Я мило улыбнулась:
- Я стараюсь.
Каллум склонил голову набок, я кивнула, и мы побежали. С полмили мы бежали по тропинке, а потом Каллум резко свернул в заросли и поддал газу. Я бросилась вдогонку. И едва мы завершили пятимильную петлю, он пошел на новый виток.
- Неплохо для старика, - сказала я, задыхаясь. Уж я-то знала, что он может этим заниматься бесконечно.
- Сопля, - бросил он в ответ совершенно обычным тоном.
Уже очень давно мы не проводили время подобным образом: один на один и чтобы он не читал мне нотаций и не делал великих заявлений о моей жизни и моем будущем на его территории. Когда я была совсем маленькой, мы это делали чаще. Каллум учил меня драться. Мы бегали каждый день, и, когда я раскисала в самом конце, он нес меня на спине. Потом я становилась старше, и таких моментов становилось все меньше, а перерывы между ними становились все длиннее. Каллум отступил на шаг назад. Оставил меня с Эли. И большую часть времени занимался делами Стаи, к которым я не имела никакого отношения.
Я не хотела признавать, что для меня это было очень больно - устанавливать связь со Стаей, чтобы вернуть внимание Каллума. Это что, в самом деле? Он проводил время со мной, потому что сейчас мы были крепче связаны друг с другом или из-за тех условий, которые навязал мне? В чем здесь было дело? Или я была еще одной рутинной заботой, и альфа просто выполнял свои обязанности - так, просто маленькая сопливая девчонка, ничего больше?
- Я могу сама закончить, - сказала я. - Я уже много лет сама тренируюсь.
- Конечно же сама. Поэтому и темп сбросила. Нужно постараться, Брин.
У меня было такое чувство, что Каллум говорил не только о физических тренировках. Прошло уже больше половины семестра, и по алгебре у меня все еще была четверка с плюсом, хотя я спокойно могла бы получить оценку "отлично". Я дружила с Девоном, но не стремилась к общению с другими своими сверстниками. И если "Древу жизни" хотелось походить на пожарный гидрант, то я была готова вернуться и к этой теме.
- Если ты станешь говорить про колледж и про выбор жизненного пути, то меня здесь нет, - пообещала я Каллуму. - А если тебе еще что-то нужно сделать или быть в каком-то другом месте, не позволяй мне задерживать тебя.
Мне тогда стало немного не по себе, словно что-то неприятное проникло в мое чувство Стаи, как будто кто-то колол меня холодной иглой.
- Я здесь, и ты остаешься со мной, Бронвин.
Я приняла слова Каллума как подсказку - по-видимому, эта холодная игла означала, что он был весьма раздражен.
- Хорошо, - сказала я.
И как только Каллум и я погрузились в молчание, голоса на периферии моего сознания - чьи-то жужжащие и шепчущие души - зазвучали более отчетливо. Постоянный шквал эмоций, просачивающихся сквозь мою связь со Стаей, расплывающихся, словно чьи-то возгласы со дна плавательного бассейна, - это изнуряло меня так же, как пробежки, которыми Каллум радостно меня изматывал.
Сосредоточься, сказала я себе. Сосредоточься на текущем моменте. Сосредоточиться на том, почему ты это делаешь.
И я сфокусировалась на Чейзе.
Это было забавно. Я видела его всего один раз и не могла бы с уверенностью вспомнить его человеческое лицо. Но его волчий облик и его голос в моей памяти всплывали столь же ясно, как будто я только что видела и слышала его.
Меня укусили.
Меня укусили.
Меня укусили.
Вот почему я это делала. Мне нужно было знать, что случилось с Чейзом, и мне нужно было знать, какие меры были предприняты потом.
Я уже было раскрыла рот, чтобы прямо спросить Каллума, нет ли на нашей территории Бешеного - там, где напали на Чейза, - и кто, по его мнению, мог напасть на него, но как только я приготовилась выпустить на волю своего внутреннего инквизитора, как к нам присоединился кто-то третий.
