Ангелы с зубами
Теперь Маша с восхищением следила за повадками Афанасия Свинеевича - ведь она знала, почему он спит до самого обеда, подолгу принимает грязевые ванны, и почему по утрам у него рыло в земле. Но когда он разговаривал с другими свинками (конечно же, чисто для конспирации), Машка почему-то начинала злиться и отворачивалась, как будто у неё были на Афоню какие-то права.
А через несколько дней после их ночного разговора случилось нечто непредвиденное. Утром сам хозяин фермы явился в их свинарник, подозвал Машку к себе (она не посмела ослушаться) и тщательно её ощупал. После обеда он привёл ветеринара, и тот тоже осмотрел Машу. Потом хозяин с ветеринаром ушли, покачивая головами и о чём-то тихо беседуя.
Тося сразу поняла, чтó всё это значило, и стала прощаться с подругой, заливаясь горючими слезами.
Когда до Машки дошло, что завтра утром её собираются убить, она похолодела от ужаса и бросилась к Афоне.
- Они меня съедят! - взвизгивала она в истерике. - Пустят на холодец! Наделают сарделек!
- Тихо! - зашипел на неё Афоня. - Возьми себя в копыта! Лаз почти готов. Встречаемся в полночь у сеновала!
Когда Афоня подошёл к сеновалу, заплаканная Машка уже была там. Он провёл её в угол двора, поставил на шухере, отодвинул доски и стал заканчивать подкоп.
Скоро земля по ту сторону изгороди осыпалась вниз, и Афоня смог вылезти наружу. Свинка последовала за ним. Но едва они собрались дать дёру, как нос к носу столкнулись с двумя здоровыми сторожевыми псами. Их звали Шеф и Прихвостень. У Шефа была массивная голова и большие лапы, а у Прихвостня - длинный лохматый хвост.
Машка спряталась за спину Афони.
- Ну-ка лезьте обр-р-ратно в дыр-р-ру! - рявкнул Шеф.
- В дырку, в дырку! - подгавкнул Прихвостень.
Машка думала, что Афоня сбросит шкуру, выпустит клыки и бросится на псов. Но он как-то странно улыбнулся и сказал:
- А не позволят ли уважаемые псы сначала задать им один вопрос?
- Спр-р-рашивай! - прорычал Шеф. Как и все псы, он был очень любопытным.
- Каковы на вкус пятки вашего хозяина? - спросил Афоня. - Вы ведь каждый день их лижете!
- Мы не лижем… р-р-р… пятки! - зарычал Шеф.
- Не лижем, не лижем! - подтявкнул Прихвостень.
- И никогда не слышали таких слов, как "иносказание", "метафора"? - сокрушённо сказал Афоня. - Когда ты работаешь круглые сутки, можно сказать, на износ, и заслуживаешь вырезку в качестве честной оплаты за свой труд, а тебе выносят груду несвежих костей, но ты виляешь хвостом и подскуливаешь от радости - это и называется "лизать пятки"!
- Все псы так живут, - неуверенно сказал Шеф.
- Возможно, - согласился Афоня. - А как насчёт волков? Любая собака может превратиться в волка так же, как любая свинья в кабана!
И он театральным жестом снял с себя свинячью шкуру и отбросил её прочь. Псы ахнули от изумления.
- Бегите вместе с нами в Лес! - сказал Афоня.
- Жить без хозяина плохо и неуютно! - гавкнул Шеф после минутного раздумья.
- А кто тебе сказал, что у Леса нет Хозяина? - вопросил Афоня. - Хозяин Леса кормит и любит своих зверей!
- Хозяин фер-р-рмы тоже! - зарычал Шеф. - Он добр-р-рый! Ты пр-р-росто нам зубы заговар-р-риваешь!
- Нет, не добрый! Нет, не добрый! - загавкал Прихвостень. - Он нас просто использует!
Шеф удивлённо посмотрел на своего товарища.
- Твой друг прав, - тихо сказал Афоня, глядя Шефу в глаза. - Хозяин фермы - убийца и тиран.
- Вр-р-раньё! - рявкнул Шеф.
- Ты просто не хочешь смотреть правде в глаза, - грустно сказал Афоня. - Вот эту свинку завтра должны казнить только за то, что она не хочет рожать детей! А куда, по-твоему, деваются старые псы, которые не могут уже работать с ночи до утра?
