Царкуаль улыбнулся, обнажив ряд острых пилообразных зубов. Его сторонники притихли - у скавенов это было выражением угрозы. Его порадовало, как он нагнал на них страха. Да, он жаждал мести за Скрекуаля. Они были из одного помёта, оба отвоевали себе дорогу на самый верх в своём клане. На пути к власти они заключали союзы, убивали и подсылали убийц. Ему были понятны амбиции брата, и он доверял Скрекуалю не более, чем кому-либо. Он жаждал крови его убийц. В какой-то мере это будет компенсацией за неудобства, связанные с поиском другого союзника в большой игре клановой политики.
Возможно, им станет Танкуоль, если серый провидец не попытается сперва сунуть кинжал ему в спину. Будущее покажет.
Он скрыл зубы, и штурмовики расслабились. Царкуаль с нетерпением ожидал очередного посещения подземелий города. Ему нравилось, крадучись, проходить через огромный пахучий лабиринт, который напоминал ему Скавенблайт. Это давало возможность отлучиться с этой ужасно скучной заставы в Подземных Путях, которую был вынужден занимать с момента назначения его сюда полководцем Скабом. Он был доволен тем, что тупому человечишке хватило здравого смысла сообщить им о своей проблеме. Стражники оказались потенциальной угрозой великому плану. Ничто не должно угрожать марионетке скавенов до тех пор, пока город не будет ими захвачен.
Не имело значения, что он не знал, в чём именно состоял великий план. Он обыкновенный солдат. Ему не уместно размышлять о том, каким именно образом Тринадцать Владык Разложения управляют вселенной. Его дело простое - убивать врагов клана Скаб. Вот этим он и намерен заняться.
* * *
Феликс был обеспокоен. Его тревожило даже не количество увиденных им крыс, а то, каким образом они следовали за ним. Он уговаривал себя не быть дурнем. Крысы не могут его преследовать. Они всего лишь обитают здесь, в канализации так было всегда. У него, как обычно, разыгралось воображение.
Он обвёл глазами то, что другие стражи канализации называли "кафедральным собором". Это было главное место слияния нескольких самых больших городских канализационных коллекторов. Стиль, в котором оно было выполнено, Феликс видел ранее в залах Карака Восьми Вершин. Он называл его "гномий имперский". Феликс знал, что гномы, построившие эти канализационные ходы, были беженцами. Они покинули горы Края Мира, когда на их землях стало чересчур опасно. Они пришли на земли людей, принеся с собой величайшие запасы знаний по инженерному делу и громадную ностальгию по подгорным жилищам своих предков.
Курфюрст Нульна того времени был личностью просвещённой. Он с пользой применил их знания и навыки, направив на улучшение санитарных условий своего быстроразрастающегося города. Их ответом на сложную задачу стало создание мест, более похожих на великие храмы, чем на канализацию. Могучие арки поддерживают каменную кладку, которая выстояла уже почти тысячелетие. Арки украшены замысловатой резьбой по камню, изображающей традиционные для гномов рисунки молота и щита. Работа была выполнена не только красиво, но и функционально. Разумеется, время не пощадило большую часть украшений. Там, где поработали ремонтные бригады людей, менее искушённых, чем первоначальные строители, трещины были заделаны грубыми заплатами из штукатурки и кирпича. Но в этом месте, находящимся практически под дворцом курфюрста, канализация выглядела достойной императора.
Внезапно Феликсу кое-что открылось. Он осознал, сколь уязвимым сделали город мастера-строители древности. Ему вспомнилась история Готрека о том, как скавены атаковали Карак Восьми Вершин с наименее ожидаемого направления - снизу.
Канализационные коллекторы позволяли оказаться под любым важным местом города. По ним могли перемещаться группы убийц или ударные отряды приспособленного к темноте противника. Они были идеальным плацдармом для вторжения скавенов. Великие крепостные стены Нульна не будут для них препятствием. Наблюдатели на крыше храма Мирмидии ничего не заметят.
Опасность для города была даже серьёзнее, учитывая, что главный судья состоит в союзе с крысолюдьми. Кусочки головоломки встали на места. Он догадался, как именно пропадали враги фон Гальштадта. Скавены утаскивали их в глубины подземелий. Он был готов спорить на что угодно, что существует паутина туннелей, дающих возможность доступа к дворцам и огороженным стенами особнякам на поверхности. Можно домыслить, помимо прочего, что пройти по каналам канализации мог бы сравнительно небольшой убийца.
Теперь основной вопрос - зачем? Почему фон Гальштадт пошёл на это? Чего он ожидал достигнуть? Избавления от врагов? А может он - мутант, заключивший союз с силами тьмы. Возможно, он безумец. Феликс задался мыслью, может ли он бросить всё это сейчас, обладая такими знаниями. Может ли он принять спокойную работу вместе со своим братом и оставить второй по величине город Империи в руках врагов?
