За спиной командира воины сомкнули ряды. Послышался громкий металлический лязг - это автоматически досылались в обоймы реактивных базук патроны. Члены отряда уже держали Рэя-Гинсея и его группу на прицелах лазерных винтовок. Пускай вчерашняя драка в салуне и не поддавалась описанию, сегодня жестокие бандиты едва ли выдержат атаку СОФа.
- Ну, как вам это нравится? Вот что, раз уж вы сами вляпались в дерьмо, мы, так и быть, разрешим вам бросить оружие, лады? Так вы по крайней мере сохраните свои жизни - до той поры, пока не взойдете на эшафот, - заявил командир.
- И не мечтай!
- Почему это, жалкий ублюдок?
- Пожалуйста, пристрели меня, если от этого тебе станет легче. Но прежде чем нажмешь на курок - вспомни кое-что, о чем ты запамятовал.
Командир нахмурился.
- Дьявольский корпус не является квартетом, - вежливо пояснил Рэй-Гинсей.
- Что?!
Дрожь пробрала отряд СОФ, а взгляды лихой четверки оторвались от бойцов, устремившись куда-то в сторону.
- У нас есть ангел-хранитель, о котором не известно никому в этом мире… - Уголки губ Рэя-Гинсея, все еще глядящего в пространство, приподнялись в поистине дьявольской ухмылке. - О, а вот и он! - И когда прямо перед людьми возник вечный источник ужаса, степень потрясения каждой жертвы оказалась прямо пропорциональна близости к нему.
Командир погиб мгновенно, чуть только нечто материализовалось из прозрачного воздуха и зависло над его лошадью, а пятеро солдат Сил обороны Фронтира в радиусе десяти шагов от него тут же сошли с ума. И это было еще не всё. Очевидно, даже животные разглядели нечто или, по крайней мере, ощутили его присутствие; передние кони рухнули наземь, содрогаясь в конвульсиях и орошая песок хлынувшей изо рта и ноздрей пеной. Остальные с диким ржанием встали на дыбы.
Упавшие со взбесившихся скакунов члены СОФа не кричали - вероятно, потому, что их психике также уже был нанесен урон. Чьи-то головы раскололись под копытами буйствующих животных, уцелевшие же солдаты точно окаменели, следя, как оно подходит к ним все ближе и ближе.
Нечто лениво перебиралось от одного выжившего к другому, по очереди прикасаясь к каждому.
Лучшие бойцы Столицы тихо умирали от безумия, бессильные предпринять что-либо в ответ.
- Ну, что ты думаешь? Пятый член Дьявольского корпуса отличный наблюдатель, не так ли?
Последний солдат СОФа, корчась, полз по дороге; однако при звуке сардонического смеха Рэя-Гинсея нечто внезапно исчезло без следа.
- Что за?..
Обескураженный Рэй-Гинсей обернулся: дуло лазерной винтовки единственного выжившего солдата смотрело бандиту прямо в лоб. Благодаря жестоким тренировкам и спартанскому режиму жизни боец, несмотря на то что не владел рассудком, твердо решил покончить с врагом.
- Босс!
Но не успел Голем пошевельнуться, красный луч пронзил голову Рэя-Гинсея.
Однако отшвырнуло назад не его, а стрелка. Немыслимо: лазерный луч, впившийся бандиту прямо в переносицу, вышел из затылка бойца СОФа. Вонь горелой плоти и поджарившегося мозга повисла в доселе свежем воздухе.
- С тобой все в порядке, босс? - спросил человек с заостренным черепом, бросая полный отвращения взгляд на распростершегося на земле солдата. Не только голова, но и туловище разбойника имели обтекаемый вид - точно ракета класса "земля-воздух". Недаром его звали Бурав.
- Кажется, я жив, - хохотнул Рэй-Гинсей, потирая лоб. Между бровями у него чернел кружок ожога около четверти дюйма в диаметре.
Не интересуясь больше самочувствием вожака, четверо злодеев переглянулись, больше встревоженные другим происшествием.
- С ведьмой, должно быть, что-то случилось, - произнес горбун.
