Ортодоксалов многое раздражало в Элианской Церкви, а особенно обилие святых женщин, способных общаться с высшими силами.
- Естественно, - ехидно заметила однажды Таня Коэн. - Ведь в нашей-то церкви женщина - существо второсортное. Голову прикрой, опусти пониже, к алтарю не подходи… Нечистые мы, видите ли! А кто их, козлов, рожает?
- Да ты-то, вроде, никого ещё не родила, - поддел её Джереми.
- И не собираюсь! Если бы можно было выбрать пол ребёнка, я бы родила девочку. А то ведь заранее не знаешь… Родится какой-нибудь свинтус. Сперва будет цепляться за твою юбку, а как яйца вырастут, возомнит себя представителем высшей расы…
Илана заметила, что Лидия тихонько пихает Таню в бок, и еле сдержалась, чтобы не расхохотаться. Подумаешь - яйца! В 7-й гимназии и не такое услышишь. От того же пасторского сыночка Ральфа. Однажды он выцарапал совершенно похабную надпись на столе учительницы географии. Все знали, что это сделал он. Другое дело, что за руку его не поймали. Когда старший воспитатель беседовал с шестым классом, пытаясь вычислить виновного, Ральф Джефферсон сказал: "Что вы, господин наставник, я и слов-то таких не знаю". При этом у него было такое же выражение лица, как и у его папаши, когда тот выступал в программе "Мы и наша вера". Илана смотрела эту передачу в гостях у Кейнов. Там как раз собралась вся компания. Передача заинтересовала всех без исключения, даже Мартин оторвался от своего альбома. Кто-то из журналистов спросил пастора, как он относится к приходу Святой Анны. И спросил не случайно - все знали, что пастор Коул настроен по отношению к лебронской общине весьма враждебно, а последние два-три года делает всё, чтобы не допустить учреждения в Германаре Элианской епархии.
- Бог велел нам любить всех, - благостно пропел пастор, - в том числе и заблуждающихся. Но разве мы не в праве оградить наших детей от тех, кто может вольно или невольно сбить их с истинного пути?
Когда же зашла речь о веротерпимости, пастор, возведя очи долу, загнусавил ещё более елейным тоном:
- Представьте, что у вас чистое, невинное дитя, а вокруг него - испорченные дети, которые сквернословят, курят, употребляют наркотики. Так неужели вы не постараетесь оградить его от них?
- Неужели все лебронцы курят и колются? - удивилась Илана.
- Не больше, чем наши, поверь, - усмехнулась Лидия Мортенсон.
- Тогда почему он так говорит? Что же они там такого делают? Ну, те, кто ходит в церковь Святой Анны…
- То же, что делают в любой христианской церкви, - отозвался Мартин. - Молятся Богу.
- Только у них там все вперемешку сидят, - вставила Таня Коэн. - Кто где хочет. А у нас женщины отдельно - за загородкой. Как прокажённые.
Эта перегородка была даже здесь, в маленькой школьной часовне. Илана знала, что, достигнув зрелости, она, как и другие девушки, будет молиться в специально огороженной части помещения слева от алтаря. И лишится права подходит к алтарю ближе, чем на три шага. Если она, конечно достигнет зрелости, как это бывает в положенный срок с каждой дочерью Адама и Евы. Илана знала, когда примерно наступает этот срок. У дочерей Адама и Евы. Как это будет у неё и будет ли вообще, она не знала. Ведь она даже не знала, чья она дочь.
Илана давно уже заметила: порядок в школьной часовне соблюдается только тогда, когда там есть кто-нибудь из взрослых. В остальное же время - а доступ сюда был открыт почти весь день - все, включая старших учениц, спокойно подходили к алтарю. И даже трогали изображения святых. В прошлом году в школе был грандиозный скандал. Кто-то написал на статуе ангела с мечом "клёвый пидор". Илана не удивилась бы, узнав, что это сделал Ральф Джефферсон. Впрочем, таких, как он, в 7-й гимназии хватало.
"Хорошо, что Таддеуш не такой", - думала она, глядя на статую ангела.
Меч, сделанный из фосфоресцирующего материала, слегка светился в полутьме. На фамильном гербе графов Бельски - меч, увитый белыми лилиями. Меч и лилии… Как в легенде из Элианского Писания. Илана никому этого не говорила, но элианская легенда об ангеле с мечом нравилась ей гораздо больше, чем та, которая излагалась в Каноническом Писании Ортодоксальной Церкви. А единственным, что ей нравилось в школьной часовне, была статуя ангела. Она мысленно называла его Анаэлем и, если случалось оказаться здесь одной, подолгу им любовалась. Скульптор изобразил ангела прелестным отроком в короткой тунике. Крупные локоны обрамляли тонкое большеглазое лицо, нежное, но исполненное достоинства и огромной внутренней силы. Совсем как у юного принца с картины Мартина. Илана до сих пор не могла понять, почему персонажи его картины появились в часах "Сказочного мира". После этого случая она бывала там не раз. И в полдень, и в другое время. Во всех башенных часах появлялись только те сказочные герои, которых она привыкла видеть там с тех пор, как помнила себя. И в арке той башни, часы которой отбивали полдень и полночь, в положенное время возникала лишь холодная злая красавица, держащая за руку мальчика, совершенно не похожего на принца. Вообще-то в полночь Илана там не бывала. Бабушка Полли не за что не выпустила бы её из дому в такой час, да Илана и сама бы не решилась бродить по городу ночью.
Меч ангела в полумраке часовни светился всё ярче и ярче. Потом это сияние как бы разделилось на сгустки света, которые стали стремительно превращаться в цветы. Вскоре похожие на язычки белого пламени лилии оплели и меч, и алтарь, засиявший вдруг снежной белизной. Ангел взмахнул крыльями, а в следующую минуту девочка увидела, что это уже не крылья, а развевающийся от ветра белый плащ.
- Проснись! - сказал юный принц. Его серебристый голос казался слишком нежным для мальчика-подростка, но в нём звучали твёрдость и отвага.
- Проснись же! - повторил он.
Метель, поднявшаяся у него за спиной, застилала сумрачное небо и силуэт замка на горизонте, но Илана видела сквозь пургу смутную фигуру. Её очертания становились всё чётче и чётче. Илана уже могла разглядеть того, кто приближался к ней, словно спеша на помощь. Это был широкоплечий воин с длинными белыми волосами, в венце со звездой, которая сверкала подобно алмазу в лучах солнца, хотя в небе не было даже луны… Снежный король! Илане уже казалось, что она слышит сквозь завывания ветра его голос…
- Проснись!
Неожиданно серебристая пурга превратилась в дым, который чернел и сгущался с каждым мгновением. Огромная тень заслонила от Иланы и Снежного короля, и принца…
- Проснись! - голос звучал строго, едва ли не угрожающе. Его знакомые неприятные интонации тут же разрушили сказку, грубо вырвав Илану из чудесного полузабытья. Она вскочила, чувствуя себя так, как в далёком детстве, когда чьи-то жёсткие руки вытаскивали её из тёплой постели. Приютские воспоминания… Они существовали в виде смутных, расплывчатых образов и куда более чётких ощущений, достаточно сильных, чтобы остаться с ней на всю жизнь.
- Здесь положено молиться, а не спать, - холодно произнёс пастор Коул.
В школьной часовне стало ещё темней. Илане казалось, что с появлением пастора свечи и лампады потускнели. На нежное лицо ангела упала тень, придав ему выражение какой-то безысходной печали.
- Я молилась, святой отец, - робко сказала Илана, - и не заметила, как задремала.
- Если верить школьному сторожу, ты здесь уже больше полутора часов. Ты выучила то, что я велел?
- Да, святой отец…
Пока Илана отвечала урок, стемнело окончательно. В школьном дворе её ждали трое - Снежана Грундер и её кузены. Илана уже знала, что одного зовут Адольф, а второго Роберт.
- Мы уже думали, ты сегодня будешь ночевать в школе, - с противненькой улыбочкой проворковала Снежана. - Пастор Коул решил заодно тебя исповедать? Неужели перечисление твоих грехов заняло столько времени? Или вы там ещё чем-нибудь занимались? Говорят, святой отец не так свят, как хочет казаться.
Кузены дружно загоготали.
