- Вовсе нет, - солгала она. Потом неохотно добавила: - Вообще-то, я счастлива, что, наконец, имею возможность поговорить с вами. Дела моего отца…
- В превосходном порядке.
Он перебил её, и это было странно. Медликоут шагнул ближе.
- Леди Клодия, прошу простить мою неучтивость, но у нас слишком мало времени. Возможно, вам знакомо вот это?
Испачканными в чернилах пальцами он положил на рукавицу, что была на руке Клодии, что-то маленькое и холодное. На предмет упал луч света. Она разглядела небольшую металлическую эмблему - бегущее животное с разинутой рычащей пастью. Ей не доводилось видеть его раньше. Но Клодия знала, что это такое.
То был стальной волк.
5
- Сейчас как дохну на тебя огнём, - прорычал электроборотень.
- Делай что угодно, - отвечал Сапфик, - только не бросай меня в воду.
- Или загрызу твою тень.
- Ничто не сравнится с ужасом чёрной воды.
- Или раздроблю твои кости.
- Я боюсь воды больше, чем тебя.
Электроборотень, рассвирепев, забросил его в воду. И Сапфик уплыл, смеясь.
Возвращение электроборотня
Перчатка оказалась слишком маленькой для лапищи Лорда Крыла.
Аттия в ужасе наблюдала, как растягивается ткань и расползаются швы. Потом взглянула на Рикса - тот сосредоточенно созерцал таровы пальцы. И улыбался.
Аттия перевела дух. Наконец-то она поняла! Умоляя бандитов не трогать реквизит, Чародей только этого и добивался. Она взглянула на Квинтиуса. Жонглёр держал наготове красный и синий шары. Вся труппа в отдалении хмуро ждала развязки.
Тар поднял руку. В темноте чёрная перчатка была почти невидима, словно кто-то отрубил "его светлости" кисть.
- И что? - хрипло хохотнул Тар. - Если я щёлкну пальцами, из них посыплются золотые монеты? Если я укажу на кого-то, этот человек умрёт?
И прежде чем кто-нибудь успел ответить, он решил проверить свои предположения, ткнув указательным пальцем в стоявшего за ним толстяка.
Головорез спал с лица:
- За что, шеф?
- Ага, Март, перетрусил?
- Мне это не нравится, вот и всё.
- Ну и дурак. - Тар с презрением повернулся к Риксу. - Тоже мне, реквизит, да ему место в канаве. И как тебе удаётся с такой фигнёй всех дурачить? Ты, наверное, мастер обмана.
- Да, я величайший иллюзионист Инкарцерона, - кивнул Рикс и поднял руку.
Внезапно издевательская ухмылка сползла с лица Тара. Он опустил взгляд на свои затянутые в Перчатку пальцы и страдальчески завыл.
Аттия вздрогнула. Лорд Крыла визжал как резаный и тряс рукой в Перчатке; эхо вопля звенело и билось в тоннеле.
- Как жжёт! Снимите её, снимите!
- Надо же, не повезло тебе, - пробормотал Рикс.
Тар побагровел от гнева.
- Убейте его!
Его приспешники зашевелились, но Рикс властно молвил:
- Пусть только попробуют - и тогда перчатки тебе ни за что не снять. - И с непроницаемым выражением лица скрестил на груди руки.
"Если это спектакль, то исполнено мастерски", - подумала Аттия. Она незаметно для остальных скользнула к фургону и взобралась на сиденье возницы.
Тар, выкрикивая ругательства, отчаянно пытался сорвать Перчатку.
- Жрёт мою руку, как кислота!
- А ты ждал чего-то другого? Напялил на свою лапу вещь, принадлежавшую Сапфику, и хочешь чудес? - В голосе Рикса прозвучала какая-то странная нота, и Аттия с беспокойством взглянула на Чародея. Беззубая улыбка исчезла, а во взгляде появилась прежняя одержимость, уже не раз её пугавшая. Квинтиус нервно прищёлкнул языком.
- Тогда убейте остальных! - Тар уже едва мог говорить.
- Никого не трогать! - Рикс остановил банду спокойным взглядом. - Ты позволишь нам пройти через Игральные Кости, и тогда я сниму заклятие. Малейшая подлость с твоей стороны - и гнев Сапфика сожжёт тебя дотла.
