобы не было разума, что я все время забываю этот Искатель. Ты не представляешь, как я переживаю за своих соотечественников! Им приходится трудиться не покладая рук, а мы здесь с тобой гуляем.
- Мы не просто гуляем, - возразил Удалов. - Мы проводим разведку.
- Все равно стыдно. Ну что здесь разведывать? Если бы я не боялся сглазить, я бы сейчас сбегал на корабль, взял Искатель и…
- Беги-беги, - добродушно сказал Удалов, усаживаясь на пенек.
"Благодать, - думал он, - если бы у нас в Гусляре места были не лучше, взял бы семью и переехал сюда". Но тут же вспомнил, что скоро в эти мирные места могут прибыть два миллиарда совершенно незнакомых ему и, может, даже разочарованных людей.
В тишине и спокойствии теплого вечера что-то смущало Удалова. Интуиция подсказывала ему, что здесь не все ладно. Он чувствовал, что за ним наблюдают. Корнелий подошел к кустам, раздвинул их, однако там никого не было. Он вернулся на пенек. Что же неладно? Конечно же, сама тишина, зачарованность леса. Как будто кто-то поджидает, чтобы наброситься… А на чем он сидит? На пеньке. А почему в диком лесу пенек, да еще так ровно спиленный?
Мысли Удалова прервал Гнец-18.
- Так спешил, - сказал он, подбегая, - что не успел включить. Может, нам посчастливилось? И он протянул Удалову защитный шлем.
- Нам почти наверняка не посчастливилось, - сказал Удалов. - Посмотри.
Гнец долго смотрел на пенек, а потом сказал, не веря собственным глазам:
- Знаешь, тут могут быть животные, которые так ровно отгрызают деревья.
- Бобры?
- У нас они иначе называются.
- Все может быть, - согласился Удалов, но про себя лишь усмехнулся: "Знаем мы этих бобров с циркулярной пилой".
Включили Искатель Разума. И он тут же защелкал так, словно находился в московском магазине ГУМ.
- Может, это из-за нас? - сказал Гнец с надеждой. - Шлемы испортились?
- Нет. Пойдем посмотрим.
Но в каком бы направлении они ни двигались, щелканье, жужжание и мигание аппарата было совершенно невыносимым. Разум просто кишел вокруг.
- Ничего не понимаю, - сказал Гнец-18.
- А я полагаю, что здесь разумные комары, - ответил Удалов, шлепнув себя ладонью по шее.
- Такое маленькое тело, - серьезно заметил Гнец-18, - не может поддерживать в себе разум.
- Может, они невидимые?
- Ты веришь в чудеса?
- Скорее нет.
- И я тоже нет. Невидимость противоречит законам природы. Все, что мы с тобой, Корнелий, видели и слышали за последние дни, имеет научное объяснение. Но невидимость - это жалкая выдумка фантастов.
Удалов был вынужден согласиться.
И тут раздался строгий голос:
- Невидимость - не выдумка. Каждый хороший солдат обязан быть невидимым для противника. Попрошу поднять руки. Вы в плену.
- Ну вот, - сказал Удалов. - Второй раз за неделю.
Пенек откинулся, и из-под него вылез солдат с ружьем. Кусты поднялись из земли, и в их корнях обнаружились солдаты с пулеметом. Стволы деревьев распахнулись, словно дверцы шкафов, и из них вышли офицеры и генералы.
Путешественники были вынуждены сдаться в плен.
Их привели в штаб, умело спрятанный под большим муравейником. Единственное неудобство заключалось в том, что муравьи часто падали сверху и больно кусались.
- Вернее всего, вы шпионы, хотя для шпионов вы вели себя очень неосмотрительно, - сказал полковник, который вел допрос.
Чины у них были, конечно, другие, но Удалов для удобства поделил их по числу и величине крестиков на погонах.
- Мы не шпионы, - возразил Удалов. - Мы совершенно штатские лица.
- Это еще не аргумент, - сказал молодой лейтенант в маскхалате. - Ни один шпион сразу не признается в своих преступлениях.
- Молчать! - рявкнул полковник. - Кто ведет допрос?
- Слушаюсь, ваше превосходительство! - Лейтенант присел на корточки и превратился в болотную кочку.
- Теперь обратимся к вам. Что вы предпочитаете - смерть на виселице, расстрел или вечное заключение в тюрьме?
- Как вам сказать? - ответил Удалов. - Вечное заключение мы уже испытали. Это очень неприятно. Так что лучше всего расстрел.
- Почему? - удивился полковник. - Вы не хотите жить?
- Хотим, - задумчиво сказал Удалов. - Я передумал. Мы выбираем виселицу.
- Объяснитесь, шпион, - потребовал полковник.
- Я надеюсь, что у вас плохие веревки, - сказал Удалов. - И они оборвутся.
- Приготовить тройные веревки, - приказал полковник. - Я сам лично проверю. Я сначала повешу на ней того сержанта, который на прошлой неделе чихнул на посту.
