Он жестом показал, что я могу быть свободна, и я поспешно вернулась на свое место в глубине шатра. Здесь я опустилась на колени и с наслаждением выпила изумительное, так потрясшее меня вначале каланское вино.
- У меня есть для вас сюрприз, - обращаясь к Вьерне, заметил Раск.
- Вот как? - с любопытством откликнулась она.
Я с сожалением отставила слишком быстро опустевшую чашу.
Раск посмотрел на меня и улыбнулся. Он был в хорошем расположении духа. Заметив мой обращенный к его столу голодный взгляд, он отрезал большой кусок жареного мяса. При одном виде его истекающей соком розовой мякоти я почувствовала, как у меня снова потекли слюнки. Раск усмехнулся и бросил мне мясо. Я поймала его на лету и тут же впилась в него зубами.
- Что же это за сюрприз? - напомнила Вьерна.
Раск хлопнул в ладоши, и дожидавшиеся его сигнала музыканты вошли в шатер и заняли место у откинутого полога. У них было два небольших барабана, флейта и какой-то незнакомый мне струнный инструмент.
Раск еще дважды хлопнул в ладоши. В шатер вошла черноволосая зеленоглазая девушка и остановилась перед его столом.
- Наденьте на нее колокольчики, - приказал Раск Музыкантам.
Те быстро вытащили из принесенной с собой кожаной сумки несколько комплектов колокольчиков и привязали их к щиколоткам и запястьям девушки.
- Пожалуйста, хозяин, только не перед женщиной! - взмолилась девушка, имея в виду, конечно, Вьерну: я -то была всего лишь невольницей.
Раск бросил ей одну из лежавших перед ним на серебряном блюде устриц.
- Ешь, - приказал он.
Сопровождая каждое свое движение мелодичным перезвоном колокольчиков, девушка взяла брошенную ей устрицу.
- Такая еда достойна стола Марленуса из Ара, не правда ли? - поинтересовался Раск.
- Да, хозяин, - ответила девушка.
Она стояла, глядя ему в лицо.
Мы с Вьерной молча наблюдали за этой сценой.
- Сними с себя накидку, - распорядился Раск из Трева.
- Прошу вас, хозяин! - взмолилась девушка.
- Снимай! - приказал Раск.
Шелковая накидка соскользнула к ногам девушки.
- А теперь танцуй, Талена! - приказал Раск. Секунду помедлив, девушка поплыла в мягком кружении танца.
- Неплохо, - с удовлетворением заметила Вьерна.
- Знаете, кто она такая? - поинтересовался Раск.
- Нет, - ответила Вьерна.
- Дочь убара Марленуса, Талена, - усмехнулся Раск, расправляясь с очередным куском мяса.
Вьерна на мгновение обомлела от неожиданности и тут же громогласно расхохоталась.
- Великолепно! - воскликнула она, хлопая себя по коленям. - Это просто великолепно!
Она вскочила на ноги и вплотную подошла к девушке, плывущей в медленном ритме танца, сопровождающемся перезвоном ее колокольчиков.
- Потрясающе! - не удержалась она. Мелодия начала набирать темп, и, подчиняясь ей, быстрее закружилась черноволосая девушка.
- Отдайте ее мне! - воскликнула Вьерна.
- Может, и отдам, - усмехнулся Раск.
- Я - враг Марленуса! Отдайте мне его дочь! - упрашивала Вьерна хозяина лагеря.
- Я тоже его враг, - заметил Раск, протягивая мне опустевший кубок, который я немедленно наполнила вином.
- Я покажу ей, что значит быть рабыней в северных лесах! - предавалась сладостным мечтам женщина-пантера.
Ужас промелькнул в глазах девушки, но она не оборвала свой танец. Кружась перед своими врагами, она выглядела особенно беспомощной и беззащитной. При каждом повороте ее головы надетый на нее ошейник отливал металлическим блеском в тусклом свете ламп на тарларионовом жире. Однако я не испытывала к ней большой жалости. Мне не было до нее никакого дела. Эта девчонка - всего лишь одна из множества ежедневно встречающихся мне рабынь.
- Кое-чему из жизни в неволе я ее уже научил, - похвастался Раск.
