У ворот моего дома мы расстались. Эхарт и Альера решили продолжить веселье, а я отговорился тем, что буду занят. Друзья посетовали, что я всё больше времени провожу отдельно от них, помянули красавицу Каисс и укатили по улице Данвен в сторону центра, а я направился к себе. У меня действительно ещё были на сегодня дела, и они касались памяток из тайника в башне Ан-Анхо.
Мой план оригинальностью не блистал и строился на человеческой жадности гвардейских офицеров, которые раньше, до появления рядом с императором верных людей, службу несли абы как, спустя рукава, и частенько промышляли воровством из дворца всяких мелочей. Например, статуй из парков и сада, полудрагоценных камней из барельефов, златотканых полотнищ, которые использовались для обивки внутренних помещений, и просто строительных материалов.
Мне были известны два таких человека, капитаны Третьего гвардейского полка Сигуэ и Ламон, друзья и компаньоны убитого мной в доме госпожи Ивэр барона Финера. Эти люди частенько несли караульную службу в дворцовом саду, который вплотную примыкал к противоположной от основного входа стене башни Ан-Анхо. Там хватало укромных мест, а главное, имелся один захламлённый и поросший кустарником закуток, в который во время последней попытки отреставрировать здание строители сбрасывали мешки с мусором. Реставрация окончена не была, а груда конопляных мешков и кусков камня, сброшенных со второго и третьего надземных уровней башни, уже не первый год лежала под стеной и никому не была нужна. И я решил собрать всю свою добычу из тайника в такие мешки, которых в башне валялось немало, и вечером на верёвке спустить их на кучу мусора. Одновременно с этим первые воины моего отряда, а со временем, возможно, вассалы, братья Дайирин должны были подойти к капитанам Сигуэ и Ламону, познакомиться с ними и предложить им за приличное вознаграждение вынести с территории дворца два мешка, в которых лежат деревянные ящички с не очень ценными камнями.
По идее офицеры Третьего полка должны были согласиться, поскольку с недавних пор, после гибели своего дружка Финера, они были на мели, питались плохо, пообносились, и имелся верный слух, что они пытались промышлять на улицах столицы грабежом и едва не попались городским стражникам. Так что за деньги, особенно за хорошие, эти шакалы-одиночки, которые всегда были сами по себе, отдельно от общей стаи, должны были сделать то, что их попросят, и лишнего болтать не станут, слишком они жадные, а искусственные кристаллы на рынке практически ничего не стоят. Когда же будет осуществлена передача мешков из одних рук в другие и офицеры получат деньги, Дайирины должны будут удалиться, а гвардейцы умереть.
Таков был мой план, и я приступил к его осуществлению. Дайирины парни хоть и горячие, но отнюдь не глупые, и меня поняли верно. Они за меня, а я за них, всё по-честному. И вскоре контакт с нищими капитанами-гвардейцами, которые всё своё свободное время проводили в самой поганой забегаловке в пределах Белого города, в трактире "Сирота", был установлен. Под моим чутким присмотром со стороны шевалье сговорились с Сигуэ и Ламоном, дали им небольшой задаток в пять золотых монет и пообещали ещё сотню по окончании дела. Позавчера я сбросил груз на свалку и теперь хотел получить его обратно. Местом встречи были назначены задворки трактира. Передача добычи назначена сегодня в полночь, так что время на подготовку имелось.
Я вошёл в свой особняк, переоделся, выслушал мальчишек, которые следили за гвардейцами, ещё раз обговорил с обоими шевалье все обстоятельства предстоящего дела и, дополнительно проинструктировав их, передал им кошелёк с сотней иллиров. После чего братья отправились в "Сироту", а я в самой простецкой одежде, накинув на плечи просторный тёмный плащ, с мечом и парой кинжалов, естественно, инкогнито, двинулся за ними следом.