Лэнс.
Узы, связывавшие меня с ним, сообщили мне о том, что он был крепким и тяжелым и что от него слегка попахивало ванилью и кедром.
- Привет, Лэнс, - улыбнулась я.
Лэнс конечно же не сказал ничего.
- Прости, что бросила тебя в беде тогда… ну, ты помнишь, пару месяцев назад, - продолжила я, стараясь вытянуть из него ответ.
Ничего. Просто по нулям. Он бежал и бежал рядом со мной и Каллумом, не произнося ни слова. И воздух между нами был почти такой же пустой, хотя что-то в нем все же ощущалось. Либо неодобрение, либо изумление. А может быть, и то и другое.
Смотри на Лэнса и будь естественной, подумала я. А потом до меня дошло, что он может каким-нибудь образом слышать меня.
Лэнс может услышать мои мысли? - беззвучно спросила я Каллума.
Он чует их так же, как и я, но слабее. Если только ты сама не захочешь, чтобы он их услышал. У большинства щенков в человеческом облике имеются проблемы с общением на уровне сознания, но ты, кажется, стала специалистом в этом деле. Я отношу это на счет твоего упрямого характера.
- Упрямство - это мой каприз, - сказала я вслух, ухмыльнувшись своей шутке, в которую Каллум и Лэнс явно не врубились.
Минула целая вечность. И пока она тянулась, я сделала еще несколько замечаний, в которых мои спутники увидели столь же мало смысла, а Каллум выругал меня за потерю формы, и не раз, не два, а целых три раза: Ты ломаешь темп, Бронвин Алессия. Опускайся на полупальцы. Лэнс, Каллум и я затормозили.
Я наклонилась вперед, упершись руками в колени и тяжело дыша. Может быть, я не в форме. А может, двенадцать миль - это нечеловеческая (не говоря уже о том, что негуманная) дистанция, чтобы ее бегать. Так или иначе, но для драки я была не в самой лучшей форме. Правда, ни Каллум, ни Лэнс на мои страдания никакого внимания не обращали.
- Сейчас, - сказал Каллум, и Лэнс пошел на меня - сплошная груда мышц.
Он не был столь же грациозным, как Каллум, но двигался легче, чем обычный человек его размеров, и, в отличие от меня, над его легкими не надругались только что самым жестоким образом.
Вместо того чтобы метнуться в направлении его удара, ослабляя его силу, я последовала своему инстинкту и бросилась плашмя на землю. Кулак Лэнса, размером с хороший окорок, едва не врезался мне в голову.
В драке сила тяжести - это либо ваш лучший друг, либо злейший враг. Поскольку перевес был явно не в мою пользу, действовать я должна была очень аккуратно. К сожалению, из-за падения на землю я оказалась в невыгодной позиции, и когда Лэнс наклонился ко мне - с явным намерением поднять меня и метнуть как диск, - мой вес не был в достаточной степени распределен вдоль тела, чтобы дать мне возможность изогнуться для защиты. Из положения низкого старта, в котором я находилась, я могла двигаться только вперед. Двигаться вперед означало двигаться на Лэнса, и это было приблизительно то же самое, как направить пикап на стальную стену.
И тогда я решила двигаться сквозь Лэнса. А еще точнее, я нырнула ему между ног. И это был бы неплохой финт, но только в последнюю секунду я почувствовала, как его ноги капканом сомкнулись на моих ногах, и я стала совершенно беззащитной.
- Брин, на ноги. Лэнс, еще раз!
По команде Каллума Лэнс отпустил меня и, не помедлив ни секунды, пошел на меня снова. Точно так же, как он сделал в прошлый раз. Предсказуемость его движения дала мне дополнительную долю секунды на обдумывание ответного движения, но попытка что-то обдумать уже была ошибкой, и он достал меня в плечо.
