На несколько демонов больше - Ким Харрисон 10 стр.

- А средняя фигура? - спросила я, глядя на длинную го­ризонтальную линию внизу, из середины которой на равном расстоянии друг от друга выходили вверх три луча. Здесь была моя рука, когда я в прошлый раз обратилась к Миниасу, и, судя по ее виду, концами пальцев я попала в концы лучей.

- Вот это символ открытой связи, - сказала она, - Как открытая рука. Внутренний круг, касающийся пентаграммы - это наша реальность, а внешний круг - безвременье. Откры­той ладонью ты строишь мост через пропасть между ними. Есть и другой вариант, где между двумя кругами начерчены символы, скрывающие твое местонахождение и личность, но он сложнее.

Дженкс фыркнул, все еще пытаясь украсть мед с ложки Кери.

-Это уж наверняка, - сказал он. - А нам надо закончить дело до восхода солнца.

Я не стала на него реагировать. У меня было чувство, что я начинаю все это понимать.

-А пентаграмма нужна только для того, чтобы придатьпроклятию структуру, - добавила Кери, разрушая мое хорошее настроение.

Блин, я же и забыла, что это - проклятие. М-да, ничего себе.

Увидев мою гримасу, Кери перегнулась через стол и трону­ла меня за руку.

-Очень маленькое проклятие, - сказала она, и от этой попытки меня утешить стало еще хуже. - Это не зло. Ты воз­мутишь реальность, останется метка, но честно, Рэйчел, это просто мелочь.

Которая поведет к худшему, подумала я, но заставила себя улыбнуться. Кери не обязана мне помогать, и я должна быть благодарнрй.

-О'кей, начинаем с пентаграммы.

Стрекоча крылышками, Дженкс приземлился на стекло, вздрогнул, потом поставил руки на бедра и вгляделся в меня.

-Начинай здесь, - сказал он, отходя в сторону, и просто веди за мной.

Я посмотрела на Кери вопросительно - разрешено ли это? - и она кивнула. Я расправила плечи, потом они снова напряг­лись. Мел в руке почти проскальзывал по зеркалу, как воско­вой карандаш на горячем камне. Я задержала дыхание, ожидая покалывания, сопровождающего прилив силы, но ничего та­кого не произошло.

-Теперь здесь, - сказал Дженкс, подлетая в воздух и опус­каясь в новой точке.

Я соединяла точки, прикусив губу, пока пентаграмма не заняла почти все зеркало. Спина затекла, и я выпрямилась.

- Спасибо, Дженкс, - сказала я, и он взлетел, густо покраснев.

- Не за что, - ответил он, опускаясь на плечо Кери.

- Теперь символы, - подсказала Кери, и я потянулась к верхнему треугольнику - осторожно, чтобы не смазать другие линии. - Не этот! - вскрикнула она раныые, чем я успела опу­стить мел к стеклу, и я вздрогнула. - Левый нижний, - доба­вила она, улыбаясь - чтобы смягчить резкость тона. - Когда чертишь, двигаться надо по часовой стрелке. - Она сложила кулак, глядя в шпаргалку. - Вот этот вот - первый.

Я посмотрела на схему, потом на пентаграмму. Набрав в грудь воздуху, сжала покрепче мел.

-Да рисуй уже, Рэйч, - заныл Дженкс, и я под успокаива­ющий шорох машин по мостовой начертала их все, с каждым следующим символом все более и более уверенно.

-Я бы не смогла лучше, - похвалила Кери, и я откинулась на спинку кресла, шумно выдохнув.

Положив мел, я встряхнула кистью. Всего несколько фи­гур, но рука заметно ныла. Потом я посмотрела на тис, и Кери кивнула:

- Он должен протравить зеркало, если ты зачерпнешь из линии и дашь ауре впитаться в стекло, - сказала она, и я скривилась.

- А это обязательно? - спросила я, вспомнив сосущее неприятное чувство уходящей от меня ауры. Потом оглядела всю церковь. - И не должна я при этом быть в круге?

Волосы Кери плавал и в воздухе, когда она наклонилась составить наши тарелки в стопку.

-Нет. Зеркало ее не будет брать всю, только кусочек. Это безвредно.

