Осторожно подняв одну руку, он зажег светильник у постели, оставив пламя достаточно ярким, чтобы видеть, но вместе с тем приглушив его. Деймон надеялся, что, по крайней мере, свет не будет литься в щель под дверью и, соответственно, никто, проходящий мимо по коридору, не заметит его. Затем он огляделся, недоуменно приподняв бровь.
Это была комната юной девочки: белые комод и гардероб, белый письменный стол, украшенный маленькими розовыми цветочками, как и постель с пологом. Сияющие деревянные полы с миленькими, симпатичными ковриками.
Это было совершенно неправильно.
Он открыл все ящики комода и обнаружил там одежду, пошитую для юной девушки, однако каждое прикосновение к ней посылало по его телу разряд, напоминавший крошечную искру молнии. Постель, по которой он также пробежался рукой, вызвала схожее трепещущее ощущение. Но книги и мягкие игрушки - запах был на них только потому, что они оказались в этой комнате. Если бы хоть от одной из них исходил этот загадочный, темный аромат, Деймон, не колеблясь, унес бы ее в свою комнату, чтобы обнимать всю ночь. Наконец он вернулся к гардеробу и открыл двери.
Внутри оказалась детская одежда. Туфельки тоже предназначались для маленьких ножек. Прошло много времени с тех пор, как их надевали в последний раз, поэтому запах, оставшийся на них, тоже был едва ощутимым. Однако сам гардероб…
Деймон исследовал его медленно и тщательно, проверяя предмет за предметом. С каждой отброшенной вещью лихорадочная надежда лишь укреплялась в нем, а поиски становились все неистовее. Когда не осталось ни одного предмета, его дрожащие пальцы скользнули вдоль внутренней стенки. Осязание стало проводником для внутренних чувств.
Опустившись на колени, изможденный и подавленный разочарованием, он наклонился вперед, и его рука коснулась дальнего утла гардероба.
В тот же миг его пронзил разряд молнии. Деймону показалось, что кровь вскипела в венах.
Озадаченный, он сложил ладони чашечкой и создал маленький шарик колдовского света. Внимательно исследовав подозрительный угол, он заставил крошечный огонек исчезнуть и сел на колени, озадаченный еще сильнее, чем раньше.
Там ничего не было… и в то же время было что-то. Его физические чувства ничего не улавливали, однако внутреннее чутье утверждало, что там притаилось что-то важное…
Деймон снова потянулся к дальней стенке и вздрогнул.
По комнате внезапно разлился пронизывающий холод.
От усталости он соображал гораздо медленнее, чем обычно, - потребовалась целая минута, чтобы понять, что означал этот внезапный мороз.
- Прости меня, - наконец прошептал он, осторожно убирая руку. - Я не хотел вторгаться в твое пространство. Клянусь Камнями, что этого больше не повторится.
Дрожащими руками Деймон вернул одежду и туфли в шкаф, повесив и поставив их на свои места, в точности как до его прихода. Затем он погасил светильник и бесшумно направился к своей комнате. Оказавшись там, он выудил бутылку бренди, которая была заблаговременно спрятана в его собственном гардеробе, и сделал большой глоток.
Это какая-то бессмыслица. В общем-то Деймон мог понять, почему в маленькой библиотеке остался след ее ауры, ее ментальный запах. Однако в детской комнате? Пусть не на игрушках, но на одежде, постели, к которым взрослая женщина могла прикасаться ежедневно, заботясь о ребенке. Когда Деймон невинно поинтересовался, действительно ли у хозяев только одна дочь, ему довольно резко ответили, что другой девочки нет дома, поскольку она больна.
Возможно, его Леди выполняла обязанности Целительницы? Может быть, ей приходилось спать в детской, чтобы всегда быть рядом?
Где же она сейчас?
Деймон отложил бренди, разделся и скользнул под одеяло. Предупреждение Терсы о том, что чаша трескается, по-прежнему не давало ему покоя, но он ничего не мог сделать. Нельзя же было охотиться за ней, выслеживая, как Деймон частенько делал при других дворах… Она была поблизости, и он не мог рисковать из боязни, что ее отошлют прочь.
Деймон ударил кулаком по подушке и вздохнул. Ничего, когда вернется ребенок, с ним вернется и его Леди.
Он будет ждать.
4. Террилль
Сюрреаль, запрокинув голову, с улыбкой наслаждалась теплом солнечных лучей, ласкавших ее кожу, и запахом чистого морского воздуха. Ее лунные дни закончились, сегодня она начнет работать, чтобы оплатить пребывание в этом доме и заодно отблагодарить Дедже за ее доброту. Но светлую часть суток она была вольна проводить так, как ей хочется, поэтому сейчас Сюрреаль направлялась вверх по крутой тропе, ведущей к Алтарю Кассандры, наслаждаясь прекрасным, диким пейзажем, солнечным теплом и прохладным осенним ветром, треплющим ее длинные черные волосы.
