- Вот видите, - сказал Верховцев. - Музей будут строить вместе восемьдесят разных планет. А пока, для начала, в центре планеты установлен мощный реактор, который выделяет кислород из горных пород. Сейчас здесь еще не очень хороший воздух, но к открытию музея воздух станет самым лучшим во всей Галактике.
Между тем мы подошли к подножию монумента.
Монумент был очень велик, с двадцатиэтажный дом. Мы остановились и, запрокинув головы, рассматривали трех капитанов.
Первый капитан оказался молодым, широкоплечим, стройным. У него был чуть курносый нос и широкие скулы. Капитан улыбался. На плече у него сидела странная птица с двумя клювами и красивой короной из каменных перьев.
Второй капитан был выше его ростом. У него была очень широкая грудь и тонкие ноги, как у всех людей, которые родились и выросли на Марсе. Лицо Второго было острое и сухое.
Третий капитан, фиксианец в тугом скафандре со шлемом, откинутым на спину, опирался ладонью о ветку каменного куста.
- Они совсем не старые, - сказала Алиса.
- Ты права, девочка, - ответил доктор Верховцев. - Они прославились, когда были молодыми.
Мы вступили в тень деревьев и по широкой аллее дошли до базы. База оказалась обширнейшим помещением, заваленным ящиками, контейнерами и приборами.
- Экспонаты начали в музей присылать, - словно извиняясь, сказал доктор. - Идите за мной, в мою берлогу.
- Ну прямо как "Пегас" в начале нашего путешествия! - восхитилась Алиса.
И в самом деле, путешествие по базе к жилью доктора Верховцева было похоже на хождение по нашему кораблю, когда он был перегружен посылками, грузами и всяческим оборудованием.
Небольшой закуток между контейнерами, заваленный книгами и микрофильмами, в котором еле умещалась койка, тоже заваленная бумагами и пленками, оказался спальней и рабочим кабинетом хранителя музея доктора Верховцева.
- Рассаживайтесь, чувствуйте себя как дома, - сказал доктор.
Всем нам, кроме хозяина, было совершенно ясно, что рассаживаться здесь негде. Верховцев смахнул груду бумаг на пол. Листки взлетели кверху, и Алиса принялась их собирать.
- Роман пишете? - спросил Полосков.
- Почему роман? Ах да, конечно, жизнь трех капитанов интереснее любого романа. Она достойна того, чтобы ее описать как пример для будущих поколений. Но я лишен литературного дара.
Я подумал, что доктор Верховцев скромничает. Ведь сам прилетал к разведчикам, чтобы найти чертежи корабля одного из капитанов.
- Итак, - сказал доктор, - чем могу быть полезен моим дорогим гостям?
- Нам сказали, - начал я, - что вы все знаете о трех капитанах.
- Ну уж, - Верховцев даже покраснел от смущения, - это явное преувеличение!
Он положил шляпу на груду книг; шляпа старалась съехать вниз, и доктор ловил ее и снова клал на старое место.
- Капитанам, - сказал я, - удалось побывать на многих неизвестных планетах. Они встречали чудесных зверей и птиц. От них, говорят, остались записи, дневники. А мы как раз ищем на других планетах неизвестных животных. Не поможете ли вы нам?
- Ага, вот в чем дело… - Верховцев задумался. Его шляпа воспользовалась этим моментом, соскользнула вниз и исчезла под койкой. - Ах, - сказал он, - если бы я знал заранее…
- Папа, можно, я подскажу доктору? - спросила Алиса.
- Да, девочка, - обернулся к ней доктор.
- У одного каменного капитана на плече сидит птица с двумя клювами и с короной на голове. Такой птицы нет в зоопарке. Может, вы знаете что-нибудь о ней?
- Нет, - сказал Верховцев. - Почти ничего не знаю. А где моя шляпа?
- Под койкой, - сказала Алиса. - Сейчас я достану.