- Знаешь, - сказал Удалов Гнецу-18, - это явно несвободная планета.
- Что? - спросил полковник.
- Я сказал, что планета ваша несвободная.
- Так ты не только шпион, но и клеветник? У нас совершенно свободная планета.
- Если она и на самом деле свободная, - сказал Гнец-18, - то для нас это просто находка.
- Почему?
- А потому, что нам очень нужна свободная планета. Мы уже вторую неделю ищем такую. У нас есть два миллиарда людей, которых негде разместить.
- А где они сейчас живут? - спросил полковник.
- Сейчас они заморожены.
И Гнец-18 чистосердечно поведал полковнику о своих затруднениях. Удалову эта исповедь не понравилась. Он не доверял полковнику. Корнелий с самого начала понял, что под словом "свободная" Гнец и полковник имеют в виду совсем разные вещи. Но перебивать товарища он не стал, хотя и решил уже, что не позволит везти сюда замороженных. Неладно здесь.
- Так, - сказал полковник, выслушав рассказ Гнеца. - В этом что-то есть. Подумаем. Сейчас вас отведут в камеру, а я пока проведу совещание.
По подземному коридору их провели в замаскированную тюрьму. Все это находилось в замечательно замаскированном городе, который ни за что не увидишь сверху. По замаскированным улицам ходили строем дети в военной форме, старушки в военной форме и девушки в полувоенной форме. Все при этом тщательно маскировались, изображая из себя кусты, деревья, камни и прочие неодушевленные предметы.
В камере, замаскированной в дупле старого дерева, путешественники пробыли недолго. Вскоре их снова отвели в штаб, где, кроме полковника, их уже ждали восемь генералов, кренившиеся под грузом галунов и позументов.
- Покажите документы, - приказал генерал-фельдмаршал.
Удалов показал свой паспорт, а Гнец-18 - свое поисковое удостоверение, но так как генералы не умели читать ни по-русски, ни на языке Гнеца, они только повертели документы в руках, сверили фотографии с их владельцами и сделали вид, что удовлетворены.
- Если вы не врете, - сказал генерал-фельдмаршал, - вам нужна планета, на которой ваши замороженные соотечественники могли бы приобщиться к настоящей свободе. Что же, мы согласны их приобщить.
- Вы меня не совсем правильно поняли, - сказал Гнец-18, которого Удалов, пока они были в дупле, призывал к крайней осторожности. - Нам нужна планета, где не было бы людей.
- Правильно, - сказал генерал-поручик. - Народу у нас нехватка. Мы всех ваших соотечественников пристроим к делу. Всех используем.
- Как вы их используете?
- Для защиты свободы. Сейчас у нас перемирие, и мы, и наши противники, жалкие выскочки и коварные предатели, тщательно замаскировались. Потому что и у них, и у нас осталось мало солдат, а детские сады еще не успели подготовить нам достойную смену. У нас каждый человек на учете. У нас больше пушек, чем артиллеристов, больше самолетов, чем летчиков, нам не хватает рабочих на патронных фабриках и пороховых заводах. Если вы отдадите нам своих соотечественников, мы согласны заплатить за каждого достойно. За стариков и старух по пуле, за женщин по целой обойме, а за здоровых мужчин и подростков не пожалеем и винтовок.
- Но нам не нужны пули и винтовки, - сказал Гнец-18.
- Чепуха, - сказал генерал-фельдмаршал. - Не набивайте цену. Всем нужны винтовки и патроны. У нас их сейчас избыток, и потому мы благородно делимся с нашими союзниками.
- Нет, ни в коем случае, - повторил Гнец-18. - Как вы могли подумать, что мы отдадим вам наших соотечественников в качестве пушечного мяса! Отпустите нас, мы улетаем.
- Ну, нет, голубчики, - сказал генерал-фельдмаршал. - Никуда вы от нас не улетите. Вы будете находиться в заточении, на хлебе и воде, до тех пор, пока не согласитесь с нашими справедливыми и законными требованиями.
- Не надейтесь, что вам это сойдет с рук, - возмутился Гнец-18. - Нас найдут, и вас сурово накажут.
- Не найдут, - возразил генерал. - Мы лучшие в мире мастера по камуфляжу. Вы пробыли у нас полдня и не заметили даже простых солдат-новобранцев, которые скрывались совсем рядом с вами. Подумайте, как вы будете через полгода гордиться своими соотечественниками, которые станут такими же мастерами камуфляжа.
- Нет, не уговаривайте нас, мы улетаем.
- Мы не такие наивные, - расхохотался генерал. - Мы вас отпустим, а вы сразу броситесь к нашим противникам. Не думайте, что они вам дадут больше.
- Никуда мы не бросимся.
Но генерал больше не слушал пленников. Он обернулся к полковнику и сказал:
- Замаскируйте их так, чтобы родная мать не узнала. И приготовьтесь к допросу восьмой степени.
Снова пленники оказались в дупле. Только на этот раз под сенью дерева рядом с дуплом поставили котел, в котором кипятили смолу, и свалили кучей железные орудия пыток.