Завернув за угол и увидев Святилище, она наморщила нос и вздохнула. Проделать такой путь, чтобы взглянуть на руины. Несмотря на то что Сюрреаль только начинала свой жизненный путь, который мог оказаться очень и очень долгим, она уже успела провести на этой земле достаточно лет, чтобы увидеть, как многие места, где ей доводилось останавливаться, превращались в развалины. То, что для большинства было древней историей, для нее оставалось воспоминанием. Она нашла эту последнюю мысль очень тягостной.
Отбросив волосы с лица, она шагнула сквозь открытый дверной проем и огляделась, отметив, что многих камней не хватает, а на крыше зияют дыры. Посидеть на осеннем солнышке было неизмеримо приятнее, нежели бродить по холодным, голым комнатам, поэтому девушка повернулась к выходу. Однако внезапно она услышала шаги у себя за спиной.
Женщина, вышедшая из внутренних покоев, была облачена в тунику и брюки, пошитые из сверкающей угольно-черной ткани. Ее рыжие волосы, струившиеся по спине, были стянуты серебряным обручем. На шее висел Красный Камень. Приветственная улыбка оказалась теплой, но не слишком восторженной.
- Чем я могу служить тебе, Сестра? - спокойно спросила она.
Волосы, цвет которых потускнел от времени, и морщинки, появившиеся на лице женщины, говорили о прожитых годах, однако сверкающие изумрудные глаза и горделивая осанка подсказывали, что было бы большой ошибкой не принимать эту ведьму всерьез.
- Мои извинения, Леди, - произнесла Сюрреаль, встретившись с уверенным взглядом незнакомки. - Я пришла, чтобы взглянуть на Алтарь. Я не знала, что здесь кто-то живет.
- Чтобы взглянуть или что-то спросить?
Сюрреаль недоуменно покачала головой.
- Когда люди приходят к Алтарю Тьмы, обычно им либо нужна помощь, которую невозможно получить в другом месте, либо ответы на вопросы их сердца.
Сюрреаль пожала плечами. В последний раз она чувствовала себя настолько неловко с первым клиентом в своем первом доме Красной Луны, когда ей наглядно показали, как мало на самом деле она успела узнать во всех тех маленьких грязных комнатках таверн.
- Я пришла, чтобы… - Наконец сказанное незнакомкой проникло в глубины ее сознания. Вопросы сердца. - Я бы хотела узнать, к какому народу принадлежала моя мать.
Сюрреаль неожиданно ощутила тихий шепот чего-то, присутствовавшего в Святилище с самого начала. Здесь жила тьма, сила, к которой у нее не было доступа. Снова оглядев Святилище, она осознала, что сама по себе постройка не имела ни малейшего значения. Сила скрывалась в сердце этого места.
Взгляд женщины не дрогнул ни на миг.
- У всего есть цена, - тихо произнесла она. - Ты готова заплатить за то, что ищешь?
Сюрреаль поспешно опустила руку в карман и выгребла пригоршню золотых монет.
Женщина только покачала головой:
- Подобные мне не принимают оплаты такой монетой. - С этими словами незнакомка вновь повернулась к проему, из которого появилась. - Идем. Я заварю чай, и мы побеседуем немного. Возможно, мы сможем помочь друг другу. - Она прошла по коридору, предоставляя Сюрреаль возможность последовать за ней или уйти прочь.
Девушка колебалась не дольше мгновения. Опустив монеты в карман, она последовала за незнакомкой. Отчасти на нее повлияло ощущение благоговения, которое она запоздало испытала, оказавшись внутри, отчасти - любопытство, которое разгорелось еще сильнее, поскольку Сюрреаль не знала, какую цену эта женщина может потребовать за свои сведения, отчасти - надежда наконец-то узнать ответ на вопрос, не дававший покоя с тех самых пор, как она поняла, насколько сильно Тишьян отличалась от всех остальных. Кроме того, девушка прекрасно владела ножом и носила Серый Камень. Возможно, это место и вызывает чувство благоговения, но не ведьма, живущая в нем.
Кухня оказалась чисто прибранной и довольно уютной. Сюрреаль улыбнулась, заметив контраст между этой комнатой и остальными помещениями в Святилище. Незнакомка теперь больше походила на тихую, спокойную ведьму-домохозяйку, нежели на Жрицу. Она напевала веселый простенький мотивчик, поставив чайник на огонь. Сюрреаль опустилась на стул, поставила на стол локти и положила подбородок на сцепленные пальцы, наблюдая за хозяйкой. Та сноровисто поставила перед гостьей тарелку с ореховыми пирожными, маленькую миску свежего масла и кружку.
