* * *
На ужин опять была рыба. На этот раз на крючок попалась особь довольно мясистая и головастая, но почему-то явственно благоухающая псиной. Квазимодо уверял, что привкус проявился исключительно из-за недостатка специй. Мужчины тут же принялись вспоминать о каком-то кислолисте. Цыплята, обжаренные с этой травкой, получались, по рассказам знающих людей, божественно вкусными. Особенно если добавить острого перчика. Жо почувствовал, как у него бегут слюнки. Хенк принялся рассказывать, что кислолист помогает и от гастрита, и от ожирения.
- Ожирение вам не грозит, - сказала Катрин. Она весь вечер сидела у крошечного костерка молча. Болтовне не мешала, свой кусок "собачьей" рыбы съела полностью. Лагерь устроили на берегу озера, в солидном отдалении от таинственного дома. Но было совершенно понятно, - предводительница мыслями еще там - на охраняемой тропе.
- Ожирение вам не грозит, - повторила Катрин. - А за перцем я завтра схожу.
- Туда? - Квазимодо ткнул рукой в направлении протоки.
- Что, здесь поблизости другие лавки с пряностями имеются? - молодая женщина глянула исподлобья.
- В одиночку справиться будет трудно, - Квазимодо бережно почесал щеку. - Вы, леди, знаете, как я вас уважаю как бойца, но здесь другое дело. Времена нынче беспокойные. Вон какие устройства хитромудрые защитные понаставили. Могут и не подпустить вас. Сейчас к женщинам особого почтения нет. Давайте разведчика зашлем. Под видом бродяги. Выгонят - ничего страшного. Тогда устроим обычную засаду. Когда-нибудь этот краморан выйдет на чистую воду.
- Длительное отсутствие лисы сказывается на тебе не лучшим образом, - равнодушно заметила Катрин, глядя в огонь костра. - Сам себе противоречишь. Проявим себя - только их насторожим. Что толку от шпиона, которого моментально посылают на хер? Нужно попасть внутрь. И нужен человек знающий - там наверняка сюрпризы не только на деревьях развешены. И этот человек должен уметь глотки резать. Насчет первого - Жо вполне бы подошел, но крови он пролил пока маловато. Хенк ножичком бы поработал, но с техническими новинками не в ладах. Остаемся мы с тобой. Ты бы справился - и сантиментами не страдаешь, и с разными хитрыми штучками разберешься. Но тебя любой охранник и на выстрел даже к приюту для престарелых алкоголиков не подпустит. Твоей рожей полузажившей только собак пугать. А меня могут и пустить. Как ты справедливо заметил, к женщинам если не почтение, то определенный интерес в мире еще остался.
Жо подумал, что в таком ободранном виде Катрин и сама только престарелых алкоголиков заинтересует. Вот в Париже или Нью-Бридже что за шикарная девушка в свет выходила...
- Жо, вернись мыслями, ты мне на земле нужен, - жестко одернул его хрипловатый голос полуголой женщины, скорчившейся у огня. - Сейчас Хенк еще раз расскажет о визите сюда вместе с доктором. Остальные слушают и высказывают здравые идеи и предложения. Отоспитесь потом. Я пойду в этот гнойный домишко завтра после полудня. При свете дня одинокие бабы не так пугают доблестную охрану.
* * *
Утром Хенк и Жо, позевывая, вычерпывали воду из лодки. Ква, вооружившись подзорной трубой, еще на рассвете отправился наблюдать за домом. Катрин копалась в багаже.
Хенк оглянулся и прошептал:
- Жо, ты парень, конечно, образованный, хотя мешки не чураешься наравне со всеми таскать. Скажи мне честно - ты ведь леди Катрин давненько знаешь?
- Можно сказать и так, - Жо глянул настороженно. - Но Ква с ней раньше познакомился. Еще когда она молодая была.
- Да она еще и сейчас... - Хенк еще раз оглянулся. - Я, собственно, не про это спросить хотел. Я Ква тоже давно знаю. Он из флотских пиратов. Там ведь как заведено: кто тебя сразу в рожу кулаком не ткнул да еще и долю из общей добычи кинул - тот и господин правильный, и лорд благородный. Я, понятно, никого ни с кем не сравниваю. Только у меня Док совсем иным человеком был.
- Да я понял, Хенк. Ты не переживай. Вообще-то, Катрин у нас женщина справедливая. На нее можно надеяться. Только сейчас она очень психует. Честно говоря, я ее такой злой даже в бою не видел. Но она бы тебя вчера не убила. Можешь мне поверить. Так - под дых бы хорошенько врезала. Мы же при деле. Здесь бы корабль не нашли, в Каннут бы поплыли. Она не сука, честно тебе говорю.