Бандиты переглянулись.
- Выполняйте, - провыл Тар.
Это был опасный момент. Аттия знала, что всё сейчас зависит от того, насколько головорезы боятся своего вожака. Если хотя бы один из них ослушается, или убьёт его, или возьмёт командование на себя, с Риксом покончено. Но они, начали отступать, один за другим, оторопело и запуганно.
Рикс мотнул головой.
- Пошевеливайся, - прошипел Квинтиус.
Аттия схватила поводья.
- Стойте! - завизжал Тар. Его затянутые в перчатку начали подёргиваться, между ними вспыхивали электрические искры. - Останови это. Прекрати.
- Это не я, - заинтересованно откликнулся Рикс.
Чёрные пальцы дёргались в конвульсиях. Получеловек кинулся вперёд, схватил кисточку из висевшего под фургоном ведёрка с золотой краской.
- И что теперь? - пробурчал Квинтиус.
Тара повлекло в стене. Одним размашистым движением его рука в перчатке вывела на покорёженном металле пять букв.
АТТИЯ.
Все замерли в изумлении. Рикс бросил взгляд на Аттию, потом повернулся к Тару.
- Что это ты делаешь?
- Да я ничего не делаю! - вожака банды трясло от ужаса и гнева. - Эта паскудная перчатка - живая.
- Ты умеешь писать?
- Конечно, не умею! Я не понимаю, что тут накалякано.
Аттия слетела с фургона и подбежала к стене. С букв стекали тонкие струйки краски.
- Что? - выдохнула она. - Что дальше?
Резко дёрнувшись, словно кто-то ею управлял, рука Тара подняла кисточку и вывела на стене:
ЗВЁЗДЫ СУЩЕСТВУЮТ, АТТИЯ. ФИНН ВИДИТ ИХ.
- Финн, - прошептала Аттия.
СКОРО УВИЖУ И Я. НАЗЛО СНЕГУ И ШТОРМУ.
Что-то мягкое коснулось её щеки. Она поймала спланировавший сверху маленький предмет. Голубое перо.
И вот он уже сыпется повсюду - ласковый, как смех, снег из одинаковых голубых пёрышек, укутывает повозки, покрывает дорогу мягким ковром. Перья с шипением сгорают в пламени факелов, оседают на плечах бандитов и лезвиях их топоров, прилипают к комкам краски на стене, их сдувают со своих морд и топчут копытами волы.
- Это делает Тюрьма! - благоговейно прошептал Рикс и вдруг схватил Аттию за локоть. - Живо! А не то…
Но было уже слишком поздно.
Окружающий мрак взорвался яростной бурей. Поднявшийся ветер швырнул Аттию на Чародея, тот подхватил её и поволок к фургону. Инкарцерон разбушевался - ураган пронёсся по тоннелю, сметая решётки. Бандиты разбежались, а Тар рухнул наземь. Перчатка на его руке окончательно расползлась, обнажая окровавленную, обожжённую кожу.
Чародей и его помощница взобрались на фургон, Рикс стегнул вола, и они вслепую двинулись вперёд. Аттия прикрыла голову руками, пытаясь спрятаться от неведомой силы, швыряющей перья в лицо. Подброшенные жонглёрами шары заливали всё вокруг зелёным, красным, пурпурным светом.
Продвижение давалось с трудом. Даже могучие волы с огромным усилием прокладывали себе путь против ветра, спотыкаясь и наклоняя головы. Аттия услышала тихий смех и повернулась к Риксу - похоже, он слегка не в себе. Голубые перья прилипли к его волосам и одежде.
Разговаривать было невозможно, но хоть чуть-чуть осмотреться Аттии удалось.
Бандитов и след простыл. Минут через двадцать в тоннеле прояснело, дорога сделала крутой вираж, и в перьевом шторме появился просвет.
А вскоре буря затихла, так же внезапно, как и началась.
Аттия медленно опустила руки и позволила себе дышать. На выезде из тоннеля Рикс спросил:
- За нами не гонятся?
- Нет, сзади только Квинтиус и его братья, - оглянувшись, ответила помощница.