Используй связь, сказал мне Каллум. Почувствуй его движения до того, как он их сделает. Не думай. Просто делай.
- Еще раз! - произнес он вслух.
На этот раз я умудрилась увернуться от удара Лэнса, и когда он сделал подсечку, я подпрыгнула и перехватила кулак, летевший мне в лицо, собираясь использовать инерцию его движения против него же. Что конечно же могло отлично сработать, будь я обром. Обром я не была, и попытка остановить могучий кулак вызвала вспышку боли в моей ладони.
Не позволяй своей связи убедить тебя в том, что ты одна из нас, Брин. Ты человек, и не важно, что ты можешь ощущать себя обром.
- Еще раз!
Раз за разом Лэнс наносил мне удары, и я увертывалась от них, используя всю свою силу. Я была быстрой, легкой и не боялась грязной игры. Я была маленькой, гибкой и, как в какой-то момент пропыхтел Лэнс, совсем чокнутой. Связь, конечно, помогала мне предвосхищать его движения, но была почти бесполезной, когда речь шла о том, чтобы не позволять ему следить за моими движениями. Наверное, потому что я сама не знала, что буду делать в следующее мгновение.
- Еще раз!
Я начинала по-настоящему ненавидеть эти слова. Если так и дальше пойдет, я даже в душ не успею зайти перед началом занятий. В нетерпении я решила на этот раз не ждать, когда Лэнс подойдет ко мне. И нарушила Правило первое из пособия "Сто одно правило боя с оборотнями". Я атаковала. А потом, когда ко мне вернулся рассудок, в то мгновение, которое потребовалось Лэнсу, чтобы оправиться от неожиданного удара по весьма чувствительному месту, я поджала хвост и свалила, влетев на верхушку дерева до того, как он смог снова вцепиться в меня.
- Хорошо, - сказал Каллум.
Интересно, заметил он или нет, что на этот раз я выбрала дерево повыше. С ветки, на которой я сидела, Лэнс вряд ли смог бы меня сбить, даже если бы очень хорошо прицелился. Я ждала, что Каллум снова прикажет нам начинать схватку, но приказания почему-то не поступило, а Лэнс взглянул вверх на меня и улыбнулся… или изобразил нечто напоминавшее улыбку, как он всегда делал.
Потом он кивнул головой Каллуму - этакий официальный полупоклон - и побежал обратно в лес.
Каллум тоже взглянул на меня:
- Тебе пора в школу. Вечером еще побегаем. А завтра будешь биться с Сорой.
- Когда я смогу встретиться с Чейзом?
- Когда будешь готова.
- А когда я буду готова?
- Мы это увидим.
- Слова прямой ответ для тебя что-нибудь значат?
- Хватит, - сказал Каллум властным голосом, в своей обычной манере "это мое последнее слово". Я была почти уверена, что от такой альфости связь, существовавшая между нами, просто задрожит. Однако нет, ничего такого не произошло. Как будто этот его тон, который ассоциировался у меня с Каллумом, гневно топающим ногой, не имел никакого отношения к Каллуму - вожаку нашей стаи и ко всему, что делало его Каллумом, а меня - мной.
- В данном мне разрешении ничего не говорится о том, что нельзя задавать вопросов, - сказала я ему, чувствуя себя вполне уверенно на своем насесте.
- А в твоей просьбе ничего не говорилось об окончании обучения, - возразил Каллум.
Я прищурилась:
- Это было решение Эли, а не твое.
Каллум ничего не ответил, и мне пришло в голову, что выражение лица Эли, когда она делала мне втык за незаконные приключения в подвале у Каллума, весьма подозрительным образом напоминало то выражение, которое было на лице у альфы сейчас.
Ладно, значит, это было совместное решение. И вполне возможно, условия для получения мной разрешения были не единственной картой в колоде Каллума, чтобы держать меня в повиновении.