Хенк вздохнул:
- Верю, что честно говоришь. Только разве я не знаю, какой взгляд у человека, когда ему ничего не стоит тебя ножом ткнуть? Ей что рыбьи кости, что моя жизнь - одна цена. Хотя, может, и не кольнула бы. Грести до Каннута тоже кому-то нужно.
- Корабль возьмем, она успокоится, - не слишком уверенно сказал Жо. - Пойдем к морю. Она обманывать тебя не станет.
Хенк хлопнул парня по плечу, ухмыльнулся:
- Опять верю. Она мне вчера взглядом честно предупредила, что кишки будет выпускать. Что ж это творится? Сроду баб не боялся. Ох, спаси нас боги от честных женщин.
- Ну, не стоит сгущать краски, - пробормотал Жо.
- А ты что, и холсты цветить умеешь? - удивился проводник и подмигнул: - Ты за меня не переживай. Если я с этой дикой кошкой аж три дня живой остался, то и дальше протяну как-нибудь. Страх страхом, а смотреть на нее приятственно. Особенно сбоку. Она тебе правда родственница? Внешне сходства вроде бы не много.
- Мы по побочной линии родственники, - пояснил мальчик и активнее занялся текущей лодкой.
"Смотреть на нее приятственно". Как же. По правде говоря, выглядела Катрин жутко. С ободранными коленями и исцарапанными локтями, с волосами, собранными в непривычный небрежный "хвост". Обострившееся, с запавшими щеками лицо. Да еще застывшее, намертво приклеенное выражение напускного равнодушия. И дико противоречащий этому спокойствию, бешеный, ненавидящий всё и вся взгляд изумрудных глаз. Всех она ненавидит: Ква, реку, "псиную" рыбу, ни в чем не повинного Хенка, жгучее солнце и не вовремя оживших доисторических аванков. И тебя, сопляк голенастый. Тебя, правда, изящные покарябанные пальцы придушат в последнюю очередь. Родственник. Черт, иногда привилегии попахивают хуже дерьма.
Лодку перевернули, вылили остатки воды. Хенк принялся конопатить разошедшиеся швы. Судя по всему, с этим делом проводник был знаком ненамного лучше Жо. Обрезки старой веревки, вымазанные в липком иле, набиваться в щели не желали. Квазимодо с таким делом справился бы куда лучше, хотя одноглазый и ругал лодку "корытом для гусиных прудов". Но бывалого морехода сейчас не было, и Жо принялся подправлять "пеньку" лезвием ножа. Измазавшийся в иле Хенк одобрительно заворчал.
- Не нужно. Пусть течет.
Мужчины обернулись.
- Лодку я заберу. Пусть выглядит плачевно, - объяснила Катрин.
Мужчины молчали. Жо машинально почесал переносицу рукояткой ножа.
- Одноглазым хочешь стать? Нашел с кого пример брать, - Катрин посмотрела на лица "судоремонтников" и улыбнулась одними губами. - Судя по вашим рожам, кое-чего я добилась. Сразу пихнуть меня в зубы аванку желание не возникает? Уже хорошо. На беззащитную женщину я хоть слегка смахиваю?
По мнению Жо, на беззащитную женщину предводительница походить не могла по определению. Кошачью уверенность никуда не спрячешь. Но утренняя взбешенная стерва куда-то делась. На красивую исхудавшую юную женщину, стоящую среди зелени тростника, смотреть было как-то странно и противоестественно - ну не место ей здесь. Вымытые и почти высохшие волосы локонами-кольцами легли на плечи. Густые, светло-желтые пряди - так и подмывало попробовать их на ощупь, намотать на палец шелковистую тяжелую волну. Белое, похожее на короткую тунику, платье щедро открывало ноги и руки. Красивая девушка. Соблазнительная. Вызывающая мысли греховные, волнующие, никак не связанные с безжалостным взрезанием глоток и предсмертными всхлипами. Даже царапин и ссадин на руках и ногах вроде стало меньше. Блондинка в тростниках - чудно. Вот только за татуировку на левом плече так и цеплялся взгляд.
Зашелестели кусты. Светловолосая нимфа мгновенно присела, в руке оказался нож.
- Это я, - сказали за кустами. - Последний глаз мне ненароком не выбейте.
Квазимодо выбрался из зарослей, окинул товарищей быстрым взглядом:
- Готовитесь? Угу. Будет в самый раз, моя леди. Особенно если оружие спрячете.
- Нож я здесь оставлю, - сказала Катрин. - Еще претензии есть?
