Во-первых, разобраться с коварными троянцами собирался царь Аргоса Диомед, сын Тидея, который при виде полоумного Нестора побледнел, тут же пообещав исполнить любую его просьбу.
Во-вторых, пограбить богатые земли согласились: сын царя Эвбеи Паламед, внук Миноса, царь Крита Идоменей и друг Геракла Филоктет, сперший у погибшего героя его чудо-стрелы.
Решили участвовать в грабеже и два Аякса: большой - сын саламинского царя Теламона, друга Геракла (здоровый был мужик, однажды, сильно перепив, одной лишь головой разнес храм Геры) и малый - сын локридского царя Оилея.
В общем, много героев клюнуло на заманчивое предложение пополнить свои сундуки троянским золотом, вот только царь Итаки, хитроумный Одиссей, сын Лаэрта, что-то юлил. Чувствовал, мерзавец, что на Олимпе ему и так уже сандалии сплетены, а тут еще поход этот. Но необходимо было грекам участие Одиссея в походе, ибо многие герои отвечали, что, мол, если царь Итаки в поход отправится, то и мы с ним, а если нет, так нет.
Но не желал Одиссей покидать Итаку, тем более что он совсем недавно женился на молоденькой красавице Пенелопе и у него уже родился сын Телемах. (Подробнее об этом герое читайте во второй части романа. - Авт.)
Короче, решил Одиссей малахольным прикинуться, психом, значит, мол, в бассейне нечаянно поскользнулся, головой ударился и теперь вроде как идиот.
Приплывают Менелай с Агамемноном в Итаку, естественно, вместе с Нестором и сыном царя Эвбеи Паламедом. Приплывают, значит, а Одиссей голяком по дворцу скачет с павлиньим пером в заднице и жалобно так по-бараньи блеет.
- Вот это да! - сказал Менелай, увидев царя Итаки. - Вот что, значит, с мужиками брак делает. Пока был холостым, был нормальным.
- Профессионально косит, - кивнул Агамемнон, - даже перо в задницу смолой вклеил.
Посмотрели греки на бегающего на четвереньках по залам Одиссея, плечами пожали и к жене его молодой Пенелопе так обратились:
- И долго он уже бесится, соплеменников пугает?
- Да вроде со вчерашнего дня, - ответила наивная Пенелопа. - Как ваши корабли на горизонте увидал, так сразу на четвереньках в глубь дворца и помчался.
- Значит, внезапный приступ. - Паламед задумчивo потеребил подбородок. - Весьма интересно.
- Как нехорошо получилось, - покачал головой Менелай. - А мы думали его на войну пригласить, пару сундуков золота предложить.
Баранье блеянье во дворце вдруг оборвалось, а греки, перемигнувшись, заговорили еще громче.
- Да, очень жаль, - сказал Агамемнон. - Я-то думал Одиссею жемчужину подарить величиной с кулак, что ж, придется нам плыть обратно.
- Эй, постойте! - донеслось из коридора, и в приемный зал вошел, облаченный в боевые доспехи, абсолютно здоровый Одиссей.
- Что, неужели излечился? - притворно удивился Паламед.
- Да, - высокомерно кивнул царь Итаки, - приступ внезапно прошел.
Пенелопа озадаченно посмотрела на мужа:
- Милый, я что-то не совсем поняла…
- Потом, потом, - отмахнулся Одиссей, - все вопросы потом, когда вернусь. Кстати, - он резко повернулся к Агамемнону, - как там насчет моей жемчужины?
- Лично презентую после взятия Трои, - ответил грек, лукаво усмехаясь, - даю тебе слово.
- Ну что ж, вперед, - скомандовал Одиссей, - дайте мне полчаса, чтобы собрать войска и спустить на воду корабли.
Греки весело переглянулись:
- Без проблем, мы подождем.
- Пенелопа, - обратился царь Итаки к супруге, - я буду отсутствовать м-м… пару месяцев, сотки, пожалуйста, к моему возвращению ковер с моим профилем - я ведь знаю, ты умеешь, - а внизу надпись: "Он разрушил Трою". Я через пару месяцев вернусь, проверю…
Сидевший на Олимпе у телевизориуса Зевс зловеще рассмеялся.