Глаза танцующей девушки округлились от ужаса.
- И как она? - полюбопытствовала Вьерна.
- Великолепна, - кивнул Раск. Не прерывая танца, девушка съежилась под устремленными на нее взглядами.
- Как она к вам попала? - поинтересовалась Вьерна.
- Наверное, с год назад мне уступил ее один торговец. Причем совершенно бесплатно! Очевидно, он был настолько тронут просьбой, с которой к нему обратились люди из города Трева, что решил подарить мне эту девчонку в честь нашего знакомства.
Вьерна расхохоталась, сочтя шутку Раска весьма удачной.
- Вы ведь знаете, я не покупаю женщин, - напомнил Раск Рарлус.
Я вздрогнула при воспоминании о том, как я сама попала к нему в руки.
- Это просто замечательно! - воскликнула Вьерна. - Представить только: ваш военный лагерь находится в пределах владений самого Ара! И в этом лагере для вас танцует рабыня - родная дочь Марленуса, великого убара Ара! Потрясающе!
Я смотрела на танцующую девушку.
Раск дважды отрывисто хлопнул в ладоши. Музыка оборвалась. Девушка застыла, уронив руки вдоль тела.
- Достаточно, - сказал ей Раск.
Девушка поклонилась и побежала к выходу из шатра.
- Не забудь свою накидку, - бросила ей вдогонку Вьерна.
Девушка вернулась с полдороги, смущенно подобрала лежащую на полу шелковую накидку и опрометью выскочила из шатра.
Раск и Вьерна проводили ее звучным хохотом.
Они снова потребовали наполнить им кубки, и я поднесла им кувшин с вином.
- Мы вернулись сегодня с богатой добычей и новыми пленницами, - сказал мне хозяин. - Поэтому сегодняшняя ночь будет ночью веселья и удовольствий.
- Да, хозяин, - сказала я и вопросительно посмотрела на него.
- А ты отправляйся к Юте, и пусть она запрет тебя в бараке, - распорядился он.
- Да, хозяин, - ответила я и уныло поплелась к выходу из шатра.
- Почему бы вам не отдать Талену мне? - продолжала наседать на Раска Вьерна.
- Может, и отдам. Мне нужно над этим подумать, - долетели до меня его слова.
Я вышла из шатра и отправилась искать Юту, чтобы она, как обычно, заперла меня в бараке.
На следующий день, впервые за все время моего пребывания в военном лагере, мне с Тейшей, девушкой с острова Кос, позволили выйти за пределы лагеря, чтобы под присмотром охранника насобирать в лесу ягод ирра. Нас с Тейшей привязали друг к другу длинным кожаным ремнем и дали большие корзины.
Ягоды ирра в изобилии росли в здешних местах. По вкусу они очень напоминают обычную сливу, только косточка у них поменьше и растут они на невысоких кустах. Впервые попав на Гор, еще до моей встречи с караваном Тарго, я, как оказалось, рвала именно эти ягоды.
Я была очень рада возможности выйти за высокий частокол лагеря и хоть немного побыть в лесу, тем более что процесс сбора ягод был для меня делом знакомым и привычным.
Я часто просила Юту, чтобы она позволила мне отправиться в лес для сбора ягод, но она всегда отказывала и посылала других девушек.
- Я не убегу, - клятвенно обещала я.
- Я знаю, - отвечала Юта, каждый раз отправляя в лес кого-нибудь из моих соседок по бараку.
Я никак не могла понять причины ее возражений. Наконец сегодня она, очевидно сжалившись надо мной, разрешила мне идти собирать ягоды вместе с Тейшей.
Как славно было оказаться на свободе - пусть даже ненадолго, пусть даже привязанной ремнем к другой девушке! У меня было чудесное настроение.
К тому же сегодня утром в лагерь доставили двух новых пленниц, убежавших из дому от ненавистных им браков, устроенных их родителями. Наши тарнсмены обнаружили беглянок в лесу, поймали их, и по этому поводу сегодня вечером снова, как и вчера, будет организован праздничный ужин. Однако на этот раз Юта сказала, что, если сбор ягод у нас с Тейшей пройдет без замечаний, меня не отправят в барак рано вечером, а позволят остаться до конца праздничного ужина, чтобы прислуживать пирующим.