- Позавтракаем? - спросила я, наполовину предлагая, а наполовину желая посмотреть, воспользуется ли он моим предложением или у него найдутся какие-нибудь другие, более неотложные дела. - Если я не пойду в душ, у меня хватит времени, чтобы позабавиться с поп-тартом.
Человек, возможно, счел бы подобное заявление нахальным. Но Каллум человеком не был, а насчет пота обры не так чтобы очень заморачивались.
- У тебя больше времени осталось бы на душ, если бы ты не свалилась после пустячной пробежки. - Губы Каллума изогнулись в изысканной волчьей улыбке, и он слегка наклонил голову, принимая мое приглашение на завтрак.
И мне стало интересно - так, всего на одну секунду, - а вдруг он был здесь не только для того, чтобы тренировать меня? Неужели я была не единственной, кто помнил, сколько времени мы проводили вместе, когда я была маленькой.
- Так ты идешь или собираешься весь день просидеть на дереве?
Уголки губ Каллума язвительно поползли вверх, и тогда, к полному его изумлению, я ответила на вопрос, сиганув ласточкой с дерева прямо на него, и мы оба свалились на землю.
Укусили.
Укусили.
Меня укусили.
Я напомнила себе, что именно ради этого я тренировалась. Не ради Каллума и себя. Не ради Стаи - той, которая сидела там, на задворках моего сознания. Это все было ради Чейза. Ради Чейза и Бешеного, ради вопросов и ответов. Это было самым главным.
- Что-то ты тормозишь, - сказала я Каллуму.
Одним толчком он поставил меня на ноги и через мгновение уже стоял рядом со мной, но его слова опровергали легкость этого движения. - А ты, малышка, растешь.
Глава
ДЕСЯТАЯ
Как говорится, не приноси нож на разборки с огнестрельным оружием. Следуя этой логике, не будет большим преувеличением сказать, что не надо надеяться на обычные приемы самозащиты при выяснении отношений с оборотнями. Ножи приносить нужно. И пушки. И серебра столько, сколько сил хватит дотащить.
Не у всех обров, которых я знала, была аллергия на серебро - у Девона, например, не было. Но старинные мифы о серебряных пулях явно имели под собой какую-то основу. Ранение, вызванное серебряной пулей, могло привести к длительному воспалению и даже гибели обра. Помимо этого, у добрых восьмидесяти, а то и у девяноста процентов обров была аллергия на серебро, приблизительно такая же, как у большинства людей на ядовитый плющ. В лучшем случае это заканчивалось сыпью и вызывало физическое недомогание. В худшем, если серебро попадало в кровь, это могло убить обра. В любом случае, если только вы не дрались с волком, обладавшим иммунитетом на серебро, вроде Девона, борьба шла не на равных. Обр может убить вас в одно мгновение, а вы, если очень повезет, будете в состоянии всего лишь причинить ему небольшой ущерб.
Так что я не была сильно удивлена, когда после недели спаррингов с чуть ли не дюжиной членов Стаи Каллум решил изменить режим моих тренировок и дал мне мои собственные когти. Метать ножи он научил меня примерно в то же самое время, когда я научилась завязывать шнурки на ботинках, так что в этом для меня ничего нового не было. Конечно, точность моих бросков оставляла желать лучшего - в яблочко я попадала всего лишь восемь раз из десяти, - но зато они несли в себе хороший заряд ярости. И если я могла сохранить между собой и противником приличную дистанцию, чтобы сделать бросок с дальнего расстояния, у меня имелся неплохой шанс нанести ему хоть какой-то урон, особенно если нож, который я бросала, оказывался серебряным.
Конечно, общины оборотней не слишком одобрительно относились к людям, которые имели при себе серебряное оружие. И с того самого раза, когда я впервые попала в яблочко, Каллум регулярно давал мне понять, что только в том случае, когда я по-настоящему буду уверена в том, что моя жизнь подвергается неминуемой опасности, я могу применять серебряное оружие. Законы Стаи запрещали оборотням нападать на людей, но люди, которые орудовали серебряным оружием или просто носили его при себе, относились к особой категории. Сенат с такой же вероятностью мог принять решение, что не обры напали на людей, а совсем наоборот - это люди решили на них поохотиться.
