Он попытался встать, но у него не было сил.
- О нет, - встревоженно наморщил лоб Кэл. - Вдруг ты что-то подхватил в Вечном городе?! Чуму!
Он перетащил безмолвного Уилла к лестнице и положил его голову на нижнюю ступеньку, потом сбегал за пледом и укутал его. Через некоторое время Уилл снова смог говорить и объяснил брату, где лежит аспирин. Он запил таблетки "Кока-колой", немного полежал и в конце концов поднялся, опираясь на Кэла. Глаза у него покраснели, он не мог ни на чем сосредоточить взгляд.
- Нам нужна помощь, - сказал он дрожащим голосом, вытирая пот со лба.
- А куда мы можем пойти? - спросил Кэл.
Уилл шмыгнул носом, сглотнул и кивнул. У него раскалывалась голова.
- Я знаю только одно место.
- На выход! - проорал Второй Офицер, заглянув в окошко в двери камеры. На толстой бычьей шее, словно веревки, выпирали вздувшиеся вены.
Из темноты раздалось шмыганье носом - перепуганный Честер изо всех сил сдерживал слезы. С тех пор как его снова поймали и вернули в тюрьму, Второй Офицер обращался с мальчиком хуже некуда. Он целенаправленно превращал жизнь Честера в ад: не давал ему есть и будил, как только тот начинал дремать, выливая ему на голову ведро ледяной воды или выкрикивая угрозы через окошко. Очевидно, это было связано с толстой повязкой на голове у полицейского - из-за удара лопатой, которым Уилл вырубил его. К тому же, когда Офицер очнулся, его чуть ли не целый день допрашивали стигийцы, обвинив в пренебрежении служебными обязанностями. Так что у него была веская причина злиться на пленника и мстить ему.
Честер едва не падал в обморок от голода и усталости и не знал, сколько еще сможет вытерпеть такое обращение. Ему и до неудавшегося побега приходилось нелегко, а теперь стало вовсе невыносимо.
- Не заставляй меня вытаскивать тебя силой! - закричал Второй Офицер.
Не успел он закончить фразу, как Честер уже выбрался босиком в тускло освещенный коридор. Щурясь и прикрывая глаза рукой, он поднял голову. В его кожу и волосы въелась грязь, рубашка на нем была изорвана.
- Да, сэр, - покорно пробормотал он.
- Стигийцы хотят тебя видеть. Они тебе кое-что расскажут, - злобно проговорил полицейский и сдавленно засмеялся. - Прищучат тебя как следует!
Он все еще смеялся, пока Честер, не дожидаясь приказа, поплелся по коридору к выходу из тюрьмы, шаркая пятками по шершавым камням.
- А ну быстрее! - рявкнул полицейский, ткнув мальчика в спину кулаком с зажатой в нем связкой ключей.
- Ой! - жалобно вскрикнул Честер.
Когда дверь в тюрьму осталась позади, ему пришлось прикрыть глаза обеими руками, настолько мальчик отвык от света. Он брел вперед, направляясь к приемной участка, пока Офицер не остановил его.
- Куда это ты собрался? Думаешь, тебя отпустят домой, так, что ли? - захохотал полицейский и добавил, резко посерьезнев. - Нет, поворачивай направо, в коридор. Давай, давай!
Честер опустил руки и чуть-чуть приоткрыл воспаленные глаза. Он медленно повернулся на четверть круга и замер на месте.
- Темный Свет? - с ужасом спросил он, не решаясь посмотреть в лицо Второму Офицеру.
- Нет, это мы уже прошли. Теперь ты получишь по заслугам, никчемная маленькая тварь!
Они пошли по коридорам. Второй Офицер подталкивал Честера вперед толчками и пинками, не переставая тихонько хихикать. Успокоился он только тогда, когда они завернули за угол и подошли к открытой двери. Из нее на противоположную беленую стену падал прямоугольник ослепительного света.
