- Вы не велели убивать, Хозяин, - без тени улыбки отозвался перевертыш. Затем мельком покосился под ноги и без всякой жалости наступил сапогом на горло не вовремя шевельнувшегося стража. - Но если надо...
- Не сейчас, - уронил Таррэн, и Шир послушно отпихнул захрипевшего эльфа в сторону. - Нэш? Таш? Лакр?
- Периметр наш, - коротко отозвались Охотники.
- Стрегон?
- Мелочи, мой лорд, - со вздохом поднялся полуэльф, одновременно разворачиваясь и демонстрируя изорванную в клочья рубаху на груди, под которой, как ни странно, тоже не оказалось страшных ран, хотя следов крови на ткани имелось немало. - Прощу прощения. Моя вина - не уследил.
- Бел, что случилось? - недобро прищурился Элиар, выступив вперед.
- Ничего, - недовольно буркнула Гончая. - Мы в прятки играли. Стрегон водил. Я побежал, чтобы найти место поукромнее, и попросил Глазастика отыскать для меня что-нибудь подходящее. Он и нашел. Но кто ж знал, что этот лаз окажется таким длинным?! Я в него как сунулся, так и дорогу обратно найти не смог! А он все тянется и тянется, зараза! А за нами еще два каких-то болвана от фонтана увязались! Непонятно даже, чего хотели! Стрегон пока их шуганул, пока от меня оторвал... они ж мне все ноги отдавили, кроты слепые!.. ну, мы с Глазастиком и пошли перепрятываться. А потом я его потерял. И пошел вообще непонятно куда. Вышел вот, к этим дверям, людям обрадовался... хотел спросить, как обратно вернуться, а они вместо этого...
Из-за спины Стрегона она отчаянно громко шмыгнула носом и, наконец, бочком вышла наружу.
- Бел! - тихо ахнули перевертыши.
Белка шмыгнула носом еще отчаяннее, подняла голову, виновато шаркнув ножкой и потупив глаза, но на первый взгляд выглядела вполне нормально. Даже не побитой и не истыканной стрелами, так что рен Эверон облегченно перевел дух - хвала небесам! Дрянной пацан отделался всего лишь царапинкой на щеке! Маленькой, с мизинец всего, кровь уже едва сочится... фу-у-ф... а ведь могло быть гораздо хуже! Спасибо смертному, что прикрыл!
Однако чужаки, видимо, посчитали иначе: при виде крови у них странно поджались губы, лица окончательно помертвели, пальцы сжались в кулаки, а глаза полыхнули такой яростью, что обрадовавшийся было эльф невольно попятился. От Темных лордов в стороны брызнули нехорошие алые искры, пол у них под ногами отчетливо задымился. Вокруг сразу стало душно, воздух в зале прогрелся до такой степени, что на висках прижавшихся к стенам эльфов выступили мелкие капельки пота... правда, близость перевертышей этому тоже способствовала, а также то, что их пальцы непроизвольно сжались, грозя раздавить нежные хрящи... но стремительно чернеющая трава и покрывающийся свежей сажей мрамор говорили сами за себя.
Кажется, крохотная ранка Белика вывела чужаков из равновесия?
Рен Эверон сильно вздрогнул, когда встретил на мгновение пылающий взгляд старшего лорда, а затем увидел, как жутко заалели глаза лорда Таррэна, и мигом понял: плохо. Все плохо. Хуже просто некуда, потому что чужаки, похоже, на грани бешенства. Того и гляди, взорвутся. Кажется, Совет здорово промахнулся со своими предположениями и не подумал о том, насколько дорог безмозглый лаонэ этим странным чистокровкам. Более того, судя по всему, они готовы достойно наказать любого святотатца, посмевшего покуситься на наглого пацана. Иными словами, если что-нибудь срочно не сделать, тут станет ОЧЕНЬ жарко и КРАЙНЕ неуютно.
- Малыш, кто это сделал? - очень тихо спросил Тирриниэль, но в наступившей оглушительной тишине, в которой даже бывшие в сознании стражи мудро перестали дышать, его услышали все.
- Не знаю, - Гончая с досадой утерлась и подошла к мужу. - Их тут много, и все на одну морду лица. Просто ножи у них... хорошие. Я, если честно, не ожидал.
