Капитан Некс и Томас, выйдя из покоев короля, не сговариваясь, избегали обсуждения состоявшегося разговора до тех пор, пока Некс не закрыл за ними дверь в своем кабинете. Он перебрался в общие казармы, поближе к своим гвардейцам, сразу после того, как получил 'нагоняй' от Тео. И ни разу об этом не пожалел. Во-первых, сразу стало куда легче следить за подчиненными и быть в курсе всех дел. Гвардейцы, относившиеся к нему с опаской, а некоторые так и вовсе без уважения, уже через месяц души в нем не чаяли и перестали постоянно сравнивать с предыдущим префектом, капитаном Догайном. Частично заслуга такого 'вливания' в службу принадлежала Томасу. Он охотно помог Нексу разобраться, какие у того обязанности как у капитана, и как у префекта, разъяснил, почему одно следует отделять от другого и рассказал, как завоевать доверие гвардейцев. Они быстро подружились, хотя различались почти во всем, разве что оба были женаты на работе, и все свое свободное время отдавали ей. Джером научился у Томаса многому, и в первую очередь тому, что, как бы ни были преданны гвардейцы королю, некоторые вещи лучше обсуждать наедине.
Теперь, усевшись в старое, 'догайновское' кресло, Некс тихо произнес, побарабанив пальцами по столу:
– И как тебе… все это?
Томас остался стоять, рассеянно рассматривая коллекцию оружия, висевшую на стене, также оставшуюся от прошлого префекта.
– В целом я одобряю позицию короля. Давно следовало прижать баронов. Но не так резко. А теперь даже графы имеют полное право восстать, требуя возврата земель.
– А как же закон? По которому Дориан…
– Он существует, я даже могу его тебе процитировать. И под данный случай он попадает – правда, с натяжкой. Согласно этому закону, угроза должна быть явной и глобальной. А в данном случае мы имеем лишь пророчество. Согласись, это меньше, чем ничего.
Томас наконец сел, подвигал бумаги на столе капитана. И неожиданно спросил:
– У тебя еды не найдется?
Некс с прищуром поглядел на своего помощника, поднялся и отошел к столу, на котором под крышкой на подносе лежал нетронутый ужин. Поставил его перед Томасом. Сам он аппетит потерял с той самой минуты, как к нему с час назад быстрым шагом вошел Ферфакс и сообщил, что Совет следует сопроводить по комнатам и поставить стражу. С приказом не выпускать дворян до распоряжения лично от короля.
Томас принялся безо всякого удовольствия поглощать бутерброды с мясом, запивая их разбавленным вином. Ел он, как всегда, по необходимости. Некс с минуту наблюдал за ним молча, потом сказал:
– Ладно, мы имеем то, что имеем. Как они там, тихо сидят?
Он не сомневался, что Томас в курсе происходящего. Каким-то непостижимым образом он узнавал о самых разнообразных вещах, совершенно незаметно и очень быстро. И Ферфакс не подвел:
– Как мыши. Переваривают услышанное. Силой прорываться, думаю, не будут. Они понимают, что это чревато обвинением в измене, а голова Боклэра покинула его шею совсем недавно, такое сразу не забудешь.
– А их войска? – Некс снова опустился в скрипнувшее кресло. В голове не укладывалось, что король пошел на такие крутые меры. Какой бешеный пес его укусил? – С ними проблем не будет?
Том вытер губы салфеткой, благодарно кивнул Нексу и ответил:
– Не должно. Они наверняка уже сами собрались домой, ведь соглашение с сюзереном обязывает их предоставлять воинов для сражения, но после такового они торчать тут не обязаны. У них полно дел в своих землях. А вот личные отряды баронов… Я подумаю, как их убедить, что хозяева остались погостить, и в них нужды нет.