- Хозяин отводит их в р-р-рощу, и там они доживают свой век в специальных будках!
- А через пять минут раздаётся хлопок! - резко сказал Афоня. - Знаешь, чтó это за хлопок? Ты думаешь, это салют в честь выхода на пенсию?
- А р-р-разве не так? О нет! Не может быть! - взвыл Шеф. - Бедный папа…
- Хватит обманывать себя! - Афоня надвинулся на Шефа, и его клыки оказались в сантиметре от собачьей морды. - Идём с нами в Лес! Тебе нечего терять!
Но Шеф повернулся, опустил плечи и поплёлся вдоль изгороди, жалобно скуля. "Как он мог? Как он мог? Столько лет безупречной службы! Бедный папа…" - бормотал пёс.
- А я пойду! А я пойду! - загавкал Прихвостень. - Надоело терпеть этого зазнайку! Не хочу больше быть прихвостнем!
- Вот и отлично! - обрадовался Афоня.
Втроём они пошли через поле. В свете убывающей луны они видели далёкую тёмную полоску, которая с каждой минутой становилась всё больше. И по мере приближения к ней очертания двоих из них менялись. Вскоре тень от стены ельника надвинулась на кабана, кабаниху и молодого жизнерадостного волка.
- Знаете, почему я не смог сбежать со своей родной фермы? - засмеялся Афоня. - Именно потому, что там не было псов! Внизу - бетон, наверху - ток. А псы - это ангелы с зубами! Да, Хвостатый?
- Верно, верно! - ответил волк, виляя хвостом от счастья.
- А Шеф придёт жить в Лес, как ты думаешь? - спросил Афоня.
- Придёт, придёт! Только не сразу. Он нерешительный. А когда мне покажут Хозяина Леса?
Но Афоня не успел ничего ответить - меж двух высоких елей они увидели Глаза. Хозяин Леса вышел лично поприветствовать беглецов.
Теперь Маша живёт в Лесу с Афоней. Они, конечно, обвенчались и очень любят друг друга, но кабанята у них так и не народились. По соседству живёт пара волков - их закадычные друзья. Машка стала заправской кабанихой! Она умеет добывать еду, рыть норы и бегать ночью по Лесу, не спотыкаясь о корни деревьев. Афоня - муж хороший, хотя и не идеальный. К сожалению, его глаза не всегда светятся отражением тех Глаз - иногда они становятся свинячьими. Тогда Маше бывает грустно. Но она твёрдо верит, что однажды Афонины глаза загорятся ровным тёплым прозрачным глубоким светом - светом Любви - и уже больше никогда не потухнут!
Несмотря на то, что у Маши есть муж, она - невеста! А Жених у неё - самый лучший на белом свете!
- Мария! - зовёт Он её.
- Хозяин! - откликается она и со всех ног бежит к Нему, а Он ждёт её на вершине холма. Она всё бежит и бежит, не чувствуя под собой копыт, - лишь бы ещё раз увидеть Его глаза!
И вот Маша уже на вершине. Конечно, на ней нет серебристого платья с декольте, и никто не любуется её красотой и грацией. Зато рядом стоит Он - Тот, кого она так долго ждала, мужчина её мечты! Любовью к ней дышит каждая чёрточка Его лица. Их глаза встречаются и вспыхивают огнём, огнём страсти!
Весь мир умирает, остаются только они вдвоём…
Путь наверх
Жил-был мальчик. Звали его Серёжей. Родители у него были мягкосердечные, как и большинство родителей в наше время. Ох и натерпелись же они от него! Они ли избаловали сыночка или он сам избаловался - не имеет значения. Но мальчик наш был - сущий бесёнок. Ему говорят: не лижи железо на морозе, а он лижет. Ему говорят: не прыгай со второго этажа, а он прыгает. Ему говорят: не ешь жёлуди, а он ест. Ему говорят: не суй ногу в огонь, а он непременно сунет. В поликлинике все врачи знали, как его зовут.
И вот однажды пошёл он с мамой в магазин. Увидел большую лужу, разбежался и как прыгнет в неё со всего размаха! И вдруг чувствует, что с головой провалился под воду. Задирает он голову вверх и видит: солнечные лучи, плачущая мама, и какой-то человек суёт в лужу палку. Серёжа хотел ухватиться за неё, чтоб его вытащили, но вдруг чувствует, как кто-то тянет его за ногу вниз. А мужчина с палкой поворачивается к маме и говорит как будто на другом конце тоннеля: "Да здесь не больше тридцати сантиметров!"
