- Лапочка, ты ведешь себя, как избалованный ребенок.
- Ублюдок! Скотина!! Тварь зубастая!!! Ненавижу!!!
Что-то большее мне было просто трудно выговорить. Аромат меда, цветов и, кажется, спелых яблок дурманил голову, тело вампира нависло в опасной близости над моим, а его дыхание чуть шевелило пряди волос у меня на виске. Его губы были так близко, слишком близко…
- Неправда. Ты сама пока не знаешь, что чувствуешь. Но в твоем сердце нет ненависти ко мне. И никогда не было…
Одной рукой Мечислав продолжал удерживать мои запястья так легко, словно я была двухлетним ребенком, а вторая рука скользнула вниз, к вырезу рубашки.
- Рискни здоровьем - прошипела я. - Богом клянусь, никакая сила меня не выпихнет из дома, если ты это сделаешь.
- Что - это, кудряшка? Займусь с тобой любовью? Да, ты будешь ужасно ненавидеть меня. Минуты три. А потом страсть захватит тебя - и ты не будешь больше ни думать - ни сопротивляться.
Я смотрела в глубокие зеленые глаза - и понимала, что он прав. Еще немного - и я не смогу даже контролировать себя. Тонкие и удивительно сильные золотистые пальцы медленно обводили вырез рубашки, пока не прикасаясь к коже. Буквально миллиметром выше - и я бы узнала, каково это, когда я… и Мечислав… когда он прикасается к моей обнаженной коже….
НИ ЗА ЧТО!!!
Я тряхнула головой, пытаясь разогнать неподходящие мысли. Но - зря я это сделала. Слишком близко находились наши лица. Мечислав только чуть повернул голову - и наши губы встретились.
Боже, я пропала.
В тот самый миг, когда мы только прикоснулись друг к другу. Я знала это раньше, и теперь - теперь у меня не осталось ни одной связной мысли. Мечислав… о боги…
Его руки были везде - гладили, скользили, нежно сжимали… мои руки,… кажется, меня уже никто не держал - и я воспользовалась этим, чтобы обнять своего вампира за шею. Он никуда не спешил, медленно скользя пальцами по моему телу - и это было мучительно. Мне хотелось - большего.
- Ещё!
- Скажи, что ты меня хочешь! Скажи! Я должен это знать!
- Я хочу тебя! Хочу! Люби меня!
Чей голос спрашивал? Кто отвечает!? Все терялось в золотом тумане. Для меня сейчас существовал только он. Только зеленые глаза, горящие надо мной. Только сильное гиб-кое тело, прижимающее меня к кровати. Не сильно. Так, чтобы я чувствовала его каждым сантиметром кожи. Я могла бы вырваться в любой момент - но разве надо это делать? Зачем?
- Мечислав…. Люби меня…
Неужели это мой голос? Кажется, я что-то должна помнить? Что-то не делать? Или на-оборот - делать? Неважно! Все неважно!
Зеленые глаза смотрели на меня так пристально - и с неожиданной грустью. Но почему он не целует меня!? Я не хочу ждать!
Я приподнялась на локтях - и потянулась к его губам. Такие красные - и такие нежные….
- Прошу тебя….
- Нет, любовь моя. Это минутный порыв. Потом ты действительно возненавидишь меня. И себя тоже…. У нас еще будет время. И другой мир, вовсе не мир сновидений для наших встреч. Я виноват, я знаю. Но мне не хотелось долго оставаться в твоей памяти жестоким, злым, потерявшим над собой контроль. Это было непростительно. И я еще исправлю это - в реальности. А пока - возвращайся домой, радость моя. И не сопротивляйся неизбежному. Я буду рад видеть тебя сегодня вечером, кудряшка. А сейчас - просыпайся!
И я резко вылетела из сна, чтобы очнуться на своей кровати - мокрой, растрепанной, злой как тридцать два черта и с трудом переводящей дыхание.
А ведь могло бы и случиться….
М-да, это действительно был бы случай. Случка!
Мать вашу!
Мне просто стало плохо от слишком сильных эмоций. Голова закружилась, а в ушах по-вис не то звон, не то шелест. В глазах потемнело. Я что - опять собираюсь падать в обморок!? Да фиг вам с кисточкой!
Не дождетесь! И Мечислав не дождется! Будет у нас еще время!? Спасибо! Кто предупрежден, тот вооружен! Скорее я червяка рожу, чем буду с тобой спать, паразит клыкастый!
Ах да! Черт возьми! Мы же перешли "на ты". И во сне и наяву. И теперь держать дистанцию будет еще сложнее. Если я буду выкать, он будет напоминать мне об этих обстоятельствах. Об этом… рррррррррррр… сне, будь он трижды неладен!
