Убить Змея - Валерий Вайнин 12 стр.


- Ну чё, Папань… догнать его? - осмелился предложить тот, кто затеял заварушку.

Дока посмотрел на него, склонив голову набок.

- Зачем? Хочешь сапоги ему почистить? - Он подцепил вилкой скользкий грибок и отправил в рот.

Пасмурные лица побитых охранников прояснились: настроение у Папани было превосходным - значит пронесло.

Телефон трезвонил, как пожарная сигнализация. Едва переступив порог своей квартиры, Глеб ринулся к трубке.

- Попался, шлэмазл! - произнес голос Ильи. - Что ты там накорябал?

- Я тоже рад тебя слышать. - Глеб проворно стряхнул с себя куртку. - Ты от Даши звонишь?

- Уже из дома. И заметь, я не спрашиваю, какой матрос или боцман учил тебя математике. Я только хочу знать: что ты здесь нагородил?

Глеб улыбнулся.

- Ты такой умный, скажи мне это сам.

Илья чуть помолчал.

- Вроде бы, - пробормотал он неуверенно, - ты построил математическую модель пространства-времени, при которой любые две точки могут быть сколь угодно близки в соответствующей системе координат. Так, по-твоему?

- А по-твоему? - Глеб стаскивал с себя сапоги и джинсы. - Старик, проконсультируйся с Альбертом. От ваших с ним идей до моего построения всего полшажка.

Илья хмыкнул.

- Ничего себе шажочек! На ходулях, что ли?.. Ладно, допустим. Ты считаешь, в этом может быть какой-то физический смысл?

- А что ты, например, можешь сейчас шагнуть - и попасть ко мне в гости, шагнуть - и попасть на Луну или еще куда. Зонтик только захвати.

Тут голос Ильи стал язвительным до чрезвычайности.

- Господин Пуанкаре, уточните, пожалуйста, как все это будет работать?

По лицу Глеба растекалась блаженная улыбка.

- Скоро я покажу вам это на практике, господин Фома.

- По ночам являться станешь! В белой простыне?

На этот прикол Глеб не отреагировал.

- Если ты заметил, - проговорил он, - там есть решение и для энергии. Ее можно извлекать практически из любой точки…

- Совковой лопатой, - продолжил за него Илья. - Старик, у меня, кстати, отопление плохо греет. Не мог бы ты его энергетически подпитать?

Глеб прыснул.

- Ох, Илья, ты у меня сейчас выпросишь. Я такую баню тебе устрою…

- Ну ладно, ладно. - Голос Ильи стал вдруг серьезным. - Если без зубоскальства, то красиво. Обалденно красиво, старик. И черт с ним, с физическим смыслом. - С этими словами Илья дал отбой.

- Ха! - сказал Глеб и с улыбкой до ушей отправился в душ.

А когда он вышел, голый и блаженный, телефон надрывался снова. Звонила Даша.

- Где ты была?! - У Глеба точно гора с плеч свалилась. - Целый день тебе названиваю.

Голос Даши звучал подчеркнуто сухо.

- У меня к тебе два вопроса: один - практический, другой - интимный. С какого начинать?

Глеб весь напрягся.

- Давай с интимного.

Выдержав паузу, она спросила:

- Что ты ел сегодня на ужин?

Медленно опустившись на диван Глеб рассмеялся.

- Ладно, переходи ко второму вопросу.

- Нет, - столь же сухо возразила Даша, - сперва ответь. Я вдруг поняла, что мне просто необходимо знать, что ты ел сегодня на ужин.

- Еще не ел, - пробормотал Глеб. - Сейчас яичницу сварганю.

- Хм… оригинально. Пожалуй, сварганю себе то же самое. Теперь вопрос второй.

- Практический?

- Да, связанный со здоровьем. Допустим, загорелся дом. Можешь себе такое представить?

- Вполне. Что дальше?

- Допустим, я, Даша Лосева, захочу прикурить от этого пламени. Блажь у меня такая… Ответь, засранец, пожар в этом случае потухнет?

По щеке Глеба покатилась слеза.

- Потухнет, - ответил он, - можешь не сомневаться.

- Так я и подумала. Поэтому не стала ничего поджигать. Перестань реветь, плакса.

Лицо Глеба вспыхнуло.

