- Я заметил на полу еле различимую, почти стертую черту, быть может, проведенную мелом, в другом месте еще одну. Когда проверил сверху, то понял, что вместе они составляют фигуру - круг. В лупу я разглядел внутри круга надпись.
МакКин вытащил блокнот и показал Полли нарисованный круг, а внутри буквы "trо. ..s" и через пропуск "Do. i.".
- Только эти буквы я и смог обнаружить, писали очень рассыпающимся веществом. Там, где точки, предположительно - оставшиеся буквы.
- Тот же круг был нарисован и на полу в камере старухи, - сказала Полли.
- Вот именно! Значит, сомнений быть больше не может. Это она.
- Но для чего ей надо было чертить эти круги на полу? - задумчиво спросила саму себя Полли. - Похоже на магический круг с заклятием внутри.
- Я не верю в магию, - отрезал МакКин.
Полли задумалась, а потом как можно тише спросила:
- Интересно, почему мистер Барклей не хочет, чтобы кто-то узнал о его знакомстве с графом Хидежем? И почему о простом знакомом мистер Нельсон так сокрушался. Мне кажется, тут что-то большее - может, они скрывают, что он им родственник? - спрашивала Полли будто саму себя, так как МакКин задумчиво молчал. - И что же граф Хидеж такого совершил?
- Не бойтесь, я вам сообщу, как только в Скотланд-Ярд придут сведения о нем.
- Думаю граф Хидеж по меньшей мере убийца, - ответила сама себе Полли. - А Мэри Смит, в том поезде, была очередной его жертвой.
МакКин на это ничего не успел сказать, так как в комнату вошел Чарльз.
Он, извинившись за свое промедление, сказал, что слуги здесь самые ужасные во всем королевстве. Полли готова была с ним согласиться, так как и вправду таких молчаливых, хмурых и пугающе незаметных слуг никогда не видала. Но Чарльз добавил о их безалаберности и Полли поняла какой недостаток он имел ввиду.
Часы пробили пять, и сразу же подали чай с прекрасными пирожными и кексом. Опять присутствовали все, кроме старого герцога. Теперь не говорили, что он болен, просто делали вид, что его будто нет дома. К удивлению Полли, завязался оживленный разговор, будто герцогиня вдруг очнулась от дум, которые омрачали её душу, и решила быть дружелюбной хозяйкой самого гостеприимного дома в графстве.
- Вчера, - сказала она, - я гуляла у реки и встретила нашего соседа - мистера Твинсона. И он рассказал мне презабавную вещь. Он сам так смеялся и спешил мне поведать эту историю, что я еле поняла, о чем идет речь. А речь шла о нашем святом отце Уилсоне. Так вот, преподобный Уилсон распространяет слухи о появившейся в округе нечисти и подбивает местных феодалов помогать ему в очищение наших земель.
- Кого он имеет в виду? - спросил с наивным видом Чарльз.
- Не знаю, какие черти ему мерещатся, но, может быть, он, как местные крестьяне, верит в призрак девушки, восставшей из могилы...
- О чем вы? - живо спросила у неё Полли. - Какая-то местная легенда?
Арчи почему-то втянул голову в плечи, а его жена, сверкнув на него глазами, с вызовом сказала:
- Одна из глупых баек. Где-то лет двадцать назад нашли обескровленный труп крестьянина, рядом видели призрак прекрасной черноволосой девушки. С тех пор там, где видели её призрак, находили очередную её жертву. В последнее время ими стали даже дети! - с раздражением закончила свою историю герцогиня, будто обвиняя призрак за его ужасные злодеяния.
- Так что же наш преподобный? - как-то заискивающе спросил у своей жены Арчибальд.
- Как заявляет мистер Твинсон, этот священник задумал крестовый поход против нечисти.
- И что же местное общество? - осторожно спросил Чарльз.
Полли удивилась, заметив в голосе Чарльза страх. "С чего это Чарльзу бояться выдумок священника?" - подумала она.