Движения Честера были вялыми, а взгляд - рассеянным, но внутренне он дрожал от страха. Мальчик лихорадочно размышлял, не броситься ли бежать вперед по коридору, хотя не имел ни малейшего представления, куда он ведет и далеко ли удастся уйти. Зато это отсрочило бы встречу с тем, что таится в освещенной комнате. Хотя бы ненадолго.
Честер пошел еще медленнее, заставляя себя до рези в глазах смотреть прямо на свет. Открытая дверь неумолимо надвигалась. Он не знал, что его там ждет. Новая хитроумная пытка стигийцев? А может быть… может быть, казнь.
Все его тело застыло, все мышцы словно взбунтовались, отказываясь приближать его к резкому свету.
- Почти пришли, - раздался голос Офицера над головой Честера, и мальчик понял, что ему остается только покориться. Не будет никакого чудесного спасения, никакого побега.
Он едва волочил ноги, почти не двигаясь с места, но тут Второй Офицер с силой толкнул его, сбив с ног, и мальчик влетел в дверь. Проехав на животе по полу, он остался лежать, немного оглушенный.
Яркий свет заливал все вокруг, и Честер быстро заморгал. Он услышал, как захлопнулась дверь, и по шелесту бумаг сразу понял, что в комнате есть кто-то еще. Мальчик тут же представил себе двух высоких стигийцев, нависающих над столом, как на сеансах Темного Света.
- Встань, - приказал гнусавый голос.
Честер подчинился и поднял взгляд на говорившего. Такого он и вообразить себе не мог.
Это был один-единственный стигиец, маленький и старый, с редеющими седыми волосами, зачесанными за уши, и морщинистым лицом, напоминавшим бесцветную изюмину. Он сгорбился над высокой кафедрой, похожий на пожилого учителя.
Честер был совершенно обезоружен этим призраком, явившимся в ослепительном свете. Он ожидал чего угодно, только не этого. Мальчик почувствовал облегчение и почти что убедил себя, что все еще может обернуться хорошо, но тут он встретился взглядом со старым стигийцем.
Таких темных и ледяных глаз Честер не видел никогда. Словно два бездонных колодца, они затягивали его; неведомая зловещая сила влекла его в пустоту. Честеру стало холодно, как будто в комнате резко опустилась температура, и он задрожал.
Старый стигиец перевел взгляд на кафедру, и мальчик зашатался, как будто что-то крепко удерживало его и вдруг отпустило. Он шумно выдохнул, осознав, что до этого момента задерживал дыхание. Тогда стигиец размеренно заговорил:
- Ты признан виновным в нарушении приказа сорок второго, эдиктов восемнадцатого, двадцать четвертого, сорок второго…
Он продолжал называть числа, которые ничего не значили для Честера. Наконец стигиец остановился и со значением произнес слово "приговор". Тут мальчик начал слушать.
- Заключенного заберут из нынешнего его места нахождения и доставят поездом в Нижние Земли, куда он настоящим решением отправляется в изгнание и где будет предоставлен силам природы. Да будет так, - закончил старый стигиец, хлопнул руками и оставил ладони крепко сжатыми, как будто что-то выдавливал. Потом он медленно поднял голову и произнес: - Да помилует Господь твою душу.
- Что… что вы сказали? - спросил Честер, пошатываясь под ледяным взглядом стигийца и смутно осознавая смысл того, что услышал.
Не заглядывая в бумаги, стигиец слово в слово повторил приговор и снова замолчал. У Честера в голове вертелось множество вопросов, он шевелил губами, но не мог издать ни звука.
- Да? - спросил старый стигиец.
По его тону было ясно, что ситуация ему привычна и что его крайне утомляет необходимость беседовать с жалким заключенным.
- Что все это значит? - наконец выговорил Честер.
Стигиец несколько секунд посмотрел на мальчика и бесстрастно произнес:
- Ты отправляешься в изгнание. Тебя отвезут на глубочайшую Вагонетную станцию и там предоставят самому себе.
- Глубочайшую… Еще глубже под землей?
Стигиец кивнул.
- В Колонии не нужны такие, как ты. Ты пытался сбежать, а Паноплия не одобряет подобных выходок. Ты недостоин служить нам, - он снова сжал руки. - Ты отправляешься в изгнание.