- Я кладу трубку.

Она закричала:

- Не смей, дурак!

- Ладно, клади первая.

- Дурак! Дурак!

- Открыла Америку.

- Терпеть тебя не могу!

- Врешь.

- Почему ты так уверен?!

- Потому что знаю тебя уже три дня.

После короткого молчания она всхлипнула.

- Черт, это невыносимо! Я просто вышвырну этот телефон!

- Все равно я тебя услышу.

- Прекрати! Как называется этот идиотский диалог?!

- Не знаю.

- Всё ты знаешь, колдун!

- Я ничего не знаю! - заорал Глеб. - Я все делаю наперекосяк! Учитель давно бы мне башку свинтил!

Даша глубоко вздохнула.

- Слушай, давай успокоимся, - всхлипнула она. - Если я сейчас реветь начну… сутки прореву без остановки. А ты меня еще и курения лишил… Кто твой учитель? На сей раз, надеюсь, не Ли Бо?

- Нет, его звали Стив Пирс. Он и Ли Бо дружили.

- То есть… в семьсот каком-то году?

- Угу.

- Что "угу"?! Нестанешь ли ты утверждать… Слушай, морда! Всему, что ты мне скажешь, я поверю! Поэтому думай, что говоришь!

Слезу текли из глаз Глеба.

- Извини, родная, меня занесло… хватит… Просто я двести лет думал, что тебя не бывает. Если честно, и сейчас думаю…

- Не смей класть трубку! - закричала Даша.

- Не выходи завтра из дома. Вечером я позвоню.

Дав отбой, Глеб свернулся на диване калачиком. Телефон звонил и звонил, но Глеб не отзывался. Он так и пролежал всю ночь голый, без постели. Только под утро забылся коротким сном.

Глава четвертая

Утром, после гимнастики и ледяного душа, он все-таки сварганил себе яичницу. Был четверг. По расписанию уроков французского сегодня Глеб не давал, поэтому вполне мог себе позволить, сидя в позе "лотоса", взирать на дверцу шкафа хоть до посинения.

За окном падал мокрый снег, день был серенький и тусклый. А по дверце шкафа заплясали вдруг солнечные блики, причем источник света, казалось, находился не снаружи, а внутри. То есть не казалось вовсе, а так оно и было, потому что взамен потертой деревянной фактуры дверца обрела прозрачность и глубину. Тело Глеба словно окаменело, лицо походило на гипсовую маску, а фиолетовые глаза были широко раскрыты и мерцали холодным огнем.

Дверца шкафа таяла, как лед, а за ней виднелась покрытая цветами лужайка и лоскуток синего неба. Послышался невнятный, будто пробивающийся сквозь эфирные помехи, птичий щебет. И где-то неподалеку будто зажурчала вода. Лоб Глеба покрылся капельками пота.

В комнату влетела вдруг желтая бабочка - заметалась, закружилась и села Глебу на нос. Бережно ее сняв, Глеб встал с дивана. Видение лужайки сразу же начало тускнеть, и сквозь него отчетливо проступила потрескавшаяся дверца шкафа. Глеб распахнул дверцу - шкаф был пуст, но вместо задней его стенки светился выход в зеленый благоухающий мир. Глеб выпустил туда бабочку. Тут мир стал тускнеть, расплываться… и вскоре на его месте опять возникла стенка старого шкафа. "Ну вот, - закрывая дверцу, улыбнулся Глеб, - теперь уже лучше".

И с этой самой улыбкой он позвонил Илье.

Илья не ответил на приветствие, не поинтересовался здоровьем, а без всяких околичностей заявил:

- Нет, старик, работать это не будет. Хоть ты меня режь.

- Дурак, - вздохнул Глеб.

- Старик, послушай мудрого еврейского мальчика. Что, собственно, такое твое многомерное пространство? Что такое система координат, при выборе которой можно сколь угодно сблизить любые две точки? Это всего лишь красивая математическая абстракция…

- Дурак, дурак, - буркнул Глеб. Илья фыркнул:

- От Дашки заразился? Мазл тов!

У Глеба покраснели уши.

- Денька через два-три, - пробормотал он, - я тебе все на пальцах покажу.

- Куда-нибудь шагнем? - осведомился Илья.