- Хала прав, - вступил в разговор Рэй-Гинсей. - Единственная причина моей промашки в том, что я, пройди хоть миллион лет, никогда бы не заподозрил, что оно способно попросту исчезнуть посреди боевой операции. - Странный способ выбрал бандит для оправданий. Повернув голову налево и вглядываясь в степной простор, Рэй-Гинсей пробормотал: - Если одно из ее заклятий развеялось от старости, она отправится по холодной, темной дороге в ад…
- Хочешь, я схожу проверю? - спросил Бурав.
Прекрасная голова качнулась из стороны в сторону.
- Не надо, я сам. А вы лучше уберите эти неприглядные останки. Сожгите или сожрите, как вам больше нравится… - Ужасный приказ сопровождался ослепительной улыбкой.
А вот что случилось, когда чудовищная битва близилась к завершению, или, точнее, как раз перед внезапным исчезновением неведомого нечто, материализовавшегося на дороге прямо из прозрачного воздуха.
Дорис скакала по равнине, готовясь к повороту, как вдруг обнаружила неожиданную преграду и так рванула поводья, что лошадь ринулась в противоположную от запланированного маршрута сторону. Намеченная девушкой точка располагалась примерно в миле с четвертью от замка графа Ли. Минуя извилистые тропки, Дорис неслась по холмистой местности напролом, но теперь ей пришлось изменить маршрут.
Отец приводил ее в это место лишь однажды, в далеком детстве. Тогда она смотрела со стороны, а теперь оказалась близко-близко. Смертельно испуганная и предельно серьезная, девушка озирала залитые утренним светом загадочные декорации, раскинувшиеся прямо перед нею. Деревенские называли этот пятачок Карьером дьявола. Здесь, посредине бесконечного степного простора, стояло, подобно каменному лесу, множество статуй, иные изваяния лежали, обратив лики к небесам. Никто не нашел бы двух одинаковых лиц и фигур, и не было ни одной скульптуры, которая не была бы чудовищна. Лысый мужчина с невероятно выпученными глазами; оскалившееся существо с дюжиной рук; статуя с тысячами высеченных каждая отдельно щетинок - все эти бесподобно детализованные произведения искусства покрывал мох, а равно - остатки каменных стен и колонн, наводящих на мысль о руинах некой древней крепости. Все вместе образовывало совсем иное измерение. Даже утреннее солнце, вдыхающее жизнь в каждый пригорок, в каждую лощину, бросало на лица скульптур до странности жуткие, таинственные тени, словно мох и атмосфера запустения поглощали кванты света, придавая им вес свинцовых грузил. И воздух здешний был также спертым, мертвящим.
По слухам, аристократы некогда проводили здесь свои омерзительные церемонии, а еще говорили, что в этой каменоломне добывался материал для строительства замка. Впрочем, последняя теория легко отметалась: из карьера не было вывезено ни одного камня. В любом случае территория считалась запретной: жители деревни сюда не ходили.
Внимание Дорис привлекла старуха, которая сидела в глубокой низине, формой напоминающей чашу, близ центра Карьера дьявола. Снова и снова она повторяла какие-то странные жесты. Возраст ее оставался загадкой. Судя по седым волосам и морщинам, избороздившим желтоватую кожу и заметным даже издалека, лет ей было не меньше ста, тем не менее тело старухи казалось под завязку наполненным жизнью.
Что же это? Неужели какая-то пожилая леди, скитаясь по свету, заблудилась и присела передохнуть?
Пусть Дорис сейчас не может доставить старушку в город, она по крайней мере укажет женщине направление к главной дороге. Девушка хотела подстегнуть лошадь, но вместо этого вдруг натянула поводья и соскользнула на землю.
Туловище старухи, закутанное в выцветший серый плащ, было сильно наклонено вперед; в этой женщине ощущалось - в тех же глазах, не отрывающихся от обнимающих пустоту кончиков пальцев, - что-то запредельно злое. Дорис и помыслить не могла, что в этот миг на дороге в нескольких милях от нее странное существо, возникшее из воздуха, несло безумие и смерть солдатам Сил обороны Фронтира.