Ну и пускай. Попробуем перейти "на ты". Все равно Мечислав сделал бы это, как только Рамирес окажется в городе. Я ведь не просто фамилиар, я еще и близкий человек - по сценарию. А кто поверит, что можно быть близким Мечиславу человеком - и не быть его любовницей? И потом, если Рамирес будет расспрашивать о наших отношениях, я смогу вполне убедительно мямлить, стесняться и краснеть. А большего и не понадобится.
А вот интересно - Мечислав импровизировал - или спланировал все это заранее? Он мог и то и другое. Что он говорил? Что не хочет оставаться в моей памяти… насильником? Как-то так? Сложно размышлять, когда тебя только что не … так, не будем о грустном. Вернемся к началу разговора. Чего я собственно не знала? Что мне сказал вампир?
После того, как мы сорвались друг на друга и не успели обсудить и половину запланированного, ему нужно было предупредить меня еще раз про ИПФ. Ладно. Бывает. Нужно было сказать, что приедут стилисты.
Это мне не нравилось намного больше. Но сложно отрицать вампирскую правоту. Что-то наши президенты американских не встречают в драных джинсах и старых майках. На-оборот, если продать их костюмчики, можно год пенсию всем участникам ВОВ выплачивать. И я должна выглядеть не хуже.
Хоть и не хочется.
Но придется согласиться с вампиром. И сделать все, как он хочет. И быть жутко осторожной и с ИПФовцем и с Рамиресом. Интересно, что за история была у Рокина в прошлом? Но Мечислав рассказывать явно не собирается. А если я очень попрошу - оплата мне точно не понравится. То есть… понравится. Но не устроит. А просто рассказать - это я не дождусь. Точно. Ну не сволочь, а?
Я потерла виски и уставилась на большие часы на тумбочке рядом с кроватью.
М-да, почти полдень. Мало я поспала. Очень мало. Но выбора нет. Скоро приедут эти садисты. То есть стилисты, визажисты и прочие гады.
Я просто не хочу ничего делать! Не хочу одеваться, не хочу краситься, а уж как я не хочу общаться с вампирами…
Славка, сволочь, ты со мной за это просто не расплатишься!
А с другой стороны - я бы сделала то же самое еще раз?
Сделала.
И я отлично это понимаю.
Сволочь. Мразь. Подонок. Но он мой родной брат. А за предательство он заплатит сполна. У Валентина очень четкие понятия о том, что такое хорошо, и что такое плохо. Бросить свою семью и не давать знать о себе девять - почти десять - лет - это плохо. При-мчаться за помощью, только когда тебе припекло задницу - это тоже плохо. Использовать тело и разум родной (младшей, заметим, то есть потенциально нуждающейся в по-мощи и защите!) сестры, чтобы расплатиться за свои грехи - еще хуже. И вообще. Я-то помню, как мать ревела, когда Славка пропал. Хоть ей бы написал. Хоть два слова. "Жив. Здоров. Идите на…". Даже этого не сделал. А что такое переживать за своего ребенка? И хоронить его - пусть мысленно, но от этого ж не легче! За такие выходки по отношению к матери надо наказывать. Я вздохнула и перевернулась на живот. Кто сказал, что Славке будет хорошо? Да, он будет вместе со своей пади, но защищать их Валентин особо не будет. Кстати, надо поговорить с Надюшкой о церемонии и о Кларе. Что-то она мне скажет по этому поводу?
Я фыркнула - и поднялась с кровати. Душ. Завтрак - или ужин, кому как нравится. И - вперед, к телефону.
Программу удалось выполнить только на треть. Не успела я принять душ и переодеться в нормальную одежду вместо пижамы, как в дверь затрезвонили. Пришлось тащиться и открывать. Блиннн!
Утро начиналось несахарно.
* * *
- Кто там?
- Юля? Это Рокин. Константин Сергеевич.
Я моментально распахнула дверь.
Это действительно был ИПФовец. Такой же бодрый и подтянутый, как и в прошлую нашу встречу. Впечатление нарушали только синие круги под глазами и ввалившиеся щеки с двухдневной щетиной.
Сколько же он не спал!? И не ел?
- Проходите. Вы получили мое сообщение?
- Да. И решил сам заехать к вам с утра пораньше.
- Или с вечера попозже? - заметила я синие круги у него под глазами. Хотя они были такого размера, что имело смысл говорить уже о глазах над кругами.
- Неважно.
Но во мне уже проснулся вечный женский инстинкт бабы-яги. Накормить, напоить, искупать - и сожрать.
- Константин Сергеевич, я еще на завтракала, так что вы присоединяетесь ко мне. Возражений нет?