Но еще одного героя должны были привлечь греки для грядущего мочилова - некоего Ахилла, приемного сына царя Пелея (смертного) и морской богини Фетиды (усыновили они его уже тридцатилетним. - Авт.). Мороки с этим Ахиллом было выше крыши, а главное, что вечно пьяный прорицатель Калхас ни с того ни с сего предсказал Атридам, то есть Агамемнону и Менелаю, что без этого Ахилла они Трою не возьмут. Морду, конечно, этому Калхасу набили, но предсказание есть предсказание, раз оно было произнесено, значит, так и случится. Тем более не стоило этим пренебрегать, когда речь шла о предстоящей войне.
В общем, ничего не поделаешь, отправились греки за Ахиллом. Но Ахилл был, конечно, не дурак и мог потягаться хитроумием с самим Одиссеем.
Как только прознал он о том, что ищут его греки, дабы в поход против Трои звать, спрятался герой на острове Скиросе, что в Эгейском море, во дворце царя Ликомеда. Причем весь прикол был в том, что Ахилл скрывался на этом острове в виде весьма симпатичной девушки, сбрив бороду и облачившись в женские одежды (ноги и грудь он тоже, кстати, побрил. - Авт.).
Даже сам царь Ликомед не знал, что среди его дочерей живет переодетый в бабу мужик. Точнее, царь, конечно, узнал об этом, но потом, когда у каждой из его дочерей родилось по двойне.
Хорошо устроился Ахилл, какая к сатиру война, зачем ему это нужно?! Лежи себе на диванчике во дворце дурака-царя и забот никаких не знай. Как в сказке: утром обильный завтрак, затем любовь, днем роскошный обед и снова любовь, а вечером… страшно подумать. Все же ненасытные девки были дочери царя Ликомеда - шутка сказать, попробуй удовлетвори пятнадцать пышнотелых (мягко говоря) красавиц за день.
Возлежал утомленный любовными утехами Ахилл на диванчике и раздумывал, не податься ли все же на войну, уж очень не хотелось герою получить в ближайшее время перелом тазовой кости.
Но тут, как назло (или к счастью. - Авт.), на остров приплыли Одиссей с Диомедом, поскольку прорицатель Калхас за определенную плату заложил им Ахилла, сообщив, где герой от них скрывается.
- Это ж надо, - продолжал бубнить Одиссей, сойдя на берег острова, - мы в поход собираемся, а он среди баб жирует, виноград с вином по утрам жрет.
- А ты что, завидуешь? - усмехнулся Диомед. - Зря ты это, Одиссей, у тебя вон жена молодая дома сидит, гони прочь недостойные мысли, а то сам знаешь… Кто там у нас на Олимпе за неверными мужьями следит, Гименей или Гера?
- Понятное дело Гименей, - ответил царь Итаки, - у него даже ножницы особые есть, специально для греков, которые изменяют своим женам.
- То-то. - Диомед поднял к небу указательный палец. - На Зевса надейся, а сам не плошай…
Царь Ликомед принял знатных греков довольно доброжелательно и очень удивился, когда те попросили его разрешить им посмотреть на царских дочерей.
- Ну, с Диомедом все ясно, он холостой, - сказал Ликомед. - Но ты, Одиссей, что скажет твоя Пенелопа?
- Да мы не свататься приплыли, - сказал Одиссей, - у нас тайное военное задание от Менелая, мы их быстренько посмотрим и назад уплывем.
- Ну, раз тайное военное. - Царь развел руками. - Слуги проведут вас в их покои.
Красивы были дочери Ликомеда, ох как красивы. Тихонько причмокивая губами, Одиссей с Диомедом осторожно наблюдали за ними, спрятавшись в дворцовом саду.
- Кто же из них Ахилл? - шепотом спросил Диомед, пихая локтем Одиссея в бок.
- Да думаю я, думаю, - огрызнулся царь Итаки. - Сатир бы побрал этого Ахилла, будем ждать, пока они пойдут купаться к озеру.
- А ты уверен, что они пойдут?
- Уверен, жара вон какая, грех не освежиться.
И греки принялись ждать. Действительно, ближе к обеду девушки, весело шутя и хихикая, потянулись к озеру.
- Смотри, - прошептал Диомед, указывая на одну из дочерей Ликомеда, - вот эта толстожопая, случайно, не Ахилл?
- Да нет, - отмахнулся Одиссей, - у Ахилла груди, конечно, накачанные, но не до такой же степени.
