– Нет, сержант! – поддержали южанина остальные.
– Что ж, возможно, вы не дети свинопасов. Однако я назначил старшего и приказал – не попросил, а ПРИКАЗАЛ – слушаться его. Так было?
– Да, сержант! – Теперь ученики отреагировали сразу.
– Тогда почему вы посмели не слушаться его? – Сержант леденящим душу взглядом оглядел задрожавшую от страха шеренгу и бросил один короткий взгляд на стоявших в стороне парней. Этого взгляда Хельгу хватило, чтобы пожелать оказаться как можно дальше отсюда. Хоть в Северном Обрыве.
– Возможно, вы вообразили, что лучше меня знаете, кому быть старшим и кого следует слушаться. В таком случае, видимо, каждый из вас полагает, что умнее меня. Но тот, кто рожден в благородной семье, не может так думать. Потому что он должен знать, что означает "глава семьи". А я – ваш глава здесь. И это очевидно для благородных. Но вы решили по-другому, не так ли? Знаете, кто так думает? Только бастарды, у которых низкая кровь перемешана с высокой. Позор своих семей и Домов.
"Птенцы" молчали. Слова ротного били наотмашь, заставляя бледнеть и краснеть. Парни сжимали кулаки и скрипели зубами, но в ответ ничего не могли сказать. Они действительно ослушались Вальди Хрульга.
– Более того, посмев ослушаться моего первого приказа, вы снова все испортили. Вы должны были собраться и выйти во двор в течение двух минут. Почему же только некоторые из вас успели это сделать, а не все? Почему вы снова нарушили ПРИКАЗ? Неужели передо мной те, кто не может сравниться даже с бастардами? Неужели вы хуже, чем они? Видимо, все-таки кровь свинопасов в вас есть. Только вы этого не знаете. Может, мне всех вас выгнать и вместо вас набрать других детей свинопасов? Может, от них будет больше толку, чем от вас?
Шумят двигатели "валькирий". Переговариваются наставники. Молчат "птенцы". Им страшно. Никто из них не ожидал увидеть ротного в таком грозном виде.
– Впрочем, доля вины за ваше непослушание лежит не только на вас. Старший Гривар Скульдссон!
Улыбающийся Гривар подошел к ротному. Однако его улыбка моментально померкла.
– Старший Гривар Скульдссон! – Вальди смерил его тяжелым взглядом. – Вы не сумели справиться с возложенной на вас задачей. Вы были назначены старшим роты, однако не выполнили ваши обязанности. За это вы будете наказаны.
– Но я…
– Старший роты, вы решили, что имеете право перебивать своего ротного? – Вальди посмотрел на Гривара таким взглядом, что тот побледнел. – Вы лишаетесь звания старшего, а также в течение недели вам запрещено посещать занятия. Вам понятно наказание, Гривар Скульдссон?
– Да, сержант! – заорал "птенец", с трудом сдерживая слезы. Он точно не ожидал, что его карьерный взлет закончится подобным падением.
– Вы можете присоединиться к уложившимся в отведенное время, Гривар Скульдссон. А вы, – Хрульг снова обратил свое внимание на шеренгу "птенцов", расслабившихся, когда ротный наказал Гривара, – на кулаки. Сто отжиманий.
Видя, что не все ученики быстро реагируют на приказ, пребывая в шоке, ротный вновь гаркнул:
– Живо! Сто отжиманий! Кто не справится – останется без обеда!
– Ничего себе, – прошептал Фридмунд. – А старина Вальди суров…
– Интересно, какое наказание он для нас придумал, – тихо отозвался Хельг.
Но Хрульг не обращал на их группу никакого внимания, прохаживаясь между отжимающимися парнями. Лис помрачнел. С одной стороны, это могло означать, что ротный не собирается их наказывать. А вот с другой, с худшей стороны, – что Хрульг придумал что-нибудь на потом, и это "потом" наступит в самый неподходящий момент…
Из корпуса по одной стали выходить одетые в форму девчонки, все как одна стриженные. С трудом сумев найти свободное место во дворе и выстроиться в три шеренги, курсантки с удивлением смотрели на отжимавшихся парней и посмеивались. Впрочем, смешки сразу прекратились, стоило появиться Сигрид Кнутсдоттир.