- Платье слишком чистое и нарядное.
- Исправим, - молодая женщина кивнула на кучку благоухающего ила. - Еще?
Квазимодо задумчиво обошел ее кругом:
- То, что босая - удачно. Волосы слегка разлохматятся в лодке. В глаза вы хозяевам, конечно, так смотреть не станете. Вот татуировка на руке... Неприлично. Нельзя что-нибудь с рукавом надеть?
- Нельзя, - с досадой сказала Катрин. - Я вещи три раза перерыла. Не для этого климата мы гардероб собирали. Или жаркое, или слишком нарядное. Вряд ли там поверят, что на этом озере королевский бордель затонул.
Квазимодо вздохнул:
- Это конечно. Но уж очень вы яркая с этой наколкой. Не по игре. Понятно, такие вещи не скроешь, но тут взгляд так и режет. Ты сама знаешь.
- Да знаю, - Катрин сплюнула в кусты, на миг явив себя прежнюю - бешеную. - Сейчас подправим... - она удобнее перехватила нож.
Жо беззвучно ахнул. Хенк издал неопределенный звук. Лишь Квазимодо одобрительно кивнул:
- Верное дело. Достоверности подбавит. Хотя и одного пореза хватило бы.
Катрин морщилась. С локтя капала кровь. Порезы, хотя и неглубокие, кровоточили обильно.
Квазимодо повозился в кустах, вернулся с круглыми глянцевитыми листочками:
- Заживляет не очень быстро, но гнить рана не будет.
- Лучше бы растереть или разжевать, - посоветовал Хенк.
- Нет, слишком грамотно будет выглядеть, - возразил Ква. - Давай свою старую рубашку.
Повязка получилась неуклюжая, - Катрин возилась с ней сама. Рука оказалась замотана от плеча до локтя, татуировка скрылась, но капли крови все еще падали на траву.
Жо хотелось отвернуться. С подбитой лапкой, прекрасная - то ли знакомая, то ли незнакомая - красавица стала трогательно беззащитной. Несчастненькой. Кэт такой не должна быть.
- Иное дело, - удовлетворенно сказал Ква. - В самый раз. Значит, оружие не берешь? Ло-гично. Денежки, шмотье, какая-нибудь безделушка от маменьки или покойного суженного?
Катрин покачала головой:
- Нет ничего подходящего. С нашими безделушками засыплюсь в два счета. Вот ценности прихватила, - она потянула шнурок, вынув из выреза платья несколько перстней, нанизанных на шнурок в виде медальона. - Оцени на соответствие.
Квазимодо тщательно осмотрел серебряные украшения:
- Вот этот я бы не брал. Слишком дорогой. Вообще-то все цацки чересчур шикарные, но этот-то точно подозрения вызовет. Ты у нас, конечно, и сама королева северная.
Катрин склонила голову к плечу и вкрадчиво, с мягкой улыбкой, поинтересовалась:
- Ква, почки не болят? Зарываешься.
Одноглазый кашлянул:
- Простите, леди. Увлекся. Я все помню. Готов понести заслуженную кару.
- Ты и в другую сторону тоже не зарывайся, - посоветовала Катрин. - Раскаяние у него. Снимай цацку и за языком следить не забывай.
Они принялись возиться с бренчащим "медальоном".
Сталкивая лодку на воду, Жо думал о том, какие странные отношения связывают одноглазого и Кэт. Вроде друзья, и Ква в какие-то моменты начисто забывает о субординации и переходит с владетельной леди на "ты", и Катрин тому совершенно не возражает. В то же время, иногда бывает жутко резка. Как же она била его у реки. Разве такое забудешь? Но Ква вроде не считает себя обиженным. Черт их разберет. Как будто из другого теста сделаны. Крутые, чтоб им...
* * *
Катрин уплыла. Глядя вслед лодке, Жо подумал, что предводительница не очень-то умеет грести. Не обучена. В легком каноэ она выглядела куда естественнее. Впрочем, наверняка Кэт и на этом корыте доберется куда угодно. Сотрет ладони в кровь - недаром она любым делом предпочитает заниматься в перчатках, - сотрет до мозолей, но научится ворочать тяжелыми веслами. Без колебаний дойдет и до Глора, и до земель Ворона, и до северного полюса. Она давит любые сомнения, как ягодных клопов - практически не замечая и лишь машинально вытирая пальцы. Упорство - вот в чем ее сила.
* * *
- Всё, не могу больше, - с трудом выговорил Хенк, складывая руки на округлившимся животе.