И тут Серёжа вынырнул, но не сверху, а снизу. Напротив него стоит толстый мужчина в спецовке и ухмыляется.
- Вы кто, строитель метрополитена? - спрашивает Серёжа.
- Ты что, с ума сошёл? - говорит мужчина. - В нашем городе метро отродясь не было!
- А-а, вы чините канализацию! - догадался Серёжа.
- Можно и так сказать, - ухмыляется мужчина. - Вернее, я в ней живу! - И он разразился жутким сумасшедшим хохотом.
Серёжа испугался, но не слишком. Он подумал, что рабочий разыгрывает перед ним дешёвый спектакль с целью его напугать.
- Как отсюда выбраться? - спрашивает он рабочего.
Тот вдруг сделался серьёзным, обнял его за плечи и говорит:
- Не знаю, мальчик, не знаю. Я сам тридцать лет ищу выход на поверхность…
Серёжа всё никак не мог поверить, что мужчина говорит серьёзно.
- Но тогда расскажите мне, как я сюда попал!
- Это - пожалуйста! Это - сколько угодно! - оживился мужчина. - Иду я по тоннелю, вдруг вижу: чья-то нога из земли торчит. Думаю, надо помочь человеку! И выдернул тебя. Хорошо ещё, что ты не задохнулся!
- Всё вы врёте! - рассердился Серёжа. - Я провалился под воду, а не под землю!
- Ну и где твоя вода? - спрашивает рабочий, показывая на свод тоннеля. У него на голове была каска, а на ней светился фонарик, поэтому куда бы рабочий не поворачивал голову, фонарик светил в том же направлении. Других источников света не было.
Серёжа пригляделся: и правда! Круглый тоннель, уходящий в обе стороны, и больше ничего. Тут у него что-то кольнуло в сердце.
- Чудеса какие-то! - говорит он. На самом деле, в чудеса и различные сказки он не верил с пяти лет. С тех пор, как подглядел в дверную щёлку за папой, заползающим под ёлку с кульком подарков от Деда Мороза.
- Сынок, скажи спасибо, что спасся! - засмеялся рабочий, видя изумление на его лице.
- А кто вы такой и куда идёте? - спрашивает Серёжа.
- Эдуард! - представляется рабочий и даёт ему свою огромную мозолистую руку. - А ты кто такой?
- Серёжа, - говорит Серёжа.
- Да я не про то спрашиваю! Я говорю, ты кто - лентяй, хулиган, двоечник, ябеда, лгун?
- Наверное, всё сразу…
- Всё сразу не бывает! - говорит Эдуард. - Каждый проваливается за что-то одно.
- Тогда я этот… Непослушник! Никого не слушаюсь. Делаю, что хочу.
- Вот это да! - присвистнул рабочий. - Совсем никого?
- Нет, бывает, что слушаюсь. Когда меня обманывают.
- Это как?
- Ну, мама хочет, чтобы я съел курицу. И строго-настрого запрещает мне её есть. Я, конечно, попадаюсь на удочку и съедаю, а она довольная. Но теперь я эти штуки научился раскусывать.
- Молодец! - хвалит его рабочий. - Вырастешь, станешь у нас президентом! А я, когда жил на поверхности, был ябедой…
- Где это - у вас? - перебивает его Серёжа.
- В Подземелье, конечно! Ты разве ещё не понял? Слышал, как дети пропадают без вести? Ещё их фотографии по телевизору показывают. Мы и есть - те самые дети! А страна наша называется Подземелье, хотя где она находится на самом деле никто не знает.
Тут Серёжа почему-то заплакал.
- Да ты не волнуйся! - утешает его рабочий. - Жизнь у нас - лучше некуда! Еды и питья вдоволь! Ну, пойдём, пойдём.
Эдуард взял его за руку и повёл. Тоннель был шириной метра три и постепенно становился ещё шире.
- А я ни разу не видел, чтобы кто-нибудь проваливался! - говорит Эдуард. - Вот чудо-то, выдернул тебя из земли так легко, будто из воды!
- А назад-то хоть кто-нибудь возвращался?