- Да, действительно, - согласился Диомед, - давай подойдем поближе.
- Проклятие! - прошипел Одиссей, когда они были уже у озера. - Эти дуры собрались купаться в рубахах (пеньюарах. - Авт.).
Сняв верхние одежды, дочери Ликомеда, оставшись в легких холщовых рубашках до пят, с визгом бросились в воду. Озеро тут же забурлило, как будто в нем резвилось стадо бегемотов. (А почему как будто? - Авт.)
- И что теперь? - уныло спросил Диомед.
- Будем ждать. - Одиссей ехидно усмехнулся.
- Опять ждать?
- Тише, сейчас они выйдут из воды на берег, и тогда…
- Вот он! - почти закричал Диомед, чуть не выпав из кустов, за которыми они скрывались.
- Где?!! - изумился Одиссей.
- Да вот же, слева, у дуба…
Одиссей присмотрелся:
- Мать моя женщина, действительно мужик.
Холщовые рубашки девушек сильно намокли в воде и теперь весьма рельефно облегали их пышные формы.
Вытащив из-за пазухи сетку, Одиссей осторожно двинулся к берегу озера.
- Слышишь, приятель, - начал канючить Диомед. - Может, прихватим еще и вон ту круглопопую, ну пожалуйста, и так на войне радостей никаких.
- Нельзя, - цыкнул на друга Одиссей. - Менелай нам тогда уж точно женилки поотрывает.
- Или Пенелопа, - тихо добавил Диомед.
Момент греками был выбран более чем удачно.
Выжав волосы, девушки полезли в воду по второму кругу. Озеро снова покрылось мощными волнами. Ахилл же остался на берегу, томным взглядом опытного пастуха наблюдая за резвящимися красавицами.
- Слушай, а тебе не жалко мужику кайф ломать? - спросил Одиссея Диомед, сочувственно глядя на Ахилла.
- Мне жемчужины моей жалко, - ответил царь Итаки, проворно выскакивая из кустов.
Нападение Одиссея было столь стремительным, что Ахилл даже не успел ничего понять, как оказался спутанным по рукам и ногам прочной сетью.
- Скорее! - закричал Диомеду Одиссей. - Бежим на корабль, берись за его ноги.
Увидев скрутивших его двух здоровых бородатых мужиков, Ахилл понял, что крупно влип.
- Вы что, братья, - жалобно застонал он, - не надо, пожалуйста, я не женщина, я мужчина.
- Да заткнись ты. - Диомед, пыхтя, отпустил трепыхавшейся жертве чувствительный пинок под зад.
- Мама! - закричал Ахилл. - Помоги, здоровые волосатые мужики меня девственности лишить хотят.
Наблюдавший с Олимпа за комической сценой Зевс, утирая слезы, придержал за локоть рванувшуюся было на помощь к сыну богиню Фетиду.
- Спокойно, подруга, спокойно, - давясь смехом, успокоил он встревоженную мать героя. - Думаю, что с твоим Ахиллом все будет в порядке.
И, забегая вперед, следует отметить, что Громовержец оказался прав.
Глава 6
О КОЗАХ И О ТОМ, КАК ОПАСНО ПОПАДАТЬСЯ ЗЕВСУ ПОД ГОРЯЧУЮ РУКУ
Дионис усмехнулся:
- Деньги в порядке, лежат в надежном месте.
- Да не слушай ты его, - сказал Алкидий, который был немного навеселе и потому очень смелый. - Он небось их давно уже пропил.
- Ты действительно так считаешь? - удивился Фемистоклюс. - Дионис, пожалуйста, развей сомнения нашего друга.
Дионис хмыкнул, и на дубовом столе питейного заведения возникло три пузатых мешка с золотом.
Алкидий попытался дотронуться до них, но мешки тут же исчезли.
- Это нечестно! - обиженно закричал грек.
- Что нечестно, друг мой? - спросил Дионис.
- Нечестно, что ты не отдаешь нам нашу долю, - пояснил Алкидий.
- Но ведь у меня деньги в безопасности, кто из смертных спрячет их лучше бога Диониса?
- Действительно, кто? - согласились друзья, залпом выдув по чаше вина.
Они снова прожигали время в питейном доме "За пазухой у Зевса", и снова их постоянным сокружником был бог вина, вечно веселый Дионис.