Честер вдруг почувствовал огромный вес земли над ним, как будто эти миллионы тонн камня и глины опустились прямо ему на плечи, лишая его последних сил. Он попятился.
- Но я же ничего не сделал. Я ни в чем не виноват! - воскликнул он, протягивая руки к бесстрастному стигийцу.
Мальчику казалось, что его хоронят заживо, что он больше никогда не увидит дом, голубое небо, своих родных… все, что ему так дорого. Надежда, теплившаяся в нем с того самого дня, как его поймали и заперли в темной камере, угасла, как свеча на ветру.
Он был обречен.
Отвратительному стигийцу была безразлична судьба Честера. Мальчик понял это по его непроницаемому лицу и жуткому взгляду нечеловеческих, змеиных глаз. Он знал, что спорить со стигийцем и умолять о снисхождении бесполезно. Эти жестокие и безжалостные люди без колебаний обрекли его на самую ужасную судьбу - еще более глубокую могилу.
- Но почему? - спросил Честер.
Слезы брызнули у него из глаз и потекли по лицу, он не мог больше сдерживаться.
- Потому что это закон, - ответил старый стигиец. - Потому что я сижу здесь, а ты стоишь там, - сказал он и сухо, холодно улыбнулся.
- Но… - взвыл Честер.
- Офицер! Отвести его назад в камеру! - приказал старый стигиец, собирая бумаги опухшими от артрита пальцами, и Честер услышал, как у него за спиной со скрипом открылась дверь.
Глава 34
Уилл пошатнулся от удара кулаком в спину.
Покачиваясь, будто пьяный, он сделал несколько шагов вперед, наткнулся на перила и обернулся.
- Бешеный? - проговорил он, узнав ухмыляющееся лицо школьного хулигана.
- Ты откуда вылез, Подснежник? Я думал, ты коньки отбросил. Народ говорил, тебя пришили.
Уилл не ответил. Недомогание обвило его плотным коконом, и он смотрел на мир как будто через мутное стекло. Мальчик едва стоял на ногах и дрожал, пока Бешеный что-то бурчал ему прямо в лицо. Уголком глаза Уилл заметил Блогси, догоняющего Кэла на крутой дорожке.
Мальчики шли к станции метро, и Уилл совершенно не был настроен драться.
- А где Увалень? - прогудел Бешеный, выдыхая пар. - Каково тебе без телохранителя, а, кретин?
- Эй, Бешеный, гляди-ка, это его клон! - крикнул Блогси, глядя то на младшего брата, то на старшего. - Что у тебя в сумке, придурок?
Уилл настоял на том, чтобы забрать с собой грязную колонистскую одежду, и Кэл нес ее в старом вещмешке доктора Берроуза.
- Расплата! - заорал Бешеный, ударяя Уилла кулаком в живот. Задыхаясь, Уилл упал на колени, а потом свалился на землю и закрыл голову руками.
- Как все просто! - радостно воскликнул Бешеный и стал пинать Уилла в спину.
Блогси, нелепо ухая, изогнулся, изображая бойца кун-фу, и ткнул двумя пальцами в очки Кэла.
- Готовься к смерти! - сказал хулиган, замахиваясь для удара.
Уилл с трудом следил за тем, что произошло дальше. Фиолетово-коричневая молния обрушилась на плечи Блогси и оттолкнула его от Кэла. Он криво покатился по склону вместе с Бартлби, вцепившимся ему в спину. Внизу они остановились, и Блогси забился, безуспешно пытаясь защититься локтями от белоснежных зубов и острых когтей. Он противно визжал и звал на помощь.
- Нет, - слабо вскрикнул Уилл. - Хватит!
- Фу, Барт! - заорал Кэл.
Кот, все еще сидя на спине у Блогси, повернул голову к Кэлу. Тот отдал новую команду.
- Взять его! - Кэл указал на Бешеного, который до сих пор стоял над Уиллом, не веря своим глазам. Хулиган раскрыл рот, и на его лице отразился неподдельный ужас. Бартлби уставился через розовые очки на новую жертву; полосатая шапка у него на голове немного съехала. С громким шипением кот помчался вверх по склону к изумленному Бешеному.