Феликса сильно раздражало то, что сам он ничего не мог сделать. Никто не поверит ему, если он бросит обвинение городскому судье. Что значит слово стража канализации против наиболее влиятельного человека города? И если он раскроет его реальный облик, то только себе создаст большие неприятности. Феликс известен, как революционер и товарищ гнома, виновного в убийстве десяти всадников элитного полка самого Императора. Никто не станет беспокоиться, если они оба исчезнут. Возможно, это лучшее, что может произойти. И только он пришёл к этому решению, как обнаружил, что крысы пропали, а за спиной слышен слабый мельтешащий звук.
- Нас преследуют, человечий отпрыск, - тихо промолвил гном. - Несколько групп. Одна позади. Две по параллельным туннелям. И ещё больше впереди.
- Преследует? Кто? - выдавил Феликс.
Гортань его сжалась, и голос мало чем отличался от шёпота.
- Скавены?
- Да. Впереди - засада. Наши шныряющие друзья должны были бы вести себя потише. У гнома чуткие уши.
- Что нам делать?
- Смело сражаться и, при необходимости, достойно погибнуть, человечий отпрыск.
- Тебе это подходит, ведь ты - Истребитель. Остальные из нас не настолько стремятся быть убитыми.
Готрек поглядел на него с презрением. Феликс ощутил потребность разъяснить свои опасения.
- А вдруг это - вторжение? Кто-то обязан известить город. Это наша обязанность. Вспомни клятву, данную нами при вступлении в стражу.
Он заметил, что на Истребителя Троллей это произвело впечатление. На гномов всегда производят впечатление рассуждения о долге и чести.
- В чём-то ты прав, человечий отпрыск. По крайней мере один из нас должен ускользнуть и предупредить город. Давай-ка переговорим с остальными и выработаем план.
* * *
Царкуаль заметил, что его жертвы остановились. Они собрались в круг и тихо переговаривались. Он знал, что они напуганы. Даже до их тупых человеческих мозгов наконец дошло, что их преследуют. Ему был известен тот оправданный страх, который вызывали у большинства людей истинные бойцы-скавены. Ему доводилось видеть полный ужаса взгляд в глазах многих людей. Ужасающее величие и достоинство облика скавена внушало в человечишек трепет.
Он выпрямился и пригладил шерсть своим языком. Временами, разглядывая себя в зеркале отполированного щита, он почти понимал охватывающие их чувства. Без сомнения, своим впечатляющим обликом он выделялся даже среди прочих высокопоставленных скавенов с их величественным внешним видом. Как и подобает, высшая раса вызывает должное впечатление у человечишек.
Жестом Царкуаль приказал своим штурмовикам остановиться. Он дал своим жертвам минутную отсрочку, чтобы полностью насладиться их страхом. Он хотел, чтобы они осознали безнадёжность своей позиции. Может быть, Царкуаль даже позволит им просить о спасении своих жизней. Некоторые жертвы так и поступали. Он считал это подобающим тому впечатлению, которое он производил.
- Командующий. Атакуем сейчас? Рубим-убиваем человечишек, пока они в замешательстве? - спросил лидер клыка Газат.
Царкуаль покачал головой. Газат продемонстрировал полное отсутствие понимания тонкостей стратегии. Он полагает, что лучше тупо атаковать, вместо того, чтобы выждать правильный момент, когда врагов парализует страхом.
Командующий снисходительно подёрнул хвостом.
- Нет-нет. Пусть почувствуют страх. Когда они поймут, что надежды нет, и обгадятся, мы нападём-нападём.
Царкуаль заметил сомнения Газата. Ладно, быть посему. Скоро он увидит, насколько тактические познания его командира превосходят его собственные.
- Командующий! Они повернули обратно, в нашу сторону.
- Не иначе, как в панике бегут от ужаса. Приготовьтесь встретить их с оружием в руках.
Бортик в этом месте был достаточно широк для шеренги из пары скавенов. Штурмовики заняли позицию, изготовив свои алебарды для отражения атаки. Царкуаль терпеливо выжидал.
Сердце его наполнилось ликованием, когда охваченные ужасом человечишки столкнулись с его элитными бойцами. Настолько напуганные, что даже не остановили свой опрометчивый натиск, в панике слепо бросаясь на лезвия.
Разумеется, только удачей можно объяснить то, что топорик гнома прорубился сквозь обе алебарды. Да, теперь он видит это более отчётливо. Гном столь напуган, что у него идёт пена изо рта, как у бешеной клановой крысы. Он в страхе выкрикивает молитвы богам, которым поклоняется. Гном понимает, что обречён.