- Мистер Твинсон сказал, - продолжала герцогиня, - что вся его семья и слуги ходят в церковь каждый день, не пропуская ни одной службы. И что его, как бы он не смеялся над преподобным Уилсоном и его странными взглядами, тоже втянули в это дело. Как он сказал: за компанию и в крестовый поход пойдешь, неудобно ведь отказывать священнику и жене.
Арчи все больше грустнел от слов миссис де Мобрей. Полли, сидевшая рядом с ним на диванчике, заметила эту возрастающую печаль и сказала ему:
- Неужели вы всерьез воспринимаете слова преподобного с его средневековыми взглядами?
- Это ведь ужасно. Такая ненависть к тому, о чем этот священник не имеет представления, - вздохнул он. - Что заставляет этого человека быть таким злобным и настраивать людей против кого-то, пусть даже против темных сил? Понимает ли он, что, кроме ведьм, как всегда пострадают ни в чем неповинные люди?
Полли вздрогнула от этих слов, она почему-то вспомнила каморку в подвале своего дома, где бабушка устроила настоящую ведьмовскую лабораторию.
Миссис де Мобрей, услышав слова мужа, сказала:
- Все это от тщеславия. Я думаю, преподобный Уилсон хочет прославиться. Разве вы не заметили, в обществе появилась тенденция к праведности, которая больше похожа на лжесвятость? И все из-за пропагандистских воззваний министра Снодберела, - герцогиня так произнесла это имя, будто речь шла о гнилом фрукте, а не о министре. - Вот кто заставил всех церковников вспомнить прежние времена, для них будто и не было века просвещения!
- Это печально, но не лучше ли, чем тратить время на министра и иже с ним, нам не сыграть в вист?! - воскликнул Чарльз.
Лишь только началась игра, задумчивость некоторых сняло как рукой. Но Полли не любила, да и не умела играть в вист, и потому тут же проиграла.
- Если вы позволите, - сказала она, - я лучше прогуляюсь по вашему великолепному особняку.
Она не успела встать, как Арчи вызвался быть её экскурсоводом. Чарльз нахмурился и сел обратно, его намерения опередил друг, но он все же приступил к игре с еще большим азартом, пообещав МакКину, что теперь-то он у него выиграет.
Полли и Арчибальд де Мобрей прошли несколько комнат и оказались в библиотеке. Здесь внимание Полли привлекло не изобилие редких и старинных книг, а портреты, висящие в простенках между шкафами. Среди множества незнакомых людей в черных одеяниях Полли узнала портрет Чарльза и Арчи. Но не успела она о них что-то спросить, как Арчи с трепетом показал Полли первый экземпляр "Новой Элоизы" Руссо.
- Как жаль, что я не был знаком с ним, - вздохнул Арчи. - Я слишком поздно приехал во Францию.
- Действительно, всего-то опоздали лет на сто, - улыбнулась Полли.
- Ну да, - неловко улыбнулся он в ответ, - а так говорю, будто на пару месяцев.
- Да живи вы сами в ту эпоху, вы бы относились к нему как к чуть более выдающемуся современнику.
Арчи был с ней не согласен, и Полли, чтобы не продолжать этот разговор, спросила о портрете, который здесь отсутствовал. О нем говорил большой выцветший прямоугольник на обоях.
- Ах, я не вправе говорить об этом человеке, - сказал Арчи со вздохом отчаянья. - Могу сказать только, что портрет его, после некоторых его поступков, снял его наследник, решив не афишировать родство с ним.
- Наследник по вашей линии или жены?
- Моей.
- Значит, здесь отсутствует портрет одного из ваших предков? - Полли ужасно хотелось узнать эту историю. Арчи же, видимо, не в силах был долго уклоняться от ответов, и заставил выдавить из себя одно лаконичное:
- Да.
- Значит, там ваш дедушка? - продолжала мучить его Полли.
- Где-то так.
- Прадедушка?