- Что за ножи? - так же тихо и зловеще уточнил Таррэн.
- Да какой-то из этих... вон, их тут валяется без счета! Гадостью еще непонятной покрыты! Слюнями они их мазали, что ли? Или обгадили, чтобы поядовитее были? Не знаю. Не спрашивал. И понятия не имею, куда эта дрянь потом улетела.
Элиар носком сапога подцепил первый попавшийся нож. Ловко подбросил, перехватил рукой за рукоять, брезгливо держа двумя пальцами, как ядовитую гадину. Несколько секунд внимательно разглядывал острое лезвие, зачем-то ковырнул ногтем необычный зеленоватый металл, а потом с отвращением выбросил.
- Аконит! Помягче нашего, правда, но очень уж... похож.
Тиль и Таррэн, переглянувшись, одновременно помрачнели.
Чудесно, просто чудесно. Ну, и зачем, спрашивается, Совет так настойчиво доискивался до секрета этого сплава, если у них и свой имеется не хуже?!
- Не расстраивайся, Бел, - непривычно ласково сказал Элиар. - Сейчас я все исправлю.
- Не надо, я сам, - буркнул Таррэн и бережно провел кончиками пальцев по ее щеке. От мимолетного прикосновения царапина тут же исчезла, кожа снова стала чистой и ровной, но эльфу этого показалось мало - подхватив насупившуюся супругу на руки и крепко прижав к себе, эльф быстрым шагом двинулся прочь. - Нэш, Таш, бросьте их. Позже разберетесь.
Перевертыши послушно разжали пальцы, позволив жадно задышавшим эльфам рухнуть на пол безвольными колодами. После чего тоже огляделись, отпихнули от себя глухо зазвеневшее оружие, носящее на себе следы жестокой сечи. Зловеще сверкнули пожелтевшими глазами, напугав стражей еще больше. Глухо рыкнули на тех, кто только-только пришел в себя и инстинктивно потянулся к ножнам. Наконец, убедились, что проблем с ушастыми больше не будет, отвернулись, равнодушно переступили через распростертые тела и серыми тенями исчезли в переходе следом за своим лордом.
Тирриниэль нехорошо прищурился, изучая бледные лица стражей, а потом странно хмыкнул.
- Не знаешь, значит, что за нож... не волнуйся, малыш. Больше ни один из них тебя не поранит.
Под его тяжелым взглядом разбросанное на полу оружие неожиданно начало отчаянно дымиться. Мечи, кинжалы, стрелы, начиненные смертельной магией наконечники... воздух тут же наполнился запахами гари и разогретого металла. На языке появился неприятный привкус, температура в зале еще немного поднялась. Потом что-то отвратительно булькнуло, зашипело. В густом сизом мареве, густо затопившем зал, кто-то тихо застонал, явно обжегшись. Потом шипение стало таким угрожающим, будто в зале появился гигантский и крайне недовольный змей. Кто-то из незадачливых стражей снова болезненно вскрикнул. Кто-то глухо выругался, но тут же осекся. Кто-то поспешно отполз, чтобы плавящиеся прямо на глазах ножи... вместе с мечами, луками, наконечниками стрел... не прожгли ему кожу.
Но Владыка Л'аэртэ только удовлетворенно кивнул, мрачно сверкнул алыми радужками и, убедившись, что ни одного боеспособного ножа в округе больше не наблюдается, быстро вышел, оставив после себя едкий удушливый дым, витающие повсюду хлопья черного пепла и крохотные лужицы расплавленного металла на почерневшем мраморе - все, что осталось от знаменитого эльфийского оружия, в которое было вложено так много магии и сил.
Элиар, на краткий миг задержавшись, мазнул недобрым взглядом по замершему у противоположной стены начальнику стражи. Брезгливо отступил от отчаянно воняющей, мерзко пузырящейся массы, некогда имевшей форму, стальной цвет и убийственное назначение. А затем с укором вздохнул.
- Как неаккуратно. Одно слово - Темные... вечно за вами надо все доделывать, - и, небрежно махнув рукой, тоже неспешно удалился.
Под судорожный вздох уцелевших эльфов, горестный скрип их разом потемневших нагрудных пластин и почти беззвучный шелест серого пепла, образовавшегося на месте некогда славных доспехов, а теперь с жутковатой скоростью осыпающегося с окаменевших стражей крохотными металлическими песчинками.
