– Четыре, больше не дам. Мы далеко от других селений, будь неладно это болото. С каждым годом все больше земли под воду уходит. Глядишь, и нам скоро придется с нажитого места сниматься и дальше в лес уходить, чтобы не утопнуть. Оттого и на ярмарки не каждый год ездим, да и кузнеца тебе лучше другого поискать. Наш только косы точит и коня подковать может, а по оружию и кольчугам он не очень. Зато одежку тебе справим. У меня жена знаешь какая мастерица.
Славий с умным видом кивал и довольно улыбался, словно мужик угадал все его тайные желания. Довольные друг другом, обе стороны торга ударили по рукам.
– Бать, я коров домой сведу. То–то мамка обрадуется.
Словно из–под земли рядом с Лиссой вырос Митька и, подпрыгивая от радости, принялся вязать ей на шею веревку. Другой конец парнишка повязал на шею Ане и поволок подруг в лес.
– Му–у–у! – Лисса оглянулась на Славия, пока ее не увели, но воевода к тому времени свалил свои воинские пожитки под кустом у кромки леса и взялся за косу, оставленную Митяем.
– Раз парнишку отослали, я за него буду, ночлег и ужин отработаю, ты как, Хавроний, принимаешь замену?
Хавроний от великой радости (как же, и скотинку приобрел, и завтра не надо будет на луг возвращаться), радостно закивал в знак согласия. Славий хоть и военный, но мужик сильный, втрое больше сына накосит, вот повезло–то. А еды для хорошего человека не жалко, тем более, оставшись ночевать в деревне, он будет вынужден утром по дворам скупать все необходимое для дальнего пути. Видно же, человек нездешний и надолго не задержится. Вот деньги обратно и вернутся.
Эти мысли были буквально написаны на довольном лице ушлого мужика. Славий тоже это понимал, как и остальные, уже придумывающие, что бы такого полезного продать, чтобы златени Хаврония прикарманить.
– Анька, я не поняла. Мы что, крайние оказались?
– Выходит, что так. Главное, чтобы деревенские не узнали, как их надуть собираются, а то живо насадят нас на вилы. Так что прикидываемся приличными телками и не мычим, пока Славий не явится.
– А я что? Я ничего. – Лисса и не думала возмущаться. Тем более она понятия не имела, как обратно расколдовываться. С ее везением получится как в той песне Аллы Пугачевой. Вместо подруги – розовая коза в полоску, у которой из пятой точки торчит рогатая нога. Привидится же такое, тьфу–тьфу, чтобы мимо пролетело, а то Аня ее точно убьет, труп утопит в болоте и скажет, что так и было.
– Пошла, пошла милая.
Уй! Больно! Лисса лягнула копытом и только потом оглянулась на мальчишку, вздумавшего огреть ее хворостиной. Нет, ну что за наглость! Можно подумать, у нее шкура казенная.
Мальчишка ловко увернулся, обежал кругом и потянул за веревку.
– Пошли–пошли! Чего встали?
Они с Аней и пошли. А что делать? Такова коровья доля. Прикинувшись, что совершенно не понимают человеческой речи, подруги нагло игнорировали попытки подростка заставить их идти быстрее и останавливались через каждые десять шагов, чтобы полакомиться малиной вместе с листьями и ветками.
Митька, поняв, что быстрее они идти не будут, сдался и стал вместе с ними объедать малину.
– А что? Домой приду, мамка сразу приставит к другой работе, – бубнил он с набитым ртом.
Лисса скосила глаз на паренька. Интересно, он сам–то понимает, что говорит с коровами или это для него в порядке вещей? Видимо, единственный ребенок в семье, раз ему побеседовать не с кем.
Самого мальчишку это ничуть не волновало. Аню тоже, так как она, найдя недалеко от тропы поляну с грибами, принялась их увлеченно поедать.
– Они хоть не ядовитые? – Лисса с сомнением принюхалась. Для нее все грибы были одинаковые, потому что видела она их только в банке в магазине, а пробовать и вовсе не пробовала. Стипендия хоть и резиновая, но не до такой степени, а грибы для студента не являются продуктом первой необходимости, есть вещи поважнее и посытнее. Например, то же сало.
