Глядя на мокрые кусты, она вдруг загрустила - вспомнился дед, прививший ей знания и любовь ко всему, что цветет и зеленеет - дед, творивший чудеса на своем крохотном дачном участке, дед, в детстве казавшийся добродушногрозным божеством деревьев и трав, могущим в равной мере раздавать милости в виде цветов или ягод или молнии в виде шлепков и подзатыльников. Для обозначения всего, что вызывало его наивысшее восхищение, дед всегда почему-то использовал слово "зараза". "Эх ты, какая зараза!" - говорил он, оглядывая особо красивую розу или на славу уродившиеся персики. "Ну, зараза!" - сообщалось маленькой Але с присовокуплением дружеского подергивания за рыжую косичку, и она с удовольствием понимала, что сегодня была особенно хорошей девочкой. Деду бы понравился этот цветник, ведь он мечтал почти о таком же - и цветы, и газоны, и живые изгороди, и узоры из кустов… Однажды он пообещал внучке, что какнибудь в палисадничке возле дома подберет и высадит цветы или кусты так, чтобы они складывались в ее имя. Но не успел…
Алина отвернулась и неторопливо пошла к следующему углу дома, попутно оглядывая его - уже закралась крамольная мысль отыскать хоть какуюто щелку, лазейку, чтобы проникнуть внутрь и хоть чутьчуть отогреться. Может быть даже поспать в горизонтальном положении. Мысль о том, что придется вернуться в автобус, вызывала у нее дурноту. Но пока что щелки не находилось - весь первый этаж был наглухо закрыт и зарешечен - дом казался абсолютно неприступным, словно мнительная старая дева.
Завернув за угол, Алина резко остановилась, словно налетела на невидимое препятствие, а потом улыбнулась - совсем не так, как следовало бы улыбаться при таких дождливозагадочных обстоятельствах.
Если садцветник был их с дедом совместной мечтой, то собственный пруд был ее индивидуальной. Габариты ресторанчика не позволили ей устроит в точности такой, какой она хотела. А этот был точно таким, совершенно таким, не маленьким, но и не очень большим, с невысокими, выложенными крупными плитами сланца берегами, засаженными осокой и камышом, заросший кувшинками, по чьим листьямблюдцам и раскрытым, чуть розоватым цветкам весело шлепали капли, с зарослями пурпурной ивы, клонящей ветви к пузырящейся от дождя воде и с белой беседкой на берегу, заплетенной глицинией. И там должны были быть рыбки - обязательно должны, там, среди листьев кувшинок. И когда она, стуча каблуками по плиткам дорожки, подбежала к берегу и, наклонившись и осторожно разогнав ладонью облетевшие ивовые листья, всмотрелась в пятачок темной воды, убереженной ее зонтом от рябящих ее капель, то там, среди уходящих вниз стеблей действительно сновали яркие рыбки. Она не знала, как они называются, да это и не было важно. Важно то, что они были, и был пруд, и пруд этот почему-то принадлежал не ей. Когда…
- Что это вы тут делаете?
От неожиданности Алина дернулась, поскользнулась и, уронив зонтик и суматошно взмахнув руками, чуть не свалилась в пруд. Да и свалилась бы, не ухвати ее вовремя за предплечье чьито крепкие пальцы. Зонтик заколыхался на поверхности пруда среди кувшинок, словно диковинный корабль.
- Осторожней!.. что ж вы такая пугливая?..
Алексей отпустил ее руку, и Алина сделала шаг назад, удивленно наблюдая, как он вылавливает из пруда зонтик. Достав его, он встряхнул им и протянул ей.
- Вот, держите. Нашли что-нибудь интересное?
- Нет, - коротко ответила она, глядя на особняк поверх его плеча.
- Просто осматриваетесь? - Алексей немного нервно одернул промокший пиджак. - Можно постоять с вами?
- Зачем? - ее голос прозвучал откровенно враждебно. Алексей потер ладонь о ладонь, потом сунул их в карманы брюк.
- Просто… я хотел извиниться. За то, что наорал на вас из-за телефона… На самом деле это такие пустяки. Просто я иногда срываюсь - понимаете, работа нервная, постоянно проблемы… да тут еще эта катавасия с автобусом. И дождь этот проклятый!