- Не беспокойтесь, - сказал Верховцев и нырнул под койку. Оттуда торчали только его ноги. Он искал там, в темноте, шляпу, шуршал бумагами и продолжал говорить: - Скульпторам дали последние фотографии капитанов. Они выбирали те фотографии, которые им больше нравились.
- Может, они придумали эту птицу? - спросил я, наклоняясь к койке.
- Нет-нет! - воскликнул Верховцев, и его ботинки задергались. - Я сам видел эти фотографии.
- Но хоть известно, где они сняты?
- Первый капитан никогда не расставался с птицей, - ответил Верховцев, - но, когда улетел на Венеру, подарил птицу Второму капитану. А Второй капитан, как вам известно, пропал без вести. Пропала и птица.
- Значит, даже неизвестно, где она водится?
Верховцев наконец вылез из-под кровати. Шляпу он смял в кулаке, и вид у него был смущенный.
- Простите, - сказал он, - я отвлекся.
- Значит, неизвестно, где водится птица?
- Нет-нет, - быстро ответил Верховцев.
- Жалко, - вздохнул я. - Значит, неудача. Ничем вы нам помочь не сможете. А мы так надеялись…
- Почему же не смогу? - обиделся доктор Верховцев. - Я и сам много путешествовал… Дайте только подумать.
Доктор думал минуты три, потом сказал:
- Вспомнил! На планете Эвридика водится Малый дракончик. И еще, говорят, Большой дракончик.
- Знаю, - сказал я. - Большого дракончика как-то застрелил один из капитанов.
- А вы откуда знаете? - спросил Верховцев.
- Знаю. Мне рассказал мой друг археолог Громозека.
- Странно, - произнес Верховцев и наклонил голову, рассматривая меня, словно видел в первый раз. - Тогда я еще подумаю.
Он думал еще минуту и сообщил нам о марсианском богомоле. Это было даже смешно. Марсианские богомолы живут не только во всех зоопарках - их даже дома держат. У Алисы один живет, например.
Тогда Верховцев рассказал нам о головастах, о мухоколе с Фикса, об адских птицах с планеты Труль и о других зверях, известных по книге "Животные нашей Галактики".
- Нет, эти звери нам не нужны.
- Простите, - сказал Верховцев вежливо, - но я всю жизнь интересовался разумными существами, и животные как-то мне не встречались. Можно, я подумаю?
Верховцев снова задумался.
- Где же я бывал? - спросил он сам себя. - Ага, - ответил он, - я бывал на Пустой планете.
- Где?
- На Пустой планете. Это недалеко отсюда, в соседней звездной системе.
- Но если это Пустая планета, то какие же там звери? - удивилась Алиса.
- Этого никто не знает. Понимаете, были мы там в понедельник, все небо кишело птицами. А во вторник ни одной птицы - только волки рыщут стаями. И олени. А в среду - ни тех, ни других. Планета опустела.
- Но, может, звери просто откочевали куда-нибудь?
- Нет, - сказал Верховцев, - не в этом дело. У нас был разведкатер, и мы из любопытства облетели всю планету. Ни зверей, ни птиц. Пустота. И не мы одни этому удивлялись. Я вам координаты дам.
- Спасибо, - сказал я. - Но если вы больше ничего вспомнить не можете, тогда покажите нам дневники капитанов. Они-то уж, наверно, видели разных зверей.
- А кто вам сказал про дневники? - спросил доктор и наклонил голову.
- Наш друг археолог Громозека, - ответил я.
- Никогда не слышал. Да и зачем вам дневники? Я вспомнил о склиссах. О склиссах с планеты Шешинеру. Их там тьма-тьмущая. Мне рассказывали.
- И за это тоже спасибо, - сказал я. Но мне очень хотелось взглянуть на дневники капитанов, а доктор Верховцев почему-то дневников показывать не хотел. Чем-то мы вызвали у него недоверие.
- Пожалуйста.
- А дневники? - спросила Алиса.
- Ой, девочка, что вам в этих дневниках? Кстати, их здесь и нет. Они на Фиксе. Хранятся в архиве. Да-да, в архиве. - И доктор Верховцев вдруг оживился, словно придумал удачную ложь.