Все было объявлено настолько категоричным тоном, что ИПФовец не удержался от фырканья.
- Юля, у меня ночная работа, вы знаете.
- Значит, ужинать. У вас очень нервная работа, сплошные сволочи. - при этих словах полковник Расплылся в улыбке. Надеется, что я осознала свои заблуждения и рванусь под крылышко ИПФ? Рано радуешься. Не дождетесь, паразиты! Что-то подсказывало мне, что в ИПФ тоже полно паразитов и сволочей. Профессия такая. Вступаю я в это ИПФ. И что? Вампиры-то из моей жизни никуда не денутся - вот и получится, что число сволочей удвоится. А я что - камикадзе - добровольно голову в петлю совать!? - Проходите, полковник. Вы знаете, где ванная? Мойте руки.
- Знаю. Сейчас, минуту…
- Не разувайтесь. Проходите в обуви, Константин Сергеевич. Чем вас кормить?
- Да ладно вам, Юлия Евгеньевна. Обойдусь.
- Значит, бульон, бутерброды, котлеты. Настоящий кофе не обещаю, но растворимый я вам разболтаю. Не спорьте.
- Юля, вы…
Я вздохнула, а потом просто потянула полковника за руку.
- Шнеллер, шнеллер…. Все равно я с вами ни слова не скажу, пока обедом не накормлю. Или для вас это будет ужин?
- Будет. Кормите, если по-другому не отстанете.
- Можно подумать, я вам первая позвонила! Это вы меня нашли, вам и начинать.
- Ой ли? Юля, что происходит в городе? Какую силовую акцию задумал князь и против кого?
Я быстро сервировала стол и подвинула к Константину Сергеевичу здоровенную бульонницу.
- Начните с бульона, а потом закусите бутербродами. Это сложно объяснить.
Я уже решила, что буду говорить Рокину. Только часть. Про моего брата. Того не жал-ко.
- А все-таки?
- Вы знаете, что у меня есть брат?
- Да, я в курсе. Но он ушел из дома.
- И пошел бы он к черту на рога. Не жалко. Но недавно это уродище объявилось у меня дома.
- И что?
- Вместе с пади, в которую оно (уродище) по уши влюбилось. То есть до полной потери и без того хилых мозгов.
Что такое "пади" Рокин знал не хуже меня. Он покачал головой, а потом поднял брови.
- Это ведь только часть истории?
- Остальную вы услышите, когда выключите все диктофоны.
- Юля, ну какие диктофоны?
Я фыркнула и вытащила из ящика Вадимов подарок на восьмое марта. Красная лампочка ярко мигала на хитром приборчике.
- А это видели?
- Юля, вы знаете, сколько стоит эта игрушка?
- Не разорится. Так мы говорим за жизнь или за бульон? Правда, он очень удался. И не слишком жирный?
Рокин понял, что я не шучу, и вытащил из карманов два диктофончика. Потом демонст-ративно нажал на кнопки. И красная лампочка погасла. Я кивнула.
- Так вот. Славка по уши влюбился в эту пади. А у той ума отроду не было. Вы сами знаете, что такое пади.
- Знаю. Несчастные.
- Дела это не меняет. Этот баран не мог видеть, как об его любимую вытирают ноги - и два идиота просто решили бежать!
Рокин покачал головой. Он не хуже меня знал, как обставляются такие дела - с переходом из стаи в стаю.
- Их, конечно, настигли, пытались вернуть назад - и два дурака стали отстреливаться. И победили - на свою и мою головы.
- И явились к вам за помощью?
- За билетом до Австралии. Каково?
- Лучше бы брали билет до луны.
- Лучше бы их сразу туда и отправили. Или - за ушко да на солнышко! А сейчас у меня проблем выше крыши. Надо же как-то улаживать разборки с владельцем пади, платить за оскорбление - или не платить, а хамить…. Догадайтесь, кого в нашем городе может послушать вся эта нечисть?
- И что он с вас запросил?
- Много. Еженедельную кормежку кровью и силой.
- Всего лишь?
- Для меня - не всего, а очень даже. Вы сами знаете, как я жила эти полгода.
- Знаю. Юля, а почему вы не обратились ко мне?
- Потому что она - пади. А я, как ни крути, кое-чем обязана Мечиславу. Если бы стали разбираться с ними, втянули бы и меня. Раньше, позже, все пришло бы к тому же знаменателю. Так какой смысл втягивать еще и ИПФ?
- Мы рады были бы вам помочь.
- И запросили бы не меньше Мечислава.
- Юля!
- Не надо, Константин Сергеевич. Я знаю вас, но и вашу работу я тоже знаю. Я недаром выписываю ваш журнал.
