- Прошу, друг, не сердись на меня, - прошептал он. - Я попытаюсь все объяснить. Когда вы все узнаете, я изрядно упаду в ваших глазах. Возможно, вы даже прогоните меня из дома. Что ж, я получу по заслугам…
Чет опустился на стул, переглянувшись с женой. Та молча наполнила опустевшую чашку лекаря.
- Говори же, мы превратились в слух, - сказал Чет.
Несмотря на томительное любопытство, он надеялся, что история лекаря не окажется слишком длинной. Чету отчаянно хотелось спать, его глаза закрывались.
- У меня дома есть… была… одна вещь, - неуверенным голосом начал рассказ Чавен. - Зеркало. Ты слышал, как брат Окрос упоминал о каптромантии. Этим неуклюжим словом называют магическое искусство, неотъемлемой частью которого являются зеркала. Это искусство скрывает множество тайн, оно пришло к нам из тьмы веков, и далеко не всякий способен овладеть им.
- Вы говорите о магических отражениях? - уточнила Опал, подливая чаю себе. - О предсказании судьбы при помощи зеркала?
- Каптромантия это не только предсказание судьбы, - откликнулся Чавен. - Возможности ее поистине безграничны. Есть одна книга, помогающая постичь это искусство. Вы вряд ли слышали, но в определенных кругах о ней ходит много разговоров - Книга Ксимандра, так она называется. Те, кому довелось видеть ее собственными глазами, утверждают, будто это лишь часть грандиозного труда - Книги великих печалей. Книгу эту в древние времена написал волшебный народ, именуемый племенем кваров. Что до Ксимандра, то он был мантиссом и в эпоху иеросольской империи служил жрецом Купиласа Целителя. По слухам, книгу ему передал бездомный бродяга, умерший в храме.
Чет нетерпеливо вздохнул. Все эти разглагольствования о древних книгах, увлекавшие Чавена, нагоняли на фандерлинга скуку.
- Ты нашел эту книгу? - поторопил он рассказчика. - И с ее помощью научился гадать по зеркалам?
- Я никогда не видел ее, - покачал головой Чавен. - Много лет прошло с тех пор, как человеческие глаза видели ее в последний раз. Но моему учителю Каспару Дайлосу в юности довелось прочесть эту книгу или один из списков с нее. Многие знания, переданные мне учителем, он почерпнул из Книги Ксимандра. Там говорится, что боги наделили людей тремя дарами - огнем, шоума и зеркалами…
- А что такое "шоума"? - перебил Чет.
- Напиток. Его называют божественным нектаром. Он дарует дивные видения, но иногда приносит безумие и даже смерть. На протяжении веков шоума использовался при свершении священных церемоний в храмах и дворцах Эона. Его пили лишь те, кто хотел стать ближе к богам. Сведущие люди говорят, что шоума способен опьянить богов, как вино опьяняет смертных. Воздействие этого напитка так велико, что ныне никто не решается его отведать. Во время церемоний жрецы добавляют в священное вино лишь малую толику шоума. Некоторые утверждают, что это уже не тот напиток, что приближал смертных к богам, и секрет приготовления шоума безвозвратно утрачен. В прежние времена многие молодые жрецы, испив шоума во время обряда посвящения, впадали в экстаз и умирали… - Чавен внезапно замолчал. - Простите, я слишком увлекся, - виновато сказал он. - Я всю жизнь изучал подобные вещи и часто забываю о том, что другим они не так интересны.
- Вы собирались рассказать о зеркалах, - напомнила Опал. - О магическом искусстве, в котором используют эти предметы.
- Да, да, конечно. Мысли у меня разбегаются, но о зеркалах я никогда не забуду. Их осколки застряли у меня в сердце. Так вот, третий дар богов, согласно Книге Ксимандра, это зеркала. Точнее, магия зеркал. Каптромантия. Не буду утомлять вас подробностями. Многое тут напоминает сказки, чудесные истории, помогающие неофиту запоминать сложные ритуалы. По крайней мере, я так считаю. Скажу лишь, что искусство каптромантии основано на убеждении, что после соответствующей подготовки зеркала начинают отражать не только видимую реальность. Они становятся окнами, сквозь которые мы можем увидеть иные миры. Или даже дверями, через которые мы можем в эти миры проникнуть.