- Ну так как там у вас на Олимпе? - спросил Фемистоклюс. - Что нового?
- Зевс страшно бузит, - ответил бог вина, - клянется стереть вас с лица земли.
- Это плохо, - задумчиво проговорил Фемистоклюс.
- Главное, что в отличие от других богов, - добавил Дионис, - он вполне может это сделать.
- Да?!! - Друзья переглянулись.
- Ага, - подтвердил бог вина. - Только ему сейчас не до вас, вы, наверное, уже слышали, что в Греции назревает война.
- Конечно, слышали, - усмехнулся Фемистоклюс, - с Троей, из-за девки этой балахманной Елены, ты сам нам, кстати, об этом недавно говорил
- Царь Спарты Менелай армию великих героев собирает, - продолжал Дионис - Все об этом в Аттике только и толкуют.
- Елена, это так, всего лишь красивый предлог, - глубокомысленно заявил Алкидий, - чтобы вдоволь Трою пограбить. Не похитил бы ее Парис, нашли бы, к чему другому придраться, скажем, к неправильной там форме носа троянского царя Приама или к жене его Гекубе, которая, по слухам, наполовину амазонка.
- Да, дела, - согласился Фемистоклюс. - На Олимпе не до нас. Но думаю, все же нам с Алкидием не стоит расслабляться. Эй, секундочку, а где Алкидий…
Фемистоклюс с Дионисом стали с недоумением озираться. Посмотрели направо, налево, потом взглянули вверх на потолок. Алкидия нигде не было.
Пожав плечами, Фемистоклюс заглянул под стол и с удовлетворением обнаружил пьяного приятеля мирно спящим на полу.
- Он никогда не умел пить, - как бы извиняясь за друга, сообщил Фемистоклюс.
- Хочешь, он за секунду протрезвеет? - предложил бог вина. - Я могу это сделать запросто.
Фемистоклюс задумался, но ответить не успел, поскольку прикрепленная к его поясу плоская черная коробочка, подаренная Герой, внезапно издала мелодичную трель.
Фемистоклюс вздрогнул.
- Сними ее, - посоветовал Дионис. Рыжий грек опасливо снял коробочку с пояса и, раскрыв, поднес ее к уху.
- Да, я слушаю, - с некоторой робостью произнес он.
- Болван, - донеслось из коробочки, - ты держишь трубку вверх ногами.
Смущенно покраснев, Фемистоклюс перевернул удивительное устройство.
- Значит, так, - сказала в трубке Гера, - сегодня ровно в полдень этот старый кобель Зевс, судя по всему, намылился к очередной шлюшке на землю. Смотрите в оба, это ваш шанс. Он спустится с Олимпа в священную рощу у своего главного храма, скорее всего в образе козла, провороните - пеняйте на себя.
- Э… - робко попытался возразить Фемистоклюс.
- И никаких "э", - бескомпромиссно отрезала Гера. - Не забудьте захватить с собой изобретение Гефеста. Все. До связи.
Ожившая на время черная коробочка снова стала мертвой.
- Фух. - Фемистоклюс повесил устройство обратно на свой веревочный пояс.
- Задание от Геры? - спросил Дионис.
- Оно самое, - с грустью подтвердил Фемистоклюс. - Не было забот…
- Но ведь вы работаете на нее не бесплатно?
- Конечно нет, - ответил грек. - Какой же идиот в наше время что-то просто так делать станет?
- Верно, - хохотнул бог вина. - Ну так что, протрезвить твоего друга?
- Валяй, - согласился Фемистоклюс, и через секунду из-под стола вылез абсолютно трезвый Алкидий.
- Что случилось? - недоуменно спросил он. - Почему я был под столом?
- Поскользнулся, упал, - ответил Фемистоклюс (очнулся, перелом, гипс. Гм, шучу. - Авт.).
- На фруктовой кожуре, - лукаво подмигивая, подтвердил Дионис.
- Ну где же он, уже ровно полдень, - нетерпеливо ерзал залегший за небольшим холмиком Алкидий.
- Тише ты. - Фемистоклюс показал приятелю кулак. - Схрон выдашь.
За спиной у рыжего грека висел небольшой кожаный ранец с удивительным изобретением Гефеста.
Нещадно палило солнце.
Прошло десять минут, пятнадцать, и вот с неба с урчанием опустилась небольшая белая тучка, на которой нервно перебирал копытцами небольшой серобородый козел.