- Еще как! - пообещал Глеб. Илья вздохнул:

- Главное, старик, чтоб не в дерьмо.

Глеб рассмеялся.

- Так мы же на ходулях, старик!

- Ну, разве что… - Илья кашлянул. - Глеб, ты извини, у меня тут абитуриенты. Нам заниматься надо.

- Бедный ты, бедный, - посочувствовал Глеб. - В университет готовишь?

- Куда закажут. Деньги не пахнут. Ну все, старик…

- Погоди! - Глеб задержал дыхание, зажмурился и выпалил: - Ты не хотел бы поработать со мной на пару?

Илья хохотнул.

- Телохранителем? Это мы запросто…

- Старик, я серьезно! Мне позарез нужен… Я тут расследую одно дельце и… Черт! Ты помог бы мне в качестве аналитика. Мы б с тобой это дело размотали…

- Глеб, - перебил Илья, - мне деньги зарабатывать надо. Меня жена из дома скоро выгонит.

Глеб зажмурился еще крепче.

- Деньги - не проблема, старик. Сколько захочешь и в любой валюте.

Сидя за столом, заваленным учебниками, Илья озадаченно погладил курчавую бороду. Слева и справа от него с постными физиономиями восседали прыщавый подросток в очках и девчонка с наклеенными ресницами. Перерыв в занятиях, очевидно, ничуть их не огорчал.

- Старик, - Илья подвинул к девчонке задачник и ткнул карандашом в номер, который следовало решить, - я абсолютно уверен, что ты не сумасшедший. Но, сам понимаешь, у меня есть вопросы.

- Если я отвечу, ты согласишься? - В голосе Глеба звучало беспокойство.

Илья вздохнул.

- Кто ж от таких предложений отказывается?

- Отлично! - обрадовался Глеб. - Скоро мы все обсудим!

Из трубки послышались короткие гудки.

Отодвинув от себя телефон, Илья с тоской взглянул на абитуриентов, которые с еще большей тоской вчитывались в условия задачи.

- Значит, так, - Илья прокашлялся, - стандартная, в общем, ситуация: бассейн и две трубы.

- Дебильная задачка, - заявил подросток в очках. - Из одной трубы вода втекает, в другую - зачем-то вытекает…

- Ой, не говори! - подхватила девчонка, хлопая чудовищными ресницами. - Этот бассейн меня уже заколебал!

Илья грозно сдвинул брови над переносицей.

- Еще чего придумаете! За вас, между прочим, родители деньги платят, хотят, чтоб вы в институт поступили… Ну-ка, живо! Давайте составлять уравнение! Что примем за икс?

Несмотря на обеденное время, народу в баре при кафе "Амброзия" было раз, два и обчелся. Однако песни Киркорова звучали, как на юбилейном концерте.

- Сосиски и кофе? - для порядка уточнила барменша.

- Как обычно, - кивнул Глеб. И не удержался: - Кать, ты б репертуар, что ли, обновила! А то у тебя все Филя да Алла!

Барменша метнула на него взгляд, прикидывая, очевидно, обидеться или принять во внимание. Получалось у нее нечто среднее.

- А чего бы ты хотел? - с вызовом осведомилась она. Глеб неторопливо размешал в кофе сахар.

- Ну, я бы… с удовольствием послушал бы что-нибудь из старого джаза.

Девушка дернула плечом.

- Таких записей у меня нет.

Глеб с широкой улыбкой помахал ладонью возле ее волос.

- Фокус-мокус! Что у меня в руке?

Барменша невольно улыбнулась в ответ.

- Конечно же, записи старого джаза, - предположила она.

- Угадала! - Глеб протянул ей кассету. - Будет настроение, поставь.

- Почему бы нет? - согласилась Катя. И вдруг, просияв, помахала рукой кому-то за спиной Глеба.

Глеб обернулся. В бар входил рыжий Стас, глава охраны Лосева. Он молча протянул Глебу огромную пятерню, затем наклонился над стойкой, и они с барменшей поцеловались.

- Пойду-ка я поем. - Забрав свой кофе и сосиски, Глеб направился к свободному столику.

- Приходи за добавкой! - пригласила сияющая Катя. - За счет заведения!

Через короткое время за столик Глеба присел хмурый Стас. Он цедил через соломинку апельсиновый сок, и плечи его сутулились от избытка силы.