Чет в замешательстве покачал головой.
- Ничего не понимаю, - заявил он. - Что за иные миры такие? И зачем туда проникать?
- В древние времена люди думали, что боги живут рядом с ними, на земле, - вновь заговорил Чавен. - Вершина горы Ксандос считалась цитаделью Перина. Керниос, согласно старинным верованиям, жил в пещерах на юге. Хотя другие мудрецы полагали, что он обосновался гораздо ближе к нам.
Лекарь устремил на Чета многозначительный взгляд.
"На что он намекает? - с замиранием сердца подумал фандерлинг. - Неужели ему что-то известно о святилище тайн?"
Чет перевел взгляд на Опал, но жена неотрывно смотрела на лекаря, ожидая продолжения рассказа. Сосредоточенное выражение ее лица встревожило Чета. Судя по всему, в голове у Опал бродили опасные мысли. Чет не понимал, почему мистические изыскания Чавена произвели столь сильное впечатление на Опал, обычно чуждую заумным бредням. На ее здравый смысл и практическую сметку он привык полагаться.
- Не так давно нашлись храбрецы, сумевшие поднялись на скрытую тучами вершину Ксандоса, - раздался голос Чавена. - Многие сочли это восхождение святотатством, но открытие неоспоримо - никаких следов цитадели Перина на горе нет. Но где же тогда обитают боги? Пытаясь найти ответ на этот вопрос, люди породили множество идей и теорий. Мудрец Филсас из Иеросоля утверждал, что они живут в своем особом мире, который связан с миром смертных и в то же время отделен от него.
- По-моему, это полная чушь, - заявил Чет. - Какой особый мир? Где он? И как он может быть связан с нашим миром и одновременно отделен от него? Полная бессмыслица.
- Прошу тебя, не перебивай, старый невежда! - вскинулась Опал. - Ты так ничего и не поймешь, если не дашь себе труда слушать.
Чавен Макарос смущенно потупился - он не хотел становиться причиной разлада между супругами. Лекарь провел в доме Чета и Опал несколько дней, но так и не привык к их обычной манере общения - постоянным перепалкам. Особой невоздержанностью на язык отличалась Опал, скрывавшая за насмешками и показной грубостью глубокую и нежную привязанность к мужу. Впрочем, ввести в заблуждение ей удавалось только посторонних: Чет прекрасно знал, какие чувства питает к нему жена.
- Боюсь, я наскучил вам обоим, - пробормотал лекарь. - Уже поздно, и…
- Нет, ты нам вовсе не наскучил, - замахал руками Чет. - Просто Опал любит время от времени напомнить мне, что я редкостный олух. Продолжай, прошу тебя, мы оба готовы слушать хоть до утра. Сказать по правде, в нашем доме впервые говорят о таких диковинных вещах.
- Я сознаю, что понять все это нелегко, - заметил Чавен. - Мы с учителем многие годы пытались постигнуть идею о сосуществовании разных миров, и все-таки она осталась за пределами нашего разумения. Но я убедился, что объяснить происходящее в мире смертных можно, лишь приняв на веру существование другого мира. Последователи Филсаса утверждают, что ошибочно представлять мир богов таким же прочным и незыблемым, как наш, сотворенный из земли и камня. Согласно учению филсасианцев, как они себя называют, иной мир текуч и подвижен, он подобен воде. Точнее, не мир, а миры, ведь их великое множество.
- Бред, да и только! Где, по-твоему… - начал Чет, но Опал бросила на него испепеляющий взгляд, и он осекся. - Прости, я вновь забылся. Прошу тебя, продолжай.