- Это значит, что на меня наденут прозрачные шелка? - поинтересовалась я у Юты.
- Да, - ответила она. - И ножные браслеты с колокольчиками. Я разозлилась.
- Я не желаю прислуживать мужчинам! - сказала я, - Тем более я не желаю прислуживать им в напяленном на меня огрызке шелка и клоунских колокольчиках, как какая-нибудь дешевая шлюха!
- Ну что ж, тогда сиди в бараке одна, - согласилась Юта.
- Я не думаю, что это справедливо по отношению к остальным девушкам, - возразила я. - Я себе отдыхаю в бараке, а их заставляют прислуживать пирующим…
- Так ты будешь прислуживать на праздничном ужине или останешься в бараке? - теряя терпение, спросила Юта.
- Я буду прислуживать, - ответила я с видом мученицы, приносящей себя в жертву.
- Тогда тебе придется надеть на себя шелка и ножной браслет с колокольчиками.
- Ну что ж делать… - обреченно развела я руками.
На самом деле в глубине души я с нетерпением ждала сегодняшнего вечера. Я была уверена, что в шелковых одеяниях буду одной из самых красивых девушек. Может быть, в шелках и колокольчиках я произведу на Раска большее впечатление?
Как я его ненавидела!
- Однако если кто-нибудь из мужчин обратит на тебя внимание, не спеши падать в его объятия, - предупредила Юта - Помни, что ты - девушка белого шелка!
Я почувствовала, как во мне закипает холодная ярость.
- Значит, я обречена оберегать свою товарную стоимость? - иронически усмехнулась я. - Следить за тем, чтобы она не понизилась?
- Вот именно, - сухо ответила Юта. - Хотя, на месте мужчины, я заплатила бы гораздо больше за девушку красного шелка.
- Таким образом, мне запрещается делать все, что может уменьшить капиталовложения Раска? - продолжала я веселиться.
- Да, - отрезала Юта.
- А как же мне быть, если кто-нибудь из пирующих схватит меня в объятия и не захочет выслушивать никаких отговорок?
Юта рассмеялась; это было в первый раз, когда я увидела ее смеющейся в лагере Раска.
- Кричи погромче, - посоветовала она, - и тебя освободят от этого, а ему дадут девушку красного шелка!
- Ладно, - согласилась я. Юта подозвала охранника.
- Свяжите их парой, - попросила она. Охранник привязал нас с Тейшей друг к другу кожаным ремнем и повел к выходу из лагеря.
- Будь осторожна, Эли-нор! - крикнула мне вслед Юта.
Я не поняла, что она хотела сказать своим предупреждением.
- Хорошо, - ответила я, оборачиваясь и вопросительно глядя на нее.
Кожаный ремень у меня на шее натянулся.
- Пойдем скорее, Эли-нор, - поторопила меня Тей-ша. - Нам отвели немного времени.
Я разозлилась на нее. Такая молодая, совсем недавно носит ошейник, а туда же - указывать мне!
Солнце светило ярко. Его лучи, казалось, пронизывали меня насквозь, и вскоре настроение у меня улучшилось.
Когда ни охранник, ни Тейша не смотрели в мою сторону, я потихоньку подкрадывалась к корзине девушки и пригоршнями воровала собранные ею ягоды, пересыпая их в свой кузовок. Она - новенькая среди нас невольница. Почему я должна работать наравне с ней? Пусть потрудится!
Когда я знала, что меня не видят, я бросала в рот ягодку-другую, внимательно следя за тем, чтобы не вымазать соком губы. Я и прежде себе в этом не отказывала, еще когда собирала ягоды для Тарго, чего же бояться сейчас? Ни Юта, ни охранник никогда не ловили меня за руку. Я всегда умела их провести. Куда им! Я гораздо умнее их всех, вместе взятых!
Наконец обе корзинки у нас были наполнены, и мы вернулись в лагерь.
Охранник передал наши корзины другим девушкам, чтобы те отнесли их на кухню, и отвязал удерживающий нас с Тейшей друг рядом с другом кожаный ремень.