Ведя лошадь в поводу и стараясь ступать бесшумно, Дорис спустилась в Карьер дьявола и привязала скакуна к ближайшей колонне, держась при этом за спиной старухи. Женщина, очевидно, ничего не заметила, поскольку замерла и не шевелилась. Дорис придвинулась ближе, и мурашки забегали по ее спине.
Ядовитые миазмы распространялись от старой карги. Очевидно, тут действовали какие-то тайные обереги. До ушей Дорис долетел низкий голос, нашептывающий заклинания.
- Прекрати! - сама того не желая, крикнула девушка и шагнула вперед.
В ту же секунду что-то со свистом вылетело из кустов, задев ее щеку. Дорис молниеносно упала на землю плашмя. Задержав дыхание, она осторожно коснулась кожи: теплая кровь запятнала кончики пальцев.
"Скотодух? Похоже, старуха сидит в охранной зоне", - подумала Дорис.
Вдруг девушка почувствовала, что слева от нее что-то есть. Она стремительно кувырнулась и вскочила уже с кнутом в руке. К несчастью, смертельный удар лишь взметнул в воздух пучок травы, противник же, вильнув в сторону, отступил на приличное расстояние - это Дорис ощутила.
Когда колдуны и чародеи работали, для большего успеха своих действий они замыкали вокруг себя территорию радиусом около десяти футов. Подобный круг назывался охранной зоной. Поскольку волшебника могли потревожить, - если кто-то проникал в охранную зону, пока чародеи трудились, творимые ими заклятия могли потерять эффективность! - колдуны создавали разных существ и сажали их, точно сторожевых псов, готовых напасть на пришельца, по периметру территории. Роль охранников зачастую играли огромные собаки, ядовитые лягушки и змеи, вскормленные чистейшим злом, но старая карга воспользовалась призрачной тварью, рожденной исключительно силой ее воли, - скотодухом, возможно, самым отвратительным из всех волшебных существ.
Дорис понимала, что спасли ее лишь превосходные рефлексы умелого охотника. Обычный человек еще несколько секунд назад рухнул бы со вспоротым горлом. Девушка мысленно поблагодарила отца.
- До старой леди футов сорок. Тут без хитрости не обойтись, - пробормотала себе под нос Дорис.
Она рисковала, но это был ее единственный шанс. Девушка понятия не имела, какого рода неприятности способна ей причинить старая карга.
И опять взвился в воздух кнут - по направлению к старухе.
Свистящий скотодух тут же атаковал Дорис. Мгновение - и плеть, резко щелкнув, рванулась назад. Секундой позднее девушка ощутила, как нечто в пустоте рвется пополам. Пространство наполнилось удушающей злобой - впрочем, тягостная атмосфера быстро рассеялась.
- Ва-ах!
Вопль, испущенный согнувшейся в три погибели старухой, заставил Дорис вскочить на ноги. Девушка спровоцировала нападение скотодуха, сделав вид, что угрожает старой карге, но в последнюю секунду одним поворотом запястья изменила направление удара, поразив тварь. Опоздай Дорис хоть на долю секунды, сейчас она была бы уже мертва.
Смертельный фокус оправдал себя, но тут проявился непредвиденный побочный эффект. Поскольку старуха вызвала скотодуха к жизни собственным колдовством, уничтожение его повлекло за собой разрыв и другого ее заклятия, в которое чародейка вложила все свои жизненные силы: когда чары рухнули, черное сердце ведьмы стукнуло в последний раз. В этот момент исчезла кошмарная тварь, тянувшаяся к последнему солдату Сил обороны Фронтира.
- Эй, леди! А ну-ка, очнись! - Дорис подбежала к колдунье и схватила ее за руку, но глаза старухи уже закатились. Изо рта сочилась пена, а на морщинистом лице покойницы навсегда застыло обиженное выражение. На лбу краснело клеймо - пентаграмма, отметина чародея. - Ах, черт! Не совсем этого я хотела… - Дорис всего лишь защищалась и никого не хотела убивать, даже злую колдунью, поэтому на сердце девушки легла тяжесть. - Прости, но тебе придется подождать тут, пока я не вернусь. Меня ждет важное дело.
