- Была б вода - супчику наварили, - мечтательно причмокнул Тополь. - Капитану бульончик не повредил бы, да.
- Чем больше о еде - тем больше жрать захочется. Надо бы пораскинуть мозгами, что за пузырь там такой висит. Если Зеркало, то, возможно, вытащили счастливый билет в обратную сторону.
- Неплохо б тебе самому сходить, взглянуть.
Сходили и взглянули. Митин тоже подивился невиданной аномалии, но предположения Тополя не смог ни подтвердить, ни опровергнуть.
Когда вернулись, капитан по-прежнему находился в бессознательном состоянии, только вскрикивал временами и тяжело дышал.
- Холодный, как ледышка, - заметил Тополь, потрогав лоб военного, - я думал, у него наоборот жар поднялся.
Митин покосился на капитана и вскрикнул. С тем явно происходило что-то неладное. Широко распахнутые глаза налились кровью, вены на лбу набухли, как толстенные канаты, изо рта вырывались короткие каркающие всхрипы. Внезапно посеревшая кожа пошла багряными пятнами, руки капитана судорожно вырывали траву с комьями земли.
- Агония, - хмуро сказал Тополь.
Митину не приходилось видеть предсмертных агоний, только сейчас что-то ему подсказывало, что это все-таки другое… Но подойти вплотную оба не решались. Жуткий вид капитана отталкивал и, в то же время, притягивал своим странным безобразием. Так продолжалось минуту, потом капитан замер в своей вывернутой позе и затих.
- Вот и все, - сказал Тополь и подошел к телу, должно быть, чтобы закрыть глаза. И тут же отпрянул.
Коричнево-серый, весь в лиловых пятнах, капитан резко поднялся и сел на землю, смотря в никуда кровавыми глазами. Тонкие алые струйки посочились по его щекам. Нет, теперь это был уже не капитан. Кто угодно - только не он. Митин подался назад и уперся в стену, Тополь схватил с земли "Винторез" и снял с предохранителя. Но капитан продолжал сидеть в своей неестественно выпрямленной позе, молчал и только бессмысленно ворочал глазами.
Тополь направил дуло прямо между этих страшных глаз.
- Стой! - крикнул Митин, - он же жив еще!
- Что-то мне подсказывает, что не живой он… - процедил сквозь зубы сталкер, но не выстрелил, а продолжал выжидать, прильнув к прицелу.
Уродливое существо, недавно бывшее капитаном, неторопливо поднялось и закачалось, удерживая равновесие, будто впервые училось ходить. Тополь был готов спустить курок в любой момент - стоило существу сделать хотя бы одно подозрительное движение. Но бывший капитан по-прежнему стоял и раскачивался, не издавая ни звука.
У ученого не выдержали нервы.
- Капитан! - вскрикнул он, и в напряженном воздухе его голос прозвучал как-то особенно громко.
Существо обратило глазищи в сторону Митина, но никаких проблесков сознания не отразилось в них. Утробно хрипя, бывший капитан неровной походкой двинулся на крик, ученый в оцепенении смотрел в приближающиеся кровавые глаза…
Тополь все-таки выстрелил. Но не в капитана, а предупредительным, пустив пулю у самого уха. Существо рыкнуло, на секунду замерло - будто в нерешительности.
- Сгинь, проклятый зомби, - сказал Тополь, но выстрелить не успел: бывший капитан стремительно бросился на сталкера, и оба покатились в костер. Посыпались искры, внутри которых отчаянно сцепился клубок человеческих тел. Но Тополь оказался проворнее - вывернулся и оказался наверху, размашистыми движениями стал "макать" зомби прямо в огонь. Тот свирепо рычал, пытаясь вырваться из цепких клешней Тополя. Наконец, и ученый немного пришел в себя. Бросился на помощь сталкеру, но, не найдя под рукой ничего более существенного, выдрал из перегородки подгнившую доску и с размаху врезал по горящей голове зомби. О том, что в нескольких шагах лежит пистолет, Митин как-то не подумал. Не успел подумать.