- Отлично! Несколько оглушаров хоть кого остановят.
Уши заледенели от холода. Аттия плотнее запахнула куртку, сняла с рукавов несколько пёрышек, сдула синие пушинки. И потрясённо сказала:
- Перчатка уничтожена!
- Жалость какая, - отреагировал Рикс с каменным лицом, потом самодовольно ухмыльнулся.
Аттия изумлённо уставилась на него, но взгляд её соскользнул дальше, на окружающий пейзаж.
Их обступал мёрзлый мир.
Дорога бежала меж огромных, в человеческий рост, глыб льда. Всё Крыло представляло собой тундру, пустынную, овеваемую пронизывающими ветрами. Впереди на пути каравана лежал огромный ров с переброшенным через него мостом, въезд на который перекрывала металлическая решётка, почерневшая и истончившаяся от постоянного воздействия мокрого снега и льда. В решётке была прорезана неровная дыра, стальные прутья торчали в разные стороны.
Судя по маслянистой полосе на дороге, здесь проезжали повозки, где-то впереди было жильё. Но Аттию трясло - то ли от холода, то ли от страха.
- Я слышала об этом месте. Это Ледяное Крыло.
- Радость моя, ты просто умница. Это оно и есть.
Аттия помолчала, прислушиваясь к цокоту воловьих копыт. Потом не выдержала:
- Значит, это была ненастоящая Перчатка?
Рикс сплюнул.
- Куда бы он ни сунул свой нос, в любой коробке, за любой потайной дверцей в фургоне он нашёл бы по маленькой чёрной перчатке. Ни одна из них не принадлежала Сапфику, включая и ту, что напялил Тар. Перчатка Сапфика занимает слишком большое место в моём сердце, и украсть её я не позволю никому.
- Но она… жгла его руку.
- Ну, насчёт кислоты Тар не ошибся. А то, что он не мог снять перчатку… на самом деле, вполне мог. Но я заставил его поверить в обратное. Это и есть магия - подчинить себе разум другого человека и заставить его поверить в невозможное. - Он на мгновение отвлёкся, управляя волом, чтобы обогнуть торчащую балку. - Он бы позволил нам проехать и тут же поверил бы, что действие заклятия кончилось.
Аттия искоса взглянула на него.
- А надпись?
Взор Рикса обратился на неё:
- А вот об этом я хотел спросить у тебя.
- У меня?
- Даже я не могу заставить безграмотного писать. Это послание предназначалось тебе. Странные вещи происходят с тех пор, как ты к нам присоединилась.
Осознав, что грызёт ногти, она поспешно спрятала кисти в рукава.
- Это Финн. Наверняка Финн. Он пытался поговорить со мной Снаружи.
- И ты думаешь, Перчатка может оказаться полезной? - тихо спросил Рикс.
- Не знаю! Возможно… если бы ты позволил мне на неё взглянуть…
Он так резко остановил фургон, что она чуть не выпала.
- Нет!!! Это опасно, Аттия. Иллюзии - одно дело, но Перчатка обладает истинной мощью. Даже я не осмеливаюсь её носить.
- И ты никогда не поддавался искушению?
- Может, я и псих, но не идиот.
- Но ты надел её во время представления.
- Неужели? - ухмыльнулся он.
- Ты кого угодно доведёшь до бешенства!
- Всю жизнь именно к этому и стремлюсь. Так, тебе пора слезать.
- Здесь? - Она огляделась.
- Поселение в двух часах езды. Вспомни, ты нас не знаешь, а мы не знаем тебя. - Он покопался в кармане и вложил в её ладонь три медные монеты. - Купи себе что-нибудь поесть. И не забудь дрожать чуть посильнее, когда я занесу меч. Все должны поверить, что ты перепугана до смерти.
- Мне и притворяться-то не нужно. - Спускаясь с фургона, она приостановилась. - А вдруг ты собираешься бросить меня здесь?
Рикс подмигнул и хлестнул вола.
- Ну да, только об этом и мечтаю.
Она встала на обочине, пропуская процессию. Медведь свернулся в клубок воплощённым несчастьем, пол в его клетке был усыпан перьями. Один из жонглёров помахал Аттии, но остальные даже не высунулись из фургонов.