- Если вас действительно интересует, чем мы там занимались с пастором Коулом, спросите у него самого, - посоветовала Илана. - Он ещё в школе.
- Да он нас собственно и не интересует, - пожала плечами наследница Отто Грундера. - Мы ведь тебя тут ждём, а не его.
- И зачем?
- Хотим предложить тебе игру. Честную.
- Неужели?
- Не задирайся. А то мы передумаем с тобой играть.
- А я и не напрашивалась.
- Мы хотим дать тебе шанс улучшить свою жизнь. В этой игре три тура. Выиграешь хотя бы в одном - и ты свободна.
- В смысле?
- Тебя больше никто не тронет. И больше не будет никаких сюрпризов. Сможешь и дальше спокойно учиться в этой школе, хотя тебе и не место среди людей. И я гарантирую, что тебя больше никто не обидит.
- А если я откажусь участвовать в этой вашей игре?
- Ну… Тогда я ничего гарантировать не могу. Ни тебе, ни твоей бабуле…
- Ну ты и дрянь!
- Полегче, дорогуша, - Снежана прищурила свои холодные голубые глаза. - Чем ругаться, лучше подумай. Бабушка у тебя уже старенькая, здоровье так себе… С ней же в любой момент может что-нибудь случиться. Пошла в магазин, поскользнулась, упала…
- Если с моей бабушкой что-нибудь случится, я пойду в полицию и расскажу о твоих угрозах.
- И кто тебе поверит? Может, ты сейчас записываешь этот разговор?
- Тогда я тебя попросту убью! И пусть потом со мной что угодно делают…
- Как говорит моя мама, не надо драматизировать, - поморщилась Снежана. - Лучше согласиться на мои условия. Ты можешь выиграть свободу и спокойную жизнь. И для себя, и для своей дорогой бабули. Поехали с нами. Ты ведь, наверное, никогда на автолёте не каталась? Первое испытание - Лабиринт Ужасов…
- Уже поздно, и меня ждёт бабушка…
- А вот врать нехорошо. Нам известно, что ты звонила домой и уже всё знаешь. Вернее, не всё… Это я устроила твоей бабуле поездку к родственникам. Карманных денег у меня действительно достаточно. Билет до Вавеля, который я ей отправила, меня не разорит. А перед этим я передала сообщение по телефону…
- Ах ты гадина!
Если б не Адольф и Роберт, Снежане пришлось бы туго. Её смазливое личико даже вытянулось от изумления, когда она увидела, что её крепыши кузены с трудом удерживают рассвирепевшую Илану.
- Да тихо ты, ведьма… - пропыхтел Адольф. - И откуда только сила берётся!
- Что это ещё такое? - остановил потасовку суровый голос пастора.
- Она дерётся! - выпалил Роберт. В отличие от своего брата он временами бывал довольно находчив. - Эта ненормальная бросилась на Снежану.
- Не беспокойтесь, святой отец, - поспешно заговорила Снежана. - Всё уже в порядке. Она просто немного не так меня поняла. Мы сейчас всё уладим и помиримся.
Илана едва не закричала: "Не уходите, святой отец! Во имя всего святого, не уходите! Вы же видите, что эти трое надо мной издеваются!"
Нет, пастор Коул не хотел этого видеть. Он старательно избегал смотреть Илане в глаза.
- Ладно, надеюсь, вы действительно всё уладите, - проворчал он, поспешно удаляясь.
Илана могла бы окликнуть его, попросить у него защиты. Она могла бы рассказать ему всё, и ему бы поневоле пришлось разбираться в гнусных интригах Снежаны Грундер… Но Илана промолчала. Она вдруг отчётливо поняла, что лучше умереть, чем просить помощи у того, кто даже не держит тебя за человека. Пастор Коул покидал школьный двор с поспешностью, не вязавшейся с его дородной фигурой. Пастор Коул старался уйти от этой проблемы как можно скорей и как можно дальше. Не наказывать же из-за таких, как Илана, истинных детей Адама и Евы! Тем более, что одна из них - наследница Отто Грундера.
- Давай-давай, уноси отсюда свою жирную задницу! - Илана сама испугалась, услышав свой звенящий от ярости голос. Впрочем, испугалась лишь на мгновение. Страх тут же сменила какая-то отчаянная, бесшабашная весёлость. - Убирайся к дьяволу, святой отец! А уж мы тут как-нибудь разберёмся!