Но бывший капитан каким-то непостижимым образом смог извернуться и выскользнуть из огня. Одежда и голова на нем пылали, раздался противный запах горелых волос и кожи. Утробно рыча, зомби выскользнул из сарая, Тополь, отлетевший к противоположному концу сарайчика, ринулся было вслед, но капитан уже стремительно продирался через отдаленные кусты, так что догнать его вряд ли представлялось возможным.
- Ничего, сам догорит, - сплюнул сталкер.
Ученый по-прежнему стоял у разворошенного костра с обломком доски в руке, глаза его бешено вращались.
- Отбой, лаборатория, - Тополь хлопнул Митина по плечу, - отбой, говорю. - И отобрал доску.
Только тогда к ученому вернулся дар речи:
- Надо… догнать.
- Не догонишь, - махнул рукой сталкер, - теперь точно не догонишь. Да и не за чем. Или сам догорит, или сейчас в аномалию вляпается. Жаль капитана, но уж ничего не попишешь.
- Отчего он таким стал-то?
- Черт его знает, где побывал до этого. Никогда б не подумал, что зомбем вот так сделаться можно.
* * *
Ближе к ночи пошел сильный ливень. Треск грозы раскатывался по округе, заглушая все остальные звуки. Абсолютную черноту со всех сторон то и дело прорезали гигантские щупальца молний, на секунду выдирали из тьмы резкие изображения домов и деревьев.
Крыша хоть и протекала, но в костер попадало совсем немного. Тополь задумчиво всматривался в огонь, облизывавший толстые узловатые ветки; Митин дремал, уронив голову на колени.
Протяжный собачий вой тоскливо приплыл над Зоной откуда-то из леса.
Вдруг Тополю показалось, что рядом с дверным проемом едва слышно хрустнуло. Могло и почудиться; в конце концов, за таким грохотом разве что-то расслышишь… но без резких движений взял "Винторез", продолжая неподвижно сидеть, исподлобья внимательно следил за входом. Прошла минута, другая. Никакого движения. Если б не выбитая дверь, можно было запереться.
Митин поднял голову. Заметил ружье в руках у сталкера и сам взялся за автомат, оставшийся от капитана.
- Отбой, ложная тревога, - Тополь поставил "Винторез" на предохранитель.
- А что было?
- Так, показалось… хрустнуло…
- А если не показалось?
- Будь и правда крупная тварь, мы бы уже не разговаривали. А мелочевки тут шариться может - стада целые. Только вряд ли они на огонь набредут, побоятся. А крупняк за версту услышим.
- Вот ведь Зона… - задумчиво произнес ученый, будто бы разговаривая сам с собой.
Тополь не отозвался. Он давно привык к подобным размышлениям вслух - и в баре, и на Кордоне. Сидит вот так же у огня сталкер, потом вздохнет чему-то своему, неизбывному и, ни к кому не обращаясь, скажет:
- Да… такая вот у нас с тобой аномалия получается.
И снова умолкнет.
Должно быть, Тополь и сам порой думал вслух, по крайней мере, несколько раз слышал свои мысли, озвучиваемые своим же голосом. Бывало это в моменты крепкого раздумья или опьянения.
- А ты слышал про аномалию Ириша? - сказал он, чтоб отвлечь ученого да и себя от этих медленных мыслей вслух.
Митин как будто немного встрепенулся, поднял глаза.
- Ну так вот, это мне на Кордоне рассказывали, будто появилась в Зоне новая аномалия такая. Идешь, скажем, по лесу. И вдруг как будто ласковый кто-то тебя приманивать начинает. Не контролер - это точно, но такое, говорят, желание пойти вот, скажем, за те кусты разбирает… Можно себя пересилить и не пойти. Но уж если поддался - то попадаешь в аномалию, которую пока ни один детектор определять не умеет. Внутри все тепло становится, приятно, тело расслабляется, хочется лечь прямо на траву и уснуть…
- Алкалоиды, - негромко отозвался Митин, не поднимая голову с колен.
- Что?
- Алкалоиды. Вещества такие, вызывают подобные ощущения, вплоть до галлюцинаций. Споры Жгучего Пуха такие содержат в небольшом количестве.
