- Ну, тогда пойдем. Только одежду почини, а то нас вряд ли поймут, если мы появимся на церемонии в таком виде.
- Сейчас... - на мгновение задумался Лин.
Я улыбнулась шире, когда платье на мне слегка изменилось и избавилось от вызывающих дыр в подоле, охотно приняла предложенную руку и шагнула во второй, осторожно выстроенный портал. Искренне надеясь на то, что Лин ничего не перепутает и мы не окажемся вместо танцевальной залы в каком-нибудь вонючем болоте.
К счастью, на этот раз телепорт сработал безупречно и вывел нас прямиком к дверям Главного зала Королевского замка. Правда, при нашем появлении королевский глашатай испуганно вжался в стену и чуть не стал заикой, потому что еще не знал, что в защищенный со всех сторон дворец можно проникнуть таким хитрым способом. Но потом все же пришел в себя, поспешил отвесить почтительный поклон и, толкнув тяжелые створки, без предупреждения гаркнул:
- Леди Гайдэ из Фарлиона...!
- С братом, - тихонько подсказала я, заблаговременно успев зажал левое ухо, чтобы не оглохнуть. А голосистый дядька так же зычно добавил:
- С братом!
- Отлично, - хмыкнула я, убирая руку от уха. - На этот раз обошлось без эксцессов. Ну что, братишка, повеселимся?
Лин стряхнул с плеча невидимую пылинку, галантно предложил мне руку и первым начал спускаться с широкой лестницы.
Наверное, со стороны мы смотрелись неплохо: мое длинное платье, с точностью до последней детали повторяющее то белое великолепие, которым я поразила Рейдану в свой первый приезд; свободно ниспадающие на плечи волосы, деликатно прикрытые тончайшей, полупрозрачной вуалью; высокие каблуки, сделавшие меня еще выше ростом; полуоткрытые плечи, мягко мерцающий на груди сапфир, при виде которого глаза у большинства присутствующих (а их на сегодняшнем торжестве собралось до отвращения много) в буквальном смысле слова округлились и даже выпучились...
А теперь представьте рядом Лина - стройного красавца с серебристыми волосами до середины спины; в строгом камзоле бело-серебристых тонов; одного со мной роста; удивительно похожего на меня лицом; невозмутимого, вызывающе спокойного, всего из себя загадочного...
Мельком взглянув в большое зеркало на одной из колонн, я просто поразилась нашему сходству. И тому, что Лин, намеренно или случайно, при всей своей безупречной внешности невероятно точно воплотил в себе то, что было присуще моей "мужской" маске - решительность, твердость, холодное спокойствие... если не сказать - равнодушие, от которого я всеми силами пыталась его избавить. При этом мы смотрелись настолько гармонично, настолько целостно и естественно, что я, пожалуй, впервые подумала о том, что Лин - не просто мой друг и хранитель... он, правильнее сказать, мое отражение. Вторая ипостась, внезапно обретшая самостоятельность. И тот самый неведомый брат-близнец, о наличии которого я долгое время даже не подозревала.
В полнейшем молчании мы спустились вниз, каждый миг чувствуя на себе сотни настороженных взглядов. Затем проследили за тем, как поспешно расступаются перед нами люди, образуя длинный живой коридор, и так же медленно двинулись по нему в противоположный конец зала. Кажется, королевский двор за прошедшие месяцы успел подзабыть о том, кто такая "леди Гайдэ": последние визиты на Королевский Остров мы с Лином не афишировали, и о них знало лишь несколько абсолютно преданных Эннару человек. Поэтому появившееся в чужих взглядах удивление было оправданным, а недоумение при виде Лина вполне объяснимым.
Хм...
Я присмотрелась к окружающим повнимательнее и только сейчас заметила, что "брат" вызывает у собравшихся не меньший, а, скорее, даже больший интерес, чем я. На него смотрели все - мужчины и женщины, молодые и старые, суровые матроны и совсем уж юные девушки... причем, последних безупречное лицо Лина привлекало, как бабочек - горящая в ночи лампада. Они таращились на него с таким неподдельным восторгом, так жадно провожали глазами и старательно прихорашивались по мере нашего приближения, что мне стало смешно. А потом появилась и лукавая мыслишка насчет того, что Лину, пожалуй, придется быть сегодня особенно осторожным. В том числе, с отшиванием многочисленных поклонниц, которые, судя по всему, у него уже появились.
"Готовься, - хмыкнула я. - После церемонии жди восторженных писков и целую кучу неприличных предложений".
Лин по собравшимся мазнул равнодушным взглядом и тут же отвернулся.
"Предложения я и так уже слышу... со всех сторон. Кажется, мне не стоит тут задерживаться после полуночи".