Задворки трактира для самых нищих аристократов выходили на обширный пустырь. Темно. Грязно. Сыро. Бегают крысы, а в воздухе висит густой запах всякой дряни. В общем, место препаршивое, зато безлюдное и безопасное, поскольку воры здесь не тусовались, а местные бомжи если и бывали, то только поутру.
Для начала я обошёл всю территорию вокруг. Вдруг Сигуэ и Ламон решили притащить хвост или с помощью сослуживцев отобрать у Дайиринов деньги? Но всё было тихо и спокойно. Всё те же самые крысы, помои под ногами и ночной охотник кот, который вышел на промысел в надежде отловить серую хвостатую сволочь. Полный порядок, можно садиться в засаду, и я взобрался на крышу хлипкого сарайчика рядом с местом проведения встречи, небольшим сухим пятачком земли, который был окружён кустарником.
Потянулись минуты томительного ожидания. Но к счастью, долго ждать не пришлось. С одной стороны появились Дайирины, а с другой – два человека с небольшими мешками на плечах, капитаны гвардии Сигуэ и Ламон. Четыре человека осторожно сблизились, опознались и приступили к переговорам.
– Принесли? – спросил офицеров Ресс.
– Разумеется, – ответил ему Ламон. – А деньги где?
– Монеты при мне. – Ресс встряхнул кошелёк и спросил: – Проблемы были?
– Нет. Пришли в указанное место, нашли мешки и вынесли их за территорию дворца. Не в первый раз подобное проделываем, так что схема отработана.
– Что в мешках, смотрели?
– Да. – Ламон усмехнулся. – Сначала подумали, что это бриллианты, и честно вам скажу, господа, мы хотели оставить такое богатство себе. А потом Сигуэ попробовал стекляшку на прочность, и она лопнула.
"Вот же падлы! – подумал я. – Тут корячишься, ночами не спишь, думаешь, что и как замутить, чтобы памятки вытянуть, а они их бьют".
– И много разбили? – в разговор вступил Дэго Дайирин.
– Нет. Всего пару.
– Тогда минус два золотых.
– Мы так не договаривались, господа! – возмущённо вскрикнул Сигуэ.
– А ещё мы не договаривались, что вы станете бить товар и заглядывать в мешки.
– В таком случае вы ничего не получите, – попробовал поугрожать капитан, который потянул из ножен рапиру.
– Ладно, – снова вмешался Ресс, который положил ладонь на рукоять своего клинка. – Два камня не велика потеря. Держите свои деньги.
Ламон пересчитал монеты в кошельке и произнёс:
– Всё честно. Ровно сотня.
Мешки перекочевали в руки Дайиринов, и они, проверив их, не поворачиваясь спиной к капитанам отошли в сторону ближайшей улочки, где братьев ждал наёмный экипаж. Гвардейцы остались на месте, и Ламон сказал:
– Зря мы их отпустили. Надо было этих провинциалов ещё потрясти.
– А если бы не получилось? – парировал Сигуэ. – Остались бы мы с этими искусственными алмазами, и всё. К нормальным ювелирам не сунешься, нас как облупленных знают, а к барыгам идти… так они и десятой доли от стоимости не дадут. И получили бы мы за всё тридцать монет. Кроме того, непонятно, кто у этих шевалье компаньон во дворце.
– И то верно. Пойдём?
– Да, хочу денежки потратить.
"Ага, сейчас", – подумал я.
Чёрный аркан моего заклятия накрыл капитанов. Резкий рывок рукой. Хлопок! И на землю посыпалась одежда и прах.
Я спрыгнул наземь, забрал у Ламона свои деньги, ногой поворошил одежду и оружие гвардейцев и ещё раз прошёлся вокруг пустыря. По-прежнему всё тихо.
Утром сюда наведаются бездомные бродяги и увидят две кучки грязного барахла, пару кинжалов и две рапиры. Они загонят свою мелкую добычу полукриминальным скупщикам, а прах Ламона и Сигуэ будет развеян ветром. Такова их судьба, а мне пора домой, где надо принять ванну и проверить свою добычу.