- Это куда? На Землю, что ли? Ты это брось! Нет ничего хуже, чем ложные надежды! Надо быть прагматиком. Да ты не волнуйся! Пообвыкнешь, устроишься.
- Но вы же сами сказали, что тридцать лет ищете выход на поверхность!
- Это я пошутил! Чувство юмора благотворно действует на организм, разве ты не знаешь? Зачем искать выход, которого нет? Другие искали, поумнее нас с тобой, и не нашли!
- А откуда вы знаете, что у нас в городе нет метрополитена? Сами-то вы откуда? - спрашивает Серёжа.
- Да мы же с тобой земляки! Я это сразу понял, как тебя увидел! - Эдуард хлопнул Серёжу по спине и опять разразился своим сумасшедшим хохотом.
- Как, по лицу, что ли? - удивляется Серёжа.
- Много будешь знать, скоро состаришься! Меня специально за тобой послали. Нам в ведомство пришёл указ: встретить там-то такого-то оттуда-то. Ну, я и вызвался, раз земляк. Хочу расспросить тебя, как там у нас. Ностальгия, знаешь ли… Новый кинотеатр уже построили?
- Ещё когда папа был маленький. Значит, кто-то знал, что я провалюсь?
- Ну конечно! Они там, наверху, всё знают!.. Вот и пришли!
Они вышли в гигантское помещение. Оно было хорошо освещено электричеством. Кругом стояли дома, административные здания. По улице шли люди в таких же куртках, как у Эдуарда, а некоторые - в комбинезонах.
Серёжа всё время себя щипал и думал, что вот-вот проснётся. Но поскольку не просыпался, решил как следует расспросить своего провожатого.
- А кто это у вас наверху?
– У нас , голубчик, у нас ! - смеётся Эдуард. - Теперь ты - тоже житель Подземелья! Откуда же нам знать, кто наверху? Нам приходит факс, а кто на другом конце провода - неизвестно.
- А как же президент?
- А что президент? Он сам сидит на проводе!
Тут они подошли к большому серому зданию. Эдуард распахнул дверь и говорит: "Милости просим!"
- Что, новенького привёл, свежесвалившегося? - спрашивает бородатый вахтёр.
- Его сáмого, - говорит Эдуард. - Пока к нам в ведомство, а там будем ждать указа!
Они пошли вдоль рядов столов, заваленных бумагой. Люди за столами приветствовали Серёжу. Некоторые были почти его ровесники, другие - постарше, третьи - взрослые люди, но все - мужского пола. За одним столом сидел дед лет восьмидесяти на вид. У Серёжи назрело сразу два вопроса.
- А женщины у вас есть? - спрашивает он.
- С женщинами туго, - грустно отвечает Эдуард. - Отсутствуют напрочь. А то бы я давно женился. Ребята шутят, будто они живут в другом Подземелье, да как туда попасть?
- А вот этот дедушка, которого мы прошли, ну, он… - Серёжа замялся.
- Говори, говори, не стесняйся! - подбадривает Эдуард. - Здесь, в Подземелье, секретов не бывает. Обо всём можно говорить!
- Ну, он умрёт?
Тут Эдуард начал так громко смеяться, что из-за столов встали несколько человек и подошли посмотреть, в чём дело.
- Это я не знаю, - наконец говорит Эдуард. - Но провалится под землю, это уж точно! - И он опять принялся гоготать, держась за бока. Остальные, разобравшись, в чём дело, тоже начали смеяться. А один молодой человек завалился на спину и задрыгал ногами. Серёжа никак не мог понять, что тут смешного. А когда ему объяснили, стало не смешно, а страшно. Оказывается, когда время человека в этом мире подходило к концу, он проваливался под землю точно так же, как Серёжа провалился в лужу, и никто о нём больше ничего не слышал. Некоторые проваливались через месяц после того, как сюда попали, другие - через годы, десятилетия, а кое-кто жил до глубокой старости.
Серёжу накормили и напоили, а в это время начальнику ведомства пришёл факс о том, чтобы взять его на временную работу. Ему дали стол с кипой бумаги и поручили перекладывать бумажки с места на место и считать. Потом ему дали комнату в общежитии, и потекли скучные трудовые будни. Учиться в Подземелье не надо. Развлечений никаких нет, кроме как вспоминать свою жизнь наверху да общаться с соседями и коллегами по работе. Все старались шутить и смеяться, но получалось это у них как-то ненатурально. Везде царило чувство обречённости.