Ротные поприветствовали друг друга, приложив правый кулак к левой стороне груди, а затем коснувшись кончиками указательного и среднего пальцев руки правого виска. Официальное военное приветствие – "С верой в сердце и со служением в разуме".
– Утро доброе, сержант. – Кнутсдоттир брезгливо посмотрела на отжимающихся парней. Часть из них, не сумев перевалить и за второй десяток, уже с трудом дышала, пытаясь тем не менее продолжать. – Что это за мартышки мешают моим девочкам построиться по всем правилам?
– Прошу прощения, сержант, но перед отправлением я должен был объяснить этим, как вы изволили выразиться, мартышкам, что такое дисциплина.
– Понятно. – Сигрид взглядом голодной акулы скользнула по стоявшим курсантам. – Сержант, а эти мартышки почему не отжимаются?
– Эти мартышки провинились меньше, сержант. – Хрульг улыбнулся. – Впрочем, я приготовил для них специальное наказание.
– Вот ведь… – не сдержался Фридмунд. И испуганно спрятался за спину Свальда, потому что ротный посмотрел в их сторону.
– Сержант Хрульг, позвольте вам напомнить, что до начала испытания осталось мало времени. – Наставник Ингиред подошел к ротным неторопливо, специально сделав крюк, чтобы идти среди отжимающихся. Некоторым парням он наступал на руки, некоторых толкал. Хрульг видел это, но не сделал ничего, чтобы помешать ему. – Пора уже грузить "птенчиков".
– Еще немного, – сказал Вальди. – Они должны запомнить урок.
– Я продолжу его на своем занятии, если позволите, сержант. – Разглядывающий учеников Ингиред увидел Хельга и ощерился. – У меня есть пара задумок для наших новых ученичков.
– Будьте с ними поаккуратнее, наставник. – Сигрид усмехнулась. – Не стоит отправлять останки на родину в первые же дни.
– Кто не выдержит – сам виноват, что сунулся в академию неготовым к учебе. – Наставник хохотнул. – Если обидится, пусть жалуется на меня Всеотцу!
Рунольв тихо охнул. Курсанты вокруг Арджа побледнели. Вздрогнул даже Свальд.
Хельг стиснул кулаки. Они так говорят специально! Не может быть, чтобы отпрысков благородных семей здесь калечили до смерти! Горние Дома просто не пустили бы сюда своих детей!
– Так, я думаю, что с них довольно. – Вальди посмотрел на "птенцов", которые почти все валялись на брусчатке и тяжело дышали. Лишь некоторые еще пытались отжиматься. – Хотя подождите…
"Вот это да… – Хельг против воли не смог сдержать восхищения. – Ну дает!"
– Благородный Дрона… – восторженно прошептал Ардж за спиной Хельга. Он благоговейно пожирал взглядом одинокую фигуру среди распластавшихся тел, которая продолжала с легкостью отжиматься.
Дрона из рода Махавидья даже не вспотел.
Ротный неторопливо подошел к южанину.
– Сколько раз ты отжался, курсант?
– Семьдесят восемь, сержант, – не прекращая занятия, ответил Дрона.
– Неплохо. Однако пора прекратить.
– Я не могу, сержант.
– Почему?
– Я еще не понес до конца заслуженного наказания, сержант. Я опоздал. Я виноват.
– А если я прикажу тебе остановиться?
– Это будет нечестно, сержант.
– Курсант, что здесь честно, а что нечестно – решаю я. Тебе понятно?
– Да, сержант. Позволите спросить вас, сержант?
– Спрашивай.
– Скажите, сержант, будет ли честно покинуть поле боя воину, если он может победить, но ему приказывают вернуться?
– Если это спасет жизнь воину – да.
– Это опозорит его, сержант.
– Это позволит ему жить и служить своей стране, курсант.
– Зачем стране боец, который выжил, но не победил, сержант?
– Чтобы он мог выжить и победить в следующий раз, курсант.
– Спасибо за ответы, сержант. – Дрона остановился и одним грациозным движением поднялся. – Сто раз, сержант.