– Подберезовики. Ум… вкусно!
– Ух ты! Сколько их тут. Умница, Рябушка, целую грибницу нашла.
Митька стянул рубашку, соорудил из нее что–то наподобие мешка и принялся собирать грибы.
Аня на Рябушку только фыркнула. Лисса мысленно усмехнулась. Разношерстная компания в два счета съела–собрала все грибы.
– Вот мама обрадуется. Пирогов напечет, а может, на зиму засушит. – Мальчишка мечтательно прикрыл глаза, и Лисса сразу вспомнила полуголодное детство в детдоме. Помнится, ей тоже все время хотелось есть. Не оттого, что их плохо кормили, никто детей голодом не морил, просто еда была строго диетической, а то мало ли у кого какая аллергия. И все время хотелось чего–нибудь вкусненького, например тех же пирогов с грибами.
Митька тем временем взвалил на плечо рубаху и, продравшись через кусты, вышел обратно на тропу.
Сытые коровы тихонько брели за ним через густой лес, пока тропка не окончилась тупиком, упиравшимся в два стоящих в густых зарослях можжевельника деревянных столба, которые сверху донизу были покрыты затейливой резьбой.
– Не нравится мне это! – Аня подошла посмотреть поближе и вдруг исчезла.
– Му–у–у! Аня! – завопила Лисса от испуга.
– Иди–иди, уже почти дома.
И Митька, паршивец малолетний, так ее огрел, что Лисса невольно влетела меж столбов…
На миг в глазах померкло, а когда прояснилось, оказалось, что она стоит прямо у колодца посреди деревни рядом с растерянно глядящей по сторонам Аней. За их спинами возвышались два точно таких же столба, что были на дороге, только надписи на них другие.
При их появлении два мужика вскинули луки с наложенными на них стрелами.
– Стой, кто идет!
– Это я, Митька! Дядя Сева, не узнали?
Мальчишка вышел из переливающегося воздушного марева между столбами, улыбаясь бдительным стражам.
Узнав мальчишку, мужики с облегчением опустили луки и подошли ближе.
– Откуда коров привел?
– Батя у вояки выторговал, он на наш луг забрел. Какой–то господин с ним скотиной расплатился, а зачем она ему в дальнюю дорогу? Вот и продал. Золото нужнее будет.
– А где сам этот бродяга?
– Так на лугу остался, бате с покосом подсобить. Они вечером придут все вместе.
– Хм. – Мужик подвинулся, давая пройти подростку.
– Аня, что это было? Только не говори, что эти деревенские вот так запросто телепортируются через пол–леса, чтобы траву косить.
Лисса шла за мальчишкой, при этом стараясь держаться поближе к Ане. Та вертела головой по сторонам, пребывая в таком же недоумении.
– Чтоб мне лопнуть, если я понимаю, что здесь происходит, но ты права, Лисска, это стационарный телепорт. Я ведь еще на лугу удивилась, откуда там люди взялись, я пока вас с воздуха искала, на десятки верст вокруг не видела ни одной деревни. Это ты виновата.
– Я? – искренне удивилась Лисса.
– Ты, ты. И не препирайся. Не преврати ты нас в коров, я бы сразу сообразила, что что–то тут нечисто.
Лисса решила промолчать, понимая, что этот случай будет ей аукаться еще очень долго. Аня забывчивостью не страдала и никогда не упускала возможности помянуть былое, так что лучше помолчим и подумаем, как выпутываться будем. Ведь сбежать из хорошо охраняемого поселения будет не так просто, а в невесты к местному быку она не напрашивалась, так что лучше ей смотреть в оба да запоминать дорогу. Хотя что тут запоминать? Вся деревня была построена по кругу. Пять домов по центру, с обнесенными плетнем фруктовыми садами. За ними еще дома с не менее обширными владениями, которые разделяет лишь кольцо дорог. А две прямые дороги пересекаются крест–накрест в центре.
– Как думаешь, деревня обнесена забором?