"Это точно", - не сдержавшись, хихикнула я, едва представив, что могло бы случиться, если бы местные дамочки задались целью соблазнить моего "братца". Правда, потом заметила впереди знакомую фигуру - там, где, наконец, заканчивался кажущийся бесконечным тоннель из придворных - и тяжело вздохнула: Эннар уже там. Первый, как и всегда. А перед ним стоит невысокий алтарь, рядом с которым терпеливо дожидается появления "невесты" господин... и, наверное, это даже правильно... ал-лоар Верол. На этот раз - настоящий. Хотя, кажется, я напрасно назвала его ал-лоаром: после смерти господина Георса он должен был получить более высокий титул.
"Он его и получил, - по обыкновению, подслушал мои размышления Лин. -Разумеется, при полном одобрении короля и не без его молчаливой поддержки".
"Не сомневаюсь. Чтобы Эннар, да не проконтролировал такое важное дело?"
"Он молодец, - согласно кивнул Лин. - Времени даром не терял. Даже с Карающими разобрался и начал аккуратно выводить из игры".
"Нельзя просто так задвинуть их в пыльный угол, - снова нахмурилась я. - Горан - человек деятельный. Надо будет подумать, куда направить его энтузиазм".
"Пока хватит того, что Верол велел Ордену стеречь границы Степи. Вроде как для гарантии, что работающие там эары не пострадают".
Я тихонько фыркнула.
"А то Ра-Кхкеол сам не разберется! Тем более, когда я велела Хранителям не трогать его нелюдей!"
"Да, но Горан-то об этом не знает..." - многозначительно улыбнулся Лин, после чего я, наконец, расслабилась. И это было весьма кстати, потому что именно в этот момент мы вплотную подошли к алтарю.
Собственно, это был не совсем алтарь - все-таки мы находились не в Храме, а в обычном зале. Просто широкий стол, аккуратно накрытый белой скатертью, небольшая чаша со "святой", надо полагать, водой, тяжелая книга в кожаном переплете (эксклюзивный вариант Писания?), раскрытая примерно на середине, и два массивных подсвечника, над каждым из которых возвышались странного вида подставки, представляющие собой длинные золотые штыри с приваренными на них серебряными кольцами. Причем, большими кольцами - сантиметров по тридцать в окружности, подозрительно похожими на подставки для попугайчиков.
Когда Эннар быстро обернулся, у меня на миг екнуло сердце: золотые волосы, свободно ниспадающие на плечи, строгое лицо без малейших признаков волнения, церемониальный камзол бело-золотых тонов, пылающий всеми оттенками синего амулет на груди... наверное, никогда еще я не видела его таким величественным и торжественно-красивым. Его не портила даже корона - на удивление, маленькая, аккуратная и совсем не похожая на пресловутую "шапку Мономаха", которую я когда-то себе вообразила. Скорее, это был узкий золотой ободок, украшенный на верхнему краю небольшими зубчиками. А больше - ничего. Ни громадных алмазов, ни чудовищно больших сапфиров... просто знак, символ власти, который не нуждался ни в каких дополнениях. Потому что единственным олицетворением этой власти было не золото и не драгоценные камни, а человек... тот самый, который при виде меня неожиданно мягко улыбнулся и, быстро шагнув навстречу, бережно поцеловал мою руку.
- Леди...
- Ваше Величество, - чуть не забыла о реверансе я.
Столпившиеся за моей спиной люди удивленно выдохнули, наблюдая этот странный ритуал, а Эннар Второй, не отпуская моей руки, все с той же улыбкой выпрямился, и мы на мгновение пересеклись взглядами.
Признаться, если бы кто-то сказал мне раньше, что одним прикосновением и таким вот мимолетным взглядом можно выразить так много, я бы, наверное, не поверила. С виду Эннар был по-прежнему невозмутим и нечеловечески спокоен. Ни одного неверного движения. Ни нервной дрожи в пальцах, ни тени сомнения на лице. Но в его душе сейчас царила такая буря, что меня едва не захлестнуло с головой.
За долгий месяц, прошедший с того памятного разговора, мы виделись нечасто - это правда. В основном, урывками, совсем недолго, едва ли не случайно. Но он ни разу не признался, что необходимость отпустить меня хотя бы на один единственный день превращается для него в настоящее испытание. Эннар стойко держал свое слово: я ни разу не услышала от него ни одного упрека, меня никто и ни в чем не ограничивал, не требовал точных сроков и не заставлял оправдываться, если эти сроки вдруг нарушались. Он был невероятно терпелив, когда выполнял свое трудное обещание, поразительно страстен в те редкие минуты, когда мы оставались действительно одни, на редкость сдержан, когда наступало время расставания, и удивительно точен, когда по сигналу амулета немедленно покидал любое заседание, собрание или совещание и с затаенной улыбкой встречал меня на пороге своего кабинета.