Подземелье было похоже на город, в нём жило несколько тысяч человек. Одежда, еда, питьё и всё необходимое для жизни поставлялось неизвестно откуда на гигантском конвейере. Рядом с конвейером из земли выходил огромный кабель, и весь город питался через него электричеством.
От центрального Подземелья шли ходы вроде того, в который свалился Серёжа. Но они все заканчивались тупиками или выводили назад в основное помещение. Жители надевали каски с фонариками и прогуливались вечерами по тоннелям.
Серёжа узнал, что периодически кто-нибудь пытался выкопаться на поверхность, но порода была такой твёрдой, что её ничто не могло взять. Он всё время думал о солнце, небе, траве, деревьях, вспоминал маму с папой и горько плакал вечерами. Но просыпался опять в своей постели в общежитии, и в окно его бил свет фонаря. В Подземелье царила вечная ночь.
Так прошло несколько месяцев. Однажды, когда Серёжа шёл на работу, он почувствовал, что за ним кто-то идёт. Он оглянулся, но никого не увидел.
Вечером, когда он прогуливался с одним из сослуживцев - мальчиком всего на год старше его, - ему опять почудилось, что за ним кто-то следит.
- Не дури! - сказал его товарищ. - Ты выдумываешь всё это от скуки. Первое время со всеми так. А потом привыкаешь, и ничего. Жить можно!
Когда Серёжа лёг в постель, ему стало так тоскливо и одиноко, как не было никогда в жизни. Он уже давно перестал считать всё происходящее сном. А в этот вечер он понял, что ему никогда не вырваться из этого ужасного места. Тут он опять почувствовал чьё-то присутствие. "Покажись, кто бы ты ни был! - зашептал Серёжа, как заклинание. - Если ты можешь помочь мне, покажи себя!"
И сразу, как он это произнёс, в комнате появился тёмный силуэт. Это был человек, но лица его видно не было, а только глаза, светящиеся ярким голубым огнём. Этот свет не походил ни на что из того, что Серёжа когда-либо видел. Он мгновенно сел на постели, чувствуя одновременно радость и страх.
- Кто вы? - спросил он незнакомца.
- Я тот, кто ответственен за всё, - тихо сказал человек. При звуках его голоса Серёже показалось, что где-то он его видел или когда-то знал.
- Значит, вы можете меня спасти?
- Могу, - сказал незнакомец.
- Я имею в виду, отправить обратно?
- Только ты сам можешь отправить себя обратно!
- Но ведь вы же сказали…
- Я могу тебя спасти только если ты сам захочешь вернуться.
- Я хочу, очень хочу! - закричал Серёжа так громко, что сосед по общежитию застучал кулаком в стену.
- Одного желания недостаточно, - сказал человек.
- Тогда скажите, чтó я должен сделать!
- Покаяться.
- Я каюсь! - сказал Серёжа. Тут он почувствовал, что человек сейчас исчезнет, и задал вопрос, не дающий ему покоя:
- Скажите, это ведь ад, да?
- Никакого ада снаружи нас нет. Когда мы не слушаемся тех, кого должны слушаться, когда мы злимся или ненавидим кого-то, когда забываем о том, зачем пришли в мир, мы оказываемся в аду. Ад внутри нас!
И тут человек исчез.
Серёжа почти всю ночь проплакал. Он просил прощения у папы и мамы, у всех, кого обижал в своей жизни. Он обещал быть послушным, всех любить и никогда не злиться.
Но когда утром проснулся, обнаружил себя всё в той же комнате, а в окно бил свет фонаря. Серёжа оделся и поплёлся на работу.
У входа в ведомство стоял Эдуард и болтал с несколькими сослуживцами. Серёжу, как обычно, бурно приветствовали. Но в тот момент, когда он жал руку Эдуарду, Серёжа почувствовал, что проваливается под землю. Все отпрыгнули в стороны и перестали смеяться.
- Во дела! Ещё трёх месяцев не проработал и до свидания! - сказал Эдуард. - За что ж его так?
Тут Серёжа почувствовал, что проваливается не вниз, а вверх, и выныривает из той самой лужи, куда прыгнул в тот злополучный день.
Мама бросается к нему со слезами и причитает: