- У меня еще уйма времени. Уйма… Звездолеты, знаете ли, как женщины. Ни на одном из них свет клином не сошелся. Беда в том, дорогой сэр, что в вашем замечательном исследовании есть существенное упущение. Вы ни разу не попробовали исследовать узел жизни с помощью витальных красителей. Я посоветовал бы вам…
В два часа был сервирован ланч, не помешавший пиршеству умов.
В два тридцать раскрасневшийся от приятного возбуждения доктор Джордан признался, что ему претит мысль о роскошной жизни на Каллисто. Там нет ученых. Не с кем поговорить.
Разве там мыслимо что-либо хоть отдаленно напоминающее этот блистательный коллоквиум?
В три часа он без утайки поведал Пауэлу, как ему досталось это проклятое поместье. Сперва им, кажется, владел Крэй де Куртнэ. Старому Ричу (отцу Бена), наверное, каким-то образом удалось оттягать поместье, и он записал его на имя жены. После ее смерти поместье перешло к сыну. Ворюгу Бена Рича, видно, мучила совесть, коль скоро он передоверил решение дела крючкам-юристам, а те, петляя в дебрях закона, неожиданно обнаружили, что имение принадлежит Уилсону Джордану.
- И конечно, это далеко не единственное, что есть на совести у Рича, - сказал Джордан, - Чего я только не нагляделся, когда работал на него! Но финансисты ведь все жулики. Разве не так?
- На мой взгляд, вы несправедливы к Бену Ричу, - с благородным беспристрастием возразил Пауэл, - В нем многое достойно восхищения.
- О конечно, конечно, - торопливо согласился Джордан. - Совесть у него все же есть, и это, право, восхитительно. Мне не хотелось бы давать ему повод подумать, будто я…
- Разумеется. - Пауэл с заговорщицким видом одарил Джордана пленительной улыбкой. - То, что как ученые мы не можем порицать, нам приходится хвалить как светским людям.
- Мы друг друга понимаем, - сказал Джордан, с чувством пожимая Пауэлу руку.
В четыре часа доктор Джордан уведомил осчастливленного японца, что с радостью передаст самую секретную часть своей работы по зрительному пурпуру этим славным юношам, чтобы помочь им в исследованиях, над которыми они трудятся. Он вручает факел грядущему поколению. Его глаза увлажнились, голос срывался от волнения, и он двадцать минут подробно объяснял принцип ионизатора, разработанного им для "Монарха".
В пять часов доктор Джордан прибыл на аэроскутере на космодром. Доктора провожал весь штат сотрудников лаборатории. Они усыпали его каюту цветами и подарками. Они засыпали его самого бурными изъявлениями благодарности, и, когда, набирая скорость, звездолет устремился к четвертому спутнику Юпитера, доктор ощущал приятное сознание, что он принес пользу науке и ни единым словом не нанес вреда своему щедрому и благородному патрону мистеру Бенджамену Ричу.
В гостиной Барбара старательно училась ползать. Ее недавно покормили, и она перемазалась в желтке.
- Та-та-та-та-та-та, - говорила она. - Тата.
- Мэри! Мэри! Где же ты? Иди скорей сюда. Она говорит!
- Не может быть! - Мэри вбежала в комнату. - Что она сказала?
- Она назвала меня "папа".
- Тата, - сказала Барбара, - Та-та-та-та-та-та.
Мэри облила его презрением.
- Ишь что придумал. Ничего она не говорит, просто лопочет: та-та-та.
Мэри направилась в кухню.
- Она хотела сказать "папа". Она ведь еще маленькая, и ей трудно выговаривать слова.
Пауэл наклонился к Барбаре:
- Скажи "папа", детка. Папа. Папа. Скажи "па-па".
- Та-та, - милым детским голоском протяжно отозвалась Барбара.
Пауэл капитулировал. Минуя уровень сознания, он, как прежде, обратился к подсознанию:
- Здравствуй, Барбара.
- Это снова ты?
- Ты меня помнишь?
- Не знаю.
- Конечно помнишь. Я тот малый, что без спросу лазит к тебе в душу, чтобы помочь тебе унять ее смятение.
- Значит, нас только двое?
- Только двое. Ты знаешь, кто ты? Хочешь, я расскажу тебе, как получилось, что ты совсем одна и бесконечно далека от всех?
- Я ничего не знаю. Расскажи.
- Слушай, милое мое дитя, когда-то давным-давно все это с тобой уже было - тогда ты тоже просто-напросто существовала. Потом ты родилась. У тебя была мать, был отец. Ты выросла и стала красивой, стройной, грациозной девушкой с белокурыми волосами и темными глазами. Ты прилетела с Марса на Землю вместе с отцом, и вы…
- Неправда. Кроме тебя, нет никого другого. Нас только двое в темноте.
- Нет, Барбара, у тебя был отец.
- Никого у меня не было. Никого нет.
- Прости, милая. Мне очень жаль, но мы опять должны пройти через эту муку. Мне нужно кое-что узнать.
- Нет. Нет, прошу тебя. Нас с тобой только двое. Дух, миленький, прошу тебя, не надо.
- Мы и будем вдвоем. Иди сюда, моя хорошая. Твой отец в другой комнате… в комнате, похожей на цветок… и вдруг мы слышим…
Пауэл глубоко вздохнул и крикнул:
- Помощь, Барбара. Помощь!
И они замерли, напряженно прислушиваясь. Прикосновение постельного белья. Холодный пол под босыми ногами… нескончаемый коридор… а потом, добежав до комнаты, похожей на орхидею, они врываются в дверь, с криком шарахаются прочь от страшного Бена Рича, который что-то прикладывает к губам отца. Что он к ним приложил? Задержи этот образ. Сфотографируй. О господи! Как ужасен был этот приглушенный взрыв! Голова проломлена, и тот, который вызывает столько нежности, почтения, любви, неестественно скорчившись, падает на пол, и сердце надрывается от боли, нужно доползти и выхватить из помертвевших губ этот зловещий стальной цветок…
- Встань, Линк! Ты с ума сошел!
Мэри Нойес, возмущенная и негодующая, силилась поставить его на ноги.
- Идиот! Тебя нельзя оставить даже на минуту.
- Я очень долго простоял здесь на коленях, Мэри?
- Не меньше получаса. Вхожу из кухни, и нате вам, любуйтесь!
- Ты знаешь, Мэри, я нашел то, что искал. Это был револьвер. Старинное огнестрельное оружие. Я его очень отчетливо видел. Вот взгляни…
- Ммм. Это и есть револьвер?
- Да.
- Где Рич мог его достать? В музее?
- Сомневаюсь. Я хочу рискнуть, попробую одним выстрелом убить двух зайцев. Пожалуйста, стань так, чтобы тебя не было видно на экране.
Подойдя к видеофону, Пауэл набрал БД-12,232. Почти тотчас на экране возникло перекошенное лицо Черча.
- Привет, Джерри.
- Здравствуйте… Пауэл.
Черч держался крайне настороженно.
- Гас Тэйт покупал у вас какой-то револьвер?
- Револьвер?
- Да, огнестрельное оружие. Образца двадцатого столетия. Тот самый, что был пущен в ход при убийстве де Куртнэ.
- Не покупал.
- Неправда. Джерри, я уверен, что убийца - Гас Тэйт. Мне казалось, что пистолет приобретен у вас. Я сейчас приеду к вам и покажу, как выглядит тот револьвер, а вы мне скажете, прав я или нет, - Поколебавшись, Пауэл тихо, но веско добавил: - Вы нам очень поможете, Джерри, и я буду чрезвычайно признателен. Чрезвычайно. Ждите меня. Я буду у вас через полчаса.
Пауэл отключил видеофон. Взглянул на Мэри. Образ подмигивающего глаза.
- За полчаса малютка Гас должен домчаться до ссудной кассы Черча.
- Но почему вдруг Гас? Я думала, Бен Рич… - Мэри перехватила схему, в общих чертах составленную Пауэлом для себя еще в доме Экинсов, - Ага, понятно. Ловушка и для Тэйта, и для Черча сразу. Черч продал Ричу револьвер.
- Возможно. Наверняка, конечно, знать нельзя. И все-таки ссудная касса - это почти то же, что музей.
- Ну а Тэйт, выходит, помогал Ричу осуществить убийство? Не могу поверить.
- В этом почти нет сомнений.
- Ты хочешь натравить двух этих щупачей друг на друга?
- И обоих на Рича. В качестве следователей мы потерпели полный крах. Попробую их общупачить.
