Больше всех в этой ситуации веселился Эней, понимая, что при любом раскладе будущих событий ему ничего не грозит. Забегая наперед, отметим, что знаменитый герой оказался прав.
С грустью покидал Парис устье Эврота. Гнетущие мысли одолевали юношу. Жаль ему было царя Спарты Менелая, не заслужил мужик такой от него, Париса, подлянки.
"А все эти чертовы бабы, - думал юноша, грустно взирая на удалявшийся берег. - Что на Олимпе, что здесь все беды из-за них, проклятых. Вечно им на месте не сидится, вечно подавай им любовные приключения. Любят они, когда мужики из-за них друг другу кровь пускают. Ох умоется этой самой кровью Греция, ох и умоется…"
Не знал тогда Парис, как близок он был в своих размышлениях к истине, а если бы и знал, то вряд ли смог бы что-либо изменить. И боги и люди были всего лишь игрушками в руках всемогущего Рока, который распоряжался их судьбами по-своему, а не так, как им самим того хотелось.
Не успел бедняга Менелай достигнуть берегов острова Крит, как у него на голове стали медленно расти ветвистые лосиные рога.
Сначала царь Спарты, как мог, пытался скрыть от своих приближенных сей позорный факт, пряча рога под высоким золотым шлемом. Он даже, спрятавшись в трюме корабля, втихомолку пытался их спилить пилочкой для ногтей, но все было тщетно. Когда скрывать ветвистое приобретение стало физически невозможно, царь Спарты приказал своим кораблям разворачиваться и срочно плыть обратно, Многие боги чисто по-мужски сочувствовали Менелаю, а Посейдон так сам специально всплыл со дна морского, чтобы помочь кораблям обманутого мужа как можно быстрее достичь Спарты.
Северный ветер Борей и западный Зефир тоже проявили мужскую солидарность, наполнив паруса судов Менелая, так что они летели стрелой.
Быстро добрался царь Спарты до родных берегов. И что же он увидел?
А увидел он лишь лирически примятую постель Елены да обнаружил под ее подушкой правый мужской сандалий пятьдесят второго размера и пустую разоренную казну (но не под подушкой. - Авт.).
От внезапного обрушившегося на Менелая горя рога на его голове выросли еще на девять сантиметров.
Зарубив своим мечом ненавистный сандалий (который Парису на самом деле не принадлежал), царь Спарты в гневе вернулся на свой корабль, приказав плыть к своему брату Агамемнону, чтобы посоветоваться с ним, как бы отомстить вероломному Парису, а заодно попытаться избавиться от проклятых рогов.
Так началась самая грандиозная в истории Греции война, унесшая жизни многих героев и разрушившая многие прекрасные города, а все из-за какой-то… м… м… женщины.
Мягко говоря.
Так пусть же сия история послужит будущим поколениям наукой и пусть никогда больше яблоко раздора не падет на пиршественный стол всемогущих богов.
(Выдержка из бессмертного труда одного малоизвестного сумасшедшего древнегреческого историка. Печатается с разрешения автора)
Итак, продолжение следует…
Глава 4
ОБ АЗАХ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА И СЕКРЕТНОМ ЗАДАНИИ
Итак, амброзия с Олимпа была похищена.
Фемистоклюсу с Алкидием оставалось только должным образом ее обработать, и все. Их ждало скорое обогащение.
По совету Диониса друзья высушили вязкую массу неразбавленной амброзии на солнце и получившийся в итоге порошок разложили по маленьким бумажным пакетикам.
- Ну что, попробуем? - предложил Фемистоклюс, лукаво посматривая на друга. - Надо же испытать то, что через неделю сделает нас богатыми.
- Я пас, - сухо ответил Алкидий, - не дай Зевс, еще идиотом стану.
- Уже не станешь, - беззаботно махнул рукой Фемистоклюс, - да и Дионис мне, кстати, точную дозу указал.
Но Алкидий был непреклонен.
Пожав плечами - мол, дело твое, братец, - Фемистоклюс достал из-за пазухи специально приготовленную заранее полую тростниковую трубочку и, вставив один ее конец в правую ноздрю, глубоко вдохнул, вобрав в себя содержимое одного из бумажных пакетиков.