- Зачем ты это ешь? - кивнул он на тарелку Глеба.

- Тест на выживание, - буркнул Глеб, глотая остаток сосиски.

Рыжий улыбнулся, и лицо его стало добрым и привлекательным.

- Что-то часто мы встречаемся, - проговорил он как бы с удивлением.

- Мир тесен, - глубокомысленно произнес Глеб, смакуя кофе.

- Даже чересчур, - кивнул рыжий, и улыбка исчезла с его лица. - Я не про тебя.

Глеб опустил кофейную чашечку на стол.

- У тебя проблемы?

Стас глянул на него исподлобья.

- Ты, что ли, "скорая помощь"?

- Угу, - сказал Глеб, - в сочетании с катафалком.

В этот момент барменша врубила "Хэлло, Долли!" в исполнении диксиленда: на кассете Глеба эта мелодия шла первым номером. Двое ханыг за соседним столиком вздрогнули, расправили плечи и непроизвольно задергали лоснящимися коленками.

- Похоже, меня вот-вот попрут, - перекрикивая музыку, сообщил Стас. - Не знаю, зачем я тебе это говорю.

- Чем ты не угодил? - прокричал ему Глеб.

- Тем, что я тупой. Приказы обсуждаю, вопросы задаю. Толян вон… он умный. Подметки на ходу режет.

Глеб почесал переносицу.

- Плюнь, Стас, - посоветовал он. - Уйди сам.

Стас взъерошил свою пылающую шевелюру.

- Куда? К браткам?.. Как из армии демобилизовался, так с тех пор и кручусь… - Махнув рукой, он обернулся к барменше и выразительно потыкал пальцем себе в ухо. Катя послушно убавила звук. - Денег скоплю, уволюсь.

- Как ты их скопишь? Путем экономии? - съязвил Глеб.

- На боях заработаю. Тут богатые жлобы устраивают поединки типа восточных единоборств… Слухи не доходили?

Глеб усмехнулся:

- Слыхал уж.

- Ну так вот, - рыжий угрюмо смотрел в бокал с апельсиновым соком, - вчера вечером я за два боя четыре штуки зеленых срубил. Влегкую. Хочешь, тебя пристрою?

Глеб встал из-за столика.

- Спасибо, мне уже предлагали. Бросай эти глупости, парень.

- Ты знаешь что-то получше?

- Ну, в общем… почему бы тебе не поработать со мной?

Стас поднял на него удивленный взгляд.

- На кого работать?

- На самих себя. Охрана, безопасность и все такое прочее.

- А кто платить будет?

- Я. Подумай, Стас.

- Ты? - Рыжий аж рот приоткрыл. - Ты ж сам за пятьсот баксов к Лосю нанялся.

Глеб наклонился к нему, опершись руками о столик.

- Подумай, Стас. Назови любую сумму - деньги не проблема.

Губы рыжего искривились в усмешке.

- Даже так?.. Спасибо, на криминал я не пойду.

- А против криминала? - Глеб посмотрел на него в упор. - Опасная, доложу тебе, работенка.

Стас опустил глаза.

- Хорошо, я подумаю. Но, если надумаю, ты мне все объяснишь. Втемную я не играю.

- Естественно. Только о разговоре нашем - никому ни слова.

- Это обещаю, - кивнул рыжий. Помахав барменше, Глеб ушел.

Катя вышла из-за стойки и положила руку Стасу на плечо.

- Чего он от тебя хотел?

Стас накрыл ее руку своей.

- Уговаривал слинять от Лося.

- Что ж он сам не линяет?

Ссутулившись, рыжий посмотрел на нее снизу вверх.

- Не доверяешь ему?

Катя пожала плечами.

- В общем-то я его практически не знаю… А в чем дело, Стас?

Рыжий вытащил из бокала соломинку и залпом допил апельсиновый сок.

- Да так, - отмахнулся он хмуро, - принюхиваюсь. Чутье свое проверяю.

С набитыми пакетами в руках Глеб поднялся на второй этаж и позвонил в дверь. Открыла ему горбатая старушка.

- Здравствуйте, Варвара Львовна, - сказал Глеб. - Я из фирмы "Даша". Помните, я позавчера к вам заходил?