- Ну, как хотите, - сказала Алиса.
Доктор смутился, напялил мятую шляпу на глаза и сказал тихо:
- А еще вы можете побывать на рынке в Палапутре.
- Мы там обязательно побываем, - сказал я. - Мы о нем знаем.
- Тогда я вас провожу, - сказал доктор.
Он встал и повел нас между ящиками и контейнерами к выходу с базы. Он шел быстро, словно боялся, что мы передумаем и не улетим.
Мы вернулись к памятникам. Остановились возле них.
- А что случилось со Вторым капитаном? - спросил я.
- Он погиб, вы же знаете, - ответил Верховцев.
- Нам сказали, что он пропал без вести.
Доктор Верховцев пожал узенькими плечиками.
- А можно найти Первого капитана? - не сдавался я. - Он жив?
- Да, работает где-то в космосе.
- На проекте "Венера"? Но ведь там несколько тысяч человек.
- Вы же сами знаете, как его искать. И ничего вы от меня больше не добьетесь.
- Ну что ж, - сказал я тогда, - спасибо за прием. Мы, правда, думали, что встреча будет иной.
- Я тоже так думал, - сказал Верховцев.
- Может, когда напишете роман, пришлете нам экземпляр?
- Я не пишу романов! Не умею! Кто это придумал?
- Я говорю о том романе, ради которого вы летали месяц назад к разведчикам на Малый Арктур и спрашивали у них об устройстве "Синей чайки".
- Что? - доктор Верховцев взмахнул руками. - Какая "Синяя чайка"? Какие разведчики? Я там полгода уже не был!
- Ну хорошо, хорошо, - сказал я, видя, что доктор совсем растерялся. - Мы не хотели вас обидеть.
- То-то, - сказал Верховцев. - Будете мимо лететь, заходите, всегда буду рад вас видеть. Особенно эту очаровательную девчурку.
Он протянул руку, чтобы погладить Алису по голове, но Алиса отошла на шаг в сторону, и рука доктора повисла в воздухе.
- Значит, не забудьте, - сказал он, остановившись у монумента Трех Капитанов. - Склиссы на Шешинеру и загадка Пустой планеты.
- Спасибо, доктор, - ответил я. - Мы не забудем.
Глава 6
Кустики
Доктор долго стоял у ног громадных каменных капитанов и размахивал шляпой. Золотые лучи заходящих солнц освещали его, и казалось, что он тоже статуя, только поменьше остальных.
- А-а-а! - донесся вдруг до нас далекий крик.
Мы обернулись.
Доктор бежал к нам, увязая в песке.
- За-бы-ыл! - кричал он. - Совсем забы-ыл!
Доктор подбежал к нам и минуты две пытался отдышаться, все время начинал одну и ту же фразу, но дыхания не хватало, чтобы ее закончить.
- Ку… - говорил он. - У па…
Алиса попыталась помочь ему.
- Курица? - спросила она.
- Не-ет… ку-устики. Я… забыл про кустики сказать.
- Какие кустики?
- Стоял у этих самых кустиков и забыл про них сказать.
Доктор показал на монумент. Даже отсюда, издали, было видно, что у ног Третьего капитана скульптор изобразил пышный куст, тщательно выпилив из камня его ветви и листья.
- А я думала, что это просто для красоты, - сказала Алиса.
- Нет, это же кустик! Вы никогда не слышали о кустиках?
- Никогда.