Дорис уложила труп на землю и уже собралась идти назад, к лошади, но вдруг застыла, обуреваемая сомнениями. Девушка ясно понимала, что выяснить, в порядке Ди или нет, куда важнее, чем доставить в город мертвое тело. Ведь она явилась сюда, прекрасно осознавая, чем рискует.
Останки старухи выглядели ужасно жалкими и одинокими. Ветер небрежно трепал рукава потертой накидки. Брошенный в глуши труп - заманчивая цель для любых чудовищ. Плохо, если кто-то из них позавтракает колдуньей, но куда хуже, если он проникнет внутрь старухи - это будет страшная угроза человечеству. Даже при свете дня здесь наверняка бродят опасные существа, способные превратиться в огненный шар, скользнуть в холодное тело и овладеть бесхозным мертвецом, с которым не обошлись как должно.
Дорис не прихватила из дому никаких приспособлений, с помощью которых сейчас можно было бы позаботиться о трупе. Лошади или повозки старухи поблизости не наблюдалось, а внутренний карман плаща колдуньи не содержал ничего, кроме нескольких подозрительных на вид безделушек.
Дорис вернулась к телу и осторожно приподняла его.
- Не думаю, что здесь действительно снуют твари, которые жаждут овладеть тобой, но все равно я собираюсь забрать твое тело. Однако никаких гарантий, что мы вернемся назад в целости и сохранности, нет.
Погрузив труп на лошадь позади седла, Дорис для надежности сыромятным шнурком прикрутила руки и ноги старухи к кобыле. Так покойница не свалится на ходу и никуда не денется, даже если кто-то и проникнет в нее. Дочь охотника привыкла к работе такого рода - Дорис управилась меньше чем за три минуты. Затем девушка вскочила в седло.
"В любом случае теперь я отправлюсь к главной дороге".
Лошадь сделала всего пару шагов, когда Дорис резко развернулась. Что-то тяжелое прожужжало за ее спиной. Раздался шлепок - и отрезанная голова старухи, описав кровавую параболу, бухнулась на землю, за миг до удара оскалившись и открыв глаза - глаза демона! Затем она устремилась к особе, ответственной за отделение ее от тела. Всадник, возвышавшийся на ближнем холме, метнул вперед черную молнию; расколотая ото лба до подбородка голова старухи упала в пыль и больше не двигалась.
Дорис осознала, что отделалась легким испугом.
За ее спиной застыл обезглавленный труп, чьи когтистые пальцы еще миг - и разорвали бы девичье горло. С запястий свисал лопнувший шнур. Злой дух завладел телом колдуньи еще до того, как Дорис прикоснулась к ней. Чуть только покойница избавилась от пут, чтобы напасть на Дорис сзади, всадник на холме с непревзойденным мастерством и скоростью отрубил колдунье голову.
Лошадь встряхнулась, и безголовое тело шлепнулось в траву, а Дорис наконец повернулась к своему спасителю.
- Ох, Ди, я…
Румянец вспыхнул на ее щеках. Впрочем, держался он недолго.
Красота спускавшегося с холма ловкача не уступала красоте Ди, но это определенно был не он.
- Поверить не могу, как ты просекла. - Поравнявшись с девушкой, Рэй-Гинсей чарующе улыбнулся. Он говорил о том, что она ощутила чужое присутствие и обернулась за долю секунды до нападения.
- Ерунда. Похоже, я вновь у тебя в долгу. Что за оружие ты применил?
Рэй-Гинсей сделал вид, что удивлен столь необычным для дамы вопросом.
- Да простит меня юная леди, но, судя по твоему одеянию и кнуту, ты, видимо, из охотников.
- Охотником был мой отец. А я вроде как играю в него, - не смущаясь и не скромничая ответила Дорис и улыбнулась. По неизвестной причине улыбка получилась натянутой.
Осознав, что даже после обмена любезностями Дорис смотрит на него неотрывно, но не на лицо, а скорее, на отягченную оружейным поясом талию, привлекательный юноша мрачно усмехнулся.