Я знаю - у нас обоих есть серьезные обязательства перед этой землей. В чем-то наши интересы перекликаются, в чем-то, напротив, расходятся. Нелегко совместить долг с желанием простого человеческого счастья. Но я никогда не стремилась вмешиваться в его дела и не порывалась, скажем, запрещать большую королевскую охоту, невзирая на то, что сам этот факт меня, как Ишту, изрядно напрягал. Я благоразумно не влезала в политику, не навязывала свое мнение и не выспрашивала о вещах, которые меня не касались. Особенно если чувствовала, что Эннар не желает их обсуждать. А он, в свою очередь, не ворчал по поводу моих отлучек, не попрекал за внезапные исчезновения и не выискивал повод, чтобы задержать меня в замке хотя бы на один лишний час. Увы. Но с некоторыми вещами приходилось мириться нам обоим. В том числе и с тем, что я, в силу обстоятельств, не могла долго находиться на одном месте, а он, не имея возможности покинуть Валлион, был вынужден ждать моего возвращения... однако он действительно меня ждал. С той же самой надеждой, которая и сейчас светилась в его глазах. С таким же нетерпением, которое я ощущала в кончиках его сильных пальцев. И с поразительной нежностью, которой я раньше в нем не предполагала, но которая удивляла меня всякий раз, когда он ко мне прикасался.
Она и сейчас обнимала меня теплой волной молчаливого обожания. Мягко поддерживала, умиротворяла, дарила уверенность. Незаметно вливалась через его ладонь, бережно обхватившую мои пальцы, ласково щекотала кожу и почти обжигала губы, невольно заставляя вспоминать те долгие, невероятно сладкие поцелуи, которые он успел мне подарить.
В какой-то миг я неожиданно успокоилась и, перехватив внимательный взгляд нового ал-тара, едва заметно наклонила голову:
- Добрый вечер, господин Верол.
- Рад с вами познакомиться, леди, - чуть улыбнулся священник и тут же опустил взгляд в книгу. - Что ж, думаю, пора начинать.
Я промолчала, мысленно гадая, насколько эта церемония будет походить на земные свадебные обряды, но потом снова напомнила себе, что это - всего лишь обручение, которое без официального Храмового обряда почти ничего не будет значить.
- Мы собрались в этот важный день... - сделав постное лицо, начал заунывно вещать господин ал-тар, заставив меня грустно вздохнуть: до чего все-таки люди - предсказуемые существа. Где бы ни родились и как бы ни жили, основополагающие моменты все равно остаются одинаковыми. Будет забавно, если он сейчас слово в слово процитирует наших работников ЗАГСа.
- Чтобы засвидетельствовать желание сына Божьего Эннара и дочери Божьей Гайдэ...
Ну вот. Что я говорила?!
- ...предстать перед ликом Светоносного...
"А почему только перед ним? - иронически подумалось мне. - А как же Айд? А Лойн? Их мнение что, уже не учитывается?"
- ...и дать обет верности друг другу...
Я мельком покосилась на жениха и спрятала улыбку: Эннар сейчас был так напряжен, словно всерьез опасался какого-нибудь подвоха. Но, хотя мы оба в первый раз оказались в подобной ситуации, я даже представить не могу, что могло бы здесь помешать. Или, может, он считает, что кто-то из гостей в самый ответственный посмеет крикнуть: "протестую"?!
Что-то с трудом верится. Сомневаюсь, что в зале найдутся дураки или самоубийцы.
- ...хранить и оберегать друг друга в радости и в горе, в богатстве или без оного...
Я окончательно успокоилась касательно обряда: отлично, ничего нового. Осталось всего несколько слов, и все - можно сказать, что мы сделали первый важный шаг к свадьбе...
Неожиданно где-то неподалеку хлопнули крылья.
Я удивленно повернулась и озадаченно проследила за тем, как от одного из огромных витражей в нашу сторону метнулся белоснежный голубь. Хотя нет - на голубя птица походила только издалека, потому что и перья у нее были подлиннее, и хвост намного роскошнее, да и клювик, откровенно говоря, выглядел хищно. Впрочем, дело не в этом. А в том, что пернатый гость не просто каким-то образом сумел проникнуть в защищенный замок, но еще и целеустремленно спикировал на одну из двух "подставок для попугайчиков"... ну точно!... причем, спикировал уверенно, как будто так и надо. Нахально занял ту, что стояла справа, и, усевшись на серебряное колечко, изучающе посмотрел на нас с Эннаром.
Еще не зная, в чем дело, я заметно напряглась. Однако священник и бровью не повел - так и продолжал бубнить свое, словно все шло по плану.
Хотя, может, оно и шло?