Когда чай заварился, женщина тоже села за стол, взяв только бокал вина. Сюрреаль, заподозрив неладное, пристально посмотрела на пирожные, масло и чай.
Незнакомка рассмеялась:
- В моем возрасте диетические предписания исключают подобные излишества - о чем я безгранично сожалею. Но если тебе это кажется подозрительным, можешь проверить. Я не обижусь. Будет гораздо лучше, если ты сама убедишься в том, что тебе никто не желает зла. В противном случае каким образом мы сможем поговорить откровенно и честно?
Сюрреаль покорно коснулась предложенного угощения импульсом, но не обнаружила ничего подозрительного. Взяв ореховое пирожное, она осторожно разломила его надвое, намазала маслом и с аппетитом откусила. За чаем женщина касалась только самых общих тем - она рассказала Сюрреаль об Алтарях Тьмы, о том, что теперь осталось лишь тринадцать великих средоточий силы, разбросанных по всему Королевству.
Вскоре бокал опустел, а Сюрреаль принялась за вторую чашку чаю. Тогда незнакомка произнесла:
- Итак, ты хочешь узнать правду о народе, к которому принадлежала твоя мать. Ты уверена? - Она поднялась и наклонилась к Сюрреаль, коснувшись вытянутыми руками ее лица.
Девушка отпрянула. Долгие годы, на протяжении которых осторожность не покидала Сюрреаль ни на миг, научили ее быть недоверчивой.
- Тише, - успокаивающе пробормотала женщина. - Я просто хочу взглянуть.
Сюрреаль заставила себя сидеть неподвижно, пока пальцы Жрицы порхали по изгибам ее лица, шеи и плеч, приподнимали длинные волосы и очертили форму каждого уха вплоть до заостренных кончиков. Завершив осмотр, незнакомка вновь налила вина в свой бокал и какое-то время молчала, задумчиво глядя в никуда, словно видела перед собой совсем иное место, недоступное простым смертным.
- Я не уверена, признаюсь, но могу сказать тебе, что думаю.
Сюрреаль наклонилась вперед, пытаясь скрыть остро вспыхнувшее любопытство, но невольно задержала дыхание.
Взгляд женщины был все таким же уверенным и глубоким.
- Однако остается вопрос цены. - Она покрутила бокал в пальцах. - Существует обычай, согласно которому цена называется до того, как оказывается помощь. Подобные договоры никогда не разрывают, поскольку в этом случае нарушитель платит кровью. Ты понимаешь меня, Сестра?
Сюрреаль сделала медленный, глубокий вдох, пытаясь немного успокоиться.
- Какова твоя цена?
- Прежде всего ты должна понять вот что: я не прошу тебя подвергать жизнь опасности. Я не прошу тебя рисковать.
- Хорошо.
Женщина сжала ножку бокала в ладонях и медленно покатала между ними сосуд.
- Недавно на Шэйллот прибыл Верховный Князь - то ли в Белдон Мор, то ли в одну из ближайших к городу деревушек. Мне необходимо знать его точное положение и имя того, кому он служит.
У Сюрреаль руки зачесались призвать кинжал, но она постаралась сохранить невозмутимое выражение лица.
- А у этого Князя имя есть?
- Деймон Сади.
- Нет! - Сюрреаль вскочила и лихорадочно принялась мерить комнату шагами. - Ты в своем уме? Никто не рискнет играть с Садистом в прятки, если только жить не надоело! - Она резко замерла на месте и с силой сжала спинку стула. - Я не собираюсь заключать никакой договор, если дело касается Сади. Забудь об этом.
- Я прошу тебя лишь обнаружить его, не более.
- Значит, непосредственную работу сделает кто-то другой. Забудь об этом. Почему бы тебе самой не отправиться на поиски?
- По причинам, которые касаются только меня. Я не могу войти в Белдон Мор.
- И ты только что назвала мне прекрасную причину побыстрее убраться отсюда.
Женщина поднялась и посмотрела в глаза Сюрреаль:
- Это очень важно.
- Почему?
Между ними повисло молчание, почти осязаемое, которое опустошало обеих. Наконец незнакомка вздохнула:
- Потому что, возможно, его послали сюда, чтобы уничтожить одного особенного ребенка.
- Послушай, а у тебя, случайно, нет еще каких-нибудь напитков, кроме чая и этого вина?
На лице женщины одновременно отразились боль и веселье.
- Бренди подойдет?
- Более чем, - резко отозвалась Сюрреаль, снова падая на стул. - Принеси бутылку и чистый стакан.
Когда оба предмета оказались на столе перед ней, девушка наполнила стакан до краев и осушила его на треть.
- Послушай меня, дорогуша, - ядовито начала она. - Сади может быть каким угодно мерзавцем, и только Тьма знает, что он успел натворить за свою жизнь, но он никогда, ни разу не причинил вреда ребенку. Предполагать, будто он на это способен…
- А что, если его вынудят силой? - настойчиво спросила женщина.
- Вынудят?! - пискнула Сюрреаль. - Силой?! Огни Ада, у кого, интересно, хватит глупости принуждать к чему-либо Садиста? Ты знаешь, что он делает с людьми, которые давят на него? - Девушка допила бренди и снова наполнила стакан. - Кроме того, кому может понадобиться уничтожение этого твоего ребенка?
- Доротее Са-Дьябло.
Сюрреаль ругалась до тех пор, пока не почувствовала, что бранные слова кружат по комнате, как дым. Она сумела остановиться, только когда заметила на лице женщины удивление, смешанное с весельем. Тогда девушка в несколько глотков выпила следующую порцию и снова выругалась - ее гнев поглощал спиртное так быстро, что она не ощущала хмеля. С громким стуком опустив стакан на стол, Сюрреаль запустила пальцы в волосы.
- Леди, вы и впрямь знаете, как вгонять нож в живот по самую рукоятку, верно? - Она прожгла женщину гневным взглядом. Если бы ведьма сейчас опять посмотрела на нее холодно и бесстрастно, Сюрреаль схватилась бы за нож сама, однако в изумрудных глазах Жрицы она увидела слезы, боль - и страх…
Тишьян лежала на полу с распоротым горлом, а стены, содрогаясь, велели бежать, бежать, бежать…
- Послушай, честно признаться, я кое-что задолжала Сади. Он заботился о моей матери - и обо мне. Деймон был совершенно не обязан делать это, однако он не бросил нас в беде. Но я отыщу его. А потом посмотрим. - Сюрреаль поднялась на ноги. - Спасибо за чай.
Женщина, казалось, была обеспокоена ее быстрым уходом.
- А как же народ твоей матери?
Сюрреаль твердо выдержала ее взгляд.
- Если я вернусь, обменяемся информацией. Но я готова дать тебе один совет бесплатно. Не шути с Садистом. У него очень долгая память и весьма неприятный характер. Если дашь ему повод разозлиться, сама превратишься в прах. Не провожай, я найду дорогу.
Сюрреаль вышла из Святилища, вскочила на один из Ветров и помчалась прочь от Шэйллота, догоняя заходящее солнце, и оказалась далеко над океаном, прежде чем наконец почувствовала усталость. Теперь можно было вернуться в дом Дедже и любезничать с клиентом, который сегодня окажется в ее постели.
5. Ад
Сэйтан крутил в пальцах маленький ножичек для бумаги с серебряной рукояткой, стоя спиной к человеку, едва переступившему порог его кабинета.
- Дело сделано?
- Простите меня, Повелитель, - ответил прерывистый голос, больше похожий на шепот. - Я не смог исполнить ваш приказ.
На кратчайшее мгновение, прежде чем обернуться к Марджонгу Палачу, Сэйтан испытал прилив то ли облегчения, то ли гнева. Он так и не понял. Повелитель Ада прислонился к своему столу из черного дерева и пристально посмотрел на стоящего перед ним огромного мужчину. Было невозможно прочесть его чувства по выражению лица, поскольку голова и плечи Палача всегда были скрыты широким черным капюшоном.
- Он в этом городе, затянутым завесой, Повелитель, - объяснил Марджонг извиняющимся голосом, перекидывая в руках огромную секиру с двумя лезвиями. - Я не смог добраться до него, чтобы выполнить ваш приказ.
Вот оно что. Значит, Деймон сейчас в Белдон Море.
- Я могу подождать, Повелитель. Если он выйдет за пределы закрытого города, я…
- Нет. - Сэйтан сделал глубокий вдох, успокаиваясь. - Нет. Пока не делай ничего, если не получишь приказ непосредственно от меня. Ясно?
Марджонг поклонился и вышел из кабинета Повелителя.
С усталым вздохом Сэйтан опустился в свое кресло и медленно покрутил в руке нож для бумаг. Затем он поднес его поближе и изучил тонкий клинок из черного дымчатого стекла и изящно выделанную серебряную рукоятку.
- Эффективное орудие, - тихо произнес он, удерживая нож неподвижно на кончиках пальцев. - Элегантное и эффективное. Но если обращаться с ним небрежно… - Он нажал на острие и задумчиво наблюдал за тем, как на подушечке пальца выступает капля темной крови. - Совсем как ты, тезка. Совсем как ты. Теперь это наш танец. Только ты и я.