Так что сам факт, что Каллум заставлял меня практиковаться с ножами и даже произнес вслух в моем присутствии слово пушка, не был совсем уж неожиданным. Я поняла, что Каллум был уверен: я в опасности.
И это конечно же заставляло меня задуматься о том, есть ли еще что-нибудь, чего я не знаю про Чейза.
- Отлично, Девон, - похвалил Каллум. - А теперь делаешь Брин удушающий захват.
Не так уж приятно на самом деле слышать такие слова.
Далее инструкции Каллума прозвучали еще менее доброжелательно:
- Брин, выходишь из захвата и задействуешь нож. Ты должна справиться со своей задачей за самое короткое время - вывести Девона из строя, но не наносить увечий.
Я не так чтобы очень хорошо обращалась с ножом, серебряный он или не серебряный, чтобы действительно нанести увечье Деву, но, как ни крути, в мире существует два типа людей: те, которые не прочь пустить кровь лучшему другу, и те, которым это не нравится. Я относилась ко второй категории.
- Все в порядке. Ну-ка, малышка Брин, попробуй достать меня.
- Противный ты, Дев. Прямо как Йода.
И хотя обмен ударами между нами был вполне привычным, моя связь с другом - и с остальной стаей - говорила мне, что никому из нас это не нравилось. Если мы двое были неотделимы друг от друга еще до того, как раскрылась моя связь со Стаей, то теперь у меня иногда возникало такое чувство, что мы с Девоном были одним целым. Каллумовские волки, все до одного, сидели, спрятавшись, в закутках моего сознания, и их глаза следили за каждым моим движением, куда бы я ни пошла. И если мои одногодки из стаи в кои-то веки стали мне ближе, то Девон, наоборот, стоял между нами стеной, словно каменная плита, а не оборотень, и выглядел он так же устрашающе, как его отец, только был куда более болтливый.
Девон не хотел ранить меня. Его волк скрежетал зубами при одной только мысли об этом, и на какую-то долю секунды у меня появилось чувство, будто это сам зверь Девона говорил со мной. Или с чем-то звериным внутри меня.
Самок, как говорится, надо защищать. Щенков - холить и лелеять. Девочка была его, и он не хотел поднимать на нее руку. И не хотел драться с ней.
А, ну да, меня тоже не греет драться с тобой, послала я мысль в направлении Девона. Его голова дернулась, и я удивилась тому, как быстро мои слова дошли до него. Это было очень странно. Я обращалась к его волчьим инстинктам, а не разуму, но, кажется, обе части отлично меня понимали.
- Ну, детишки? - начал подгонять нас Каллум.
Девон слегка поклонился, выказывая подчинение, и затем точно выполнил приказ Каллума. Он обхватил меня рукой за шею, не вложив в захват ни капли силы, однако это было похоже на стальные тиски. Поскольку большую часть прошлой недели я отрабатывала способы освобождения от захватов, мое тело ответило немедленно: изогнув ноги в сторону и используя жесткий захват, я вскинула тело вверх и правой ногой, сделав ножницы, ударила Девона в висок. Другая его рука потянулась к моей ноге с целью схватить ее, и это движение дало мне возможность боднуть головой в сгиб локтя Девона и выскользнуть из захвата.
Ножи, словно молнии, сверкнули у меня в руках, и, как только Девон бросился на меня - расплывшееся пятно, состоящее из накрахмаленной рубашки и выглаженных дизайнерских джинсов, - я скрестила руки на груди в форме буквы X, чтобы затем выбросить их вперед в форме буквы V, взрезая его одежду и рассекая плоть.
Но даже самые прекрасно спланированные планы могут окончиться неудачей.