Хрульг недоуменно посмотрел на парня, а потом расплылся в улыбке. На мгновение он стал похож на доброго старину Вальди, рассказывавшего очередную легенду о Смутных временах.
– Ах ты, паршивец! – ротный снова стал строгим. – Отвлек меня, значит. Тогда слушай мой следующий приказ: собери всех этих макак и сделай из них подобие строя в три шеренги.
– Да, сержант. Позволите поправить вас, сержант?
– Поправить? Меня? Ну, попробуй.
– Это не макаки, сержант. Это – мартышки.
Хрульг снова быстро улыбнулся.
– Ладно, курсант. Сделай из этих мартышек строй. Ты назначаешься старшим роты.
– Слушаюсь, сержант!
– Только вон тех, которые стоят, построй в отдельную шеренгу.
– Слушаюсь, сержант!
– Как тебя зовут, курсант?
– Дрона Махавидья, сержант.
– Род Махавидья, значит… – Хрульг ухмыльнулся. – Ну, тогда, думаю, ты будешь хорошим старшим.
– Я постараюсь, сержант!
Когда Дрона выстраивал их группу в шеренгу, он обратился к задергавшемуся Рунольву:
– Я приношу свои извинения, первый великий боец, но нынешние обстоятельства заставляют меня отказаться от участия в поединке, который я назначил тебе. Возможно, мы будем заняты сегодня весь день, и нашей судьбоносной схватке не суждено состояться. Простишь ли ты меня?
– Да… я… – пискнул Рунольв. – Может… вообще не надо?..
– Я понимаю твое огорчение и разочарование, но с тобой мой договор был закреплен раньше, нежели со вторым великим бойцом. – И Дрона, к удивлению Свальда, поклонился ему. – Поэтому, я сначала исполню свое обещание сразиться с тобой.
– Я… – попытался что-то сказать Хаймссон, но Дрона уже ушел к позвавшему южанина Хрульгу.
– О чем он говорил? – нарушил свое молчание Свальд.
– Он хочет с тобой драться, – сказал Лис. – Он знает, что ты из Дома Огня, и хочет доказать первенство Дома Небес.
Свальд смерил взглядом Хельга и отвернулся. Поверил он или нет, но ему никто так и не успел рассказать, что случилось вчера днем в комнате. Ротный подошел к строю и закричал:
– К "Колесницам" бегом марш!!!
Слегка оглушенные, парни побежали к "валькириям". Сзади спешили девочки. Затем была погрузка. В грузовой отсек каждой из "Колесниц" пустили по тридцать шесть "птенцов", но так как количество парней и девчонок было неравным, то в одну "валькирию" загрузилась смешанная группа. Все, кому Вальди Хрульг пообещал специальное наказание, оказались в ней. Девчонки держались особняком, тихо переговариваясь и восхищенно пялясь на Дрону, который также летел на этой "Колеснице". Особенно приковывали их взгляды черно-белые волосы южанина. Хельгу даже слегка стало завидно. Дрона в одних брюках и ботинках умудрялся выглядеть еще лучше, чем Ардж в мундире. О Хельге, Катайре и Фридмунде с Рунольвом, наконец-то одевшихся полностью, даже говорить не приходилось: в присутствии Дроны они и в форме казались пустым местом.
Дом Небес. Второй Горний Дом после Дома Солнца. Его риг-ярл имеет право оспаривать слово конунга, а его майноры – повелевать вассалами Дольних Домов. Такое исключительное право Дом Небес получил за то, что первым из благородных семей юга объединился с пришедшим из Вастхайма Сыном Солнца. А семья Махавидья являлась риг-ярлами Дома уже несколько поколений, находясь так высоко во власти, что выше их была только семья конунга. И от Дроны словно исходили волны этой власти, завораживающие тех, кто был рядом. Хельг хотел эти волны себе.