Труппа медленно удалялась.
Аттия забросила сумку на плечо и потопала, чтобы хоть немного согреть заледеневшие ступни. Сначала она шла быстро, но дорога повела себя коварно: ноги скользили по мёрзлому, жирному от разлитой смазки металлу. Когда странница спустилась в долину, глыбы льда выросли выше её головы. Проходя мимо, она замечала замурованные в лёд предметы. Мёртвая собака с разинутой пастью. "Жук". Горсть круглых чёрных камешков. Детский скелет, едва различимый в густом окружении голубых пузырей.
Становилось невыносимо холодно. Собственное дыхание облаком клубилось у её рта. Она ускорила шаг, поскольку фургоны исчезли из виду, а согреться можно было только если идти быстрее.
Наконец, она добрела до каменного моста, оскальзываясь на выбоинах и колёсных колеях. Остановилась и наклонилась через парапет - её тень тёмным пятном легла на ледяную поверхность рва, промёрзшего, по-видимому, до самого дна. Ветер носил по белой глади обрывки мусора. Прикреплённые к волноломам цепи противоположными концами уходили глубоко в лёд.
Аттия приблизилась к решётке, чёрной и древней.
На кончиках обломанных прутьев искрились льдинки, на самой вершине, словно на насесте, сидела одинокая снежно-белая длинношеяя птица.
Аттия решила было, что это скульптура, однако птица вдруг расправила крылья и, издав жалостный крик, взмыла в серо-стальное небо.
А вот и Очи.
По одному на каждой стороне ворот, алые Очи уставились сверху на непрошеную гостью. Льдинки свисали с них, как замёрзшие слёзы.
Запыхавшаяся Аттия схватилась за бок и остановилась. Подняв глаза, обратилась к Оку.
- Я знаю, ты за мной наблюдаешь. Это ты отправил послание?
Тишина, только тихий шёпот снега.
- Что ты имел в виду, когда сказал, что скоро увидишь звёзды? Ты же тюрьма, как ты можешь увидеть то, что Снаружи?
В Очах пылало красное пламя. Ей показалось, или одно подмигнуло?
Подождав немного, Аттия поняла, что рискует промёрзнуть до костей, и пора двигаться дальше. Она пролезла через дыру в решётке и поплелась вперёд.
Инкарцерон жесток - это всем известно. Клодия говорила, что изначально задумка была совсем другая, что сапиенты создавали Тюрьму как великий эксперимент, как место, в котором царит тепло и свет, место, где любой человек чувствует себя в безопасности. Аттия с горечью рассмеялась. Если так, то ничего у них не получилось. Тюрьма захватила власть и начала творить, что ей вздумается: переделывала ландшафты, калёным железом выжигала любое неповиновение. Позволила своим обитателям убивать друг друга и смеялась над их драками. Она не ведает милосердия.
И лишь Сапфику - и Финну - удалось совершить Побег.
Аттия снова остановилась и подняла голову.
- Наверное, ты разозлился. Ты им завидуешь, правда?
Нет ответа. Вместо него пошёл снег - густой, мягкий, неумолимый. Путница снова закинула сумку на плечо и побрела дальше, чувствуя, как леденеют щёки и кончики пальцев, как трескаются губы.
На ней поношенная куртка, а перчатки все в дырах. Проклиная Рикса на чём свет стоит, Аттия спотыкалась на ухабах, один раз чуть не упала, запнувшись о брошенную проволочную сетку.
Снег полностью засыпал следы от фургонов. На дороге могильным холмиком красовалась кучка замёрзшего воловьего навоза.
И вот, подняв взгляд, Аттия, наконец, увидела поселение.
Выглядело оно как горстка круглых бугорков, таких же белых, как всё вокруг. Они словно выросли из самой тундры, и только по струящемуся из труб дыму можно было понять, что это жильё. Поселение окружали высокие столбы, на верхушке каждого сидел человек. Видимо, наблюдательные посты.