- Вы не любите дождь? - чуть мягче спросила Алина, стараясь ухватить его взгляд, но Алексей тут же отвел глаза в сторону.
- Вообще плохую погоду не люблю - куда как лучше, когда солнце…
Алина тут же снова насторожилась, ее лицо стало непроницаемохолодным, и Евсигнеев с досадой понял, что допустил какуюто ошибку. Еще в автобусе он заметил, как она исподтишка изучала его - так и ела зелеными глазищами, точно пыталась вывернуть наизнанку и узнать про него абсолютно все. Но в этих глазах не было выражения простого любопытства - такими глазами заглядывают в паучью нору. А вдруг у нее окажется слишком хорошее зрение, и она увидит то, что не следует? Увидит дождь и то, почему он на самом деле пошел за ней? В последнее время у него появилось много мыслей, и одной из них была та, что всем им, возможно, придется еще очень долго быть вместе.
Подумав об этом, Алексей тут же вспомнил о покушавшихся на квартиру его матери адвентистах, которым сегодня так и не удастся вставить стержень до самого их обожаемого неба, и снова начал свирепеть. "Тупая сука! - хотелось заорать ему. - Я по собственной воле пришел с тобой помириться, и ты должна благодарить… а ты стоишь тут и выкобениваешься, пока мне на голову льет дождь!" Все же он сумел взять себя в руки - даже выражение его лица не изменилось, и все же она, сжимая зонтик обеими руками, отступила назад, вероятно, что-то почувствовав. Алина опасалась его, и с одной стороны это было приятно. Кроме того, чем больше она пугалась, тем сексуальнее становилась.
- Вы хорошо себя чувствуете?
"Как я могу чувствовать себя хорошо, дура?! Как, когда я замерз, дико хочу жрать, на фирме без меня хрен знает что творится, заказы пролетают… Черт бы подрал мамашу и этот автобус! Я бы почувствовал себя лучше, если б дождь кончился! И если бы засадил тебе прямо здесь, а потом утопил в этой луже, потому что мне не нравится, как ты на меня смотришь!"
- Ну… для того, кто вымок и заблудился, не так уж плохо. Особенно рядом с такой девушкой.
Он улыбнулся и заставил себя посмотреть ей в глаза. Капли барабанили по его голове, и Алексею казалось, что они стекают прямиком ему в мозг.
- Девушкой, вот как?! Я-то думала, что всех нас вы зовете "глупыми курицами".
- Слушайте, я просто хочу, чтобы между нами не было никаких разногласий. Мы попали в беду, и свары нам сейчас ни к чему. Я действительно пытаюсь извиниться. В автобусе… я не очень красиво себя вел… Может, пустите под зонт? Меня уже выжимать можно.
- Да пожалуйста, - Алина пожала плечами и приподняла зонт, чтобы он мог подойти. Теперь она снова смотрела на пруд и, казалось, потеряла к Алексею всякий интерес.
"Что, грязные лужи тебе интересней, чем стоящий рядом с тобой мужик?"
- Может, вернемся к остальным? - предложил он, чуть коснувшись ее руки. На этот раз она не отпрянула, а только повернула голову. - Наверное они уже что-то решили.
- Вообще-то, я хотела осмотреть дом…
- Я шел с другой стороны и не нашел ничего, что было бы открыто, - он слегка улыбнулся удивлению в ее глазах. - Да, когда долго едешь и приезжаешь неизвестно куда, то думаешь, прежде всего, о нормальном отдыхе… и чтобы никакой тряски, никакой вони.
и никакого дождя
Ладно, намто, мужикам, проще. А вот вам должно быть тяжело.
Где-то среди мокрых деревьев закричала какая-то птица - тонко, жалобно, словно испуганный ребенок. Тоскливый звук на мгновение рассек шум дождя и тотчас же затих. Оба подняли головы, вглядываясь в чащу, откуда раздался крик, и только сейчас заметили, как низкое небо наливается темносиним, как тонут в нем деревья и словно отступают назад, превращаясь в темную, непроницаемую стену, как сгущается воздух. Сквозь дождь мягко и неумолимо приближалась ночь, не обещая ни звезд, ни тепла, ни покоя, но с избытком обещая неизвестность. Неприступный особняк равнодушно ожидал ее прихода, блестя мокрыми окнами.