- Эли-нор, Тейша, следуйте за мной, - приказала подошедшая к нам Юта.
Она подвела нас к длинному шесту, закрепленному в горизонтальном положении на двух деревянных опорах - к тому самому, который предназначался, как я раньше считала, для развешивания вяленого мяса. Рядом с шестом Юта приказала нам опуститься на колени.
У одной из деревянных опор стояла медная жаровня, наполненная раскаленными добела углями. Из жаровни выступали рукояти четырех тавродержателей для проставления невольничьего клейма. Судя по раскаленным углям, огонь в жаровне поддерживали не меньше двух-трех часов - то есть в течение всего времени, пока мы с Тейшей занимались сбором ягод.
Я почувствовала смутное беспокойство.
Вокруг собралось несколько охранников и выполнивших свою работу невольниц. Здесь же находился и охранник, сопровождавший нас с Тейшей во время сбора ягод.
Тейша тревожно оглядывалась по сторонам. Она казалась до предела напуганной. Мне тоже все происходящее не доставляло большого удовольствия, но я изо всех сил старалась держать себя в руках.
- Тейша, - строгим голосом обратилась к девушке Юта.
Моя напарница подняла на нее наполненные ужасом глаза.
- Ты воровала ягоды из корзины Эли-нор? - спросила Юта.
- Нет! Нет! - воскликнула моя напарница.
- А ты, Эли-нор, - посмотрела на меня Юта, - ты воровала ягоды у Тейши?
- Нет! - не моргнув глазом ответила я. Юта обернулась к сопровождавшему нас в лесу охраннику.
- Первая говорит правду, вторая - лжет, - сказал охранник.
Юта посмотрела на меня.
- Это нетрудно определить, Эли-нор, - сказала она. - Иногда охранник успевает заметить твои движения, иногда - обо всем можно догадаться даже по твоей тени. Он может определить, воруешь ты или нет, по быстро изменяющемуся количеству ягод в твоей корзине.
- Нет, - застонала я. - Нет, я этого не делала!
- Ты часто воровала ягоды и из моей корзины, - продолжала Юта, - но я просила охранника, который тоже был в курсе дела, чтобы он молчал об этом.
Я уронила голову.
- Я никогда больше не буду воровать ягоды, - пробормотала я.
- Я тоже так думаю, - кивнула Юта.
Я подняла на нее удивленный взгляд.
- Но на этот раз ты обворовала Тейшу, девушку честную и наивную, и этого так оставить нельзя.
- Я ничего у нее не воровала! - воскликнула я. Юта снова взглянула на охранника.
- Лжет, - отрезал охранник, пожимая плечами.
- Ну я не буду, больше никогда не буду у нее ничего воровать! - закричала я.
Юта нахмурила брови и обернулась к Тейше.
- Ты ела ягоды, когда их собирала? - спросила она.
- Нет, не ела! - испуганно замотала головой девушка.
Юта подошла ко мне.
- А ты, Эли-нор, ела ягоды?
- Нет, Юта, не ела! - ответила я. Юта нахмурилась еще больше и повернулась к Тейше.
- Открой рот, - приказала она, - и покажи язык! Я застонала. Я поняла, чем это мне грозит. Юта проверила язык Тейши.
- Хорошо, - сказала она.
Я со страхом ждала своей судьбы.
- Теперь ты, Эли-нор, открой рот, - потребовала Юта.
- Пожалуйста, Юта, прошу тебя! - взмолилась я.
- Открой рот и покажи язык! - приказала Юта. Мне оставалось только повиноваться. По рядам зрителей пробежал взрыв довольного хохота.
- Ты можешь идти, Тейша, - распорядилась Юта. Молодая невольница вскочила на ноги и поскорее убежала прочь от опасного места.
Я также начала подниматься с земли.
- А ты, Эли-нор, оставайся там, где стоишь, - остановила меня Юта.
Я снова преклонила колени. Теперь уже я испугалась не на шутку.
- Сними свою тунику, - приказала Юта.
Не понимая, что происходит, я дрожащими руками стянула с себя короткую грубую рубаху. На мне остался только ошейник.
- Теперь проси охранника, чтобы он поставил клеймо на твоем теле и наказал тебя плетьми! - скомандовала Юта.