- Может и так. Только еще через некоторое время человек начинает чувствовать как будто бы поцелуи по всему телу. Мягкие такие губы и даже сквозь броник проникают. Тут уж человек совсем расслабляется, а когда поцелуйчики эти доходят до губ, губы немеют, а потом начинает засасывать так, что с лица заживо вся кожа и вообще скальп сдирается. Может и до костей продрать. Вот такой поцелуй аномалии.
Митин поднял голову с колен:
- А почему Ириша?
- Ах да, - Тополь хлопнул себя о бедро и рассмеялся, - когда один сталкер почувствовал на себе все эти поцелуи, то еще ничего, приятно было, а когда стало тянуть сильнее, то вдруг это ему жену напомнило. А жену звали Ириша. Вот так.
Ученый неопределенно хмыкнул. Дескать, фантазирует народ, но, впрочем, все может быть…
- А еще…
Но сталкера оборвал протяжный, всего в нескольких метрах от сарая, вой. Тополь рефлекторно перехватил винтовку. И вовремя. Внутрь ворвался громадный слепыш-альбинос, а за ним - еще несколько.
Первые же пули легли точно в цель. Раненые псы визжащими клубками покатились в разные стороны, но альбинос остался невредим. Вести прицельный огонь по вертким и быстрым тварям было невозможно, пули стучали о стены сарая. Альбинос налетел на ученого и опрокинул на пол. Тополь рванулся на подмогу, но сам был вынужден отбивать атаку сразу двух собак. Одну Тополь отбросил мощным ударом приклада, но другая мертвыми клещами вцепился в икру, сталкер потерял равновесие и едва не угодил головой в костер, голыми руками выхватил пылавшую головешку и сунул в пасть псу. Мутант визжащим клубком выкатился из сарая. Тополь бросился к ученому, ударом ноги сбросил пса. Окровавленный Митин схватил с земли автомат и влепил в зверюгу короткую очередь.
- Хватай огонь! - рявкнул Тополь, обмотал обожженную руку курткой и, выхватив из костра новую головешку, стал размахивать ею вокруг себя.
Митин, несмотря на раны, встал рядом. Альбинос замер в низкой стойке, рычал, обнажая желтые клыки, но броситься не решался. Уцелевшие мутанты тоже выжидали.
- Чего ждешь? Стреляй! - прорычал Тополь.
- Я пуст, патронов нет, - процедил ученый.
- Возьми мой.
Митин потянулся за "Винторезом" на земле, но альбинос уже выскользнул в ночной ливень. За ним с раскатистым лаем устремилась вся стая.
- Значит, боятся все-таки огня, твари, - удовлетворенно хмыкнул Тополь и бросил свой факел обратно в костер.
Ученый без сил опустился на землю. Из ран обильно струилась кровь. Особенно досталось рукам. Удивительно, как он еще мог держать автомат.
* * *
Эти пятеро появились в низине в то самое время, которое указал информатор. Один нес прикованный наручником к запястью длинный чемодан, обтянутый камуфляжной тканью, другие страховали со всех сторон. Все в черной униформе с узнаваемыми издалека шевронами Долга, "Валы" наперевес. Передвигались стремительно, почти бегом. Видимо, перед выходом накачались стимуляторами, иначе в таком темпе долго не выдержать.
- Могли бы и больше народу послать, - хмыкнул Паша Пингвин и прильнул к прицелу АКСУ.
В близлежащих кустах в ожидании сигнала лежали напарники. И Паша не замедлил его дать. Как только фигура центрального долговца с чемоданом оказалась на мушке, Пингвин спустил курок. Мгновенно со всех сторон оглушительно затрещали "Калаши". Казалось, все деревья и кусты вдруг ощетинились автоматным огнем. Схватка была слишком неравной, и скоро те пятеро уже лежали без признаков жизни в низине.
Пингвин подал знак спускаться. Из кустов вывалилась вся бригада. Такой легкой добычи не ожидал и сам Паша. Долговцы не успели даже вскинуть оружие; еще бы, двадцать стволов против пяти. Но один из курьеров был все еще жив. Хрипло ловил воздух окровавленным ртом и пытался дотянуться до "Вала". Пингвин равнодушно подошел к раненому и несколько секунд смотрел ему прямо в распахнутые глаза.
- Ты ведь умрешь сейчас, - сказал.
Долговец пускал кровавые пузыри и только хрипел.