- Да, пойдемте к остальным, - севшим голосом сказала Алина, чувствуя, как по спине растекается противный холодок страха. Все восхищение этим местом вдруг ушло, и теперь ей было очень не по себе, словно весь мир исчез и остались только этот дом и стерегущий его лес. И ничего и никого больше - на сотни, на тысячи километров.
Она повернулась и пошла прочь - так быстро, что Алексею пришлось догонять ее бегом.
По дороге он предложил ей понести зонтик и взять его под руку.
Алина не отказалась.
V
- Постучите еще раз! - Ольга повыше подняла над головой свой френч, с которого текла вода.
- Да сколько можно?! - Жора зло двинул в дверь ногой. - Мы и так уже обстучались! Там никого нет! Здесь нигде никого нет!
- Что же нам теперь делать? - растерянно прошептала Марина. - Бензин кончился, тут не открывают… Что же нам - идти обратно пешком?! Под дождем?! Ночью?!
Она сжалась в нише двери, рядом с Виталием, обхватив себя руками. Мокрые волосы облепили ее плечи и спину, и Марина буквально ощущала, как с каждой секундой они разрушаются, ведь дождевая вода так для них вредна… Ее дивная мягкая теплая кровать и процедуры в "Гебе" теперь казались недостижимой мечтой. Она, привыкшая к комфорту, чистоте и восхищению, теперь оказалась в грязи и холоде, посреди леса, в обществе людей, которые только и делают, что орут друг на друга.
- Идти? - голос Лифмана дрогнул. - Да вы что?.. Во-первых, мы не знаем куда, вовторых… на ночь глядя.
- Можно попробовать через лес, - Олег подошел к одному из окон и, почти прижавшись носом к решетке, попытался заглянуть в дом, но шторы были задернуты так плотно, что не осталось ни малейшей щелки. - Мы ведь не знаем, что за ним. Но это, опять же, только утром. Ночевать в лесу под дождем мне совершенно неохота - я природу люблю, но не до такой степени.
- Хотите сказать, что мы должны всю ночь провести в автобусе?! В этой развалюхе? - ужаснулась Ольга. - Да я ни за что туда не вернусь!
- А что вы предлагаете? - прокричала Света из экседры, в которую они забились вместе с Кристиной и теперь сидели на скамеечке, прильнув друг к другу, как две сиротки.
- А я ничего предлагать не обязана! - Ольга мотнула головой в сторону Виталия. - Вон, раз уж он решил всеми командовать, пусть он и предлагает! А он пока что ничего не делает!
- Ну, а что вы хотите, чтоб я делал?! Кто вас вообще сюда звал?! Возвращайтесь в автобус, пока мы решаем… еще не хватало, чтоб кто-нибудь воспаление легких схватил! "Скорая" сюда не приедет! - Виталий спустился по ступенькам, подошел к одной из клумб и начал очень внимательно ее разглядывать. - Жора, поди сюда. Кстати, где эта… с красными волосами?
- Я здесь! - оскорбленно крикнула Кристина, выглянув из ниши и тут же спрятавшись обратно. - И у меня не…
- Здесь - и ладно, - Виталий рассеянно отмахнулся, потом начал что-то говорит Жоре, показывая то на клумбу, то водя рукой вокруг. Жора закивал.
- Это мы можем. Завсегда с нашим удовольствием. Может, и вправду сработает. Я могу и залезть…
- Дом обрушишь, - буркнул Виталий. - Я сам.
- А рыжая где? - Ольга оглянулась, только сейчас заметив, что Алины и Алексея нет. - И этот дебил?
Все, кроме Жоры и Виталия, тоже начали оглядываться. До сих пор они не обращали друг на друга особого внимания и не заметили, что кого-то не хватает.
- Пошли погулять, - Виталий повернул голову и криво ухмыльнулся, увидев как раз вышедшую из-за угла пару. - Вон, видать уже нагулялись.
- Надо же, уже под ручку! - Ольга поежилась - вечерний холод начал пробираться сквозь ее тонкое и, к тому же, изрядно намокшее платье. - Быстро же они нашли общий язык! Ну правильно - кто делом занимается, а кто гуляет!..