- Тогда послушайте. Всего две минуты… Когда Третий капитан был на восьмом спутнике Альдебарана, он заблудился в пустыне. Ни воды, ни пищи - ничего. Но капитан знал, что, если он не дойдет до базы, корабль погибнет, потому что все члены экипажа лежали, пораженные космической лихорадкой, а вакцина была только на базе, на пустой, покинутой базе в горах Сьерра-Барракуда. И вот, когда силы покинули капитана и путь был потерян в песках, он услышал отдаленное пение. Сначала капитану показалось, что это галлюцинация. Но он все-таки собрал последние силы и пошел по направлению к звукам. Через три часа он дополз до кустиков. Кустики растут в тех местах вокруг небольших водоемов, и перед песчаной бурей их листья трутся друг о дружку, издавая мелодичные звуки. Кажется, что кустики поют. Вот таким образом кустики в горах Сьерра-Барракуда своим пением указали капитану дорогу к воде, дали возможность переждать страшную песчаную бурю и спасли жизнь восьмерым космонавтам, погибавшим от космической лихорадки. В честь этого события скульптор на памятнике Третьему капитану изобразил кустик. Так что, я думаю, вам стоит заглянуть на восьмой спутник Альдебарана и в горах Сьерра-Барракуда найти кустики. Кроме того, Третий капитан говорил, что вечером на кустиках раскрываются большие нежные светящиеся цветы.
- Спасибо, доктор, - сказал я. - Мы обязательно постараемся найти эти кустики и привезти их на Землю.
- А они могут в горшках расти? - спросила Алиса.
- Наверно, - ответил доктор. - Но, по правде говоря, я никогда кустиков не видел - они очень редки. И встречаются только у источника в самом центре пустыни, окружающей горы Сьерра-Барракуда.
…Система Альдебарана лежала неподалеку, и мы решили отыскать кустики и, если можно, послушать их пение.
Восемнадцать раз наш космокатер облетел всю пустыню, и лишь на девятнадцатом заходе мы увидели в глубокой ложбине зелень. Разведкатер снизился над песчаными барханами, и нашим глазам предстали кусты, окружавшие родник.
Кусты были невысоки, мне по пояс, у них были длинные, серебристые с изнанки листья и довольно короткие, толстые корни, которые легко выходили из песка. Мы осторожно выкопали пять кустов, выбирая те, на которых нашли бутоны, набрали в большой ящик песка и перенесли наши трофеи на "Пегас".
В тот же день "Пегас" стартовал с пустынного спутника и взял курс дальше.
Как только кончился разгон, я начал готовить к съемкам камеру, потому что надеялся, что на кустах вскоре распустятся светящиеся цветы, а Алиса приготовила бумагу и краски, чтобы эти цветы зарисовать.
И в этот момент мы услышали тихое, благозвучное пение.
- Что такое? - удивился механик Зеленый. - Я не включал магнитофон. Кто включил? Почему мне не дают отдохнуть?
- Это поют наши кусты! - закричала Алиса. - Надвигается песчаная буря?
- Что? - удивился Зеленый. - Откуда в космосе может быть песчаная буря?
- Пошли к кустам, пап, - потребовала Алиса. - Посмотрим.
Алиса побежала в трюм, а я немного задержался, заряжая камеру.
- Я тоже схожу, - сказал механик Зеленый. - Никогда не видел поющих кустов.
Я заподозрил, что на самом деле ему хочется выглянуть в иллюминатор, потому что он опасается, а вдруг и в самом деле надвигается песчаная буря.
Только я кончил заряжать камеру, как услышал крик. Я узнал голос Алисы.
Я бросил камеру в кают-компании и побежал скорее вниз, к трюму.
- Папа! - кричала Алиса. - Ты только посмотри!
- Спасите! - шумел механик Зеленый. - Они идут!
Еще несколько шагов - и я подбежал к двери в трюм. В дверях я столкнулся с Алисой и Зеленым. Вернее, я столкнулся с Зеленым, который нес на руках Алису. Вид у Зеленого был испуганный и борода развевалась, словно от ветра.
В дверном проеме показались кустики. Зрелище было и на самом деле ужасное. Кустики вылезли из полного песку ящика и, тяжело переступая на коротких уродливых корнях, двигались на нас. Они шли полукругом, покачивая ветвями, бутоны раскрылись, и среди листьев горели, словно зловещие глаза, розовые цветы.
- К оружию! - крикнул Зеленый и протянул мне Алису.
- Захлопните дверь! - сказал я.
Но было поздно. Пока мы толкались, стараясь разминуться, первый из кустов миновал дверь, и нам пришлось отступить в коридор.