"Ты будешь мой, Дрона, – думал он, наблюдая, как майнор рода Махавидья рассаживает "птенцов" по скамьям вдоль стен грузового отсека. – Ты и твоя власть – вы будете моими. Вы очень пригодитесь для достижения моей цели…"
Лишь где-то на краю сознания маячила подлая мыслишка, как бы не обломать зубы о Махавидью. Парень хорош, очень хорош. Физически превосходит Свальда по многим параметрам. И не только Свальда. Вот он, Лис, уж точно не смог бы сто раз отжаться. Одна надежда: кажется, Дрона не особо умен…
Вздрогнув, "валькирия" начала подъем. Иллюминаторы находились высоко, до них нельзя было дотянуться, даже встав на скамейку. Это сразу после взлета проверил Фридмунд, который после десятка неудачных попыток попросил Свальда подставить плечи. Свальд так посмотрел на него, что Фридмунд тихонько сел на свое место и притворился спящим.
Летели они недолго, даже не успели закончить разговор, тему которого поднял Рунольв, а подхватили неожиданно Ардж и несколько девчонок. Тема эта была: "Куда нас везут?"
Хаймссон предположил, что на Маркланд, ведь вчера наставник Валдир говорил об испытаниях, и сегодня наставник Ингиред упомянул о них. Его поддержали Катайр и Ардж.
Свальд сказал, что их везут на Бьёрсфордор, но ничем не аргументировал свою точку зрения и даже не отстаивал ее. Просто сказал и продолжил молчать. Свальда активно поддержал Фридмунд и многозначительно стал поглядывать на его плечи.
Одна из девчонок, бхатка Лакшми Сингх, сказала, что, может, их везут на какую-то площадку тренироваться. И тут же поинтересовалась у Дроны, согласен ли он с ее мнением, откуда он родом, есть ли у него братья и сестры и что ему нравится. Ее поддержали почти все остальные девчонки. Разговор, таким образом, плавно сместился с изначальной темы на личность Дроны. Что, впрочем, было вполне ожидаемо.
Хельг сказал, что испытание не связано ни с Маркландом, ни с Бьёрсфордором и что оно вообще может быть не связано с основной учебой. Его поддержала молчаливая и неприметная ниронка, просто подняв руку, когда он спросил, кто думает так же.
Версию Фридмунда, что их везут обратно в Йелленвик, слегка изменил Катайр, уточнив, что они летят в Йелленвик только для того, чтобы всем набором попрощаться с Фридмундом. Кнультссон надулся и снова принялся поддерживать точку зрения Свальда.
А затем все почувствовали легкий крен, и разговоры прекратились.
"Колесница" снижалась.
Альдис Суртсдоттир
Внутри "валькирии" было тесно и шумно. Сиденье слегка вибрировало, в воздухе стоял запах горячего металла. Несмотря на шум, девочки разбились на кучки и трепались, обсуждая необычную ситуацию и недавний позор мальчишек. Несколько свандок и гальток рядом с Альдис шумно восхищались мускулатурой Дроны.
Томико, Риоко и Нанами шептались в углу с двумя южанками. Девушка старалась не смотреть в их сторону, но временами ловила на себе косые взгляды. Все время казалось, что соседки сплетничают о ней, и это было неприятно.
После вчерашней стычки они не разговаривали. Все часы от обеда до ужина сержант целенаправленно отрабатывала с подопечными армейские команды и построения. К концу у них даже начало что-то получаться.
Уже перед ужином к роте присоединилась Кейко Нода, и с ее подачи Сигрид заставила каждую курсантку продемонстрировать свои умения в области безоружного боя. Благодаря этому Альдис смогла получить представление о возможностях своих соседок. С тайным удовлетворением она отметила, что одолеет без оружия почти любую сокурсницу.
Это было неудивительно. Безоружный бой как искусство развивался только на Востоке и Юге. Но бхаты почитали свое боевое искусство, ваджра-мушти, занятием исключительно мужским, а чжанок и ниронок на курсе было немного. Гальты и сванды предпочитали калечить ближних с помощью подручных предметов и зачастую даже не задумывались о том, чтобы превратить в оружие собственное тело.
Соседки Альдис тоже оказались не на высоте. Риоко не учили кэмпо вовсе. Томико и Нанами нахватались чего-то по верхам, но у них не было понимания, что и зачем они делают. Девушки механически повторяли заученные движения, но терялись при малейшем отходе от привычного шаблона боя. Альдис справилась бы с любой из них, а может, и со всеми тремя одновременно.