Глава 14
Империя Оствер. Грасс-Анхо. 17.12.1404
После смерти полковника Генцера прошло два дня, и князь Бриг Камай-Веш заколол на дуэли командующего Дэхской военной речной флотилией барона Твинера. Ещё один поединок – и очередная смерть ставленника великих герцогов. Ничего необычного, всё было сделано в рамках приличий. Однако по какой-то причине гибель Твинера, добродушного весельчака и сибарита, взбудоражила общественность. И всеобщий патриарх Миш Ловитра лично прибыл к Марку Четвёртому и настоятельно порекомендовал номинальному правителю Оствера унять своих "кровавых псов". Молодой император наставлению духовного правителя внял, и Чёрной Свите была дана команда прекратить провокации и выходить на ристалище лишь в крайнем случае. Воины роты заверили отцов-командиров, что приказ будет выполнен. Репутацию мы заработали, свою нишу в жизни столицы заняли и место под солнцем отвоевали. Так что лить на дуэлях свою и чужую кровь особых причин не было, тем более что Чёрной Свите в полтора раза увеличили жалованье и практически все корнеты нашли для себя в Грасс-Анхо какой-нибудь небольшой приработок.
Что же касается меня, то за устранение заместителя начальника имперского Генерального штаба я получил ещё тысячу иллиров и долгожданную медаль "За Южную военную кампанию", которая была вручена мне за бои на Маирском хребте. Передав мне деньги и заслуженную награду, полковник Сид приказал корнету Ройхо на время не высовываться, жить тихо, по средствам, и привлекать в салон баронессы Кристины Ивэр более солидную публику, чем та, которая посещала её дом до нашего знакомства. Я ответил, что всё понял, и на три месяца суета, беготня и планирование операций против врагов покинули мою жизнь, которая плавно вошла в тихое русло. Это время я прожил так, как должен жить среднестатистический провинциальный дворянин, который не ищет приключений и неприятностей, а движется по течению и делает только то, что должен.
На Мистире шла война, на Эранге и Анвере происходили постоянные пограничные стычки с соседями. В имперских провинциях бушевали голодные бунты. Пираты и кочевники шерстили окраины Оствера. Феодалы правили своими полунезависимыми владениями и угнетали народ. А в столице продолжали интриговать и с шиком отмечать совершенно непонятные для большинства так называемых простых людей праздники.
Ну а я, отрешившись от всех забот, жил обыденно и спокойно. Тащил службу в Старом дворце, а в салоне мадам Кристины обзаводился полезными знакомствами. Искал новые знания и повышал воинское мастерство. Всё больше вникал в то, как жила старая империя до свержения Квинта Анхо, улучшал собственное материальное благосостояние и пытался наладить свою личную жизнь. В общем, несмотря на размеренную жизнь, рассказать есть о чём. И начну, пожалуй, с последнего, то есть с личной жизни.
Здесь скрывать и стесняться нечего. Мне очень нравилась чистая как слеза романтическая девушка Каисс, которая была рядом со мной. И я хотел делить с ней постель и встречать рассветы, потому что рядом с таким человеком сам становишься чище и отдыхаешь душой. Не знаю, любовь это или нет, но меня к ней тянуло.
И всё бы ничего, но Каисс была слишком правильной, и это сломало наше намечающееся сближение. До девушки дошли весьма приукрашенные слухи о том, что произошло в особняке Генцеров и какова была побудительная причина поединка между мной и полковником, и она на меня сильно обиделась. А в дополнение к этому её братья постоянно находились рядом, и это была ещё одна препона между нами, не столько физическая, сколько психологическая. И дабы получить то, что хочется, мне пришлось полностью перестраивать всю систему взаимоотношений с девушкой и начинать всё сначала. Разговоры, ухаживания, цветы и простенькие комплименты без всякой великосветской вычурности. Главным в этой тактике я считал моё терпение, которое должно было привести к развитию наших отношений и их переходу на следующий уровень. И пусть мне неизвестно, каким будет итог, я был терпелив и, преодолевая отчуждённость Каисс, упорно шёл к своей цели. Впрочем, себя я тоже не забывал. Мне нет ещё и двадцати лет, а любви хочется не потом, а сейчас, и посещение салона баронессы Ивэр давало мне возможность удовлетворять свои потребности.
Кстати, о салоне. Следуя рекомендациям полковника Сида и собственным размышлениям, в меру своих способностей я помогал мадам Кристине подняться на следующую ступень в развитии её заведения. В течение трёх дней был полностью переделан второй этаж её дома, который превратился в один большой зал. Затем была куплена новая мебель и музыкальные инструменты, а количество "воспитанниц" увеличено вдвое. В винном погребке появился более широкий ассортимент спиртных напитков, и за небольшую плату в салон были приглашены работать несколько человек. Это один из начинающих и даровитых столичных литераторов шевалье Вингер Боне, композитор Киэп Тукмай, пара хороших художников и группа артистов театра "Айет". Помимо этого в ход пошло одно из земных развлечений – бильярд, который гостям пришёлся по душе. Всё это привело к тому, что салон мадам Кристины вошёл в двадцатку лучших во всей столице. Ну и разумеется, в доме номер восемь по улице Хальден теперь отдыхали не мелкие клерки и купчики, а гвардейцы Чёрной Свиты, дворяне из хороших родов, жрецы, несколько магов и ищущие новых ощущений люди из высшего общества.
Так, в результате наших совместных трудов получилось некое промежуточное звено между столичной элитой и полусветом. Информации мне стало поступать больше, и полезных знакомств прибавилось. Единственное, что меня несколько нервировало, – это то, что некоторые из моих сослуживцев, посещающих дом Ивэр, тоже собирали сведения и слухи и ежедневно писали рапорты на имя полковника Сида. И был бы я сам по себе, можно было бы приструнить конкурентов. Но своих товарищей по взводу и роте, само собой, трогать не стоило. Все мы делали одно общее дело, и я играл в команде. Поэтому мне пришлось засунуть своё раздражение куда подальше и перестать обращать на сослуживцев внимание, тем более что салон и отношения с Каисс Дайирин были далеко не основными моими интересами в это время. Главным, как нетрудно догадаться, являлся разбор добытой в тайнике древних магов-воителей информации, продажа рубинов и мысли об оставшихся в тайнике артефактах.
С заклятым оружием на третьем подземном уровне Ан-Анхо всё просто. Была думка, что можно попробовать вытащить ржавые стальные мечи и потемневшие от времени серебряные клинки за пределы башни. Но незнакомые зачарованные вещи брать не стоило, это закон, тем более что я помню, как погиб разум предыдущего Уркварта, схватившего на дороге красивый кинжал. И, взвесив все за и против, я решил, что суета не стоит риска. Подобных мечей в любой чародейской лавке можно купить сколько угодно, были бы деньги, а технология наложения заклятий на оружие и предметы за минувшие века ничуть не изменилась, и даже, наоборот, из-за коммерциализации магических школ несколько улучшилась. Кроме того, вряд ли брошенные и не использованные погибающими гвардейцами клинки являлись каким-то мощным и редким оружием, и я про него предпочёл забыть.
С драгоценными камнями тоже проблем не возникло. Я в столице уже не первый день, а потому знал, к кому обратиться. Один из лучших ювелиров Грасс-Анхо господин Таттим Пикерна оценил каждый мой крупный рубин в пять тысяч золотом, и он не скрывал, что перепродаст их минимум по семь тысяч за штуку. Меня цена устроила, и вскоре я стал богаче на двадцать пять тысяч иллиров, которые частью были положены в один из надёжных столичных банков, хранящий тайну вкладов, а частью переместились в подвал моего дома. Так у меня появились средства для осуществления моих планов, и это помогало смотреть в будущее уверенно и без излишней нервозности.