- Убери его! Убери! - завопил Бешеный и помчался по дорожке с такой скоростью, словно за ним гнался сам дьявол. В каком-то смысле так и было. Через мгновение кот настиг его. Бартлби то бежал рядом, то выскакивал на дорогу перед Бешеным, кружил около него, как разыгравшийся смерч, и бросался ему на ноги, царапая ляжки через школьные брюки. Перепуганный мальчишка споткнулся и зашатался, беспомощно скользя по тротуару. Со стороны его отчаянные попытки спастись напоминали судорожный танец.
- Прости, Уилл, прости! Только убери его от меня! Пожалуйста! - затараторил Бешеный, путаясь в обрывках собственных штанов.
Уилл посмотрел на брата, и Кэл свистнул, сунув два пальца в рот. Бартлби тут же остановился, позволив Бешеному убежать. Хулиган ни разу не обернулся.
Уилл взглянул через плечо Кэла вниз, на подножие холма. Блогси, кое-как поднявшись, бежал прочь со всех ног, то и дело спотыкаясь.
- Думаю, больше мы их не увидим, - со смехом сказал Кэл.
- Да, - тихо согласился Уилл, медленно вставая. Жар накатывал на него волнами, и мальчику казалось, что он сейчас снова потеряет сознание. Он бы с радостью остался лежать тут, на холоде, в расстегнутом пальто, прижавшись лицом к ледяному тротуару. Уилла клонило в сон, и остаток дороги он смог преодолеть только с помощью Кэла. Наконец мальчики и Бартлби спустились в метро.
- Значит, верхоземцы тоже любят бывать под землей, - сказал Кэл, разглядывая грязную старую станцию, которую давно пора было отремонтировать. Здесь он держался совсем иначе; впервые с того момента, когда они выбрались на берег Темзы, ему стало легко и спокойно - ведь над головой был потолок туннеля, а не открытое небо.
- Да нет, не очень, - вяло сказал Уилл, по одной опуская монетки в автомат для продажи билетов.
Бартлби с вожделением уставился на розовый лишайник жвачки на плиточном полу. Уилл дрожащими пальцами перебирал монеты, потом сжал кулак и устало прислонился к автомату.
- Я не могу, - выдохнул он.
Кэл забрал у него деньги и купил билеты, когда Уилл объяснил ему, как это делается.
Они спустились на платформу; поезда, следующего на юг, долго ждать не пришлось. В вагоне мальчики молчали. Кэл смотрел в окно на провода, тянущиеся вдоль стен туннеля, и вертел в руках билет. Бартлби сидел рядом с ним на задних лапах и облизывал передние. Народу было немного, но Кэл видел, что их с любопытством рассматривают.
Уилл сидел напротив Кэла и Бартлби, привалившись к стенке вагона. Склонившись к окну, он наслаждался прикосновением холодного стекла к виску. В промежутках между станциями мальчик ненадолго проваливался в дремоту. Когда поезд в очередной раз остановился, он проснулся и увидел, что через проход от них сели две старушки. Уилл улавливал обрывки их разговора, которые смешивались в его сознании с сообщениями по громкоговорителю, как в запутанном сне.
- Ты посмотри, а!., бесстыжий… с ногами на сиденье… БУДЬТЕ ОСТОРОЖНЫ ПРИ ВЫХОДЕ ИЗ ВАГОНА… странный ребенок… АДМИНИСТРАЦИЯ МЕТРОПОЛИТЕНА ПРИНОСИТ ИЗВИНЕНИЯ…
Уилл с трудом разлепил глаза и посмотрел на соседок по вагону. Он сразу понял, что причиной их возмущения стал Бартлби. До сих пор говорила только одна из старушек, с сиреневыми волосами и ярко-красным носом, на котором криво сидели очки с толстыми стеклами в белой оправе.
- Тс-с! Еще услышат, - прошептала ей вторая, глядя на Кэла.