- Слова мои отнюдь не означают, что иные миры сделаны из воды, - пояснил Чавен. - Позволь мне привести пример. На юге, недалеко от берегов Улоса, моей родной страны, в море есть холодное течение. Всякий может ощутить его, если опустит руку в воду, которая, кстати, даже по цвету отличается от вод Гесперийского океана. Это течение возникло где-то у запретных земель к северу от Сеттленда, оно несет свои воды на юг, огибает Перикал, Улозианское побережье и вновь устремляется в море, растворяясь где-то на западе, у берегов далекого Ксанда. Но разве этот поток движется по трубе, как в иеросольском водопроводе? Нет. Вода течет сквозь другую воду, не соединяясь с ней и сохраняя свои свойства - цвет и прохладу.
Чавен перевел дух и заговорил снова:
- Именно такова природа миров, утверждают ученые школы Филсаса. Природа нашего мира, мира богов и всех прочих миров. Они соприкасаются друг с другом, протекают один сквозь другой, но при этом не сливаются, сохраняя свои свойства и качества. Они могут располагаться в одном и том же месте, но при этом существовать независимо и большую часть времени не пересекаться. Можно сказать, большую часть времени миры эти не замечают друг друга.
- Все это ужасно сложно, - покачал головой Чет. - И скажи наконец, какое отношение ко всем этим мирам и течениям имеют зеркала?
Впервые с начала разговора Опал позволила себе согласиться с мужем.
- Да-да, доктор, - подхватила она. - Пожалуйста, расскажите о зеркалах.
Чавен в замешательстве пожал плечами. Он жил в доме фандерлингов уже несколько дней, но хозяева до сих пор не привыкли к такому большому гостю в своем доме. Чет знал, что среди больших людей лекарь отнюдь не считается крупным; тем не менее в их миниатюрной гостиной он возвышался, как гора.
- Вам совершенно ни к чему называть меня "доктор", госпожа Голубой Кварц, - заметил он.
- Опал. Прошу вас, зовите меня Опал.
- Хорошо. Но только если вы будете звать меня Чавеном. - Губы лекаря тронула едва заметная улыбка. - Итак, перейдем к зеркалам. В Книге Ксимандра говорится, что магия зеркал - третий дар богов людям. Благодаря этому дару люди получили возможность заглядывать в иные миры, близкие к нам, как наши собственные тени. Разумеется, обычные зеркала отражают лишь видимую реальность, находящуюся перед ними. Но можно создать особое зеркало, способное отражать… нечто совсем иное.
Чавен умолк, подбирая слова. В тишине раздался голос Опал:
- Значит, другие миры можно увидеть только при помощи особых зеркал?
- Да, лишь особые зеркала обладают магическими свойствами, - Чавен с удивлением взглянул на Опал. - Вам доводилось слышать о них?
- Нет, нет, - покачала головой Опал. - Прошу вас, продолжайте. Нет, простите, погодите чуть-чуть. Я схожу взглянуть, как там мальчик.
В отсутствие хозяйки дома Чет и Чавен молча пили чай из синего корня. Напиток оказывал бодрящее воздействие: Чета меньше клонило в сон и глаза его уже не закрывались.
Как только Опал вернулась, Чавен продолжил прерванный рассказ:
- Как я уже сказал, не буду утомлять вас ненужными подробностями. Учение о зеркалах запутанно и противоречиво. Чтобы вникнуть в суть спора между филсасеанцами и представителями ордена каптрософистов в Тессисе, требуются годы. Разумеется, церковь Тригона объявила науку о зеркалах ересью и наложила на нее проклятие. В суровые времена людей, занимавшихся зеркалами, заживо сжигали на кострах. - Чавен помолчал несколько мгновений. - Возможно, теперь я понимаю почему, - добавил он.
- А чем провинился перед тобой твой друг? Точнее, твой бывший друг, - спросил Чет. - Ты сказал, он что-то у тебя украл. Я так понимаю, зеркало?
- О, ты читаешь мои мысли, - почти благодарно кивнул Чавен. - Да, он похитил зеркало. Старинное зеркало, обладающее сильнейшими магическими свойствами. Оно было сделано в древние времена, чтобы видеть иные миры и, возможно, общаться с ними.
- Где же ты достал эту диковину?
Лицо Чавена стало еще более напряженным. Казалось, его томит стыд и в то же время он не может побороть запретного вожделения.
- Я… я сам не знаю, - пробормотал он. - Совершенно не помню, как оно ко мне попало. Я много путешествовал. Наверное, я привез это зеркало из какой-то поездки. Боги свидетели, мне неизвестно, где и при каких обстоятельствах я его нашел!
- Но если это такая редкая и могущественная вещь… - начал Чет.
- Не надо! - перебил Чавен. - Я догадываюсь, что ты хочешь сказать. Быть может, мое поведение заслуживает упрека, но уже ничего не исправить. Так или иначе, зеркало было в моих руках, и я его использовал. Мне… мне удалось увидеть нечто… потустороннее… и даже прикоснуться к нему.
Не столько слова лекаря, сколько страдальческое выражение его лица так испугали Чета, что по спине у него побежали мурашки. В комнате повисла тревога - даже воздух, казалось, сгустился, а язычки свечей судорожно плясали, словно охваченные нетерпением.
- Вы прикоснулись к чему-то… потустороннему? - с запинкой произнесла Опал. Неподдельный интерес, прежде сиявший в ее глазах, уступил место страху и отвращению.
- Именно так. Но что это было… я не могу сказать. Представьте себе… - Лекарь покачал головой, едва сдерживая слезы. - Нет, нет, я должен молчать, - выдохнул он. - Есть вещи, которые я не могу открыть никому. Скажу лишь, что это было нечто невыразимо прекрасное… и в то же время ужасное! Я нашел его, и оно принадлежит мне, мне одному! - Голос Чавена стал хриплым, взгляд полыхал решимостью, словно он собирался дать отпор всякому, кто посягнет на его достояние. - Вам не понять.
- Но зачем понадобилось это магическое зеркало твоему бывшему помощнику Окросу или его нынешнему хозяину Хендону Толли? - спросил Чет, поскольку длинный рассказ лекаря не развеял таинственную мглу, а даже сгустил ее.
- Понятия не имею, - отрезал Чавен. - Более того, я даже не знаю, что именно мне удалось увидеть с помощью зеркала. Но я… пробудил это. Оно обладает невероятным могуществом. Каждый раз, прикасаясь к нему, я испытывал ощущения… недоступные смертному. - Лекарь судорожно всхлипнул. - Я не сумел уберечь свое открытие! Мерзавец Окрос отнял его у меня! И никогда, никогда больше…
Чавен, не в силах более сдерживаться, разрыдался. Чет в растерянности смотрел на него, не понимая, как вести себя в столь нелепой ситуации. Опал выручила мужа: она подошла к гостю и принялась ласково поглаживать его по плечу, словно это был маленький ребенок, а не мужчина, вдвое превосходящий ее размерами.
- Успокойтесь, прошу вас, - приговаривала она. - Не надо так убиваться. Все будет хорошо, вот увидите.
- Нет, нет, уже ничего не исправить, - всхлипывал Чавен. - Если только… если только…
Новый приступ рыданий заставил его замолчать. Чет, смущенный столь откровенным проявлением слабости, не знал, куда спрятать глаза.
- Может, выпьете еще чаю? - предложила Опал, когда лекарь немного успокоился.
- Нет, нет, благодарю вас. - Чавен попытался улыбнуться, но дрожащие губы не слушались. - От моей печали нет лекарства. Даже ваш превосходный чай тут не поможет. О, как мне стыдно, как стыдно…
- При чем тут стыд? - нахмурилась Опал. - Ваш друг обманул ваше доверие и украл у вас ценную вещь. Стыдно должно быть ему, а вам не в чем себя упрекнуть.