Рокин методично уничтожал котлету. Уже шестую по счету. Люблю, когда люди хорошо едят, у них потом кровь лучше по вкусовым качествам.
- Вы правы, Юля. Но мы, как ни крути, люди, а они - нечисть.
- И что?
- Они опасны для людей.
- Больше всего для людей опасны глупость, невежество, религиозность и фанатизм. А в вашей организации людям прививают все эти качества.
- Юля!
- Не надо, Константин Сергеевич. Я видела вашу экстрасенсоршу.
- Тогда вы понимаете, что мы обращаемся с ней так, как этого требует ее психологический тип.
- И мне были бы обеспечены самые цивильные условия - в строгих рамках и на поводке. Я так не могу. Понимаете, Мечислав тоже требует от меня мою свободу, но возможно, только возможно, я смогу либо найти другой выход, либо сохранить свою душу. А если я приду в ИПФ - это будет невозможно. В принципе. И плата у вас, как и у вампиров. За вход - душу, за выход - жизнь. А мне и то и другое пока самой пригодится.
- Вы совершаете огромную ошибку, Юля.
- Возможно. Но это моя ошибка и моя печаль. И это мой любимый был вампиром. Я ни-когда, никогда уже не смогу охотиться на них, как на диких животных. Я любила Дани-эля. Слишком любила.
- Вы знаете, он предал бы вас, рано или поздно.
Я меланхолично взвесила на руке разделочную доску. Говорят, такими и головы проламывали…
Рокин намек понял.
- Простите, Юля, но вы и сами понимаете - это - не люди. Это нечисть. Нежить. Ночные твари.
- Может, поэтому они не устроили перестройку, демократию и гласность.
- Вы передергиваете.
- И что?
- Юля, я еще раз предлагаю вам помощь и защиту ИПФ.
- Я еще раз отказываюсь. В суть дела я вам посвятила, подробностей и сама толком не знаю - что еще?
- Да много чего. Вот, например, тот паренек, который забегал к вам вчера днем. - а что - с ним что-то случилось?
- Пока нет. Но вообще-то вы подвергаете мальчишку серьезной опасности.
- Если б я раньше это знала.
Рокин ехидно фыркнул.
- Юля, а вы уверены в том, что говорите?
- В том, что я действительно не подумала о последствиях своего поступка? Да.
- А в том, что вашему любовнику ничего не грозит?
Грозит, конечно, но разве можно в этом признаваться? Вы же мне голову оторвете! Я попробовала уйти в сторону.
- Он мне не любовник, а спарринг-партнер на одну ночь.
- А ваш… друг, который работает по ночам, об этом знает?
- Предполагаю, что уже знает.
И я даже уже за это получила. Но опять-таки, не признаваться же? Тем более ИПФовцам!
- И вы думаете, что это легко сойдет вам с рук?
- А черт его знает. Сами понимаете, я недостаточно знаю этого друга для подобного прогноза.
- И так рискуете?
- Уверена, что ваше агентство меня не даст в обиду, если что.
- Я бы не ставил на это большую сумму.
- А я вообще не азартна. Выжить бы.
- Надеюсь, вам это удастся.
- Да. Знаете, я тоже на это надеюсь. Что мы еще не обговорили?
- Ауры. Я захватил вам журналы по аурам. Но бесплатно не отдам. - и что вы от меня хотите?
Блин, ну что за мужики пошли? Нет бы броситься на колени и предложить женщине все самое нужное (машину, квартиру, дачу в Ницце, выпуск журнала о паранормальных явлениях и полпуда лапши на уши) они торговаться начинают. То вампир пытался, теперь этот…
- Скоро к нам в город приезжает преподобный Алексий.
- И что?
- Он будет выступать с лекциями для закрытого круга участников. Я хочу предложить вам сходить туда. - а что за лекции?
- О паранормальных формах. Вам должно понравиться.
- Ладно.
- А для начала я вам принес диск в нагрузку. Попробуйте послушать. Это его выступление три года назад.
- Хорошо. Я послушаю. А журналы?
Рокин запустил руку во внутренний карман пиджака и извлек тоненький номер журнала и диск.
- У нас выходил только один номер. Я надеюсь, вы мне его потом вернете.
- Да не вопрос. Отксерю и верну. Спасибо.
- Ауры вообще довольно сложная тема. Хотя бы потому, что полностью видеть их могут немногие.
- Разве?
- Да. И читать тоже. А если видишь только кусок ауры, получается искажение информации. Это просто бесполезно.
- Ясно. Ладно, я почитаю журнал. Спасибо огромное.
- Не за что. Спасибо, что угостили ужином. Мой телефон вы знаете.
- До свидания?
- Не "прощайте"?