Арчи молчал, и от этого затяжного молчания он смутился, и попунцовел бы, если бы его бледная кожа это позволила.
Полли хотела спросить "Кто же он?!", но до какой бы степени ей не хотелось это узнать, она и так уже перешла все границы приличия.
Полли посмотрела на портрет Чарльза, который был написан явно недавно, так как Чарльз выглядел точно так же, как сейчас, а потом перевела взгляд на портрет, который висел по левую сторону от пустого места. Там была нарисована широколицая, черноволосая, с белой кожей, девушка, с пронзительным, хмурым взглядом из-под бровей. Даже кисти рук ее слишком яростно сжимали веер, будто она готовилась ударить кого-то. Но самым странным в этом портрете являлся ее костюм времен Георга Второго.
- Это мисс Хелен де Мобрей? - спросила Полли и, после кивка Арчи, предположила: - Она очень своенравна?
- Да, вы угадали. У неё вспыльчивый характер, как у нашего отца.
- А ваш отец, он...
- Умер, - поспешил с ответом Арчи, он тяжело вздохнул, хотел было что-то сказать, но запнулся. - Наша мать же была ужасно мягким человеком. К сожалению, её портрета не сохранилось. Когда столько раз переезжаешь, так легко утратить семейные реликвии... - ему все тягостней было говорить, и он явно жалел о начавшемся разговоре.
- Я думала этот дом ваше семейное гнездо.
- Это дом Нельсонов, семьи моей жены. Мы с сестрой переехали сюда всего двадцать два года назад.
- Двадцать два? - не поняла Полли, она помнила, что Арчи было восемнадцать лет.
- Я хотел сказать два года назад, - смущенно хихикнул он. - Но вы, наверное, хотели бы почитать, - попытался он неуклюже отвлечь Полли, - посмотрите, здесь есть все и на любой вкус. Романы Рабле, Сервантеса или Джейн Остин.
- Я опять увлеклась расспросами? - покачала головой Полли, словно коря себя. Но она понимала, что спрашивай она о том же самом Чарльза, тот бы отшутился или же резко заявил, что её это не касается, раз не относится никоим боком к пропаже мисс де Мобрей, поэтому случай нельзя было упускать и надо было добить мягкосердечного Арчи. Тем более до неё дошла одна простая мысль: будь человек с исчезнувшего портрета далеким предком, хоть разбойником, хоть убийцей папы римского, спустя столько времени никакие щепетильные наследники не стали бы скрывать его; так поступают, когда живо предание, или еще жив хотя бы в мыслях этот человек. Полли посмотрела на пустое место вместо портрета и сказала решительно: - Но все же я позволю себе еще один вопрос, хотя и боюсь этим огорчить вас или вызвать гнев. На этом исчезнувшем портрете был изображен граф Бальтазар Хидеж?
Арчи молчал, закусив губу, и глядел на Полли.
- Как вы догадались? - наконец выдохнул он.
Полли сама была удивлена, что вычислила это, но когда начала объяснять Арчибальду, ей и самой стал понятен ход своих мыслей.
- Просто вы так же отозвались об этом убранном портрете, как и до этого Чарльз о графе Хидеже - как о лице, совершившем какие-то злодеяния. И было бы большой редкостью, если бы в одной семье было сразу два лица, об одном из которых хотели бы забыть, а знакомство со вторым скрывали.
- Вы очень умны, - грустно улыбнулся Арчи, - и это дает мне надежду, что вы поймете, что случилось с бедной Хелен и отыщете ее.
- Так значит, граф Хидеж ваш родственник? Но какой? - не выдержала Полли. Арчи при этих словах замер, как испуганный котенок, которого застали, когда он доедал главное блюдо со стола. Полли взмолилась про себя, чтобы Арчи ответил, чтобы не замолчал и не попятился от неё.
- Я верю, - наконец сказал Арчи, - что вы не будете кидаться чужими тайнами ради красного словца. И все же не могу сказать. Ведь это касается не только меня.