- Знаешь, как мозги компостируют?
Паша поставил ногу в тяжелом ботинке на голову долговцу и изо всех сил ударил каблуком в лоб. Потом стал прыгать обеими ногами на голове. Послышался хруст черепа, из треснувшего затылка вывалилась пузырящаяся масса - мозг.
- Кирдык, - подытожил бандит, - волыны и хабар собирайте, я покеда с кладом разберусь.
Но ключей от наручников не нашлось. Видимо, отомкнуть должны были в пункте прибытия. Тогда Пингвин достал нож и принялся отрезать руку долговца. Буквально по локоть в хлюпающей крови, добрался до кости, но распилить ее при помощи ножа не удалось. Тогда он просто переломил кость об колено и оторвал.
- Валим, - коротко сказал Паша и с чемоданом в одной руке, автоматом в другой двинулся в перелесок.
Бригада последовала за ним, через несколько секунд в низине остались только пять трупов в черной униформе. Привлеченные запахом крови, к месту резни уже спешили слепые псы.
- Ша, вот как дела делаются, - Паша хвастливо хлопнул по чемодану, - теперь можно и в войнушку поиграть.
Перед ним на перевернутом деревянном ящике лежал уже освобожденный от чехла длинный контейнер из блестящего металла. Усиленные пуленепробиваемые замки, впрочем, оставляли мало шансов на вскрытие.
- Ну что, Бес, расколупаем сундучок? - Пингвин кивнул на контейнер.
Хмурый высокий мужик со свернутым набок носом внимательно осмотрел замки.
- Немецкий, уважаю, - прогудел, - Ничего, не такие брали.
И принялся колдовать над контейнером. Пингвин в нетерпении заходил по вагончику но, когда едва не опрокинул лампу, Бес не выдержал:
- Хере мельтешить, на мозги давишь.
Но Паша и тогда не унялся. Подошел к полке, достал початую бутылку водки и прямо из горлышка сделал несколько крупных глотков.
- Готово, - Бес отступил в сторону.
Пингвин подскочил к контейнеру и распахнул крышку.
Погруженные в зеленые пенопластовые вставки, тускло блестели стеклянные и металлические трубки, пластины, еще какие-то непонятные детали. Из знакомых предметов Паша заметил лишь приклад, из какого-то легкого материала, смахивающего на весьма твердую пластмассу.
- Я не врубился, Бес, это и есть обещанная волына? - Паша уставился на все это блестящее богатство, и похоже, ожидаемое нисколько не срасталось с тем, что лежало перед ним сейчас.
- А ты думал, тебе прямо так все и притаранили в готовеньком виде?
- И что это за конструктор такой? Да я этого фраера запрягу собирать. До утра не склепает - пусть сам себе в лесу дерево для удавки мает.
Бес пожал плечами: он свою работу сделал. Но все же решился посоветовать:
- Может, толкнуть кому тонн за десять?
- Моя волына, никакому фраеру ушастому толкать не буду. Пусть урод этот подсасывает, что цинк пустил, уж я его в конструктор поиграть заставлю.
- Лысый не при делах, - заметил Бес, - ты просил караван слить, он слил. Вот если б там не "Гаусска", а порожняк какой-нибудь - тогда уж…
Пингвин знал, что это правда. Никто не обещал, что Гаусс-пушка будет в собранном виде и с боекомплектом. Конвоировали из пункта А в пункт Б, но с какими клиентами связался, Паша не знал. Хотя и не сильно волновался по этому поводу: мало кто рискнет сунуться в укрепленный лагерь, чтобы отбить товар. Да и кто узнает? Свои не сдадут, поскольку сами повязаны, а жмуриков наверняка уж мутанты на запчасти растащили. Не дошла посылка - и точка. Ищи теперь свищи по всей Зоне!
Но что теперь делать с разобранной пушкой, Пингвин тоже не знал. "Гаусска" не "Калашников" - тут даже ни единой детали знакомой не наблюдалось, кроме приклада. Даже ствол (кажется, это был все-таки он) выглядел непривычно. Весь в каких-то тонких проводах и катушках. А еще на какой-то ребристой коробочке прилепилась желтая наклейка с английскими буквами, но черный череп был выразительнее всяких угрожающих надписей.