Она то ли неудачно покрасила волосы, то ли носила парик, знававший лучшие времена. Обе старушки держали на коленях одинаковые сумки, будто прикрывались щитом от негодяев, сидящих через проход.
- Ерунда! Готова поспорить, что они не знают ни слова по-английски. Наверняка нелегалы. Я имею в виду, ты на их одежду посмотри. А вон тот, по-моему, вообще наркоман. Ты гляди, он же ничего не соображает.
Уилл почувствовал, как их слезящиеся глаза остановились на нем.
- Пересажать их всех надо, вот что я скажу.
- Верно, верно, - хором сказали обе старушки, покивали друг другу и принялись в ужасающих подробностях обсуждать болезни общей знакомой.
Кэл сердито уставился на них. Старушки заболтались, уже ни на что не обращая внимания. Поезд остановился, и они встали с мест. Тут Кэл приподнял наушник на шапке Бартлби и что-то ему шепнул. Кот яростно бросился к старушкам и так зашипел на них, что даже Уилл очнулся от болезненного оцепенения.
- Это неслыханно! - взвизгнула красноносая, уронив сумку. Пока она наклонялась за ней, подруга с воплями толкала ее сзади, и через несколько секунд обе негодующих старушки выбрались из вагона.
- Пакостные мальчишки! - пропыхтела красноносая с платформы. - Мерзкие животные! - крикнула она в закрывающиеся двери.
Поезд тронулся; Бартлби смотрел в окно, не сводя демонических глаз со старушек, возмущенно пыхтевших на перроне.
Уиллом овладело любопытство, и он наклонился вперед, к брату.
- Слушай… а что ты сказал Бартлби? - спросил он.
- Да ничего особенного, - невинно ответил Кэл, с гордостью посмотрел на кота и снова отвернулся к окну.
Последний километр до Мандела-хайтс дался Уиллу нелегко. Он брел как лунатик, отдыхая через каждые несколько шагов.
Наконец достигнув цели, они обнаружили, что лифт не работает. Уилл с тихим отчаянием посмотрел на исписанную серую стену. Это была последняя капля. Он вздохнул и, собравшись с силами, поплелся к загаженной лестнице. После долгого подъема - Уилл останавливался на каждой площадке, чтобы перевести дыхание, - они наконец добрались до нужного этажа и преодолели полосу препятствий в виде кучи мешков с мусором.
Кэл нажал на кнопку звонка и, не дождавшись ответа, принялся колотить в дверь кулаком. Тетя Джин отперла ее неожиданно. Видно было, что проснулась она недавно - выглядела женщина так же помято, как старый дырявый халат, в котором она, по всей видимости, и заснула.
- Что такое? - пробормотала она, потирая шею сзади и зевая. - Я ничего не заказывала и ничего не буду покупать у вас.
- Тетя Джин, это я… Уилл, - сказал он. Кровь отлила у него от головы, и картина перед глазами побледнела, как будто цветной кадр превратился в черно-белый.
- Уилл, - вяло повторила она, раскрывая рот, чтобы зевнуть. - Уилл! - тут она его узнала. Женщина подняла голову и изумленно посмотрела на племянника. - А я думала, ты пропал. - Она взглянула на Кэла и Бартлби и добавила: - А это кто?
- Э-э… двоюродный брат, - выдохнул Уилл. Пол задрожал и начал уходить у него из-под ног, и мальчику пришлось шагнуть вперед, чтобы опереться на косяк. Уилл чувствовал, как на лбу выступил холодный пот. - Издалека… с юга.
- Двоюродный брат? Я не знала, что у тебя…
- По отцу, - хрипло сказал Уилл.
Тетя Джин с подозрением и некоторой долей отвращения оглядела Кэла и Бартлби.
- Знаешь, тут была твоя гадкая сестрица.
Она посмотрела через плечо Уилла.
- Она с вами?
- Она… - дрожащим голосом начал Уилл.
- Потому что эта тварь мне должна. Вы бы видели, что она сделала с моими…
- Она мне не сестра, она злая… коварная… подлая…
И тут Уилл рухнул в обморок к ногам крайне удивленной тети Джин.