- О, - произнес он и как подкошенный свалился под ноги другу.
Сокрушенно покачав головой, Алкидий принялся ждать.
Через полчаса Фемистоклюс пришел в себя и с совершенно идиотской улыбочкой посмотрел на друга.
- Ты ни за что не поверишь, - сказал он, - где я только что побывал.
- Ну и где же? - скептически осведомился Алкидий.
- Не знаю. - Фемистоклюс в нерешительности поскреб рыжую бороду. - Но я видел там ТАКОЕ.
- Что видел? - переспросил уже начавший терять последнее терпение Алкидий.
Немного заикаясь от волнения, Фемистоклюс принялся рассказывать:
- Я видел прекрасные города с высокими, теряющимися в небе, словно вавилонские башни, домами. Я видел разноцветные, двигающиеся без лошадей повозки на четырех колесах. Там было много красивых женщин в легких, коротких, словно у Афины, одеяниях. На моих глазах громадные блестящие железные птицы протаранили несколько высоких башен-домов, но тут я очнулся… (Интересно, где это наш древний грек побывал? - Авт.) А еще я видел много непонятных надписей.
- Надписей? - оживился Алкидий. - Например?
- Сейчас, сейчас… - Фемистоклюс зажмурился, припоминая. - Ну да, там была одна такая светящаяся, на наречии эфиопов, я ее запомнил.
- Ну?
- Ко-ка-ко-ла, - по слогам произнес Фемистоклюс.
- И что это значит? - удивился Алкидий.
- Не знаю. - Рыжий грек растерянно развел руками. - Может, это название какого-нибудь города или страны.
- Да-а-а-а… -протянул Алкидий, - похоже, твой Дионис оказался прав и мы разбогатеем.
Аккуратно собрав пакетики с одинаковыми дозами божественного порошка, друзья направились обмыть удачно завершенное предприятие в известное питейное заведение "За пазухой у Зевса".
В питейном заведении за их любимым столиком сидел, ничуть не скрываясь, в своем реальном обличье бог вина Дионис. Поскольку все посетители заведения были в дрезину пьяны, раскрыть свое инкогнито перед ними он абсолютно не опасался.
- Приветствуем тебя, о великий, - дурашливо поклонился богу Фемистоклюс. Алкидий смущенно кивнул.
- Все паясничаешь, - усмехнулся Дионис. - Ладно, балбесы, садитесь, я сегодня угощаю.
- Ну как жизнь? - спросил Фемистоклюс, налив себе вина из кувшина, стоявшего на столе. - Как дела на светлом Олимпе?
- Как всегда, - ответил бог, закусывая виноградом, украшавшим его головной убор. - Полный бардак. Намечается крупная заварушка в Трое.
- А что такое? - удивился Фемистоклюс. - Чего опять не поделили?
- Сначала яблоко, - невозмутимо ответил Дионис, - золотое, а потом девку одну, Елену, которая Прекрасная.
- Какую Елену? - переспросил Фемистоклюс. - Менелайскую, что ли?
- Ее самую, - подтвердил Дионис.
- Так она ж вовсе не красавица! - удивился рыжебородый грек. - На гарпию слегка смахивает.
- Но ты же знаешь, - возразил Дионис, - у вас в Греции, как и на Олимпе, очень сильно общественное мнение. Если вобьют себе в голову, что вот этот стол не темный, а белый, их уже ни за что не переубедишь.
- Пиар, - неожиданно вырвалось у Фемистоклюса непонятное слово из недавнего наркотического сна.
- Что? - переспросил Дионис. - Ага, так ты уже нюхнул амброзии. Молодец, хвалю. Правда, к сожалению, естествоиспытатели долго не живут.
- То есть? - не понял Фемистоклюс.
- Да это я так, - отмахнулся бог вина, - к слову пришлось. В общем, чего я к вам пришел?
- Действительно, чего? - впервые за всю беседу подал голос слегка охмелевший Алкидий. Дионис криво усмехнулся:
- Надеюсь, вы не забыли о моем проценте. Ведь кто вас надоумил грабануть Олимп, кто рассказал о чудодейственном свойстве порошка амброзии?