– Правда ведь все равно просочится, стоит ли так прямо лгать…
– А кто говорит о лжи? Они все знают о предателе Боклэре, и если намекнуть, что король просто зол и хочет постращать своих дворян… или, еще лучше, выявить оставшихся изменников… да, отличная идея. Пустим слух, что у Боклэра были сообщники и помимо Келмворта и Верендарта. Но, чтобы выявить их, Его Величеству нужно какое-то время подержать у себя Совет… Да, это сработает. К тому же, как очень правильно предложил Дориан, отрядам надо дать задание сопроводить управляющих до земель их хозяев. Это их отвлечет. Другое дело, что они будут недовольны отсутствием добычи…
– Ты о чем?
– Эта война, конечно, была в защиту королевства. Благое дело, славное, под покровительством Древа, но… воинам надо платить. Города на разграбление им не досталось, а всю добычу с поля боя – личные средства убитых лионских дворян, их оружие, доспехи и прочее, – забрали себе бароны и графы, кто сколько успел. Законное право, они потом бы рассчитались с вассалами, но, поскольку сейчас дворяне сидят взаперти, кто знает, достанется ли их отрядам хоть что-нибудь? Завтра с утра я спрошу у Его Величества дозволения самому распределить деньги и ценности между войсками. Возможно, воинам и от королевской казны достанется что-нибудь. При таком раскладе отряды баронов и графов уйдут почти беспрекословно.
– А ты умный, – довольно улыбнулся Некс. – Мне и в голову не пришло.
– Не прибедняйся. – Томас вернул улыбку другу. – Я думаю быстро, ты – медленно, но оба мы всегда приходим к правильным выводам. Кстати, о выводах… Король нам так и не сообщил всю подоплеку истории с тремя мятежными баронами, и это меня тревожит. И что он намерен делать с теми двумя, что в темнице? Где они, кстати? В королевской тюрьме или городской?
– Королевской, – ответил Некс. – Со всеми полагающимися почестями. Они говорили что-то о том, что король обещал им всего лишь изгнание, но Дориан лично приказал, когда я встретил его на въезде в город, отправить их в тюрьму.
– Он не показался тебе… – Томас сделал паузу, подбирая слова. – Странным?
– Как снег летом, – признался капитан. – Только не пойму, в чем именно странность. Характер у него будь здоров, стальной, так что эта жесткость не сюрприз. Но… мне кажется, он ведет какую-то свою игру. А нам не говорит.
– Возможно, не доверяет. – Томас помрачнел. – Это плохо. Мы не сможем помочь, если Дориан будет скрывать свои планы. Хотя, возможно, он пока не уверен в подозрениях, и не хочет раньше времени мутить воду.
– Да он своим выступлением на Совете не то что намутил, он взбаламутил весь 'водоем'! – Некс был встревожен настолько, что позволил себе высказаться о короле крайне непочтительно. – Он ввязался во что-то опасное, Томас. Я хочу попросить тебя…
– Понаблюдать за Его Величеством? – понимающе кивнул Ферфакс. – Конечно. Я и так бы это сделал.
Некс поерзал. Ему не нравилось, что он вынужден шпионить за Дорианом, но другого выхода не было. В который раз уже он подумал о том, что маги исчезли очень не вовремя. Та же Тео наверняка бы придумала, как вызнать у короля правду, а, может, будь она в столице, до конфликта между Советом и королем вообще не дошло бы. Но маги отстранились, и ему приходится идти вразрез с собственным чувством долга, договариваясь с Томасом о слежке за Его Величеством.
– 'Патриотичные заговорщики', – буркнул он. – Как бы наши головы не покатились вслед за боклэровской.
– Будем надеяться, наши головы додумаются до ответов раньше, чем попадут под острие меча, – ответил на это Томас, печально улыбаясь. – Хотя я бы на обезглавливание не рассчитывал. Если что-то пойдет не так, нас повесят.
Рик проснулся от ощущения чего-то теплого на лице. Приоткрыл глаза… Через минуту чувства сообщили ему, что из окна на щеку падает солнечный луч. А он лежит в мягкой, удобной постели. Рик посмотрел наверх и узнал паутину трещин на потолке – он находился в своей комнате, в Храме. Он не был здесь с… да, той ночи, когда они с Тео рыскали по библиотеке Храма.
'Мне все это приснилось?'