И всё-таки, в ужасе он нанёс тяжёлые повреждения, что иногда случается с паникующими здоровяками. Одним незримым взмахом снёс голову солдату. Яростный удар его топора отбросил двух надёжных бойцов в канаву сточных вод.
Если бы Царкуаль не знал их довольно хорошо, он мог бы поклясться, что скавены прыгнули в нечистоты, избегая лезвия. Да быть того не может! Высокий беловолосый человечишка присоединился к гному. Он бился с определённой точностью. Выпад его короткого меча пришёлся в горло ещё одному скавену.
Нет! Такого не могло произойти. Повержены четверо его лучших бойцов, а человечишки даже не понесли потерь. Удача улыбнулась созданиям без меха. Он испытал чувство гордости, когда ещё больше отважных штурмовиков вступило в схватку.
Ну теперь-то победа будет за ним. Человечишки просто не осознали этого. Они продолжали приближаться. Всё больше грызунов бесполезно погибало под ударами их оружия. Царкуаль решил, что его предали! Вместо элитных штурмовиков ему прислали бесполезных клановых крыс. Это организовал какой-то коварный враг из Скавенблайта, чтобы дискредитировать его.
Только так можно объяснить то, почему два ничтожных обитателя поверхности смогли прорубиться через полдюжины так называемых воинов-скавенов, не получив ни царапины. Царкуаль приготовился встретить врага. Он, по крайней мере, не боится ни топорика гнома, ни меча человека. Он - командующий. Ему неведом страх.
Это всего лишь от волнения дёрнулся его хвост и напряглись мускусные железы, когда гном небрежным ударом своего небольшого топорика кровью раскрасил стены канализационного коллектора. Царкуаль не сомневался, что сможет побить любого человечишку, но решил повременить, когда лидер клыка Газат бросился на гнома. В целях получения преимущества Царкуаль решил изучить стиль боя своего врага.
То, как гном поймал летящего скавена за горло и размазал его мозги по поверхности бортика, было, безусловно, впечатляющим.
И разумеется, не ужас вынудил Царкуаля спрыгнуть в нечистоты, когда он оказался перед бешеным берсерком. Он просто понял, что для боя не совсем подходящее время. Более изысканным будет сразить врага неожиданно, например, во время сна. И меньше жизней скавенов будет потрачено. Он так и скажет Танкуолю, как только выплывет.
- Они пришли за нами, не так ли? - проговорил Феликс, опасливо оглядываясь.
Он прикоснулся к пятнам крови на своём лице и брезгливо осмотрел кончики пальцев. Он не был удивлён, узнав, что кровь у скавенов чёрная.
- Не будь глупцом, человечий отпрыск. Зачем мы им нужны?
Феликса раздражали личности, говорящие ему "не быть глупцом".
- Не странно ли, что за две недели обходов мы не встретили ни души, а потом попали в засаду через пару дней после того, как ты убил скавена? Подумай, всего лишь на следующий день после того, как я видел фон Гальштадта в "Золотом Молоте". Вероятно, он меня узнал.
Готрек встряхнул топорик перед собой. Там, где упали капли чёрной крови, бортик покрылся пятнами.
- Человечий отпрыск, он не мог тебя узнать. Начнём с того, что ты был по-другому одет. И ты стоял позади фонаря, когда Гант его осветил; он мог лишь увидеть твои очертания. Это всё, что он мог в принципе увидеть. Но наиболее вероятно, что он был более озабочен удиранием.
Медленно намёк в словах Готрека дошёл до него. Точнее то, что Готрек не высказал. Он не подвергал сомнению тот факт, что Феликс видел фон Гальштадта в "Золотом Молоте".
Другие стражи канализации вернулись после обследования трупов.
- Отличная работа, вы двое, - сказал Хеф. - Это был тот ещё бой.
- Может, оставили кого-нибудь нам, а? Мне казалось, что несколько заходило сзади нас, но они остановились, когда оба вы начали действовать.
- Наверное, мы их напугали.
- Хорошо, захватим тело и покажем капитану стражи. Может, на этот раз нам поверят.
- Вот именно, малыш Феликс. Ты потащишь его?
Феликс прикрыл рот, пока наклонялся, чтобы поднять вонючую мохнатую тушу. Даже в сравнении с вонью канализации запах трупа был отвратителен. Феликс был весьма благодарен, когда на полпути к выходу на пост стражи Хеф предложил свою помощь в транспортировке тела.
* * *
- И ты утверждаешь, брат, что под городом имеются крысолюди? Прямо в канализации?
Обозрев обеденный зал дома Отто, Феликс легко мог понять недоверчивость брата; всё окружение выглядело основательно, безопасно и непоколебимо. Дорогие парчовые шторы отгораживали от ночи столь же эффективно, как окружающие сад высокие стены отгораживали от города. Добротная мебель из тикового дерева говорила о богатстве, покоящемся на прочном фундаменте процветания. Отдельные для каждой смены блюд столовые приборы из серебра представляли мир порядка, где всё находится на надлежащих местах. В этом защищённом стенами доме его брата сложно было припомнить детали кошмарного боя, в котором он тем утром принял участие.