- Ты. - Фемистоклюс кивнул. - И это, заметь, никто из нас не оспаривает.
- Это хорошо, - улыбнулся бог. - Итак, когда вы приступаете к активной торговле?
- Прямо сегодня.
- Чудесно, тогда встретимся вечером на этом же месте, дабы поделить м… м… добычу.
- Заметано. - Фемистоклюс улыбнулся, и Дионис медленно растаял в воздухе.
- Не люблю, когда он так делает, - громко заявил пьяный Алкидий, ударив кулаком по столу.
- А тут нет ничего удивительного, - ответил Фемистоклюс, отнимая у друга полупустой кувшин. - Этот эффект называется телепортатос-голограмус. Изобрел его, естественно, Гефест.
- Да? - не поверил Алкидий. - И откуда ты все это знаешь?
- Дионис рассказал, - ответил Фемистоклюс. - Он знаешь какой трепливый - его амброзией не корми, дай поговорить. Короче, стоит на Олимпе прибор один здоровый такой, порталлотрон называется, с его помощью боги могут за секунду перемещаться на невероятные расстояния.
- А мы тоже сможем? - Алкидий опрокинул свою чашу и уткнулся носом в стол. Фемистоклюс пожал плечами:
- А сатир его знает, может, и сможем, только кто ж нам позволит.
- Тоже верно, - хрюкнул Алкидий и медленно сполз под стол.
Проводив друга взглядом, Фемистоклюс высоко поднял над головой чашу с вином.
- Эх, - шумно вздохнул он. - Ну, за успех…
Городская площадь кишела людьми.
- Подходите, подходите! - кричал Фемистоклюс, неистово размахивая руками. - Всего за один талант вы сможете побывать на Олимпе в обители богов, покупайте фирменный порошок Фемистоклюса! Инструкция по применению прилагается бесплатно.
Хитрющий рыжебородый грек не зря произнес это волшебное слово - БЕСПЛАТНО. Услышав его, греки бросились к центру площади, как пчелы на обожравшегося медом пьяного пасечника.
- Мне две, мне две, - раздавались истошные крики в толпе. - Мне три…
- Не больше одного пакетика на рыло, - строго предупреждал Фемистоклюс, отталкивая особо рьяно наседавших покупателей. - Тот, кто в течение недели соберет семь пустых пакетиков от чудодейственного порошка, получит суперприз - экскурсию на Олимп в золотой повозке Гелиоса, естественно, при наличии небесного паспорта.
Алкидий, наблюдавший за торгом чуть со стороны на случай появления народной милиции, недовольно поморщился. (Что? Думаете, не было в Древней Греции ментов? Менты всегда были, даже в Вавилоне. - Авт.)
Тяга Фемистоклюса к грандиозным рекламным акциям и призовым поездкам могла сослужить им дурную службу. А что, если действительно найдется идиот, который соберет эти семь пустых пакетиков? Правда, при этом у него должен иметься в наличии небесный паспорт, а это уже сложнее, такую ксиву простой смертный себе не достанет.
Хитер был Фемистоклюс, ох и хитер.
Кроме того что следить за толпой на наличие народных мен… гм… народных дружинников, Алкидий должен был время от времени врываться в толпу и истошно орать: "А мне еще две", тем самым подстегивая покупательский азарт у других греков.
Кто-то уже валялся без сознания у городского фонтана с тростниковой палочкой в ноздре, кто-то только собирался занюхивать чудодейственный порошок. Алкидий тоже было решил в рекламных целях полежать на мостовой с тростниковой трубкой в заднице, но вовремя передумал, поскольку потенциальные покупатели попросту могли его затоптать.
Торговля шла весьма бойко.
Золотые таланты быстро наполняли заранее приготовленные друзьями мешки. Бумажные пакетики расходились с поразительной быстротой.
- Вот они! - раздался в конце площади чей-то полный возмущения крик. - Хватайте засранцев!
Вложив два пальца в рот, Алкидий пронзительно засвистел.
Быстро сориентировавшись, юркий Фемистоклюс мгновенно затерялся в толпе, а к центру площади уже бежали здоровые загорелые греки с увесистыми дубинами и с красными повязками на руках. (Эх, Греция, Греция, мать демократии! - Авт.)