Да, такой учитель, как Такаси, – это редкость. Но и Альдис молодец. Она взяла все, что он мог дать за эти шесть месяцев, и не потратила даром ни единого дня.
Если бы не Хитоми, правление Горнего Дома Томико закончилось бы, не начавшись.
Правая рука до сих пор слегка ныла в локте, и это внушало беспокойство. Альдис очень надеялась, что последствия драки удастся скрыть. Вчера из-за боли при резких движениях она двигалась медленнее, чем обычно, и была неуклюжа. Кажется, наставница Нода заметила, что она слишком бережет правую руку, но ничего не сказала. Возможно, драки между сокурсницами считаются здесь нормой. Хорошо, если так, можно будет не бояться пойти в медпункт после очередной стычки.
В том, что эта драка не последняя, Альдис была уверена.
Вчера вечером они все были измотаны до предела. После ужина Сигрид отпустила роту, но к тому моменту все девчонки мечтали только о постели. Даже Томико никак не отреагировала на появление непокорной дочери эрла в комнате. Сегодня с утра времени тем более не было. Но Томико не оставит Альдис в покое.
От этого на душе делалось особенно пакостно.
Хельг Гудиссон
Вокруг свистел ветер, рожденный приземлением третьей "Колесницы". Воздушные духи ярились, стремились сбить с ног или хотя бы проникнуть под одежду и пробрать холодом. Хельг, плотнее закутавшись в плащ, огляделся.
– Хитоми! – крикнули со стороны "валькирии", опустившейся чуть левее "Колесницы" Хельга. – Мы здесь, иди сюда, быстрее!
Молчаливая ниронка тенью скользнула рядом и легко, точно подхваченная ветром пушинка, побежала к позвавшей ее соотечественнице. Эта Хитоми была такой маленькой и хрупкой, что просто не верилось, что ей пятнадцать лет. Встреть ее на улице, больше двенадцати не дашь.
Стоп.
Хитоми.
Когда девчонок распределяли по "валькириям", вспомнил Хельг, кто-то упомянул имя Хитоми Ода́. И если это род Ода, о котором он думает, то девчонку нельзя выпускать из виду. Еще на "Морском змее" Лис слышал, что среди поступивших в академию в этом году детей есть майнор этого рода, но тогда он так и не смог его отыскать.
Неужели эта хрупкая девочка, которая выглядит лет на двенадцать, является отпрыском одного из всесильных кланов Десяти островов? Клана, могущественнее которого только Дом Белой Хризантемы – и то лишь потому, что Ода еще с давних времен служат семьи Накамура, которая сейчас являлась риг-ярлами Дома. Сила Ода могла позволить клану самому стать хозяином большинства островов ниронцев. Но честь для Ода была дороже власти. Однако семья Накамура не щадила верный клан, когда Мидгард пришел на восток. И, пока Ранглейв Сигурдссон не разгромил основные силы Ода, нынешние риг-ярлы Дома Белой Хризантемы вообще не сражались.
Значит, Хитоми Ода. И она поддержала его мнение в "Колеснице". Это хорошо. Особенно хорошо потому, что слова Хельга подтвердились.
Вокруг простиралась огромная посадочная площадка, размещенная посреди горы. Той самой, которую наставник Валдир во время обзорной лекции назвал Одиночество. "Птенцы" не покинули Виндерхейм, просто поднялись выше к небу.
Хельгу вспомнилась легенда, рассказанная однажды Стейнмодом. Легенда о живущем на одном из северных островов племени, в котором принято было сбрасывать хилых и больных младенцев со скалы в море. Племя верило, что однажды боги морей не заберут ребенка, а вернут его на сушу здоровым и сильным, и станет он великим героем, и завоюет все острова Садхебейла. Интересно, "птенцов" тоже собираются сбросить со скалы? Метафорически выражаясь, конечно.
– Хельг! – позвал Катайр.
Вальди Хрульг лично выстраивал в шеренгу тех, кто успел вовремя выйти во двор. "Может, нам стоило попытать счастья с отжиманиями?" – невесело подумал Лис и поспешил к группе.