- Но если ты не сможешь натравить этих двоих на Рича? Что, если они сразу вызовут его в ломбард?
- Его нет в городе. Мы его выманили. Запугали Кено Киззарда так, что он кинулся в бега, а Рич пытается его перехватить, пока Кено не проболтался.
- Да ты и правда жулик, Линк. Держу пари, что не кто иной, как ты, украл погоду.
- Нет, - ответил он, - не я, а Бесчестный Эйб.
Покраснев, он поцеловал Мэри, поцеловал Барбару, снова покраснел и, сконфуженный, вышел из дома.
Глава 11
В ссудной кассе было темно. Горела только лампа на прилавке, отбрасывая круг неяркого света. В световом пятне время от времени появлялись лица и руки трех собеседников, то наклонявшихся друг к другу в пылу разговора, то распрямлявшихся и тут же исчезавших в темноте.
- Нет, - твердо сказал Пауэл. - Я не намерен вас прощупывать. Мне нужен откровенный разговор. Вам двоим как щупачам может показаться обидным, что я обращаюсь к вам вслух, но я поступаю так в знак доверия. Я не могу одновременно разговаривать и прощупывать.
- Ой ли? - сказал Тэйт, и в круге света появилось настороженное личико гнома, - Вы и не на такие фокусы способны.
- Только не сейчас. Если угодно, проверьте. Я хочу поговорить с вами в открытую. Вы сами знаете, я веду следствие по делу об убийстве. Прощупывание мне здесь не поможет.
- Что вам нужно, Пауэл? - вмешался Черч.
- Вы продали револьвер Гасу Тэйту?
- Ничего подобного, - ответил Тэйт.
- Тогда зачем вы здесь?
- Вам кажется, я должен был оставить без внимания ваше чудовищное обвинение?
- Черч вызвал вас сюда, так как продал вам револьвер и отлично знает, как он был использован.
В круге возникло лицо Черча.
- Никаких револьверов я не продавал и понятия не имею, кто и как ими пользовался: съели?
- Съел, - ответил, усмехнувшись, Пауэл. - Я сам прекрасно знаю, что вы не продавали револьвера Гасу. Вы его продали Бену Ричу.
В световом круге снова появилась физиономия Тэйта:
- Тогда почему же вы…
- Почему*? - Пауэл пристально взглянул ему в глаза. - Мне нужно было вызвать вас сюда для разговора. Но подождите минуту. Я закончу с Джерри. - Он повернулся к Черчу. - В вашей кассе был револьвер. Не могло не быть. Рич пришел сюда за ним. Единственное место, куда он мог прийти. Вы с ним уже обделывали делишки. Я не забыл ваших упражнений на бирже…
- Будьте вы прокляты! - выкрикнул Черч.
- В результате этих упражнений вы и вылетели вон из лиги, - продолжал Пауэл. - Рискнули всем и потеряли все только потому, что Рич вас попросил покопаться в мыслях у четырех биржевиков и сообщить ему, что вы узнаете. Он нажил миллион и, пальцем не пошевельнув, просто нашел дегенерата щупача, готового к услугам.
- Он заплатил мне за услугу! - крикнул Черч.
- А я вас просто-напросто прошу ответить на вопрос о револьвере.
- Чем вы заплатите?
- Не глупите, Джерри. Я вас выставил из лиги, потому что я ханжа и чистоплюй, ведь так? Стану ли я вступать в сомнительные сделки?
- Значит, вы ничего не обещаете?
- Ничего. Доверьтесь мне, рискните ответить честно. Только никаких посулов вы от меня не дождетесь.
- А от других дождался, - пробормотал Черч.
- Вот как? Должно быть, от Бена Рича. Обещать-то он горазд. Вот выполняет не всегда. Ну что ж, решайте, кому довериться - мне или Ричу… Так что вы знаете о револьвере?
Черч откинулся назад, и голова его скрылась в тени. Немного погодя из темноты раздался его голос:
- Никаких револьверов я не продавал и понятия не имею, кто и как ими пользовался. Вот вам мои честные и беспристрастные показания.
- Спасибо, Джерри, - Пауэл с улыбкой пожал плечами и повернулся к Тэйту, - Я хочу задать вам только один вопрос, Гас. Мы не будем говорить о том, что вы сообщник Бена Рича… что по его заданию вы расспрашивали Сэма Экинса о де Куртнэ… не будем говорить о том, что вы отправились вместе с Ричем на вечеринку в Бомон-Хаус, где прикрывали его и блокировали, и что такие же услуги вы продолжаете ему оказывать…
- Одну минуту…
- Не паникуйте, Гас. Я лишь одно хочу знать: правильно ли я угадал, чем Рич вас купил? Деньгами вас не подкупишь - вы слишком много зарабатываете. Не подкупишь и положением - вы достигли самых вершин. Власть - вот что он вам предложил. Я не ошибся?
Тэйт судорожно его прощупывал и, натыкаясь на спокойную уверенность Пауэла, приходил все в большее и большее волнение. Когда же он убедился, что Пауэл знает о его вине, нимало в ней не сомневается илаже не удивлен, его волнение перешло в панику. Он заразил ею и Черча. Пауэл на это и рассчитывал, чтобы использовать их смятение в нужный момент.
- Рич мог предложить вам власть в своем мире, в мире бизнеса, - рассуждал между тем Пауэл, - но это сомнительно. Он вряд ли поступился бы частью своего могущества, да и вам оно ни к чему. Скорее, он предложил вам власть в мире эсперов. Может он это осуществить? Он финансирует Союз эспер-патриотов. Наверное, он собирался действовать через Союз… устроить переворот? Сделать вас диктатором Эспер-лиги? Возможно, вы уже состоите в Союзе.
- Слушайте, Пауэл…
- Таковы мои предположения, Гас, - сухо сказал Пауэл, - и что-то мне подсказывает, что я сумею их подтвердить. Неужели вы вообразили, что мы позволим вам с Ричем так запросто уничтожить лигу?
- Вам не удастся доказать…
- Что доказать?
- Ваши обвинения голословны. Я…
- Вы недоумок. Разве вы никогда не видели, как у нас судят щупачей? Мы не прибегаем к судебной процедуре, состоящей в том, что все клянутся говорить правду, а присяжным нужно выяснить, кто же все-таки врет. У нас это иначе, крошка Гас. Вас будет инспектировать комиссия, а состоит она только из эсперов первой ступени. Вы тоже первый, Гас. Пожалуй, вам удастся блокировать двоих… Возможно, и троих. Но не всех же. Говорю вам, вы погибли.
- Погодите, Пауэл, прошу вас… погодите! - Бесстрастное личико манекена подергивалось от ужаса. - Лига принимает во внимание, если виновный признает свою вину. Если он добровольно сознается в ней. Я вам все расскажу. Все до последнего слова. Сам не знаю, что на меня нашло. Но сейчас я выздоровел. Скажите это в лиге. Когда имеешь дело с таким психопатом, как Рич, то невозможно сохранить свою индивидуальность. Вы невольно себя с ним отождествляете. Но сейчас с этим покончено. Так и скажите в лиге. Читайте, вот вам вся история. Он жаловался на кошмары, в которых ему снился Человек Без Лица. Он…
- Он к вам пришел в качестве пациента?
- Да. Так он заманил меня в ловушку. Принудил стать его сообщником! Но это уже позади. Скажите в лиге, что я с вами. Я от него отрекаюсь. Я расскажу вам все чистосердечно. Пусть Черч будет свидетелем…
- Не буду я свидетелем! - крикнул Черч - Трус паршивый! После того как Бен Рич обещал…
- Да заткнитесь вы. По-вашему, я хочу стать на всю жизнь отщепенцем вроде вас? Слуга покорный. Только такой сумасшедший, как вы, мог с ним спутаться. А я пока еще в своем уме.
- Вы - ничтожество и трус. Надеетесь, что спасете свою шкуру? Надеетесь…
- Плевать мне на все! - взвизгнул Тэйт. - Пропадать, так хоть не в одиночку. Я сперва утоплю Рича. Я приду в суд свидетелем и сделаю там все, что сумею, чтобы помочь вам, Пауэл. Скажите это в лиге, Линк. Скажите им…
- Ни в какой вы суд не пойдете! - рявкнул Пауэл.
- Как так?
- Вас воспитала лига. Вы пока что состоите в ней. Слыхали вы когда-нибудь, чтобы щупач донес на пациента?