Глава 10
- Бел! - с невыразимым облегчением воскликнула Владычица, едва гости вернулись в зал Совещаний. - Как себя чувствуешь?! С тобой все в порядке?!
- Да, - буркнула Гончая, порываясь слезть с рук мрачного, как грозовая туча, мужа. - Но еще бы чуть-чуть...
- О, Бел! Ну, зачем ты пошел в Западное крыло?! Там запрещено находиться посторонним!
- А кто мне сказал, что туда нельзя?! - возмущенно вскинулась Белка, снова взбрыкнув. - Кто меня предупредил?! Кто сказал, что тут есть места, где ваши ушастые горазды убить за один только взгляд?! С ходу?! Не задав ни одного вопроса?!!
Она рванулась на свободу в третий раз, но Таррэн лишь крепче сжал руки: все, хватит. Больше он не собирался ее никуда отпускать. Ни сейчас, ни когда-либо.
Его глаза, недобро изучающие беспокойно заерзавших Старейшин, яростно пылали, от одежды шел ощутимый жар, губы плотно поджались. Темный лорд действительно был не на шутку сердит. Правда, не на оплошность Эланны, и на то, что идиоты-стражники, на свою беду, имели приказ стрелять на поражение. Он злился на безрассудность одной не по делу рискованной особы, которая, не разобравшись до конца, сунулась прямиком в осиное гнездо и вполне могла пострадать!
Владычица Алиары, неожиданно подумав о том же, в панике отшатнулась.
- О, Бездна...
- Я ж только за угол свернул, - с негодованием наябедничала Гончая, трепыхаясь в руках мужа, как попавший в сети мотылек, - только ручкой им помахал, чтоб спросить, как найти дорогу обратно, а они - сразу стрелять! Все вместе, толпой! И в кого?! В МЕНЯ! Без предупреждения! Как будто я им гадость сделал! Будто маму их обозвал безмозглой крольчихой! Будто я вообще успел рот раскрыть!!! Таррэн, да пусти же меня!
- Нет, - неестественно ровно отозвался эльф. - Никаких больше прогулок. И никаких больше пряток, малыш. Никуда я тебя не отпущу. Тем более, в одиночестве. Достаточно того, что тебя поранили сегодня.
- Что?! Это нечестно!
- Прости меня, Бел, - к полной оторопи Совета Эланна вдруг прижала руки к груди и виновато опустила голову. - Прости, я не подумала...
- Это моя вина, госпожа, - немедленно выступил вперед побледневший рен Эверон и опустился перед ней на одно колено. - Это я не учел обстоятельств и не предупредил стражу. Я не подумал о Ваших гостях и о том, что они могли пострадать. Я подвел Вас. Я не выполнил свой долг и не сумел сберечь того, кого Вы поручили охранять любой ценой...
Эльф низко поклонился, едва не ткнувшись лбом в ноги Владычицы и, высвободив свой родовой меч, оказавшийся действительно великанским, покорно протянул его на вытянутых руках.
- Позвольте мне искупить эту вину.
Это правда - он не справился, не оправдал возложенного доверия. Не уследил за мелким стервецом, и, тем самым, подверг его смертельному риску. Он не закрыл его собой вместо белобрысого полукровки. Не отдал приказ страже на три дня раньше. Не заподозрил, что дрянное создание из другого мира вообще посмеет переступить порог Западного крыла, куда и своим-то вход был строго запрещен. Он не справился. И этим все сказано. И никого не волнует тот факт, что проклятое крыло было наглухо закрыто с того момента, как чужаки сошли на Алиару. Никого не волнует, что он самолично и ежедневно проверял сохранность магических печатей на стенах Дворца. Никто и никогда не узнает о том, что все подступы к запретному месту были оцеплены двойным кольцом стражи и строго охранялись, чтобы не дай Темный, туда случайно не забрел кто-то из посторонних.