И сбыть такой товар проблемно. В Зоне можно хоть вагон "Макарычей" за один присест толкнуть - особенного шухера не поднимется, а вот "Гаусска" - серьезная тема. Это все равно, что на блошином рынке танками торговать. Не зря в конвойных "Долг" подрядили, эти ребята идейные, за бабло просто стоять будут, а за идею - насмерть. Стало быть, шуганули они сегодня кого-то из серьезных людей, раз за тех даже долговцы подписались.
Да кто ж знал, что пушка на запчасти разобрана?
Он попробовал сам соединить между собой хоть какие-то части, но никаких дырок или защелок, за которые можно было одну часть прицепить к другой, не обнаружил. Зато под пенопластом открылся еще одна вкладка. В ней ровными рядами расположились желтоватые полупрозрачные шарики, размерами немного меньше яйца.
- Маслины, - догадался Пингвин.
Он взял один. Прохладный и твердый на ощупь, шарик был похож на большой кусок янтаря, который Паша видел в ювелирных магазинах. Но янтарем брезговал, считал его дешевкой и вообще "рыжуха всегда в теме". Как заряжать и откуда вообще тут что вылетает, Пингвин не понял. Подбросил на манер мячика.
- Ты бы того, а то рванет… - с опаской проговорил Бес.
- Не шугайся, - усмехнулся Пингвин, он был почему-то твердо уверен, что не рванет.
Вдруг снаружи послышался странный шум.
- Атас! - кто-то прокричал совсем рядом, а затем грохнуло. Со всех сторон застучали автоматы.
Паша отчего-то вдруг ясно понял, что это не случайное нападение, а связано именно с лежавшей перед ним разобранной "Гаусской"…
Он схватил автомат и выбежал из вагончика.
Нападавшие, судя по всему, вели огонь со стороны холма. Грамотно расположились, сволочи - именно оттуда база простреливалась лучше всего. И пацаны, которые там на шухере были, не успели подать ни звука - видать, сразу завалили. Дело стало совсем дрянь, когда с холма тяжело заработал "станкач". Такие были только у вояк и "Долга". Наемники не в теме: им в рейдах лишние килограммы не нужны. А ни гула вертушек, ни звука машин, значит, не вояки - те пехом на свои операции никогда не идут. Остается "Долг" - тогда точно не случайно пришли.
Трассы, казалось, пронизали все вокруг. Один за другим с криком падали простреленные насквозь бойцы. Грохотало железом, ворота на входе в миг превратились в решето. Наверняка, бил не один пулемет. Пока перезаряжали или остужали первый, в дело включался второй.
- Ша, пацаны! Щемись по стеночке! - и бандиты бросились врассыпную. На открытой площадке осталось лежать никак не меньше тридцати тел. Некоторые были еще живы и со стоном корчились в крови.
Пингвин понял, что потом в атаку пойдут "тяжелые" долговцы - и тогда точно труба. Он метнулся назад в вагончик, в бешенстве пнул бесполезную пушку и с хрустом растоптал. Потом бросился к сейфу, сорвал с груди ключ, трясущимися руками открыл тяжелую дверцу. Выгреб тугие пачки денег, распихал по карманам и под одежду, рванулся к двери, но вернулся, схватил АКСУ и вывалился на улицу.
Бандиты вели беспорядочную стрельбу по невидимым целям, но конец уже был предрешен. По-прежнему повсюду сверкали цветные трассы, грохотало прошиваемое пулями железо, тяжелыми шмелями жужжал рикошет.
Пингвин отыскал Беса. Тот сидел за пустой цистерной и коротко стрелял по холму.
- Рвем когти! - проорал; за общим грохотом вообще мало что было слышно.
- Один линять придумал?!
- Валим, говорю, пока не обложили!
- А пацаны?!
- Ты че, дефективный? Какие пацаны? Кучей уйти не реал!
Бес, похоже, и сам понимал безысходность ситуации. Даже небольшую группку легко отследить, а уж отстреляют, как котят, - это дело техники. А вот одного-двух вряд ли сразу приметят. Тем более, под прикрытием общей неразберихи уйти гораздо легче.