Жо еще вяло жевал, снимая белую мякоть с острых как иглы ребер речной рыбешки. Улов этим вечером выдался на славу. Пока Жо торчал на наблюдательном посту, одноглазый с Хенком надергали полмешка удивительно глупой и прожорливой добычи. Плоская как блюдце, лупоглазая рыбешка наперебой заглатывала крючки. Хенк сказал, что рыбу называют дерьмогрызкой за крайнюю неразборчивость в меню, но на вкус рыбка оказалась неплоха. Возможно, потому что Жо давным-давно не набивал желудок и наполовину.
- Да, - философски заметил Квазимодо, - жизнь похожа на бесконечное кольцо. Сначала мы едим рыбу, потом она ест то, что от нас остается. Ладно еще, если в соответствии со своей кликухой. Стоит зазеваться, ведь и косточки наши обглодает.
- Ну, это ты зря, - благодушно заметил Хенк. - Нас скорее твои аванки мечтают прибрать. Неужто они на тебя такие злые? Да, нехорошо жрать отбивные из аванковых королей.
- Было дело, - с удовольствием кивнул одноглазый. - Правда, это скорее их прадедушка был. Жестковатый. Ну, нам тогда торопиться некуда было. Прежде чем мы его съели, он Ныру полноги оттяпал. Пришлось лечить.
- А нога? Вы ее в животе не нашли? - с интересом спросил Хенк.
- Где там. Она к тому времени, наверное, переварилась. Да и не лез я в кишки тому аванковому старикану. Мы его кусочек съели, - Квазимодо показал что-то размером с коровью ляжку. - Остальное так и протухло. Я пару зубов аванковому королю выбил, хотел в городе продать. Да потом зубки потерялись. Мы в то время вечно то кого-то искали, то сами от кого-то удирали. Прямо как сейчас. Эх, и пожить мы с рыжей, как люди, толком не успели. Хорошо в Медвежьей долине было, - Квазимодо вздохнул и принялся отщипывать маленькие кусочки от запеченной рыбы. Ел бывший вор медленно и аккуратно. Сказывалось долгая беззубость. К новым искусственным зубам Квазимодо еще не привык.
"Иногда беззубость весьма напоминает воспитанность", - подумал Жо и спросил:
- А как у тебя лицо? Не болит? Выглядишь ты красным, но довольно, э-э, гладким.
- И правда, Ква, морда-то у тебя сгладилась, - с некоторым удивлением сказал Хенк. - Я как тебя у дома Дуллитла увидел, так и не признал сразу. Харя опухшая, какая-то на одну сторону съехавшая. Точно ты пил дней десять не просыхая.
- Зудит меньше. Я не чешу, - все как в лекарне приказывали, - с какой-то неуверенностью пробормотал вор. - Интересно было бы на себя полюбоваться.
- В вещах шкатулка есть с зеркалом на крышке. Утром достанем, посмотришь на себя - предложил Жо.
- Нет, не нужно, - Квазимодо отщипнул еще кусочек рыбы. - Доберемся, мне Теа скажет - как я теперь на физиономию. А так чего зря огорчаться или радоваться? Путь неблизкий, вдруг еще какой-нибудь злоумышленник на моем носе отметиться вздумает? Везет мне на всяких лекарей-чудодеев. Ладно, давайте костер тушить. Завтра с рассветом любоваться домом двинемся.
- Зря все-таки леди нам подстраховать не позволила, - сказал Хенк. - Сидим слишком далеко. Если что - не успеем.
- Если она ничего сделать не успеет, нам и подавно не успеть, - заметил Квазимодо. - Сказано не выпячиваться, значит, к дому ни ногой. Ты, Хенк, парень не робкого десятка. Жо тоже кое-что умеет. Но, уж простите, ребята, с леди вам не ровняться. Я с ней был в деле. Единственное, что успевал - спину ей иногда прикрыть. Когда дерется, - не женщина, берсек неистовый. Мне про них один мудрейший дарк рассказывал.
- Я знаю. В смысле, не про берсеков, а про нее. Я тоже видел ее в деле. Она с оружием все равно что танцует, - Жо принялся заливать маленький костерок.
- Вот, - согласился вор. - Я хоть и не поэт, но соглашусь. Давайте спать ложиться. Если леди спозаранку явится, а у нас на дереве наблюдательном никого нет - уж тогда она прямо на нас потанцует.
- Думаешь, она уже утром вернется? - с сомнением спросил Хенк.
- Нет. Чтобы разобраться, что к чему, ей времени не хватит. Послезавтра - в лучшем случае. Но это так, догадки. Наше дело - наблюдать. Главное, ее в дом взяли - мы это в чудесную трубу рассмотрели. Дальше она свою игру сыграет. Не сомневайтесь.