Никому нет дела до того, что рядом с мелким пакостником ВСЕГДА находилось двое лучших стражей внутреннего круга. Что именно они должны были неусыпно следить за каждым его шагом, каждым вздохом, каждым телодвижением. Должны были не пускать в те участки Дворца, которые ему не положено было видеть. Докладывать обо всем, что творит это маленькое чудовище, и сделать все, чтобы ни один волос не упал с его головы. Однако они не сумели. Упустили из виду мальца. Не перехватили его, когда была возможность. Уступили в коротком противостоянии этому зверю-телохранителю. На пару секунд оказались выбиты из колеи, и вот что из этого вышло...
Однако тяжесть совершенной ошибки все равно лежит не на них. Окончательная вина ляжет на плечи того, кто не сумел найти для пацана достойных сопровождающих. Того, кто не учел его безрассудство и неуемное любопытство. Кто недооценил силу смертных и их воинское мастерство. Того, кто своим досадным промахом едва не опозорил Владычицу и не послужил причиной крупного дипломатического скандала.
Рен Эверон стиснул зубы.
Да, это не его заслуга в том, что Белик выжил. Не его тело закрыло сопляка от ливня стрел. И не его руки сберегли слабого детеныша от смертельного удара. Он не справился... из-за какого-то дрянного лаонэ! Бросил тень на свой Род! Оскорбил чужих Владык! Показал, что не соответствует той высокой должности, которой одарил его Народ. Оплошал. Ошибся. Опоздал со своим приказом. А сейчас честь Владычицы задета, так что у него остался лишь один способ загладить свою вину.
- Возьмите мою жизнь, госпожа, - бестрепетно произнес он, протягивая свой клинок. - Пусть она послужит искуплением моего проступка.
Леди Эланна замерла: законы Рода она тоже прекрасно помнила, и с этой точки зрения поступок рена Эверона выглядел совершенно правильно. Однако ничего ведь не случилось. Никто не пострадал, кроме бедных стражников, не имевших никакого понятия, на что способны Охотники-Стражи. Ничего страшного с Бел тоже не произошло, так что можно надеяться, что Таррэн, будучи не мстительным существом, не потребует немедленной смерти начальника дворцовой стражи. Весьма неплохого и, что немаловажно, преданного ей всей душой эльфа. Единственная вина которого заключалась в том, что он совершенно не представлял, с чем имеет дело. Причем, по ЕЕ вине не представлял! А теперь он просит смерти, не будучи по-настоящему виновным!
Проклятье! Да если бы он только знал, кто такая Белка, то приставил бы к ней десяток... нет, сотню своих эльфов! Из кожи бы вывернулся, сам подставился под стрелы, но ее бы сберег! А если, к тому же, он хоть раз ощутил бы на себе ее истинную силу, то сам бы проводил в Галерею Великих, в личные покои Владычицы и даже в это дурацкое Западное крыло, лишь бы доставить ей удовольствие!
Но кто же знал, что так глупо все получится?!
- Рен Эверон...
- Я виноват, моя госпожа, - твердо сказал эльф. - И готов понести за это наказание.
Леди Эланна в панике заметалась взглядом по залу. Но на лицах Старейшин не отражалось абсолютно ничего. Гости не слишком понимают традиции Алиары, открывать правду нельзя, а терять такого воина из-за какой-то глупости...
- Эй, - вдруг негромко фыркнула Белка. - А чего это он у тебя просит прощения?
Владычица недоуменно посмотрела на насупившуюся Гончую.
- Он, между прочим, не тебя подвел, а самым наглым образом нас подставил. Точнее, он сделал пакость лично МНЕ, потому что не пожелал предупредить про дураков на воротах, а я по его милости едва не вляпался. Но поскольку я являюсь полноправным Л'аэртэ, то этот ушастый задел ВЕСЬ мой Род. Соответственно, прощения он должен выпрашивать у Таррэна, а не у тебя! По-моему, это очевидно! Таррэн, ты согласен?
- Нет, - хмуро отозвался Таррэн, и рен Эверон с изумлением обернулся к Темному лорду. - Глава Рода - мой отец. Тебя в Род принимал тоже он. А по Закону лишь Владыка имеет право говорить за всех Л'аэртэ. Поэтому только у него право решать, как поступить. Леди Эланна?
Владычица чуть вздрогнула, но потом величественно наклонила голову, скрывая проблеск надежды в отчаянно заблестевших глазах.