Дорога подошла к развилке, и Аттия увидела на снегу следы колёс, клочья соломы и несколько перьев там, где сворачивали фургоны. Она осторожно выглянула из-за ледяной стены и обнаружила, что дорога упирается в деревянный шлагбаум, у которого, греясь от жаровни с горячими угольями, сидит на табурете толстая тётка и вяжет что-то на спицах.
Интересно, это у них такая охрана?
Аттия прикусила губу, стянула края капюшона и поплелась по колено в снегу. Тётка подняла на неё глаза, спицы ритмично щёлкали в её пальцах.
- Кетт есть?
Аттия изумлённо покачала головой.
- Хорошо. Оружие покажи.
Гостья достала нож и протянула его стражнице. Та взяла оружие, отложила вязание, распахнула на груди плащ и спрятала под ним нож.
- Ещё?
- Это всё. А если мне понадобится защищаться?
- В Морозию с оружием не пускаем, такие у нас правила. А щас я тебя обыщу.
Аттия молча следила, как тётка копается в её сумке. Потом раскинула в стороны руки, стражница сноровисто её ощупала и отступилась.
- Порядок. Давай, двигай.
Сбитая с толку Аттия перешагнула хлипкий шлагбаум и спросила:
- У вас тут безопасно?
- Нынче полно комнат для постоя. Как дойдёшь до второго отсель купола - там и спроси.
Аттия повернулась, решив двигаться дальше, хотя ей очень хотелось спросить: неужели эта тётка обыскала все риксовы фургоны? Да ведь нельзя - путница как бы ничего не знает о странствующих артистах. И всё же, прежде чем нырнуть под купол, она поинтересовалась:
- Мне нож-то вернут, когда буду уходить?
Ответа не последовало. Аттия бросила взгляд через плечо. И застыла в недоумении.
Табурет опустел. Вязальные спицы, вися в воздухе, сами по себе нанизывали петли. Клубок алой шерсти лежал на снегу кровавым пятном.
- Никто не уходит, - сказал он.
6
Погибнет один - другой займёт его место.
Клан будет бороться, пока миром правит Протокол.
Стальные волки
Встревоженная и удивлённая, Клодия вздохнула и сжала в пальцах маленького металлического волка.
- Вижу, вы всё поняли, - сказал Медликоут.
При звуках его голоса орёл зашевелился и повернул к секретарю хищную голову.
- Это принадлежало моему отцу? - спросила Клодия, отказываясь признавать очевидное.
- Нет, миледи. Это принадлежит мне. - Взгляд за стёклами очков-полумесяцев был спокоен. - Даже здесь, при дворе, много членов Клана. Лорд Эвиан мёртв, а ваш отец исчез, но Стальные волки по-прежнему в строю. Мы не отступимся от нашей цели - свергнуть династию Хаваарна. Покончить с Протоколом.
Возвращая эмблему Медликоуту, Клодия думала только о том, насколько деятельность заговорщиков может угрожать Финну.
- Что вам нужно?
Секретарь снял очки и устало потёр маленькие глазки.
- Мы хотим отыскать Смотрителя, миледи. Так же, как и вы.
А она хотела этого? Последнее замечание секретаря сразило Клодию. Она отвела глаза, сделав вид, что внезапно заинтересовалась дремлющими ястребами, и кивком указала на дверь.
- Не надо бы нам друг с другом говорить. За нами наверняка следят.
- Это очень важно. У меня есть информация.
- Ладно, рассказывайте.
Мгновение поколебавшись, он произнёс:
- Королева решила назначить нового Смотрителя Инкарцерона. И это не вы, миледи.
- То есть?!
- Вчера королева собрала внеочередное заседание Тайного Совета. Мы считаем, что на повестке дня был как раз вопрос…
Клодия не верила своим ушам.
- Я его преемница! Его дочь!
Секретарь помолчал, затем сухо проговорил:
- Но вы не его дочь, миледи.
Клодия онемела. Осознав, что мнёт пальцами ткань юбки, расслабила руки и глубоко вдохнула.
- Ах, вот оно, значит, как.
- Королеве прекрасно известно ваше происхождение, известно, что вас взяли из Инкарцерона младенцем. Она рассказала членам Совета, что вы не имеете права крови на наследование как титула Смотрителя, так и его поместья со всеми землями…
Клодия выдохнула.