- Делаем ноги. - Фемистоклюс поволок свистящего Алкидия в соседний переулок. - Да кончай свистеть, придурок, ты нас выдашь.
Безумно вращая глазами, Алкидий бросился следом за другом.
Буквально весь полис стоял на ушах. Орудуя дубинками, дружинники отбирали пакетики у греков, не успевших употребить волшебный порошок, тут же на месте их вынюхивали и падали в экстазе на мостовую.
- Говорил же я, надо было по два таланта за штуку продавать, - недовольно бурчал на бегу Алкидий.
Мешки с золотом весело побрякивали за спинами у друзей.
- Сюда! - Из-за угла соседнего здания выглянул Дионис. - Скорее!
Беглецы свернули в узкий переулок.
- Что такое? - спросил Фемистоклюс, переводя дух. - Мы ведь должны были встретиться вечером.
- Планы изменились, - ответил Дионис.
- Я видел, они свернули туда, - раздалось на параллельной улице.
Беспорядочный топот приближался. Друзья побледнели.
- Спокойно. - Дионис вышел из переулка.
У бежавших по улице дружинников внезапно в руках вместо дубинок возникли чаши с благоухающим вином. Греки озадаченно остановились и, увидев невдалеке Диониса, дружно подняли чаши вверх.
- За Диониса, - хором произнесли они и все как один опрокинули содержимое в рот.
Бог вина хлопнул в ладоши, и дружинники как подкошенные повалились на мостовую.
Дионис повернулся к друзьям:
- Давайте золото, быстро.
Переглянувшись с Алкидием, Фемистоклюс протянул богу один из мешков. Дионис поморщился:
- Да нет, все.
- Ага, размечтался, - фыркнул Фемистоклюс. - Купи у Гефеста губоскаточный механизм.
- Бараны, - прошипел бог вина, - у меня ваше золото будет в безопасности, вечером поделим.
Друзья снова переглянулись.
- Ладно, бери.
Дионис ловко перекинул тяжелые мешки через плечо.
- А что за спешка? - спросил Фемистоклюс. - Что случилось?
- Вас хочет видеть Гера, - просто ответил бог вина.
- Что? - Лица у друзей вытянулись. - Это интересно, за каким таким сатиром?
- Потом узнаете, - ответил Дионис. - Она только сегодня вернулась из ссылки в царстве Посейдона. Немедленно идите в ее храм. Он находится в южной части города, она вас там будет ждать, на месте все и узнаете.
И Дионис исчез.
- Пропало наше золото, - грустно сказал Алкидий, выглядывая из-за угла.
Дружинники в обнимку друг с другом сладко храпели на мостовой. Так получилось, что сон настиг греков прямо у здания известной городской бани "Содом и Гоморра". Предприимчивый владелец бани Гармодий Дукакис, тут же сориентировавшись, приказал своим служителям заносить дружинников внутрь, дабы содрать с них потом три шкуры за пьяный дебош.
- Наш человек, - заметил Фемистоклюс, кивая в сторону владельца "Содома и Гоморры", и, приведя в порядок свои растрепанные одежды, друзья, терзаемые самыми худшими опасениями, направились в храм взбалмошной женушки Зевса.
Храм Геры они нашли без труда.
Более несуразное здание трудно было себе представить. Вкус у благоверной Громовержца был еще тот. Особенно поражали воображение черно-белые полосатые колонны и малиновые карнизы из редкого южного мрамора.
Внутри храма никого не было, лишь одиноко горел у алтаря жертвенный огонь. Служители не то попрятались, не то вообще разбежались.
- Явились, охламоны, - раздался громкий властный голос, когда друзья подошли к алтарю. Вздрогнув, греки испуганно заозирались.
- Да здесь я, здесь, смотрите в штаны не наделайте. (Штаны в Греции?!! М-да. - Авт.)
И из-за алтаря вышла сама Гера в серебристо-сером развевающемся одеянии, злая, как морской еж.
Фемистоклюс с Алкидием проворно попадали на четвереньки.
Гера презрительно усмехнулась:
- А вы, однако, сильно меня удивили.