– Сто процентов, – подтвердила ее догадку Аня, и Лисса приуныла. Надежда по–тихому смыться в лес, если не удастся себя расколдовать, помахала копытом и ускакала в неизвестном направлении. Теперь, чтобы не обзавестись теленочком уже в следующем году, придется постигать ускоренный курс местного колдовства методом научного тыка. В смысле авось что–нибудь да наколдуем.
Тем временем Митя привел их к забору из гладких досок, налег на огромные ворота, с натугой распахнул и загнал коров на уютный двор возле трехэтажного деревянного дома.
Услышав шум, на крыльцо вышла высокая стройная и удивительно красивая женщина. Так вот в кого пошел Митька! Те же соломенные волосы и тот же шальной взгляд, не утративший внутреннего света, присущего всем детям. С ясной улыбкой хозяйка взирала на сына, пытающегося поставить ворота на место одной рукой, а другой удерживая мешок с грибами. Да еще и следил за Аней с Лиссой, чтобы не убежали.
– Оставь, потом закроешь. – Женщина сбежала по ступеням и, ласково взъерошив нечесаную шевелюру сына, глянула на коров.
Лисса застыла. До сих пор ей не доводилось встречать таких женщин. В том мире, откуда она пришла, они были тусклые и бесцветные по сравнению со столь яркой красотой. Неудивительно, что некоторым требовались тонны косметики, чтобы вернуть хотя бы часть этого блеска. Причем, если судить по внешним данным, в матери Митяя не было ничего необычного, и в то же время она отличалась от женщин Земли, как яркая комета от тусклой пятнадцативаттной лампы, которую вкручивают в ночники, чтобы глаза не слепило.
"Интересно, а как бы я смотрелась рядом с ней, если бы была девушкой, а не коровой?" – Нет, лучше о таком не думать. Только теперь Лисса поняла, почему, обладая более утонченной красотой, чем Аня, она никогда не могла привлечь внимание понравившегося парня. Все они влюблялись в Аню, причем это происходило раз за разом, пока Лисса не уверилась в том, что из них двоих Аня красивая, а она умная. Выходит, парней привлекала не внешность подруги, а отголоски той силы, что ей удалось сохранить за двадцать лет жизни в ее мире.
– Митя, кого ты к нам привел?
Лисса вдруг осознала, что женщина рассматривает их с Анютой с не меньшим интересом, чем они ее.
– Батя купил… – Мальчишка пересказал матери ту же историю, что стражникам у портала.
Женщина слушала его внимательно, держа за плечо, при этом не сводя с коров глаз, от этого Лисса почувствовала себя очень и очень неуютно. Скосив глаза на Аню, она заметила, что подруга тоже нервничает, переступает с ноги на ногу, мнется и словно ненароком отходит все дальше от матери Митяя, а женщина старательно делает вид, что не замечает странного поведения коровы.
Дослушав рассказ сына, хозяйка дома еще раз улыбнулась.
– Вот и ладно. Отведи их в хлев. А что ты с рубахой сотворил? Я же ее только вчера стирала.
– Грибы собрал. – Мальчишка неуверенно протянул матери мешок с добычей, не зная, чего ждать, похвалы или наказания.
– Молодец. За это освобождаешься от стирки.
Мальчишка сразу заулыбался, передал матери грибы и потянул коров в хлев, находившийся прямо за домом. Митяй устроил их в загоне, снял с них веревки, положил две охапки душистого сена, смотался за водой, наполнил корыто и, закрыв дверь на увесистый засов, ушел в дом помогать перебирать грибы к готовке.
Аня минут пять тупо смотрела в дощатую стену, сквозь щели в которой проникали солнечные лучи, высвечивая полосы летающей в воздухе пыли. Лисса ждала, что она скажет, чувствуя, что такая задумчивость подруги явно не к добру.
– Влипли мы, Лисска, причем по–крупному.
– Это я уже хвостом почувствовала. Видела, как она на нас смотрела? Думаешь, поняла, что мы не обычные коровы?
– Конечно, – Аня глянула на нее и опять отвернулась, будто ей было стыдно. Но за что?
– Аня? – Лисса пододвинулась поближе и легонько боднула подругу, привлекая внимание. – Ничего рассказать не хочешь?