Полли вскинула брови, что ж, Арчи тоже мог дать отпор, хотя и вежливый.
- Хорошо, может быть, когда-нибудь потом, - сказала она.
Арчи кивнул и вышел из библиотеки. Может, он уже не мог больше и минуты находиться рядом с любопытной вне всякой меры Полли, а может, он потому поспешил скрыться, что был опустошен признаниями, которые из него клещами вытянула Полли.
"Хм, - подумала Полли, - вот если бы еще успела спросить, зачем столько туману наводить вокруг такого простого вопроса, как родство. И кем этот граф Хидеж им является, дядей, кузеном? Но зато в расследовании теперь многое стало понятно. В нем можно проследить две четкие линии. Старуха, с её любимым трюком, исчезновением из закрытой комнаты, и семья де Мобрей, в которой похищают девушку и убивают одного из родственников".
Обдумывая сказанное Арчи, Полли подошла к стеллажу с книгами и стала их листать, даже не замечая заглавий. Но тут её привлекла новая книга под названием "Дамское рукоделие". В книге давались рекомендации по королевскому шитью гладью, выбивке в стиле ришелье, приводились примеры, как вышить зонтики, подушки, воротники... Полли отбросила книгу на стол. На душе её стало невыносимо печально. Вот чем она займется в следующие годы, станет одной из дворянок, которые, обнищав, превращаются в белошвеек, находят себе "благородное" занятие, а на самом деле становятся простыми портнихами. И это её будущее!
Полли подошла к окну, но за ним уже было темно и виднелись лишь смутные очертания дорожек, кустов и еще были заметны яркие пятна красных и белых роз. Полли опустила взгляд вниз, на стол, который был приставлен к окну. Чернильница, бумаги... и на одном из исписанных листков подпись Чарльза Барклея. А на листке что-то говорилось об акциях бразильской компании, производящей кофе.
- Я так и знал, что Арчи оставит вас скучать одну.
Полли, вздрогнув, обернулась. В комнату вальяжной походкой вошел Чарльз.
- О, я вижу вас заинтересовали акции кофейной компании, - в шутку сказал Чарльз.
- Вообще-то, да, - Полли вдруг пришла идея. - Мне кажется, это очень прибыльное предприятие.
- Это да, весьма и весьма, плантации с кофе приносят не просто пятьдесят или сто процентов прибыли, они могут приносить двести! И чем дальше, тем лучше у них выходит меня радовать.
- А как можно стать акционером? И как потом отслеживать их или... - начала было Полли, она даже не знала, о чем спрашивать, так как совсем ничего не понимала в делах.
- Просто купить акции. Что кстати не так просто, если дело касается прибыльного предприятия. Но вам лучше не думать об этом. Живите радуясь и даже не задумывайтесь о таких ужасно-занудных вещах, - но тут Чарльз облокотился на другой столик, и его рука наткнулась на брошенное Полли "дамское рукоделие". Взгляд его помрачнел.
- Игра еще продолжается? - спросила Полли, чтобы Чарльз и не думал её спрашивать, для чего ей понадобилась такая книга.
- После того как пять раз подряд гость смел обыграть герцогиню, игру решили отложить.
Полли направилась обратно в гостиную, и Чарльз пошел с ней рядом. Они шли не спеша, молча, каждый думал о своем, и Полли вдруг сказала:
- Знаете, так странно, но в последние несколько минут у меня в голове вертится дурацкая фраза: "Как опасен их обед, как печален их обед".
Чарльз вздрогнул и посмотрел на Полли пронзительно, будто желая прочесть её мысли. А потом ответил:
- Звучит хотя и непонятно, но зловеще.
- Будто это услышало мое сердце, но разум совсем не понимает эту фразу. Какая-то мистика, - вздохнула Полли. Она глянула на Чарльза, ожидая увидеть улыбку или просто непонимание, как и от МакКина до этого, но Чарльз сказал:
- Наш мир полон загадок, которые не должны иметь логического объяснения. Я верю в других существ, в которых остальные не верят. Так что это не я сумасшедш, это другие слепы.