- Как же вы мне все надоели!.. - пробормотал Виталий - так тихо, что даже стоявший рядом Жора ничего не разобрал, потом еще раз оглядел всех, особое внимание уделив Петру Алексеевичу, который стоял в сторонке от остальных и, нахохлившись, смотрел на окна второго этажа. Он наверняка думал о том же, о чем и Виталий. Воробьев не сомневался, что уже все об этом думают. Решение, с общественной точки зрения, не оченьто красивое, но другого просто не было. Другое дело, что никто пока что его не предложил, и он прекрасно понимал, что все ждут его предложения. Потом немного повозмущаются, скажут "Ах, как же так можно?!" и якобы вынужденно согласятся - теперь уже со спокойной совестью. С другой стороны, он хорошо понимал и их страх, и их растерянность - городские жители, привыкшие к относительному постоянству вещей, к пусть сложным, но ординарным проблемам, к домам и уличному шуму, здесь, среди тишины, пустоты и неизвестности потерялись. Автобус, пусть и непонятно куда, но все же ехавший, был еще привычным мирком, тесным, но привычным, в нем еще можно было вести себя, как всегда, рассуждать, качать права, вести обыденные разговоры. Но выйдя из автобуса, они оказались в другом мире, и в этом мире почему-то именно он, Виталий, должен был что-то решать. Даже гигант Жора - и тот смотрел на него вопросительно, ожидая инструкций. Меньше других растерялся Кривцов, но этот сразу видно парень тертый, привыкший полагаться только на себя, кроме того, обладающий редкой способностью сохранять бодрость духа в любой ситуации - по крайней мере, до тех пор, пока на него смотрят чьито глаза. Прочие же явно раскисли - даже стервозная Харченко поплыла, это заметно, несмотря на ядовитый голос и постоянные замечания. Еще чутьчуть, и вся женская половина усядется рядком на одну скамейку и будет реветь в голос, и никаких гарантий, что Борис и Петр Алексеевич к ним не присоединятся. Кстати…
- А пацан, что, как самый умный в автобусе остался? - спросил он без особого интереса. - Шли бы и вы к нему.
- Какой пацан? - Олег машинально глянул в сторону автобуса. - Аа, этот меломан… даже не помню, как его зовут. Наверное, сидит там в обнимку со своим плеером. Кристина, вы ведь, кажется, после нас ушли?
- Да. А его зовут Леша, он говорил… Только в автобусе его нет, - Кристина пальцами осторожно разделяла свои слегка подмокшие волосы на пряди.
- А где он тогда? - Виталий нахмурился.
- А он ушел, - безмятежно ответила Логвинова. - Сказал, что не собирается тут с нами всю жизнь торчать и найдет дорогу сам. Взял и ушел. Через лес пошел - я видела.
- И вы его отпустили?! - возмутилась Алина. Она уже вернула зонт Марине и теперь притулилась на скамейке возле Светы и Кристины. Сейчас она развернулась, глядя на нее в упор и поражаясь тому, как в человеке одновременно с растерянностью может сочетаться такая расслабленная безмятежность. - Да как вы могли?!
- А что я должна была делать?! - вяло огрызнулась Кристина. - Связать его? Он же слов не понимает, он же дегенерат какойто!
- Надо было сразу нас позвать! - пальцы Алины затеребили край пальто и потянули его на голые колени. - Куда он пойдет - лес кругом! Он ведь еще мальчишка!
А позови она - ты бы побежала его останавливать, Аля? Нет, не побежала бы. Потому, что тебе нравится наблюдать, но действовать тебе совсем не нравится.
- А ты кто - его мама?! - Кристина начала тереть пальцами грани обсидиановой пирамидки, которую уже давным-давно извлекла из сумочки и теперь крепко сжимала в руках. - Он совершеннолетний - пусть делает, что хочет!
- Мы, мальчишки, нигде не пропадем! - с задумчивым оптимизмом сказал Олег, сдвигая мокрую кепку на мокрый затылок и глядя в сторону автобуса. - А вдруг ему повезет - добредет до чего-нибудь?
- Это вряд ли, - Виталий бросил взгляд на часы. - Скорее всего он заблудится. Пойду поищу, а ты, Жора, действуй. Куда он пошел?