- Нет! - закричала я. - Нет! Нет-нет-нет!
- Я сам поставлю клеймо на ее теле, - произнес у меня за спиной до боли знакомый голос. Я обернулась и посмотрела в глаза Раску.
- Хозяин! - разрыдалась я, уронив голову к его ногам.
- Держите ее, - приказал он четверым охранникам.
- Пожалуйста, хозяин, не надо! - взмолилась я. - Прошу вас!
Охранники схватили меня за руки и ноги и прижали к земле у пылающей медной жаровни. Угли в ней были раскалены так, что я за два фута ощущала исходящий от нее жар.
- Пожалуйста, - рыдала я, - не надо!
Раск надел на руку толстую, плотную рукавицу и вытащил из жаровни один из тавродержателей. Длинный металлический прут оканчивался крохотной, не больше четверти дюйма, буквой, раскалившейся в жаровне добела.
- Это обличающее клеймо, - сообщил Раск. - Оно пометит тебя как неисправимую лгунью.
- Пожалуйста, хозяин! - бормотала я, задыхаясь от слез.
- Я потерял с тобой всякое терпение, - сказал Раск. - Получай то, что ты заслужила!
Он прижал клеймо к моему телу, и я зашлась в душераздирающем вопле. Через две-три секунды он отнял клеймо от моего бедра. Жуткая боль раздирала мое тело. Я не могла остановиться и продолжала кричать. В воздухе запахло горелым мясом. Я задыхалась. Меня била крупная дрожь. Четверо мужчин еще сильнее навалились мне на грудь, прижали к земле мои ноги.
- А это клеймо, - сказал Раск, вытаскивая из жаровни другой тавродержатель, - будет всем говорить о том, кто ты есть на самом деле - воровка!
- Ну, пожалуйста, хозяин, не надо! - бормотала я. Под тяжестью навалившихся на меня мужчин я не могла пошевелить ни одним мускулом. Мне оставалось только ждать, пока моего левого бедра не коснется второй раскаленный прут.
Новая вспышка боли ворвалась в мое сознание, ударила по обнаженным нервам. Я застонала.
На теле у меня теперь стояло и клеймо воровки.
- Это третье клеймо, - словно издалека донесся до меня голос Раска, - также является обличающим. Оно будет поставлено на твоем теле за преступление перед Ютой.
Сквозь застилающие мне глаза слезы я с трудом рассмотрела крохотную, добела раскаленную букву на конце толстого металлического прута.
- Это клеймо отметит тебя как предательницу, - сказал Раск. - Пусть все знают, что ты собой представляешь! - Голос у него звенел от справедливого гнева.
Он прижал клеймо к моему телу. Сквозь волны боли, застилающей мое сознание, я непроизвольно бросила взгляд на Юту. На ее лице не отразилось никаких эмоций. Это поразило меня больше всего, и я дала волю слезам и зашлась в душераздирающем крике.
Мужчины продолжали прижимать меня к земле.
Раск вытащил из жаровни последний тавродержатель. Он был самым толстым из всех предыдущих, и буква на конце железного прута была никак не меньше полудюйма высотой. Она также была раскалена добела. Я узнала это клеймо. Я уже видела его на ноге у Ены. Это было клеймо города Трева. Раск решил, что с. сегодняшнего дня я буду носить на своем теле еще и это клеймо.
- Не надо, хозяин, пожалуйста! - умоляла я его.
- Надо, никчемная рабыня, - отвечал он. - Когда кто-нибудь из мужчин спросит тебя, кто поставил на твоем теле клейма лгуньи, воровки и предательницы, ты покажешь ему это клеймо и ответишь, что это сделал один из граждан Трева.
- Не нужно подвергать меня такому наказанию, - взмолилась я. - Прошу вас!
Руки мужчин удерживали меня плотно прижатой к земле. Я не могла пошевелиться. Раскаленный конец прута замер в каком-нибудь дюйме от моего беспомощно распластанного тела.
- Нет! - бормотала я. - Не надо!
Я поймала на себе взгляд Раска из Трева и по выражению его лица поняла, что пощады мне не будет. Он был воином, предводителем тарнсменов.