Он перевел взгляд вниз. Одеяло укрывало его до груди. Рик осторожно приподнял его… и уставился на свои руки, плотно забинтованные. Как ни странно, боли не было. Он вообще не чувствовал ничего ниже запястий. Он выпростал руки из-под одеяла и поднес к лицу. Витки бинта аккуратные, явно работал профессионал.
– Мазь, снимающая боль, – раздался голос от изголовья кровати, и Рик быстро вывернулся, чтобы посмотреть на говорившего. На стуле у его ложа сидел Старший Аммет, толстенький, благообразный старичок с гладко выбритыми щеками и колючими, словно пурга, глазами цвета неба. Старший добавил: – Мы не хотим тебя заставлять страдать более, чем ты заслужил. Твое наказание окончено.
На Рика нахлынули воспоминания прошлой ночи – его крики, мольбы, он просил пощады, не выдержал боли. Его никто не учил терпеть боль. Он вспомнил темноту, хихикание Крыса, соленый вкус крови на губах.
– Я служу Близнецам смиренно, – хрипло произнес он.
Аммет поднес к его губам простую глиняную кружку с водой. Рик попробовал взять ее сам, но неуклюжие руки, обмотанные бинтом в десятки слоев, отказывались слушаться. Он смирился и отпил воды, пока Аммет держал кружку. С искренней благодарностью в голосе Рик сказал:
– Спасибо.
'Спасибо, спасибо, за то, что я никогда больше не смогу играть, шпиону не нужны пальцы, мерзкая ты тварь, чтоб ты сдох'.
– Расскажи мне о возвращении магов.
Вода была ледяной, зубы от нее заныли. Рик облизал губы.
– Маги возвращаются, по мнению Садовников, для того, чтобы предотвратить беды и горести, о которых говорится в пророчестве. Но…
Мысли Рика путались. Наверняка его еще и отваром каким-то напоили – сонным или обезболивающим. Он никак не мог вспомнить, что собирался сказать Старшим, чтобы те заподозрили Кендрика…
– Но они сами устроили это.
– Что устроили? – мягко спросил Аммет.
Рик ощутил, что память скачет туда-сюда, подсовывая совсем не то, что нужно. Он попытался сконцентрироваться, но чувство было такое, будто он потерялся в тумане.
'Соберись, недобард безрукий!', – заорал он себе.
– Пророчество. Кендрик хочет с их помощью править страной.
Аммет заметно вздрогнул при упоминании этого имени. 'Интересно, я дурак и сейчас закапываю себя глубже, или я молодец?' – подумал Рик.
– Ты встречался с ним?
– Нет. Но чародейка, моя подопечная… это ее ученик.
Барду показалось, что он нащупал верный путь. Жрецам вовсе не обязательно знать, что Тео пыталась убить Кендрика. А он, в конце концов, заполучил ее… Воодушевленный успехом, Рик продолжил:
– Кендрик внедрился в Орден, помогал нам, где магией, где информацией. И потихоньку разваливал Орден изнутри. Многие из жрецов уже готовы последовать за ним. Он усыпил нашу бдительность подачками… Когда маги вернутся, он столкнет лбами Стрелков и Садовников, в расчете, что мы уничтожим друг друга, или основательно пошатнем… А маги довершат начатое. Единственные, кто способен им противостоять, это мы… и Кендрик это знает. У Садовников смелости не хватит, у короля ума. Маги не будут делить власть ни с кем.
– Ты сказал, что многие жрецы готовы последовать за этим… Кендриком. Имена?
– Не знаю. Имен не называли.
– Откуда эта информация?
– От… подопечной. Еще она сказала, что Кендрик силен… очень силен. И он может видеть ложь.
Тут Аммет не просто вздрогнул. Он напрягся, сцепил руки на коленях. Но голос его оставался таким же ласковым и полным участия:
– Видеть ложь?
'Да, бойся, старый дурак. Вы же все пропитаны ложью насквозь, и то, что я сказал, заставит тебя попотеть… а также отдалить Кендрика как можно дальше, чтобы он вдруг не вызнал ваши секреты…'
– Он видит, если человек врет. Что именно скрывает, не видит, но ложь чует.
– Он один обладает такой способностью?