Настороженно покосившись на короля и не заметив на его лице ни грамма тревоги, я снова расслабилась. Правда, ненадолго. Потому что, как только я решила, что все под контролем и ничего необычного не происходит, от другого окна снова раздался подозрительный хлопок. А мгновением спустя на соседнюю подставку с деловым видом уселся... мой старый знакомец-ворон! Тот самый, с которым столько было пройдено и пережито!
Нет, вы представляете?!
Ошалело моргнув, я неверяще уставилась на наглую птицу, рискнувшую появиться перед самым носом у бубнящего ал-тара. Однако, что удивительно, господин Верол чувствовал себя в его компании весьма комфортно. Я, правда, уже не слушала, что он там говорил и о чем вещал, заставляя весь зал замирать в предвкушении чего-то грандиозного, но он едва взглянул на крылатого визитера. Так, покосился мельком, на мгновение задумался, а потом снова уткнулся в Писание, как будто важнее ничего не было.
Черт. Кажется, я чего-то не понимаю, потому что не может такого быть... никак... чтобы посланник Айда рискнул так нагло вмешаться в церемонию. Да и священник просто обязан был шарахнуться от него прочь... если, конечно (и от этой мысли у меня внутри все перевернулось) все это не было спланировано изначально... но это же бред! Нонсенс! Такого просто не может быть! За исключением того случая, когда то, что случилось со мной на Плато, вдруг стало достоянием широкой общественности. В частности, появление Богов, мое к ним отношение, двойное перерождение Лина и его статус Хранителя... может, Эннар все уже рассказал? Или ал-тар сам видел, если сумел попасть тогда в отряд Георса? Тогда бы это многое объяснило. Правда, остается открытым вопрос с гостями, но они, я думаю, не станут в голос возмущаться нарушением ритуала. И вообще: может, так действительно принято? И две птицы (белая и черная) просто по определению должны тут присутствовать? Чтобы, так сказать, стать символами волеизъявления Богов Во-Аллара? В конце концов, можно выдрессировать пернатых так, чтобы они сами прилетали и садились на кольца. А то, что сегодня прилетели не совсем обычные птицы, большинство присутствующих могло и не понять....
Перехватив быстрый взгляд господина Верона, брошенный на невозмутимого Лина, тенью маячившего за моей спиной, я напряглась еще больше. А когда вдруг услышала роковой вопрос: "Кто хочет возразить и воспрепятствовать этому союзу?", то едва не вздрогнула. Твою маму... видимо, я рано расслабилась. И рано посчитала, что Боги устранились от Игры.
Кажется, еще не все закончилось?!
Я недобро прищурилась, сверля глазами важно раздувшегося ворона. Второго, белокрылого, почти не замечала: у Аллара вроде нет привычки гадить открыто. Тихое и незаметное вмешательство - да, но перед лицом всего света это маловероятно. Скорее, он сюда для соблюдения Равновесия явился. Чтобы, так сказать, не упустить момент.
"Спокойнее, Гайдэ, - внезапно прозвучал в моей голове бесстрастный голос Лина. - Не переживай: я не дам им испортить этот вечер".
"Если кто-нибудь сейчас каркнет не по теме, я начну срочно осваивать профессию таксидермиста, - процедила я, глядя на ворона в упор. Тот в ответ только широко взмахнул крыльями, опасно всколыхнув пламя свечей, и с достоинством отвернулся. - У тебя рогатка есть?"
"Сколько угодно", - хищно усмехнулся Лин, не обратив внимания на то, что заданный ал-таром вопрос так и повис в воздухе. Ни одного слова протеста вслух не прозвучало. Ни от людей, ни от Богов, ни от участников церемонии.
- Согласен ли ты, сын мой, хранить и оберегать эту женщину? - выждав несколько томительных синов, снова спросил господин Верол, при этом внимательно посмотрев на Эннара.
Обе птицы синхронно повернули головы и тоже на него уставились, с холодными интересом ожидая ответа. Зал тревожно замер. У меня гулко стукнуло сердце, а пальцы сами собой сжались еще крепче, готовясь в любой момент перехватить Эриол.
- Да, - твердо ответил король, отчего "голубь" тихо заурчал, а у ворона подозрительно блеснули глаза.
- Согласна ли ты, дочь моя, принять этого мужчину...?
Я ощутила на себя сразу три пристальных взгляда, два из которых были способны с легкостью разрушить хрупкий человеческий разум, и упрямо поджала губы.
- Да.
У посланника Айда снова нехорошо засветились глаза, отчего я совсем насторожилась и откровенно нахмурилась.
"Лин, мне показалось, или кто-то тут решил нам напакостить?"
"Гм, - отозвался Хранитель. - Я бы на их месте не стал рисковать: вы с Эннаром сейчас находитесь в фокусе Равновесия и являетесь одним из важнейших его элементов. Я - главный тому гарант. Так что не переживай: скорее, это визит вежливости. Да и обряд практически закончился".
Что?! Когда это он успел закончиться?!