- Ну ты даёшь! - выдохнул Адольф едва ли не с уважением.
Снежана смотрела на Илану так, словно видела её впервые. Её округлившиеся глаза и полуоткрытый рот придавали её сходство с пластмассовыми куклами, которые таращились на прохожих с витрин дешёвых магазинов.
- Ты что, с ума сошла? - спросила она, придя наконец в себя. - Хочешь показать, какая смелая? Ну раз так, то поехали с нами. Или нас ты всё-таки боишься?
- Больно много о себе вообразили, - презрительно бросила Илана и, вскинув голову, последовала за мерзкой троицей к миниатюрному голубому автолёту, припаркованному на стоянке рядом со школой.
Такой антиграв с автоматическим управлением стоил больше аэробуса на пятьдесят человек, и позволить себе подобную роскошь мог даже не каждый богач. А уж купить такую игрушку своему ребёнку мог разве что Отто Грундер. Между тем, эти машины разрабатывались в основном с расчётом на детей. Управлять ими было проще простого. Прекрасная антиаварийная система предотвращала столкновения и в случае необходимости регулировала как скорость, так и высоту. По тому же принципу работали все воздушные такси, но мини-автолёты новейшей модели были гораздо быстрей и манёвренней.
В обитой искусственным бархатом кабине вальяжно развалился светло-серый лэндер. Охотничьих псов этой породы держала почти вся германарская знать.
- Это мой Трилли, - сообщила Снежана. - Он четвёртый участник игры. Вернее, сегодняшнего тура. Мы направляемся в Бельвейский парк. Ты, наверное, слышала про аттракцион Лабиринт ужасов?
Один из кузенов нажал на какой-то рычаг, и автолёт с тихим жужжанием устремился в вечернее небо.
- Слышала. Понедельник и вторник там выходные.
- Верно, - улыбнулась Снежана. - Зачем нам свидетели? Там сейчас тихо. Это вообще не очень людный район. Приземлимся на территории парка. Мы знаем, как отключить сигнализацию и открыть лабиринт. Его не больно-то охраняют. Кто туда сунется, когда нет служащих? Разве что самые смелые. Вроде тебя.
Кузены дружно заблеяли.
Глава 6. Лабиринт Ужасов
Про Лабиринт Ужасов в Гаммеле знали все. Этот аттракцион стоил дорого и особой популярностью не пользовался. Зато пользовался дурной славой. Многие удивлялись, что его до сих пор не закрыли, но едва этот вопрос вставал ребром, как тут же находились те, кто отчаянно этому противился. Дескать любители пощипать себе нервы имеют полное право на забавы такого рода, ну а кому уж так страшно, пусть развлекаются иначе.
Этот образец городского экстрима представлял собой огромный лабиринт из зеркал, имеющих весьма необычные свойства. В них то и дело появлялись всевозможные страшные существа. Иногда даже можно было наткнуться на какую-нибудь жуткую сцену, причём возникало ощущение, будто ты в центре событий и опасность угрожает прежде всего тебе. Отражение того, кто бродил по лабиринту, то исчезало, то вновь появлялось, а то вдруг начинало изменяться, и многие, выбравшись из этого странного зеркального царства, спешили поскорей отыскать нормальное зеркало - дабы убедиться, что с ними всё в порядке. А выбраться оттуда самостоятельно удавалось лишь немногим. Обычно же, устав от блужданий по лабиринту и жутких видений, игрок подавал служителю сигнал. На полу тут же вспыхивали зелёные стрелки, указывающие выход наружу. Освещение во время сеанса постоянно менялось. Иногда игрок подолгу блуждал в полной темноте - чтобы потом, щурясь от неожиданно вспыхнувшего света, наткнуться на какую-нибудь особенно страшную картину. Разгадать загадку зеркал, создающих виртуальную реальность, пока никому не удалось, а в последнее время желающих проводить такие исследования значительно поубавилось. Уже хотя бы потому, что никто из пробравшихся в лабиринт тайком, назад не вернулся. Куда они делись - не знал никто, и предъявлять претензии было некому. Перед каждым, кто оказывался у входа, тут же вспыхивала надпись: "Вошедший в лабиринт без сигнального браслета подвергается смертельной опасности!" Сигнальный браслет на запястье игрока являлся чем-то вроде нити Ариадны, которая связывала его со служителем. Именно эта "нить" и возвращала игрока из виртуальной реальности в подлинную. Ну а если проник туда тайком, в отсутствие служащих - пеняй на себя. Не судить же, к примеру, владельца магазина за то, что вор, забравшийся туда ночью, запнулся и убился насмерть!
- Объясняю правила игры! - торжественно произнесла Снежана. - Мы открываем лабиринт и запускаем туда тебя. Даём тебе двадцать минут, чтобы ты нашла выход - один из нас будет стоять у второй двери… Ну а не найдёшь - ровно через двадцать минут запускаем Трилли. Он охотник, ты добыча… Да не бойся, сильно он тебя не покусает. Так… Тяпнет пару раз за мягкое место. Не беда! Это же не смертельно.
Кузены заржали - как всегда синхронно.
- Зато Трилли выведет тебя наружу.
- Послушай, а тебе его не жалко? - спросила Илана. - Это же твой пёс. Он вот сейчас лижет твою поганую руку… Сколько уже в этом лабиринте народу сгинуло. Говорят, некоторые брали с собой собак. Думали, выведут…
- Трилли выведет. Разумеется, с моей помощью. У него в ошейнике такая штуковина… Называется поводок-невидимка. Я нажимаю кнопку - вот здесь, - отогнув рукав, Снежана показала маленький серебряный браслет. - Эти сигналы ловятся в радиусе полкилометра, но уловить их способна только собака…
- Всё это чушь собачья! Не у одной тебя такой поводок. Думаю, те, кто лазил в лабиринт, всё испробовали. И ещё ни одного из них не вывели ни собака, ни даже специальный шнур. Стены там двигаются, так что любой шнур тут же запутывается и рвётся. Вывести оттуда могут только работники аттракциона…
- Ну тебе-то придётся обойтись без них. Ты уж постарайся.
- А Трилли?
- Какое тебе до него дело? - передёрнула плечами Снежана. - Это же моя собака.
- Если бы Трилли понимал человеческую речь, он бы укусил тебя за задницу!
- Лучше о своей заднице побеспокойся. Надеюсь, ты всё поняла? Выберешься из лабиринта сама - считай, что выиграла.
- И вы от меня отвяжетесь?
- Ну… не сразу. Впереди ещё два тура. Тебе действительно достаточно выиграть только в одном, но играть придётся до конца. Да я и сомневаюсь, что сегодня ты выиграешь. Зато бесплатно прогуляешься по волшебному лабиринту. Аттракцион-то дорогой. Бабуля никогда не даст тебе таких денег.
Вспомнив о бабушке, Илана вновь ощутила прилив ярости.
- Если с ней что-нибудь случится, я тебя убью, - тихо произнесла она, глядя Снежане прямо в глаза.
Та криво усмехнулась, однако взгляд отвела.
- Да что с ней сделается? Хоть родню навестит. Опять же таки бесплатно…
- Откуда ты знаешь, что у бабушки в Вавеле племянник?
- Моя мама - член Опекунского Совета. У нас ведь всем приличным людям приходится заниматься благотворительностью. Проблемами всяких нищих и убогих. Я как-то рылась в её компьютере, наткнулась на документы об опеке и увидела фамилию Стивенс… В общем, там была копия договора о том, что в случае смерти Марии Аполлинарии Стивенс опекунство над тобой передаётся её племяннику Джону О'Кири. Слушай, он хоть тебя видел? Он хоть представляет, какой на него может свалиться подарочек? А то ведь без подготовки-то в обморок упадёт, когда увидит такую уродину. Насколько я поняла, этот Джон О'Кири - единственный из вашей родни, кто вами не брезгует, и потому очень дорог твоей бабуле. Оставалось только придумать, как заставить её сегодня сорваться с места, да побыстрей. Сразу клюнула! Даже не поинтересовалась, откуда пришло сообщение, а я звонила из автомата и тут же стёрла запись…