– Да. Те… подопечная очень гордилась им.
Если бы Рик признал, что все маги могут чувствовать вранье, встал бы вопрос о том, как он сам так долго сопровождал магичку и не был раскрыт.
– Что еще ты можешь сказать о нем?
Рик рассмеялся мысленно. Аммета теперь интересовал только Кендрик – ни маги, ни их возвращение, ни Тео с Дереком не волновали его. Только маг, просочившийся слишком глубоко в Орден. Рик чуть ли не видел, как Аммет обдумывает, какие именно секреты он мог, не зная того, открыть Кендрику.
– Он стоял за Лионелем. И он нашел для него Копье Молний.
– Зачем ему это было надо?
– Чтобы Дориан получил Розу, что же еще. Это не дар Древа, это подарок магов. Они хотят возвысить Орден Древа, чтобы те решились на открытое столкновение с нами. А после добить 'выживших'… Ну и война, конечно же, часть пророчества. Одно из бедствий. Я не уверен, но думаю, что Кендрик и в Лионе пустил корни, если можно так выразиться…
– Обойдитесь без бардовских аллегорий, брат Кано. Говорите по существу.
Рик чуть не захохотал в голос. 'Аллегории, Старший Аммет? О, вы и не представляете себе, как много могут сделать аллегории… Вы уже у меня в кулаке, пусть и раздробленном, но сила моя в речах, язык надо было вырывать, язык!'.
Рик чуть приподнялся в постели, посмотрел на кружку… Аммет, не отдавая себе отчет, сразу же схватился за нее, поднес барду…
'В кулаке'.
– Я слышал, что он будто бы обещал Шаррону что-то, в награду за то, что тот даст войско Лионелю. Обставили все, конечно, так, будто у Шаррона выбора не было. Но тут я мало что могу сказать.
Рик и правда решил не влезать на незнакомую территорию. Из того, что знал, о чем догадывался, он итак уже наплел достаточно бреда. И Аммет, кажется, в него поверил.
– Еще что-то?
– Мои подопечные какое-то время будут заняты пророчеством. Оба они на время покинули Вердленд, куда отправились – не знаю. – Это Рик сказал, чтобы Аммету вдруг не пришло в голову послать его гоняться за магами. – Меня Тео… подопечная… отправила помогать Ордену Древа, с самыми лучшими рекомендациями. Сейчас я – ближайший помощник Винеса, жреца, который нашел пророчество и открыл его смысл. Он всецело мне доверяет. Я отпросился на пару дней, так что без вреда для легенды могу вернуться туда завтра.
Аммет погладил в задумчивости щеку. Рик отвел от него взгляд, чтобы создалось впечатление, что он ничуть не обеспокоен своей дальнейшей судьбой – куда пошлют, туда и пойдет… И принялся рассматривать комнату, отмечая про себя, что изменилось. У стены напротив поставили вторую кровать. А он жил здесь один… И полки с книгами убрали, на столе только 'Откровения', святая книга Близнецов. Исчез ковер на стене, скромный, потертый, но Рик его любил. На нем были вытканы цветы и плоды. Стены недавно белили, а вот потолок оставили, как есть. Еще бы, ведь стены были им, Риком, исписаны. Вот тут, над головой, он записал начало стихотворения, которое начиналось словами 'От жажды умираю над ручьем…'. Дальше ему не придумывалось, хоть головой о камни бейся, он даже подумывал, не привлечь ли Талли, или даже устроить состязание, с условием, чтобы стихотворение начиналось именно с этой фразы… Выше располагалось довольно фривольное четверостишие. У стола он нарисовал голую красотку… А теперь, судя по всему, в его комнату поселили новых братьев. Его писанина наверняка бы смущала и растравляла их нежные души. Рик ухмыльнулся бы широко, но рядом сидел Аммет, поэтому он сохранял на лице расслабленно-послушное выражение. Хотя внутри…
– Хорошо. Пока отдыхай. Вечером мы со Старшим Воргом еще зайдем, постарайся вспомнить больше подробностей об этом Кендрике. Важна может быть любая мелочь. Завтра вернешься к Садовникам. Связь будем держать не так, как раньше, через других лиц – твое новое назначение будет тайной для всех, о нем знаем только мы с Воргом.