- Пожалуй, вы правы. Ллер Тирриниэль, прошу вас разрешить возникшее затруднение. Рен Эверон, поднимитесь.
Тиль, с трудом удержав на лице бесстрастное выражение, чуть сузил алые глаза, пристально изучая решительно сжавшего зубы эльфа. Тот, в свою очередь, послушно выпрямился, опустил бесполезный клинок и выжидательно замер, отчетливо понимая, что его жизнь висит сейчас на еще более тонком волоске, чем мгновение назад. Потому что Владычица могла, нарушая каноны, велеть ему жить и дальше помнить о своем позоре. Она могла его помиловать, заставив сгорать от стыда, или же, наоборот, милосердно велеть умереть прямо тут, избавив от всяческих сомнений. Но вместо этого она вдруг прислушалась к обиженному сопляку и легко отдала своего верного слугу в руки чужаков. Поправка: в руки смертельно опасных и оскорбленных чужаков. Магов. Смертоносных повелителей Огня, которые, как известно, отличаются быстротой принятия жестоких решений. Хотя... если кто-то решил, что это способно его напугать, то он здорово просчитался. Умирать на самом деле не страшно. Главное, выдержать первую вспышку боли, а там уже будет проще - Белая Леди умеет прощать и всегда принимает чужие души с легкой улыбкой. К тому же, он никогда ее не боялся: негоже воину пасовать перед женщиной. Пусть даже она и богиня смерти.
Владыка Л'аэртэ при виде упрямо сжавшихся губ начальника стражи только хмыкнул про себя: гордец. Несносный, высокомерный, но преданный гордец. Правда, и глупец к тому же. Потому что наивно решил, что легко отделался.
- Леди Эланна, - с тщательно скрываемой усмешкой обратился Тиль к затаившей дыхание Владычице. - Я благодарен вам за доверие и понимание НАШИХ Законов. Однако в свете всего случившегося должен заметить, что в подобных ситуациях они немногим отличаются от Ваших. Рен Сорен ал Эверон действительно допустил досадную оплошность, которая могла вылиться в серьезные неприятности. И действительно имел неосторожность задеть дорогое нам существо. Некоторое время назад я, возможно, согласился бы с его доводами, но в связи с тем, что данная ситуация все-таки разрешилась благополучно, считаю, что решение следует принимать, исходя из других предпосылок.
- Что? - удивленно переглянулись алиарцы.
Тиль медленно повернулся.
- Бел?
- Чего? - мгновенно насторожилась Белка, правильно разглядев за его ласковой улыбкой хищный звериный оскал. - А че сразу я-то? Почему ты у меня спрашиваешь?
- Как считаешь, эту оплошность можно расценить, как обиду?
- Э-э... не знаю. А чью именно обиду?
- Твою, конечно, - еще ласковее улыбнулся Темный Владыка, и Совет внезапно бросило в дрожь. - Ты для моего Рода - самое дорогое, что только есть. Самая большая драгоценность и несметное сокровище, важность которого с годами только растет. Мы ценим тебя настолько, что отныне твоя обида - это наша общая обида. МОЯ обида, малыш. И твое мнение для меня ОЧЕНЬ много значит. Понимаешь?
- Ну-у-у... - протянула она, ловя на себе отчаянные взгляды Эланны. - Что тебе сказать? По крайней мере, на того типа, который бросил в меня нож, я точно обиделся. Так обиделся, что Стрегон очень неизящно вышиб ему мозги.
Элиар прикусил губу, пряча ехидную усмешку, а перевертыши почему-то засмотрелись на нервно зарезавшего рена Роинэ, которому вдруг стало крайне неуютно. Золотые остались подчеркнуто бесстрастными, хотя, если присмотреться, веселые огоньки у них в глазах тоже можно было подметить. Однако присутствующим было не до таких мелочей - на глазах у пораженного Совета происходило нечто, настолько вопиющее, что они и думать забыли о чем-либо другом.
- А остальные? - терпеливо, как у ребенка, спросил Тиль. - К кому у тебя есть претензии?
Под остановившимися взглядами эльфов, в глазах которых проступила настоящая паника, Белка ненадолго задумалась.
- Да как сказать... а что будет с теми, кто мне не понравится?
Тиль улыбнулся совсем нежно.
- Ничего хорошего.