Слова звучали уверенно, но все же... не нравилась мне идея отдавать даже кусочек ауры. А если тем временем Миниас по­явится или вызовет меня?

-Ох, дева-заступница, - мрачно сказала Кери. - Ладно, если от этого будет хоть чуть быстрее.

Я скривилась, чувствуя себя глупой курицей, и туг же вздрог­нула - Кери черпнула из линии за церковью, буркнула что-то по-латыни и поставила широкий круг. Вокруг нас замерцал покрытый черным пузырь безвременья, крылья Дженкса заст­рекотали на тон выше. Кери стояла в самом центре - как все­гда получается с не начерченными кругами, и я ощущала спиной давление безвременья. Тогда я подалась чуть вперед, а крылья Дженкса загудели на тон выше и он устроился на столе рядом с солонкой. Я знала, что ему не нравится находиться взаперти, но я видела нетерпение Кери и решила, что Джейке уже большой мальчик и сам попросится выйти, если ему так уж оно невыно­симо.

Круг Кери держался только ее волей, без единой проведен­ной линии, созданный лишь ее воображением. Демона он бы не удержал, но я хотела лишь оградиться от неопределенных влияний, пока аура не будет защищать душу. Зачем напраши­ваться на беду?

С этой мыслью я заработала возмущенный выдох, когда взя­лась за телефон и вытащила из него батарейки - а то входящий вызов может открыть путь.

-Ты не потеряешь всю ауру, - сказала Кери, отодвигая тарелки.

Ладно, ладно, зато так мне лучше. И как ни нравится мне Кери, как ни уважаю я ее знания, все равно я решила придер­живаться отцовского правила: никогда не заниматься высокой магией, не поставив вокруг себя защитный круг. Думаю, что демонские проклятия тоже под правило подпадают.

Так что куда более уверенно я взяла со стола самодельное тисовое стило и зачерпнула из линии через поставленный Кери круг. Полилась внутрь энергия - теплая, приятная, хотя чуть слишком быстро на мой вкус, и я наклонила голову и хрустну­ла шеей, чтобы скрыть неловкость. У меня начало гудеть ци, пальцы на тисе на секунду свело судорогой. Я их разогнула, и покалывание побежало из середины тела к кончикам пальцев. Никогда раньше я такого при колдовстве не испытывала, но ведь сейчас я черчу проклятие.

-Все нормально? - спросил Дженкс, и я моргнула, отвела волосы с глаз и кивнула в ответ.

-Линия сегодня какая-то теплая, - сказала я, и лицо Кери вдруг стало отстраненным.

-Теплая? - переспросила она, и я пожала плечами. Глаза ее стали далекими и задумчивыми, а потом она пока­ зала рукой на расчерченное мелом зеркало.

Я вгляделась в меловые линии и без колебаний потянулась к пентаграмме.

Тисовая палочка коснулась лежащего на коленях стекла, и моя аура с дрожью полилась из меня ледяной водой. От неожиданного ощущения я ахнула, вскинула голову и встретилась взглядом с Кери.

-Кери, она теряет ауру! - крикнул Дженкс. - Уже почти вся вытекла!

Эльфийка быстро справилась с тревогой - но не настоль­ко, чтобы я этого не заметила.

-Все хорошо, - сказала Кери, вставая и нашаривая на сто­ле мел. - Рэйчел, все в порядке. Просто сиди как сидишь. Не двигайся.

Испугавшись, я в точности выполнила это указание, а тем временем Кери внутри своего исходного круга нарисовала еще один и тут же вызвала более надежный барьер. Моя слегка по­врежденная копотью аура окрасила отражение в стекле, л я ста­ралась на него не смотреть. Громко стучал мел по столу, и Кери села напротив, поджав под себя ноги, выпрямив спину.

- Продолжай, - сказала она, и я замялась в нерешительности.

- Этого не должно было случиться, - сказала я, и она под­няла на меня глаза - в них читался намек на стыд.

- Все в порядке, - сказала она, отворачиваясь. - Когда я такое делала, чтобы иметь возможность скрыть вызовы Ала, я такой глубокой связи не устанавливала. И допустила ошибку, не поставив надежного круга. Прошу прощения.