- Действительно козел, - ахнул Алкидий. - Это интересно, кого он тут обольщать собрался, свиноматку, что ли?
- Тише, - зашипел Фемистоклюс. - Зевс и в образе козла по-прежнему Зевс, ни одна смертная девка перед ним не устоит.
Приглушенно заржав, Алкидий покрутил пальцем у виска.
Тем временем козел, ловко соскочив с опустившегося в траву облачка, резво поскакал куда-то в глубь рощи.
- Скорее за ним, - скомандовал Фемистоклюс, выскакивая из укрытия.
Козел явно знал, куда бежит, уверенно лавируя между деревьями.
- Точно, - сказал запыхавшийся Фемистоклюс, - у него здесь свидание.
Вскоре друзья увидели впереди прекрасную полянку, сплошь заросшую чудесными фиалками. Остановившись посередине этой полянки, козел принялся чего-то или, скорее, кого-то ждать.
- Смотри. - Алкидий дотронулся до плеча друга, указывая куда-то вправо.
Из-за деревьев на краю поляны робко выглядывала молоденькая большеглазая дриада.
- Старый развратник! - прошептал Алкидий. - Интересно, когда он примет свой человеческий облик?
- А он его не примет, - ответил Фемистоклюс.
- Как это не примет? - испугался Алкидий. - А как же они э… ну ты понял, что я имею в виду.
- А вот это, - потряс в воздухе указательным пальцем Фемистоклюс, - самое интересное.
Дриада явно колебалась, но козел стал живо бить в землю копытцами, приглашая девушку на полянку.
- Ме-э-э-э, - вдруг донеслось с другого конца поляны, и из кустов внезапно выскочил крупный черный козел.
- А это еще кто? - удивились друзья. Мотая рогами, черный козел проворно приблизился к Зевсу.
- Ме-э-э-э, - громко заявил он. Зевс попятился, а испуганной дриады и след простыл.
- Может, это Гера? - предположил Алкидий.
- Да нет, вряд ли, - покачал головой Фемистоклюс. - Иначе зачем мы ей понадобились?
Зевс пятился, но черный козел, качая рогами вправо-влево, не выпускал его с поляны.
- Пошел на фиг, - вдруг произнес человеческим голосом Зевс. (Ну, вы поняли, что это козел произнес, в которого Зевс превратился. - Авт.)
Друзья в засаде замерли в ожидании, что же будет дальше.
А дальше было вот что: черный козел несколько опешил, услышав человеческий голос, но справедливости ради следует заметить, что своих планов, если они у него изначально и были в отношении Зевса, он не поменял. Зашевелив ушами и пожевав в зубах сорванный одуванчик, он, издав очередное "ме-э-э-э", игриво боднул Зевса в бок.
- А ну пошел отсюда, я кому сказал, - снова взревел басом Зевс, но козел его совсем не испугался, а стал весело скакать рядом.
- Почему он не примет человеческий облик? - все недоумевал Алкидий. - Или, на худой конец, в тигра не превратится?
- А он не может, - усмехнулся Фемистоклюс. - Мне Дионис по пьянке рассказывал, что то устройство, которое трансформирует богам тела, установлено на Олимпе. Оно часто барахлит, и поэтому, чтобы Зевсу снова стать самим собой, ему нужно вернуться на небо.
- Но ведь это же очень опасно - расхаживать по земле в обличье животного, - заметил Алкидий.
- He думаю, - возразил Фемистоклюс. - Бессмертие-то все равно остается, хоть ты в клопа превратись - хрен раздавишь.
Черный козел на полянке снова замекал и, ловко подпрыгнув, оседлал Зевса сзади.
Челюсти у греков медленно отвисли.
- Сволочь! - взревел Зевс. - Отпусти!
Но ответом ему было лишь похотливое меканье.
- Слушай, а может, это Арес? - предположил Алкидий, не веря своим глазам.
Но Фемистоклюс не слушал его, он дрожащими руками снимал со спины фотоалпаратис-мгновелис.
- Ме-э-э-э, - раздавалось на поляне.
- Сволочь.
- Ме-э-э-э…
- Шашлык сделаю.
Квадратное устройство в руках Фемистоклюса тихо щелкнуло.
- Что ты делаешь? - удивился Алкидий. - Зачем это?