- Что привело тебя сюда в столь ранний час? Ты был на дороге?
- Точно так.
- В таком случае не отвезешь ли вместо меня в Город тело старой леди? Я бы и сама поехала и объяснила все шерифу, но, честно говоря, сейчас я немного спешу. - Дорис остановила лошадь и быстро описала, что случилось.
Молча выслушав девушку, Рэй-Гинсей пробормотал:
- Понятно. Значит, вот оно как… Да, я позабочусь о трупе. С обоими телами обойдутся должным образом.
- С обоими? - Дорис нахмурилась, но беззаботная улыбка юноши разгладила морщинку на ее лбу. - Ладно, хорошо. Спасибо.
Она натянула поводья, но тут сильные руки обхватили красавицу и заключили ее в объятия. Изо рта Рэя-Гинсея струился сладкий аромат, совершенно не свойственный мужчинам.
- Какого черта…
- Я спас тебе жизнь, причем ценой жизни одного из четырех моих спутников. Конечно, ты очень красива. Да еще вчерашний случай… Едва ли кто-нибудь станет винить меня, если я взыщу маленькую компенсацию.
- Лучше отпусти меня, иначе…
- А еще ты видела нечто, не предназначенное для твоих очей. Мы действительно не можем позволить тебе отправиться в город и рассказать обо всем случившемся. Так что тебе придется умереть здесь и сейчас. Скажем так, почему мне нельзя отомстить за павшего товарища? Не сопротивляйся. Ты еще поживешь немного. По крайней мере до тех пор, пока я не получу удовольствие…
Рот молодчика сомкнулся на губах девственницы. И тут же, охнув, Рэй-Гинсей поспешно отпрянул. Он прижал руку ко рту, отвел ее - кровь запятнала ладонь. Укус Дорис был впечатляющим, тонкие губы оказались прокушены.
- Не тронь меня! Есть кому обо мне позаботиться, и я не желаю, чтобы меня касался червяк вроде тебя!
В голосе девушки кипела ярость. Она думала, что сейчас кукольное личико Рэя-Гинсея вспыхнет от злости, но он всего лишь улыбнулся гневным речам Дорис. Только это была не та очаровательная улыбка, на которую люди охотно отвечают. Эта была сатанинская ухмылка, которую мы уже видели на главной дороге.
Содрогнувшись, Дорис послала верный кнут в самый центр ненавистного лица. Мужчину и девушку разделяло меньше полутора футов - слишком близко для удара бича. И все же развернувшаяся черная плеть ужалила точно. Сейчас прекрасное лицо обернется кровавым месивом! Однако кнут внезапно поглотила черная вспышка, вырвавшаяся из пояса противника Дорис. Рэй-Гинсей поистине чудесно владел своим причудливым V-образным оружием - конец бича срезало в мгновение ока. При этом лицо юноши расцвело прежней милой улыбкой.
- Хай-я!
Сообразив, что у нее нет ни единого шанса на победу, Дорис во весь опор погнала лошадь к развалинам.
Торопясь спастись, девушка как будто забыла о мощи вражеского оружия и о том, как оно снесло голову старухе с расстояния шестьдесят футов. Однако Рэй-Гинсей не стал атаковать немедленно. Лишь когда конь Дорис приблизился к сердцу руин, молодчик коварным броском метнул вперед черную жужжащую молнию. Оружие безжалостно разрубило правую заднюю и правую переднюю ноги скакуна, а затем, описав плавную петлю, перерезало обе ноги коня с левой стороны. Потери одной конечности животного было бы достаточно для предотвращения бегства Дорис, но то, что произошло, не вписывалось ни в какие рамки и было открытой демонстрацией жестокости.
Лошадь упала, окруженная кровавым туманом.
- О, какая красота! - Рэй-Гинсей, вернувший оружие назад, восхищался открывшейся перед ним сценой.
Когда лошадь рухнула, гибкое тело взвилось в воздух, сделало сальто и, почти не покачнувшись, уверенно опустилось на землю.