Аммет поднялся тяжело, накинул капюшон на голову, надвинул низко, скрывая лицо. Рик только сейчас заметил, что балахон на Старшем простой, как у младшего жреца. Значит, и правда, его держали тут втихую, никому ничего не объясняя…
– А брат Амберли? – не сдержался Рик. Он был уверен – о его вражде с Крысом Старшие прекрасно знали.
Аммет нахмурился – брат Кано позволял себе слишком многое, задавая вопросы… Но он оказался крайне полезен, а уж то, что он внедрился к Садовникам… Старший решил ответить:
– Брат Амберли и будет тем, через кого ты будешь с нами связываться. Подробнее мы расскажем вечером. Сейчас отдыхай – впереди много работы во славу Близнецов.
– Смиренно служу Близнецам, – повторил Рик заученную фразу. И ведь не соврал. Он действительно был на службе у Близнецов. Оставалось надеяться, что они не спросят с него за такую самодеятельность, когда все закончится.
'Когда все закончится', – подумал Рик. – 'Пугающая фраза на самом деле. Туманная, неясная, но создающая иллюзию того, что все будет хорошо… Надо перестать так думать. Ничего никогда не закончится. Никогда'.
Дерек, проведя в столичном доме беспокойную ночь, прошелся по комнатам. Собирать особо нечего было: личные вещи маги тут не хранили, все они были в доме Тео, и погибли вместе с ним. Черному осталось лишь проверить замОк на двери, да магическую защиту, отпугивающую воров. Ничего особенного, просто любой, кто собирался залезть в дом, так соблазнительно стоящий в богатом районе без высоких стен вокруг, охраны и решеток на окнах… вдруг испытывал сильное желание уйти. Маг подумал, что хорошо бы навестить перед отлучкой Дориана, но решил, что у короля сейчас своих забот хватает. А он, Дерек – лишнее напоминание о страшных и неприятных событиях. 'Если что – у него есть шар, а у Некса должны были остаться стрелы…' – подумал он, но вспомнил, что эти стрелы устроены так, чтобы прилетать к дому Тео, а там сейчас… Он прошелся до казарм гвардейцев. Несмотря на то, что было раннее утро, во 'внутреннем городе' наблюдалась кипучая деятельность. Дерек, не желая тратить время на объяснения, кто он такой и зачем ему к капитану, прикрылся невидимостью и влез в окно его покоев. Некса не было. Маг решил, что так даже лучше – почему-то ему показалось, что уйти тихо – самый лучший вариант. Если он разыщет Некса, тот не обойдется без расспросов, а там надо будет решать одну проблему, потом другую, и маг уже не сможет выбраться из круга обязательств, которые он, в общем-то, исполнять вовсе не должен был. 'Эти серые штучки', – подумал он с неприязнью и одновременно теплотой. Открыл шкатулку, запертую на хитроумный замок, что для него, естественно, преградой не было; изменил конечную цель стрел, заколдовав их так, чтобы они прилетали к дому на Широкой. И прямо из кабинета Некса открыл портал к дому Уэйна, предварительно из вежливости послав тому мысль о своем скором прибытии.
Седые отроги, восточная их часть. Мороз тут же стал покусывать щеки и руки, и Дерек заспешил по едва заметной тропинке наверх, по склону горы, оставляя за собой цепочку следов, ведущую из ниоткуда. Пробравшись через груды валежника, он вышел на небольшую площадку. Впереди виднелись скалы, светло-серые, поросшие согнутыми сосенками. Тут уже мало что вырастало выше колена, основной массив леса виднелся внизу, за спиной.
Хозяина дома не было, но Черного уже ждал Мальти. Он сидел на крыльце, вытянув ноги, и смотрел на облака. Он был одет не по погоде – всего лишь тонкая холщовая куртка поверх рубахи, зеленые штаны тоже были тонковаты для такого мороза, а обут маг был в простые туфли. Заметив прибывшего, старик скосил на него глаза и сдержанно улыбнулся.