– Думаю, она здешняя ведунья. И если порталы – ее работа, то она очень–очень сильная, не чета мне. А вот плохо это для нас или хорошо, скоро узнаем.
– Насколько скоро?
– Да прямо сейчас.
Стукнул засов, створка огромной двери без скрипа распахнулась, и в хлев вошла мать Митяя. Подошла к загону, минуту рассматривала коров внимательными глазами, пока они с Анькой дыханье затаили, а потом улыбнулась.
– И какая надобность была в телок превращаться?
– Твоя работа, ты и отвечай, – злорадно промычала Анюта, выпихивая ее вперед, для ведения переговоров.
– Как? Я же не говорю по–человечески, а она по–коровьи.
– Как хочешь, так и объясняй, только помни, сердить столь сильную ведунью не рекомендуется категорически. Последствия могут быть самыми непредсказуемыми.
Лиссе тут же представился крылатый слон с торчащей из ушей икебаной из той же памятной песни и она, изобразив на морде самое жалобное выражение, обреченно замычала, понимая, что пока не расколдуется, никакого разговора не получится.
Женщина тем временем терпеливо ждала, с интересом наблюдая за их коровьими гляделками, и тут до нее дошло.
– Спонтанное превращение?
– Му!
Ура! Хоть кто–то умный повстречался. Лисса утвердительно закивала головой, подтверждая догадку ведуньи. Женщина лишь шире улыбнулась, взмахнула руками, сказала какое–то слово – и все.
Бывшие коровы стояли посреди хлева, удивленно тараща глаза на хозяйку, довольно потирающую руки.
– И кто из вас одаренная, но не обученная? – Она перевела взгляд с Лиссы на Аню. – Ты?
Аня кивнула на подругу:
– Это у Лиссы от испуга произошел спонтанный выброс силы.
Лисса сглотнула, когда ведунья окинула ее оценивающим взглядом, ну прямо как корову, кивнула каким–то своим мыслям и пошла к выходу.
– Побудьте тут. Я принесу одежду.
Она ушла, и Аня облегченно выдохнула, усевшись на солому.
– Пока неплохо. Но, Лисска, ты не представляешь, какая невероятная удача встретить в такой глуши столь одаренную волшебницу. Вряд ли деревенские знают о ее настоящей силе.
– Нам тоже помалкивать?
– Конечно.
Лисса поежилась. Без коровьей шкуры было холодно. Да и неуютно стоять голой, вдруг кто придет? Тот же Митька, например? Хотя если их расколдовали, вряд ли мать пустит его в хлев.
Вскоре женщина вернулась с ворохом грубой домотканой одежды.
– Вот все, что нужно.
Аня первая стала одеваться. Лисса подражая ей во всем, надела нижнюю рубашку без рукавов, на тонких кружевных лямках. Поверх рубашки полагался сарафан из выбеленного льна, украшенный вышивкой по вороту и подолу. Присборенный под грудью, он был не так широк, как Лисса представляла по детским сказкам. Ходить удобно, а вот бегать вряд ли, если только не сделать в нем разреза до самого бедра. Но тогда придется рвать и рубашку. Нижнего белья не предусмотрено. Немного неудобно и снизу поддувает, но все лучше, чем ходить голой или в одной воеводиной рубашке. На ноги полагались лапти.
– Ну вот, хоть на людей стали похожи, а то прямо кикиморы болотные…
Лисса вздрогнула, уж слишком живы были воспоминания о болоте. Женщина это заметила, и взгляд ее стал серьезным.
– Я смотрю, вы побывали на болоте? Пойдемте в дом, там поговорим. Голодные, видать, заодно поможете мне с ужином, мы гостей не ждали и лишнего не готовили.
– Благодарим вас, госпожа. – Аня поклонилась ведунье, Лисса тоже торопливо согнулась в поклоне, чтобы ее не сочли неблагодарной. Женщина только отмахнулась.
– Оставьте это для высоких городов. И не надо госпожи. Зовите меня Веленой.
– Аннирель, – представилась Анюта. – Можно просто Аня.
– Василиса.
Женщина кивнула и повела их в дом.