Для гордой эльфийки извинение было очень трудным ша­гом, и я, зная это, решила не цепляться за чувства типа: "Я же тебе говорила". Я понятия не имела, что я сейчас делаю, а по­тому и от нее не ждала, что она сделает все как надо. Но хоро­шо, что я настояла на круге. Очень хорошо.

Я снова стала смотреть на зеркало, пытаясь сфокусировать­ся на его поверхности и не видеть своего отражения. Без ауры мне было не по себе, голова кружилась, под ложечкой скручи­вались узлы. Ноздри защекотал запах жженного янтаря, и я, проводя линии контура, прищурилась, увидев по обе стороны стекла дымок там, где тис прожег зеркало.

-А оно так и должно быть? - спросила я, и Кери пробормотала что-то позитивно-успокаивающее.

Зрение загораживал рыжий занавес моих распущенных во­лос, но я слышала, как Кери что-то шепнула Дженксу, и пикси подлетел к ней. Я ежилась - без ауры ощущала себя голой.

Старалась не глядеть в зеркало, чертя символы и линии, и дым­ка ауры казалась светящимся туманом вокруг моей темной тени-отражения. На когда-то светло-радостный золотистый цвет ауры наложилась теперь демонская копоть. На самом деле, подумала я, закончив пентаграмму и начав первый символ, чернота придает ей глубины. Как старая патина.

Ага, как же.

Восходящее покалывание свело мне руку, когда я закончи­ла последний символ. Шумно выдохнув, я занялась внутрен­ним кругом, руководствуясь остриями пентаграммы. Дымка горящего стекла стала гуще, искажая изображение, но я улови­ла момент, когда соединились начальная и конечная точки.

Плечи передернуло, когда я ощутила зазвеневшую вибра­цию - сперва в моем продолжении - ауре в зеркале - и оттуда уже во мне. Внутренний круг был поставлен, и вытравленные на стекле линии как будто отпечатались в моей ауре.

С участившимся пульсом я начала второй круг. Этот тоже зарезонировал, когда был завершен, и моя аура вызывала во мне дрожь, уходя из вещего зеркала, втягивая в меня весь чертеж и вместе с ним проклятие.

-Соли, Рэйчел, соли, пока оно тебя не сожгло! - поторо­пила Кери, и в туннеле моего зрения появился завязанный как кисет белый мешочек с солью.

Я стала дергать завязки, потом закрыла глаза, потому что так было проще. Ощущение было - какой-то отстраненности, и аура возвращалась болезненно медленно, будто ползла по коже и впитывалась слой за слоем, обжигая. И у меня было чув­ство, что если я не закончу работу до того, как аура вернется полностью, это будет очень больно.

С тихим шорохом соль коснулась стекла, и я поежилась от невидимого холодного песка, зацарапавшего кожу. Не стара­ясь следить за узором, я высыпала все на стекло, и сердце у меня пропустило удар, будто соль легла грузом не на зеркало, а мне на грудь.

У моих ног появилось ведро, и вино у колена - молча и ненавязчиво. Дрожащими руками я потянулась за своим здоровенным ритуальным ножом, уколола большой палец и уро­нила три красных капли в вино, едва слыша краем сознания голос Кери, который мне говорил что делать. Он шептал, руководил, инструктировал как держать руки, как закончить работу до того, как я потеряю сознание от этих ощущений.

Вино выплеснулось на зеркало, и у меня вырвался стон облегчения. Я будто чувствовала, как растворяется соль в стекле, привязывается к нему, запечатывая силу проклятия и смиряя ее. Все тело у меня гудело, соль в крови отзывалась силой, ухо­дя в новые каналы и успокаиваясь там.

Пальцы и душа были у меня холодны от вина, и я пошевелила ими, чувствуя, как смываются последние крупинки соли.

-Ita prorsus, - сказала я, повторив слова вызова, которые дала мне Кери, но лишь когда я коснулась вином - влажными пальцами - языка, только тогда они стали вызовом.

От моей работы поднялась волна демонской сажи. Черт побери, она даже видна была как черная дымка. Склонив голо­ву, я приняла ее - не сопротивляясь, с чувством неизбежнос­ти. Как будто я умерла частично, согласившись, что не могу быть такой, как хочу, а потому приходится из себя прежней сделать другую, которую все же смогу выносить. Пульс застучал быст­рее, потом успокоился.

Воздух колыхнулся, и я ощутила, что круги Кери сняты. Сверху донесся еле слышный звук резонирующего колокола с колокольни. Неслышимые вибрации давили на кожу, и я словно чувствовала, как проклятие внедряется в меня волнами уже поменьше и помягче, волнами звука такого низкого, что его не услышишь, а только почувствуешь. Потом все завершилось, и ощущение ушла

Сделав глубокий вдох, я вгляделась в заляпанное вином зер­кало у себя на коленях. Блестящая красная капля набухла и упа­ла гулко в ведро с соленым вином. Зеркало теперь отражало мир в темных, винно-красных тонах, но этот эффект бледнел при виде окруженной двумя кольцами пентаграммы, вытравленной с ошеломляющим, ослепительным совершенством. Она была невероятно красива, сверкая бесчисленными гранями, ловя и отражая свет в оттенках багрянца и серебра.

-Это сделала я? - спросила я, пораженная, и подняла глаза.

И побледнела. Кери пристально смотрела на меня, сложив руки на коленях, а Дженкс сидел у нее на плече. Она не то что­бы была испугана, но обеспокоена, очень обеспокоена. Я по­вела плечами, чувствуя легкую связь между разумом и аурой, которой раньше не было. Или я не чувствовала, а теперь стала лучше воспринимать.

-Усиливается у меня? - спросила я, встревоженная от­сутствием ответа от Кери.

-Что усиливается? - спросила она, и крылья Дженкса сли­лись в круг, сдувая в сторону прядь ее волос.

Я посмотрела на ведро с соленым вином - не очень помня, как наливала вино на зеркало, - потом отложила зеркало на стол. Мои пальцы больше не касались стекла, но все равно я его еще ощущала.

-Ну, чувство связи? - пояснила я неловко.

-Ты чувствуешь связь? - пискнул Дженкс, и Кери махнула на него рукой, прося замолчать. Брови ее сдвинулись в раздумье.

-А не должна? - спросила я, вытирая руки салфеткой, и Кери отвернулась.

- Не знаю, - сказала она тихо, явно думая о чем-то дру­гом. - Ал мне не говорил.

Я начала приходить в себя. Дженкс выступил вперед, а я продолжала вытирать руки, стряхивая влагу.

- Нормально? - спросил он, и я кивнула, отбросила салфетку и вытянула ноги, чтобы положить одну на другую. Положила зеркало на колени. Ощущение было как в школе, будто играешь со спиритической планшеткой у кого-нибудь дома в подвале.

- Нормально, - ответила я, стараясь не обращать внима­ния на то, что сделанный мною хрустальный узор красив абсо­лютной красотой. - Давай закончим, хочу сегодня иметь воз­можность поспать.

Кери шевельнулась, привлекая мое внимание. Треугольное лицо казалось опустошенным и словно испуганным.

-Вот что, Рэйчел, - сказала она неуверенно, вставая. - Ты не будешь против, если мы подождем? Всего лишь до завтра?

Боже мой, я что-то напутала!

-А что я такого сделала? - выпалила я, краснея.

- Ничего, - поспешно ответила она, протягивая ко мне руку, но не касаясь. - Ты сделала все правильно. Но ты только что изменила свою ауру, и надо, наверное, выждать полный солнечный цикл, чтобы она устоялась перед первой пробой. Пробой круга вызова, я хочу сказать.

Я посмотрела на зеркало, потом на нее. По лицу Кери ничего нельзя было прочесть. Она скрывала эмоции, а это она очень хорошо умела. Я что-то сделала неверно, и она теперь злится. Она не ожидала, что моя аура соскользнет целиком, а это случилось.

-Ч-черт, - выругалась я с отвращением. - Я что-то напутала?

Она покачала головой, но стала собирать свое имущество.

-Ты все сделала правильно. Мне пора, я должна кое-что проверить.

Я поспешила встать, толкнув стол и чуть не разлив свой бокал с белым вином, когда положила зеркало на стол.