А вот с памятками, древними информационными кристаллами, пришлось повозиться. Но это было ожидаемо, всё же почти две тысячи кристаллов, которые хранили на своих гранях более ста тысяч документов и изображений, требовали на просмотр прорву времени. И ведь их надо было не просто прочитать, а ещё и переосмыслить и подогнать полученные знания под своё видение окружающего мира. Так что при первой же возможности, лишь только у меня выпадал свободный вечер или просто час-другой, я сразу же запирался у себя в кабинете, задёргивал плотные чёрные шторы, включал проектор-черепашку и сам себе крутил кино.
Поначалу многое было непонятным и казалось бессмыслицей. Но это только до тех пор, пока я не осознал, что у меня неправильный подход к делу. Ведь что такое гвардия в моём понимании? Это элитное воинское формирование, которое занимается охраной правителя государства, или же подразделение, как-то проявившее себя на поле боя и получившее почётное наименование за геройство, доблесть и славный боевой путь. Вроде бы всё верно. Однако в старой империи Оствер всё было гораздо сложнее. И, поработав с документами, я понял то, что понимали немногие, и новое знание помогло мне чётче осознать, что находится в моих руках.
После смерти первого императора Иллира Анхо были расформированы некоторые службы и государственные структуры, в частности, грозная и практически всесильная имперская Тайная стража. Чем это было вызвано, я не знаю и могу лишь строить предположения. Может быть, наследники Иллира не доверяли тайным стражникам. Или же, что более вероятно, правители пошли на поводу у феодалов, которые делали то же самое, что российские либерасты времён развала СССР, то есть ослабляли централизованную власть ради своей и чужой выгоды. Но это не очень-то и важно, так как от тех давних событий меня отделяла тысяча лет. И гораздо больше меня интересовало то, что случилось позже и что предприняли правители, которые переиграли своих влиятельных подданных.
Семейство Анхо распустило ИТС (имперскую Тайную стражу), внешнюю, внутреннюю и военную разведку, и часть их функций была перекинута на армию и на обычных стражей правопорядка. Всё по слову императора и по желанию феодалов. Однако самых лучших людей, работавших в этих структурах, тогдашний государь, кажется Иллир Третий, перевёл в ряды гвардии. И так, помимо десяти гвардейских полков, возникли три отдельные роты-свиты: Красная, Синяя и Чёрная, каждая из которых, помимо охраны императорской особы, неофициально продолжала заниматься тем, что делала раньше. Красная Свита отвечала за внешнюю разведку. Синяя – за внутригосударственную. А Чёрная, прообраз ГРУ, взяла на себя военную разведку и курирование спецобъектов.
Гвардия со своими обязанностями справлялась, и государство как-то существовало. Прочная система отработала более пятисот лет, и такое положение дел сохранялось до восшествия на престол Квинта Анхо, который помимо войны на несколько фронтов затеял всеобщую реформу империи. Все вместе – непомерные военные расходы, людские потери и реформы – подкосило государство и вызвало выступление самых влиятельных герцогов. А помимо этого немалую роль в удачном перевороте сыграла необъяснимая неприязнь императора к Синей Свите, которая за несколько лет до его гибели была сокращена до двадцати человек.
Отсутствие достоверной информации о происходящих в империи событиях стало одной из основных причин падения Квинта. И даже несмотря на то, что Чёрная и Красная Свиты пытались что-то сделать, в пределах имперских границ у них не было таких возможностей, как у Синей. Поэтому всё, что успели последние защитники императора, – это спрятать один из своих многочисленных архивов, не допустить пленения правителя и погибнуть. Остатки Красной Свиты, прикрывая последнего герцога Акцира, полегли в городе, а воины Чёрной – во дворце. Тот, кто остался от этих подразделений, – одиночки, выполняющие задания за границей или в имперских провинциях, – были отловлены и уничтожены или залегли на дно, замкнули на себя свою агентурную сеть и продолжили жить по легенде.