- Да? - Фемистоклюс с интересом посмотрел на богиню. Гера кивнула:
- Мне понравилось, как вы ловко забрались на Олимп и похитили флягу с амброзией.
Друзья побледнели.
- Как? - спросил Фемистоклюс. - Неужели все уже известно?
- Громовержцу еще нет, - ответила Гера, - а мне известно даже больше, чем вы можете себе представить.
Фемистоклюс встал с пола и отряхнулся.
- Ага, - нагло сказал он. - Значит, будем договариваться.
- Именно, - подтвердила богиня. - Я хочу нанять вас для одной конфиденциальной работы.
Фемистоклюс пнул друга сандалией в бок:
- Вставай, чучело, намечается очередная авантюра.
Смущенно кашлянув, Алкидий поднялся с колен и стал чуть позади друга.
- И что же от нас требуется? - спросил Фемистоклюс.
- Прежде всего, держать языки за зубами, - ответила Гера. - В случае успешного выполнения моего задания не исключено, что один из вас будет удостоен жить на Олимпе.
- Ого! - Фемистоклюс нервно облизнул пересохшие губы. - Круто.
- Что же от вас требуется? - продолжала рассуждать богиня, задумчиво прохаживаясь у алтаря. - Во-первых, вы должны следить за моим мужем Зевсом, когда он будет спускаться на землю.
Друзья испуганно переглянулись.
- А во-вторых, вы должны будете поймать его на горячем.
- То есть? - не понял Фемистоклюс. - Как это, поймать на горячем?
- А вот так, - фыркнула Гера. - Застукать сатирова кобеля с бабой.
- Да вы что? - Фемистоклюс схватился за сердце. - Да он от нас мокрого места не оставит.
- За свои презренные смертные шкуры не бойтесь, - пренебрежительно проговорила Гера. - Вы будете находиться под защитой - моей и еще нескольких богов, имена которых вам лучше не знать.
"Заговор, - мелькнуло в голове у Фемистоклюса. - Эти идиоты опять хотят свалить Зевса".
- Хорошо. - Рыжий грек кивнул. - Ну застукаем мы его, и что дальше?
- А вот тут мы плавно переходим к вопросу о средствах, - кивнула богиня.
- Каких средствах?
- Ну, я снабжу вас портативными э-э… устройствами, позволяющими связаться со мной в любое время из любого места Греции. Гефест даст вам также свое новое изобретение, с помощью которого вы сможете запечатлеть старого развратника на особую карточку, так что он уже не сможет отвертеться.
- Да-а-а-а, - протянул Фемистоклюс, - что называется, влипли.
- Ваше мнение никого не интересует, - холодно возразила Гера. - Можете оставить его при себе. Думаю, это задание вам по плечу: раз смогли на Олимп пробраться и безнаказанно с него спуститься, то и с этим, думаю, справитесь.
- А как насчет небольшого аванса? - как бы невзначай ввернул Фемистоклюс.
Гера поморщилась, и через секунду на поясах у друзей возникло по толстому, набитому монетами кошельку.
- Этого вам на первое время хватит. Друзья алчно вцепились в щедрые подарки богини, боясь, что кошельки вдруг возьмут и исчезнут.
- А теперь, - сказала Гера, - вам пора на Олимп в гости к кузнецу Гефесту.
- Что, опять? - в отчаянии простонал Фемистоклюс.
- Я же вам сказала, ничего не бойтесь, - снова повторила богиня. - Гефест свой человек.
"Ага, - подумал Фесмистоклюс, - так-так". Затем Гера выдала грекам две черные плоские коробочки с разноцветными овальными пуговками.
- Значит, так, слушать вот сюда, говорить сюда Когда вам понадобится меня вызвать, нажмете вот эту кнопочку со знаком Зевса - молнией.
Друзья опасливо рассматривали чудо-устройство.
Гера хлопнула в ладоши:
- Ну все, теперь айда на Олимп.
- Но как? - уныло спросил Фемистоклюс. - Неужели нам опять придется всю ночь трястись в развалюшке Гелиоса?
- Нет, не придется, - ответила богиня. - Я телепортирую вас на Олимп прямо из своего храма.