- Еще бы я вас не помнила! - просияла старушка. - Заходите, пожалуйста, Глеб… отчества вы так и не назвали!

- Без отчества обойдемся. - Переступив порог, Глеб протянул ей пакеты. - Здесь кое-что из продуктов.

Старушка всплеснула руками.

- Ой, зачем?! Вы и так уж… - Она вдруг погрозила ему пальцем. - Как тут железная дорога оказалась? Как вы ее протащили?

- Секрет фирмы. - Глеб поставил пакеты с продуктами у стены. - Саша дома?

- Саша дома, - эхом отозвалась внезапно появившаяся девчушка. - Он улоки делает. Злой, как челт.

- Привет, Танька! - протянул ей руку Глеб. Спрятавшись за бабушкину юбку, девочка хихикнула:

- Пливет, пливет!

Варвара Львовна провела Глеба в комнату, где Саша делал уроки. Комнатка была убогой, с пузырящимися обоями. Мальчик сидел за круглым обеденным столом, и на стул ему для удобства была подложена пачка газет.

- Привет, Саш! - бодро произнес Глеб. Мальчик даже головы не повернул.

- Здравствуйте.

Возникла пауза. Варвара Львовна покашляла от неловкости.

- Сашок, к тебе пришли. Ты бы отвлекся…

- У меня уроков навалом.

- В каком ты классе? - столь же бодро осведомился Глеб. Мальчик с усмешкой обернулся, и усмешка эта была какой-то недетской.

- В третьем, - ответил он вежливо. - Учусь на четыре-пять. В свободное время книжки читаю.

Теперь неловкость ощутила даже Танька.

- Злой, как челт, - повторила она тихо.

- Саша, - бабушка пыталась говорить строго, - ты поблагодарил бы Глеба… э-э… за подарок!

- Спасибо, - сказал мальчик, листая учебник арифметики.

- Не за что, - ответил Глеб. - Ладно, не стану тебе мешать.

Саша промолчал. И Варвара Львовна поспешно предложила:

- Пойдемте, я напою вас чаем.

- Спасибо, мне надо бежать. - Глеб направился в прихожую. - В другой раз как-нибудь.

- Вечно у вас "в другой раз"… - Старушка вдруг зыркнула на дверь комнаты, в которой занимался мальчик. - Хотите я вам Сашины стихи покажу? - спросила она, заговорщицки понизив голос.

Глеб посмотрел на нее с удивлением:

- Конечно.

Старушка метнулась куда-то, чем-то пошелестела и вынесла три листка, вырванных из школьной тетради.

- Вот, - прошептала она, - больше не нашла. Он куда-то их прячет.

Стихи были записаны круглым детским почерком, без ошибок. Одно стихотворение называлось "Новый год".

Не трогали кошки мышек, и зайцев не ели волки.

Родители всех детишек водили гурьбой на елки.

Махал Дед Мороз им шляпой, чтоб счастлив был даже слабый.

А те, кто без мамы с папой, играли со снежной бабой.

Глеб растерянно взглянул на Варвару Львовну. На лице старушки отражалась гордость за внука. И вопрос о родителях Саши и Тани, можно сказать, замер у Глеба на губах. Другое стихотворение было без названия.

Хоть ты злишься - мне все равно: унесет меня добрый конь.

Знай, не маленький я давно - не дразни меня и не тронь.

И тебе, моему врагу, крикну я, горяча коня:

"Может, я тебе помогу - только ты не дразни меня!"

Глеб в смятении глядел на дверь, за которой скрывался Саша, и прочел третье стихотворение. Оно было совсем коротким:

Пусть черти в пекло меня сведути скроют мои следы -

друзья узнают,

друзья придут и выручат из беды.

Этого Глеб вынести уже не мог. Вернув листки старушке, он открыл входную дверь и быстро вышел.

- До свидания, Варвара Львовна! - крикнул он, сбегая по ступенькам. - Надо будет сделать у вас ремонт!

- Всего вам доброго! - крикнула вслед старушка и, закрыв дверь, заглянула в комнату к Саше. - Что на тебя нашло? - спросила она с укором.

И вертящаяся возле ног Танька с готовностью ее поддержала:

- Плотивный и вледный!

Мальчик сердито обернулся.

- Сколько я просил не трогать мои стихи!

Назад Дальше