Глава 6
В доме было тихо и тепло. Пахло свежим хлебом. В набитых сеном животах расколдованных буренок заурчало, намекая, что поесть не повредит, и не только хлеба, но и мяса или там супа, например. И вообще, это корове сено подавай, а человеку нормальная еда нужна.
Лисса прекрасно сознавала, что прежде чем их покормят, придется изрядно потрудиться, и чтобы лишний раз не думать о еде, взялась рассматривать местный интерьер. Она никогда не была поклонницей срубов, но этот дом… скорее даже не дом, а терем, был каким–то по–особому просторным, светлым и уютным. Вся мебель в нем была добротная, украшенная затейливой резьбой. Наверняка хозяин долгими зимними вечерами, когда нужно себя чем–то занять, предавался любимому ремеслу. Особенно удивили настоящие стекла в окнах. Снаружи окна закрывались плотными ставнями, защищающими зимой от холодного северного ветра. От дощатого пола, натертого воском, исходил едва ощутимый медовый аромат. А чтобы ноги не мерзли, его устилали плетеные разноцветные коврики, по которым было очень приятно ступать босыми ногами.
– Видать, давно вы тут живете. – Аня первая вступила в разговор с хозяйкой. – Дом у вас большой и, сразу видно, обжитой.
– Как замуж вышла, так и живу. – Женщина тепло улыбнулась былым воспоминаниям. – Почитай, годков двадцать будет.
Велена привела девушек на светлую кухню, выходящую окнами во двор, усадила за стол, вручила доски и ножи и поставила перед ними огромную миску, наполненную овощами, фруктами и… да–да, теми самыми грибами, что насобирал Митька. Самого мальчишки слышно не было. Видимо, женщина хотела поговорить без посторонних ушей, поэтому и придумала для сына какое–нибудь задание вне дома.
– Почему вы нас расколдовали? – Лисса вытащила из миски картошку и автоматически принялась ее чистить.
– Не думаю, что вам хотелось в шкуре телок остаться. – Женщина суетилась, укладывая дрова в огромную печь.
Лисса фыркнула:
– Конечно, нет. Кто захочет быть коровой, если человеком быть намного лучше.
– Кому как. – Велена подсела к столу и тоже взяла нож в руки. Дело сразу пошло быстрее. – Многие, наоборот, хотят зверьем навек остаться, уклоняясь от людской доли. Думают, так жить проще.
– Это выбор труса. – Девушка не заметила удивленный взгляд ведуньи и насмешливый – Анюты, так как уронила на пол недочищенную картошку и нырнула за ней под стол.
– А ты смелая, значит, будешь? – Хозяйка лукаво сощурила глаза, наблюдая, как Лисса, чтобы не чихнуть, трет нос тыльной стороной ладони. Вот так всегда: от картофельного сока жутко хочется чихать, а потом еще и все руки чешутся. Лисса сунула ладони в миску с водой, чтобы отмокали, заодно можно и помыть картошку и другие овощи. Анька вон уже справилась с грибами. Да и рядом с ведуньей выросла изрядная гора лука и моркови.
– Не то чтобы совсем смелая. Но трудностей не боюсь. – Лисса улыбнулась и поинтересовалась у Велены, что дальше делать с овощами.
– А что дальше? Резать и складывать в горшки. А потом – в печь томиться, получится замечательное рагу.
Женщина поставила на стол два довольно–таки объемистых горшка, и гостьи стали мелко крошить овощи, укладывая их слоями, пока не наполнили доверху. Велена долила воды, посолила, добавила пряные травы и, проверив печь, отставила будущее рагу в сторону – дрова еще не прогорели.
– Я мусор вынесу, скажите куда. – Аня вскочила из–за стола и начала сгребать в ведро очистки.
– Компостная куча за хлевом. Найдешь дорогу?
"Не оставляй меня с ней наедине!" – Лисса бросила на подругу жалостливый взгляд, надеясь, что Велена ничего не заметит.
"Ей надо с тобой поговорить, а я мигом вернусь. Только я тебя умоляю, не болтай лишнего, нам и так проблем хватает", – мысленно "подбодрила" Аня.