- Кери, в следующий раз я сделаю лучше. Нет, честно, у меня уже получается. Ты мне так помогла, - заговорила я, но она отстранилась от моего прикосновения, сделав вид, что на­клонилась за шлепанцами. Я застыла в страхе - она не хочет, чтобы я к ней притрагивалась?

- Что я натворила?

Она медленно остановилась, все еще не глядя на меня. Дженкс висел между нами в воздухе, с улицы доносились дружеские возгласы прощающихся соседей и гудки клаксонов.

-Ничего, - ответила она. - Уверена, что твоя аура вылилась только потому, что вызывала твоя кровь, а не кровь другого демона, как было у меня, когда я подключилась к его линии, что­бы отвечать на вызовы вместо него. Перед тем, как использовать

новое проклятие, нужно дать твоей ауре укорениться как следу­ет, только и всего. Не меньше суток. Так что завтра вечером.

Я ощутила тревогу Дженкса - он тоже услышал в ее голосе вранье. Либо она на ходу придумывает причину, почему выплеснулась моя аура, либо она лжет насчет необходимости ждать для вызова Миниаса. Первая возможность пугала меня до судорог, а вторая просто сбивала с толку. Она не хочет ко мне прикасаться?

Она повернулась уходить, и я глянула на круг вызова, такой красивый и безобидный на вид у меня на кофейном столике. В нем отражался мир, окрашенный в темно-винный цвет.

-Кери, постой. Что, если он сегодня сам появится?

Она остановилась, склонила голову и вернулась назад. Протянув руку над средней фигурой и раздвинув пальцы, она что-то пробормотала по-латыни.

-Вот, - сказала она, поглядев на меня неуверенно. - Я повесила на него знак ."не беспокоить". Его действие кончится на рассвете. - Это было необходимо, - сказала она, будто сама себя убеждая, но когда я согласно кивнула, ее лицо выразило что-то вроде страха.

- Спасибо тебе, Кери, - сказала я недоуменно, и она выс­кользнула в дверь, беззвучно закрыв ее за собой. Я услышала, как шлепают ее бегущие ноги по мокрой мостовой, потом ста­ло тихо. Тогда я повернулась к Дженксу, который так и висел на месте. - Что все это значит?

- Может, она не хочет признаваться, что не знает, почему убежала твоя аура, - предположил он, опускаясь ко мне на ко­лено, когда я села на диван и сдвинула все барахло на край сто­ла. - Или не может себе простить, что чуть не оставила тебя без ауры вне круга. - Он поколебался и добавил: - И она не обняла тебя на прощание.

Я потянулась к бокалу, отпила глоток, ощущая, как под­нимается покалывание в моей окрашенной вином ауре, чуть ли не в ответ на то вино, что я только что выпила. Потом это ощущение постепенно исчезло. Вспомнилось, как Кери уб­рала круг, ощущение резонирующего колокола во мне, когда я вызвала проклятие. Ощущение добра. Удовлетворения. Это же хорошо?

-Знаешь, Дженкс, - сказала я устало, - вот если бы мне кто-нибудь рассказал, что это за чертовщина...

Глава седьмая

Послеполуденное солнце грело мне плечи - голые, если не считать бретелек от топа. Ночью был дождь, смягчивший зем­лю, и влажный жар парил на дюйм над потревоженной землей, и это было приятно. Я воспользовалась случаем поухаживать за тисовым кустом в надежде, что смогу сделать зелье забвения, если снова появится Тритон. Все, что мне нужно сейчас - это ферментированный выжатый сок сирени. Изготавливать чары забвения закон не запрещает, нельзя только их применять, но если я применю их против демона, кто меня осудит?

Тихий стук срезанной ветки, упавшей в маленький котел для зелий, был достаточно отчетлив, и я, обратив лицо к земле, встала на колени перед надгробием, из которого вырос тис, и осторожно просунула руку меж ветвей, обрезая те, что росли к середине растения.

Вчерашняя реакция Кери на мою убежавшую ауру очень мне не нравилась, но теплое солнышко радовало и бодрило. Может быть, я установила крепкую связь с безвременьем, но ведь ни­чего не изменилось. И Кери права, мне нужен способ, чтобы Миниас мог связаться со мной, не появляясь. Так безопаснее. И легче.