- Нам бы дотянуть до темноты, и мы бы убежали, - сказал Гнец-18, который думал, что можно сбежать от генералов. Но Удалов отнесся к этому трезвее.
- Ничего не выйдет. Пойдем на военную хитрость.
- Нет, это не принципиально, - сказал Гнец-18. - Я этого не позволю.
Тогда Удалов махнул рукой и решил немного поспать. Если тебя собираются пытать, то нет ничего вреднее, чем сидеть и смотреть, как подготавливают к работе орудия пыток.
Его растолкал Гнец.
- Корнелий, - прошептал он, - я в ужасе. Я согласен на все. Только спаси меня.
- Что случилось? - сонно спросил Удалов, которому снилось, что он уже вернулся из отпуска и рассказывает о разных планетах своим соседям, а соседи не верят ни единому слову. Кстати, впоследствии оказалось, что сон был пророческим.
- Ты только посмотри, - сказал Гнец. Удалов выглянул из дупла, и его глазам предстало жуткое зрелище. Во-первых, на площадке, хорошо замаскированной сетями и листвой деревьев, уже установили виселицу и дыбу, разложили щипцы, зубья, копья и прочие страшные вещи. В котле кипела смола, а палач в красном мундире, замаскированный под пышный розовый куст, помешивал смолу медным черпаком.
- Хорошо, - сказал Удалов, протирая глаза. - Придется помочь. Только чтобы ни слова. Что бы ты ни услышал, соглашайся со мной, не сомневайся в моем дружеском постоянстве.
- Спасибо, друг, - сказал Гнец-18.
- Не спеши, - ответил Удалов. - Может, еще ничего не выйдет.
Он высунулся из дупла и, нарушая все правила маскировки, закричал:
- Срочно ведите меня на допрос к генералу!
- Тиш-ше! - рассердился палач, даже затрепетав от такого нарушения маскировки. - Ты нас выдашь своим криком. У меня есть приказ подвергнуть вас первой серии пыток, а когда вы уже кое в чем сознаетесь, вернуть на допрос.
- Эй! - закричал тогда Удалов еще громче. - У меня сведения государственной важности!
Тут же несколько кустов и пней по соседству поднялись и оказались младшими офицерами. Несмотря на ворчание и угрозы палача, лишенного любимой работы, младшие офицеры отвели пленников в штаб. Генералы сидели за столом, обменивались военными воспоминаниями и распивали едко пахнущий местный алкогольный напиток.
- Уже? - удивился генерал-фельдмаршал. - Что-то я не замечаю следов пыток.
- Мы не успели начать, - ответили младшие офицеры. - Они уже сломались.
- Великолепно. Отличная работа! - сказал генерал-фельдмаршал. Он пришел в благодушное настроение. - Хотите присоединиться? - спросил он у пленников, Указывая на стол с напитками.
Удалов наотрез отказался. Гнец-18 последовал его примеру.
- Я, - сказал Корнелий, - готов обсудить с вами условия, но только чтобы этого, - он указал на Гнеца-18, - здесь не было.
- Ага, раскол! - обрадовался генерал-фельдмаршал. Он просто ликовал. - Все правильно. Может, твоего напарника вообще ликвидировать?
Удалов долго раздумывал. Гнец дрожал и в ужасе глядел на него.
- Корнелий! - взмолился он наконец. - Я всегда был тебе другом.
- Когда дело идет о поставках оружия, - хладнокровно ответил Удалов, - о дружбе и прочих абстрактных чувствах приходится забыть.
- Молодец. Люблю прямоту! - сказал генерал-фельдмаршал. - Уведите второго и надежно изолируйте его.
- Не верьте Корнелию! - кричал Гнец-18, когда его вытаскивали из комнаты дюжие лейтенанты. - Он предал меня, значит, предаст и вас! Мы никогда не отдадим вам наших замороженных соотечественников!
- Отдадут, - заметил Удалов цинично, как только крики Гнеца стихли за дверью. - Ну, сами судите, кому нужны два миллиарда древних соотечественников? Так что я вам их с удовольствием уступлю. Только, конечно, не за ту жалкую цену, которую вы предлагаете.
- Что ж, стоит обсудить, - сказал генерал, замаскированный под клумбу незабудок, который раньше молчал и не вмешивался в беседу.
- Во-первых, - сказал Удалов, присаживаясь за стол рядом с генералитетом, - никаких патронов и никаких винтовок. У нас на Земле есть еще, к сожалению, оружие, перед которым ваши винтовки и патроны - жалкие детские игрушки, даже сравнивать стыдно.
- Какое оружие? - просто взвились генералы.
- Так я вам и раскрыл карты! - усмехнулся Удалов. - Как только сделка состоится, тогда и узнаете.
- Ваши условия! - настаивали генералы, сверкая глазами.
И тут оказалось, что условий Удалов придумать. не успел. Он морщил лоб, старался, думал, но озарения не наступало.