Однажды шайка юных хулиганов привела на берег терьеров и спустила их на гарнизон замка. Риальто, наблюдавший за этим издали, произнес заклинание, и из ворот замка вылетел эскадрон отборных воинов верхом на колибри. Они принялись обстреливать псов огнедротиками, залп за залпом, пока вся свора не обратилась в позорное бегство. Тогда защитники замка перекинулись на малолетних негодников, и те, сверкая пятками, сочли за лучшее последовать примеру собак.
Когда чуть позже изрядно поредевшая группка вернулась на берег в сопровождении взрослых, они нашли там лишь полуразметанную ветром кучу песка и мирно дремлющего в тенистой беседке по соседству Риальто. Это происшествие породило немало толков, и некоторое время на Риальто косились с подозрением, но слухи быстро улеглись, и очень скоро все вернулось в прежнее русло.
Между тем в долине реки Ском Аш-Монкур не терял времени даром. По его предложению Ильдефонс созвал так называемый Конклав Почета в честь достижений Фандааля Великого, неустрашимого гения эпохи Великого Мотолама, который систематизировал управление сандестинами. Когда все собрались, Аш-Монкур умело увел разговор от темы и ловко повернул его к Риальто и его мнимым злодеяниям.
- Лично я считаю Риальто своим близким другом и не стал бы упоминать его имя, разве затем, чтобы оправдать его или напомнить о смягчающих обстоятельствах при назначении неизбежного наказания, - заявил он с горячностью.
- Весьма великодушно с твоей стороны, - кивнул Ильдефонс. - Следует ли понимать, что официальной темой дискуссии стал Риальто и его поведение?
- Почему бы и нет! - буркнул Гильгед. - Его выходки переходят всякие границы.
- Стоп, стоп! - воскликнул Аш-Монкур. - Пожалуйста, без нытья и трусливых намеков: или выскажи свои обвинения открыто, или я, как защитник Риальто, поставлю вопрос о доверии!
Гильгед вскочил на ноги.
- Что? Это я трус? Я, Гильгед, наложивший десять заклятий на морского демона Кейно?
- Это всего лишь вопрос определений, - отрезал Аш-Монкур. - Если я брошу тебе в лицо непростительные оскорбления или раскрою публично твои маленькие постыдные тайны, считай, что все это сделано от лица Риальто, а не от лица твоего товарища Аш-Монкура, который лишь питает надежды сгладить острые углы. Ну что ж, если у Гильгеда кишка тонка подать официальную жалобу, у кого хватит духу сделать это?
- Ха! - воскликнул разъяренный Гильгед. - Даже в роли представителя Риальто ты с каким-то смаком оскорбляешь и чернишь меня! Так вот, во избежание дальнейших недоразумений я официально обвиняю Риальто в непорядочном поведении и избиении моего обезьябра и предлагаю призвать его к ответственности!
- Давайте в целях краткости и ясности отнесем избиение к непорядочному поведению, - вмешался Ильдефонс. - Ты согласен?
Гильгед ворчливо согласился с изменением формулировки.
- Кто еще поддержит предложение Гильгеда?
Аш-Монкур обвел лица собравшихся взглядом.
- Что за сборище малодушных слизняков! Если это так необходимо, я как заместитель Риальто сам поддержу предложение, исключительно ради того, чтобы окончательно и бесповоротно покончить с этой детской мстительностью!
- Тишина! - взревел Зильфант. - Я голосую "за"!
- Прекрасно, - сказал Ильдефонс. - Объявляю прения открытыми.
- Предлагаю отклонить предложение Гильгеда как не заслуживающий никакого внимания вздор, - заявил Аш-Монкур. - Хотя Риальто во всеуслышание похваляется своим успехом на большом балу и со смехом рассказывает всем, какие потешные коленца Ильдефонс выкидывал в паре с тучной матроной и как уморительно выглядели попытки Византа обольстить костлявую поэтессу в белокуром парике.
- Предложение отклоняется, - процедил Ильдефонс сквозь зубы. - Давайте выслушаем обвинения во всех подробностях!
- Я вижу, от моего заступничества нет никакого толку, - вздохнул Аш-Монкур. - Поэтому слагаю с себя полномочия и выскажу собственные жалобы, дабы, когда с Риальто будут взысканы все штрафы и проведена конфискация, я мог получить причитающуюся мне по закону долю добычи.
Эта мысль прежде не приходила никому в голову, и несколько минут собравшиеся были поглощены ее обдумыванием. Кое-кто зашел даже так далеко, что принялся составлять список принадлежащих Риальто вещей, которые куда больше пригодились бы им самим.
- К несчастью, проступкам Риальто несть числа! - выспренно провозгласил Ао Опаловый. - К ним можно также причислить деяния и взгляды, которые хоть на первый взгляд и представляются безобидными, на самом крамольны. К этой категории я отношу такие качества, как алчность, заносчивость и нарочитую вульгарность.
- Правда, подобные обвинения могут показаться эфемерными, - с нажимом проговорил Ильдефонс. - Но в целях правосудия ни в коем случае нельзя сбрасывать их со счетов.
Зилифант театрально поднял палец.
- Риальто с бесчеловечной жестокостью уничтожил мой бесценный аркесад с Канопуса, последний экземпляр на нашей обреченной земле! Когда я высказал все это Риальто, он сначала принялся с лицемерным жаром отрицать все обвинения, а потом заявил: "Взгляни-ка вон туда, на лес Были, его темнеющие дубы! Когда солнце угаснет, от них останется не больше и не меньше, чем от твоего редкостного экземпляра".
Аш-Монкур удрученно покачал головой.
- У меня нет слов. Я принес бы тебе от имени Риальто извинения, если бы не был совершенно уверен, что Риальто самым непочтительным образом высмеял бы мои попытки. И все же неужели ты не способен найти в своей душе хоть каплю сочувствия к заблудшему бедняге?
- Еще как могу, - ответил Зильфант. - Ровно столько же, сколько он проявил к моему бедному аркесаду.
И снова Аш-Монкур покачал головой.
- Я не могу в это поверить.
- Эй, полегче! - вскинулся Зилифант. - Несмотря на то, что ты так самоотверженно защищаешь этого негодяя, я не позволю подвергнуть собственную правдивость сомнению.
- Ты не так меня понял! - воскликнул Аш-Монкур. - Я сейчас говорил от своего собственного имени, поражаясь бессердечным поступкам Риальто.
- А, вот как! Ну, тогда не о чем спорить.
Все остальные принялись наперебой перечислять нанесенные им Риальто обиды, а Ильдефонс методично заносил их в протокол. Наконец все высказались, и Ильдефонс, пробежав список глазами, озадаченно нахмурился.
- Поразительно, каким образом такой человек, как Риальто, мог столько лет находиться среди нас и не подвергнуться разоблачению! Аш-Монкур, ты хочешь что-то добавить?
- Я хочу подать просьбу о помиловании. Просто для проформы.
- Мы выслушали твою просьбу, - сказал Ильдефонс. - Теперь приступим к голосованию. Те, кто одобряет поведение Риальто и считает, что он невиновен, поднимите руки.
Не поднялась ни одна рука.
- Кто считает, что Риальто виновен?
Вырос лес рук.
Ильдефонс откашлялся.
- На мне, как на старшем, лежит обязанность определить наказание. Должен признаться, что отсутствие Риальто несколько облегчает нашу тягостную задачу. Какие последуют предложения?
- Предлагаю присвоить каждому из нас номер, в том порядке, в каком мы сидим сейчас за столом. Затем конклав отправится в Фалу, и каждый из нас согласно очередности будет брать себе что-нибудь из вещей Риальто, пока не останутся только те, на которые никто не станет претендовать.
- Идея в целом кажется здравой, - поддержал коллегу Ао Опаловый. - Только номера нужно присваивать по жребию и установить контроль за тем, чтобы никто не пустил в ход какое-нибудь заклинание хроностазиса.
В итоге поступили так, как предложил Ао, и все дружно направились в Фалу. Дворецкий Фроло вышел к гостям и властно осведомился, какое дело привело сюда столь большую компанию.
- Риальто нет дома! Приходите, когда он вернется и сможет оказать вам подобающий прием.
Ильдефонс принялся было зачитывать решение конклава, но Гильгед, выведенный из терпения этим многословием, просто наложил на Фроло заклятие бессилия, и маги, войдя в Фалу, приступили к взысканию штрафа, которым порешили наказать Риальто на конклаве.
Вспыльчивому Гуртианцу страстно хотелось найти принадлежащие Риальто камни-иоун, он обыскал весь дом, но все напрасно. На стене в рамке из голубого золота висела какая-то грамота, написанная голубыми чернилами на голубой бумаге. В полной уверенности, что он отыскал тайник Риальто, Гуртианц нетерпеливо сорвал документ с гвоздя и отшвырнул прочь. Однако за ним обнаружилась лишь пустая стена, а камни нашел Ильдефонс - они болтались на люстре среди хрустальных подвесок.
Наконец наложенный штраф был взыскан в полной степени, хотя неудовлетворенными остались те, кому достались последние номера, и те, кто оказался недостаточно проворен. Ильдефонс употребил все свое влияние, чтобы утихомирить вал жалоб и взаимных обвинений и попутно отстоять собственные камни-иоун, доставшиеся ему за верную службу и неподкупную честность. В конце концов волшебники разошлись по домам, довольные тем, что правосудие все-таки свершилось.
3
По прошествии некоторого времени Риальто вернулся в Фалу. Едва только он увидел Фроло, замершего, словно истукан, на пороге с застывшим на лице неодобрительным выражением, как заподозрил неладное. Войдя во дворец, он в бешенстве осознал, что его жилище разграблено. Риальто вернулся к входу и снял с Фроло заклятие, из-за которого дворецкий днем и ночью в жару и в непогоду столбом простоял на пороге. Фроло подкрепился чашкой чаю с ломтиком смородинового кекса, после чего нашел в себе силы доложить хозяину о событиях, которые произошли у него на глазах. Риальто хмуро привел свое жилище в порядок, затем оценил нанесенный ему урон. Урон оказался колоссальный.
Какое-то время Риальто расхаживал туда-сюда по берегу Вильды. В конце концов за неимением лучшего плана он натянул пару летучих сапог, которые никому не приглянулись, и направился в Баумергарт. У двери его встретил Приффид, управляющий Ильдефонса.
- Чего изволите, сударь?
- Доложи Ильдефонсу, что Риальто прибыл посоветоваться с ним.
- Сударь, лорд Ильдефонс занят важными делами и не сможет никого принять ни сегодня, ни в ближайшем будущем.
Риальто вытащил маленький красный диск и, зажав его между ладонями, затянул что-то нараспев.
- Что это вы делаете? - забеспокоился Приффид.
- Приффид, твой взор застилает пелена, ты не узнаешь во мне Риальто. Скоро ты сможешь смотреть во все стороны сразу. Я хочу, чтобы глаза твои оказались на концах стебельков длиной в фут каждый.
- А! Благородный лорд Риальто! - изменившимся тоном воскликнул Приффид. - Теперь я прекрасно вас вижу! Сюда, пожалуйста! Лорд Ильдефонс предается размышлениям в саду трав!
Риальто проследовал в сторону сада, где Ильдефонс задремал, пригревшись в косых лучах красного послеполуденного солнца. Гость хлопнул в ладоши.
- Ильдефонс, очнись от оцепенения! Гнусные деяния свершились в Фалу, и мне не терпится услышать твои объяснения!
Ильдефонс укоризненно взглянул на Приффида, но тот лишь поклонился.
- Еще какие-нибудь распоряжения, сударь?
Ильдефонс вздохнул.
- Можешь подать нам закуски, что-нибудь легкое. Дело Риальто не отнимет много времени, и задерживаться он не планирует.
- Напротив! - возразил Риальто. - Я здесь на неопределенный срок. Приффид, подай нам все самое лучшее, что найдется в кладовых.
Ильдефонс грузно выбрался из кресла.
- Риальто, ты самовольно распоряжаешься моим управляющим и, если уж на то пошло, моими закусками!
- Ничего страшного. Объясни, по какому праву ты завладел моими вещами. Мой мажордом Фроло утверждает - ты возглавлял отряд воров.
Ильдефонс грохнул по столу кулаком.
- Поверхностный и глубоко ошибочный взгляд! Фроло неверно истолковал факты!
- И как же ты объяснишь сии поразительные события, о которых я, разумеется, намерен поставить в известность Судию?
Ильдефонс заморгал и раздул щеки.
- Ты, разумеется, волен поступать так, как считаешь нужным. И все же должен знать, что действия производились с полным соблюдением законности. Тебе были предъявлены определенные обвинения, мы тщательнейшим образом изучили все доказательства и признали твою вину только после всестороннего обсуждения. Благодаря усилиям Аш-Монкура и моим тебя приговорили к незначительному наказанию в виде чисто символического взыскания штрафа из твоего имущества.
- Чисто символического?! - воскликнул Риальто. - Да вы обобрали меня до нитки!
Ильдефонс поджал губы.
- Признаю, что время от времени я замечал определенную невоздержанность, которую лично осуждал.
Риальто откинулся на спинку кресла и издал глубокий вздох ошеломленного изумления, потом взглянул на Ильдефонса в упор.
- И кто же выдвинул эти обвинения? - мягко вопросил он.
Ильдефонс глубокомысленно свел брови.
- Многие. Гильгед заявил, что ты избил его ручного обезьябра.
- Вот как. Продолжай.
- Зилифант пожаловался, что твое безответственное обращение с плазменными пузырями уничтожило его любимый аркесад.
- Дальше? - Жалобщиков оказалось слишком много, всех не упомнишь. Почти все - за исключением меня и верного Аш-Монкура - выдвинули обвинения. После этого конклав твоих коллег практически единодушно признал тебя виновным по всем пунктам обвинения.
- А кто похитил мои камни-иоун?
- Вообще-то, я сам взял их на хранение, чтобы с ними ничего не случилось.
- И суд провели со строгим соблюдением законного порядка?
Ильдефонс воспользовался случаем и одним глотком осушил бокал вина, которое подал Приффид.
- Ах да, ты задал вопрос! Насколько я помню, он касался законности. Так вот, суд, хотя и проходил в несколько неофициальной обстановке, был проведен надлежащим образом.
- В полном соответствии с положениями Монстритуции?
- Разумеется. По-твоему, это не законный порядок? Ну а теперь…
- Почему меня не уведомили о процессе и не дали возможности опровергнуть обвинения?
- Полагаю, этот вопрос стоит вынести на обсуждение, - согласно кивнул Ильдефонс. - Насколько мне помнится, никому не хотелось портить тебе отдых, в особенности учитывая, что вину признали практически единогласно.
Риальто поднялся на ноги.
- Почему бы нам сейчас не наведаться в Дуновение Фейдера?
Ильдефонс вскинул руки в добродушном жесте.
- Сядь, Риальто! Смотри, Приффид несет еще закуски, давай выпьем вина и обсудим этот вопрос беспристрастно.
- Это после того, как меня оболгали, ошельмовали и обобрали те, кто ранее с пеной у рта клялся мне в вечной дружбе? Я никогда не…
Ильдефонс прервал возмущенную тираду Риальто.
- Да-да, возможно, были допущены некоторые процессуальные ошибки, но не забывай, если бы не наши с Аш-Монкуром усилия, приговор мог быть куда серьезней.
- В самом деле? - холодно осведомился Риальто. - Ты знаешь, о чем говорится в "Голубых принципах"?
- Я знаком в общих чертах с самыми важными положениями, - добродушно сказал Ильдефонс. - Что же до малоизвестных разделов, я, возможно, разбираюсь в них чуточку похуже, но они практически не применяются.
- В самом деле? - Риальто извлек на свет ветхий голубой документ. - Я зачитаю тебе параграф "С" "Предварительного манифеста". "Монстритуция как незыблемая доктрина зиждется на комплексных блоках мудрости, взаимосвязанных друг с другом и равных друг другу по значимости. Тот, кто в своекорыстных целях преувеличивает важность одних ее положений и принижает другие, объявляя их мелкими и незначительными, виновен в подрывании устоев и субмульгации и должен понести наказание, предусмотренное таблицей "В" третьего раздела".
Ильдефонс захлопал глазами.
- По правде говоря, мои недавние высказывания - всего лишь шутка.
- В таком случае почему ты не засвидетельствовал, что в то время, когда был избит зверь Гильгеда, мы с тобой прогуливались по берегу Скома?
- Хороший вопрос. На самом деле я действовал на основании процессуального законодательства.
- Как это?
- Очень просто! Вопроса "Прогуливался ли ты вместе с Риальто по берегу Скома в то самое время, когда был избит обезьябр Гильгеда?" никто не задавал. По правилам судопроизводства я не мог в надлежащем порядке дать соответствующие показания. И потом, тебя уже все равно признали виновным по множеству других пунктов, и мои замечания лишь внесли бы путаницу.
- Но разве не стоит докапываться до истины? Неужели ты не задался вопросом, кто на самом деле избил зверька и почему преступник назвался Риальто?
Ильдефонс прокашлялся.
- В сложившихся обстоятельствах, как я уже объяснил, подобные вопросы неактуальны.
Риальто сверился с изорванным экземпляром "Голубых принципов".
- Параграф "К" второго раздела классифицирует твой поступок как изощренное бездействие. За это полагается суровое - пожалуй, даже чересчур суровое - наказание, но Судия исполнит закон согласно его букве и назначит кару по всей строгости, чтобы благотворное воздействие было всеобъемлющим.
Ильдефонс всплеснул руками.
- Неужели ты отправишься с таким пустяком в Дуновение Фейдера? Возможные последствия непредсказуемы!
- Я привлеку вас к ответу за преступление третьего рода. Во время разграбления Фалу мой экземпляр "Голубых принципов" сорвали со стены, повредили и швырнули на пол. Все соучастники преступления, которое в точности предусмотрено параграфом "А" раздела "Изменнические действия", считаются одинаково виновными и должны нести равное наказание. Сие не пустяк, как ты выразился! Я полагал, ты разделишь мое негодование и приложишь все усилия, чтобы восстановить справедливость и наказать виновных, но…
- Ты совершенно справедливо надеялся! - вскричал Ильдефонс. - Я как раз собирался созвать новый конклав, чтобы пересмотреть выводы прошлого заседания, в принятии которых наши коллеги, по-видимому, руководствовались эмоциями. Имей терпение! Не нужно отвлекать Судию от его бездействия!
- Так собери конклав прямо сейчас! И начни заседание с объявления, что я не виновен ни в одном из преступлений, в которых меня обвинили, что со мной обошлись непростительно несправедливо и я требую не просто возместить нанесенный мне ущерб в полном объеме, но и…