Кристина неопределенно махнула в сторону деревьев с правой стороны дороги, на мгновение отвернувшись, а когда вновь повернула голову, изумленно моргнула - Виталий исчез, и там, где он только что стоял, теперь хлестали струи дождя, точно Виталий чудесным образом рассыпался на мириады водяных капель. Жора недоуменно хмыкнул, потом, приглядевшись, приметил мелькнувший уже возле автобуса, едва различимый силуэт, который тут же пропал.
- Человекизтени, - пробормотал он и, наклонившись, без труда выворотил один из скрепленных цементом камней, которыми была обложена клумба. - И всетаки, он со странностями.
- Он слишком много на себя берет, - крикнул Борис - голос у него был тихий, и ему приходилось кричать, чтобы его услышали за шумом дождя. - Слишком много.
- Ну, ничего, - Олег, проходя мимо, дружески похлопал его по плечу. - Зато вы здорово о драгоценных камнях рассказываете.
Даже сквозь дождь было видно, как возмущенно побагровело лицо Лифмана.
- Намекаете на то, что я ничего не делаю?
- Вы сами это сказали, - кротко заметил Кривцов из-под козырька задорно вздернутой кепки. - Прошу отметить это в протоколе.
- Вы, между прочим, тоже пока героизмом не блистали!
- Да я и не претендую, - спокойно сказал Олег и отвернулся, считая вопрос исчерпанным. - Эй, гражданин Геракл, а куда вы поперли сей снаряд? Я правильно улавливаю?
Жора пробормотал что-то неразборчивое, примериваясь глазами к окнам второго этажа. Олег встал рядом с ним, прищурился и махнул рукой.
- Лучше вот туда, там с решетки можно замечательно уцепиться за карниз и вот за ту штучку, не знаю, как она называется… Интересно, почему они поставили решетки только на первом этаже? Чтобы по ним удобнее было залезть на второй?
Алина, внимательно за ними наблюдавшая, привстала.
- А что вы собираетесь де…
Она не договорила, потому что в тот же момент Жора размахнулся и метнул камень в окно. Тот проломил стекло и вместе с осколками исчез внутри дома в сопровождении такого пронзительного дребезга, что и Жора, и Олег, по старой памяти детства закрутили головами по сторонам, словно в любой момент мог появиться кто-то, жаждущий покарать хулиганов.
- Что вы наделали?! - ахнула Алина, выскочив из ниши. Кристина и Света остались сидеть и только вытянули шеи, стараясь ничего не упустить. Борис картинно всплеснул руками, а Ольга удовлетворенно улыбнулась и ударила ладонью о ладонь, приветствуя удачное попадание. Марина покачала головой, но особого осуждения в этом жесте не было. Алексей внимательно посмотрел на зияющую в стекле огромную дыру, повернулся и быстро зашагал к автобусу. Водитель обеспокоенно посмотрел ему вслед, но тут же отвернулся.
- Мы разбили окно. Правда ужасно? - весело произнес Олег, подходя вплотную к решетке. - А сейчас я сделаю нечто еще более ужасное - я залезу внутрь и открою вам дверь. Кошмар, правда?
- Но ведь это же чужой дом, - Алина, не выдержав, юркнула обратно в нишу. - Мы не можем…
- Еще как можем! - Ольга зло сверкнула глазами. - Вот на улице торчать до рассвета мы не можем! Вы, конечно, можете остаться, коли такая праведница!..
- Цыц, бабье! - прикрикнул Олег с грозным весельем. - На самом деле, ничего жуткого в этом нет. Мы все, насколько я понял, люди при деньгах, и когда хозяева вернуться, просто скинемся и заплатим им за ущерб, вот и все. Положение обязывает. Я прекрасно понимаю ваше возмущение, но выхода другого у нас нет, Аля. Есть, конечно, еще вариант, но он и для здоровья вреден, и словом некрасивым называется. Ох, дай бог, чтоб у них там хоть гденибудь сигнализация стояла. Чтоб хоть кто-нибудь приехал. Может, он вообще пустой.
- Лучше ждать под крышей, чем на улице, - резонно заметил Петр Алексеевич, вертя мизинцем в ухе. - В конце концов, что они - не люди, не поймут что ли?