- Но у меня ведь все улики!
- Ну и что? Пусть и останутся при вас. А я не допущу, чтобы щупач трепался на суде и марал честь своих собратьев.
- Но если вы не уличите Рича, вы рискуете своим местом.
- Пес с ним. Мне будет жаль расстаться со своей работой, жаль упустить Рича, но такую цену я платить не собираюсь. При ясном солнышке легко не сбиться с курса, а в ненастье - гораздо трудней. Вы не устояли против непогоды, Гас. И глядите теперь, до чего докатились!
- Но я хочу помочь вам, Пауэл.
- Вы мне не можете помочь. Во всяком случае, пе такой ценой.
- Но я же сообщник убийцы! - крикнул Тэйт. - По-вашему, этично отпускать меня подобру-поздорову? По-вашему…
- Смотрите на него, - засмеялся Пауэл. - Ишь как он рвется навстречу Разрушению! Нет, Гас. Мы вас возьмем вместе с Ричем. Но я его разоблачу, не прибегая к вашей помощи. Я сыграю так, чтобы не нарушить клятву эспера.
Пауэл повернулся и вышел из светового круга, скрывшись в темноте. Приближаясь к входным дверям, он ждал: возьмет ли Черч приманку? Вся эта сцена была разы грана лишь для него, чтобы в последнюю секунду… За крючок пока никто не дергал.
Когда Пауэл распахнул дверь и в комнату хлынул с улицы холодный серебристый свет, Черч вдруг окликнул его:
- Погодите-ка!
Темный силуэт Пауэла замер на пороге.
- Да?
- О чем это вы толковали Тэйту?
- О клятве эспера. Вам следовало бы ее помнить.
- Дайте-ка мне вас прощупать.
- Валяйте. Я открыт.
Пауэл снял почти все блоки. То, чего Черчу знать не следовало, было тщательно замаскировано и затемнено тангенциальными ассоциациями и калейдоскопом телепатем, в которых эсперу второй ступени было не под силу разобраться.
- Не знаю, - произнес наконец Черч. - Сам не знаю, как быть.
- О чем вы, Джерри? Объясните вслух - я ведь вас сейчас не прощупываю.
- Да обо всей этой истории с револьвером. Бог вас знает. Хоть вы и ханжа и чистоплюй, но, может, мне и в самом деле следовало бы вам довериться.
- Вот этот разговор мне уже по душе. Вы помните, я вам сказал, что ничего не обещаю?
- Помню. Но, может быть, вы из таких, с кем и не нужно загодя сговариваться. Может быть, беда моя именно в том, что я всегда старался сторговаться загодя и не…
В этот момент недремлющий локатор Пауэла уловил на улице смерть. Мгновенно отскочив назад, Пауэл захлопнул дверь.
- Не стойте на полу! Скорей куда-нибудь взбирайтесь!
В три больших шага оказавшись у прилавка, Пауэл вспрыгнул на него.
- Сюда, ко мне! Джерри! Гас! Живей же, дурни!
Комната затряслась противной тошнотворной дрожью; вибрация усиливалась, наращивая темп. Пауэл сбросил лампу ногой. Свет погас.
- Прыгайте вверх и цепляйтесь за люстру. Это гармонический дезинтегратор. Прыгайте!
Судорожно глотнув воздух, Черч прыгнул вверх, в темноту. Пауэл схватил Тэйта за руку, рука дрожала.
- Боитесь не допрыгнуть, Гас? Высоковато для вас… Вытяните руки, я вас подброшу.
Он кинул Тэйта вверх и следом прыгнул сам. Вцепившись в стальные паучьи лапы люстры, Тэйт, Пауэл и Черч повисли в воздухе, спасаясь от смертоносной вибрации, которая создавала гармонию распада во всем, что находилось на полу или с ним соприкасалось. Стекло, металл, камень, пластик - все это со скрежетом разлеталось на куски. Слышно было, как потрескивает пол, глухо рокочет потолок. Тэйт застонал.
- Держитесь крепче, Гас. Это наемные убийцы Киззарда. Отчаянная шайка. Один раз чуть было меня не укокошили.
У Тэйта отключилось сознание. Он автоматически продолжал цепляться за люстру, но его связи с окружающим все больше и больше терялись, и Пауэл, почувствовав это, обратился к подсознанию.