После этих слов Полли вдруг поняла, что Чарльзу она могла бы рассказать о странных видениях и снах и о других вещах, которые почему-то стали происходить с ней, как только она приехала в Лондон. И Полли уже собралась рассказать все откровенно Чарльзу, но они подошли к гостиной.
Встретивший их слуга доложил, что путь расчищен. Теперь можно было прощаться. Арчи, несмотря на недавнюю назойливость Полли, был дружественен и сказал, что в солнечную погоду им бы здесь больше понравилось, так что приглашение на пикник остается в силе. Чарльз только и сожалел, что гости слишком мало времени провели здесь, конечно, при этих словах все время поглядывая на Полли.
Когда МакКин и Полли вышли из особняка, был уже поздний вечер и дождь наконец-то закончился. У подъезда их ждала карета.
На обратном пути ехали в молчании, так как каждому было о чем подумать.
Когда они приехали, их ждал простой холодный ужин из копченостей. Тереза извинилась за это и сказала, что кухарка ушла в церковь, припозднилась и не успела ничего приготовить.
- Миссис Харрис ходит в церковь каждый день? - спросила её Полли. Девушка отчего-то строго, будто Полли задала глупый вопрос, ответила, что дважды в день - и на утреннюю, и на вечернюю службу. Когда Тереза вышла, Полли сказала МакКину:
- Вам не кажется, что это излишняя набожность подозрительна?
- Я бы хотел сказать вам больше, но, - МакКин поднял палец и Полли услышала, как в кухне хлопнула дверь. Полли поняла, что пришла кухарка, и разговор был прерван.
МакКин после ужина отправился к себе, заявив, что уже принялся расследовать загадочное исчезновение сестры Арчибальда.
Полли же взяла с дивана сумочку, которую кинула, когда приехала от Мобреев, и хотела отнести её наверх, но вдруг услышала, как в ней зашуршала бумага, это было очень странно, так как в сумочку лично она никаких бумаг не клала. Растянув шнурок, Полли вытащила оттуда сложенный лист бумаги. Удивляясь все больше, она развернула его и, пробежав глазами по документу, поняла, что это акция в тысячу фунтов на её имя. Теперь она была держателем акций компании бразильского кофе.
- Черт побери! Он понял, что я нуждаюсь в деньгах, - мысли Полли лихорадочно забегали. Этот жест Чарльза был возмутителен, и, конечно же, Полли ни в коем случае не могла принять эти деньги, но все же воображение уже воспользовалось этим странным подарком и Полли представила себе, что благодаря одной этой бумажке купит несколько новых платьев и экипаж.
- Я не вышел к ужину, - в комнату вошел дядя, - все мучил себя этими счетами.
Полли хотела спрятать лист, но дядя опередил её.
- Что это у тебя за документ? - он подошел ближе. Полли ничего не оставалось как протянуть акции. Только дядя пробежал первые две строчки, как воскликнул: - Откуда это? Ты знаешь, сколько они будут потом стоить?! Все равно, что акции на золотодобывающий рудник.
Дядя был потрясен, и Полли пришлось рассказать о щедром подарке Чарльза Барклея.
- Вы тайно обручились? - спросил дядя опешившую Полли. - Нет? Тогда отправь это ему обратно. Иначе он будет толковать ваши отношения превратно и требовать от тебя взаимных чувств. Да если бы ты и отвечала на них, все это нехорошо.
- Я это знаю, - прервала его Полли. Ведь как только она увидела акции, поняла, что их придется отослать обратно. Иначе она с Чарльзом не смогла бы разговаривать на равных. Но так жаль было это делать!
- Все-таки не зря мне не нравится этот Барклей. Нехороший он тип, - дядя затянул потуже пояс халата и решительно вышел из комнаты, будто подведя этим итог их диалога.
Глава 7