- О, как вы ошибаетесь! - простонал лекарь. - Увы, у меня есть причины для стыда. Я слишком увлекся своим открытием, это моя вина. Оно оплело меня подобно плющу, обвивающему ветви дуба. Нет, я не имею права сравнивать себя с благородным дубом, излюбленным деревом повелителя Небес Перина. - Неожиданно Чавен разразился отрывистым смехом. - Впрочем, это неважно, - бросил он, отсмеявшись. - Важно другое: это зеркало стало моей тайной возлюбленной, оно и то, что скрывалось за его тусклой поверхностью. Когда я приближался к нему, меня охватывал восторг, смешанный со стыдом, и это чувство жгло меня огнем. Я никому ни о чем не рассказывал, я хранил свою тайну, как зеницу ока. И все же я не уберег ее. Зеркало исчезло.
- Может, это к лучшему, - вставил Чет. - Похоже, из-за зеркала ты начал сходить с ума. Теперь, когда ты его потерял, недуг пройдет сам собой.
- Ты ничего не понял! - Чавен резко повернулся к фандерлингу, глаза его сверкали на мертвенно-бледном лице. - Положим, я смирюсь с утратой. Но дело не только во мне. Или ты думаешь, Хендон Толли и негодяй Окрос похитили зеркало лишь потому, что оно попалось им под руку? Им известно, что оно обладает огромной силой, и они хотят использовать его силу в своих низких целях. Только боги знают, каковы эти цели. И только боги могут помочь нам. - Чавен сложил на груди забинтованные руки, склонил голову и тихо зашептал молитву: - О Купилас, всевидящий и всемогущий, огради меня своей бронзовой дланью, спаси меня от последствий моей собственной неосмотрительности. О милостивые боги Тригона, придите к нам на помощь…
Слова молитвы слились в неясное бормотание.
- Доктор… Чавен, - подала голос Опал, когда лекарь вновь поднял голову. - Скажите, может, вам стоит попробовать… использовать другое зеркало?
Чет в недоумении уставился на жену, не понимая, к чему она клонит. Чавен устремил на Опал пустой, ничего не выражающий взгляд.
- Простите, госпожа. Что вы имеете в виду?
- Я подумала, вдруг вы сумеете помочь нашему Кремню? Вернете ему рассудок.
- Опал, ты, похоже, сама потеряла рассудок! - Чет встал, с трудом распрямляя затекшие конечности. - Ты не видишь, что наш гость валится с ног от усталости? И с чего ты взяла, что какое-то зеркало может поправить парню мозги?
- Спору нет, я так устал, что толку от меня мало, - произнес Чавен. - Но я слишком долго злоупотреблял вашим гостеприимством и должен хоть чем-то заплатить за него. Как говорится, попытка не пытка. Но у нас нет зеркала.
- Есть, - возразила Опал и протянула лекарю маленькое зеркальце, которое прятала в ладони. Давным-давно она получила его в подарок от сестры Чета и сейчас, вручая гостю свое сокровище, буквально лучилась от гордости. - Его можно использовать, чтобы помочь нашему мальчику?
Лекарь взглянул на зеркало и вернул его владелице.
- Тот, кто обладает нужными знаниями, способен использовать любое зеркало, госпожа. Утром я посмотрю, каковы его возможности. - В глазах его вспыхнули странные искорки, и он добавил: - Не исключено, что с помощью этого зеркала я сумею не только вернуть рассудок мальчику, но и узнать замыслы Окроса. - Чавен провел рукой по лицу. - Но сейчас я слишком устал…
- Ложитесь скорее, - кивнула Опал. - Вы должны как следует выспаться. Завтра вы попробуете применить ваше искусство. - Она хихикнула, и это встревожило Чета ничуть не меньше, чем рыдания лекаря. - Уверена, ваша попытка увенчается успехом.
Лекарь, не слушая ее, направился к своему тюфяку в углу гостиной. Растянувшись на нем лицом вниз, он мгновенно провалился в сон. Растерянному и сбитому с толку Чету оставалось лишь последовать за супругой в спальню.