Один за другим кустики последовали за своим предводителем.
Зеленый, нажимая по пути все кнопки тревоги, побежал на мостик за оружием, а я схватил стоявшую у стены швабру и попытался прикрыть Алису. Она смотрела на наступление кустиков зачарованно, как кролик на удава.
- Да беги же! - крикнул я Алисе. - Мне их долго не сдержать!
Кустики упругими, сильными ветвями схватились за швабру и вырывали ее из моих рук. Я отступал.
- Придержи их, па! - сказала Алиса и убежала.
"Хорошо, - успел подумать я, - что хоть Алиса в безопасности". Мое положение продолжало оставаться опасным. Кустики старались загнать меня в угол, а шваброй я уже не мог действовать.
- Зачем Зеленому огнемет? - услышал я вдруг в динамике голос капитана Полоскова. - Что случилось?
- На нас напали кустики, - ответил я. - Но огнемета Зеленому не давай. Я постараюсь запереть их в отсеке. Как только я отступлю за соединительную дверь, я тебе дам знать, и ты тут же закроешь трюмный отсек.
- Тебе не грозит опасность? - спросил Полосков.
- Нет, пока держусь, - ответил я.
И в тот же момент ближайший ко мне куст сильно дернул за швабру и вырвал ее из рук. Швабра отлетела в дальний конец коридора, и кусты, будто ободренные тем, что я безоружен, двинулись ко мне сомкнутым строем.
И в этот момент я услышал быстрые шаги сзади.
- Ты куда, Алиса! - крикнул я. - Сейчас же назад! Они сильные, как львы!
Но Алиса проскользнула у меня под рукой и кинулась к кустам.
Что-то большое, блестящее было у нее в руке. Я кинулся за ней следом, потерял равновесие и упал. Последнее, что я увидел, была Алиса, окруженная зловещими ветвями оживших кустов.
- Полосков! - крикнул я. - На помощь!
И в ту же секунду пение кустов прервалось. Сменилось тихим журчанием и вздохами.
Я поднялся на ноги и увидел мирную картинку.
Алиса стояла в самой гуще кустиков и поливала их из лейки. Кустики раскачивали ветвями, стараясь не упустить ни капли влаги, и блаженно вздыхали…
Когда мы загнали кусты обратно в трюм, убрали сломанную швабру и вытерли пол, я спросил Алису:
- Но как же ты догадалась?
- А ничего особенного, пап. Ведь кустики - растения. Значит, их надо поливать. Как морковку. А мы ведь их выкопали, посадили в ящик, а полить забыли. Когда Зеленый схватил меня и старался спасти, я успела подумать: ведь они у себя дома живут у самой воды. И Третий капитан по их пению отыскал воду. А поют они, когда надвигается песчаная буря, которая сушит воздух и засыпает песком воду. Вот они и волнуются тогда, что воды им не хватит.
- Так чего же ты сразу не сказала?
- А ты бы поверил? Ты с ними воевал, как с тиграми. Ты совсем забыл, что они - самые обыкновенные кустики, которые надо поливать.
- Ну уж самые обыкновенные! - проворчал механик Зеленый. - Гоняются за водой по коридорам!
Тут уж наступила моя очередь как биолога сказать свое последнее слово.
- Так эти кусты борются за существование, - сказал я. - Воды в пустыне мало, родники пересыхают, и, чтобы остаться живыми, кустам приходится бродить по песку и искать воду.
С тех пор кусты мирно жили в ящике с песком. Только один из них, самый маленький и непоседливый, часто вылезал из ящика и подстерегал нас в коридоре, шелестел ветками, напевал, выпрашивал воду. Я просил Алису не перепаивать малыша - и так уж вода сочится из корней, - но Алиса его жалела и до самого конца путешествия таскала ему воду в стакане. И это еще бы ничего. Но как-то она напоила его компотом, и теперь кустик вообще никому прохода не дает. Топает по коридорам, оставляя за собой мокрые следы, и тупо тычется листьями в ноги людям.
Разума в нем ни на грош. Но компот любит до безумия.