- Так и есть.
Выговорив это, он снова представил рычащие, озлобленные крысиные морды убитых им скавенов. Он припомнил кровавые пузыри, вздувавшиеся на их губах. Он вспомнил ощущение, как на него наваливались, падая, их вонючие трупы. Он заставил себя сбросить наваждение и сконцентрироваться на бокале превосходного парравонского вина, предложенном ему братом.
- Да в это же практически невозможно поверить. Даже если до тебя дошли слухи.
- Что за слухи, Отто?
Купец посмотрел по сторонам. Он встал и прошёлся по залу, проверяя, что каждая дверь надёжно закрыта. Его жена, бретонка Анабелла, удалилась в свои покои, оставив двух мужчин пообщаться наедине. Отто уселся на своё место. От вина его лицо покраснело. Пламя свечей отражалось в мелких бисеринках выступившего на его лице пота.
- Говорят, что в канализации обитают мутанты, гоблины и прочие твари.
Феликса позабавил серьёзный тон его брата. Отто сообщал это стражу канализации, и как бы по большому секрету.
- Ты можешь насмехаться, Феликс, но я общался с людьми, которые клялись, что это правда.
- Да неужели?
Сдержать иронию в голосе при этом замечании оказалось непросто. Но Отто ничего не заметил.
- Ага, они же клятвенно заверяют, что есть большой подземный город мутантов, называемый Ночной Рынок. Где-то на границе города, на заброшенном кладбище. Он часто посещается последователями неких извращённых культов.
- Ты имеешь в виду, поклоняющимися Слаанешу?
Отто чопорно поджал губы.
- Не произноси подобных слов в моём доме. Они наводят порчу, а мне незачем привлекать внимание Тёмных Сил. Или их последователей.
- Наводят порчу или нет, но подобные вещи существуют.
- Довольно, брат.
Поначалу Феликс с трудом поверил в то, что его брат говорит всерьёз. Феликс задумался, а что бы брат ответил, расскажи он ему, что однажды лично наблюдал оргию слаанешитов в Ночь Таинств. Уж лучше не рассказывать. Разглядывая серьёзное, подёрнутое страхом лицо брата, он осознал, насколько велика разница между ними.
Мог бы он однажды стать столь же безмятежным, как его старший брат, трясущийся от страха при упоминании тёмных сил, о которых не имеет ни малейшего понятия? Он вынужден был признать подобное вполне возможным. Он начал понимать, каким образом культистам удается ускользать. Вся эта тема для благовоспитанного общества была скрыта завесой тайны, она не упоминалась и не обсуждалась. Люди предпочитали верить или притворяться верящими в то, что ничего подобного культам Хаоса существовать не может. Если про то упоминалось, они не желали это обсуждать. Зато все ненавидели мутантов и повсеместно об этом говорили.
Всё было замечательно. Просто выбрав заметную цель, люди получали фокус для выхода глубоко укоренившегося беспокойства. Но стоило завести разговор о том, что обычные, вполне вменяемые люди могут быть заинтересованы в поклонении тёмным богам, и дверь захлопывали у вас перед носом.
Прав был драматург Детлеф Зирк, написавший: "Скована молчанием земля наша, не услышать правды в наше время". Люди попросту не желают её знать.
Но почему? Феликс не мог этого понять. Неужели они искренне полагают, что проблемы исчезнут, если притвориться, что их не существует? Сегодня капитан стражи глядел на тело и уже не мог отрицать его существования, хотя этого ему явно хотелось. Он был вынужден доложить об этом деле вышестоящему начальству.
Неожиданный холодок ощутил Феликс, когда узнал, кто именно пришёл забрать труп для расследования. То были люди из ведомства главного судьи фон Гальштадта. Феликс полагал, что это тело мёртвого скавена более никто не увидит.
- Расскажи мне поподробнее о фон Гальштадте, - попросил Феликс. - Где он живёт?
Отто был рад сменить тему разговора.
- Отец был мелким помещиком, его убили в начале семидесятых в одном из крестьянских восстаний. Он учился на жреца Сигмара, но не был посвящён в духовный сан. Намекали на какой-то скандал, что-то вроде подглядывания за монашками. Он знает своё дело. Говорят, что на любого у него есть досье. И его оппоненты таинственным образом пропадают.
Феликс примолк. Кое-что вырисовывалось. Он верил, что начинает понимать происходящее. Нужно провести небольшую проверку. Он займётся этим завтра с утра пораньше.
- Ты говорил, он живёт неподалёку.
- Через две улицы. Возле дворца, на площади Эммануэль.